Т.С. Осипова. Социально-этническая структура городского населения в Ирландии 12-15 вв.

Вопрос о социально-этническом составе городского на-селения Ирландии в XII—XV вв. имеет большое значение как для понимания общего процесса развития городов и бюргерства в Западной Европе, так и для выяснения своеобразия этого процесса в Ирландии, определения типологических черт ирландского города и бюргерства в сравнении с городами других западноевропейских стран.

Ирландский материал особенно интересен тем, что он относится к стране, где города и бюргерство формировались в особых исторических условиях. Эти условия определялись в значительной степени двумя факторами: отсутствием в Ирландии римского и германского влияния, что обусловило безсинтезное, а следовательно, замедленное развитие феодальных отношений, и английской колонизацией.

С конца XII в. Ирландия, как известно, подверглась английскому завоеванию, которое наложило неизгладимый отпечаток на всю последующую историю страны, в том числе на развитие ее городов, и повлияло на структуру городского населения. Города сыграли определенную роль в колониальной экспансии феодальной монархии, став опорными пунктами для проникновения английских колонистов в Ирландию.

Мы не ставим своей задачей подробно рассмотреть колонизационную политику Англии в Ирландии, историю возникновения и складывания ирландских городов, их экономику. Но для того, чтобы выявить те социальные слои, на которые опиралась метрополия в процессе покорения страны, следует остановиться на основных этапах английского проникновения в Ирландию.

Начало английского завоевания Ирландии было связано с процессом складывания в самой Англии централизованной феодальной монархии.и сопровождалось (с конца XII в.) конфискацией земель у местных Ирландских кланов и поселением на захваченной территории феодалов англо-нормандского происхождения¹. К середине XIII в. значительные земельные площади ирландских провинций Ленстера, Манстера и частично Ольстера были превращены в крупные поместья и отданы в держания от короны английским баронам. Определяя сущность феодальной экспансии, Энгельс отмечал, что завоевательные походы периода феодализма «по существу имели целью приобретение земель»². Превращая Ирландию в английское владение, Плантагенеты стремились разрушить там коллективные формы землевладения — клановую систему и создать в завоеванной полосе феодальные поместья но типу английских маноров. Феодальная колонизация Ирландии на ее раннем этапе (XII—XV вв.) сопровождалась введением в аграрную структуру Ирландии манориальной системы, которая впоследствии и стала главным средством эксплуатации ирландских земель английскими колонистами.

В результате английского завоевания страна оказалась разделенной на две части, совершенно различные по уровню их общественного развития. В полосе английского господства - Пэле быстрыми темпами развивался феодализм. В районах коренной Ирландии на независимой территории (Конноте, Ольстере) процесс складывания феодальных отношений в XIII—XV вв. был заторможен. Здесь были еще живучи пережитки первобытнообщинных отношений и в сильной степени сохранялись клановые обычаи.

Английские феодалы превратили завоеванные области в плацдарм для дальнейшего наступления и отсюда в течение длительного времени продолжали совершать набеги на независимые территории. В условиях освоения острова поселенцами-завоевателями большое экономическое и политико-стратегическое значение приобрели ирландские города Дублин, Уотерфорд, Корк, Лимерик и другие укрепления и развитые порты приморской части страны. Захватив эти стратегически важные пункты, использовавшиеся ранее (до XII в.) скандинавами в качестве баз для транзитной торговли, английское правительство стало рассматривать их как центры, через которые можно было осуществить дальнейшее проникновение англичан в Ирландию. Стремление английской феодальной монархии в ХИТ—XV вв. посредством предоставления ирландским городам различных вольностей и привилегий (раздачи грамот по типу, выдававшемуся английским городам) превратить их в опорные пункты колонизации страны стало главным содержанием английской политики в отношении ирландских городов вообще. Эта политика отразилась в первую очередь на формировании городского управления и этническом составе населения.

До настоящего времени вопрос об этническом составе городского населения Ирландии не был предметом специального изучения. В обобщающих трудах по отдельным разделам ирландской истории и монографиях по политической истории некоторых ирландских городов — Корка, Лимерика, Уотерфорда — содержатся лишь упоминания о наличии в них этнически смешанного населения. Впервые особое внимание на положение остманов (ostmen) — потомков скандинавских (норвежских и датских) поселенцев в городах, завоеванных при вторжении английских войск в Ирландию, обратил известный ирландский историк-медиевист Э. Кертис. Он разделяет «скандинавскую» теорию происхождения ирландского города, до сих пор преобладающую в англо-ирландской историографии. Наиболее полное выражение эта точка зрения нашла в статье «Англичане и остманы в Ирландии»³. По мнению Кертиса, до прихода англо-нормандских феодалов в Ирландию в 1169—1170 гг. на территории страны существовало несколько укрепленных городов, основанных скандинавами, в которых и жили остманы. Проанализировав ряд королевских хартий, пожалованных в конце XII—XIII в. пяти королевским городам — Дублину, Уотерфорду, Лимерику, Уэксфорду и Корку, Кертис выяснил правовое положение остманов в городах и городских округах — Саntred (так называемых Сantred ostmen, по терминологии английских хартий XIII—XIV вв.). Ученый рассмотрел политико-юридическое положение лишь незначительной части городского населения, каким являлись остманы, и не уделил внимания другим, не менее важным группам. Тем не менее его исследование показало важность изучения этнического и профессионального состава городского населения Ирландии.

Исследуя социально-этнический состав населения наиболее экономически развитых ирландских городов, мы использовали следующие публикации документов по истории Ирландии и Англии: собрание копий городских документов — королевских хартий за 1171—1395 гг., изданное в начале XIX в.⁴ «Серия исторических и городских документов» за 1172—1320 гг., и «Каталог древних бумаг Дублина» (XII — начало XVII в.), опубликованные в конце XIX в. Джоном Джильбертом. Помимо хартий городам публикации включают протоколы заседаний городского совета, списки членов торговой гильдии Дублина, записи городских обычаев и др.⁵ Нами изучены также правительственные распоряжения, хроники, официальная переписка королевских чиновников и местных властей Ирландии с Лондоном в XIII—XIV вв. и другие документы ⁶. Некоторые сведения для характеристики населения Дублина можно почерпнуть из списков имен членов торговой гильдии (gilda mercatoria) этого города; один из этих списков относится к 1226 г.⁷, другой — к 1256-1257 гг.⁸

Кроме того, в архивах Дублина сохранился еще один недатированный список имен⁹. На основании палеографического анализа этого документа и сопоставления его с более поздними аналогичными источниками, исследователи, в частности Джильберт, полагают, что данный список является перечнем имен членов торговой гильдии Дублина, и датируют его примерно 1200 г.¹⁰

Специалисты, занимавшиеся изучением экономической истории Дублина (Орпен, Уэбб и др.), не оспаривают мнения Джильберта и, как правило, ссылаются на его выводы относительно характера этого документа и его датировки. По-видимому, опись 1200 г. действительно является поименным списком членов торговой гильдии Дублина. По аналогии с практикой английских городов, следует предположить, что дублинская гильдия объединяла всех полноправных жителей этого города, все его торгово-ремесленное население¹¹.

Итак, в пашем распоряжении имеются три важных документа конца XII — середины XIII в., в которых обозначены ремесленники и торговцы различных специальностей — полноправные жители Дублина. Все три списка опубликованы на языке подлинника (на латыни) с принятыми для того времени сокращениями. Списки очень лаконичны: в них чаще всего зафиксированы только имя, профессия, имя отца или местность, откуда данное лицо
или его родные переселились в Дублин, например: Ricardas fillius Normanni, Johanes de ßrabante, Henricus Flandrens is. Изредка добавлено прозвище: Marcus Albus, Adam niger, Rogerus ruf us и т. п. В ряде случаев в списке названы одновременно профессия, город или страна, откуда данный человек происходит, например: фламандец — красильщик, лондонец — мелочной торговец, купец из Корка, булочник из Трима и т. п.

Наиболее полным является список 1200 г., в котором содержится 1600 имен¹². Для Ирландии нет данных, которые давали бы возможность вывести средний «семейный коэффициент» этого периода, но, по-видимому, здесь можно воспользоваться расчетами зарубежных и советских демографов и принять семейный коэффициент в 5—5,5 как свойственный слабопрогрессивному типу динамики населения¹³. Если предположить, что семья лица, включенного в список 1200 г., состояла в среднем из 5 человек, то полноправное население Дублина в конце XII — начале XIII в. можно определить примерно в 7 тыс.— следовательно, для Ирландии того периода Дублин являлся сравнительно крупным городом.

Следует иметь в виду, что учтенное нами население Дублина — это преимущественно иноземные поселенцы. Дело в том, что официальное английское законодательство исключало коренных ирландцев из состава полноправных жителей города. Действительно, в списках членов торговой гильдии Дублина конца XII в. не встречается ирландских имен. Это, разумеется, не означает, что там не было ирландцев, сумевших тем или иным путем (при помощи брака и т. п.) добиться полноправия. Кроме того, поскольку новые колонисты оседали на землях, отнятых ими у ирландцев, естественно предположить, что в завоеванных при колонизации городах Ирландии сохранялась какая-то часть ирландского населения, проживавшего в этих местах еще со времени скандинавского вторжения. Во всяком случае в городских документах второй половины XIII в. уже встречаются полноправные жители ирландского происхождения. Так, в списке членов торговой гильдии Дублина середины XIII в. упоминается некий Padinus Hibernicus, по профессии сапожник¹⁴.

В гильдию должны были входить все жители города, занимавшиеся ремеслом и торговлей, независимо от их профессии. Из упоминавшегося «Списка имен» 1200 г. и отчетов этой же торговой гильдии, относящихся к 1256—1257 гг.^14а, видно, что среди членов торговой гильдии были кожевники, седельщики, красильщики, кузнецы, плотники, портные, сапожники, перчаточники, золотых дел мастера, мясники, пекари, рыбаки, художники и другие ремесленники. Всего в торговую гильдию Дублина в середине XIII в. входили ремесленники около 50 различных специальностей. Сравнение отчетов торговой гильдии Дублина от 1226 и 1256—1257 гг. позволяет сделать заключение о росте гильдии за счет пополнения ее новыми членами: суконщиками, ножовщиками, мелочными торговцами. Торговая гильдия Дублина увеличилась к 1226 г. на 225 чел., к 1256 г.— на 65 и к 1257 г. еще на 140 человек.

По мере развития ремесла и торговли население городов пополнялось выходцами из близлежащих округов и соседних селений. Население городов стало особенно увеличиваться за счет местных уроженцев в связи со строительными работами в XIII—XV вв. В источниках встречаются упоминания об ирландских плотниках, каменщиках и других строительных рабочих, возводивших городские укреплепия¹⁵. В целом, численность горожан в Ирландии XIII—XV вв. была невелика. Это свидетельствует о слабости общественного разделения труда, особенно если учесть, что ремесленники и торговцы сосредоточивались в основном в завоеванных городах.

Полноправие в городах ирландцы, видимо, получали в исключительных случаях и по особым грамотам, жалованным английским королем. Так, в 1291 г. Эдуард I выдал Роберту де Бри, «горожанину и купцу Дублина, ирландцу по происхождению», грамоту, предоставлявшую ему права горожанина согласно английским законам¹⁶. Городские привилегии по этой грамоте приобретали и его потомки. Из более поздних документов известно, что наследники Роберта де Бри женились на дочерях богатых и знатных горожан Дублина, а вдова де Бри вышла замуж за известного в то время в Дублине судовладельца и богатого купца Джеффри Мортопа, дважды избиравшегося в начале XIV в. мэром этого города¹⁷. Источники зафиксировали несколько других случаев, когда ирландцы по особым королевским грамотам становилисъ полноправными жителями¹⁸, но они, по всей вероятности, принадлежали к зажиточным слоям населения.

Очевидно, в подавляющем большинстве ирландцы относились к неполноправным жителям и в общественно- политической жизни городов местные уроженцы почти не принимали участия. Это предположение исходит из общего отношения королевского законодательства к местным уроженцам, лишавшего основную массу ирландцев полноправия. О наличии среди жителей ирландских городов местных уроженцев свидетельствуют также введенные в Дублине, Уотерфорде, Голуэе и других городах постановления и правила, отразившие ярко выраженную дискриминационную политику городской верхушки в отношении коренных ирландцев. Различными мерами городские власти пытались ограничить проникновение их в число полноправных горожан. Чтобы получить право пользоваться городскими привилегиями, ирландцы должны были владеть английским языком, носить английскую одежду, родиться в данном городе или прожить в нем длительный срок¹⁹.

Предоставление ирландским городам, расположенным на захваченной территории, привилегий по типу английских городов сразу ставило поселенцев-англичан в привилегированное положение по отношению к коренному сельскому и городскому населению и приводило к острым конфликтам.

С момента завоевания Ирландии скандинавами происходил процесс смешения ирландцев с норвежцами и датчанами, в результате которого этнический состав населения ирландских городов пополнился еще скандинавским элементом. Данные по истории Дублина, Уэксфорда, Уотерфорда, Корка и Лимерика свидетельствуют, что на протяжении XII—XIII вв. в этих городах жили остманы. Наличие поселения остманов — целого района (villa ostmanorum) в Дублине — засвидетельствовали самые различные но характеру документы. В «Списке имен» торговой гильдии Дублина упоминается ремесленник (кузнец), живущий вблизи «моста остманов» (ad pontem ostmanorum)²⁰, а среди членов торговой гильдии Дублина середины XIII в. названы еще три лица, живущие в villa ostmanorum, в том числе один пекарь (Шсаг- dus pistor de villa ostmanomm)²¹. В документе, датированном 1244 г., упомянуты земли, принадлежавшие монастырю св. Марии в Дублине и расположенные вблизи поселения остманов²². В дарственной записи мэра и обещании Дублина некоему Адаму Лоулсу зарегистрирована передача за ежегодную ренту в размере 6 пенсов «четверти земли, расположенной в ostman town, на улице, называемой Брсдстрит»²³.

С течением времени район, заселенный остманами, стал предместьем Дублина, о чем определенно свидетельствует грамота 1262—1263 гг., по которой горожанин Дублина Уильям Хект дарует церкви св. Марии свою землю, находящуюся, как сказано в документе, «в предместье Дублина»²⁴. В городских документах Дублина середины XIII в. ташке содержатся упоминания о землях, которыми владели остманы в предместье города²⁵.

Ранние списки членов торговой гильдии Дублина, в которых мы встречаем имена нескольких остманов, дают основание предполагать, что известная прослойка остманов среди дублинского населения сохранилась. Однако если в списках торговой гильдии от 1226 г. пять человек могут безусловно считаться принадлежавшими к остманам, то в списке 1256—1257 гг. зафиксировано только одно имя остмана. Известно также, что в начале XIV в. некий Ричард Олаф ²⁶ занимал пост мэра Дублина; не исключено, что он был потомком остманов. Но в дальнейшем в городских документах Дублина упоминания об остманах исчезают.

В Корке, Лимерике и Уотерфорде первоначально также существовали «округа остманов», взятые Генрихом II при завоевании Ирландии под королевскую защиту, поскольку они были заселены предприимчивыми торговцами, потомками датчан. О наличии остатков остманов в Уэксфорде свидетельствует петиция, поданная ими в 1283 г. лорду Уэксфорда, в которой они жаловались на тяжелые повинности и нищету²⁷.

С течением времени в ирландских городах, затронутых скандинавским завоеванием, произошло смешение норвежско-датского этнического элемента с английскими и французскими поселенцами и остманы стали принимать английские и французские имена²⁸. Процесс слияния потомков остманов с новыми поселенцами был длительным, но его результаты можно наблюдать в ирландских городах уже через 100 лет после английского вторжения. Так, в 1290 г. в английский парламент была подана петиция от жителей города Уотерфорда, в которой Мак-Готхмонд просил короля предоставить ему право пользоваться городскими привилегиями на том основании, что он, как и «около 400 представителей его племени», по своему происхождению являются остманами и англичанами, но ни в коем случае не должны быть причислены к ирландцам. Так как право определять в спорных случаях, кем но происхождению является то или иное лицо, принадлежит королю, то он просит «не смешивать его о ирландцами и разрешить [ему] пользоваться привилегиями и обычаями англичан в Ирландии»²⁹.

Политика английского правительства имела определяющее значение не только для оформления городских привилегий и структуры городского управления в Ирландии. Короли пытались превратить ирландские города в места поселения новых колонистов, заселить их элементами, совершенно чуждыми местному населению. Особенно четко эту политику можно проследить в отношении Дублина, получившего вольности раньше других городов Ирландии. Как известно, сам Дублин по хартии Генриха II от 1172 г. был пожалован жителям города Бристоля в качестве места поселения³⁰, а по хартии 1192 г.³¹ горожанам Дублина были даны довольно широкие привилегии, аналогичные тем, которыми уже пользовались бристольцы.

Это обстоятельство имело определенное значение для формирования этнического состава дублинского населения и явилось главной причиной того, почему именно в этот город стекалось значительное число выходцев из Бристоля. Сам же факт пожалования Дублину хартии по типу города Бристоля обусловливался теми ранними торговыми связями, которые существовали между двумя этими городами задолго до английского вторжения.

На протяжении первой половины XIII в. торговая гильдия Дублина пополнилась многими новыми членами, из них 28 человек являлись выходцами из Бристоля³².

Согласно сообщениям хронистов XVI в. Кокса и Холиншеда, в Дублин с конца XII в. переселялись многие англичане³³. Перечень имен, включенных в названные выше списки, с указанием места, откуда эти лица прибыли, показывает, что большинство поименованных там лиц — , английского происхождения ³⁴. Значительную часть населения к середине XIII в. составили уже переселенцы из других английских городов: среди них, помимо ремесленников и торговцев из Бристоля, названы портные, кожевники, мелочные торговцы из Кардифа, кожевники из Херефорда, золотых дел мастера и живописцы из Лондона, Шрусбери, Колчестера, сапожники из Честера и др. Всего в списках членов торговой гильдии Дублина конца XII — середины XIII в. перечислены имена 37 переселенцев из Лондона, 34 — из Кардифа, 33 — из Бристоля³⁵ 17 — из Честера, 13 — из Уинчестера и Бедфорда, 12 — из Херефорда, 10 — из Шрусбери, 12 — вообще из Англии, без точного указания старого местожительства.

В списках также представлены многие переселенцы из других, преимущественно юго-западных, городов и областей Англии, Южного Уэльса и Шотландии (Оксфорда, Ланкастера, Саутгемптона, Йорка, Ковентри, Глазго, Эдинбурга и др.)³⁶. Кроме того, в списке 1200 г. содержатся имена многих лиц, переселившихся в Дублин из некоторых захваченных англичанами приморских городов Ирландии — Корка, Уотерфорда, Уэксфорда, а также из мелких торговых поселений внутренних областей (типа Трима и Каррикфергеса). Являлись ли эти лица также выходцами из Англии, сказать трудно, ибо место, откуда они прибыли в Дублин, не указано. Однако воз-можно, что и они в своей основной массе также переселились из английских и уэльских местностей.

Переселялись в Дублин колонисты и из отдаленных городов и областей европейского континента: Португалии, Фландрии, Брабанта и из французских владений английского короля. В документах начала XIII в. упомянуты один переселенец из Португалии и И человек из Фландрии, причем двое фламандцев названы в списке красильщиками³⁷. Среди членов торговой гильдии Дублина середины XIII в. также упоминаются переселенцы из Фландрии³⁸ и Брабанта, кроме того, часто встречаются имена переселенцев из Бордо и Байонны³⁹.

Развитие ремесла и расширение внешних торговых связей Дублина, несомненно, способствовали притоку городского населения. на протяжении XIII в. отмечается рост торговой гильдии Дублина за счет пополнения ее состава новыми членами, главным образом иностранцами — англичанами из Бристоля, Кардифа, Честера и других городов⁴⁰. Ирландские имена в списках членов торговой гильдии Дублина почти отсутствуют, что позволяет считать торговую гильдию Дублина замкнутой организацией зажиточных иноземных, в основном английских, купцов и ремесленников, из которых образовался и магистрат города.

Таким образом, документы конца XII — середины XIII в., свидетельствуют, что Дублин усиленно заселялся иностранцами, торговцами и ремесленниками из Англии, иначе говоря, Дублин в значительной степени формируется как английское феодальное поселение в Ирландии⁴¹. Как столица английской колонии, Дублин становится местом пребывания королевской администрации, многочисленных чиновников, что также отражается на этническом составе его населения.

Со времени английского вторжения этнически смешанное население начинает складываться также в других' экономически развитых городах Ирландии — Голуэе,, Корке, Уотерфорде, Лимерике, Ныю-Россе.

Появление в сельской местности Коннота новых поселений и превращение города Голуэя в западный аванпост английского влияния также связано с проникновением в этот район Ирландии английских колонистов. Источники содержат данные о наличии в Голуэе новых поселенцев, главным образом семей англо-нормандского происхождения, после 1232 г., когда Ричард де Бург захватил город у ирландских клановых вождей и в Конноте образовались владения английских собственников⁴².

Среди наиболее известных семей, поселившихся в Голуэе на протяжении XIII—XIV вв., упоминаются имена Блэков, Атаев, Бродупов, Динов, Дарси, Фоптов, Френчей, Джойсов, Линчей, Корвайпов, Мартинов, Моррисов и Скеритов⁴³. Все они вели свое происхождение от англо-нормандских феодалов, сопровождавших Геприха II в его ирландском походе. Из них только фамилия Атай может считаться местного происхождения, поскольку в ирландских хрониках она упоминается в Голуэе еще до прихода в Коннот новых земельных собственников⁴⁴.

Семья Атай издавна занималась рыболовством, на постепенно разбогатела на экспортной торговле вином, шерстью и уже в XIII в. владела в пределах города каменным домом⁴⁵. Впоследствии представители этой семьи-стали служить короне и занимали высокие посты в колониальной: администрации. Известно, например, что при Эдуарде III в 1334 г. Джон Атай был шерифом графства Керри, а позже занимал пост маршала Ирландии.
Уильям Атай в 1398 г. был назначен королевским казначеем в Конноте⁴⁶.

Среди горожан Голуэя иноземного происхождения в XIV в. выделяется богатая семья Блэк. Получив земельные пожалования в Конноте еще в конце XII в., владея пахотными и пастбищными землями в графстве Голуэй, Блоки постепенно втягивались в торговлю. Разбогатев в основном на вывозе кож и шерсти в Англию, они стали известными купцами Голуэя, богатыми домовладельцами⁴⁷. Занимались они также и рыболовством, владели рыбными ловлями в бассейне реки Голуэй, о чем свидетельствуют документы 1399—1445 гг.⁴⁸

Филипп Броун, впоследствии поселившийся в Голуэе, также прибыл в Ирландию в конце XII в. Он неоднократно участвовал в завоевательных походах английских феодалов против ирландцев Манстера. В XIII в. его сыновья являлись собственниками земель на территории Керри и Голуэя, но жили в городе, занимаясь главным образом торговлей вином. Богатыми купцами, входившими в состав зажиточной верхушки городского населения, в конце XIV в. сделались Бодкайпы, первоначально крупные землевладельцы Коннота.

Большой известностью и влиянием в Голуэе с середины XIV в. стала пользоваться семья богатых купцов Линчей, представители которой одними из первых занимали должность мэра и неоднократно выбирались на другие судебные и административные посты. О Германе Линче известно, например, что он, золотых дел мастер, в 1465 г. получил от короля Эдуарда IV патент на чеканку монеты в городе⁴⁹. Линчи являлись также владельцами рыбных ловель на реке Голуэй, занимались ловлей угрей и лосося⁵⁰. Рыбу они продавали испанским купцам и рыбакам, постоянно посещавшим гавани Коннота.

О богатстве этой семьи свидетельствует завещание Доминика Линча, составленное в 1508 г.⁵¹. Там упомянуты земельные участки, несколько домов, принадлежавших владельцу, а также весьма значительная сумма денег (4 тыс. золотых дукатов), оставленная Домиником в наследство одному из сыновей. В завещании перечислялось и большое количество разнообразных товаров, импортных и местных: соль, воск, шкуры, тюки льняных и шерстяных тканей, ирландские шерстяные плащи, покрывала и другие предметы. По-видимому, источником накопления богатств этой семьи служила, прежде всего, торговля, так как известно, что Линчи вели широкую оптовую торговлю, заключали торговые сделки с испанскими и итальянскими купцами. Для укрепления деловых контактов с испанскими купцами Джеймс Линч, избранный на пост мэра Голуэя в 1498 г., совершил поездку в Кадис. Эдмунд Линч получал значительный доход от торговли испанским вином.

Сначала аристократические семьи Голуэя пытались сохранить чистоту своей крови и заключали браки только с представителями английских фамилий. Но постепенно в Голуэе началось сближение англичан со знатными семьями ирландских вождей, богатых французских и испанских купцов, и в городе постепенно складывалось смешанное население.

Итак, англо-нормандские феодалы, устремившиеся в Ирландию еще при Генрихе II и быстро разбогатевшие в результате захвата ирландских земель и естественных богатств страны, со временем отошли от занятий сельским хозяйством и переселились в город Голуэй. Весьма вероятно, что первые представители этих семей появились в городе в конце XIII в., когда сильные крепостные сооружения, воздвигнутые Ричардом де Бург, превратили Голуэй в прибрежную крепость. Занявшись в основном торговлей вином, которым они в обмен на шерсть, шкуры и кожи снабжали коннотских и ольстерских вождей, они стали богатыми купцами и домовладельцами. Составив зажиточную верхушку населения, используя влияние и богатство, они захватили в свои руки городское управление. Известно, что все городские должности в Голуэе замещались преимущественно наиболее богатыми и влиятельными представителями этих семей, составивших в XV в. замкнутую олигархическую группировку. Со времени введения должности мэра в Голуэе (1484 г.) на данный пост избирались главным образом выходцы из этих богатых купеческих фамилий. Известно, что в течение 170 лет (1485—1654 гг.) более 80 мэров было избрано из их числа⁵².

Из членов этих семей вышло больше всего бейлифов Голуэя.

Определяющую роль в процессе складывания смешанного населения ирландских городов играли иностранцы — англичане, уэльсцы, фламандцы, Итальянцы. Причем иноземцы более зажиточные и полноправные захватывали ведущие позиции в магистратах и составляли бюргерскую прослойку населения ирландских городов. Так обстояло дело в Лимерике: судя по спискам членов магистрата⁵³, его патрициат формировался преимущественно из иностранцев; на должность мэра и городского бейлифа в течение XIII—XV вв., как правило, избирались лица английского, фламандского, французского и итальянского происхождения.

Итальянцы, которые упоминаются в наших документах, были, вероятнее всего, флорентийскими купцами и банкирами, имевшими конторы в Корке, Уотерфорде, Лимерике и других городах. Правительственные распоряжения, направленные юстициарию в 1301 г., упоминают купцов из Италии, проживающих в ирландских городах и ведущих финансовые и торговые операции с представителями администрации Дублина⁵⁴.

Фламандцы, прибывшие в Англию еще в середине XI в. и занявшиеся там активной шерстяной торговлей, приняли участие в ирландском походе Генриха II. Они, как наиболее предприимчивые торговцы шерстью, могли осесть в завоеванных городах, войдя таким образом в состав их формирующегося населения. Последующее расширение и укрепление торговых связей ирландских городов с континентом, в частности с экономически развитой Фландрией, несомненно, содействовало пополнению их населения за счет выходцев из Фландрии. Проникали в ирландские города и испанские купцы, о чем свидетельствует пребывание на посту мэра Лимерика во второй половине XIII в. трех лиц — переселенцев из Испании⁵⁵. Заселение Лимерика иностранцами продолжалось и в последующие годы. Мак-Грегор и Фитцджеральд обнаружили в архивах сведения о 36 новопоселенцах, появившихся в Лимерике во второй половине XV в., причем многие из них были иностранцами⁵⁶.

Жителями Нью-Росса в этот период также становились наиболее предприимчивые выходцы с континента, главным образом из французских земель. В ирландской правительственной переписке XIV в. неоднократно упоминается некий Джон Бойтер, родившийся во Франции и ставший в начале XIV в. полноправным горожанином Нью-Росса. В 1328 г. Джон Бойтер получил для себя и своих детей особую королевскую грамоту о покровительстве и защите, как человек, проживший в городе 20 лет⁵⁷. В 1344 г. Джон Бойтер, «горожанин Нью-Росса в Ирландии, проживший в городе уже более тридцати лет», снова добивается королевского покровительства и получает охранную грамоту, так как «он с целью торговли отправляется в различные части Ирландии и Англии». К этому времени он уже богатый купец, домовладелец, имеющий в городе «дом, товары, земли и другую собственность»)⁵⁸. Через год Эдуард III снова выдал Джону Бойтеру грамоту, подтвердившую его прежние привилегии⁵⁹.

Приведенные факты свидетельствуют о значительной прослойке различных иноземных элементов в составе населения ирландских городов. Они говорят также о том, что переселенцы в большинстве случаев были людьми зажиточными, главным образом купцами, ведущими оптовую внешнюю торговлю. Преобладающее место среди переселенцев занимали англичане. Однако правительство» способствовало переселению в ирландские города не только английских колонистов, но и предприимчивых зажиточных бюргеров из стран континентальной Европы, что отвечало экономическим, социальным и стратегическим интересам короны в Ирландии: оттеснению и ограблению’ местных жителей и превращению ирландских городов в. опорные пункты колонизации. Естественно, такая политика приводила к резким социальным и политическим противоречиям между полноправными свободными горожанами, преимущественно иноземцами, и отстраненными в основной массе от городских привилегий местными уроженцами.

Большинство ирландцев, составлявших беднейшую прослойку городского населения, но входило в состав торговой гильдии и жило, по-видимому, за счет различных заработков. Многие из них использовались властями на строительных работах, которые усиленно велись в городах. В городских отчетах XIV—XV вв. нередко упоминаются расходы на оплату каменщиков, плотников и подсобных строительных рабочих. Статуты, принятые для Ирландии поело эпидемии чумы (середина ХТУ в.), прокатившейся по всем странам Западной Европы, свидетельствуют о наличии в ирландских городах наемных рабочих ирландского происхождения.

Чтобы разрешить вопрос о рабочей силе в интересах лордов и верхушки городского населения, правительство Эдуарда III (1327—1377) издало в 1349 г. особый статут для Ирландии (Statute of Labourers). В ном указывалось: «Поскольку большая часть народа и особенно рабочие и слуги недавно погибли от чумы, а оставшиеся в живых не желают служить, если не получат более высокую плату за свой труд..., то любой из них (косец, жнец или другой работник или слуга), кто оставит работу без разрешения, подвергается тюремному заключению...»⁶⁰ Далее статут предписывал всем лицам в возрасте от 12 до 60 лет, не имеющим средств к существованию, наниматься на работу к тем, кто их потребует, причем за плату, которая существовала до чумы.

Особый раздел касался оплаты городских ремесленников — кожевников, кузнецов, плотников, каменщиков, портных, сапожников, которая должна была оставаться прежней, «а если кто-либо [из ремесленников] возьмет больше, пусть он будет заключен в ближайшую тюрьму». С целью обеспечения рабочей силой английских колонистов в поместьях и городах статут разрешал местным властям принуждать лишних и бродяг к работе. Статут 1351 г. подтвердил действие статута 1349 г. о рабочих и предписывал шерифам графств, сенешалам и мэрам городов объявить об этом особой прокламацией⁶¹. Несмотря на принятые меры ирландские города и графства продолжали страдать от недостатка работников и слуг, которые, спасаясь от суровых наказаний, покидали страну и уезжали за море. Чтобы сдержать эмиграцию наемных рабочих и закрыть для них выезд в Англию, где они пополняли бы ряды нищих и бродяг, 33-я статья статута 1367 г. предписывала разъездным судьям дважды в год посещать графства Ирландии и производить разбор дел о побегах рабочих, не допускать их выезд за пределы страны. В статуте указывалось, что плату за труд должны определять «двое из наиболее зажиточных и благоразумных людей города, местечка [тауна], укрепления [бурга] или села». Лица, не желающие получать установленную им плату, должны быть задержаны мэром, бейлифами или сенешалами города или тауна и заключены в тюрьму до разбора дела разъездными судьями. Они и определяют наказание, «и чтобы ни один рабочий не перебирался за море»⁶². Тем не менее, как видно из указа Генриха VI (от 1433 г.), по которому местные власти были уполномочены «конфисковывать любое судно, бот или барку, взявшее на борт рабочих», их выезд продолжался. По-видимому, это было результатом продолжавшегося социального расслоения и пауперизации ирландского населения.

Углубление социального расслоения в городах и формирование там замкнутой привилегированной верхушки, преимущественно из богатых иноземных купцов, привели к господству олигархии. Богатые горожане, державшие в своих руках все управление и торговую монополию, стремились не допустить ирландцев в города, в частности не принимали коренных ирландцев в состав бюргеров. Только отдельным разбогатевшим местным купцам удавалось поселиться в городе и затем приобрести права фримена. Во второй половине XIV в. власти Дублина, Уотерфорда, Корка, Голуэя ввели различные дополнительные ограничения, имевшие целью воспрепятствовать поселению ирландцев в городах.

Английское правительство неизменно стремилось противопоставить опекаемые им города сельским территориям. Поскольку наиболее богатая, влиятельная и: полноправная часть горожан состояла из англичан и других иноземцев, города вызывали ненависть местного населения. Дискриминационная политика городских властей но затрагивала богатых ирландцев, она касалась в основном бедных и беднейших слоев ирландского населения. В большинстве случаев к привилегированным ирландцам принадлежали богатые купцы, домовладельцы, собственники кораблей. В этом отношении особенно интересно принятое магистратом Дублина 24 июня 1454 г. постановление, которое предписывало лицам «ирландского происхождения за исключением только тех, которые прожили 12 лет в пределах города, покинуть город через четыре недели после этого дня». Далее указывалось: «Если кто- либо из лиц ирландского происхождения, мужчина, женщина или ребенок, будет обнаружен в пределах названного города, тот лишается товаров, скота и заключается в тюрьму», после чего его дело разбирается городскими властями, которые, присуждают его к уплате штрафа или выкупа, подобно «ирландским врагам короля»⁶³. Должны были наказываться штрафами также лица, которые укроют ирландцев, и окажут тем самым сопротивление городским властями.⁶⁴ Постановление свидетельствует, что политика бюргеров, заседавших в городском магистрате, заключалась в стремлении не допустить скопления ирландцев в Дублине, однако оно не затрагивало ирландских домовладельцев, получивших право оседлости в городе.

Английское правительство стремилось не допустить развития торговых связей между городами и независимыми ирландскими областями. Уже в Килкеннийском статуте 1367 г. содержались статьи, запрещавшие торговлю с коренными ирландцами⁶⁵. Купцы Лимерика, Килкенни, Голуэя и других городов не имели права отправляться со своими товарами в области, заселенные ирландцами. Статут 1394 г., принятый парламентом Дублина вскоре после высадки Ричарда II в Ирландии, подтвердил ранее изданные постановления и снова запретил «верным подданным короля — англичанам» продавать товары, необходимые ирландцам,— оружие, железо, вино, соль⁶⁶.

Статут 1429 г. и постановление ирландского парламента 1431 г. опять запретили англичанам посещать ярмарки и рынки ирландцев, покупать и продавать там свои товары, мотивируя это тем, что «враги берут большие пошлины и тем самым способствуют упадку наших местечек и торговых городов»⁶⁷.

Создавая препятствия на пути развития торговли ирландских городов с областями независимой Ирландии, английские власти, по-видимому, преследовали одну цель — оградить «верные города» от проникновения в их пределы местных купцов. Несомненно, правительство Англии опасалось дальнейшего сближения городского населения с ирландцами, его ассимиляции местными жителями. Конечно, несмотря ни на какие официальные запрещения, торговля городских купцов с внутренними областями не прерывалась, и английское правительство также не могло не понимать, что основная торговля городов осуществлялась благодаря выходу на рынок продуктов ирландского сельского хозяйства.

Рассмотрение состава городского населения и политики английского правительства в отношении населения городов показывает, что, помимо феодалов-колонистов, социальной, экономической, политической и военной опорой английского правительства в Ирландии были города и бюргерство. Опираясь на зажиточную часть населения крупных, экономически развитых городов — Дублина, Уотерфорда, Корка, Голуэя, Лимерика и поддерживая различными покровительственными мерами города, английское правительство в течение XIII—XV вв. могло осуществлять свои финансово-экономические и стратегические планы и в конечном итоге к началу XVI в. удержать Пэль в составе английской феодальной монархии.

Представляется возможным сравнить политику английского правительства в отношении ирландских и английских городов, которые по тину своего развития наиболее близко стоят к ирландским.

Политика, проводившаяся английским правительством по отношению к ирландским городам и бюргерству, при всей специфике исторических условий, существовавших в Ирландии, была проявлением общих позиций английского феодального государства по отношению к городам и городскому сословию. Формы и методы этой политики не были выработаны специально для Ирландии, а определялись сложившейся социальной политикой феодального государства, классовыми интересами феодальных группировок. Городская политика английской королевской власти была традиционной и определялась двумя факторами: созданием условий для благоприятного экономического развития городов и стремлением использовать в своих интересах денежные накопления городов, полученные в результате этого развития.

Однако ирландский материал показывает, что политика поощрения экономического развития ирландских городов и бюргерства приобретала в Ирландии своеобразные черты, характерные для страны, подвергшейся завоеванию. Исходя из задач колонизации, английское правительство стремилось создать опору своей власти и путем предоставления городам Ирландии хартий по образцу английских искусственно стимулировать заселение и развитие этих городов.

Исходя из своих политических целей, английское правительство запрещало торговлю ирландских городов с внутренними районами и тем самым еще больше способствовало проникновению иностранцев на внутренний рынок страны. Политика изоляции городов приводила к сужению рынка для сбыта городских товаров, а города лишались возможности приобретать скот и зерно у ирландцев. Сосредоточивая главные пункты экспортной торговли в городах Пэля и вместе с тем «отрывая» эти города от их аграрных территорий, политика английского правительства препятствовала развитию товарно-денежных отношений в областях независимой Ирландии, мешала экономическому сплочению страны. Сами же города, оторванные от внутренних областей, являлись инородными эле-ментами для остальной части страны и воспринимались в Ирландии как оплоты чуждого влияния и господства.

Способствуя переселению в ирландские города зажиточного купечества и ставя ого в привилегированное положение по сравнению с местным, ирландским населением, королевская власть стремилась обрести в этих городах реальную силу в борьбе с крупной клановой знатью, англо-ирландскими феодалами и растущим сопротивлением колонизации широких масс ирландского крестьянства. Поддержка экономического развития городов, и инородных элементов в этих городах служила колониальным задачам английского государства, целям феодальной экспансии.

Таким образом, основное отличие ирландских городов от английских состоит в том, что эти города создавались как бы «сверху», в колонизируемой стране и с самого начала были враждебны окружающей сельской территории и ее населению.

¹ В начале XIII в. завоевавшая часть Ирландии была разделена на 12 графств (Дублин, Килдэр, Мит, Лоут, Катерлаг, Килкенни, Уотерфорд, Уэксфорд, Лимерик, Корк, Керри и Типперэри), охвативших в основном земли Ленстера и Манстера.
² Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 21, с. 408—409.
³ Curtis Е. The English and Ostmen on Ireland.—The English Historical Review, 1908, Vol. 23, N 90; Idem. History of Ireland. London, 1957.
⁴ Chartae, Privilegia et Immnnitatos, Being Transcripts of Charters and Privileges to Cities, Towns, Abbeys, and other Bodies corporate (1171 to 1395). Dublin, 1829—1830.
⁵ Historic and Municipal Documents of Ireland. A. D. 1172—1320, from the Archives of the City of Dublin /Ed. by J. T. Gilbert. London, 1870 (далее — Historic and Municipal Doc.); Calendar of Ancient Records of Dublin in the possession of the Municipal Corporation / Ed. by J. T. Gilbert, (далее — Cal. Records of Dublin). Dublin, 1889, Vol. 1.
⁶ Calendar of Documents Relating to Ireland, 1171—1301 / Ed. by II. S. Sweelman (далее — Cal. Doc. Ireland), London, 1875—1881, Vol. 1—6; Calendar of the Carew MSS, ed. J. S. Brewer and W. Bullen. London, 1871.
⁷ Historic and Municipal Doc., p. 82—86.
⁸ Ibid., p. 112-123
⁹ Ibid., p. 3—49.
¹⁰ См.: Webb J. The Guilds of Dublin. Dublin, 1929, p. 3.
¹¹ Для сравнения с гильдиями английских городов см.: Левицкий Я. А. К вопросу о характере так называемой «gilda merca-Loria» в Англии XI—XIII вв.— СВ, 1967, вып. 30, с. 118—121.
¹² Historic and Municipal Doc., p. 3—49; Otway-Ruthven A. J. A History of Medieval Ireland. London, 1968, p. 124.
¹³ См.: Урланис В. Ц. Рост населения в Европе (опыт исчисления), М., 1941; Ревуненкова Н. В. Население Монпелье в XII в.— СВ, 1967, вып. 30, с. 131—132; Сванидзе А. А. К исследованию демографии шведского города.— СВ, 1968, вып. 31, с. 205.
¹⁴ Historic and Municipal Doc., p. 116.
^14аIbid., p. 136—140.
¹⁵ Ilardiman J. The History of the Town of Galway. Dublin, 1820, p. 50.
¹⁶ Cal. Doc. Ireland, 1285—1292, p. 415; Historic and Municipal Doc., p. 541.
¹⁷ Historic and Municipal Doc., p. 519—520, 524—528.
¹⁸ Cal. Doc. Ireland, 1285—1292, p. 525.
¹⁹ Ilardiman J. Op. cit., p. 202.
²⁰ Historic and Municipal Doc., p. 40. Известно, например, что в 1213 г. горожане Дублина пожаловали мопахам церкви св. Марии землю, которая, как указано в дарственной грамоте, была расположена между дворами остманов и рекой Толкой (см.: Historic and Municipal Doc., p 472). В 1215 г. юстициарием Ирландии было получено королевское распоряжение провести расследование в Дублине при помощи остманов и англичан, живущих в городе, и выяснить, имеют ли право приор и монастырь св. Троицы, ссылающиеся на древний обычай, держать на реке Лиффи свой бот (Cal. Doc. Ireland, 1171—1251, p. 99). В 1236 г. упоминается передача горожанами Дублина некоему Рандульфу Хоре их башни, которая расположена в начале «моста остманов», с сохранением за всеми горожанами права свободного прохода к этому мосту (Historic and Municipal Doc., p. 488).
²¹ Historic and Municipal Doc., p. 115, 116, 121.
²² Ibid., p. 477.
²³ Cal. Records of Dublin, p. 94.
²⁴ Ibid., p. 96—97.
²⁵ Historic and Municipal Doc., p. 473, 480.
²⁶ Curtis E. A History of Medieval Ireland from 1100 to 1513. London, 1923, p. 195; Cal. Records of Dublin, p. 87.
²⁷ Ноге P. II. History of the Town and County Wexford, Old and New Ross. London, 1905, Vol. 5, p. 93.
²⁸ Curtis E. A History of Medieval Ireland, p. 196.
²⁹ Cal. Doc. Ireland, 1285—1292, p. 305.
³⁰ Historic and Municipal Doc., p. 4, Chartae..., p. 1.
³¹ Historic and Municipal Doc., p. 2, 51—55; Chartae..., p. 6.
³² Historic and Municipal Doc., p. 49—87, 113—122, 137—139.
³³ Кокс в своей хронике сообщает, что в начале XIII в. «Дублин был заселен многими бристольцами» (Сох R. Hibernia Anglica- na. London, 1689, Vol. 1, p. 49). Документы XIII в. свидетельствуют, что многие бристольцы занимали должности в магистрате Дублина и владели земельной собственностью.
³⁴ Следует иметь в виду, что только по имени определить национальность трудно, особенно в завоеванной стране. Поэтому из списков членов торговой гильдии Дублина нами учтены лишь лица, относительно которых сказано, откуда они прибыли в Дублин. Например, Johanes taillor de Bristollo, Henricus pelliparius de Lundon, WaHerns do Gloucester, Vincenticns de Cesirie и др. (см.: Historic and Municipal Doc., p. 4, 12, 20, 27).
³⁵ Д. Орнеп полагает, что, поскольку в описи 1200 г. пазвано около 200 человек, связанных с торговлей, их также можно отнести к выходцам из Бристоля. Известно, что купцы Бристоля в то время часто наезжали в Дублин и именно из этого английского порта снабжалась армия Генриха II, совершавшая высадку в Ирландии. Эти обстоятельства, по мнению Орнена, также повлияли на заселение Дублина бристольцами (Orpen G. Н. Ireland under Normans, 1169—1216. Oxford, 1911, Vol. 1, p. 269—270).
³⁶ Всего в списках названо около 37 различных мест, откуда прибывали переселенцы в Дублин.
³⁷ Historic and Municipal Doc., p. 23, 46.
³⁸ Ibid., p. 87, 112, 122.
³⁹ Ibid., p. 136.
⁴⁰ Ibid., p. 112—123, 136—140.
⁴¹ The Course of Irish History /Ed. by J. W. Moody and F. X. Martin. Cork, 1967, p. 140.
⁴² Поскольку районы Коннота в свое время не подвергались скандинавскому завоеванию, этнический состав Голуэя был более однородным; он стал изменяться в результате английского вторжения, и тогда же, вероятно, в городе появились и лица скандинавского происхождения.
⁴³ O’Sullivan М. Old Galway. The History of a Norman Colony in Ire-land. Cambridge, 1942, p. 17.
⁴⁴ Ilardiman J. Op. cit., p. 7.
⁴⁵ Ibidem.
⁴⁶ Tbidem.
⁴⁷ Среди сборщиков торговых ношлип в городе в документах отмечен Ричард Блэк, занимавший эту должность в 1303 г. (O’Sullivan М. Op. cit., р. 27, п).
⁴⁸ Proceedings of the Royal Irish Academy, 1942, Vol. 48, Section C, N 5, p. 240.
⁴⁹ O’Sullivan M. Op. cit., p. 44; Ilardiman J. Op. cit., p. 65.
⁵⁰ Proceedings of the Royal Irish Academy, 1944, Vol. 49, Section C, N 5, p. 187.
⁵¹ O’Sullivan M. Op. cit., p. 58.
⁵² Ibid., p. 18.
⁵³ Fitzgerald P., M’Gregor J. The History of Topography and Antiqui-ties of the County and City of Limerick. Dublin, 1927, Vol. 2-, p. 395.
⁵⁴ Cal Doc. Ireland, 1293—1301, p. 361, 368.
⁵⁵ Fitzgerald P., M’Gregor J. Op. cit., Vol. 2, p. 395.
⁵⁶ Ibid., p. 406—407.
⁵⁷ Calendar of the Patent Rolls, 1327—1330. London, 1891, p. 310.
⁵⁸ Ibid., 1343—1345. London, 1902, p. 451.
⁵⁹ Ibidem.
⁶⁰ Statutes and Oidinanees and Acles of the Parliament of Ireland. King John to Henry V / Ed. by H. F. Berry. Dublin, 1907, p. 367.
⁶¹ Tracts Relating to Ireland, Dublin, 1843, Vo!. 2, p. 115.
⁶² CM: British Borough Charters. 1216—1307/Ed. by A. Ballard and J. Tait. Cambridge, 1923, Vol. 2, p. 217.
⁶³ Cal. Records of Dublin, p. 280—281.
⁶⁴ Ibidem.
⁶⁵ Tracts..'., vol. II, p. 115—117.
⁶⁶ Statutes of the Realm, 1101—1713 / Ed. by A. Ludres and T. Tomlins. London, 1810, Vol. 1, p. 499.
⁶⁷ Curtis E. A History of Medieval Ireland..., p. 413—414.

<<Назад Вперёд>>

Просмотров: 3565

загрузка...

Другие книги по данной тематике