|
Мексиканец спал на циновке без ночной сорочки и на самом деле почти голый, если не считать набедренную повязку, укрывшись плащом или одеялами, если они у него были. На рассвете ему оставалось только надеть свои сандалии и закрепить плащ на плечах, и он был готов идти на работу. По крайней мере, так обстояло дело с простолюдинами. Достоинство чиновников требовало более значительных приготовлений. Все вставали очень рано: суды, например, открывались на заре, и судьи занимали свои места, едва только забрезжит свет.
Но, несмотря на это, любовь к чистоте, видимо, была присуща всему населению. Нет сомнений, что представители правящего класса уделяли этому больше своего времени и внимания, чем простые граждане: Монтесума «мыл тело дважды в день», как не без удивления пишет Андрес де Тапиа. Но и все «купались часто, а многие каждый день» в реках, озерах или бассейнах.
Молодые люди приучались к этому воспитанием: часто они должны были вставать ночью, чтобы искупаться в холодной воде озера или источника. Ацтеки не делали мыла, но у них были два растительных продукта, которые служили им вместо него: плод копальшокотля, прозванного испанцами мыльным деревом, и корень saponaria americana. Любой из них давал пену, которую можно было использовать не только для мытья, но и для стирки. Тот факт, что привычка к чистоте глубоко укоренилась, доказывают исключения: случалось, волосы и тело не мыли, например купцы, когда уезжали в далекие и опасные путешествия, давая клятву не мыться до своего возвращения, что для них было настоящей жертвой. В течение месяца Атемоцли люди в качестве епитимьи не пользовались мылом.
Купание было не только актом достижения чистоты, очень часто оно также было ритуальным омовением. Пленники, которых должны были принести в жертву Уицилопочтли во время празднеств месяца Панкецалицтли, принимали ритуальную ванну. «Старики кальпулли доставали воду в Уицилопочко, в пещере», а жертв называли тлаальтильтин («те, которых искупали»). Ванны, которые жрецы принимали в водах озера во время месяца Эцалькуалицтли, также имели явно церемониальный характер.
В некоторой степени это относилось и к типично мексиканской паровой бане темаскалли. Этот характерный обычай, который до сих пор соблюдается в деревнях народа нахуатль, был так широко распространен во времена до прихода испанцев, что почти с каждым домом рядом находилась небольшая полусферическая постройка, сделанная из камня и цемента, которую использовали для принятия паровых ванн.
Очаг складывали с внешней стороны самой темаскалли так, что у них была общая стена из пористого камня. Эту стену нагревали до белого каления при помощи дровяного костра. Когда все было готово, индеец, собиравшийся попариться, пробирался в темаскалли через небольшую низкую дверцу и выплескивал воду на раскаленную стену. Затем его окутывал пар, и он начинал неистово хлестать себя травами. Часто вместе с ним находился еще один человек, особенно если купальщик был инвалидом, и делал ему массаж; после массажа купальщик ложился на циновку, чтобы почувствовать весь эффект от бани. Очевидно, от нее ожидали эффекта двоякого рода. С одной стороны, ее рассматривали как способ достичь чистоты и как форму лечения, а с другой стороны, как акт ритуального очищения. Женщины, родившие ребенка, посещали темаскалли, прежде чем начать вновь вести обычную жизнь, – и этот обычай до сих пор бытует. В «Кодексе 1576 года» отмечается, что в году се акатль, то есть в 1363 году, «жены мексиканцев рожали детей в Сокипане и совершали омовения в Темацкальтитлане (место, где парились)».
Природа, наделив индейцев редкой и скудной бородой, избавила их от проблем и несчастий, которые испытывали греки и римляне и которым подвергаются европейцы в наши дни. Они не брились. В старости их подбородки украшала бородка, скорее похожая на те, которые можно увидеть у китайских мудрецов на картинах и в скульптурах с Дальнего Востока; в этом случае она также была признаком мудрости. Волосы обычно коротко стригли надо лбом, а остальные носили длинными; но определенные чины и профессии предусматривали свои собственные виды стрижек. Жрецы брили головы спереди и с боков и оставляли волосы только на макушке, в то время как молодые воины носили длинную прядь волос, которую срезали после совершения первого военного подвига.
Средства ухода за женской красотой в Мехико были схожими с теми, что имелись в Старом Свете: зеркала из тщательно отполированного обсидиана или пирита, мази, кремы и духи. Женщины, бронзово-загорелые от природы, пытались придать своей коже светло-желтый оттенок. В рукописях они часто изображаются в таком цвете, в противоположность мужчинам. Им это удавалось благодаря использованию мази под названием ашин или при помощи «желтой земли», текосауитль, которая пользовалась таким спросом, что некоторые провинции поставляли ее в качестве дани. Обычай красить зубы в черный или красный цвет был распространен среди уаштеков и отоми, и некоторые мексиканки переняли его. Что же касается волос, то преобладающая мода в период завоевания требовала, чтобы они были подняты вверх, образовывая на голове две дуги надо лбом, подобно маленьким рожкам: особенно это видно в «Кодексе Ацкатитлана».
Женская мода в Мехико была склонна отвергать варварскую любовь к украшательству, распространенную среди соседних народов. Женщины из племени отоми, не удовлетворяясь одной косметикой и раскрашиванием зубов, доходили до того, что покрывали свои руки и грудь татуировками, «очень тонким голубым узором, вживленным в саму плоть при помощи маленьких ножичков». В Теночтитлане женщина, принадлежавшая к правящему классу, должна была полагаться исключительно на чистоту своего тела, чтобы усилить свое очарование.
Утром отец говорил дочери: «Умой лицо, вымой руки, почисти зубы… Послушай меня, моя девочка: никогда не пользуйся косметикой и не размалевывай лицо; никогда не крась красным губы, чтобы выглядеть красивой. Косметика и краска – это то, чем пользуются женщины легкого поведения, бессовестные создания. Если ты хочешь, чтобы твой муж любил тебя, хорошо одевайся, мой тело и стирай свою одежду».
Этими средствами пользовались ауианиме, куртизанки, которые сопровождали молодых воинов. Куртизанка «холит себя и одевается так тщательно, что, когда она полностью готова, она похожа на цветок. А чтобы выглядеть так, она сначала смотрится в зеркало, принимает ванну, моется и освежает себя, чтобы доставить удовольствие. Она намазывает свое лицо желтым кремом под названием ашин, который дает ей ослепительный цвет лица; иногда, будучи развратной падшей женщиной, она накладывает румяна. У нее также есть привычка красить зубы в красный цвет при помощи кошенили и носить волосы распущенными, чтобы было красивее… она душится благовониями и жует циктли, клацая зубами, как кастаньетами».
Основным предметом мужской одежды, который не снимался и ночью, была набедренная повязка, мацтлаль, которая оборачивалась вокруг талии, проходила между ног и завязывалась спереди; два ее конца, зачастую вышитые и имевшие бахрому, свисали спереди и сзади. Набедренную повязку, обычную ли, сделанную из простого материала, или украшенную изысканным орнаментом, можно найти у ольмеков и майя самого древнего периода. В XVI веке все цивилизованные народы Мексики носили ее, за исключением племени тараска, жившего на западе, и уаштеков на северо-востоке, что приводило в негодование мексиканцев из центрального региона.
Человек из народа не носил больше ничего из одежды, когда работал на земле или таскал тяжести. Но ношение плаща, или тильматли, стало повсеместным. Для простых людей его делали из волокон агавы, а для других – из хлопка или иногда из кроличьей шерсти, в которую могли для прочности вплетать перья, чтобы носить зимой. Плащ представлял собой простой прямоугольный кусок ткани, который привязывали через правое плечо или грудь: пуговицы, крючки и броши были неизвестны ацтекам. Садясь, человек переворачивал плащ, чтобы он оказался спереди и закрывал его тело и ноги.
Толпа индейцев в плащах на улицах Мехико, вероятно, выглядела почти как толпа афинян: индейцы носили их точно так же, как наши предки в классической древности. Но если кусок ткани, которым они себя покрывали, у простолюдинов имел белый цвет и никаких украшений, то среди сановников мог продемонстрировать необычайное богатство цвета и узора. Искусство ткачихи – ведь именно женщины изготовляли эти великолепные одежды – видимо, пришло с востока, из «жарких стран», где рос хлопок и где ткани, казалось, повторяли переливающееся оперение тропических птиц.
Во времена ацтеков тем не менее считалось, что самые красивые ткани и самые великолепные разноцветные вышивки делают в странах Тотонак и Уаштек. В качестве налогов в Мехико привозили тысячи тюков великолепных плащей, набедренных повязок и юбок, сотканных в восточных провинциях Точпан, Куауточко, Куэтлацтлан и Точтепек. Считалось, что ткачихам самой столицы покровительствует Шочикецаль, богиня цветов, молодости и любви. Говорили, что женщины, рожденные под знаком се шочитль, «один – цветок», будут и искусными ткачихами, и щедрыми на милости.
«Кодекс Мальябеккьяно» приводит много моделей тильматли, украшенных орнаментами, где замечательно сочетаются фантазия, достоинство и чувство меры. Самые распространенные мотивы – это солнце, стилизованные раковины, драгоценные камни, рыбы, абстрактные геометрические фигуры, кактусы, перья, тигровые и змеиные шкуры, кролики и бабочки.
Есть и другие виды тильматли, которые можно найти в различных манускриптах. Саагун отмечает и описывает некоторые из них, например коашайакайо тильматли (буквально: плащ со змеиными головами). «Весь плащ был рыжевато-коричневого цвета, и на нем, в серебряном круге было изображено лицо чудовища или демона на красном фоне. Весь он расписан такими кругами и такими лицами, а по всей поверхности шла бахрома». На другом плаще «были вытканы рисунки, изображающие морские раковины, сделанные из выкрашенной в красный цвет кроличьей шерсти, на фоне бледно-голубых спиралей. Эти рисунки были заключены в голубые рамки, одна половина которых была светло-голубая, другая – темно-синяя; и по краю они также были отделаны белыми перьями. Бахрома была сделана из кроличьей шерсти, и цвет ее был красный». У других плащей «на рыжевато-коричневом фоне были разбросаны бабочки, вытканные из белых перьев». Можно себе представить, какой фантастический эффект, вероятно, производили эти ярко расцвеченные одежды под ослепительным мексиканским солнцем, когда знатные особы и воины толпились вокруг императора.
Тильматли жреца был черного или темно-зеленого цвета, часто расшитый изображениями черепов и человеческих костей. Плащ императора – а он один имел право носить этот аналог пурпурных одежд римских императоров – был сине-зеленого цвета, цвета бирюзы; он и в самом деле назывался шиутильматли, «бирюзовый плащ».
Мацтлаль и тильматли, набедренная повязка и плащ, были неотъемлемой частью мужского костюма. В рукописях представлено множество рисунков – независимо от деталей, почерпнутых из изучения скульптур, – и среди них, хотя они относятся к посткортесскому периоду, можно назвать те, которые находятся в Национальной библиотеке в Париже и приписываются Иштлильшочитлю.
На них изображены индейские знатные особы, и есть, в частности, очаровательный портрет молодого Несауальпилли, царя Тецкоко, в набедренной повязке и роскошном плаще, на которых вытканы геометрические узоры. Несауальпилли держит в левой руке букет цветов, а в правой – веер или метелочку из перьев. Хотя они, по существу, очень просты, невозможно не восхищаться грацией, достоинством и великолепием этих одежд.
Тем не менее из текстов и рисунков ясно, что широко распространены были и другие предметы одежды. Одежда наподобие треугольного передника могла удлинять набедренную повязку до верхней части бедра: ее можно увидеть еще на статуях воинов в древнем городе тольтеков Туле, а также на фигуре императора Тисока на барельефе монумента, воздвигнутого в его честь. Иногда жрецы и воины носили под своими плащами или вместо них тунику с очень короткими рукавами, шиколли, у которой был разрез спереди и которую можно было застегнуть, завязав ленточку. У другой модели шиколли не было спереди разреза; ее нужно было стягивать через голову, как рубашку или как блузку (уипилли), которую носили женщины. Эта туника могла закрывать либо только туловище, как жилет или короткая куртка, либо она могла свисать поверх набедренной повязки до самых колен.
Есть еще две вещи, которые следует подчеркнуть. Во-первых, те, кто мог, надевали два или три плаща один поверх другого. И во-вторых, хотя обычно мексиканцы носили свободную одежду, но в военное время они надевали облегающие одеяния. «Форма одежды» рыцарей-тигров, например, полностью соответствовала фигуре, словно комбинезон механика или летчика; рубашка заканчивалась шлемом, который покрывал голову, а штаны доходили до щиколоток. Традиционными доспехами ацтекского воина была ичкауипилли, или «хлопчатобумажная рубашка», которая представляла собой облегающую одежду, так плотно простеганную, что она могла защитить от стрелы. Таким образом, древние мексиканцы имели одновременно и свободную, и облегающую одежду, то есть придерживались двух больших направлений, на которые подразделяется одежда во всем мире и из которых каждый народ обычно выбирает себе только одно.
Основу костюма мексиканки, подобно тому как мацтлаль был основой мужского костюма, составляла юбка, или куэйтль, сделанная из куска ткани, обернутого вокруг нижней части тела, закрепленного на талии при помощи вышитого пояса и ниспадающего почти до лодыжек. Представительницы низших сословий и жительницы сельской местности часто оставляли грудь открытой, но горожанки и женщины среднего и высшего класса носили поверх юбки блузку, уипилли, с вышивкой у горловины. Повседневная одежда была простая, белого цвета, но ритуальные или праздничные одежды демонстрировали широкое разнообразие цветов и узоров.
Все свидетели подчеркивают яркость и великолепие блузок и юбок, которые носили женщины из благородных семей и участницы ритуальных танцев. Во время танцев в месяце Уэй текуильуитль женщины, особенно ауианиме, танцевали с воинами, и «все они были красиво одеты в прекрасные юбки и блузки и носили украшения. Некоторые из этих юбок были украшены узором в виде сердец, другие – плетеным узором, как птичьи грудки, третьи – узорами из спиралей или листьев; четвертые были из простой ткани. У них была кайма и бахрома: у всех подолы были расшиты. Что же касается блузок, то на некоторых были струящиеся коричневые рисунки, на других – узоры в виде дыма, на третьих имелись черные ленточки, четвертые были украшены изображениями домов, пятые – рыб… Воротники у всех блузок были широкими, а вышитые края одежды также были широкими и свободными». Две фаворитки царя Уицилиуитля показаны одетыми в белые блузки с вышивкой у горловины и талии и в белые юбки с широкими вышитыми краями.
В этом случае также именно с востока пришло искусство разноцветной вышивки и вкус к вышиванию и роскошным материалам, которое оказало влияние на жителей высокогорного плато. Восточные богини, такие, как Тласольтеотль, всегда появляются на страницах рукописей в хлопчатобумажном шарфе, повязанном вокруг головы, с воткнутыми в него спицами. Женщины уаштеков и тотонаков со склонов Сьерра-Мадре и такие древние народы, как отоми, которые долгое время поддерживали связи со своими восточными соседями, особенно стремились к стилю и блеску. «Их (уаштеков) одежды сделаны со вкусом и изящны, так как в их стране делают плащи под названием сенцонтильматли, или сенцонкуачтли, что означает «плащ тысячи цветов». Эти плащи украшены нарисованными головами чудовищ, и те, на которых изображены спирали, тоже привезены из тех краев. Уаштекские ткачихи превосходят сами себя в их изготовлении, и они нравятся многим… Женщины очень заботятся о своей внешности; они очень хорошо одеваются и очень хорошо выглядят».
Что же до тотонаков, то «их женщины смотрят на себя в зеркала. Они носят юбки и блузки с вытканными узорами и отлично знают, как надо одеваться. Их юбки называются интлалапалькуэ, разноцветные юбки… женщины из знатных семей великолепно выглядели в них… простолюдинки носили юбки голубого цвета. Все они вплетали перья в свои волосы, окрашенные в разные цвета; они грациозно выступали, украшенные цветами». То же самое было и у народов, живших на берегах залива: «женщины – отличные ткачихи, очень умелые в работе с тканью; и это совершенно естественно, так как они живут в такой хорошей, богатой стране». Что касается женщин племени отоми, то они с радостью перенимали любую понравившуюся им моду у соседних племен, и, «что бы они ни увидели в покрое одежды, они начинали это носить».
Нет сомнений, что именно через них в Центральную Мексику пришел обычай носить типично восточную одежду кецкемитль. Это была изящная, в форме ромба, накидка или пелерина, богато украшенная и вышитая. В докортесские времена разноцветные кецкемитль принадлежали в основном женщинам тотонаков, но ацтекские скульптуры изображают некоторых богинь в таких плащах с бахромой, закрывающих им грудь. В настоящее время женщины, принадлежащие к различным племенам с восточных склонов или высокогорного плато (тотонаки, нахуа, отоми), по-прежнему ткут для себя эти традиционные одежды.
Несомненно, мода в Теночтитлане подчеркивала простоту в противовес показной мешанине, к которой стремились провинциалы. Но даже при этом процессия женщин, идущих в храм, вероятно, представляла собой замечательно красочное и радующее разнообразием зрелище, так как хотя покрой блузок и юбок, возможно, и был одинаков, но разноцветные ткани, бесконечное разнообразие узоров и яркость украшений и перьев придавали женщинам с загорелыми лицами и руками вид чудесных тропических птиц.
Эта склонность к роскоши в одежде, хоть она и была ограничена определенным традиционным аскетизмом, росла с ростом технического развития, особенно в области ткачества. Кочевые народы севера и, без сомнения, сами ацтеки сначала одевались в шкуры; давно обжившиеся оседлые народы высокогорного плато ткали волокно агавы, иштле. Во времена, о которых идет речь, набедренную повязку простолюдина и тильматли по-прежнему делали из этой ткани, которая считалась подходящей для простых людей. Кроме того, пряхи добились таких высот в своем ремесле, что могли вытянуть из волокна агавы чрезвычайно тонкую нить, и можно было соткать очень мягкую ткань, как это и по сей день делают некоторые индейцы. Некоторые другие растительные волокна, такие, как волокна, использовавшиеся для изготовления бумаги, также использовали для выделки тканей. Но вскоре ацтеки стали больше стремиться достать хлопок, который произрастал в «жарких странах» востока и запада, который стал считаться основным текстильным сырьем, иничкатль интетечмонеки, «незаменимый хлопок».
Когда в конце XIV века царь Уицилиуитль пожелал жениться на дочери правителя Куаунауака (Куэрнавака, где был субтропический климат), его главным мотивом было, видимо, желание обеспечить свой город хлопком. «Царь Уицилиуитль попросил руки принцессы Куаунауака по имени Миахуашихуитль, дочери этого самого Осомацина, который правил Куаунауаком. И старики сказали, что у правителя Осомацина были в подчинении все крестьяне Куаунауака, которые приносили ему незаменимый хлопок и все плоды, которые только произрастали в тех краях. И из всего этого ничто не дошло до Мехико; этот хлопок не увидели мексиканцы, и по этой причине они были очень несчастны».
Торговцы, а затем и воины, которые приходили на богатые тропические земли с плато, главным образом, искали хлопок: торговля и налоги приносили его в Мехико в огромных количествах, как в виде сырца, так и в виде готовых тканей.
Мужчины и женщины в Мехико, особенно из низших слоев населения, часто ходили босыми; но по мере подъема по социальной лестнице они могли уже надевать кактли, сандалии на кожаной или волокнистой подошве, которые крепились на ноге при помощи перекрещивающихся завязок и имели каблук. В более усовершенствованных моделях другие завязки оплетали крест-накрест голени своего владельца до самых колен, образуя наголенники: это была традиционная обувь воинов.
Сандалии Монтесумы были обильно украшены золотом: из местной иконографии, из барельефов майя, от рисунчатых рукописей до скульптуры ацтеков ясно видно, что сандалии (которые дошли до наших дней в виде повседневных хуарача мексиканских индейцев) могли иметь разнообразные формы и украшения. Драгоценные металлы и камни, шкуры диких животных, таких, как ягуар, и перья тропических птиц – все это могло быть материалом для них.
Одежда и обувь древних мексиканцев, возможно, были относительно просты, но, с другой стороны, ничто не может дать представление о бьющем через край разнообразии или вычурном богатстве их драгоценностей и головных уборов. Женщины носили серьги, ожерелья и браслеты на руках и щиколотках. У мужчин были те же самые украшения, но они вдобавок прокалывали себе носовую перегородку, чтобы вставить туда украшение из драгоценного камня или металла. Они также проделывали отверстия в коже пониже нижней губы, чтобы носить на подбородке украшения из хрусталя, раковин, янтаря, бирюзы или золота; а на голове или спине они водружали себе огромные и великолепные сооружения из перьев.
В этой демонстрации социального статуса и роскоши все было строго отрегулировано в соответствии с иерархией. Только император мог носить в носу украшение из бирюзы: перегородка между ноздрями прокалывалась с величайшими церемониями после его избрания. Только воины определенного ранга имели право носить такой-то и такой-то драгоценный камень, вид и форма которого были четко установлены. «Символы» или украшения из перьев, ослепительно разноцветные головные уборы, бронзово-зеленые плюмажи из перьев птицы кецаль, огромные бабочки, конусы, сделанные из перьев или золота, матерчатые или сделанные в виде мозаики из перьев шлейфы, которые прикреплялись на плечи вождей, украшенные щиты – все это предназначалось для тех, кто завоевал право на них своими подвигами. Смерть была наказанием для любого, кто осмелился бы присвоить себе один из этих знаков отличий.
С древнейших времен индейцы Мексики и Центральной Америки буквально боготворят перья (как это можно увидеть на фресках майя в Бонампаке), длинные, роскошные зеленые перья птицы кецаль, красные и желтые перья попугаев. Они составляли одну из важнейших статей налоговых сборов в империи ацтеков. Огромные украшения из перьев вместе с украшениями из золота и бирюзы поднимали воина, сановника и императора высоко над обычными людьми. В своей простоте костюм мексиканца примыкал, с одной стороны, к древним классическим белым одеждам жителей Средиземноморья, с другой – к одеждам краснокожих, исконных жителей Америки, но обладал изяществом, неизвестным грубым обитателям прерии.
Мы имеем точное представление, сложившееся по изображениям на барельефах и по манускриптам, о великолепных украшениях, которые могли сделать человека больше чем просто человек, почти богоподобным существом, священным и полным величия. Когда под звуки морских раковин, бой гонгов и хриплые вскрики труб перед людьми, столпившимися на центральной площади, вдруг появлялся император, неподвижный под золотым с бирюзой венцом среди великолепия зеленых перьев, в то время как доспехи, эмблемы и знамена его приближенных образовывали вокруг него мозаику из тысячи цветов, кто не подумал бы, что это избранник Тескатлипоки, «правитель мира», «отец и мать народа». В том обществе с его выраженной градацией украшения: драгоценности, золото и перья – были символами власти и способности править.
|
