Крупное землевладение и императорская собственность

Ветеранское землевладение и продолжавшаяся до времени Северов урбанизация провинции, сопровождавшаяся развитием муниципального землевладения, сдерживали рост крупного землевладения на городских землях. Крупные имения на городских территориях стали возникать в III в. в южных и западных городах Паннонии. Свидетельства косвенного характера второй половины III я. указывают на наличие на территории Саварии сенаторского землевладения. В районе современной венгерской деревни Рабаковачи (юго-восточнее совр. Сомбатхея, античной Саварии) были обнаружены в 1953 г. ювелирные изделия, зарытые в период кризиса III в. Их относят к лицу всаднического или сенаторского ранга, очевидно, имевшего имение в районе Саварии¹⁸⁴. Эти изделия представляли воинскую награду — шейную золотую цепь (torques miles), полученную от императора Валериана или Галлиена. Цепь состояла из трех aureus — двух с изображением императора Валериана н одного с изображением цезаря Валериана, сына Галлиена, оправленных в виде медальонов и вделанных в цепь как подвески, и золотых звеньев в виде геракловых узлов, на концах которых находились изумрудные призмы. В цепь входили также два других золотых предмета, соединенных основаниями. Золотые монеты датируются 260 г. На расстоянии 600 м от места находки цепи прослеживаются остатки римскои виллы¹⁸⁵.

Некоторые свидетельства из Сискии также указывают на то, что и в ее областях появились в III в. имения более чем средней величины. Из Сискии известеи алтарь, поставленный Домашнему Сильвану некими Лициниями¹⁸⁶, в которых возможно усматривать землевладельцев Лициниев. На алтаре из долины р. Колапис от 238 г. названы римский всадник, декурион колонии Сискии и верховный жрец Верхней Паннонии Гай Викторин, его сын также декурион колонии Сискии, римский всадник и жена Луцилия Луцилла. Они поставили алтарь Юпитеру Нундинарию за благополучие императора Гордиана III (CIL, III, 3936 = HS, 500). Само посвящение Юпитеру Нундинарию, покровителю торговых операций, указывает на то, что этот римский всадник и землевладелец был, очевидно, занят и торговой деятельностью. Возможно, алтарь был поставлен в его имении, куда в связи с рыночными днями могли приходить из соседних сел. Отсутствие свидетельств о местном населении из долины р. Колапис находится, вероятно, в связи с тем, что вокруг города располагались крупные имения. Из Сискии происходит саркофаг III в. женщины из сенаторского сословия (clarissima femina) Романии Невии¹⁸⁷, Сенаторские имения были и в областях Сирмия. На территории Сирмия в III в. находилось село (vicus Budalia) и, очевидно, имение, известное как родина будущего императора Деция, одного из немногих в III в. сенаторов паннонского происхождения¹⁸⁸.

В пригороде Сирмия располагались укрепленные виллы и замки (Philost., vita Sophist., II, 1, 26—27)¹⁸⁹. Сенаторские имения существовали также на территории Сопиан, города, получившего весьма большое значение в III—IV вв. Здесь находилось имение сенатора Валерия Далмация, уроженца провинции. Этот Валерий Далмации был в IV в. Наместником Лугдунской Галлии. Сообщающая об этом латинская стихотворная надпись начала V в., отмеченная влиянием поэзии Авзония, была нанесена на бронзовой пластинке под бюстом Далмация в атрии, на его вилле в Паннонии. По месту находки пластинки (в совр. Беременд-Идамайор, южнее г. Печа в Венгрии) предполагают существование здесь виллы этого сенатора паннонского происхождения, следы которой, однако, не обнаружены¹⁹⁰.

В Дорожнике Антонинов упомянуты некоторые дорожные станции Паннонии, названия которых были, очевидно, произведены от имен владельцев находившихся здесь некогда вилл или имений. В специальной литературе уже было обращено внимание на то, что названия поселений, образованные от личных имен, характерны для территорий, не подвергшихся урбанизации¹⁹¹. Дорога между Сискией и Сирмием имела mansio Marinianae, Varianae, Manneianae, Marsonia¹⁹². На дороге Петовион — Карнунт находилась mansio Hallicanum¹⁹³. На диагональной дороге Сопианы — Аррабона была станция под названием Crispiana¹⁹⁴. У нас нет данных, чтобы судить о величине этих бывших villae (или praedia). Однако сам факт наличия таких станций, в названиях которых сохранились имена прежних владельцев имений, дает основания предполагать, что, возможно, эти имения возникли как fundi excepti — изъятые из городских территорий.

Южные и внутренние области Паннонии оставались главным сельскохозяйственным районом провинции. Нехватка пахотных земель ощущалась в III вв. Император Проб якобы осушил руками солдат болота вокруг своего родного города Сирмия (SHA, vita Probi, 18, 8; 21, 2). Аврелий Виктор, о чем уже упоминалось, наместник Нижней Паннонии при Юлиане¹⁹⁵, писал, что император Галерий распорядился вырубить непроходимые леса в Паннонии и тем самым сделал отличные почвы для земледелия; он якобы отвел также посредством канала воды оз. Пельсо (совр. Балатон) в Дунай (Caes., 40, 9), что дало большую возможность использовать этот район провинции для земледелия. Епископ Медиоланский Амвросии сообщает под 387 г. о вывозе хлеба из Паннонии¹⁹⁶. Exposito totius mundi et gentium, 57, описывает Паннонию в IV в. как область, богатую хлебом, вьючным скотом и рабами¹⁹⁷.

Районом, где крупное землевладение могло начать развиваться уже в I—II вв., были внутренние области Паннонии вокруг оз. Пельсо. Здесь почти не было городов и имения римских колонистов возникли во второй половине I в. Относительно происхождения этих имений мы должны будем допустить, что они образовались или в результате покупки провинциальных земель, или вследствие пожалований императоров. По-видимому, пахотная земля в Паннонии продавалась отдельными участками, вероятно, по 50 югеров, подобно agri questorii в республиканском Риме. Эти квесторские земли упоминают землемеры времени Империи — Гигин и Сикул Флакк, указывая, что то, что теперь называют центуриями, раньше были плинтидами и латеркулами, составлявшими квадраты земли по 50 югеров (Schriften, I, 115—116, 136, 152), и что ведут свое происхождение квесторские земли от земель, захваченных некогда Римом, в 290 г. до и. э., у сабинян и превращенных в ager publicus римского народа. Участки пахотной земли этого сабинского поля, измеренные в плинтидах и латеркулах, продавались в Риме квесторами по 50 югеров¹⁹⁸.

Из внутренних районов Паннонии известны наиболее крупные виллы провинции, представление о которых мы получаем благодаря исследованиям венгерских археологов. На их описании мы остановимся ниже. Возможно, некоторые из этих вилл представляли экзимированную сенаторскую собственность в провинции. Fundi excepti рассматривались землемерами как находящиеся in solo populi Romani, ничем не обязанные колонии (Schriften, I, 197).

В конце I в. на северо-западном берегу оз. Балатон возникло одно из самых роскошных имений провинции — вилла в Балаца (в районе совр. венгерского города Веспрема)¹⁹⁹. Вилла была построена в последнюю треть I в.; она сменила несколько владельцев, пережила варварские вторжения III в. и была обитаема еще в раннем венгерском средневековье. Вилла представляла собой смешанный тип villa urbana и villa rustica; она состояла из шести зданий, окруженных стеной; рядом с воротами виллы находилась сторожевая башня. Господский дом виллы с великолепными фресками и мозаикой и ванные комнаты, которые соединялись с домом крытым коридором и имели отопительную систему, канализацию и водопровод, воспроизводили италийский стиль; хозяйственные постройки были отмечены уже паннопским влиянием. Вилла была сооружена в удобной и доступной для сообщения местности (вблизи дороги, шедшей из Аквинка в С аварию). От ее хозяйственных построек остались незначительные остатки, свидетельствующие, однако, о большом производственном значении виллы. Судя по сельскохозяйственному инвентарю и сюжетам стенной росписи II строительного периода, датируемого III в., на вилле занимались земледелием, виноградарством, овцеводством (при раскопках были найдены железный плуг, ножницы для стрижки овец, виноградный нож, мотыга, мастерок каменщика; эти орудия были зарыты в виде клада, что свидетельствует о большой ценности железных орудий).

По своей архитектуре вилла принадлежит к перистильным виллам — с внутренним двором, окруженным колоннадой, вокруг которого располагались жилые и хозяйственные помещения — самый распространенный в провинции тип вилл. Ее внутреннее убранство (фрески и мозаики) свидетельствует о богатстве владельца. В первый период фрески воспроизводили IV помпейский стиль; большая часть росписи датируется 60—120 гг. Другой стиль фресок с живописью на белом фоне датируют временем Северов, хотя Э. Томас находит аналогии с живописью катакомб из Рима времени Веспасиана и некоторых частных домов из Помпей. Неоднократно предпринимавшиеся попытки реконструировать эту вторую роспись и определить ее композицию не увенчались успехом.

Десять комнат господского дома имели мозаику, часть которой относится ко времени сооружения виллы, часть — к концу II — началу III в.; великолепные мозаики с геометрическим орнаментом и медальонами в центре принадлежат III—IV вв. Из этой виллы происходит одна из самых больших мозаик Паннонии. Она имела в середине медальон с красными цветами, растущими на ветке со светло-зелеными листьями; на листве сидела птица с красными окаймлениями на шее и клевала цветы.
Еще более замечательна роспись стен. Мы ограничимся некоторыми примерами. Одна из комнат была окрашена в желтый и лиловый цвета. В центральной части желтой поверхности были изображены парящие фигуры, мужские и женские., исполненные коричнево-красным тоном; развевающиеся шарфы женских фигур — зеленого цвета; середина заполнялась цветами — зеленого цвета и бордо. Лиловая поверхность стены украшена рамкой, заполненной архитектурными украшениями и канделябрами с сидящими на них птицами, горными козлами, человеческими фигурами и фигурами животных; цоколь стены — небольшая полоса внизу — был расписан болотными растениями, населенными гусями, утками, маленькими птичками. Роспись столовой, триклиния, была выполнена на красном фоне степ и имела разное содержание. Внутри квадратов в круглом медальоне был представлен натюрморт, изображавший в первом овале —яйцо в гнезде; в центральном — связанного за ноги перепела и римские булочки, в третьем — рассыпавшиеся из плетеной корзинки грибы (как замечает Э. Томас, любимая еда римлян). Красные поверхности отделялись друг от друга черными полосами с вьющимися усиками растений, виноградных листьев и гроздей, среди которых на уровне глаза была театральная маска или клюющая виноград птица. Выше красных квадратов шла светло-зеленая полоса, еще выше — бледно-голубая полоска (не более 5 см ширины), на которой были изображены белые дельфины, гиппокампы, чайки.

Вторая группа фресок времени Северов (на белом фоне красно-коричневой краской выполнены фигуры) не поддается связному объяснению. Как отмечает Э. Томас, три бородатые фигуры, одетые в тоги, стоящие в беседке, и собирающие виноград рабы, а также многочисленные фрагменты виноградных листьев и лозы свидетельствуют о том, что мы имеем дело со сценой сбора винограда. Э. Томас, однако, замечает, что театральные маски и парящие фигуры, подобные менадам и сатирам, павлины, грифы, женские фигуры (в бюст), закутанные в покрывало, заставляют думать, что речь идет не о сборе винограда, но о сценах дионисийского культа. В движении, хотя и несколько застывшими, изображены рабы. Одни стоят на приставных лестницах и срезают виноград; другие собирают виноград в корзины, которые они носят на коромысле.

Смена росписи и длительный период существования виллы указывают на то, что вилла сменила несколько владельцев. Ее первым хозяином был италик, принесший с собой помпейский стиль. Но затем владельцем виллы стал новый хозяин, который самым решительным образом порвал с прошлым: фрески помпейского стиля были найдены в слое мусора под полом; поверхность стен под фресками второго периода носит следы двух- и трехкратного замазывания.

Позднее надписи III в. называют в этом районе Аврелиев и Септимиев, что дает вероятные свидетельства того, как из рук италиков имения переходили к местной романизированной знати или к переселенцам с Востока, часто таким же недавним римским гражданам, как и паннонцы. Возможно, что одним из последних владельцев виллы в Балаца был римский гражданин паннонского происхождения. Если признать за росписью с павлинами и краснокоричневыми фигурами культовый характер, то реалистичные и взятые из жизни виллы сцены сбора винограда рабами не исключают возможность и такого предположения, что владелец виллы второго периода распорядился изобразить на стенах своего имения сбор винограда своими рабами, а в бородатой фигуре в тоге, неоднократно повторенной,— самого себя.

На северо-западном берегу Балатона существовало еще одно крупное имение или комплекс имений, находившихся в собственности, возможно, местного уроженца. Мы уже упоминали о том, чтo Адриан возвел в ранг муниципия местное поселение Могенциана. Название Mogentiana, характерное для негородских территорий, было образовано от villa или praedia некоего Могенция или Могеция. Это личное имя нередко встречается у дунайских кельтов. Происходящий из области бойев servus saltuarius носил имя Могеция. Имя Могеций известно в III в. в Паннонии у римскпч легионеров (CIL, III, 4552, 4568). Не исключено, что городом был сделан выросший вокруг главного имения поселок или город возник в результате конфискации имений у какого-то представителя знати из племени бойев, но сохранил его имя в своем названии.

Крупные имения на рубеже I—II вв. возникают и на северо-восточных берегах озера. Обнаруженная здесь вилла в Тац-Февеньпусте является самой большой в Паннонии²⁰⁰. Она уступает по своей внутренней отделке вилле в Балаца, но ее совершенные формы и весь комплекс свидетельствуют, что вилла принадлежала богатому и значительному лицу. Вилла существовала в течение длительного периода. От самого раннего периода (возникновение виллы относят на рубеж I—II вв.) сохранились незначительные остатки, которые не дают возможности судить о хозяйственном назначении виллы. Первый период виллы определяется как здание с атриумом, излюбленный тип вилл в Италии, но редко встречающийся в Паннонии. Во время Маркоманнских войн вилла сильно пострадала и была восстановлена в начале III в. Второй период существования виллы начинается с начала III в. Весь III в. является временем экономического процветания виллы, которая предстает как большой и производящий центр. Товарности хозяйства виллы способствовало ее местоположение на скрещении нескольких дорог. Сами условия III в., заполненного войнами и узурпациями, способствовали превращению виллы в экономически независимый от города комплекс. В III в. перестраивается и расширяется господское здание виллы: четырехугольная планировка I периода сменяется формой абсид в центральной части; в середине двора устраивается рыбный садок (piscina); в перистиле виллы размещается большая часть рабочих и жилых помещений. Гончарная мастерская виллы работала до первых десятилетий IV в. Она выпускала керамическую посуду шести наиболее известных в провинции типов. Изделия мастерской, покрытые зелено-коричневой глазурью с орнаментом в виде полумесяца и решеток, находят при раскопках военных лагерей южнее Аквинка — в Ветуссалинах, Кампоне и Интерцизе. Владельцы имения поддерживали хозяйственные связи со стоявшими на лимесе Нижней Паннонии войсками. Об этом свидетельствуют находки керамических изделий мастерской виллы в военных лагерях и находки на территории виллы черепиц с клеймами I и II легионов. В большом количестве были найдены также изделия из terra sigillata галльских и рейнских мастерских, ианнонская terra sigillata из мастерской Паката, работавшего в Аквинке в 60-х годах II в. Было найдено также множество другой керамики местного происхождения из мастерской Ресата, выпускавшей в Аквинке серую и черную лощеную керамику с вдавленным орнаментом. Это местное производство существовало в Нижней Паннонии в конце I в. и возникло на основе использования традиций изготовления серой лощеной керамики кельтов. На территории виллы были обнаружены многочисленные изделия III в. из железа, в том числе сельскохозяйственные орудия, орудия для обработки дерева и камня, кузнечные орудия (вилла имела собственную кузницу), железные части телеги. Ткацкая и прядильная мастерские перерабатывали шерсть (были найдены грузила и пряслица). Очевидно, в числе слуг виллы должно было находиться множество рабов различных специальностей. Экономика виллы основывалась на земледелии и на скотоводстве. Обследование находок костей животных показало, что в хозяйстве виллы были лошади, крупный и мелкий рогатый скот, овцы, свиньи, домашняя птица. Вилла имела собственный некрополь, датируемый III—IV вв. В одном из помещений виллы находилось домашнее святилище для почитания какого-то восточного культа. Отсутствие монет III в. среди монетных находок виллы свидетельствует, что в период III в. на вилле все производилось на месте. Монеты III в. представлены только монетами Клавдия IL Последняя перестройка виллы последовала в IV в., при Константине. В это время ее хозяйственное значение отступает па задний план. Рыбный садок заполняется остатками продукнии керамической мастерской, вследствие чего поднимается уровень двора; в северных частях здания проводится отопительная система под но лом. Вилла принимает в это время свой роскошный характер. Последние римские монеты в находках на вилле представлены бронзовыми монетами Феодосия I (379—395). Однако вилла имеет IV и V периоды, что указывает на то, что жизнь па вилле продолжалась в других формах и была связана с другим народами. IV период дает керамику поселившихся в Паннонии в начале V в. гуннов и германских племен. От V периода с территории прежней виллы происходит керамика аваров VI в. и во множестве керамика раннего и позднего венгерского средневековья.

Крупные имения находились в окружении местной сельской среды, которую они имели возможность эксплуатировать косвенно и непосредственно. Раскопки римских вилл в областях оз. Палатой обнаруживают по соседству деревни с инвентарем Латена, с глиняными хижинами и глинобитным полом²⁰¹. Как могло выглядеть такое имение, известно из описания Фронтина, которое он дает для африканских сальтусов. Сама усадьба была в окружении деревень наподобие укрепления (vicos circa villam in modo munitionum) ; от такого имения находилось в зависимости множество мелкого люда (habent privati in saltibus non exiguum popnlum plebeium); соседние муниципии ведут тяжбы с собственниками таких имений, требуя с их населения несения муниципальных повинностей и воинской обязанности, и сами эти сальтусы представляют намного большие территории, чем территории городов (Schriften, I, 53). Чтобы избавиться от воинской службы и повинностей в пользу города, сельчане предпочитают зависимое от крупного собственника. Эпиграфически такая зависимость засвидетельствована различными «благодеяниями и дарениями», которые оказывали владельцы имений сельчанам.

Представляется возможным обратить внимание и на то, что вилла для сельской округи была культовым и в известной степени общественным цетром. Не только из городов, но и из вилл распространялись различные верования как принесенные римскими колонистами из Италии, так и заимствованные с Востока.

На землях вилл, но вне их стен существовали святилища, предназначавшиеся, очевидно, не только для обитателей самой виллы, но и для окрестного сельского населения. Вне стен римской виллы, относимой к ветерану Сексту Акурию Декстру, находившейся на северо-западных берегах оз. Балатон (в совр. Айке; сама вилла не обнаружена), было святилище Геракла в лесу или в роще²⁰². Здесь была найдена статуя Геракла-Коммода (в 3Д натуральной величины, работы провинциального мастера) и алтарь из песчаника с посвящением Гераклу. Святилище построил ветеран в последние десятилетия II в. Вторжение в Паннонию сарматских и германских племен в первую треть III в. заставило ветерана бежать: в надгробии ветерана и его жены Юлии Приски, которое они изготовили себе при жизни, остались неуказанными годы их жизни. Само святилище еще существовало долгое время. Оно было разрушено христианами, очевидно после предписания Константина, запретившего в 319 г. по всей Империи отправление языческих культов и жертвоприношения. На земле виллы в районе Карнунта, относимой к ветерану Гаю Валерию Валериану, о чем уже упоминалось, находилось на источнике святилище, где почитались Фортуна, Нимфы, Диана и императорский культ трех августов (Септимия Севера, Каракаллы и Геты)²⁰³.

На крупных виллах существовало производство культовых реликвий. В мастерских внлл отливались вотивные свинцовые пластинки — изображения богинь плодородия и подательниц благ человеку: Венеры, Изнды, Фортуны, Спльван, Matrones. Такие вотивы изготовлялись на вилле в современном Поганьтелек, в области оз. Балатон²⁰⁴; на вилле в современном Эйзенштадте, относимой к дуумвиру Титу Флавию Сейяну²⁰⁵; на вилле в Тац-Февеньпусте, где отливались свинцовые пластинки с изображением Дунайского всадника, культ которого был весьма распространен на Дунае во II—III вв. Эти вотивные пластинки предназначались для продажи населению и могли находить большой спрос в праздничные дни. На рубеже III—IV вв. на виллах встречаются сначала отдельные предметы христианского культа. В IV в. в пределах крупных вилл существуют христианские базилики. Сама базилика часто оказывалась в поселениях позднеантичного периода единственным зданием общественного назначения, что свидетельствует о том, что в период поздней античности общественная жизнь протекала преимущественно в рамках христианской общины.

Данные об императорских имениях в Паннонии происходят от III—IV вв., что не исключает их существования и в более раннее время. Как известно, императорская собственность была в каждой провинции. Гавани, соляные копи и озера, в которых водилась рыба, записывались как собственность императора (Dig., L, 15, 4). Собственностью императоров считались также дубовые леса и рудники (Schriften, I, 21). В провинциях было и личное императорское имущество — имения, леса, керамические мастерские, управлявшиеся императорскими прокураторами.

На возможность наличия императорских имений в Паннонии во II в. указывает надпись, происходящая из района между Тергестой и Навпортом. В ней назван Публий Публиций Урсион, управлявший общественными сальтусами (saltus publicos euro), который умер в собственном именьице (in privato agello — CIL, Y, 715 = Dessau, 6682). Имя управляющего — Публиций — свидетельствует будто бы о его происхождении из городских отпущенников. Но речь идет, по-видимому, не о городских землях, но об императорских имениях. В императорское время термин publicus применительно к земельной и другой собственности указывал на принадлежность ее императору. Как показал А. Пиганьоль относительно земель колонии Аравсиона в Галлии, земли, не пошедшие под наделы и оставленные за городской общиной, обозначены в кадастре времени Августа как reliqua coloniae. Земли, оставленные за римским государством (фактически за императором), названы как rei publicae, что А. Пиганьоль расценивает как указание на императорский ager publicus²⁰⁶. Под saltus publicus можно понимать императорские имения с тем большей вероятностью, что императорские виллы в окрестностях Сирмия назывались villae publicae (Amm. Marc., 29, 6, 6; 50, 5, 13; Zos., IV, 18). Сирмий со времени Марка Аврелия стал частой императорской резиденцией.

В IV в. одной из резиденций императора Валентиниапа I была Савария. Раннехристианская надпись из Саварии называет некоего Гауденция (и его семью), который управлял императорскими лесами — praepositus silvarum dominicarum (CIL, III, 4219). Для IV в. известно о существовании в Саварии императорского дворца и терм. Императору Валентиниану I Савария казалась единственным городом в провинции, пригодным для императорской квартиры²⁰⁷.

Римские дорожники IV в. указывают на северо-западном берегу Балатона поселение под названием Caesariana, которое, очевидно, возникло из praedia или villa Caesaris. Его происхождение связывают с Элием Цезарем, соправителем Адриана, который в 136— 137 гг. был наместником обеих Папноний²⁰⁸. В IV в. на северо-восточных берегах Балатона находилась императорская вилла Муроцинкта. Здесь осенью 375 г. был провозглашен паннонскими войсками императором малолетний Валентиниан II после смерчи своего отца Валентиниана 1²⁰⁹. Императорские виллы существовали и в областях на р. Драве. Aqua Viva вблизи Петовиопа была одной из императорских квартир в Паннонии. Константин I восстановил здесь роскошные бани²¹⁰. Возможно, из центра императорских имений возник муниципий Faustinianum, который надписи III в. называют на землях колонии Сирмия (CIL, III, 3974; A. Dobo, 37). Если его название не является случайным — Фаустинами звали жен Антонина Пия и Марка Аврелия, то в Паннонии были villae (или praedia) Faustiniana. Возможность конституирования vicus Caesaris в город отмечал уже А. Шультен²¹¹.

Императорские имения в Паннонии могли возникнуть и, очевидно, возникали и в результате экспроприации частных имении. На дороге Сопианы — Аррабона, проходившей восточным берегом оз. Балатон, находилось поселение Tricciana. Очень соблазнительно связывать ее происхождение с villa или praedia Трикциана, так как известен наместник Нижней Паннонии при Макрине в 217— 218 гг. Элий Трикциан²¹². Этого наместника упоминают несколько надписей на мильных столбах, указывающих на произведенные в период его наместничества ремонт и улучшение дорог ц мостов и свидетельствующих одновременно о том, что Паннония долее других провинций сохраняла верность императору Макрину²¹³. Он происходил из местной семьи, получившей римское гражданство от Адриана, и, по свидетельству Диона Кассия, был низкого происхождения. При Каракалле он командовал II Парфянским легионом, стоявшим под Римом; Каракаллой был взят на Парфянскую войну и принимал участие в его убийстве. В правление Макрина Элий Трикциан был введен в сенат, но уже в середине 218 г. был казнен Элагабалом²¹⁴. Можно думать, что имения Трикциана в Паннонии были конфискованы Элагабалом. Конфискация земельных владений у провинциальной аристократии могла происходить и в период кризиса III в. при Галлиене, когда два наместника провинции, на чем мы остановимся ниже, были один за другим провозглашены императорами паннонскими легионами и поддержаны гражданским населением и войсками соседних дунайских провинций.

Хотя на императорских землях, формально считавшихся собственностью государства, была невозможна частная собственность, но и здесь аренда стремилась превратиться в possessio, чему способствовала политика императоров. Известный закон Адриана об освоении целинпых земель и земель, остававшихся в течение 10 лет заброшенными (Lex Hadriana de rudibus agris et iis qui per X annos inculti sunt), действие которого, как полагает А. Пиганьоль, распространялось не только на Африку, но и на всю Империю²¹⁵, давал занявшему такие земли право владения, пользования и передачи по наследству (possidendi ас fruendi heredique suo relinquendi). Право занимать заброшенные или пустующие императорские земли было предоставлено Пертинаксом, о чем мы уже упоминали. Занявший эти земли освобождался на 10 лет от арендной платы и становился их собственником (Herodian., II, 4, 6). Императорские земли могли продаваться. Развивавшееся индивидуальное землевладение на императорских землях было одной из причин превращения vicus Caesaris в города.

Сами данные об организации сельского населения на императорских землях и способах ведения хозяйства из Паннонии не известны. Императорские земли могли обрабатываться императорскими рабами и сдаваться в аренду свободным лицам и целым селам. Сальтусы могли арендовать крупные кондукторы, которые в свою очередь пересдавали их более мелкими участками свободным землевладельцам.

Некоторые свидетельства указывают на то, что в районе Мурсы существовали императорские керамические мастерские (Адриана и Антонина Пия). Отсюда происходят черепицы с клеймами FCN = figlina Caesaris nostri (CIL, III, 3774, 1—5). Весьма заманчиво отнести к императорской мастерской надписи из Сискии первой половины III в. Речь идет, несомненно, о большой мастерской по производству черепицы, работавшей на рабском труде. На черепицах сохранились записи, содержавшие имена рабов, дату и количество черепицы, сделанной каждым из рабов за день (CIL, III, 11378—11386). Всего известны восемь отдельных рабочих дней (4 июня, 12 июня, 1 июля, 28 июля, 30 июля, 19 сентября, 27 сентября и один из дней мая, обозначение которого сохранилось не полностью) и восемь имен рабов: Север, Кандид, Артемас, Эвлумен, Юстин, Фортис, Фортунат, Фелицион. Цифры выработанных за день черепиц — различны. Нормой было 220 черепиц,²¹⁶ эта цифра названа на пяти черепицах. Артемас, сделавший 199 черепиц, недовыполнил норму на 21 штуку; Юстин, выработавший 137 черепиц и 164, сделал также и 220 черепиц, как и его коллеги (CIL, III, 11378). Так, 30 июля Север и Кандид сделали иод одним навесом 380 черепиц, Артемас и Эвлумен под другим — 380²¹⁷; 19 сентября Фортис сделал 222 черепицы, Кандид — 225, Юстнн—137, Артемас—199 (CIL, III, 11385). 27 сентября Кандид изготовил 220 черепиц, Юстин — 164; указан итог для обоих — 384 черепицы (CIL, III, 11384). Под одним навесом работало, очевидно, по двое рабов, как это следует из записи от 30 июля. Если их расстановка не была случайной, то можно думать, что рабы одной национальности, как Артемас и Эвлумен, возможно греки, ставились вместе; Кандид и Север, рабы с латинскими именами, работали под другим навесом. Очевидно, восемь рабов могли обслужить четыре навеса и изготовить в день 1760 черепиц. Вероятно, речь идет о крупном производстве. Отличавший его строгий учет выработки продукции по дням дает некоторые основания считать это предприятие императорским.

Мы рассмотрели структуру земельной собственности в Паннонии на фоне и в связи с развитием городского строя I—III вв. и можем заключить, что эта структура определялась развитием городов. Возникновение городов, происходившее до первых десятилетий III в., указывало на продолжавшееся развитие муниципального землевладения, основой которого была обычно средней величины вилла, использовавшая труд рабов. С этим согласуются и данные о рабах, которые, как мы увидим в дальнейшем, известны главным образом в надписях из городов.
Однако муниципальное землевладение в Паннонии имело свои особенности. Если вначале оно возникает на основе дедуцированных колоний ветеранов и само ветеранское землевладение первое время представляет собой землевладение городов, то в дальнейшем муниципальное землевладение развивается за счет превращения в римские города прежних племенных центров кельто-иллирийских племен. Мы можем поэтому говорить о развитии муниципального землевладения в провинции и вследствие аграрной колонизации, и вследствие эволюции местных земледельческих поселений паннонских племен. В обоих случаях экономической основой городов оставалось земледелие.

Для развития сенаторского и крупного землевладения в таких масштабах, как это известно для Африки²¹⁸, в Паннонии не было соответствующих условий. Ветеранское землевладение, которое было распространено в провинции едва ли не повсеместно, и землевладение городов ограничивали рост крупных имений в Паннонии. Позднее развитие на Дунае крупного землевладения находит свое отражение и в малом количестве уроженцев дунайских провинций в римском сенате в III в.²¹⁹, большинство которых стало в III в. императорами.

Паннония никак не может считаться, подобно той же Африке, провинцией императорского землевладения²²⁰. Императорские имения существовали здесь постольку, поскольку провинция вследствие частых войн надолго принимала в свои города императоров в качестве главнокомандующих римскими армиями. Императорские имения и виллы вряд ли были здесь крупными производящими хозяйствами. Прежде всего они были штаб-квартирами и местами отдыха императоров и находились вблизи тех городов, где были императорские резиденции. И императорское землевладение, и крупное землевладение были ограничены в своем развитии муниципальным землевладением.

В социальной структуре провинции средний муниципальный землевладелец был, вероятно, типичной фигурой. Эти средние муниципальные слои были довольно устойчивы экономически вплоть до середины III в. Вместе с ветеранами они представляли главную опору императорской власти в провинции, что станет еще более очевидным при рассмотрении общественной жизни паннонских городов. Развитие городов и городского землевладения способствовало образованию муниципальной аристократии, которая была активна в общественной жизни городов и достаточно могущественна экономически, если смогла принять участие в борьбе за императорскую власть в период кризиса III в.

Сам римский город в Паннонии был более сложным и более подвижным по своему этническому и социальному составу коллективом. История его возникновения и развития свидетельствует одновременно и о той модификации, которую прошла на провинциальных землях античная форма собственности. Эта форма собственности не была единственной и на землях городов, поскольку образование сельских территорий некоторых из них происходило за счет атрибуирования племенных общин. Известный нам пример с общиной эрависков вряд ли был в Паннонии единственным опытом присоединения к городу и самой общины, и ее земель. Подобное мы можем предполагать и для общины бойев, и для общин азалов и скордисков, на землях которых возникли поздние колонии времени Северов.

Длительное сосуществование с городами племенных общий свидетельствует, что наряду с муниципальным землевладением были и другие землевладельческие коллективы, основывавшиеся на мелкокрестьянском хозяйстве. Нам остается неизвестным характер внутренней организации сельской общины, несомненно сохранявшей какие-то доримские традиции, которые не были полностью уничтожены в период римского господства. Эти сельские общины более или менее длительное время продолжали существовать и на муниципальных землях вследствие инкорпорирования земель племен в состав городских. Эти местные сельские слои населения, подвергшиеся романизации, пополняли состав гражданства городов. Из них же набирались и отличные контингенты для легионов провинции.

Хотя муниципальное землевладение в I—III вв. было определяющим для структуры земельной собственности в провинции, его развитие пе было однозначным и прямолинейным и зависело от внутренних и внешних условий в самой провинции и от общей политики императорской власти в отношении городов. Опираясь на города как на центры социальной и культурной романизации провинций, императорское правительство Ранней империи было весьма заинтересовано в их росте, поскольку именно города были ответственны за поставку налогов и воинских контингентов. Фискальный характер императорской политики в отношении городов очевиден из того, что ни один паннонских город, кроме колоний ветеранов, не получил италийского права, как известно, освобождавшего города от налога на землю подобно тому, как это было на территории Италии. Товарно-денежный характер экономики римских городов, чему способствовало огромное количество находившихся в провинции войск, приводил с течением времени к разложению крестьянского землевладения в селах и муниципального землевладения римских граждан в городах. Действенное воздействие на судьбу городов и соответственно городского землевладения оказывали внешнеполитические условия в самой Паннонии.

¹⁸⁴ M. Alfoldi. A Rabakovacsi Romai Ekszerletet.— FA, VI, 1954, S. 204—205; A. Mocsy. Bevolkerung, S. 59.
¹⁸⁵ E. B. Thomas. Romische Villen, S. 289—290.
¹⁸⁶ HS, 547; CIL, III, 13407; L. Barkoczi. Population, 29/55.
¹⁸⁷ CIL, III, 10852; HS, 569; L. Barkoczi. Population, 29/47.
¹⁸⁸ Aur. Vict., Caes., 29; Epit., 29; P. Lambrechts. La composition du senat romain de Septime Severe a Diocletien. Budapest, 1937, p. 53—54, № 631; A. Dobo, 30; A. Graf. Op. cit., S. 54.
¹⁸⁹ A. Graf. Op. cit., S. 55—56.
¹⁹⁰ E. B. Thomas. Romische Villen, S. 271-273.
¹⁹¹ A. Schulten. Die peregrinen Gaugemeinden des romischen Reich, S. 511, Anm. 1.
¹⁹² A. Graf. Op. cit., S. 49, 50, 53, 65.
¹⁹³ A. Graf. Op. cit., S. 69.
¹⁹⁴ Ibid., S. 125.
¹⁹⁵ В. C. Соколов. Секст Аврелий Виктор — историограф IV в. н. э.— ВДИ, 1963, № 4, стр. 217.
¹⁹⁶ A. Graf. Op. cit., S. 56.
¹⁹⁷ Л. Riese. Geograph! Latinae minores. Heilbronnae, 1878. Русский перевод C. В. Поляковой и И. В. Феленковской.— ВВ, VIII, 1956, стр. 286.
¹⁹⁸ Laterculus — квадрат земли со сторонами в 10 actus (акт — 120 шагов в длину = 35, 43 м) представлял соОои единицу ager questorms и был равен 50 югерам (12 га, 028 м). Centuria, как уже упоминалось, представляла собой квадрат со сторонами в 20 actus и была равна 200 югерам — 50 га (Schriften, I, 115, 136).
¹⁹⁹ Е. В. Thomas. Op. cit., S. 73—107; L. Nagy. Der romischpannonibche decorative Malerei.— MDAI, Rom. Abtl., XLI, 1926, Rom, S. 85—98; A. Hehler. Kunst und Kultur Pannoniens in ihrer Hauptsstromungen.— «Strena Buliciana». Zagreb, 1924, S. 111.
²⁰⁰ Е. В. Thomas. Romische Villen, S. 299—326; idem. Die romerzeitliche Villa von Tac-Fovenypuszta.— Acta Arch., 6, 1955, S. 79; S. Bokonyi. Untersuchung der in der romischen Villa von Tac-Fovenypuszta gefundenen Tierknochen.— Acta Arch., 6, 1955, S. 153.
²⁰¹ В. Kuszinszky. A Balaton Kornyekenek archaeologiaja (Die Achaeologie der Plattenseegegend). Budapest, 1920, S. 111, 119, 130.
²⁰² Е. В. Thomas. Romische Villen, S. 14—16.
²⁰³ Ibid., S. 195.
²⁰⁴ Ibid., S. 42—43.
²⁰⁵ Ibid, S. 147.
²⁰⁶ A. Piganiol. Les documents cadastraux..., p. 57.
²⁰⁷ A. Graf. Op. cit, S. 73.
²⁰⁸ Ibid., S. 127; A. Dobo. Die Verwaltung, S. 51—52.
²⁰⁹ Murocincta.— RE, XVI, 1, col. 667; A. Mocsy Pannonia, col. 577, 669.
²¹⁰ CIL, III, 4121; A. Graf. Op. cit., S. 62.
²¹¹ A. Schulten. Das Territorium, S. 500.
²¹² A. Dobo. Die Verwaltung, S. 88—90.
²¹³ CIL, III, 3720, 3724—3726, 6467, 10629, 10637, 10644, 10647, 143543.
²¹⁴ SHA, vita Caracal., 6, 7; Dio Cass., 78, 13, 3—4; 79, 4, 3; A. Dobo. Die Verwaltung, S. 88—90.
²¹⁵ A. Piganiol. La politique agraire d’Hadrian, p. 136—138.
²¹⁶ Небезынтересно сопоставить дневную норму выработки черепицы рабами с данными, известными из источника нового времени, хотя и не исторического характера, но основанными на личном наблюдении и заслуживающими доверия. Ф. М. Достоевский в своих «Записках из Мертвого дома» (Нолн. собр. соч., т. 4. М., 1972, стр 177) сообщает, что норма приговоренных к каторжным работам сделать за день «сотни две, чуть ли даже пе две с половиной» кирпичей — была очень большой.
²¹⁷ III Kalendas Augustas Severus et Candidus in hoc navali CCCLXXX Artemas et Euliimenus in alio navali CCCLXXX (CIL, III, 11382 = Dessau, 8675 c). Само слово navale обозначает порт, гавань, док. Но в этом случае оно понималось и как склад готовой продукции, и как сама мастерская. Р. Эггер, основываясь на тексте посвящения Марсу Латобию, в котором упоминается о восстановлении в храме пришедшего в ветхость navale, считает, что и в этой надписи, и в записях на черепицах navale обозначает крытую галерею, навес (Der Tempelbezirk des Latobius im Lavantthale.— «Romische Antike und Fruhes Christentum», I, Klagenfurt, 1962, S. 98—110).
²¹⁸ Г. Г. Дилигенский. Указ. соч., стр. 80—84, 92.
²¹⁹ Р. Lambrechts. Op. cit., p. 80; G. Barbieri. L’Albo senatorio da Settimio Severo a Carino. Roma, 1952, p. 442, 447, 453.
²²⁰ Г Г. Дилигенский. Указ. соч., стр. 99—108.

<<Назад Вперёд>>

Просмотров: 3837

загрузка...

Другие книги по данной тематике