Капитан 2 ранга П. В. Лемишевский. Набег русских крейсеров на Мемель и бой у Готланда 19 июня 1915 г.

План набега на Мемель. С самого начала войны с Россией правящие круги кайзеровской Германии всячески стремились внушить германскому населению мысль о близкой и полной победе над Россией.

Однако в каких бы мрачных тонах ни рисовалось состояние России кайзеровским правительством, в самой Германии царило весьма тревожное настроение. Уже почти год шла война, а конца ее не было видно. Сведения о том, что русские армии быстро восстанавливаются н что понесенные неудачи не могут сломить Россию, проникали в самые различные слон населения Германии и будили скрытое недовольство страны ее правительством.

Русская агентура, осведомляя командование флота о настроениях в Германии, указывала, что этот момент флоту необходимо использовать для проведения каких-либо активных действий, дабы показать германскому населению неправильность сведений о том, что Россия больше предпринять ничего не сможет, и в частности, что русский флот Балтийского моря якобы ни на что уже не способен.

Командование Балтийского флота стояло на точке зрения необходимости активных действий. Имея в своих руках хорошо налаженный аппарат разведки и используя в целях разведки все возможные способы (деятельность агентов, применение радиопеленгаторов, использование авиации, расшифровка германских радиограмм), командование Балтийского флота почти всегда точно знало о намерениях противника, о его передвижениях. Это давало возможность действовать активно и не вслепую. Основным препятствием к осуществлению активных действий была ставка, всегда настойчиво подчеркивавшая, что назначение Балтийского флота — охрана столицы с моря. В этих условиях каждый раз с большим трудом приходилось отвоевывать право на производство активных действий, даже и в тех случаях, когда обстановка не только позволяла, но и требовала их незамедлительного выполнения. Все действия, имевшие место в 1914 г. ив начале 1915 г., производились исключительно эскадренными миноносцами и крейсерами: что же касается двух старых линейных кораблей и особенно дредноутов, то их можно было использовать исключительно с разрешения царя.

Вполне естественно поэтому, что командование флота, посылая в море легкие силы, должно было быть всегда убеждено в отсутствии крупных сил противника в Балтийском море.

17 июня 1915 г. стало известно, что все германские корабли, принимавшие участие в обстреле Виндавы, вернулись в Либаву. Сопоставляя эти данные с агентурным сообщением о готовящемся 18 июня императорском смотре германского флота в Киле, где уже 16 июня было собрано около 40 кораблей, можно было допустить, что немцы, игнорируя русский флот¹, пошлют в Киль все лучшие корабли, возложи в охрану всего побережья от Данцига до Либавы на сравнительно слабые силы.

Создавшаяся обстановка указывала на необходимость немедленных действий с русской стороны, и командование флота использовало этот момент для осуществления набега.

Цель набега сводилась к тому, чтобы, пользуясь сосредоточением германского флота в Киле, совершить внезапное нападение на Мемель и произведя энергичную бомбардировку, оказать тем самым влияние на общественное мнение Германии.

О намечавшемся набеге противник (это можно с достоверностью сказать) не мог и подозревать, тем более, что план, разработанный в течение 17 июня, к 1 часу 00 мин. 18 июня стал известен только лишь начальнику 1-й бригады крейсеров.

Для непосредственного выполнения набега предназначались: броненосный крейсер «Рюрик»², крейсера «Богатырь» и «Олег»³, эскадренный миноносец «Новик»⁴ и VI дивизион эскадренных миноносцев типа «Украина»⁵. В плане крейсера «Адмирал Макаров» и «Баян»⁶ были показаны η числе кораблей, назначенных для обеспечения набега. На самом деле эти крейсера были о составе бригады, на которую возлагалось выполнение набега.

Схема выполнения набега сводилась к следующему. 17 июня о 21 час. 00 мин. броненосный крейсер «Рюрик» должен был выйти из Ревеля с расчетом быть около 5 час. 00 мин. 18 июня у банки Винкова, где ему предстояло соединиться с крейсерами 1-й бригады, эскадренным миноносцем «Новик» и VI дивизионом эскадренных миноносцев. Бригада крейсеров, сосредоточенная в то время в Аландских шхерах⁷, должна была к 18 нюня быть в Эрэ, откуда около 1 часа 00 мин. 18 нюня ей надлежало выйти в море, направившись к банке Виикова. Эскадренный миноносец «Новик» и VI дивизион должны были выйти из Моонзунда с таким расчетом, чтобы быть у банки Винкова около 5 час. 00 мин. 18 нюня.

По соединении отряд должен был итти по большим глубинам вдоль восточного берега острова Готланд.

Инструкцией, данной начальнику отряда, предусматривалось, что если во время похода будет обнаружен противник и отряд окажется в выгодном положении, то крейсера должны будут вступить в решительный бой. Если же объект нападения окажется ничтожным или выяснится, что ослабленный противник может быть уничтожен частью сил, то, оставив для этой цели часть кораблей, остальным следовало продолжать выполнение намеченных действий.

Пройдя Готланд, отряд должен был рассчитывать скорости и курсы так, чтобы подойти к Мемелю с самым началом рассвета 19 июня⁸. По окончании обстрела крейсера должны были итти в Эрэ, причем у банки Винкова броненосному крейсеру «Рюрик» надлежало отделиться от бригады и вернуться в Ревель⁹. В случае обнаружения противника, соответствующего по силе, крейсера должны были его уничтожить.

Для обеспечения набега намечались линейные корабли «Цесаревич» и «Слава» и крейсера «Адмирал Макаров» и «Баян» (последние, как уже сказано, на деле непосредственно участвовали в набеге). Линейные корабли должны были 17 нюня перейти в Эрэ и остаться там, находясь в полной готовности к выходу по первому требованию начальника, руководящего набегом.

Способные к выходу в море подводные лодки должны были занять позицию у Стейнорта в районе Виндавы, оставаясь на позициях 18 и 19 июня. Подводные лодки типа «Дракон» 18 нюня с рассветом должны были выйти на позицию в северную часть Балтийского моря и оставаться там 18 и 19 июня.

Дивизион эскадренных миноносцев 2 ранга по назначению начальника минной дивизии должен был выйти к 10 час. 00 мин. 18 июня к Виндаве и находиться там в течение всего дня, стараясь при случае всячески привлечь на себя внимание противника и отвлечь его тем самым от крейсеров. 19 июня этот дивизион снова должен был выйти к Виндаве¹⁰.

Для радиосвязи с отрядом бил введен особый код. Кроме того в целях сохранения скрытности действий был;» выработана подробная инструкция.

Как уже указано, план набега держался в строжайшем секрете. О том, что предстоит набег, не знал до последнего момента даже командный состав крейсеров.

Дислокация кораблей, назначенных для выполнения набега. Согласно плану, все корабли, назначенные для выполнения набега, а также для обеспечения его, к полуночи 17 июня закончили развертывание.

На рейде Люм были сосредоточены линейные корабли 2-й бригады линейных кораблей — «Цесаревич» и «Слава», крейсера 1-й бригады крейсеров — «Адмирал Макаров» (флаг начальника бригады), «Баян», «Богатырь» и «Олег», 4 эскадренных миноносца первой группы VII дивизиона и угольный транспорт «Глаголь» с полным запасом угля; в Ревеле находился броненосный крейсер «Рюрик»; в Гангэ — 4 эскадренных миноносца второй группы VII дивизиона; в Куйвасте (Моонзунд)—эскадренный миноносец «Новик» и эскадренные миноносцы VI дивизиона.

Базирование 1-й бригады крейсеров и линейных кораблей «Цесаревич» и «Слава» у выхода из Або-Аландского шхерного района обусловливало необходимость держать эти корабли (и особенно крейсера) в постоянной боевой готовности. Наличие на рейдах Люм и Юнгфрузунд угольных транспортов (постоянно базировавшихся там) давало возможность всем шести кораблям поддерживать полные запасы угля путем догрузки через определенный промежуток времени каких-нибудь 100— 150 т. Таким образом, выход крейсеров мог быть осуществлен в течение 4—5 часов с момента получения прикрытия, а в случае экстренной надобности — через 1—2 часа.

16 июня эскадренные миноносцы VII дивизиона выходили в морс для расстрела всплывших германских мин, поставленных минным заградителем «Альбатрос» в ночь с 13 на 14 июня в районе Богшер¹¹. Мины всплыли, видимо, в результате какой-то ошибки, допущенной при их постановке личным составом заградителя, а может быть и из-за растерянности его в связи с торпедированием подводной лодкой «Дракон»¹² - германского легкого крейсера «Тетис», сопровождавшего «Альбатрос».

С раннего утра 30 нюня крейсера «Адмирал Макаров», «Богатырь», «Олег» и «Баян» по очереди допринимали уголь до полного запаса.

В 17 час. 30 мин., когда от борта крейсера «Баян» отошел угольный транспорт «Глаголь», на крейсере «Адмирал Макаров» был поднят сигнал: «сняться с якоря, дать ход».

Снявшись с якоря и пройдя мимо стоявших на якоре на рейде Люм линейных кораблей «Цесаревич» и «Слава», крейсера вступили друг другу в кильватер и легли на курс к Утэ для дальнейшего следования на рейд Пипшер, где должна была состояться передача плана предстоящего набега начальнику бригады крейсеров.

В 21 час 30 мин. бригада крейсеров после маневра «все вдруг» стала на якорь на рейде Пипшер. Здесь ее уже ожидал эскадренный миноносец «Видный», пришедший из Ревеля с операторами походного штаба командующего флотом вице-адмирала В. А. Канина, который в это время Держал свой флаг на броненосном крейсере «Россия». Там же на рейде стояла первая группа эскадренных миноносцев VII дивизиона, назначенных в распоряжение начальннка 1-й бригады крейсеров для несения охраны во время ее следования из Эрэ до банки Винкова.

Как только крейсер «Адмирал Макаров» стал на якорь, эскадренный миноносец «Видный» снялся с якоря и, подойдя к крейсеру, ошвартовался у его борта. Из плана набега, переданного начальнику бригады крейсеров представителем оперативной части штаба флота, стало известно о цели и времени его выполнения.

Согласно плану набега подводным лодкам надлежало занять позиции в средней части Балтийского моря.

Линейным кораблям «Слава» и «Цесаревич» начальник Отряда особого назначения приказывал с рассветом 18 июня перейти из Люма в Эрэ и, находясь в полной боевой готовности, ожидать дальнейших его приказаний.

Поход Отряда особого назначения к Мемелю. В 2 часа 00 мин. 18 июня на крейсере «Адмирал Макаров» был поднят сигнал: «сняться с якоря». Сначала снялись эскадренные миноносцы первой группы VII дивизиона, вслед за ними — 4 крейсера.

Цель выхода Отряда особого назначения из Эрэ в море держалась попрежнему в строжайшем секрете. Так, находившийся в Люме начальник дивизии траления, видя, что крейсера ушли из Люма на юг, полагал, что они идут на рейд Бокула для проведения практических стрельб, и узнал истину лишь после получения им 19 июня радио о высылке «циклонов» в Эрэ.

Выйдя на свободную воду, крейсера в 4 часа 00 мин. по сигналу начальника Отряда особого назначения образовали впереди себя противолодочное охранение из четырех эскадренных миноносцев. В это же время впереди по курсу в 15 милях был обнаружен броненосный крейсер «Рюрик» с несшими у него противолодочное охранение эскадренными миноносцами второй группы VII дивизиона.

«Рюрик», стоявший в Ревельской гавани, как и крейсера, находившиеся на рейде Люм, 17 июня допринимал уголь до полного запаса и в 16 час. 20 мин. был выведен из гавани на рейд. После определения и уничтожения девиации броненосный крейсер стал на якорь на рейде. В 22 часа 45 мин. «Рюрик» снялся с якоря и в сопровождении эскадренных миноносцев «Инженер-механик Дмитриев» и «Инженер-механик Зверев» вышел в море на соединение с 1-й бригадой крейсеров. Эскадренные миноносцы несли при броненосном крейсере «Рюрик» на всем его переходе до банки Винкова противолодочное охранение. В 1 час 30 мин. нашел густой туман, который несколько затруднил связь с противолодочным охранением и заставил уменьшить ход. В 4 часа 25 мин. «Рюрик» присоединился к бригаде крейсеров и около 5 час. 00 мин. вступил в кильватер крейсеру «Олег».

К этому же времени у банки Винкова к Отряду особого назначения должны были присоединиться эскадренные миноносцы VI дивизиона и «Новик».

Эскадренные миноносцы VI дивизиона («Туркменец-Ставропольский», «Казанец», «Страшный», «Стерегущий», «Забайкалец», «Украина», «Войсковой») и «Новик» в 1 час. 00 мин. снялись с якоря для следования с рейда Куйвасте через Вормси к банке Винкова.

В 3 часа 20 мин. все 8 эскадренных миноносцев были вынуждены стать на якорь из-за спустившегося густого тумана у острова Вормси. В 4 часа 50 мин., когда туман несколько разошелся, эскадренные миноносцы последовали дальше в Финский залив на присоединение к Отряду особого назначения.

После соединения Отряда особого назначения с броненосным крейсером «Рюрик» начальник его отпустил все эскадренные миноносцы VII дивизиона и в 4 часа 48 мин. лег на курс 248°, известив об этом корабли, не присоединившиеся к отряду («Новик» и эскадренные миноносцы VI дивизиона).

Предпочитая выполнение намеченного набега вечером 18 июня (а не утром 19 июня), начальник Отряда особого назначения донес радиограммой о своем намерении командующему флотом.

Так как нашедший туман не только не расходился, а все более и более сгущался, начальник отряда, считая, что сравнительно тихоходные эскадренные миноносцы VI дивизиона не смогут его нагнать ранее наступления темноты, около 9 час. 00 мин. приказал им вернуться в Куйвасте. Эскадренные миноносцы VI дивизиона легли на обратный курс, «Новик» же, пользуясь своим преимуществом в ходе, все же решил попытаться присоединиться к Отряду особого назначения. В 7 час. 18 мин., получив от начальника отряда данные о ходе и курсе крейсеров, «Новик» увеличил ход до 21 узла, следуя курсом 242°.

Отряд особого назначения вскоре склонился влево и лег на курс 198°, которым следовал до 11 час. 45 мин., когда вновь склонился слегка влево, взяв курс 188°.

Плавание отряда с 7 час. 20 мин. до 13 час. 00 мин. проходило в тумане, который то расходился, то вновь опять сгущался. Однако крейсера удерживали свои места в строю.

Эскадренный миноносец «Новик» в 9 час. 47 мин., увеличив ход до 24 узлов, лег на курс 198°, т. е. на параллельный курс отряда. Не обнаруживая нигде отряда, «Новик» запросил начальника Отряда особого назначения о месте его крейсеров и, получив необходимые данные, в 11 час. 45 мин., т. е. в тот момент, когда крейсера поворачивали на 188°, лег на курс 162°.

В 12 час. 30 мин. опять нашел легкий туман, пошел мелкий дождь. Командир «Новика» опасался, что он не соединится с отрядом. Однако в 13 час. 00 мин., несмотря на то, что туман несколько усилился, с эскадренного миноносца на левом его крамболе были обнаружены дымы, принадлежащие по всем данным четырем крейсерам. Надежда на соединение с ними возросла.

В 12 час. 00 мин. «Новик», шедший курсом 162°, пересек курс двух групп германских кораблей, следовавших на север — для постановки мин Богшера. Одна группа (западная) состояла из броненосного крейсера «Роон»¹³ минного заградителя «Альбатрос»¹⁴ и пяти эскадренных миноносцев, вышедших из Нейфарвассера. а другая (восточная) — из легких крейсеров «Аугсбург» и «Любек», только утром покинувших Либаву.

Как русские корабли, так и немцы в тот момент не подозревали о наличии неприятельских сил в море и, хотя они прошли в непосредственной близости, из-за тумана не заметили друг друга.

В 13 час. 10 мни. «Новик» присоединился, наконец, к Отряду особого назначения и, продержавшись некоторое время на левом траверзе крейсера «Адмирал Макаров» (для переговоров), занял место концевого шестого корабля в кильватерной колонне (за броненосным крейсером «Рюрик»).

Плавание отряда с 13 час. до 18 час. 10 мин. было чрезвычайно тяжелым. Туман то сгущался, то расходился. Иногда он не позволял видеть с переднего мостика корму впереди идущего мателота, а порой даже собственный гюйс-шток. Кораблям пришлось выбросить трещотки, благодаря которым корабли могли держаться о строю и не терять друг друга, особенно во время поворотов.

Если «Адмирал Макаров» и «Баян» — корабли, сплававшиеся в течение четырех кампаний и имевшие опытных вахтенных начальников,— прекрасно держались в строю, то этого нельзя было сказать про следующие два крейсера — «Богатырь» и «Олег», только в 1915 г. присоединенные к 1-й бригаде крейсеров и не имевшие длительной практики в совместном плавании¹⁵. Особенно же не подготовленными к совместному плаванию были броненосный крейсер «Рюрик» и эскадренный миноносец «Новик», которые до этого обычно ходили либо головными, либо в одиночку; они временами теряли впереди идущие мателоты.

Стоял густой туман, когда в 18 час. 10 мин., находясь в широте 56° 19' и долготе 19°57' (по счислению), отряд лег на исполнительный курс 133°, проложенный на Мемель между русскими заграждениями.

Во время поворота броненосный крейсер «Рюрик» и следовавший за ним в кильватере эскадренный миноносец «Новик» отделились от отряда. В поисках его оба корабля начали описывать циркуляцию, ходить переменными курсами, но обнаружить отряд им так и не удалось.

Пролежав на курсе 133° около 50 мин., начальник отряда, видя, что туман не только не расходится, то, наоборот, сгущается, решил, не доходя до линии, соединяющей минные заграждения, повернуть на обратный курс, что и выполнил в 19 час. 00 мин., отложив обстрел Мемеля до рассвета 19 июня. Не имея с 2 часов 18 июня обсервации, начальник отряда считал невозможным, даже если позволяла бы погода, вновь подходить к Мемелю без определения и решил курсом 131° возможно ближе подойти к о. Готланду для определения своего места.

При подходе Отряда особого назначения к Готланду туман стал реже, а потом и совсем разошелся. Пользуясь этим, а также хорошей видимостью маяка Фамуден на южной оконечности Готланда, по нему определились. Затем отряд в 23 часа 35 мин. снова лег на курс 133°.

Ночью снова нашел такой густой туман, что начальник отряда не рискнул следовать к Мемелю. В 3 часа 00 мин. он показал курс 10°, на который фактически лег только крейсер «Адмирал Макаров»; «Баян» (неправильно принявший приказание) и следовавшие за ним «Богатырь» и «Олег» легли на курс 0°. В этот момент обнаружилось и отсутствие «Рюрика» и «Новика».

Броненосный крейсер «Рюрик» и державшийся в кильватер ему эскадренный миноносец «Новик» в 18 час. 20 мин. легли на курс 133°. Пройдя благополучно между заграждениями, оба корабля в 21 час 00 мин. легли на курс 313°. В 23 часа 00 мни. крейсер «Рюрик» лег на курс 8°. «Новик» потерял его из виду и в 24 часа 00 мни. решил возвращаться в Финский залив.

Между тем «Рюрик» ввиду улучшившейся видимости решил вновь попытаться пройти к Мемелю. Проследовав между заграждениями также благополучно, как и в первый раз он, дойдя до параллели 56°, лег на обратный курс 313°, а в 4 часа 43 мин. взял курс 10° для следования в Финский залив.

Таким образом, цель набега — обстрел Мемеля, — несмотря на двукратные попытки крейсеров подойти к нему, не осуществилась. Основной причиной, не давшей возможности крейсерам выполнить при- казанке командующего флотом, явился туман. Именно из-за тумана эскадренные миноносцы VI дивизионна не смогли присоединиться к отряду, а «Новик» присоединился с опозданием на 8 часов. Из-за тумана же «Рюрик» и «Новик» оторвались от отряда, затем «Новик» от «Рюрика». Туман дважды заставил начальника Отряда особого назначения отказаться от похода к Мемелю.

Второй причиной отказа от обстрела Мемеля я могло быть позднее время для подхода к нему, а третьей — нехватка угля.

Русские крейсера, вынужденные отказаться от обстрела Meмеля, возвращались в Финский залив, не подозревая, что им предстоит встретиться с германскими кораблями, открывшими свое место посылкой хвастливой радиограммы о выполнении ими постановки мин без помехи со стороны противника.

Седьмая постановка мин отрядом германских кораблей к 1-я фаза боя. 16 нюня вечером командующий германскими морскими силами в Балтийском морс принц Генрих Прусский отдал приказание приступить к выполнению очередной постановки мни, по счету седьмой.

В соответствии с оперативным приказом отряд германских кораблей под командованием Карфа в составе броненосного крейсера «Роон», минного заградителя «Альбатрос» в сопровождении пяти эскадренных миноносцев вышел вечером 17 июня из Нейфарвассера (Висла), направляясь от точки, отстоящей в 20 милях от Риксгефта, курсом на север, а затем 35°. Остальные корабли, назначенные к участию в седьмой постановке мин — легкие крейсера «Аугсбург» и «Любек», находившиеся в Либаве, вышли рано утром 19 нюня из порта, имея при себе два эскадренных миноносца.

Подходя к 9 час. 30 мин. к месту встречи, обе группы кораблей попали в полосу сильного тумана, постепенно все более и более сгущавшегося, и их попытки соединиться не увенчались успехом. Потратив немало времени на установление связи с помощью прожекторов, сирен, радио, а также путем рассылки эскадренных миноносцев, Карф приказал обеим группам следовать самостоятельно в новое место встречи на параллели острова Фаро и быть там в 13 час. 40 мин.

Следуя к месту встречи на север, немцы, как уже сказано выше, и не подозревали, что поблизости в каких-нибудь 50 каб. проходит курсом 188° Отряд особого назначения, получивший задание обстрелять Мемель.

В районе назначенного Карфом нового места встречи туман оказался значительно реже, что и дало германским кораблям возможность соединиться в назначенное время, несмотря на то, что счислнмое место броненосного крейсера «Роон» оказалось на несколько миль к югу от истинного.

В 18 час. 46 мин. отряд пришел в точку широта 59°12'.5 и долгота 20°20', откуда корабли разошлись по трем направлениям отдельными группами. В составе северной группы оказались легкий крейсер «Аугсбург» и минный заградитель «Альбатрос»: они продолжали следовать прежним курсом, проложенным на пловучий маяк Свенска — Бьери. В средней группе следовал легкий крейсер «Любек с одним эскадренным миноносцем, имея специальное задание наблюдать за проходом между германскими минными полями. В южной группе находился броненосный крейсер «Роон» с одним эскадренным миноносцем, обеспечивавшим эту операцию.

При следовании к месту постановки минного заграждения у маяка Богшер «Альбатрос», приняв какой-то плавающий предмет за перископ подводной лодки, отвернул. То же несколько позже произошло и с «Любеком», принявшим за перископ веху, по которой сопровождавший его миноносец открыл огонь.

В 20 час. 30 мин. с «Аугсбурга» прямо по носу увидели маяк Богшер, к которому подходили с юго-запада курсом 50°.

Тем временем к тому же месту приближались русские броненосные крейсера «Баян», «Адмирал Макарон» и крейсера «Олег» и «Богатырь».

Встреча произошла при следующих обстоятельствах.

Возвращаясь с не состоявшегося из-за тумана набега на Мемель, командующий русской бригадой крейсеров получил перехваченную нашей радиостанцией немецкую радиограмму: «Задача VII выполнена. Неприятель виден не был. Нахожусь в 2 часа в квадрате 020-Е. Курс 190°, скорость 17 узлов». Из радиограммы явствовало, что немцы произвели седьмую свою постановку мин на Балтике, выставив мины в районе маяка Богшер.

Радиограмма после се расшифровки па бригаде крейсеров была получена в 4 часа утра. Командир бригады сразу же принял решение итти на сближение с немецкими кораблями.

В 6 час. 15 мин. русские крейсера легли на пересечку курса противника.

В 7 час. 30 мин. наблюдатели русских крейсеров увидели дымы. Между 7 час. 30 мин. и 7 час. 35 мин. немного слева от курса, на расстоянии 35—40 каб. открылся во мгле германский отряд кораблей в составе легкого крейсера «Аугсбург», минного заградителя «Альбатрос» в эскадренных миноносцев «В-135», «С-141» и «С-142».

Встреча для немцев оказалась совершенно неожиданной.

Командир германского отряда решил так или иначе оторваться от русских крейсеров. Приказав дать самый полный ход, он одновременно послал радио броненосному крейсеру «Роон» и легкому крейсеру «Любек», которые направлялись в Либаву. Сгущавшийся туман скрывал на время русские крейсера, которые вскоре открыли огонь с дальних дистанций.

Желая всеми средствами затруднить русским кораблям ведение артиллерийского огня, немецкий командующий приказал командиру крейсера «Аугсбург» использовать нефтяные форсунки и выпустить дым. Этим он хотел хоть сколько-нибудь прикрыть минный заградитель «Альбатрос», который находился под особенно сильным ударом русских крейсеров. Кроме того, частыми переменами курса и зигзагами немцы пытались ослабить действенность русской артиллерии. Однако огонь русских крейсеров накрывал корабли противника.

Видя тщетность своих попыток, командир немецкого отряда принял решение уйти самому от русских крейсеров. В 7 час. 45 мин. он повернул вправо. К этому времени минный заградитель «Альбатрос» значительно отстал от своего флагмана. Командир отряда приказал ему спасаться в шведских территориальных водах. Таким образом, «Альбатрос» был брошен на произвол судьбы.

Около 7 час. 50 мин. с русских крейсеров было обнаружено, что германские эскадренные миноносцы готовятся к торпедной атаке. По миноносцам был открыт жестокий огонь с крейсеров «Адмирал Макаров» и «Баян». Остановленные этим огнем, миноносцы стали отходить.

Чтобы не дать тем временем германскому заградителю уйти, командир крейсера «Богатырь», старший в полубригаде крейсеров, повернул вправо и пошел на сближение с заградителем.
Между тем немецкие миноносцы вновь пошли в атаку на крейсера. Встреченные снова сильным огнем, они были быстро отогнаны.

Командир немецкого минного заградителя, пользуясь тем, что ли станция до русских крейсеров значительно уменьшилась, открыл огонь по нем.

Возобновили в свою очередь огонь «Богатырь» и «Олег».

Первый же снаряд, попавший в немецкий заградитель «Альбатрос», разворотил его верхнюю палубу и борт в корме. Вскоре заградитель получил сильное повреждение и в носовой части. Во многих местах начали возникать пожары. В 8 час. 30 мин. была сбита фок-мачта и сильно поврежден командный мостик, а также штурманская рубка.

В дальнейшем корабль получил новые значительные повреждения, вызвавшие крен и увеличение осадки. В 9 час. 00 мин. заградитель выбросился на берег полуострова Куплен и приспустил флаг.

Как только на «Альбатросе» был приспущен флаг, русские крейсера прекратили стрельбу. Немецкий заградитель был выброшен на отмель. Из 237 чел. личного состава его 27 чел. (в том числе один офицер) были убиты и 55 (в том числе 4 офицера) ранены.

Вопреки заявлениям немцев о нанесенных повреждениях флагманскому русскому крейсеру, на последнем, кроме одного раненого осколком снаряда комендора, разбитых стекол, колпаков и слегка поврежденного прожектора, никаких потерь и повреждении не было.

На других русских крейсерах также никаких серьезных потерь не было.

Обстановка между первой и второй фазами боя. Убедившись, что «Альбатрос» серьезно подбит и выбросился на берег, начальник Отряда особого назначения донес командующему флотом по радио: «После боя, получив повреждение, неприятельский корабль «Альбатрос» выбросился на берег по остовую сторону Готланд. Считаю полезным послать подводную лодку к месту аварии».

В 9 час. 50 мин. Отряд особого назначения лег на курс 40°, направляясь в Финский залив.

К этому времени крейсера еще не соединились. «Богатырь» и «Олег» находились несколько севернее крейсера «Адмирал Макаров», а «Баян» был за его кормой.

После боя на крейсерах все приводилось в порядок: выбрасывались гильзы, осколки стекол и колпаков, затем началось скачивание палуб.

Около 10 час. 40 мин. с крейсера «Баян» были замечены на правой раковине какие-то дымы. Из мглы начали показываться неясные силуэты приближавшихся кораблей. С грот-марса безошибочно можно было определить принадлежность этих дымов броненосному крейсеру «Роон» с его характерными шлюпбалками, крейсеру и нескольким эскадренным миноносцам.

Как только об этом было доложено командиру крейсера «Баян», тотчас же была сыграна боевая тревога и подняты, опущенные до этого, стеньговые флаги.

Броненосный крейсер «Роон» с легким крейсером «Любек» и эскадренными миноносцами, получив радиограмму Карфа, спешил на помощь германским кораблям. Вследствие значительной ошибки в прокладке, «Роон» шел несколько кружным путем и поэтому подошел к месту боя тогда, когда он фактически уже закончился¹⁶.

Шедший впереди «Роон» легкий крейсер «Любек» первым заметил «Баян», находившейся к востоку от остальных русских крейсеров. Вскоре им были обнаружены и крейсер «Адмирал Макаров», шедший в одиночку, а также «Богатырь» и «Олег».

Бывшие при легком крейсере «Любек» четыре эскадренных миноносца 12-й полуфлотилии, ввиду значительности расстояния до русских крейсеров, в атаку не посылались.

Около 10 час. 00 мин. обнаружил русские крейсера и «Роон».

Обстановка сложилась так, что неминуемо должен был начаться новый бой.

Вторая фаза боя (10 час. 00 мин. — 10 час. 30 мин.). В 10 час. 05 мин., когда дистанция до броненосного крейсера «Роон» составляла 62—64 каб., «Баян» тотчас же открыл по нему огонь из двух 8" орудий.

Почти одновременно легкий крейсер «Любек» открыл огонь по крейсеру «Олег», находившемуся ближе других крейсеров к противнику.

В этой фазе боя со стороны русских участвовало два 8" и пять 105-мм орудий. Таким образом на этот раз преимущество в силе артиллерии было на стороне противника, который, однако, не воспользовался этим преимуществом.

Командир «Баяна», учтя то обстоятельство, что бой велся на параллельных курсах при курсовом угле, близком к 90°, принял исключительно правильное и разумное решение: зигзагировать так, чтобы противник этого не заметил. Можно с большей уверенностью сказать, что только благодаря этому зигзагированию крейсер «Баян» получил лишь одно попадание, вызвавшее незначительное повреждение.

Одним из первых залпов с крейсера «Ваяй» на «Рооне» была перебита антенна, вызвавшая выход из строя радиостанции на 30 мин., т.е. на время всего боя. С «Баяна» были также отчетливо видны попадания со взрывами: одно — в носовой, а другое — в кормовой части «Рооиа».

Броненосный крейсер «Роон», сделав примерно 18—19 4-оруднйиых залпов, достиг всего только одного попадания в «Баян». 8" снаряд пробил борт правого шкафута между 61 и 65 шпангоутами и, разорвавшись, разбил на верхней палубе коечную сетку, четверку, порвал трубы рабочего и отработанного пара мусорной лебедки в кочегарной шахте № 5, мелкими осколками на несколько саженей в окружности пробил во многих местах шахты кочегарки № 5, кожух шкафутной лебедки, командный камбуз, вторую дымовую трубу, бимсы. Головная часть снаряда, проникнув через верхнюю палубу внутрь корабля, прошла вплотную вдать передней переборки 6" каземата № 3, сильно выпучив ее, а затем проникла в угольную яму, где и была потом обнаружена. В батарейной палубе был слегка поврежден осколками стан 75-мм орудия № 3 и получены вмятины на палубе¹⁷. Несмотря на обилие осколков, разлетевшихся по верхней палубе борта, никто из находившихся вблизи (дальномерщик, дальномерный специалист, сигнальщики, а также автор настоящей статьи) не был ни ранен, ни контужен. В батарейной палубе легко пострадали два человека.

В 10 час. 30 мин. броненосный крейсер «Роон», к удивлению русских и совершенно неожиданно для них, начал склоняться вправо, а затем и вовсе лег на обратный курс. Огонь был им прекращен. «Баян» же, полагая, что «Роон» начнет бой па контр-курсе, не прекращал своего огня.

Когда стало очевидным, что «Роон», следуя на юг, не намерен больше вести огонь, «Баян» в свою очередь прекратил огонь и спустил стеньговые флаги.

4-орудийные залпы из 8" башен броненосного крейсера «Роон» ложились исключительно кучно, по целику были идеальны, но по прицелу не давали не только чистого, но даже перелетного или недолетного накрытия. Это можно объяснить умелым маневрированием крейсера «Баян», командир которого все время зигзагировал на курсовом угле 90°, что сильно влияло на ВИР.

В течение второй фазы боя крейсером «Баян» было выпущено около 40 8" снарядов, из коих, по крайней мере, 2 попали в «Роон»; это дает 5% попаданий¹⁸. Броненосный крейсер «Роон» произвел 72—76 выстрелов, из которых только один попал в крейсер «Баян» (1,31% попаданий).

Стрельба крейсера «Олег» и легкого крейсера «Любек», ввиду большой дистанции (доходившей до 70 каб.), не дала никаких результатов.

Как только началась вторая фаза боя, начальник Отряда особого назначения послал радиограмму броненосному крейсеру «Рюрик», «Вступил в бой с «Роон» в квадрате 408. Итти самым сильным ходом на соединение». Вскоре была дана также радиограмма командиру линейного корабля «Слава»: «Славе» и «Цесаревичу» выйти на поддержку к банке Глотова».

Посылка второго радио с вызовом двух линейных кораблей обусловливалась не обстановкой, создавшейся у Готланда, а расшифрованным германским донесением, правда, не совсем понятным, но все же указывавшим на сосредоточение германской броненосной эскадры севернее Отряда особого назначения в районе Готска-Сандэ.

Обстановка между второй и третьей фазами боя. Броненосный крейсер «Рюрик», получив в 8 час. 48 мин. радиограмму начальника Отряда особого назначения о вступлении крейсеров в бой с противником в квадрате 400, шел курсом 270, имея 20 узлов хода. Войдя в квадрат 400 и не видя противника, командир броненосного крейсера «Рюрик», полагая, что Отряд особого назначения находится где-нибудь к югу, пошел 5 9 час. 45 мин., в южном направлении.

В 10 час. 10 мин., получив новое радио начальника Отряда особого назначения, извещавшее о том, что крейсера от Эстергарна следуют курсом 40°, командир «Рюрика» предположил, что крейсера гонят противника на юг. Исходя из этого и поставив себе задачей отрезать противнику отступление на юг вдоль Курляндского побережья. «Рюрик» изменил курс и лег на 20°.

В 10 час. 20 мин. командир «Рюрика» получил еще одно радио, извещавшее его, что крейсера вступили в бой с броненосным крейсером «Роон» в квадрате 408, и предлагавшее ему итти в центр этого квадрата. Повернув на 8 румбов влево, броненосный крейсер «Рюрик» оказался на курсе 290°. В 10 час. 28 мин. на «Рюрике» обнаружили слева по носу дымы.

Почти в это же время (10 час. 30 мин.) с легкого крейсера «Любек», следовавшего в 50 каб. за кормой броненосного крейсера «Роон», обнаружили в направлении на восток облако дыма, на который в 10 час. 35 мин. «Любек» и лег.

Вскоре во мгле обнаружился силуэт. Показав прожектором опознавательные, «Любек» получил неправильный ответ. Не имея еще возможности определить класс корабля, но рассмотрев хорошо тонкие мачты и стеньги, легкий крейсер принял этот корабль за эскадренный миноносец «Новик» и продолжал сближаться с ним.

Броненосный крейсер «Роон», следуя после боя с «Баяном» курсом 180°, в 10 час. 35 мин. обнаружил на правом траверзе легкий крейсер «Аугсбург».

Последний, удрав с поля битвы и проболтавшись зря в течение 1 1/2 часов, услыхав в направлении северо-востока стрельбу, в 10 час. 00 мин. лег на курс 40° и увидел броненосный крейсер «Роон», только что прекративший бой с крейсером «Баян».

Складывавшаяся обстановка приводила к новому боевому столкновению между самым сильным русским крейсером и броненосным крейсером «Роон».

Третья фаза боя (10 час. 35 мин. — 11 час. 20 мин.).

В 10 час. 34 мин. с броненосного крейсера «Рюрик» были обнаружены в дыму прямо по носу один корабль, а левее — еще два. В 10 час. 35 мин. была сыграна боевая тревога, подняты стеньговые флаги и большой кормовой флаг. В 10 час. 44 мин. управление кораблем было переведено в боевую рубку. Через минуту «Рюрик» открыл огонь с дистанция 66 каб. из носовой 10" (254-мм) башни по легкому крейсеру «Любек». Последний в свою очередь открыл огонь по «Рюрику» из 105-мм орудий.

Рвавшиеся у самого борта «Рюрика» 105-мм снаряды давали такие всплески, что обливали водой полубак и мостик. Одним из всплесков были залиты дальномеры, которые перестали действовать.

В 10 час. 50 мин. огонь 10" башни «Рюрика» был перенесен на второй неприятельский корабль — броненосный крейсер «Роон».

Поведение Карфа, находившегося на легком крейсере «Аугсбург», и в этой фазе боя было весьма странным. Боясь, чтобы за «Рюриком» не появились остальные четыре русских крейсера, Карф не считал возможным принять бой в строю, но для видимости, якобы с целью освободить легкий крейсер «Любек», он начал сближаться с русским крейсером. Его примеру последовал и броненосный крейсер «Роон».

Минут через 15 после первого выстрела броненосного крейсера «Рюрик» противники настолько сблизились, что Карф мог считать выполненной поставленную себе задачу — связать русский крейсер. Легкий крейсер «Любек» в результате этого был спасен и пошел, согласно переданному ему прожектором приказанию, вдоль берега Готланда.

Таким образом на поле битвы остались два корабля — «Рюрик» и «Роон».

Броненосный крейсер «Рюрик» склонился влево, и с этого момента бой велся на параллельных курсах на дистанции 82—76 каб. В 10 час. 35 мин. в носовую часть корабля попал снаряд большого калибра, вызвавший сильное содрогание корпуса. В 11 час. 00 мни. «Рюрик» лег на курс 180°, приведя «Роон» на курсовой угол правого борта 60.

Несмотря на дым и мглу, стрельба броненосного крейсера «Рюрик» оказалась удачной; начались попадания в броненосный крейсер «Роон». В И час. 14 мин. особенно ясно был виден взрыв 10" снаряда. Весь крейсер был окутан черным дымом. Вскоре обозначились взрывы около кормовой башни и между грот-мачтой и четвертой трубой. Повидимому на «Рооне» начался пожар, так как кормовая его часть была окутана облаком черного дыма. Между тем и в «Рюрик» стали попадать снаряды.

В 11 час. 17 мин. броненосный крейсер «Роон» изменил курс вправо. Повернув, он продолжал поддерживать огонь только из одного орудия кормовой башни.

В 11 час. 20 мин.» видя, что дистанция все увеличивается, командир броненосного крейсера «Рюрик» начал склоняться вправо и пошел прямо на «Роон». В момент выполнения этого поворота из кормовой боевой рубки командиру передали, что позади траверза виден перископ идущей на корабль подводной лодки.

Положив руль «лево на борт», командир крейсера привел подводную лодку за корму, в небольшом расстоянии от которой был замечен след торпеды.

Броненосный крейсер «Рюрик» оказался на курсе 90° и потерял из виду «Роон».

Не обнаруживая противника, «Рюрик» лег на север, а затем на курсы северо-восточной четверти для следования в Финский залив.

В течение третьей фазы боя броненосным крейсером «Рюрик» было выпушено 46—10", 102—8" и 163—122-мм снарядов. Данных о числе снарядов, выпущенных броненосным крейсером «Роон» и легким крейсером «Любек», не имеется. Если принять число попаданий, достигнутых «Рюриком», за 8, то процент попавших в «Роон» снарядов от общего числа выпущенных составит 3,82.

Во время боя на «Рюрике» убитых не было. Тяжело раненных оказалось 2 чел., легко раненных —7 чел.; отравлены газами с потерей сознания были командир 10" (254-мм) носовой башни и 6 чел. из башенного расчета. Попадании в «Рюрик» было обнаружено и (все от 105-мм снарядов); причиненные повреждения оказались ничтожными.

Некоторые общие итоги боя. На протяжении трех фаз боя между русскими крейсерами и немецкими кораблями первыми было всего израсходовано 3640 снарядов. Из этого числа в первую фазу боя было выпущено 1750, во вторую фазу — 1580 и в третью фазу — 310 снарядов. Необходимо, однако, оговориться, что если общую цифру, касающуюся количества снарядов, выпущенных в течение всех трех фаз боя, можно считать достоверной, то цифры, касающиеся каждой фазы в отдельности, следует считать из-за отсутствия точных данных приближенными.

Всего было достигнуто 37 попаданий (в первую фазу боя 27, во вторую — 2, в третью — 8).

Определяя число выстрелов, направленных исключительно в «Роон», «Любек» и «Альбатрос», цифрой 1501, следует считать, что процент попадания в среднем составил 2,46. Столь малый процент попаданий объясняется рядом причин: туманной, мглистой погодой, атаками миноносцев противника, применением неприятелем дымовой завесы, сосредоточением огня четырех кораблей по одной цели (первая фаза боя).

Данные о расходе снарядов германскими кораблями отсутствуют, и это лишает нас возможности определить процент попаданий, достигнутых противником. Но, даже не располагая этими данными, можно с уверенностью сказать, что у немцев процент попаданий был ниже, чем у русских; об этом в частности говорит хотя бы стрельба броненосного крейсера «Роон» во второй фазе боя.

Оценивая действия противников, следует отметить весьма неблаговидное поведение Карфа, державшего свой флаг на крейсере «Аугсбург». в 1 и 3 фазах боя. Его действия отмечены стремлением во чтобы то ни стало уйти от противника, причем ради этого Карф не постеснялся оставить без поддержки, па верную гибель минный заградитель «Альбатрос».

Что касается в общем смелых и результативных действий русских крейсеров, то последние могли бы добитяя большего успеха, если бы над командованием Отряда особого назначения и броненосного крейсера «Рюрик» не довлело опасение попасть под удар превосходящих сил германского флота, присутствие которых оно предполагало.

Результатом дня 19 июня была не только потеря немцами минного заградителя «Альбатрос» и сильное повреждение, полученное броненосным крейсером «Роон», но и подрыв на мине броненосного крейсера «Принц Адальберт», едва не кончившийся его гибелью.

¹ Об этом говорил хотя бы факт посылки в Виндаву корабля, выслужившегося все сроки.
² «Рюрик» (15 000 т, 21 узел; 4-254 мм, 8-203 мм, 20-120 мм) являлся одним из лучших кораблей русского флота. В предвоенное время был флагманским кораблем русского Балтийского флота. «Рюрик» - первый корабль русского флота, имевший зенитную артиллерию.
³ «Богатырь» и «Олег» (6700 т; 12-152 мм, из которых 8 - в двухорудийных башнях, а крайние бортовые 4 - в слегка бронированным каземате, 12-75 мм и 8-47 мм) были построены в 1901-1903 гг. Во время зимовки 1915-1916 гг. в Ревеле малокалиберная артиллерия была с них снята, а взамен 152-мм орудий составлены новые 130-мм орудия в 55 кал. длиной. В то время это была лучшие русские пушки с большой дальнобойностью (около 90 каб.).
⁴ «Новик» (около 1300 т, около 36 узлов, 4-102 мм, 4 двухтрубных торпедных аппарата) построен в 1910 г. По тому времени был быстроходнейшим кораблем в мире.
⁵ «Украина» (640 т, 27 узлов, 2-102 мм и 3 одинарных торпедных аппарат) - один из наиболее удачных типов миноносцев до новиковской постройки.
⁶ «Адмирал Макаров» и «Баян» (7775 т, 21 узел, 2-203 мм, 8-152 мм и 22-75 мм) заложенные в 1905 г. по типу старого «Баяна» - корабля, входившего в состав Порт-Артурской эскадры, устарели еще на стапелях. Весьма неудачным было вооружение их двумя 203 мм орудиями, тем более, что эти орудия располагались в одноорудийных башнях.
⁷ Бригада крейсеров («Адмирал Макаров», «Баян», «Богатырь» и «Олег») 19 апреля вышла из Ревеля в Або-Аландские шхеры, куда пришла 20 апреля, с того времени крейсера оставались все время в шхерах, выйдя только 24 апреля к Виндане для оказания поддержки эскадренным миноносцам, ставившим минные заграждения.
⁸ Этот пункт плана был изменен; подойти к Мемелю надо было вечером 18 июня.
⁹ На самом деле в Ревель вернулись как Отряд особого назначения, так его поддержка - 3 линейных корабля.
¹⁰ Эти линейные корабли в середине апреля 1915 г. по льдах прошли из Гельсингфорсе в Ревель, а оттуда в Або-Аландские шхеры на рейд Югфрузунд; 16 июня они перешли на рейд Люм.
¹¹ На самом деле дивизион также участвовал непосредственно в набеге.
¹² И.А. Киреев. Траление в Балтийском море в войну 1914-1917 гг. Военмориздат, 1939 г., стр. 77.
¹³ «Дракон» 409/482 т, 2 бензиновых двигателя и электромоторы, 10,5/7,5 узла, 2 носовых, 2 кормовых и 4 бортовых торпедных аппарата.
¹⁴ 9000 т, 21 узел, 4-210 мм в двух башнях, 10-152 мм, из которых 6 в среднем каземате, прикрытом сверху броней и 4 в бортовых башнях.
¹⁵ 2000 т., 20 узлов, 8-88 мм, 200 мин. В 1914-1915 гг. Альбатрос выполнял ряд активных заградительных операций у русского побережья.
¹⁶ Крейсер «Богатырь» до войны был учебным кораблем школы юнгов, крейсер «Олег» - учебным кораблем гардемаринского отряда морского корпуса.
¹⁷ Обращает на себя внимание плохая постановка штурманской службы из кораблях германского флота. Известно несколько эпизодов, подтверждающих такую оценку.
¹⁸ Газы, выделившиеся при взрыве снаряда, проникли в кочергу, где вызвали острое отравление находившихся там кочегаров. Несмотря на болезненные явления, все четверо кочегаров продолжали работу. Отравление не приняло более серьезной формы, так как газы были удалены с помощью работавших механизмов вентиляции.

<<Назад Вперёд>>

Просмотров: 3397

загрузка...

Другие книги по данной тематике