Земельная рента в Луккской округе

Исследователь, поставивший перед собой цель изучить аграрные отношения в Луккской округе, находится в более благоприятном положении, чем ученые, занимающиеся другими областями Тосканы. В его распоряжении — несколько тысяч опубликованных поземельных грамот XI—XII вв. с разночтениями и дополнениями более позднего времени³¹, а также относящиеся к XII и особенно к концу XIII и середине XIV в. описи повинностей держателей Луккского епископства. Уже при их начальном просмотре бросаются в глаза весьма часто встречающиеся упоминания различных оброков продуктами. Но установить только этот факт (и даже определить, со скольких держаний шла денежная и со скольких — продуктовая рента) еще недостаточно, чтобы решить вопрос о преобладании того или иного вида ренты. Для этого требуется определить их стоимостное соотношение (барщина в Луккской округе XI—XIII вв. была незначительна, и ее можно не принимать во внимание). Преимущество луккских грамот XI—XII вв. и описей сравнительно с грамотами других итальянских городских округ этого времени состоит в том, что некоторые из них содержат сведения о цене основных продуктов натуральной ренты: пшеницы, проса, бобов, вина и др. Однако цены на отдельные продукты в разных районах округи даже на протяжении небольшого отрезка времени довольно сильно варьировали, так же как и меры объема и веса³². Поэтому едва ли возможно установить более или менее точное соотношение денежной и натуральной ренты. Означает ли этот факт, что в силу указанных недостатков наших источников следует полностью отказаться от каких бы то ни было попыток сравнить стоимостное выражение денежной и продуктовой ренты? Нам кажется, что нет. Возможный, и на наш взгляд, весьма удачный путь для выявления господствующей формы феодальной ренты в крупных вотчинах Лотарингии XIII в. был избран Ю. Л. Бессмертным³³. Отказавшись от определения точного соотношения денежной и натуральной ренты, Ю. Л. Бессмертный вполне правомерно попытался установить (хотя бы приблизительно), какой тип ренты преобладал. Из известных цен на основные продукты натуральной ренты исследователь избрал самые низкие для каждого вида продуктов, а из мер — наименьшие. Тем самым автор умышленно заведомо преуменьшил ценностное выражение продуктовой ренты. Если при таких условиях стоимость натуральной ренты оказывается выше денежной — преобладание натуральной ренты вне сомнений. Наличие примерно одинаковых величин стоимостного выражения продуктовой и денежной ренты дает основание для вывода о значительном распространении ренты продуктами. Там же, где сумма денежной ренты значительно выше натуральной, возможно некоторое преобладание денежной ренты.

Мы использовали эту методику, предложенную Ю. Л. Бессмертным, для выяснения преобладающей формы ренты в Луккской округе в конце XI—XII в. и в середине XIV в. Для удобства сравнения стоимостного выражения ренты в XI—XII вв. мы избрали два небольших отрезка времени — 1075—1120 гг. и 1175—1200 гг., на протяжении которых можно быть более или менее уверенным в том, что избранные нами цены, при всех их колебаниях, действительно наименьшие. К тому же как раз для этого периода в наших источниках имеются данные о ценах на основные сельскохозяйственные продукты.

В 1075—1120 гг. наименьшими ценами оказались следующие: 1 старий пшеницы (grano, frumento) = 1 солиду (в луккских денариях), 1 старий вина = 1 ден.³⁴ Для периода 1175—1200 гг.: 1 старий пшеницы = 1 сол., 1 старий вина = 1 ден.³⁵

О цене некоторых продуктов сведения отсутствуют (оливковое масло, каштаны, свиные окорока, куры). Впрочем, каштаны и оливки, куры и яйца весьма редко упоминаются в луккских грамотах конца XI—XII в. Всякий раз их наличие в оброках оговорено в наших таблицах.

Каковы же результаты наших вычислений? Прежде всего очевидно явное преобладание ренты продуктами и в конце XI — начале XII в. (68,1% всех платежей — см. табл. 1), и в конце XII в. (88,8% всех платежей — см. табл. 2). Оно является тем более несомненным³⁶, что мы сознательно брали за основу предлагаемых выкладок наиболее низкие цены главных продуктов. В конце XII в. продуктовая рента преобладала и на церковных, и на светских землях (см. табл. 3). Какие-либо определенные выводы о степени распространенности ренты продуктами на землях светских феодалов в конце XI — начале XII в. сделать нельзя, так как в нашем распоряжении имеются данные лишь об очень небольшом числе держаний (см. табл. 4). В хозяйстве же церковных феодалов и в конце XI — начале XII в. преобладала продуктовая рента (см. табл. 4). Одинаково ли были распространены денежная и продуктовая ренты по всей Луккской округе? Оказывается, нет. В конце XI — начале XII в. денежная рента сохранила главенствующую роль в ряде районов контадо, более или менее удаленных от Лукки, а также часто и от реки Серкьо — основного торгового пути Луккской области. Это — Масса Пизана (15—20 км к югу от города), Toppe (15—25 км к северо-западу), Пиша (30—40 км к востоку), Фошана (50—75 км к северу), Дечимо (20—30 км к северу), Арлиано (30 км к северо-западу).

Таблица 1
Соотношение денежной и продуктовой ренты в хозяйственных комплексах. Луккской округи в 1075—1120 гг.

Из 113 хозяйственных комплексов в Луккской округе, относительно величины земельной ренты которых мы располагаем сведениями, денежная рента поступает с 57 комплексов (50, 4%), продуктовая — с 39 (34,6%) и смешанная, продуктово-денежная рента — с 17 комплексов (15%).

Таблица 2
Соотношение денежной и продуктовой ренты в хозяйственных комплексах. Луккской округи в 1175—1200 гг.

Из 296 хозяйственных комплексов в Луккской округе, относительно величины земельной ренты которых мы имеем сведения, денежная рента поступает с 40 комплексов (13,5%), продуктовая — с 219 (74%), смешанная, продуктово-денежная рента — с 37 комплексов (12,5%).

Таблица 3
Соотношение Денежной и продуктовой ренты в хозяйственных комплексах епископской церкви св. Мартина, аббатства св. Петра в Поццеоли и светских феодалов (Луккская округа) в 1175—1200 гг.

Небольшое превышение натуральной ренты над денежной наблюдается в этот период в районе Согроминьо (15—20 км к северо-востоку от Лукки). Правда, на землях епископской церкви св. Мартина и в ряде названных выше районов уже в конце XI — начале XII в. значительно преобладала продуктовая рента (Масса Пизана и Согроминьо).

В конце XII в. в районе Toppe по-прежнему господствовала денежная рента; ее значительное преобладание было налицо и в Согроминьо. В других районах повсюду господствовала продуктовая рента, доля которой в действительности, очевидно, превышала цифру, указанную в табл. 2 (88,8%): ведь мы, как уже отмечалось, в несколько раз заведомо уменьшили денежное выражение продуктовой ренты.

В целом в конце XII в. удельный вес натуральной ренты значительно увеличился по сравнению с тем, который она имела в конце XI — начале XII в. (с 68,1 до 88,8%) (см. табл. 5). Это возрастание продуктовой ренты имело место почти повсеместно по отдельным районам округи. Так, в Луната процент натуральной ренты повысился с 62,2 до 93,7, в Масса Пизана — с 36,7 до 86,8, в Лукке и ее окрестностях — с 86,3 до 91,6 и т. д. Некоторое снижение его в Вико Пелаго (с 93,8 до 82,9) может быть, по-видимому, объяснено несовершенством наших источников, учитывающих крестьянские держания данного района далеко не полностью.

Таблица 4
Соотношение денежной и продуктовой ренты в хозяйственных комплексах епископской церкви св. Мартина, аббатства св. Петра в Поццеоли и светских феодалов (Луккская округа) в 1075—1120 гг.

Таблица 5
Изменение соотношения денежной и продуктовой ренты в Луккской округе с конца XI по конец XII в. (в %)

Удельный вес продуктовой ренты сократился в Согроминьо. Это произошло на землях крупных светских феодалов, в первую очередь во владениях Энрико Тангранди; на землях епископства св. Мартина, как и в конце XI — начале XII в., полностью преобладала рента продуктами (см. табл. 3). Несколько вырос (с 25 до 35%) объем продуктовой ренты в Toppe (в отличие от Согроминьо, здесь и на церковных землях в XII в. господствовала денежная рента — 70,1 %).³⁷

Об общей и преобладающей тенденции к повышению роли продуктовой ренты свидетельствуют и конкретные факты, содержащиеся в использованных нами источниках. Так, в 1079 г. каноники церкви св. Мартина передали по либеллярной грамоте судье (iudice) Уберто два участка земли в Сельче (район церкви св. Петра Маджоре, поблизости от Лукки) размером в 1 coltra (coltra = 76 модия пашни) и 44 стария на условии уплаты чинша в 7,5 сол. В самом конце XI или начале XII в. в грамоте сделана приписка, из которой следует, что каноники получают с новых держателей-судей 5 сол. и 4 стария зерна. Таким образом, к денежному чиншу присоединился натуральный, причем общий объем его (если исходить из оценки 1 стария в 1 сол.) возрос³⁸.

В 1097 г. Роффредо и его жена Узанна передали каноникам церкви св. Мартина свою часть (1/9) трех coltra земли (т.е. приблизительно 1 1/3 стария) в Трентора, около Лукки. На полях грамоты написано, что сыновья Роффредо раньше платили чинш 12 ден., теперь же, в XII в., доставляют оброк зерном, так как не имеют денег для уплаты (quia pensionem non habemus).³⁹

Либеллярии каноников той же церкви в Виньяле (около Лукки), платившие своим вотчинникам в начале XII в. чинш в 10 сол., в конце XII и в XIII в. (как об этом свидетельствует дополнение к грамоте) доставляют уже натуральный оброк — 14 стариев зерна.⁴⁰

О замене денежного чинша натуральным в результате передачи земель в новое держание идет речь в двух грамотах из Вико Пелаго⁴¹ и других районов. В одной грамоте XIII в. из Toppe сказано о замене зерном взимавшегося в конце XII в. чинша вином.⁴² Вполне возможно, что это был не единичный случай: аналогичные явления вызывались потребностью в товарном зерне.

Ряд грамот округи Лукки дает нам и примеры иного рода — замены натуральной ренты денежной, что не удивительно для XII — начала XIII в. Так, с держания, переданного в 1058 г. канониками церкви св. Мартина Леону, сыну Беллино, в Вакколе (Масса Пизана) на условии платежа 40 стариев молодого вина (musti),⁴³ в конце XII в. (1190 г.)⁴⁴ и в XIII в. шел чинш в 3 сол.

Разнообразные натуральные оброки (хорошее вино, куры, окорок, цыплята, каштаны, фиги) одного из держателей каноников той же церкви в Домеццано (район Toppe) заменяются денежным чиншем в 5 сол.⁴⁵ Этот новый чинш указан в грамоте, составленной через полтора месяца после предыдущей. В некоторых грамотах говорится о возможности альтернативного чинша — деньгами или продуктами. Так, согласно грамоте от 1111 г., держателю светского феодала из района Согроминьо разрешается доставлять в вотчину его сеньора воз молодого вина (48 стариев) или же платить 20 луккских солидов⁴⁶. В другой грамоте от того же года читаем, что держатель земельного участка монастыря св. Петра в Поццеоли должен ежегодно предоставлять монастырю 3 стария зерна или 3 луккских солида⁴⁷.

Продуктовой ренте, господствовавшей в большинстве районов Луккской области в конце XII в., были присущи две особенности. Смешанная рента встречалась тут крайне редко, преобладала «чистая» натуральная рента. Главное же, что в состав натуральной ренты в этот период входили основные продукты, прежде всего зерновые и бобовые: пшеница, просо, бобы, ячмень, рожь, а также вино.⁴⁸ Оливковое масло, каштаны, фиги, окорока, куры, яйца и другие продукты встречаются относительно редко (см. табл. 1 и 2, где указано их количество в составе оброков).

С очень многих держаний крестьяне поставляли только зерно или зерновые и бобовые, причем иногда, хотя это и может на первый взгляд показаться странным, оброк зерном шел с виноградника или сада⁴⁹ (вероятно, в данном случае крестьянин имел другие земельные участки, не упомянутые в грамоте, засевавшиеся зерновыми культурами, но возможно и другое: зерновые высевались между плодовыми деревьями).

Как изменилось соотношение разных видов земельной ренты в Луккской округе в XIII и в XIV вв.? В нашем распоряжении были две описи повинностей держателей епископства — от 1281 г. и 1356 г. К сожалению, мы не смогли найти в луккских источниках конца XIII в. данных о ценах на зерновые — главный компонент продуктовой ренты, и поэтому не имели возможности провести для этого времени сравнение стоимостного выражения разных видов ренты.⁵⁰ Что же касается середины XIV в., то здесь мы оказались в более благоприятном положении: опись 1356 г. содержит данные о ценах на главные сельскохозяйственные продукты, входившие в состав продуктовой ренты.⁵¹ Кроме того, цены на многие из этих продуктов указаны в статуте Лукки под 1341 г.⁵² Исходя из данных этих источников, мы на основании сравнения стоимостного выражения разных видов ренты⁵³ попытались определить, какой вид ренты преобладал в середине XIV в.⁵⁴ Полученные результаты позволяют с несомненной уверенностью говорить о полном и почти повсеместном господстве ренты продуктами. Исключение составляет лишь сильно удаленный от Лукки (на 50—75 км к северу) район Фошана, где рента продуктами составляла 46,4%. Процент денежной ренты был высок (41,07%) в районе Валь д’Арно (70—-80 км к юго-во-стоку от Лукки).

Таблица 6
Соотношение денежной и продуктовой ренты в хозяйственных комплексах, принадлежащих Луккскому епископству, в 1356 г.

Удельный вес ренты продуктами вырос по сравнению с концом XII в. (см. табл. 7), хотя и тогда она являлась господствующей.

Таблица 7
Изменение соотношения денежной и продуктовой ренты в Луккской округе с конца XII по середину XIV в. (в %)

В таблице не учтены районы, относительно которых для XII в. есть данные по небольшому количеству держаний (например, Фошана — 2 держания).

Наличие данных относительно большого числа держаний (около 1000), как нам кажется, делает эти цифры весьма показательными. Состав ренты продуктами своеобразен и по сравнению с XII в. в еще большей мере специализирован. Более 90% продуктов ренты — зерновые: пшеница, затем просо, ячмень; реже — бобовые. В отдельных районах (Плаццано, Теренцана, Ламмари, Марлиа) важным компонентом ренты является ячмень. Вино в более или менее значительных количествах встречается относительно редко (Фонданьо, Сан-Квирико, Сан-Джиминьяно, Аквилея). Сравнительно небольшая доля принадлежит оливковому маслу, воску и даже... перцу («заморскому продукту»)⁵⁵. Поставка в город (Лукку) мяса, прежде всего свинины, также играла некоторую роль в отдельных районах (Аквилея, Дечимо).

При анализе земельной ренты, естественно, возникает вопрос, изменились ли ее размеры на протяжении рассматриваемого периода или по сравнению с предыдущим отрезком времени (мы могли бы, например, попытаться сопоставить данные конца XI — начала XII в. и конца XII в., а также конца XII в. и середины XIV в.). Ввиду значительных колебаний в стоимости денег едва ли было бы целесообразным сравнивать величины денежных чиншей хотя бы в пределах XII в. Что же касается продуктовой ренты, то некоторые сведения, содержащиеся в грамотах Лукки, позволяют нам произвести подобное сопоставление. Несмотря на то что в большинстве грамот, касающихся наследственных держаний, говорится о фиксации чинша, размеры которого устанавливаются в соответствии с обычаем, в действительности данные ряда грамот обнаруживают тенденцию к повышению ренты. Так, в 1179 г. братья Порчелло и Аригуччо продают свое держание от каноников церкви св. Мартина (Фьессо, район Вико Пелаго). Ежегодный чинш с этого держания - 3 стария зерна. В грамоте имеется приписка, сделанная почерком, похожим на почерк составившего эту грамоту нотария, о том, что эту землю теперь держит Филипп calthorarius за ежегодный чинш в 6 стариев зерна. Таким образом, в сравнительно короткий срок оброк с держания, видимо, вырос вдвое.⁵⁶ Супруги Ингичо и Йолекта, подарившие свой земельный участок монастырю св. Петра в Поццеоли и сохранившие за собой узуфрукт, обещают выплачивать монастырю 1 старий зерна и 1 старий бобов или проса; в случае же, если их сын не захочет принять духовное звание, он станет либеллярием, и тогда его оброк сильно возрастет — до 8 стариев пшеницы и 8 стариев бобов.⁵⁷ Гландульфо подарил каноникам церкви св. Мартина земельный участок в Туринго (район Луната), с которого шел чинш в 3 стария зерна.⁵⁸ Последующие держатели (в третьем поколении), как об этом сказано в дополнении к грамоте (XIII в.), вносят церкви уже в три раза больше — 9 стариев зерна (3 стария пшеницы, 3 — проса, а еще 3 стария идут на продажу (esse vendita). При смене держателя на одном из земельных комплексов приюта св. Александра и св. Мартина в Казале (Фошана) чинш возрастает с 4 до 5 стариев проса.⁵⁹

В грамоте о продаже светскими лицами (Чечо и братьями Боно, Угиччо и др.) держания в Гвальдо некоему нотарию Скотто сказано, что непосредственный держатель этих земель, Мартин, вносит чинш в размере 6 стариев вина.⁶⁰ Поперек этой же грамоты почерком XII—XIII вв. (как это следует из примечания издателя) написано, что чинш с держания равен 12 стариям вина. О повышении чинша с отдельных держаний свидетельствует и ряд других грамот из разных районов округи Лукки: Toppe, Арлиано, Луната.⁶¹ Выше мы разбирали случаи замены денежной ренты натуральной. Интересно, что при этом подчас происходило значительное повышение общего размера ренты. Так, в грамоте 1191 г. идет речь о держании, передаваемом канониками церкви св. Мартина некоему Флорентино в приходе св. ангела в Кампо (Вико Пелаго). Прежде держатель платил чинш 2 ден., новый чинш — 1 старий зерна (т. е., учитывая наименьшую цену за старий, — 1 сол.).⁶² В 1196 г. некий Стефан из Арсина (Вико Пелаго) и его дядя за 4 лиры продали пресвитеру церкви св. Мартина свое либеллярное держание от той же церкви. При этом они остались наследственными держателями каноников, но чинш их изменился: вместо прежних 4 ден. они должны вносить 2 стария зерна (т. е., по крайней мере, 2 сол.).⁶³ Если либеллярии каноников св. Мартина в Виньяле (около городских стен Лукки) платили в начале XII в. 10 сол., то в конце XII — начале XIII в. они обязываются доставлять 14 стариев зерна (иначе говоря, если принимать в расчет самую низкую цену стария, их чинш возрастает до 14 сол.).⁶⁴ В Луккской описи 1356 г. также содержатся сведения об увеличении чинша продуктами с отдельных держаний иногда в 3—4 раза за последние 10 и более лет.⁶⁵

Таким образом, мы видели, что в некоторых районах Луккской округи на протяжении XII—XIV вв. размеры чинша повысились. Эта общая тенденция отразилась и в ряде тяжб держателей с вотчинниками, когда держатели настаивали на сокращении суммы ренты. Их просьбы обычно кончались безрезультатно — городская курия поддерживала сеньоров (см. ниже).

От середины XIII в. (1256 г.) сохранились списки держателей Луккского епископства, задолжавших по чиншам и другим платежам. Их данные свидетельствуют о многолетней задолженности отдельных держателей. Так, вдова Гвитонесса 6 лет не платила чинш просом (раnісо) и 15 лет — денежный чинш в размере 7 денариев. Кузнец Уголино 6 лет не вносил чинш пшеницей и просом. Наследники некоего Навантерио в течение 16 лет не могли заплатить 12 денариев; наследники Джерардо 6 лет не вносили за либеллярное держание чинш в 3 денария. Бененато Труффе 5 лет не доставлял 13 стариев молодого вина; наследники Убальдо Родольфи за два прошедших года задолжали 10 стариев пшеницы и 8 фунтов оливкового масла, от них было получено лишь 8 сол.⁶⁶ Повышение чинша можно проследить на всем протяжении XI—XIV вв.; видимо, не случайно в большинстве либеллярных грамот содержатся оговорки о запрещении увеличивать размер оброка под угрозой высокого штрафа.⁶⁷

И все же приведенных данных недостаточно для вывода о повсеместном росте чинша в Луккской округе во второй половине XII в. и в XIV в. по сравнению с XI — первой половиной XII в. Для того чтобы выявить какую-либо закономерность в движении ренты, мы попытались сравнить размеры чиншей, взимавшихся с единицы держания (соltra)⁶⁸ в одних и тех же районах округи в конце XI — середине XIV в. (см. табл. 8).

Таблица 8
Величина ренты продуктами (зерновыми) с единицы держания (сога) в Луккской округе в XI—XIV вв.

Общая тенденция,⁶⁹ как видим, — повышение чинша в середине XIV в., и подчас — значительное (Согроминьо). Тем не менее поскольку в нашем распоряжении имелось небольшое количество грамот, мы не вправе утверждать, что это увеличение являлось господствующей тенденцией. К тому же очевидно, оно было связано нередко со значительным ростом урожайности в XII—XIV вв. основных зерновых культур. Даже если предположить (а таких оснований для этого по данным Луккской округи XIV в. пока нет), что там была широко распространена испольщина, то и тогда урожайность должна была быть не ниже сам-восемь, сам-десять.⁷⁰

Источники дают нам и противоположные примеры: из отдельных грамот мы узнаем о понижении продуктовой ренты. Например, в грамоте 1123 г. сказано, что епископство св. Мартина получило земельный участок (petia de terre) в Верчано (вблизи Лукки) от клирика Опито. Из дополнения к грамоте (XIII в.) узнаем: прежний держатель этого участка доставлял 4 стария зерна (пшеницы), 2 — проса и 2 — бобов. Ныне держателем является церковь в Верчано, которая доставляет 1 старий пшеницы и столько же проса.⁷¹ Уменьшение чинша здесь, возможно, связано с тем, что церковь присваивает себе часть чинша, который раньше непосредственный держатель полностью уплачивал епископству, минуя посредников.

Каноники св. Мартина в 1104 г. передали по либеллярному договору братьям Фогту и Вицедомину земельный участок в Капанноре (район Лунаты) на условии уплаты 14 сол. В добавлении к грамоте (XIII в.) указан другой чинш с держателей — наследников этих либелляриев — 6 сол. 8 ден.⁷² В течение столетия вдвое сократился чинш с либеллярного держания, принадлежавшего епископству св. Мартина в Мойано (район Toppe).⁷³ Примеры подобного рода обнаруживаются и в других грамотах, а также в описи 1356 г.⁷⁴

Однако, прежде чем сделать вывод об уменьшении размеров денежного чинша, нужно всегда учитывать, что за 50—100 лет могла существенно измениться стоимость денег. Что касается ренты продуктами, то нельзя не принимать во внимание и возможность изменения размера стария. В одной из луккских грамот конца XII в. прямо говорится, что если прежде нужно было доставлять 10 стариев зерна, то теперь (когда сами старии стали другими) — 8.⁷⁵ Следовательно, величина стария возросла, и понижение размера оброка — в этой грамоте — только кажущееся. Конечно, было бы неверно расценивать таким же образом все известные случаи понижения натурального чинша в округе Лукки в XII—XIV вв. Описываемое явление, несомненно, имело место.

Имущественное положение разных групп крестьян Луккской округи было неодинаково. Это проявлялось не только в весьма неравных размерах их наделов (впрочем, по грамотам не всегда можно определить точную величину всего держания, так как крестьянин мог иметь и другие земли, в данной грамоте не упомянутые). Более показательно неравенство обложения крестьянских держаний. В Лукке и ее ближайших окрестностях в конце XI — середине XII в. величина ренты на отдельных держаниях колебалась от 1 до 9 стариев с 1 соltra (средний чинш — 1,2 стария), в конце XII в.— от 2,7 до 14,5 стариев (в среднем — 12,1 стария); в Луната в конце XI — середине XII в.— от 1 до 14 стариев (средний чинш — 4,2 стария), в конце XII в.— от 1 до 16 стариев (средний чинш — 4 стария); в Масса Пизана в конце XI — середине XII в.— от 0,5 до 2 стариев (в среднем — 2 стария). В середине XIV в. в Лукке и близлежащих районах с 1 соltra в среднем взималось 12 стариев, в то время как на некоторых держаниях размеры обложения варьировали от 6 до 45 стариев; в Согроминьо соответственно от 6 до 21 стария (средняя величина обложения — 17 стариев) и т. д. Впрочем, разница в обложении отчасти может быть объяснена и различием в местоположении участков, в качестве почвы, и некоторыми другими причинами. И все же можно констатировать, что на крестьянах-держателях повышение чинша сказывалось по-разному. Если одна группа находилась в относительно благоприятном положении, то обедневшие крестьяне (обложение которых достигало 15—20 стариев с соltra) испытывали все тяготы роста ренты продуктами. Правда, прямая испольщина встречалась в XII—XIV вв. сравнительно редко.⁷⁶ Нам известны три грамоты об испольной аренде в Лукке первой половины XIII в., опубликованные И. Имберчадори.⁷⁷ Эти грамоты исходят из разных районов Луккской округи, но расположенных вблизи от крупных тосканских рек Серкьо и Арно — прихода св. Алексея (около городских стен), Форментале (район Арлиано, в 25 км к северо-западу от Лукки), Фучеккьо (45 км к юго-востоку от Лукки). Испольщики доставляли собственникам земли половину зерна, вина, оливкового масла, каштанов и т. д.,⁷⁸ причем подчас не уточняется, какие именно продукты имеются в виду.⁷⁹

В описи 1356 г. иногда названы виды держания и аренды. Везде в таких случаях это — наследственные держания или, чаще, аренда ad fictum. Медзадрия не упомянута ни разу. Впрочем, возможно, что в действительности испольщина в XIII—XIV вв. в Луккской округе была распространена более широко, чем это явствует из опубликованных источников.

Тем не менее для обедневшего крестьянина Луккской округи и уплата одного-двух десятков стариев пшеницы или вина, что составляло меньше половины полученного, или нескольких солидов деньгами, представляла порой значительные трудности.

Кроме того, помимо фиксированных чиншей зерном и вином, держатели нередко были обязаны еще доставлять каштаны, яйца, кур, свинину, пшеничные лепешки, сено, дрова. Величина этих поставок устанавливалась в грамотах далеко не всегда.

Держатели должны были нести извозную повинность, а также принимать посланца вотчинника или его самого (об этой обязанности говорится почти в каждой грамоте), иной раз платить особый взнос за пастьбу своих животных на господской: земле (pascioraticum), нести службу по охране господского дома, соблюдать мельничный бан и т. п.⁸⁰ Крестьяне Луккского контадо обязаны были в XIII в. уплачивать особые взносы в пользу городской коммуны. Треть суммы (всего с контадо следовало 600 лир) раскладывалась подворно (per focum), две трети — в зависимости от размера имущества (per libram).⁸¹

Как мы видели, взносы держателей не исчерпывались натуральными платежами. Немалую роль играла и денежная рента, которая иногда сочеталась с натуральной. Это означало, что часть произведенных продуктов крестьяне обязательно должны были продать для уплаты денежного чинша; к тому же деньги нужны были и для покупки продуктов питания, из которых не все производились в достаточном количестве в крестьянском хозяйстве⁸² (да и держательские наделы в XI—XIII вв. все реже являлись полными мансами, включавшими пахотные земли, луга, виноградники; чаще они представляли собой небольшие участки пашни либо виноградника, порой окруженные оливковыми и другими плодовыми деревьями). Тем самым приходится признать, что даже если чинш составлял и менее половины урожая, в сочетании с другими платежами (возможно, иногда и не оговоренными в грамоте, так как они сами собой подразумевались, например, десятина, альбергарий) он вовсе не был легким. Кроме того, мы видели, что обложение держателей было различным, и соответственно удельный вес чинша в общей сумме повинностей также был далеко не одинаков для разных групп крестьян. Нередко на держании проживала не одна семья; подчас с отцом и матерью жили и женатые братья, и их дети. Урожая с относительно небольших участков не всегда могло хватить для прокормления всех обитателей. В ряде луккских грамот конца XII в. говорится о передаче обедневшими крестьянами своего имущества под залог за получение какой-либо денежной суммы или в случае их неспособности вернуть долг или внести чинш.⁸³ О неспособности многих крестьян-держателей уплатить чинши в течение нескольких лет (порой — 10—30 лет) свидетельствуют и обширный перечень должников-крестьян и даже сельских коммун, составленный в Лукке в середине XIII в.,⁸⁴ а также статуты сельских коммун Луккской округи XIII—XIV вв.⁸⁵

Зажиточные крестьяне, имевшие большие участки, могли продавать часть произведенного ими прибавочного продукта после уплаты ренты (иногда, может быть, они эти излишки привозили в город вместе с оброком сеньору). Продавать на рынке могли и обедневшие крестьяне — для того, чтобы иметь возможность уплатить денежный чинш, купить инвентарь, продукты питания и одежду.⁸⁶ Но такого рода торговля была принципиально иной, чем участие в рыночных операциях зажиточных крестьян: она приводила нередко к разорению продавцов.
Если для XIV в. нашим главным источником были описи, то для XI—XII вв. это — грамоты о либеллярных и нелибеллярных наследственных держаниях. Подчас сами либеллярии не являлись непосредственными держателями наделов, описанных в грамоте. В части либеллярных договоров Тосканы и других областей Италии содержатся данные лишь о чинше либеллярия верховному сеньору; весь же объем ренты, уплачиваемой непосредственным держателем, остается невыясненным. Одно из важных достоинств луккских грамот XI—XII вв. состоит именно в том, что в них довольно часто указывается не только чинш субдержателя верховному сеньору, но и все платежи, причитавшиеся с участка (и верховному, и прямому господину). Эти сведения важны для установления как общего размера ренты феодально зависимых держателей, так и ее вида (пока такие сведения отсутствуют, мы можем предполагать, что господину крестьяне выплачивали подчас ренту иного типа, чем верховному сеньору).

Из некоторых грамот видно, что большая часть чинша держателя идет верховному сеньору. Верховными сеньорами Гвидо Майоре из Винетула (около Лукки) являлись каноники церкви св. Мартина, а непосредственными его господами были могущественные светские феодалы из рода Поркарези. 12 стариев пшеницы и 12 — проса Гвидо Майоре вносил каноникам и 6 стариев — Поркарези.⁸⁷ Фогт той же церкви св. Мартина Танкред получает с держателей двух земельных участков в Сальтоккьо (Согроминьо) 5 стариев зерна, каноникам же (верховным сеньорам) идет 12 стариев; после дарения земли каноникам им будет поступать весь чинш.⁸⁸ Из 9 стариев зерна — чинша с пахотного поля в Вико Валле, принадлежавшего тем же каноникам и некоему Роландо, сыну Диворсо,— 6 получали церковнослужители и 3 — Роландо.⁸⁹

Более многочисленные примеры другого рода — когда верховные собственники получают с держателей меньшую долю чинша. Супруги Райнерий и Бонаменте продали с ведома своего сына и его жены пахотное поле около Понте Мархионис (район Фошана) — их держание от Ильдибрандино Боккаинбариле, который, вероятно, владел землей совместно с Карторарио, сыном Робертино, так как именно он передал ее Райнерию и получал с него чинш. Райнерий в свою очередь переуступил поле в держание братьям Луккезе — Вильгельмо и Бонакурсо — на условии уплаты чинша в 10 стариев проса, 9,5 — пшеницы и 9,5 — бобов. Верховному собственнику участка, Карторарио, поступает лишь небольшая часть чинша — 1 старий проса, 2 — пшеницы и 2 — бобов.⁹⁰ Точно так же небольшую часть чинша (3 стария зерна из 10) получает монастырь св. Петра в Поццеоли от Викоро из Вико Суперьоре (район Пиша); остальной чинш идет самому Викоро от его держателя Рустикелло.⁹¹ В грамотах Лукки есть еще несколько примеров распределения чинша между двумя сеньорами, когда верховный собственник получает меньшую часть чинша.

Некий Арриго продал каноникам церкви св. Мартина свои земли — 37 разных участков пашни, виноградника, оливковых насаждений, каштанника, леса в Масса Мачинайя, с которых ежегодно церкви св. Петра Маджоре поступало 10 денариев и 22 стария молодого вина. Точный размер участков и общее число держателей неизвестны, но многие участки были в 1—2 модия.

Известен чинш держателей — 26 наделов: на 13 — половина урожая, на трех — треть урожая, на остальных — строго определенное количество вина и зерна (пшеница, просо).⁹² Даже поступления с этих последних участков (62 стария вина, 10 стариев зерна, 6 денариев) намного превышают оброк, уплачиваемый Арриго церкви св. Петра, а эти наделы составляют едва половину всех земель Арриго.

Фогты каноников св. Мартина получали со своего держателя: Ченамо, имевшего участок в Вико Солари (неподалеку от Лукки), 18 стариев пшеницы и 18 — проса. Из этого чинша они выплачивали каноникам 1 модий зерна, т. е. примерно в полтора раза меньше.⁹³

Мы проанализировали сравнительно немного грамот, содержащих сведения о распределении чинша с крестьян между верховным собственником земли и его «держателем первой руки». Тем не менее вполне допустимо предположение, что непосредственный сеньор чаще получал большую часть чинша с держателя участка, чем верховный собственник земли, находившийся далеко и подчас являющийся собственником лишь номинально. Впрочем, это не единственная и не главная причина. Распределение чинша между вотчинниками (часто один из них был светским, другой — церковным феодалом) зависело от многих условий: влияние того или иного феодала в данном районе, история приобретения данного держания, владельцы пограничных земель и т. п. Более важен для нас другой результат изучения подобных грамот: чинш держателей оказывается много выше, чем это можно было бы предполагать на основании чинша, вносившегося верховному сеньору (когда тот получает меньшую часть). Иногда этот чинш составляет половину или треть урожая — явление, редкое в либеллярных договорах XI—XII в. По форме чинш непосредственному сеньору обычно тот же, что и верховному собственнику (за исключением единичных случаев); чаще всего в Лукке XII в.— это продуктовая рента.⁹⁴

* * *

Выяснив ряд вопросов, относящихся к эволюции земельной ренты в Луккской округе в XI—XIV вв., мы попытаемся, насколько это окажется возможным, осветить причины этого процесса. Чем объяснить такую несколько необычную (по сравнению с другими странами Западной Европы, например, Англией и Францией в XI—XIII вв.) эволюцию ренты в направлении значительного повышения роли продуктовой ренты к концу XII в. и в XIII—XIV вв.,— времени расцвета ремесленного и торгового дентра округи — Лукки?

Казалось бы, рост города должен был стимулировать и увеличение потребности в деньгах у феодалов округи и, как одно из следствий этого, — замену феодалами натуральной ренты денежной. В Лукке же и ее дистретто случилось иначе. Чтобы попытаться отыскать причины этого явления, следует хотя бы кратко рассмотреть особенности феодального землевладения и изменения в нем в XII — начале XIII в. В Луккской области в XI и особенно в XII—XIII в. одним из проявлений общего роста товарно-денежных отношений была сильно увеличившаяся подвижность феодальной земельной собственности. В сотнях грамот идет речь о купле-продаже, залогах, дарениях, передачах держаний одними держателями или собственниками другим. Под продажей земли нередко скрывалась ипотека — получение денежной суммы под залог земли на срок от одного года до трех лет. Контрагентами в сделках выступали и церковные, и светские феодалы, и мелкие держатели.⁹⁵ Не раз в луккских грамотах XI—XIII вв. говорится о церковных учреждениях, задолжавших светским сеньорам денежные суммы (порой значительные) и вынужденных для уплаты их продавать свои земельные владения.⁹⁶

Довольно часты случаи, когда светские феодалы за долги передают свои владения церковным учреждениям.⁹⁷

И все же многочисленные продажи и залоги земельной собственности, хотя и в меньшей мере, имели место и раньше, в IX—XI вв. Для XII—XIII вв. более характерно другое: насильственное переселение в город многих десятков семей феодалов, ранее там не проживавших, и передача их земель городской коммуне, которая ведет с ними ожесточенную борьбу. Хроники Лукки С конца XI в. заполнены сообщениями о разрушении феодальных замков в округе и подчинении городу их побежденных властителей. Так, Птоломей Луккский сообщает, что в 1128 г. был разрушен замок Буинно и оказался в осаде замок Агинольфа (Монтиньозо).⁹⁸ В 1136 г. лукканцы разрушили крепость Фучеккьо,. в 1170 г. — бург Бранкальяна; в том же году в районе Карфаньяны были сожжены и разрушены многие castra. В 1173 г. был занят Кьоро — резиденция феодалов Соффрединги, обещавших лукканцам военную помощь.⁹⁹

Подчинявшиеся городу феодалы обычно передавали коммуне свои земли, обещали ей военную помощь и всякого рода денежные и натуральные взносы. Так, в 1138 г. братья Лукардо передали консулам Лукки (выступавшим от имени коммуны и епископства св. Мартина) укрепленное поселение (castello, poggio, curie et destricto) в Монте Тополи и принадлежавшие ему земли.¹⁰⁰ В 1142 г. вице-графы Угиччо и Вельтер передали в полное распоряжение луккским консулам половину замка Корвариа и относившихся к нему земель. Правда, в последующие годы феодалы Корвариа не раз отказывались подчиняться городской коммуне.¹⁰¹

В 1170 г. коммуна Лукки купила у некоего Труффы Меццо-ломбарди лес и участок земли от устья Серкьо до Миллиарино и от моря до Монтеравантоэ.¹⁰² В 1181 г. Луккской коммуне принес клятву бургундский граф Гвидо, сеньор Монте Суммано, Верруколе и Серре, передав эти крепости городу и обещая помощь в войне с Пистойей; в том же году Лукка приняла клятву от феодалов Соффрединги,¹⁰³ а в 1183 г.— от сеньоров Альбиано и Урбичано.¹⁰⁴ В 1192 г. нобили Валеккья поклялись в верности Луккской коммуне и передали ей свои земли, замки и все, что имели в Монтебелло.¹⁰⁵ В 1194 г. коммуна приобрела у феодалов из рода Монтефилектори дома и земли, которые они держали от графини Матильды Тосканской.¹⁰⁶ В 1195 г. феодалы из Бальбано получили от Лукки земли в этом районе на условии уплаты чинша (видимо, перед тем они передали эти земли в собственность городской коммуне).¹⁰⁷ В 1200 г. сеньоры Монтеманьо поклялись Лукке в том, что в случае надобности окажут ей военную помощь. Они обещали также проживать в городе не менее четырех месяцев во время военных действий и трех — в мирный период.¹⁰⁸

С начала XIII в. Лукка повела еще более решительное наступление на феодалов округи, подчиняя себе все новые и новые фамилии. В 1209 г. феодалы в Барга и Карфаньяне обещали вносить городской коммуне datias и collectas, которые с них потребует Лукка¹⁰⁹. В 1218 сеньор замка (аrх) Масса Маркионе передал замок Луккской коммуне за ту сумму, которую он задолжал ей.¹¹⁰

Свои земли и укрепленные поселения передавали городу не только светские, но и церковные сеньоры.¹¹¹ Борьба феодалов и городской коммуны не прекращалась с переселением феодалов в город или передачей городу их земельных владений (обычно передавалась лишь часть земель). В XII—XIII вв. в Лукке имели свои резиденции, дома-крепости с башнями сеньоры Довайо, Герардинги, Соффрединги, Поркарези, Монтеманьо, Корвариа, Орландинги и многие другие.¹¹²

Крупные феодальные сеньоры вовсе не желали мириться со своим подчиненным положением. Они не раз пытались вновь отвоевать свою независимость, а также захватить ключевые посты в городской администрации. Часто при этом феодалы луккского контадо пользовались поддержкой феодалов соседних областей Тосканы и других городов. В 1151 г. с трехтысячным войском рыцарей в Лукку вторгся тосканский граф Гвидо Гуерра, но потерпел поражение.¹¹³ В 1226 г. во время похода против Версилии лукканцы встретили сопротивление пизанцев. После победы над ними замок был разрушен. В 1250 г. поход в Версилию повторился. Произошло несколько сражений, в которых пизанцы снова были разбиты.¹¹⁴

В 1203 г. после крупного сражения при Монте Кьятри populus Лукки одержал победу над восставшими milites и изгнал их из города.¹¹⁵

Нередко в XII—XIII вв. феодалы объединялись в societates — сообщества, возглавлявшиеся консулами, имевшие свои статуты и пользовавшиеся особой автономией внутри города. Сохранился статут Societatis consortum Corbolani, объединявшего феодальные фамилии Корболани, Дель Вельо и Черлотти. Их владения находились в трех районах (capelle о contrade) в центре города, где возвышалась башня Дель Вельо. Сообщество приобрело такой вес и влияние, что во время волнений в Лукке эти феодалы сами решали, поддерживать им горожан или же встать на сторону кого-либо из своих знатных друзей.¹¹⁶

Наряду со светскими феодалами крупнейшими землевладельцами в Луккской округе являлись епископ, монастыри, (в первую очередь аббатство св. Петра в Поццеоли) и другие церковные корпорации, а также отдельные церковнослужители. Епископству принадлежали крепости (с примыкающими к ним земельными владениями) Луната, Сорбано, Кариньяно, Марлиа, Сесто, Валлебуйя, Кастильо ди Фонданьо, Рокка ди Дечимо, Веруккола (одно время подчинявшаяся Герардингам) и многие другие. Помимо этого, епископство имело земли и десятины в различных районах округи, в первую очередь в долинах рек Серкьо и Лима.¹¹⁷ Вместе с тем в результате подчинения коммуне многих феодалов (прежде всего светских) в собственность города, как коллективного сеньора, переходила значительная часть их земель.¹¹⁸ Расширялись и владения отдельных жителей города и бургов.¹¹⁹ Немало земель феодальных фамилий оказалось в XII—XIII вв. в руках ростовщиков, ремесленников и торговцев.¹²⁰ В нотариальных актах Генуи конца XII — начала XIII в. весьма часто упоминается некий Гвидолотто из Лукки. Во многих кредитных операциях он выступает гарантом денежных сумм, взятых в долг. У Гвидолотто были в Лукке земельные владения, в том числе и домениальные земли (possessionem cum dominio). В одном из актов сказано о покупке им рабыни из Сардинии за 60 генуэзских солидов. Гвидолотто занимался и продажей хлопчатобумажных тканей (fustanea), причем в довольно крупных, размерах.¹²¹

В середине XIII в. значительные денежные суммы и земельные богатства принадлежали в Лукке богатому ремесленнику, купцу и ростовщику Гвидобоно Биджарелли, выходцу из Болоньи.¹²²

Описывая выступление в 1257 г. бедных горожан (populimi macrum et tenuem) против богатых слоев города, Птоломей Луккский отмечает, что последние действовали в согласии с нобилями. Это ему не кажется удивительным, так как, по его словам, часть «жирного народа» вышла из нобилей.¹²³

Таким образом, можно считать, что в XII—XIII вв. в Лукке сложилась весьма влиятельная городская верхушка, тесно связанная с землевладением. Значение ее здесь было гораздо большим, чем в других тосканских городах, в которых ремесленно-купеческие слои раньше пришли к власти.¹²⁴

В состав правящих кругов, наряду с богатыми ремесленниками, купцами и ростовщиками, порой владевшими немалым количеством земель, вошла и часть переселившихся в город феодалов. Выступления торгово-ремесленного населения против milites нередко превращались в борьбу против всей городской верхушки.¹²⁵ Хотя в Лукке XII—XIV вв., еще большую силу сохраняли феодалы-землевладельцы (прежние или, чаще, новые, сочетавшие владение землей с торгово-ремесленными занятиями), она в то же время (особенно к XIV в.) являлась крупным центром ремесла и торговли в Тоскане. В XII—XIV вв. в ней было весьма развито производство шерстяных и особенно шелковых тканей.¹²⁶ По изготовлению этих последних Лукка более столетия занимала одно из ведущих мест в Италии. Сырье для шелкоткацкой промышленности было, вероятно, в основном привозным,¹²⁷ но уже в начале XIII в. в некоторых грамотах упоминается тутовое дерево.¹²⁸

Развитием текстильного производства в большой мере определялся характер городской торговли; сукно и шелковые ткани вывозились «за море» — во Францию, Фландрию и другие страны.¹²⁹ Луккские consoli dei mercanti постоянно находились в Ниме так же, как и представители купцов Сиены, Флоренции, Пьяченцы, Пистойи.¹³⁰

В XII—XIII вв. весьма оживленные торговые сношения существовали у Лукки с Генуей. Генуэзцы имели торговые склады и лавки в 15—20 км к северу от Лукки, в Мотроне (район Дечимо). Лукканцы получили от генуэзцев право использования по своему усмотрению значительной части берега Лигурийского залива — от Вультабио до Сагоны и далее до Корвуле. В 1152 г. Генуя разрешила луккским купцам привозить в город товары, которые они захотели бы продать на заальпийских ярмарках (ad ferias ultramontanas), однако с условием, чтобы этим не наносился ущерб генуэзским товарам.¹³¹ Луккские купцы могли также провозить через Геную заморские одежды, уплачивая лишь небольшие пошлины.

И все же, пожалуй, главным было участие Лукки в посреднической торговле. Этому весьма способствовало и местоположение города на «дороге франков».¹³² Еще в раннее средневековье луккские купцы сконцентрировали в своих руках торговлю с населением Паданской равнины и странами к северу от Альп; сфера их деятельности простиралась до Рима. Монета, чеканившаяся в Лукке, получила признание на большой территории Италии — вплоть до Рима и даже в самом Риме.¹³³

Многие купцы, направлявшиеся в Пизу, были вынуждены проходить через Лукку,¹³⁴, и ее правители, пытаясь использовать это обстоятельство, порой предъявляли к ним чрезмерные требования, что являлось одной из причин конфликтов. В 1181 г. Лукка, наконец, официально заявила, что все купцы, проходящие через нее, могут в любой момент продолжать свой путь в Пизу. В награду за это луккские купцы получили возможность пользоваться торговой гаванью Пизы (Порто Пизано) наравне с пизанскими купцами.¹³⁵

Кроме знаменитой «дороги франков», среди немногих сухопутных дорог, проходивших между тосканскими городами, надо отметить путь, связывавший в XI—XII вв. Лукку, Пизу и Ливорно. Из Ливорно товары перевозились в Каламброне (около Порто Пизано), затем по каналу в Арно, по озеру Бьентина и через Орцори (Auser) — в Лукку, в Порто делла Формика, расположенный на судоходном тогда канале.¹³⁶ Но главными торговыми магистралями, в том числе и для Луккской округи, служили водные. Роль основного торгового пути в округе играла река Серкьо с притоками, соединявшимися сетью каналов с Арно. Зерно и соль — важнейшие товары этого района — перевозились на плоскодонных лодках и ботиках, а также по сухопутным дорогам (нередко, особенно зимой, просто тропинкам); товары подчас приходилось перевозить вьюками и даже переносить. Отсюда столь частое применение в тосканских грамотах в качестве единицы измерения зерна или вина такой меры, как soma, salma (обычно soma = 24 стариям), и более редкое употребление с этой же целью термина carra (2 some).¹³⁷

Итак, в XII—XIV вв. Лукка находилась на оживленных и важных путях итальянской и международной торговли. В то же время она являлась центром плодородного сельскохозяйственного района. Вполне закономерно предположить поэтому, что и часть сельскохозяйственных продуктов (об экспорте сукна и шелка уже говорилось), произведенных в ее округе, могла быть вывезена за пределы контадо луккскими же или другими купцами.

Действительно, от начала XIII в. сохранился ряд свидетельств о продаже в Генуе пшеницы, привезенной из Тосканы (возможно также, что именно из Луккского контадо).¹³⁸ Но все же главным «пунктом назначения» вывоза местных сельскохозяйственных продуктов была Лукка.

Почти все грамоты, исходящие из Луккского контадо и перечисляющие оброки зерновыми и бобовыми, указывают на их измерение в «sistario venditorio, qui in Lucca percurrit», тем самым подчеркивая «товарное назначение» тех и других. Реже в sistario venditorio измерялось вино.¹³⁹

Виноград и зерно привозили в Лукку на продажу жители сельских коммун. Как видно из статута коммуны Мутиллиано (район Toppe) от 1271 г., местные власти пытаются регулировать доставку винограда и зерна из коммуны в Лукку, требуя делать это с разрешения консулов.¹⁴⁰

Грамоты сообщают о продаже зерна в городе. Так, известно, что продавали пшеницу либеллярии Мако и Роландо, сыновья Джованни, Сеньоретто Гуарди, Бернардо Бенектори и Пьетро Ардинги, которые, видимо, по этой причине задолжали чинш каноникам (последние предъявили иск либелляриям в городской судебной курии). Представитель каноников требовал даже, чтобы эти крестьяне сообщали ему, на какую сумму они продают зерно в городе (возможно, имея в виду соответственно повысить чинш). Либелляриев обязали уплатить по 60 сол. и впредь вносить чинш зерном аккуратно в установленное время.¹⁴¹

Статуты Лукки, составленные в 40—50-х годах XIV в., содержат детальные предписания относительно порядка продажи в городе зерна, мяса, оливкового масла, вина и других продуктов питания (их разрешалось продавать лишь в строго определенном месте — на площади Фондако и по установленной цене).¹⁴²

Без позволения особого городского чиновника (maggiore officiale del Fondaco) никто не имел права вывозить за пределы города или бургов какие-либо продукты, прежде всего — зерно и бобовые.¹⁴³ Запрещается перепродажа, передача в залог и вообще всякая перевозка и перемещение зерна в городе из одного дома в другой без специального разрешения того же officiale.¹⁴⁴

Установленные правила продажи относились ко всем жителям города и бургов, независимо от их социального статуса: продавцам зерна и хлеба, вина, оливкового масла и сыра, содержателям таверн, менялам и банкирам, кузнецам и сыроварам, чулочникам и мясникам.¹⁴⁵ Мало этого, городские власти обязывали всех крестьян и землевладельцев, живущих в контадо на расстоянии 6 миль от Лукки, а также и из более отдаленных районов — Сан-Джениайо, Согроминьо, Марлиа, Ламмари, Луната и Сан Паоло — доставлять в город все выращенное ими и намолоченное зерно (в том числе и полученное сеньорами в качестве ренты). Разрешалось оставлять для пропитания не больше 1 стария в месяц на человека.¹⁴⁶

В указанных постановлениях ясно проступают две противоречивые тенденции. С одной стороны, власти Лукки заботятся об обеспечении растущего городского населения продуктами питания и намечают меры, которые позволили бы преодолеть нехватку их на рынке. С другой стороны, поставщики — в первую очередь крупные феодалы (церковные и светские) далеко не всегда заинтересованы в том, чтобы привезти эти продукты именно в Лукку и продавать по строго установленной цене. Подчас они, очевидно, предпочитали реализовывать зерно в других городских округах сами или перепродавать их с этой же целью купцам.

Но в качестве продавцов зерна (biadaioli) могли ведь выступать и представители луккской верхушки, которые нередко были крупными феодалами-землевладельцами округи. Вероятно, этим объясняется обилие подобных постановлений и их слабая эффективность. Такая ситуация в XII—XIV вв. была характерна для многих городов Средней Италии, и с этим явлением мы еще встретимся в дальнейшем.

В зерне, хлебе, мясе, яйцах, оливковом масле, вине нуждалось торгово-ремесленное население города, наемный люд, чиновники аппарата управления, постоянно проживавшие в городе феодалы с их многочисленной челядью. Лишь часть их получала эти продукты в виде ренты с пригородных и более отдаленных земель. Остальные могли купить их только на рынке — в самом городе или пригороде. Недостаток продовольствия, прежде всего зерна, приводил к тому, что уже в XIII в. его ввозили в Лукку и подчас издалека. Так, в 1213 г. луккский горожанин Вивиано купил у пизанских купцов 221 мину¹⁴⁷ пшеницы за 187 лир.¹⁴⁸ Упомянутый ранее Гвиццардо из Лукки и сукнодел Энрико купили 553 ф. зерна в Романье за 208 лир и 19 сол.¹⁴⁹ В 1192 г. Бартоломео привез из Испании в Лукку 850 ф. зерна на 124 лиры.¹⁵⁰

Возможность выгодно реализовать в городе и его пригородах значительное количество зерна, бобовых, вина, оливкового масла, а также вывезти их (хотя бы и в ограниченном количестве) за пределы данной городской округи стимулировала в XII—XIV вв. увеличение именно натуральных чиншей с крестьян и вела к росту удельного веса продуктовой ренты среди крестьянских повинностей. И если в XII в. рента продуктами безусловно господствовала в первую очередь в тех районах, которые либо находились сравнительно недалеко от города, либо примыкали к речным или иным торговым путям, то в XIII—XIV вв. повсеместно произошел переход к натуральной ренте даже и в отдаленных от города районах. Продавцами сельскохозяйственных продуктов выступали прежде всего крупные церковные и светские феодалы (епископская церковь св. Мартина, аббатство св. Петра в Поццеоли, монастырь св. Понциана возле Лукки и др.). Однако, как мы видели, оптовыми поставщиками зерна в Лукку были также сельские коммуны. Зерно продавали и отдельные крестьяне, и ремесленники, и торговцы, связанные с землевладением. Необходимость для крестьян продавать некоторую часть урожая была в какой-то степени (но далеко не всегда) вызвана и тем, что в отдельных районах округи продолжала взиматься денежная рента.

В XI—XII вв. денежная рента в основном была распространена на держаниях, расположенных довольно далеко от города. Естественнее было бы ожидать обратное, так как среди доходов держателей городских и пригородных земель обычно главную роль играли доходы от различных ремесел, продажи фруктов и т. п. Такая закономерность действовала, как мы увидим, во Флоренции, Пизе, Пистойе, Ареццо. В Лукке же было иначе. Комплексы держаний, где денежная рента преобладала или была широко распространена, находились, как правило, далеко от города — в 30—50 км к северу и северо-востоку и нередко довольно далеко от р. Серкьо и «дороги франков» — основных торговых путей округи. Вотчинники этих районов, очевидно, в меньшей степени втянутые в торговлю сельскохозяйственными продуктами, предпочитали перекладывать на плечи крестьян трудности продажи этих продуктов (особенно, учитывая плохие дороги и удаленность от города). Примечательно, что в середине XIV в. единственным районом, в котором денежная рента составляла 53% платежей, была Фошана, расположенная более чем в 50 км к северу от Лукки.

Наши источники позволяют нам, правда, очень приблизительно¹⁵¹ установить и некоторую связь между формой ренты и характером сельскохозяйственного производства в отдельных районах. В двух районах Луккского контадо — Toppe (на северо-западе) и Согроминьо (на северо-востоке), где денежная рента преобладала в конце XII в., большое число держаний, с которых идет денежный чинш — виноградники.¹⁵² Показательно, что доля вина в составе продуктовых оброков была в этих же районах гораздо большей, чем в других (за исключением Луната и Масса Пизана), хотя вино составляло лишь около 9% всей поступавшей ренты.

Получали вино прежде всего епископство св. Мартина (53% всего оброка), затем светские феодалы (27%); 20% шло другим церковным корпорациям.

Во второй половине XI и особенно в XII в. в Луккской округе широко практиковалась извозная повинность, распространение которой, несомненно, было связано с необходимостью привоза зерна и вина в Лукку и некоторые другие пункты округи, служившие административно-хозяйственными центрами вотчин, как для потребления, так и на продажу. Епископство св. Мартина получало вино в Согроминьо, Вакколе (Масса Пизана), Домеццано (Toppe), Арсина (Вико Пелаго) и — реже в самой Лукке,¹⁵³ в которую оно доставлялось подчас из этих же поселений, порой удаленных от города на 20—30 км. Монастырь св. Понциана и светские феодалы также предпочитали получать вино непосредственно на господских дворах — в Вакколе, Вурно, Кумпуто, Контхано и др. О доставке вина в Лукку этим вотчинникам в грамотах, как правило, не говорится — вероятно, если оно и шло на продажу, то в небольшом количестве.¹⁵⁴

В отличие от вина, зерновые продукты епископство св. Мартина и многие светские феодалы заставляли своих крестьян привозить в Лукку, и не только потому, что там находились их административно-хозяйственные центры, но и рассчитывая продать зерно в городе. Везти зерно приходилось порой издалека — из Массакрози, Фошана, Арлиано (отстоявших от города на расстоянии до 50 км), но большая часть зерновых поступала, как уже говорилось, из районов, примыкавших к городу, — Луната, Вико, Пелаго, Масса Пизана, где преобладала продуктовая рента.¹⁵⁵

Зависимые держатели монастыря св. Петра обычно доставляли зерно в Поццеоли — административно-хозяйственный центр вотчины, владения которой были расположены в Вико Пелаго, Масса Пизана, Согроминьо, Луната и других районах, т. е. в 25—40 км от Поццеоли.¹⁵⁶

Вотчинники, естественно, стремились и к тому, чтобы как-то заинтересовать крестьян в исполнении этой, подчас нелегкой для них, обязанности, так как в страдную пору крестьянам приходилось отрываться от своего хозяйства и везти зерно или вино за 15—40 км. Во второй половине XII в. крестьянам, привозившим феодалам продукты, весьма часто предоставлялись харчи.

Почти во всех грамотах, где речь идет об извозной повинности в округе Лукки в конце XII в. (для XI в. это явление не было характерно), сказано, что держатель получит харчи (commestionem) — хлеб, сыр, вино, мясо.¹⁵⁷ Размеры «вознаграждения» не указываются. Полевая барщина в Луккском контадо в XII в. практически отсутствовала,¹⁵⁸ так же, как почти совсем исчезли и домениальные земли.¹⁵⁹

* * *

Подведем итоги. Быстрый рост Лукки в XI—XIV вв. как крупного ремесленно-торгового центра Тосканы оказал большое влияние на всю аграрную экономику округи. Существенные перемены в структуре феодального землевладения были самым тесным образом связаны с изменением направленности производства в феодальных вотчинах и прежде всего в хозяйствах крестьян, поскольку величина домениальных земель являлась незначительной. Переселение в город из округи десятков семей феодалов вместе с челядью, потеря ими немалой части собственных земельных богатств привели к их сближению и порой слиянию с торгово-ремесленно-ростовщической городской верхушкой.

Включение феодалов в ремесленно-торговую деятельность происходило параллельно с приобретением пополанами обширных земельных владений в округе. Эти новые феодалы-горожане и пополаны-землевладельцы стремились подчинить производство в зависимых от них крестьянских хозяйствах цели получения возможно большего количества сельскохозяйственных продуктов как для собственного потребления, так и особенно для продажи. Среди крестьянских повинностей господствующее место в конце XI—XIV в. заняла рента продуктами, удельный вес которой сильно и неуклонно рос на протяжении XII—XIV вв. Расширение круга потребителей зерна в городе и пригородах, естественно, требовало поступления его во все возрастающих размерах. Луккские документы свидетельствуют как об общем увеличении доли зерна в составе оброков, так и о повышении в некоторых районах величины ренты продуктами с единицы держания. Правда, оброки в размере половины урожая встречались относительно редко, но поскольку в ряде грамот указан не весь чинш непосредственного держателя, а лишь его доля, причитавшаяся одному из сеньоров (обычно верховному сеньору), число держателей, обязанных более тяжелыми повинностями, могло быть большим.

Развитие товарно-денежных отношений по-разному отразилось на экономическом положении различных слоев луккского крестьянства. В наилучшем положении оказались зажиточные крестьяне. Им легче и проще было отвезти в город часть урожая и продать его там или в контадо, получив солидную сумму денег, которую можно было затем с успехом использовать для дальнейшего расширения хозяйства. Для них менее тягостными были и извозная повинность, и обязанность альбергария. В значительно более худшем положении находился обедневший крестьянин, который не имел ни лодки, ни ослов и быков, чтобы доставить оброк на господский двор.

Особенно бедственным оно становилось в случае неурожая (хотя при этом оброк и уменьшался вдвое, но ведь трудно сказать, точно ли в два раза меньше был собранный тогда урожай). Всякие дополнительные повинности ложились на плечи обедневшего крестьянина тяжелым бременем. Многие грамоты¹⁶⁰ описывают споры феодалов с зависимыми от них крестьянами, которые не в состоянии заплатить незначительную на первый взгляд сумму — несколько денариев или солидов денежного чинша — либо доставить в качестве оброка несколько стариев зерна или вина. Но они действительно не могли этого сделать и лишались и крова, и своего участка, который переходил к собственнику земли.

В XI—XII вв. комплексы держаний, где была более или менее широко распространена денежная рента, находились в местах, отдаленных от Лукки и нередко от главных ее торговых артерий — р. Серкьо и «дороги франков». В этих районах феодалы предпочитали перекладывать трудности реализации, сельскохозяйственной продукции на плечи крестьян. В районах, близких к Лукке и крупным торговым путям, уже тогда самим вотчинникам было выгоднее сбывать зерно и другие продукты.

Одним из важных показателей товарности крестьянского хозяйства, характеризующих глубину втягивания крестьян в товарно-денежные отношения, принято считать уровень развития денежной ренты. Конечно, в принципе этот критерий надежен, и преобладание натуральной ренты в Луккской округе XII—XIV вв. свидетельствует, что связь с рынком в значительной степени осуществлялась там через господское хозяйство. Однако крестьяне вовсе не были полностью устранены от контактов с рынком. Они сами на своих лодках доставляли в город продукты, входившие в состав оброков, — зерно и вино, которые шли не только на удовлетворение потребностей вотчинника, но и на продажу. Недаром и измерялись эти оброки в «sistario venditorio, qui in civitate... percurrit». Отвозя их в город, крестьянин, несомненно, захватывал и некоторую часть остававшегося в его распоряжении прибавочного продукта для сбыта на городском рынке или купцам (в городе и округе). Такие факты прямой продажи крестьянами сельскохозяйственных продуктов на рынке зафиксированы источниками (возможно, их немногочисленность объясняется спецификой документов — поземельных грамот).

И все же более важно другое: самая направленность производства в вотчине, расположенной в городской округе; его целью было не только потребление вотчинником и его (порой весьма многочисленной) челядью, но и в значительной мере сбыт на рынке (в данном случае не так существенно — «своего» или «чужого» города). Источники не позволяют нам установить какое-либо точное соотношение продукции, отправлявшейся на продажу и оставляемой сеньором «для себя», однако, учитывая малые размеры доменов феодалов в XII—XIV вв., можно утверждать, что на продажу шла большая часть крестьянских натуральных оброков. Но крестьянское хозяйство, производящее зерно или другие продукты для продажи (хотя продают далеко не всегда сами крестьяне), не может уже рассматриваться изолированно от товарного производства. Последнее, безусловно, оказывало огромное влияние на имущественное и социальное положение крестьянства, степень дифференциации, юридические условия держаний.

Производство зерна на продажу вызывало изменения и в характере земледелия. Все большее количество земель обращалось в поля под посевы зерновых и бобовых культур, интенсифицировался труд, применялись удобрения.

Таким образом, на примере Лукки мы имели возможность проследить очень важные и самым непосредственным образом взаимосвязанные процессы изменения структуры феодального землевладения и характера крестьянского производства, а также изменения в экономическом положении крестьянства под воздействием бурного развития промышленно-торгового центра округи в период «исключительного расцвета» итальянских городов.

А как обстояло дело в других городских округах Тосканы, прежде всего в округе наиболее передового центра промышленного производства — Флоренции?

³¹ RCI. Regesto del capitolo di Lucca, ed. P. Guidi ed. O. Parenti, vol. 1. Roma, 1910; vol. 2. Roma, 1919; vol. 3. Roma, 1933. Inventari del vescovato della cattedrale e di altre chiese di Lucca, pubbl. a cura dei P. Guidi ed E. Pellegrinetti. Roma, 1921.
³² И в округе в целом цены в XII в. менялись довольно часто и сильно. Так, в неурожайном 1181 г. цены на хлеб поднялись очень высоко: 1 старий пшеницы стоил 7 солидов, бобов — 6 сол., проса — 5—6 сол.1, кукурузы — 4 сол. В 1182 г. пшеница, напротив, резко подешевела — до 1 сол. за старий (G. Serсambі. Le croniche di G. Sercambi Iucchese, vol. I. Lucca, 1892, р.9).
³³ Ю. Л. Бессмертный. Господствующая форма феодальной ренты в крупных вотчинах Лотарингии XIII в. — СВ, XI, 1958, стр. 69—71.
³⁴ RCI, vol. 6, № 704 (1111 г.): 1 старий пшеницы (grano) стоит 1 солид; ср. DI, vol. VI, р. 49 (1128 г.): 1 старий пшеницы оценивается в 2,1 сол.; RCI, vol. 6, № 702 (1111 г.): 1 старий молодого вина стоит 5 ден.; № 790 (1122 г.): 1 старий молодого вина стоит 1,3 ден.
³⁵ Цены на сельскохозяйственные продукты в Луккской округе в конце XII в. (1175—1200) можно представить в виде таблицы:

Мы видим, что взятые нами цены вина, зерновых и бобовых продуктов действительно наименьшие. В качестве оброка крестьяне доставляли не только молодое вино (musto), но и выдержанное, старое вино (vino bono puro). Мы, однако, приняли в расчет цену молодого вина (выдержанное вино стоило дороже), тем самым преуменьшив общее денежное выражение оброка вином. Правда, чаще всего в грамотах Лукки говорится об уплате чинша молодым вином. К. Сарди ошибается, считая, что молодое вино потребляли только сами крестьяне, вносившие в качестве чинша лишь старое, выдержанное вино (С. Sаrdi. Contrattazioni lucchesi..., p. 136). Ср., например, хотя бы Reg. Luc., vol. 3, № 1623 (1190 г.); RCI, vol. 6, № 790 (1122 г.); № 271 (1058 г.); № 702 (1111 г.); Reg. Luc., vol. 3, № 1755 (1195 г.); № 1614 (1190 г.) и др.
³⁶ Преобладание ренты продуктами в конце XII в. видно и из примечания к табл. 2, где речь идет о соотношении разных видов ренты по числу хозяйственных комплексов: с 74% хозяйственных комплексов идет рента продуктами, в то время как денежную ренту уплачивают 53,5% хозяйств, а смешанную (продуктово-денежную) — 12,5%. Однако эти данные, конечно, не могут служить показателем подлинного распространения денежной и продуктовой ренты, что ясно видно из сравнения полученных здесь результатов с данными табл. 2. Особенно ярко это несоответствие выступает в табл. 1. Исходя из соотношения разных видов оброка по числу хозяйственных комплексов, в которых оброки упоминаются в конце XI — начале XII в., мы должны были бы прийти к выводу, что там преобладала денежная рента (50,4% хозяйственных комплексов), хотя натуральная рента тоже занимала значительное место (34,6% хозяйственных комплексов), а смешанная рента составляла 15% хозяйственных комплексов. В действительности же в конце XI — начале XII в. в Луккской округе уже преобладала рента продуктами, хотя денежной ренте в этот период и принадлежала большая доля по сравнению с той, которую она займет в конце XII в.
³⁷ Очень небольшое преобладание денежной ренты над продуктовой в поместьях Энрико Тангранди едва ли меняет общую картину. В хозяйствах других светских феодалов преобладала продуктовая рента. Главное же, столь незначительное превышение денежной ренты над продуктовой (55,1% и 44,9%) само по себе едва ли показательно, если судить об этом на основании принципов описанной выше методики сравнения разных форм ренты.
³⁸ Епископская церковь св. Мартина являлась наиболее могущественным феодалом в контадо; ей принадлежало подавляющее большинство земель. Другой крупный церковный феодал, аббатство св. Петра в Поццеоли, владел землями преимущественно в юго-восточной части округи Лукки.
³⁹ RCI, vol. 6, № 451; ср. № 612 (вторая половина XI в.).
⁴⁰ RCI, vol. 6, № 553.
⁴¹ RCI, vol. 6, № 669 (не позже 1106 г.); № 670 (1106 г.).
⁴² Reg. Luc., vol. 3, № 1647 (1191 г.); № 1756 (1196 г.).
⁴³ RCI, vol. 9, № 1503, 1183 г. Прежние держатели доставляли в качестве оброка молодое, низкого качества вино.
⁴⁴ RCI, vol. 6, № 271 (1058 г.).
⁴⁵ Reg. Luc., vol. 3, № 1623 (1190 г.).
⁴⁶ RCI, vol. 9, № 1433 (13.VI.1181 г.); № 1439 (31.VII.1181 г.).
⁴⁷ RCI, vol. 6, № 702.
⁴⁸ RCI, vol. 6, № 704.
⁴⁹ Пшеница упоминается в большинстве грамот. См., например: RCI, vol. 6, № 1510 (1183 г.); № 1419 (1180 г.); № 1429 (1181 г.); № 4430 (11181 г.); Reg. Luc., vol. 3, № 1755 (1195 г.). Просо встречается также очень часто. См., например, RCI, vol. 6, № 649 (1105 г.); RCI, vol. 9, № 1419 (1180 г.); № 1429 (1181 г.) и мн. др. Несколько реже крестьяне доставляли в составе оброка бобы. См. RCI, vol. 6, № 649 (1105 г.); RCI, vol. 9, № 1419 (1180 г.) и др. Вино больше всего поступало с крестьянских держаний в XI — начале XII в., хотя и в конце XII в. оно нередко упоминается в грамотах. См. RCI, vol. 6, № 646 (1104 г.); Reg. Luc., vol. 3, № 1614 (1490 г.); № 1755 (1195 г.) и др. Пшеница, просо, бобы, вино встречаются повсюду в разных районах округи. Рожь сеялась, по-видимому, редко. Она в XI—XII вв. упоминается лишь в оброках крестьян из Согроминьо [RCI, vol. 9, № 1430 (1181 г.); № 1422 (1181 г.)]. Вино составляло около 9% всей натуральной ренты в округе в конце XII в. Примерно такое же место оно занимало в оброках по отдельным районам (даже там, где виноградарство было распространено относительно широко), и лишь в Toppe чинши вином составляли около 50% продуктовой ренты.
⁵⁰ См., например, Reg. Luc., vol. 3, № 1725 (1194 г.): с виноградника, на котором имеются посадки оливковых деревьев, поступает рента зерном.
⁵¹ Inventari del vescovato..., p. 84, 87, 88, 102, 108, 110.
⁵² Если же принимать во внимание только число упоминаний ренты продуктами на тех или иных держаниях, то можно считать, что натуральная рента в Луккской округе господствовала и в конце XIII в.
⁵³ Bandi lucchesi, rubr. 117, 143.
⁵⁴ Как и прежде, брались в расчет наименьшие из известных нам цены на сельскохозяйственные продукты.
⁵⁵ См. табл. 6. В основу исчислений нами были взяты следующие цены основных сельскохозяйственных продуктов: пшеница (grano) = l5 сол. за старий; просо (milio) = 11 сол. за старий; итальянское просо (раnісо) = 9 сол. за старий; ячмень (ordeo) = 12 сол. за старий; бобы (fave) = 14 сол. за старий; сорго (saggina) = 7 сол. за старий; оливковое масло = 5 сол. за 1 libra; каштаны — 4 сол. за старий; перец = 26 сол. за 1 libra; воск = 3 сол. за 1 libra; вино (musto) = 5 денариев за 1 старий.
⁵⁶ Мы не смогли определить денежный эквивалент некоторых продуктов (кур, свинины, окороков). Поэтому они не включены в наши расчеты. Процент натуральной ренты в таких районах, как Дечимо и Аквилея (где эти продукты часто упоминаются), следует считать еще более высоким.
⁵⁷ Районы: Секс Миллиарио, Теренцана, Валь д’Арно, Версилиа, Сан-Квирико, Пиша.
⁵⁸ RCI, vol. 9, № 1196.
⁵⁹ RCI, vol. 6, № 663 (1106 г.).
⁶⁰ RCI, vol. 6, № 914 (1137 г.).
⁶¹ KCI, vol. 9, № 1448 (1181 г.).
⁶² Reg. Luc., vol. 3, № 1782 (1197 г.).
⁶³ RCI, vol. 9, № 1516 и 1520 (1184 г.); cp. RCI, vol. 6, № 178 (1039 г.); vol. 9, № 1422 (1180 г.): прежние держатели доставляли 12 стариев зерна, с новых взимается 15 стариев пшеницы и проса и 1 старий ржи; № 1510 (1183 г.); ср. № 1519 (1184 г.); судя по дополнению к грамоте, в XIII в. чинш держателя возрос с 8 (или 9) до 12 стариев зерна. Ср. также: Reg. Luc., vol. 3, № ,1630 (1191 г.); № 1633 (1191 г.); RCI, vol. 6, № 649 (1105 г.); № 650 (1105 г.); № 693 (1109 г.).
⁶⁴ Reg. Luc., vol. 3, № 1647.
⁶⁵ Reg. Luc., vol. 3, № 1756.
⁶⁶ RCI, vol. 6, № 669 (не позже 1106 г.); № 670 (1106 г.).
⁶⁷ Inventari del Vescovato..., p. 83, 97, 98.
⁶⁸ Inventari del Vescovato..., p. 49—52. Retenti de proventi e redditi, 15/XI 1256 г. Cp. Inventari del Vescovato..., p. 65, 87.
⁶⁹ Обычно в грамотах конца XII — начала XIII в., свидетельствующих о повышении чинша, таковое не запрещается. Исключениями являются две грамоты конца XII в. (районы Вико Пелаго и Фошана). Однако и здесь соответствующая оговорка сделана после того, как сказано, что чинш возрос [RCI, vol. 9, № 1448 (1181 г.); Reg. Luc., vol. 3, № 1756 (1196 г.)].
⁷⁰ Coltra — в Луккской округе XI—XIV в. = 4 стариям = 1/6 модия. См. «Inventariio del R. Archivio di Stato in Lucca», vol. 2. Lucca, 1876.
⁷¹ К сожалению, для сопоставления пришлось взять сравнительно немного держаний (35 — в конце XI — первой половине XII в.; 44 — в конце XII в. и 14 — в сер. XIV в.). Лишь в этих случаях нам известны и более или менее точные размеры держаний, и величина ренты; кроме того, только здесь мы имеем дело с однотипными держаниями (пахотными землями) и с чиншами зерновыми культурами.
⁷² Вопрос об урожайности в этот период остается еще почти неисследованным и отвечать на него можно лишь предположительно.— См. Ph. J. Jones. La storia agraria italiana nel medio evo.— RSI, 1964, fase. II, p. 319: в средние века урожайность в разных районах Италии колебалась от сам-три до сам-двенадцать. См. также G. Luzzatto. Per una storia economica d’Italia, p. 37; в раннее средневековье (до XI в.) средняя урожайность зерновых составляла сам-один — сам-пять.
⁷³ RCI, vol. 6, № 855.
⁷⁴ RCI, vol. 6, № 648. Возможно, что в данном случае изменилась стоимость денег.
⁷⁵ RCI, vol. 6, № 606. Во второй половине XI в. чинш — 10 сол., в XIII в. (через пять поколений либелляриев) — 5 сол.
⁷⁶ RCI, vol. 6, № 751. Чинш держателей уменьшился с начала XII в. до XIII в. с 6 до 4 стариев зерна. Ср. ibid., № 646 (1104 г.): после смерти держателя чинш вином уменьшается наполовину. Inventari del Vescovato..., p. 97; чинш уменьшается с 20 до 16 стариев пшеницы; р. 98 — с 5 до 3 стариев; на другом держании с 13 до 12 стариев; ср. также р. 99.
⁷⁷ RCI, vol. 9, № 1615 (1190 г.). Оброк в грамоте исчисляется в 8 стариев пшеницы и 8 — проса; при этом сделана оговорка, что в прежних стариях это равнялось бы 10 стариям пшеницы и 10 — проса.
⁷⁸ RCI, vol. 9, № 1755 (1195 г.): на 13 держаниях в селении Масса Мачинайя (район Луната) оброк — половина произведенного вина; № 748 (1115 г.): держатель из района Масса Пизана вносит в качестве чинша половину полученного урожая зерна. Далее в грамоте раскрывается реальная величина этой «половины»: 8 стариев пшеницы, 4 — бобов и 4 — проса с каждой coltra. Обложение в 16 стариев с 1 coltra, безусловно, было очень высоким. Такой объем ренты находим в Луккской области в конце XI — середине XII в., да и в середине XIV в. не часто; Ср. RGI, vol. 9, № 4430 (1181 г.): из 17 стариев пшеницы и ржи, собранных с участка, держатель уплачивал каноникам 12 сгариев, т. е. 70% урожая. Но это случай исключительный. По-видимому, оброки основной массы крестьян составляли менее половины урожая.
⁷⁹ I. Imberciadori. Mezzadria classica toscana, p. 84—85, 90, 94—95.
⁸⁰ Ibid., p. 84—85 (14.I 1214 г.).
⁸¹ Ibid., p. 90 (11 .VIII 1255 г.); p. 94—95 (19.XI 1257 г.).
⁸² RCI, vol. 9, № 1433 (1811 г.): оброк держателей земельного участка в Домеццано (район Toppe) — carra (телега) хорошего вина, 18,5 ден., 12 ден. за пастбище, половина курицы, половина окорока, цыпленок, более 3 стариев каштанов, 1,2 стария фиг; Reg. Luc, vol. 3, № 1746 (1195 г.): наряду с оброком зерном держатели в Баччано (Согроминьо) платят деньги pro pascioratico; № 1643 (1191 г.): помимо оброка вином, держатели доставляют вотчиннику кур, каштаны, груши, окорок и денежный чинш. Подобные примеры можно увеличить. Ср. также Reg. Luc., vol. 3, № 1660 (1192 г.): зависимые держатели аббатства св. Петра в Поццеоли приносят свое зерно для обмолота на мельницу аббатства. Сосед-маркграф в порядке обмена уступает аббатству земельный участок для устройства дороги на мельницу.
⁸³ ASI, vol. XIII, 1894, ser. 5, Disp. 2, p. 255 (1224—1232 гг.).
⁸⁴ В уже упомянутой Луккской описи 1256 г. названы некоторые лица, ставшие должниками в результате покупки ими вина: некий Арриго из Пастинатиччо уже 6 лет не может заплатить 10 сол. за вино, купленное им у епископства (Inventari del Vescovato..., p. 51); Аккольто из Домеццано — 30 лет; Кастальдо из Фонданьо задолжал 4 лиры также за вино (ibid., р. 51); Баккарелло должен заплатить цену бурдюка (soma) за вино, приобретенное им 2 года назад (ibid., р. 52). Подобные примеры можно продолжить.
⁸⁵ RCI, vol. 6, № 309 (1064 г.): крестьянин продает полпеции земли за незначительную сумму — 8 сол. Фактически это — залог на один год. В случае невозвращения этой суммы вместе с процентами (2 ден. в месяц) земля переходит в собственность покупателя; ibid., № 718 (1112 г.): земля передается в залог на 6 месяцев при условии уплаты ежемесячно 4 денариев и своевременного возвращения суммы залога — 10 сол.; ibid., № 919 (1138 г.): три четверти пеции передаются в залог на три года за 28 сол. Процент залога велик — 6 денариев в месяц, т. е. за три года — 18 сол. В случае неуплаты установленной суммы должник теряет землю; ibid., № 938 (1140 г.): долг крестьянина Луккскому епископу фактически превращается в чинш, уплачиваемый ежегодно в течение 20 лет; ibid., № 941 (1140 г.); № 964 (1142 г.): в случае неуплаты в установленный срок 20 сол. церкви св. Мартина держание переходит в собственность церкви. Ср. также ibid., № 991 (1145 г.); RCI, vol. 9, № 1370 (1170 г.); Reg. Luc., vol. 3, № 1599 (1189 г.): супруги Гвискарди и Бенеинказе не платили уже 3 года чинш в размере 7 1/2 стариев зерна, хотя и обещали это делать, передав под залог свое имущество. По решению консулов Лукки, фогт каноников церкви св. Мартина может войти во владение их имуществом, за исключением оружия, коней, продуктов питания, одежды и постельных принадлежностей. Однако это постановление не будет иметь силы, если супруги в течение года вернут задолженность и заплатят сверх того в качестве процентов 25 денариев.
⁸⁶ Inventari del Vescovato..., p. 49—52. См. выше, стр. 36, 41.
⁸⁷ ARAL, t. XXIV, p. 543, 1376 г.: статутом сельской коммуны Джувиани (Луккская округа) все жители обязываются выполнять повинности в соответствии с оценкой их имущества. Однако среди крестьян есть и такие, стоимость собственного имущества которых меньше одной лиры. Тем не менее они должны нести повинности, словно у них есть имущество в одну лиру («que non habet extimum de suo unius medie libre vel ab inde supra, tencatur et debeat solvere et respondere dicto Comuni pro media libra extimi, quamquam non habet роssessionem aliquam, pro illa media libra extimi solvat onera realia et personalia»).
⁸⁸ Inventari del Vescovato..., p. 52: некий Ланфранко задолжал епископу цену 1 soma (24 стариев) вина, проданного им жителю прихода Сан-Панкрацио, имя которого он не помнит (видимо, покупатель не уплатил денег), ср. ibidem: Риковеро продал за 24 сол. вино приходскому священнику в Марлиа, и эту сумму он также должен отдать епископу. См. также прим. 74.
⁸⁹ RCI, vol. 9, № 1457 (1182 г.), дополнение к грамоте.
⁹⁰ RCI, vol. 9, № 1430 (1181 г.).
⁹¹ RCI, vol. 9, № 1510 (1183 г.); ср. № 1519 (1184 г.). Ср. также RCI, vol. 6, № 939; № 940 (1140 г.).
⁹² RCI, vol. 9, № 1419 (1180 г.).
⁹³ Reg. Luc., vol. 3, № 1658 (1192 г.).
⁹⁴ Reg. Luc., vol. 3, № 1755 (1195 г.).
⁹⁵ RCI, vol. 9, № 1429 (1181 г.).
⁹⁶ RCI, vol. 9, № 1490 (1183 г.): верховный сеньор получает денежный чинш, непосредственный господин натуральный. Может быть, подобное различие в видах ренты имело место и на других держаниях, но мы не располагаем такими данными. На землях, сданных в испольную аренду, арендатор подчас прибегал к помощи наемных работников. Однако в грамотах медзадрии, несомненно, указывается вся рента, которую испольщик вносит собственнику земли.
⁹⁷ RCI, vol. 6, № 977 (1144 г.): 120 сол., вырученные от продажи виноградников в Склето, монастырь св. Понциана должен уплатить некоему Сигьеро, которому он заложил свои земли в Пискилле; Reg. Luc., vol. 3, № 1626 (1191 г.): настоятель церкви св. Квириция в Капанноре продал монастырю св. Петра в Поццеоли за 30 лир церковные земли в Лаппетта. Деньги понадобились церкви для уплаты долга феодалам Тангранди. Число таких примеров нетрудно увеличить.
⁹⁸ Ср., например, RCI, vol. 6, № 470 (1083 г.); № 564 (1099 г.); № 770 (1119 г.); № 718 (1112 г.); № 991 (1145 г.) и многие другие. См. также Memorie Montignoso, p. 321—322, № IV (1159 г.).
⁹⁹ Docum. di Lucca, vol. 4, parte 2, № 127: некий Гвидо сообщает императору Манфреду, что он, Гвидо, по доброй воле, а не в результате насилия продает епископу Лукки Григорию свою долю — треть замка и укрепленного поселения в Форколе — за 600 луккских солидов; 420 сол. он уплатит в счет долга епископу. Если вырученных денег будет недостаточно для погашения задолженности, Гвидо обязуется передать епископу принадлежавшую его собственному отцу шестую часть замка. Ср. ibid., № 113 (1181 г.); № 144 (1198 г.): тяжба луккского епископа Гвидо и Уго, графа Капанноре, закончилась в императорском суде разделом замка между епископом и графом.
¹⁰⁰ DI, vol. VI, Annales Ptolomei Lucensis, p. 49. Примечательна судьба замка Монтиньозо, расположенного у так называемой «дороги франков» (см. ниже). С XI в. этот замок был предметом спора между феодалами соседних областей — Лукки, Луни и Пизы. На протяжении XII—XIII вв. его не раз брали под свою защиту императоры. В 1174 г. Лукка купила всю территорию, принадлежавшую замку, но и в дальнейшем господство над ним постоянно переходило из рук в руки: от феодалов к городам — Лукке или Пизе. В начале XIII в. Монтиньозо был поделен между сеньорами Валеккья и Корвариа, а с 70-х годов XIII в. вновь оказался под властью Лукки (Memorie Montignoso, p. 1—33).
¹⁰¹ DI, vol. VI, p. 50, 57, 58.
¹⁰² Docum. di Lucca, vol. 4, parte 2, № 122 (1138 г.).
¹⁰³ DI, vol. VI, p. 51; p. 56: в 1169 г. Вельтер Корвариа вместе с тремя другими сеньорами поднял восстание против Лукки. Хотя их поддержали Пиза и феодалы Версилии и Карфаньяны, победу все же одержали лукканцы, сжегшие бург. В 1199 г. феодалы Корвариа и Монтеманьо вновь поклялись в верности Лукке (DI, vol., VI, р. 64). Однако борьба лукканцев против Корвариа не прекратилась. В 1254 г. горожане снова заняли и разрушили замки Корвариа и Валеккья. А в 1255 г. подеста Лукки заставил построить на месте крепости в Версилии два бурга и заселил их крестьянами из Пьетрасанта, Корчариа и Валеккья, освободив их от всякого подчинения нобилям. В Версилии были разрушены почти все замки знати, за исключением тех, которые принадлежали Лукке (DI, vol. VI, р. 78).
¹⁰⁴ DI, vol. VI, р. 57—58.
¹⁰⁵ DI, vol. VI, р. 59. Феодалы Соффрединги из Карфаньяны и в последующее время неоднократно присягали на верность Лукке (так же, как, видимо, нередко и нарушали свои клятвы). В 1208 г. поклялись они сами и их вассалы — жители коммун Лимано, Форноре и др. (DI, vol. VI, р. 65). В 1209 г. они повторили клятву, обещая принять участие в военных предприятиях города. В 1219 г. феодалы Монте Суммано обязались поддерживать Лукку в случае войны и принимать присланных из Лукки ректоров и подеста в подчиненные им коммуны (DI, vol. VI, р. 69; ср. р. 68).
¹⁰⁶ DI, vol. VI, р. 60.
¹⁰⁷ DI, vol. VI, р. 63.
¹⁰⁸ Ibid., p. 64.
¹⁰⁹ Ibid., p. 65; ср. p. 64.
¹¹⁰ Ibid., p. 66. В 1227 г. лукканцы заняли многие villas и castra в Карфаньяне и в Барга. В этом году было сожжено и разрушено около 70 укрепленных поселений названного района (ibid., р. 71). В хрониках Лукки упоминаются и многие другие случаи передачи земель городу феодалами контадо и принесения ими клятв городской коммуне. См. G. Sеrсambi. Le Croniche.., vol. 1, p. 48 и др. Весьма часто хронисты ссылаются в своих сообщениях на официальные документы, что придает их сведениям особую достоверность.
¹¹¹ DI, vol. VI, р. 69.
¹¹² См., например, DI, vol. VI, р. 69 (1221 г.): аббат Сесто, dominus Манфред и монастырская братия передали свои права на крепости в Черрето и Монтискальвори Луккской коммуне, обещая не продавать и не передавать в какое-либо держание без ее согласия хотя бы часть этих территорий.
¹¹³ A. Carina. Notizie sul contado lucchese. Lucca, 1875, p. ll—19.
¹¹⁴ DI, vol. VI, p. 71, 76.
¹¹⁵ DI, vol. VI, p. 65.
¹¹⁶ ARAL, Statuto inedito della casa di Corbolani (1287—1288), p. 471—487.
¹¹⁷ А. Саrina. Notizie sul contado lucchese, p. 7—8.
¹¹⁸ К приведенным фактам можно добавить и некоторые данные о том, как распоряжалась Луккская коммуна принадлежащими ей землями: она передавались консулами в держания от имени города, проводилось размежевание и благоустройство и т.п. — RCI, vol. 9, № 1445 (1181 г.); Statuti urbanistici di Lucca, p. 52, 53, Cap. X—XI (конец XII — середина XIII в.); Cap. L (XIV в.).
¹¹⁹ В луккских грамотах можно найти немало упоминаний о жителях Лукки, сдающих свои земли в держания и совершающих иные сделки с теми владениями, которые были расположены вблизи города или даже довольно далеко от него. См., например, RCI, vol. 6, № 350 (1068 г.): дом и манс в районе прихода св. Стефана одно время принадлежали некоему Трахине из Лукки, впоследствии он продал их; RCI, vol. 9, № 1412 (1180 г.): Плебанелло, житель Лукки, приобрел пахотное поле в Греппо (район Луната). Супруги, продавшие землю, остаются ее держателями и должны ежегодно доставлять в Лукку к дому Плебанелло 6 стариев зерна; ibid., № 1465; некий Малафронти покупает в Мариано виноградник с оливковыми деревьями и дубняком. Как и в случае, отразившемся в предыдущей грамоте, продавец становится держателем и должен ежегодно доставлять вино к селению Мариано, в погреба Малафронти. Сам же Малафронти живет в Лукке и опасается, что как эти, так и другие его владения могут понести какой-либо ущерб от города. P. Vассагi. L’affrancazione dei servi della gleba nell'Emilia e nella Toscana. Bologna, 1926, p. 196—197, № 8 (1205 г.): житель одного из кварталов Лукки — Порта Санти Фреддано - Альберто, освободил от крепостной зависимости своих колонов — Карбони и Джованни Гвидокто, продав им за 35 лир их прежние держания — участки земли с домами и разного рода хозяйственными постройками. Memorie Montignoso, Docum., parte 2, p. 346—347, № 20 (1307 г.): жительница Лукки — Дучча, вдова Бардо да Кастелло и дочь Баччомео Чьяпарони, имеет лесные угодья в Монтиньозо, которые и передает в аренду за чинш каштанами. Она же освобождает от крепостной зависимости двух колонов, за что те дарят ей в собственность поле, лес и рощу с домом и постройками. Ibid., № 21 (1308 г.); Дучче принадлежали и другие владения в Монтиньозо. Ibid., № 22 (1312 г.); ibid., № 25 (1353 г.): Якопо, сын сера Бартоломео Сбарра, жителя Лукки, приобретает за 200 лир у одного из нобилей крепости Кастелло, подчинявшейся коммуне Монтиньозо, дома, пахотные участки, сад, виноградник, лес и другую движимость и недвижимость; к новому собственнику переходят и все чинши, либеллярные владения и права, феоды и другие держания в этом районе.
¹²⁰ См., например, Reg. Luc., vol. 3, № 1705 (1193 г.): одним из участков земли в Фьессо владеет красильщик Рустикелло; ibid., № 1765 (1196 г.): ремесленный мастер Эрманно приобретает за 70 лир пахотное поле в Вико Солари (вблизи города), которое обрабатывает держатель, доставляющий ежегодно 2 стария пшеницы и проса в Лукку (вероятно, к дому Эрманно). Ср. DI, vol. VI, р. 70 (1221 г.): один из горожан Лукки (может быть, выходец не из феодальной фамилии, так как назван civis), Пагано Бальдоин, получает императорскую привилегию, в которой подтверждается принадлежность ему замка Виареджо. В луккских описях XIII—XIV вв. среди держателей упоминаются норой горожане и ремесленники (жители города и контадо); см., например, Inventari del Vescovato..., p. 70: держатель четырех участков в Теренцане — Лупоро из Вероны. Он имел в держании земли, которые передавал субдержателям, и в других районах округи: в Плаццано (р. 73); Сан-Панкрацио (р. 76); ibid., р. 73: один из держателей — житель Лукки Бенвенуто Карраторе; ibid, р. 100: держатели — три брата — жители Генуи; ibidem: держатели—кузнецы; ibid., р. 102: один из держателей—плотник; ibid., р. 108 — держатели — tabernarii из Сальтоккьо.
¹²¹ Notai liguri. Secoli XII—XIII. Guglielmo Cassinense, vol. II, Torino, 1938, № 1785 (1192 г.); № 1802 (1192 г.); № 1846; Giovanni di Guiberto, vol. I, № 91 (1200 г.); № 201 (1201 г.); № 239 (1201 г.); № 307 (1201 г.).
¹²² Будучи magistro marmorum и беря подряды на строительные работы, Гвидобоно в то же время принимал участие в торговых сделках с шерстью и другими товарами, в том числе изделиями из железа. Он же был владельцем земель, которые раздавал в держания другим лицам. — ASI, vol. XII, 1929. р. 225—228; № 6—10, 13 (1246—1258 гг.).
¹²³ DI, vol. VI, р. 78.
¹²⁴ G. Тоniоlо. Storia dell’economia sociale in Toscana nel medio evo, vol. II, Citta del Vaticano, 1948, p. 294. Тониоло подчеркивает значительную роль земельной собственности в жизни Лукки XIII—XIV вв.— области, где,, несмотря на развитие ремесла и торговли, контраст между городом и деревней был выражен значительно менее ярко, чем во Флоренции.
¹²⁵ Многочисленные и острые столкновения milites Лукки с торгово-ремесленным населением имели место на всем протяжении XII и XIII вв. Помимо вооруженных конфликтов в 1169, 1203, 1257 гг., подобные столкновения описываются хронистами и в другие годы (см. DI, vol. VI, р. 62, 1187 г.). Дж. Серкамби сообщает о распрях в Лукке между рыцарями (cavalieri) и городскими должностными лицами, ведавшими ремеслом и торговлей (consoli mercadantie) в начале XIII в., о восстании в Лукке против грандов в это же время (G. Sercambi. Le Croniche..., vol. I, p. 16, 57 ec.).
¹²⁶ Дж. Тониоло писал, что во второй половине XIII в. Лукка переживала период расцвета своего ремесла, особенно шелкоткацкого производства, в котором достигла такого блеска и совершенства, что затмила Флоренцию. Луккские шелка удерживали первенство среди итальянских тканей на ярмарках в Провансе (G. Тоniоlо. Storia dell’economia sociale..., vol. II, p. 19—20). О высоком уровне ремесла и в первую очередь шелкоткацкого производства свидетельствует статут второй половины XIV в. Луккские ремесленники устраивали шелкоткацкие мастерские и в других итальянских городах. Так, известно об основании ими мастерских в XIII—XIV вв. в Болонье (ASI, vol. 7, 1881, G. Livi. I mercati di seta lucchesi in Bologna nei secoli XIII e XIV. Notizie e documenti).
¹²⁷ См., например, R. Doehaerd. Les relations commerciales entre Genes, La Belgique et l’Outremont, t. II, Bruxelles, 1941, № 224, 1207 (или 1213 г.): луккский промышленник покупает шелк у купцов Асти.
¹²⁸ С. Sardi. Le contrattazioni agrarie del medio evo..., p. 148.
¹²⁹ R. Doehaerd. Les relations commerciales..., t. II, № 353 (1216 г.); № 354 (1216 г.): Гвиццардо из Лукки - крупный купец и промышленник продает в Генуе сукно для реализации его на заморских рынках. Ср. № 286 (1218 г.): Вивиано из Лукки в счет платы за зерно передает пизанским купцам более 10 отрезов сукна и бархата; № 241 (1210 г.): Гвиццардо вместе с другими сукноделами покупает у пьяченцского купца и банкира грубое английское сукно на 240 лир; ср. также № 258 (1210 г.): он же покупает сукно у купца из Асти.
¹³⁰ ASI, vol. V, 1857. Nuova Serie. Documenti riguardanti il commercio di fiorentmi in Francia nei secoLi XIII e XIV, p. 170—171, № 111.
¹³¹ Giulio de conti di S. Quintinо. Cenni intorno al commercio dei lucchesi coi genovesi nel XII et XIII secolo con alcune ricerches sul valore delle monete colle quali a que tempi si contrattava presse di quelle nazioni. Lezione detta nella Reale Accademia Lucchese in di 27 febbraio 1837, p. 62.
¹³² «Дорога франков» (путь купцов и паломников из Западной Европы в Рим) проходила по значительной части Луккской области: за Апеннинами, свернув с Via Aurelia (между Пизой и Луни), она вела к Камайоре и затем к Лукке, оттуда через Фучеккьо к Арно и далее к Сиене и Пизе. Из Пизы купцы морем продолжали путь в Рим или Южную Италию (см. Дж. Луццатто. Экономическая история Италии..., стр. 259—260).
¹³³ ASI, vol. X, 1847. Documenti, p. 3—4, № 1. Дипломом императора Генриха IV от 1081 г. жители Лукки получили (наряду с другими привилегиями) освобождение от ряда повинностей и торговых пошлин (fodrum, curatura — от Павии до Рима и ripaticum — в Пизе и ее округе). Запрещалось кому бы то ни было оказывать какое-либо противодействие купцам, которые приедут в Лукку или будут возвращаться оттуда морем или по реке Серкьо, так же, как и торговцам — жителям самого города. Запрещение относилось и к купцам, прибывавшим в Лукку по суше из Луни. В 1155 г. Фридрих Барбаросса подтвердил лукканцам право чеканки монеты, которое «с древних времен было признано его предшественниками — королями и императорами». Под угрозой большого штрафа — в 100 лир золотом — любому городу или сельскому поселению, а также пополанам строго воспрещалось чеканить монету по луккскому образцу (ASI, vol. X, 1847, Documenti, p. 6—7, № 4).
¹³⁴ Reg. Pisan, № 456 (1158 г.): немецкие, французские и другие заальпийские купцы по пути в Пизу должны были на восемь дней останавливаться в Лукке.
¹³⁵ Дж. Луццатто. Экономическая история Италии..., стр. 229, 260, 284.
¹³⁶ С. Sаrdi. Contrattazioni agrarie del medio evo..., p. 104—105.
¹³⁷ Ср., например, Reg. Luc., vol. 3, № 1794; оброк доставляется в количестве трех some de vino и многие другие. RCI, vol. 6, № 210 (1068 г.); ibid., vol. 5, № 702 (1111 г.) — carra de vino (вмещает 48 стариев вина); ibid., № 140 (1033 г.) — carra de vino. См. также Inventario del’R. Archivio di stato in Lucca, vol. 2.
¹³⁸ Giuliо de Conti di S. Quiintino. Cenni intorno all'commercio.., p. 73. Из-за нехватки зерна в Генуе оно ценилось довольно дорого. Так, старий пшеницы стоил: в 1171 г. 12 луккских солидов, в 1213 г.— 10, в 1215 г.— 8 сол.
¹³⁹ RCI, vol. 6, № 751 (1117 г.): ежегодно в августе месяце держатели доставляют в Лукку каноникам церкви св. Мартина оброк «de grano bono sicco sistario 6, ad sistarium quartinum currente venditorium, quale in civitate Lucca percurrit»; ibid., № 272, 273, 649 (1105): оброк (12 стариев пшеницы и столько же проса и бобов); «а stario quartino iusto venditorio»; ibid., № 663 (1006): оброк (1 старий пшеницы и 1 — бобов или проса) «ad iusto sistario quartino currente venditorio, quale infra civitate Lucca meliore percurrit»; RCI, vol. 9, № 1148 (1181 г.): оброк (5 стариев проса) «ad stario Lucense venditorio»; ibid., № 1250 (1184 г.): оброк пшеницей, просом и бобами «cum iusto stario Luc. venditorio». См. также: Reg. Luc., vol. 3, № 1756 (1196 г.); Arch. Luc., № 165 (1058 г.); RCI, vol. 6, № 654 (1105 г.) и др. — вино измеряется в sistario venditorio.
¹⁴⁰ ARAL, t. XXIV, 1886 p. 566, § 21; p. 567, § 22.
¹⁴¹ RCI, vol. 9, № 1520 (1184 г.); ср. № 1516 (1184 г.).
¹⁴² Bandi lucchesi, rubr. 230 (19.VI 1341 г.); rubr. 123 (31.VIII 1341 г.); rubr. 118 (24.VIII 1341 г.); rubr. 117 (24.VIII 1341 г.); rubr. 134 (7.X 1341 г.); rubr. 136 (9.X 1341 г.).
¹⁴³ Bandi lucchesi, rubr. 118. Особенно подчеркивается запрещение делать это торговцам зерна (biadaioli).
¹⁴⁴ Ibid., rubr. 131 (18.IX 1341 г.).
¹⁴⁵ Ibid., rubr. 131, 136 (9.X 1341 r.).
¹⁴⁶ Bandi lucchesi, rubr. 253 (5.IX 1346 г.); rubr. 89 (25.VI 1337 г.); rubr. 103 (23.VI 1341 г.) ср. rubr. 128 (15.IX 1341 г.); rubr. 245 (29.VII 1346 г.), животные, на которых зерно доставляется в город, не могут быть изъяты у владельцев даже в счет задолженности.
¹⁴⁷ Мина = 1/2 стария.
¹⁴⁸ R. Dоеhаеrd. Les relations commerciales..., № 286 (1213 г.).
¹⁴⁹ Ibid., p. 131, № 269 (1210 г.).
¹⁵⁰ Notai liguri. Secoli XII e XIII. Guglielmo Cassinense, vol. II, № 170. ¹⁵¹ Это объясняется прежде всего тем, что во многих грамотах отсутствуют указания относительно характера хозяйства на передаваемых участках: часто говорится, что передается одна или несколько petiae terre cum casa или casa cum maissariciis и т. д. Слово же terra отнюдь не всегда обозначало (и, пожалуй, чаще вовсе не обозначало) пахотную землю. Это могли быть, конечно, и пахотные земли, но могли быть виноградники, сады и огороды, леса,, пустоши и т. п.
¹⁵² Reg. Luc., vol. 3, № 1746 (1195 г.); № 1574 (1188 г.); № 1766 (1196 г.); RCI, vol. 9, № 1394 и др. Для других районов с большим распространением денежной ренты такое сопоставление оказалось затруднительным, так как в соответствующих грамотах редко указывается, что представлял собой передаваемый участок. Дж. Киттолини также отмечает, что денежный чинш преобладал в XII—XIII вв. на тех землях кафедрального собора в Кремоне, которые были заняты под виноградники (G. Chittolini. Op. cit., p. 236).
¹⁵³ RCI, vol. 9, № 1503 (1183 г.); № 188 (1042 г.); № 190—191 (1043 г.); Reg. Luc., vol. 3, № 1553 (1187 г.) и др.
¹⁵⁴ Arch. Luc., № 228 (1072 г.); RCI, vol. 6, № 801 (1123 г.); RCI, vol. 9, № 1407 (1179 г.); Arch. Luc., № 261 (1076 г.); № 248 (1075 г.) и др.
¹⁵⁵ RCI, vol. 6, № 321 (1065 г.); № 789 (1122 г.); RCI, vol. 9, № 1529 (1185 r.); Reg. Luc., vol. 3, № 1786 (1197 г.) и др.
¹⁵⁶ RCI, vol. 6, № 640 (1103 г.); RCI, vol. 9, № 1417 (1180 г.); Reg. Luc., vol. 3, № 1590 (1189 г.); № 1709 (1194 г.) и многие другие.
¹⁵⁷ RCI, vol. 6, № 947 (1140 г.): держатель доставляет в Лукку, к дому собственника участка, воз сена, за что получает два хлеба и вино. Те же продукты получает некий Ильдебрандино Корболано, держатель Пеннато Мартини, привезший к его дому свой натуральный оброк — зерно, просо, бобы [Reg. Luc., vol. 3, № 1557 (1187 г.)]; RCI, vol. 9, № 1388 (1178 г.): два держателя каноников церкви св. Мартина в Масса Пизана привозят в Лукку оброк — 8 стариев пшеницы; доставившие зерно получают от каноников хлеб и сыр. См. также: Reg. Luc., vol. 2, № 1806 (1199 г.); № 1580 (1188 г.) и др.
¹⁵⁸ Упоминания о полевой барщине содержатся лишь в единичных грамотах. Ср. RCI, vol. 6, № 1387 (1178 г.): один из держателей сеньора Энрико Тангранди должен был ежегодно отработать 1 день на уборке сена; другой держатель обязан был 8 дней заниматься косьбой, уборкой сена и полевыми работами; на барщину он являлся со своим ослом; третий держатель исполнял четырехдневную барщину в году, какую именно — неизвестно.
¹⁵⁹ Домениальные земли упоминаются обычно в грамотах XI — начала XII в. Чаще всего домен сохранялся в отдаленных от города районах (Массакрози, Toppe и др.) — ср. RCI, vol. 6, № 409 (1107 г.) и др. Что же касается поселений, расположенных вблизи Лукки (на расстоянии до 15 км), то здесь домен встречается, как правило, в грамотах до середины XI в.: RCI, vol. 6, № 84 (1011 г.); Arch. Luc., № 25 (1001 г.) и др.
¹⁶⁰ См. ниже, стр. 106—107.

<<Назад Вперёд>>

Просмотров: 5016

загрузка...

Другие книги по данной тематике