Карл Маркс
 Парадоксально, но факт: хотя всю свою жизнь Карл Маркс был последовательным атеистом, его социально-политическое и философское учение стало для миллионов людей настоящей религией. И идеалы этой религии многие до сих пор готовы отстаивать с оружием в руках – вспомним марксистские революции, которыми переполнен XX век, «красный май» 1968 года во Франции, постоянные военные конфликты в ставших независимыми странах Латинской Америки и Африки, акции антиглобалистов, почитание Че Гевары… Пожалуй, трудно найти в новейшей истории иную личность, которая оказала бы такое влияние на развитие цивилизации, как Карл Маркс. На протяжении последних полутора столетий и сам марксизм как мировоззренческая система, и его политико-экономические следствия определяют судьбы человечества и пути развития цивилизации. Еще в конце 1980-х годов почти половина обитателей земного шара населяла страны, режимы которых называли себя марксистскими или стремились быть таковыми, а другая часть, боровшаяся за выживание в условиях «звериного оскала капитализма» (собственно, термин тоже принадлежит Марксу), пожинала плоды его экономических рассуждений. Одна половина государств насаждала в своих странах общественно-политическую идеологию немецкого мыслителя – зачастую в извращенной и донельзя вульгаризованной форме, другая тщательно изолировала себя и свои народы от «марксистской заразы». Одни признавали верность умозаключений немецкого философа-экономиста относительно накопления капитала, другие под лозунгом «учение Маркса всесильно, потому что оно верно» пытались если не опровергнуть, то хотя бы обойти выведенные им законы экономического развития общества. Карл Маркс, пожалуй, наиболее значительный из всех мыслителей-социалистов. Но, как это часто происходит, его основные социальные и политические идеи не были признаны при жизни, а получили широчайшее распространение после смерти (в отличие, например, от прежних властителей дум Томаса Мора, Шарля Фурье, Анри де Сен-Симона, теории которых сегодня мало кто помнит). Нынче воззрения Маркса входят в программы философских и экономических дисциплин практически всех университетов мира. После развала Советского Союза марксизм как общественно-политическая теория, казалось, потерял свое влияние, однако вскоре началась волна его возрождения. И сегодня теория Маркса снова на гребне популярности, причем не столько в странах бывшего социалистического лагеря, сколько там, где традиционно открещивались от марксистской идеологии общественного устройства – идеи социального государства переживают очередное возрождение в связи с глобальным противостоянием «север – юг» (иными словами, «богатейшие страны – беднейшие страны»). Впрочем, величие Карла Маркса как экономиста и как личности никем и никогда не оспаривалось (за исключением разве что оголтелых критиков социализма, которые готовы оплевать всех и вся, вне зависимости от реальных заслуг уничижаемого). Об этом, например, свидетельствует недавно проведенное в Германии исследование, в котором приняли участие более миллиона человек, отвечавших на единственный вопрос: кого они считают величайшим немцем? Карл Маркс вошел в тройку «призеров» после Конрада Аденауэра и Мартина Лютера при наличии в списке, например, Гете, Шиллера, Бетховена, Эйнштейна и других выдающихся фигур немецкой цивилизации. В солидной немецкой энциклопедии «Menschen, die die Welt ver?nderten» («Люди, которые изменили мир») (1999 г.) Марксу также отведено достойное место. Или другой пример. В июле 2005 года журналисты британского «Radio-4» в программе «В наше время» провели опрос общественного мнения, предложив радиослушателям список из двадцати философов разного времени. Из него нужно было выбрать фамилию мыслителя, сыгравшего наибольшую роль в истории человечества. В голосовании приняли участие 30 тысяч человек. 27,93 % участников опроса признали величайшим философом в истории человечества Карла Маркса (возможно, не последнюю роль сыграли патриотические побуждения – ведь он долгое время жил в Лондоне, там же и похоронен). Это впечатление усиливается тем, что на втором месте с большим отрывом находится земляк британцев Дэвид Юм (12,67 %) и проживший в Британии более двадцати лет австриец Людвиг Витгенштейн (6,8 %). При этом Платон оказался на пятом месте, а Сократ – на восьмом… Впрочем, они никогда не бывали в Великобритании, так что их ценность для населения Туманного Альбиона, похоже, весьма сомнительна. В юношеские годы Карл Маркс мечтал стать писателем или поэтом. Он написал сатирический роман, драму и множество стихотворений. Все это молодой человек отправил в журнал, который назывался «Немецкий альманах муз». Но издатель вернул образцы творчества Карла, сославшись на то, что номер уже находится в печати. Разъяренный автор бросил в огонь свои произведения, а письмо съел (!). Безусловно, поступок издателя, безжалостно оборвавшего литературную карьеру Карла Маркса, не может не ранить чувствительную душу. Более прагматичные личности скорее испытают чувство глубокой благодарности за то, что литератор Маркс так и не появился на свет. Возможно, вместо выдающегося экономиста и философа человечество получило бы более или менее великого поэта и писателя, произведениями которого зачитывались бы до сих пор… Во всем есть доля вероятности, но одно можно сказать с уверенностью: существующий миропорядок был бы куда хуже, чем он есть сегодня. Вряд ли капитализм, монополии, олигархии сами собой трансформировались бы в социальное государство, если бы не опасности революций, грозным пророком которых стал Карл Маркс. Вряд ли транснациональные корпорации и мультимиллиардеры занимались бы сегодня социальными проектами и реализовывали благотворительные программы в беднейших странах мира, если бы не страх перед потерей рынков сбыта, радикальным антиглобализмом и терроризмом. Представления Маркса о справедливости и равенстве превратились в материальную силу и коренным образом изменили мир, хотя и не совсем так (а то и совсем не так), как он это себе представлял. * * *Итак, 5 мая 1818 года в городе Трире (прирейнская Пруссия) в зажиточной семье адвоката Генриха Маркса родился сын Карл. При рождении ребенка на небе не зажглась яркая звезда и волхвы не отправились в далекий путь, чтобы приветствовать нового пророка. Все было буднично и просто. Мальчик, который был внуком двух ортодоксальных раввинов, родился в полуиудейской семье – его отец перешел в лютеранство в 1817 году, а все дети были крещены в 1824-м.Чем же был вызван переход в христианство? После поражения Наполеона родина будущего мыслителя – город Трир – перешла к Пруссии и в соответствии с прусскими законами, не допускавшими евреев на государственную службу, Генрих Маркс был поставлен перед выбором: либо отказаться от своей профессии и оставить семью без средств к существованию, либо поменять религию. Он выбрал второе и получил звание советника юстиции. Карл стал старшим из девяти детей. Родители горячо любили первенца и часто прощали ему детские шалости. Мать называла Карла баловнем судьбы: он обладал привлекательной внешностью, живостью и блестящими способностями. О детских и школьных годах мальчика воспоминаний почти не сохранилось. Правда, младшие братья и сестры вспоминали впоследствии, что он был маленьким тираном. Как учился в школе, биографы не пишут. Можно только предположить, что при своей живости Карл далеко не всегда получал высшие баллы. После окончания гимназии осенью 1835 года юноша поступил в Боннский университет и начал изучать право, историю культуры и искусства. В первый год учебы образ его жизни был таким же, как и у всех молодых людей его возраста: гулянки, студенческие пирушки. Один раз он даже дрался на дуэли, хотя это было запрещено. Но разве можно было в Германии XIX века считать себя настоящим студентом, ни разу не взяв в руки шпагу? В биографии Маркса, в частности, говорится, что на протяжении всей своей жизни он «высоко ценил радость, которую доставляет глоток доброго вина». Столь витиеватая формула означала, что мыслитель был весьма жизнелюбив и не отказывался от спиртного. А еще Маркс стал страстным курильщиком сигар и считал себя их знатоком и ценителем. Все это никак не вяжется с устоявшимся образом человека, который, похоже, сразу же после рождения превратился в монументального старца с окладистой бородой, не так ли? Однако радости жизни требовали денег. Частые и немалые долги Карла раздражали отца, который установил сыну вполне приличное денежное содержание. Надо сказать, что уже со студенческих лет у Маркса выработалось небрежное, безответственное отношение к деньгам, и это впоследствии сказалось на материальном положении его семьи. Отец с возрастающим беспокойством наблюдал за более чем неумеренным образом жизни Карла. Наконец чаша родительского терпения переполнилась, и еще до окончания учебного года Генрих Маркс уведомил руководство учебного заведения о том, что его сын продолжит свое образование в Берлинском университете. В середине октября 1836 года Карл отправился в Берлин. Но перед тем он приехал в Трир и тайно обручился с Женни фон Вестфален. В маленьком городке Трире все были соседями, и потомок раввинов Генрих Маркс был вхож в дом прусских аристократов фон Вестфаленов. Тайному советнику Людвигу фон Вестфалену нравился живой и сообразительный сын адвоката Маркса, и Карл часто играл с маленьким Эдгаром и его старшей сестрой Женни. Господин фон Вестфален охотно прививал юному Карлу любовь к античности, Шекспиру и Сен-Симону, но вряд ли стремился иметь зятем молодого повесу с неопределенными видами на будущее. Он как будто предчувствовал, что брак с Марксом принесет его дочери много бед и страданий. Многочисленные аристократические родственники уже подбирали Женни подходящую партию, ибо брак девушки с Карлом был не чем иным, как мезальянсом. О тайном обручении Женни не сообщила даже своим родителям. Молодые люди посвятили в свою тайну только отца Карла, надеясь, что в дальнейшем он сможет подготовить почву для последующего объяснения с родителями Женни. Генриху Марксу очень нравилась дочь советника фон Вестфалена. Но она по тем временам считалась девушкой в возрасте – ей было почти двадцать два, в то время как Карлу едва исполнилось семнадцать. Отец питал надежду, что сын поступит в университет и станет серьезным ученым. Кроме того, Генрих Маркс, в свое время сменивший веру, дабы сделать карьеру адвоката, очень сомневался, что родственники невесты согласятся на брак Женни с его сыном. Карл же, получивший впоследствии прозвище Мавр, с африканской страстностью убеждал родителей, что намерения его серьезны и решение жениться на Женни пересмотру не подлежит. И в адвокатском доме на Брюкен-штрассе, и в особняке фон Вестфаленов близ Порта Нигра разыгрывались бурные сцены. Но протесты родственников значения уже не имели: Карл и Женни любили друг друга и хотели соединиться во что бы то ни стало. Они обручились тайно, не предполагая, что между помолвкой и свадьбой пройдет семь долгих лет. Письма их в это время полны нежности, боли и надежды. Они не переставали думать друг о друге, но не знали точно, удастся ли им когда-нибудь пожениться. Нетрудно себе представить, как родня Женни реагировала на ее упорное нежелание выйти замуж за кого-либо из молодых офицеров и банкиров, которых непрерывно приглашали в дом Вестфаленов. Семь лет Женни, которую в обществе называли самой красивой девушкой в Трире, «королевой балов», последовательно отказывала потенциальным женихам. А тот, кого ждала белокурая и уже стареющая, по понятиям родных, невеста, в это время переезжал из города в город, из университета в университет, ни на минуту не забывая о своей «заколдованной принцессе». Из Боннского университета Карл привез три тетради сонетов и других стихов, посвященных Женни. Что же позволило молодому Марксу одержать первую, но, быть может, самую важную победу в своей жизни? Во-первых, незаурядная внешность. Что бы мы себе ни представляли, в те годы Карл не обладал внушительной бородой, которая позднее так не нравилась Герберту Уэллсу и которую тот собирался «побрить», т. е. высказать свое критическое мнение по поводу работ Маркса. Во-вторых, Карл, по воспоминаниям современников, был очень жизнерадостным и обаятельным молодым человеком. В-третьих, он обладал определенной харизмой и легко создавал вокруг себя атмосферу уверенности и благожелательности. Итак, новоиспеченный жених был зачислен на юридический факультет Берлинского университета. Переживая разлуку с любимой, Карл поступал так, как часто делают в подобных случаях влюбленные: он писал стихи. Многие свои поэтические тетради он отправлял в Трир, снабдив их посвящением: «Моей дорогой, вечно любимой Женни фон Вестфален». Вот несколько характерных строк: Интересна судьба этих поэтических тетрадей, которые долгие годы сохраняла Женни. Когда Карл наткнулся на них, стихи ему страшно не понравились и он хотел их сжечь. Но Женни грудью встала на защиту: «Это самые прекрасные любовные стихи, которые я когда-либо читала, и они принадлежат мне. Они служили мне утешением в те годы, когда ты был далеко от меня, и я никогда не допущу, чтобы они сгорели!» Карл, который считал стихи своей духовной собственностью, вынужден был уступить. Но стихи стихами, а учеба учебой. Причем в учебном заведении, о котором Людвиг Фейербах писал: «В сравнении с здешним домом труда другие университеты – сущие кабаки». Общий дух Берлинского университета благотворно сказался на прилежании юного студента. За время учебы Карл проработал гору специальной литературы и сделал массу выписок, которые ему в дальнейшем очень пригодились. Он никогда не воспринимал прочитанное бездумно. Напротив, критически усваивал любой материал и всегда стремился выработать собственную точку зрения на прочитанное. В одном из писем к отцу Карл сообщает, что «…почувствовал желание испытать свои силы в философии», которая издавна считалась наукой наук. Правда, он и тут был приверженцем активных действий, а впоследствии высказал такую мысль: «Философы лишь различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его». Маркс изучал труды Фихте и Канта, Вольтера и Руссо, однако в наибольшей степени молодого человека потряс Гегель и его диалектический метод как способ доказательства внутренней взаимосвязи различных исторических событий и общественных явлений. Субъективный идеалист {6} Гегель видел первопричину всего происходящего в развитии идеи, или, как он сам говорил, «абсолютной идеи». Маркс проводил много времени в компании Бруно Бауэра и его последователей, т. н. «младогегельянцев» (радикального левого направления гегелевской философии, которое подчеркивало решающую роль личностного, субъективного фактора в истории, противопоставляя его «абсолютной идее» и «всемирному духу»). Молодые люди стремились обратить свое радикальное мировоззрение против религиозного, политического и философского status quo (надо сказать, что подобные брожения умов наблюдались во многих странах Европы, и прежде всего в России). Период увлечения младогегельянством пережил в свое время и Фридрих Ницше, который затем – как и Карл Маркс – подверг эту концепцию серьезному пересмотру и беспощадной критике, на волне которой построил свою философскую систему. Через несколько лет, уже после окончания университета, Карл прочел книгу материалиста Людвига Фейербаха «Развитие христианства». В ней автор утверждал, что мир для своего существования не нуждается ни в Боге, ни в абсолютной идее Гегеля. Человек существует лишь благодаря природе и является плодом ее развития. Природа, бытие первичны и существуют независимо от человека и его сознания. Вне человека и природы нет ничего, в т. ч. и Бога. Религия порождена людьми. Молодой Маркс был захвачен идеями Фейербаха. 10 апреля 1838 года в возрасте 56 лет умер Генрих Маркс. Материальное положение семьи резко ухудшилось. Карл очень тяжело переживал эту утрату. После Женни отец был самым близким для него человеком. До конца своих дней Карл хранил при себе портрет отца. Еще три года проучился юноша Маркс в Берлинском университете, но защищать диссертацию решил в менее престижном Иенском, где эта процедура была не столь дорогостоящей. 15 апреля 1841 года он получил диплом доктора философии за диссертацию «Различие между натурфилософией Демокрита и натурфилософией Эпикура». В этой работе Маркс, оставаясь все еще в русле гегелевского идеализма, проявил некоторую независимость от его взглядов, что отразилось, прежде всего, в самой теме исследования – рассматривались труды наиболее последовательных античных материалистов. Кроме того, в работе чувствовалось влияние фейербаховских взглядов на религию, а также провозглашался принцип активного влияния философии на жизнь (кстати, эта мысль прослеживается и у Ницше, и в более поздних течениях XX века: экзистенциализме, структурализме, постструктурализме). Сразу же после защиты диссертации Маркс вернулся в Трир и стал искать область приложения своих сил, чтобы иметь средства к существованию и возможность создать семью. У него было множество, как теперь говорят, проектов, но ни один из них не осуществился. В феврале 1842 года Маркс умудрился написать статью «Заметки о новейшей прусской цензурной инструкции», в которой подверг резкой критике не только полицейские меры против оппозиционной печати, но и всю прусскую правительственную систему. Это не добавило ему успеха при поиске работы. Тем не менее, в апреле 1842-го, т. е. ровно через год после защиты диссертации, он приступил к работе в качестве штатного сотрудника «Рейнской газеты» («Rheinische Zeitung»), издававшейся в Кельне оппозиционными кругами прусской буржуазии. В мае Маркс опубликовал свою первую статью, а с 15 октября стал одним из редакторов (с немалым годовым доходом в 500 талеров). Выступления Маркса на страницах газеты приобретают еще более радикальный характер. В конце ноября в редакции газеты состоялось знакомство Маркса с Фридрихом Энгельсом, которому тогда было двадцать два года. Нельзя сказать, что эта встреча определила дальнейшую жизнь Маркса. Для этого она оказалась слишком короткой, а атмосфера, в которой происходил разговор, – холодной и официальной. Только через два года, в сентябре 1844-го, Карл и Фридрих увиделись вновь, и их знакомство переросло в дружбу на всю жизнь. Энгельс, отец которого был компаньоном текстильной фирмы в Манчестере, снабжал Маркса сведениями о капиталистическом производстве, оказывал ему постоянную финансовую поддержку, а со временем стал не только его лучшим другом, но и верным соратником. Пока же шел 1842 год, и основные силы редактора К. Маркса уходили на борьбу с цензурой. Публикация статьи «Оправдание мозельского корреспондента», посвященной бедственному положению виноделов долины реки Мозель, привела к усилению полицейского надзора за деятельностью газеты, а затем и к появлению указа о закрытии «Rheinische Zeitung» с 1 апреля 1843 года. За две недели до этого Маркс покинул пост редактора газеты, напечатав в ней объявление следующего содержания: «Нижеподписавшийся заявляет, что с этого дня он в силу существующих цензурных условий выходит из состава редакции «Rheinische Zeitung». Доктор Маркс». По свидетельству Энгельса, именно закрытие «Рейнской газеты» заставило его друга перейти от политических обозрений к изучению экономики и далее к социализму. Закрытие газеты полностью лишило Маркса средств к существованию, но, несмотря на это, 19 июня 1843 года состоялась его свадьба с Женни фон Вестфален. Мать Женни (отец к тому времени уже умер) дала согласие на их брак, и свершилось то, чего молодые люди ждали долгих семь лет. Несколько месяцев молодая чета провела в доме Вестфаленов. Маркс не ошибся, выбрав Женни в спутницы. Спокойствие и благополучие были для нее желательными, но не обязательными составляющими семейной жизни. Женни стала для Карла всем: любимой и любящей женой, заботливой матерью их детей, мудрым советчиком и верным другом, аккуратным секретарем и надежным корреспондентом. Она переписывала его статьи, встречалась с его единомышленниками, собирала архив и находила деньги, когда семья была на грани банкротства. Женни отличали безграничная преданность и абсолютная верность, самоотверженность и оптимизм в самых тяжелых жизненных ситуациях. Но настоящим бриллиантом в этой россыпи прекрасных человеческих качеств, покоривших Карла, была безграничная убежденность Женни в победе коммунизма. Некоторые современники Маркса утверждали, что без жены он никогда не стал бы тем, кем стал. Нет никаких сомнений в том, что учение Маркса – Энгельса во многом обязано своим появлением Женни фон Вестфален. С мая по октябрь 1843 года Маркс находился в Крейцнахе (Пфальц) и написал там большой труд с решительной критикой гегелевского оправдания немецкого государства – «К критике гегелевской философии права». В этой работе Маркс не только противопоставил принципы демократического развития гегелевской лояльности прусской монархии и государственному аппарату, но и подверг полному пересмотру идеалистические основы всей системы Гегеля – одного из столпов немецкой классической философии. Философию Гегеля он считал вершиной классической философии и одновременно той точкой, после которой отвлеченное, оторванное от действительности умозрение становится невозможным. Гегелевская философия – это предельный уровень раскола между психической и объективной реальностью, и в ней не было места реальной жизни. Место таких идеалистических мечтаний, считал Маркс, должно занять основанное на фактах мышление, опирающееся на явления истории, а также современной социальной и политической действительности. Сегодня подобные выводы кажутся смешными в своей очевидности, а тогда это были поистине революционные суждения о роли, месте и методах философии. Чуть ли не впервые внимание уделялось не «человеческому разуму» (который существовал как бы в отрыве от своего носителя), а личности человека в ее связи с объективным миром. Тогда же, летом 1843 года, Маркс занялся изучением всемирной истории, и это сыграло важную роль в эволюции и формировании его взглядов на общественную жизнь (Крейцнахские тетради с выписками). Все это время Карл использовал для интенсивной подготовки к изданию нового журнала: один из знакомых, А. Руге, предложил ему место соредактора в создающемся парижском издании «Немецко-французский ежегодник», обещая приличный гонорар. Маркс дал согласие, хотя ему предлагали место чиновника государственной службы, гарантировали быстрое продвижение и блестящую карьеру. И в дальнейшем он не раз отказывался от государственной службы, хотя лестные предложения получал постоянно. Но интерес Карла к проблемам социализма и перспектива издания журнала, соединяющего немецкую теорию с французскими политическими идеями, оказались слишком привлекательными для того, чтобы вести размеренную жизнь немецкого чиновника. Таким образом, в начале октября 1843 года супруги Маркс переселились в Париж, который был, пожалуй, идеальным местом для начинающего социалиста. Беременная Женни не могла даже предположить, что с этих самых пор и до конца жизни ее ждут бесконечные скитания, унизительная бедность, долги, непогашенные ссуды, преследования кредиторов и непрерывные письма с просьбами о помощи. Впрочем, о материальных затруднениях Маркса и его семьи написано столько, что если все собрать воедино, получится роман, по сравнению с которым блекнут страдания всех героев Диккенса, вместе взятых. Как бы то ни было, но с момента переезда в Париж история Европы стала для Женни не более чем частью семейной жизни: в одном из ее очерков о муже переворот Луи Наполеона, революция 1848 года и выход новых трудов Карла упоминаются в одном ряду с корью, которой переболели их дети. И еще неизвестно, какое событие было для нее более важным. …Совместная работа Маркса и Руге была недолгой. В феврале 1844 года вышел единственный (двойной) номер журнала с двумя статьями Маркса – «К еврейскому вопросу» и «К критике гегелевской философии права. Введение». Мировоззрение Карла приобретало все более радикальный характер, он увлекся коммунистическими идеями, и умеренная линия Руге перестала его устраивать. На этой почве между соредакторами возникли серьезные разногласия, а поскольку финансировал издание Руге, то уйти пришлось, естественно, Марксу. После этого разрыва Карл стал соредактором леворадикальной газеты «Форвертс!» («Vorwarts!»), существовавшей на пожертвования немецких эмигрантов. Денег не всегда хватало даже на типографские расходы, так что сотрудники газеты работали фактически на общественных началах. Растущая семья Маркса (1 мая 1844 года у них родилась дочь Женни, названная в честь жены) чуть ли не голодала. Летом 1844-го молодой ученый написал несколько работ, известных под общим названием «Экономическо-философские рукописи 1844 года». В них он развивал историческое понимание человеческой сущности, отстаивая мысль о том, что индивидуальные свойства не являются врожденными, а отражают общественные процессы. Человеческие качества (прежде всего, чувства), которые, скажем, Л. Фейербах считал врожденными, Маркс понимал как продукт истории. Согласно Марксу, чувства формируются на основе предметов культуры, т. е. предметов, созданных человеком для человека. Совершенно ясно, пишет также мыслитель, что «человеческий глаз воспринимает и наслаждается иначе, чем грубый нечеловеческий глаз…». Но обязан человек этими своими качествами не природе, а обществу. Развитие психологии показало, что рассуждения Маркса были верны: хотя многие задатки и предпосылки к психической деятельности являются врожденными, их конкретное проявление становится результатом социального влияния. К примеру, грусть или радость испытывают все люди, но ситуации, в которых они возникают, в разных обществах различны. Другой пример – появление социальных чувств стыда и вины: они ведь не являются врожденными и формируются в процессе жизни человека. Логика Маркса лежит в основе культурно-исторического подхода к развитию индивидуальной психики Л. С. Выготского, теорий развития языка и речи. Маркс, кроме того, внес важную поправку в понимание сущности человека: основой его исторического развития является труд. При этом замечал, что, во-первых, Гегель видел «только положительную сторону труда, но не отрицательную», а во-вторых, «знает и признает только один вид труда, именно абстрактно-духовный труд». Согласно же Марксу, главное в труде то, что человек, производя вещи, воспроизводит тем самым себя и свою собственную индивидуальность. И действительно: компьютеры появились только тогда, когда это стало по-настоящему необходимо человеку, а скрипки Амати и Страдивари различаются между собой, не переставая быть скрипками. Отдельное внимание Маркс уделил проблеме отчуждения – объективного социального процесса, присущего любому обществу (кроме разве что первобытных племен или искусственно создаваемых коммун), в основе которого лежит частная собственность. Этот процесс, согласно Большой Советской Энциклопедии, характеризуется «превращением деятельности человека и ее результатов в самостоятельную силу, господствующую над ним и враждебную ему». Иными словами, жизнь человека оказывается подчиненной производимым им же благам, на которые он не имеет прав (сапожник должен прилагать все больше усилий для того, чтобы заработать себе на сапоги). И чем более специализированным становится труд, тем отчетливее проявляется это противоречие. В результате труд в отчужденном состоянии оказывается средством, а еда, питье и размножение – целью жизни человека. Человек тем самым превращает собственное творческое и духовное начало, отличающее его от животного, «в средство для поддержания своего существования». Мерилом успешности в обществе становится уровень материального достатка, что автоматически выбрасывает на обочину (отчуждает от полноценной жизни) огромное количество людей, которые не могут воспользоваться результатами собственного труда, а также создает огромную конкуренцию за право получить доступ к источникам дохода. «Непосредственным следствием того, что человек отчужден от продукта своего труда, – пишет Маркс, – <…> является отчуждение человека от человека. Когда человек противостоит самому себе, то ему противостоит другой человек». Результатом отчуждения труда становится все больший разрыв между обществом и его социальными институтами, прежде всего государством: призванные отражать интересы людей, они постепенно превращаются в самодостаточные структуры, оторванные от действительности. Социальные институты (школа, армия, органы государственного управления, социальной защиты и др.) становятся бюрократическими структурами, построенными по иерархическому принципу. Возникает разрыв между ценностями, которые предлагает официальная идеология, и теми, что существуют в обществе (к примеру, отношение к службе в армии, к уплате налогов, к религии и т. д.). Отчуждение идеологии от жизни приводит к тому, что она формирует такой уровень притязаний, желаний и ожиданий у членов общества, который не соответствует его действительным возможностям: скажем, идеология социального государства никак не отвечает реальным экономическими процессам. Отчуждение характеризует и духовную жизнь общества: возникает разделение по идеологическим и религиозным признакам, углубляется разрыв между «массовой» и «элитарной» культурой. Важная мысль, высказанная Марксом в ранних работах, состоит в том, что в «гражданском обществе» (сфере проявления и столкновения материальных, в т. ч. экономических, интересов) отчуждение принимает всеобщий характер, распространяясь на всех его членов – от рабочего до миллиардера. И над тем, и над другим господствует сила материального богатства и неконтролируемых социально-экономических обстоятельств. В этом-то и заключается корень всех идей, норм и правил, которые порождаются этим обществом отчуждения, распространяющегося на все: «Не боги и не природа, а только сам человек может быть этой чуждой силой, властвующей над человеком». Парадокс состоит в том, что ситуация, когда человек свое собственное отчуждение воспринимает как давление анонимных сил, возможна в «гражданском обществе», где сняты все формы непосредственного угнетения человека человеком, и где он, в юридическом смысле, свободен (именно гражданское общество обусловливает характер политического строя – а потом зачастую от него же и страдает). И чем дальше развивается демократическое «гражданское общество», тем более усугубляется господство анонимных сил над человеком. И именно поэтому в век космоса и компьютерной техники у людей пробуждаются самые дикие суеверия, пришедшие из дохристианских языческих времен, и они готовы верить самым бессмысленным небылицам. Окончательное освобождение человека от всех форм отчуждения, в том числе политического (т. е. государства) возможно только с отказом от частной собственности и, тем самым, с освобождением человека от труда как от вынужденной деятельности. Маркс скептически относился к социалистическим теориям, которые оставляли неизменными существующий характер и содержание труда. «Даже равенство заработной платы, – писал он, – имело бы лишь тот результат, что превратило бы отношение нынешнего рабочего к его труду в отношение всех людей к труду. В этом случае общество мыслилось бы как абстрактный капиталист». Это, собственно, и произошло в СССР, когда большинство работающих граждан ничем не отличались от «эксплуатируемого большинства стран капитала» в том смысле, что они не интересовались духовной составляющей своей деятельности, ориентируясь на материальный достаток и вступая в конкурентную борьбу за место под солнцем с себе подобными. Условием же освобождения рабочих, как покажет Маркс в процессе создания «Капитала», является именно изменение характера труда, его превращение во «всеобщий». В современном обществе таков труд ученого, человека искусства и всех тех, кто занят творчеством. Результаты такого труда сложно приватизировать из-за их изначальной направленности на общество (к примеру, труд писателя не имеет смысла, если последний работает «в стол»). Отсутствие всеобщего труда порождает, например, проблемы авторского права в эпоху Интернет, когда «в сети» может быть обнаружено любое произведение, невзирая на мнение автора. Маркс, конечно, не мог предвидеть современных коллизий всеобщего труда, но движение в этом направлении предсказал еще в 40-е годы XIX века. В конце августа 1844-го проездом из Великобритании в Германию в Париже остановился Фридрих Энгельс, с которым Маркс к тому времени состоял в постоянной переписке. Карл, ставший тогда фактически главным редактором «Vorwarts!», привлек Фридриха к сотрудничеству, и первым плодом их совместной работы стала книга «Святое семейство, или Критика критической критики». Она была опубликована в феврале 1845 года. А в январе французские власти по требованию прусского правительства распорядились о высылке редакторов и сотрудников «Vorwarts!» из Франции за революционную агитацию. 3 февраля Марксы переехали в Брюссель, где прожили три года. На новом месте Карл занимался публицистикой, писал научные труды, вел общественную работу. Семья жила в долг, сводя концы с концами только благодаря финансовой помощи Энгельса, переехавшего в Брюссель в апреле того же года. К этому времени Маркс написал много работ, но большую часть из них довести до печати не удалось. Неудачу потерпели и попытки издать писавшийся Марксом и Энгельсом в ноябре 1845 – апреле 1846 года двухтомный трактат «Немецкая идеология», в котором впервые было дано развернутое изложение материалистического понимания истории как сложившейся и цельной концепции. Согласно этой теории, люди сами делают свою историю, находясь при этом в объективно не зависящих от них обстоятельствах. Это та самая историческая необходимость, с которой люди вынуждены считаться и которая задана каждому новому поколению. В то же время в исторической перспективе эти обстоятельства не обуславливают историю, а являются ее частью. Фактически каждое поколение решает для себя: согласиться с существующими условиями жизни или попытаться их изменить, однако это решение вытекает из конкретной ситуации в данный момент времени. Основой исторического процесса являются производительные силы общества, которые связывают между собой людей всех поколений. «Та сумма производительных сил, – писали Маркс и Энгельс, – капиталов и социальных форм общения, которую каждый индивид и каждое поколение застают как нечто данное, есть реальная основа того, что философы представляли себе в виде «субстанции» и в виде «сущности человека», что они обожествляли и с чем боролись…» Люди вынуждены приводить в действие производительные силы, доставшиеся от предшествующих поколений. Благодаря своей деятельности они обладают свободой менять полученные природные и общественные обстоятельства. Но свобода состоит не в том, что люди делают то, что хотят, а в том, что их действия отвечают существующим условиям. В этом отношении свобода отличается от произвола, с которым ее часто путают, ибо «обстоятельства в такой же мере творят людей, в какой люди творят обстоятельства». Согласно Марксу и Энгельсу, свобода и необходимость – это связанные между собой моменты исторического процесса и деятельности людей. Человек ни в коем случае не является пассивным продуктом обстоятельств, ведь он может изменить их: «обстоятельства изменяются именно людьми, и воспитатель сам должен быть воспитан…» По Марксу, уровень человеческой свободы определяется не только уровнем развития техники, но и степенью развития общества, т. е. той формой отношений, в которые люди вынуждены вступать, чтобы привести в действие соответствующие производительные силы. Причем более высокий уровень производительных сил может стать условием человеческой несвободы. Иначе говоря, человек может оказаться заложником технического прогресса и чувствовать себя более свободным с лопатой на собственном огороде, а не с самым современным компьютером, если ему приходится работать ради осуществления чуждых и непонятных целей. В мае 1846 года произошел разрыв Маркса с идеологом утопического уравнительного коммунизма В. Вейтлингом. Тогда же ученый начал работу над критической книгой «Нищета философии. Ответ на «Философию нищеты» г-на Прудона {7}», вышедшей летом 1847-го. Именно тогда окончательно сформировались взгляды Маркса на коммунизм, которые сильно отличаются от представлений, существующих у марксистов отечественного образца. Коммунизм, который считался «нашей целью», строился на основе отрицания частной собственности как таковой и должен был превратить индивидуальную собственность во всеобщую, уравняв всех членов общества по отношению к ней. Маркс называл такой подход грубым, или казарменным, коммунизмом, являющимся по сути своей проявлением зависти мелкой частной собственности к крупному собственнику: «Грубый коммунизм есть лишь завершение этой зависти… Что такое упразднение частной собственности отнюдь не является подлинным освоением ее, видно как раз из абстрактного отрицания всего мира культуры и цивилизации, из возврата к неестественной простоте бедного, грубого и не имеющего потребностей человека, который не только не возвысился над уровнем частной собственности, но даже и не дорос еще до нее». Вторая форма коммунизма по Марксу – это коммунизм «политического характера, демократический или деспотический». Согласно Марксу, демократия может быть деспотической, когда отдельная личность подавляется обществом (как, к примеру, насильственный коллективизм, имеющий место в армии, в религиозных или сельских общинах). Такого рода коммунизм упраздняет государство, но находится под влиянием частной собственности: «Коммунизм уже мыслит себя как возвращение человека к самому себе, как уничтожение самоотчуждения; но… еще находится в плену у частной собственности и заражен ею». Наконец, третья форма – коммунизм как «упразднение частной собственности – этого самоотчуждения человека, – и в силу этого как подлинное присвоение человеческой сущности человеком». «Коммунизм эмпирически возможен только как действие господствующих народов, произведенное «сразу», одновременно, что предполагает универсальное развитие производительной силы и связанного с ним мирового общения, – оговаривает Маркс. – Без этого: 1) коммунизм мог бы существовать только как нечто местное; 2) сами силы общения не могли бы развиться в качестве универсальных…; 3) любое расширение общения упразднило бы местный коммунизм». Действительный коммунизм, в противоположность казарменному, отрицающему личность, равен завершенному гуманизму. Он предполагает кардинальное изменение характера труда – превращение деятельности в «само-деятельность», а науки – в непосредственную производительную силу; резкое сокращение рабочего дня в пользу времени, которое человек может потратить на свое свободное развитие. Фактически Маркс описал «общество знаний, постиндустриальное общество, информационное общество», контуры которого проступают уже сегодня и привлекают к себе все более пристальное внимание не только ученых, политиков и крупных собственников, но и тех, кого принято называть «наемными работниками» или «людьми труда». Середина XIX века была временем бурного развития промышленности, осознания рабочими себя как мощной социальной силы. Повсеместно возникали разнообразные союзы и комитеты, которые пропагандировали коммунистические и социалистические идеи. И двадцатишестилетний Маркс, уже ставший крупным идеологом коммунизма, задумался о создании масштабной организации, способной объединить бы все эти разрозненные группы. В начале 1846 года он создал Брюссельский Коммунистический корреспондентский комитет, наладивший связь с аналогичными группами в Великобритании, Франции, Германии. По сути, на свет появилась международная сеть связи и обмена информацией между коммунистическими и социалистическими группами разных стран. …Шел 1847 год. В это время Маркс встретился с руководителями одной из крупнейших английских рабочих организаций – «Союза справедливых» (полулегальной группы, состоявшей главным образом из немецких эмигрантов) – и предложил им создать международную коммунистическую организацию. Предложение было принято, и в июне в Лондоне при участии Маркса и Энгельса состоялся I конгресс Союза коммунистов, объединивший рабочие группы по всей Европе. Маркс вел активную общественную жизнь: сотрудничал в эмигрантской «Немецко-брюссельской газете» («Deutsche Brusseler Zeitung»), участвовал в деятельности Брюссельской демократической ассоциации, возглавлял Брюссельский окружной комитет Союза коммунистов и Немецкое рабочее общество, основанное Марксом для легальной пропаганды коммунистических идей. В конце ноября – начале декабря 1847 года в Лондоне прошел II конгресс Союза коммунистов. Новой организации, претендовавшей на ведущую роль в международном рабочем движении, была необходима четкая, ясная и привлекательная программа. Конгресс поручил ее создание Марксу и Энгельсу, и через год, в 1848-м, появился легендарный программный документ – «Манифест Коммунистической партии». В нем впервые были выражены и обоснованы: идея о диктатуре пролетариата как орудии коммунистического преобразования общества (сам термин «диктатура пролетариата» был введен Марксом позднее), положение о необходимости создания пролетарской партии, идея пролетарского интернационализма, выраженная в призыве: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!». Окончание работы над «Манифестом» совпало с началом революций во Франции, Италии и Австрии. Обстановка в Бельгии ухудшилась настолько, что Маркс был помещен в брюссельскую тюрьму. Когда Женни пришла к нему на свидание, полицейские решили припугнуть ее и обманом заманили в камеру, где женщине пришлось провести ночь вместе с воровками и проститутками. 4 марта 1848 года Маркс был выслан из Бельгии и вернулся в Париж, куда его пригласило либеральное временное правительство. Здесь он и сформировал новый ЦК Союза коммунистов, основал клуб немецких рабочих, целью которого было содействовать возвращению эмигрантов в Германию. Революционные события в Центральной Европе побудили Маркса и Энгельса разработать платформу Союза коммунистов в форме «Требований Коммунистической партии в Германии». К апрелю 1848 года революция достигла Пруссии, и король Фридрих Вильгельм IV был вынужден даровать народу парламент, свободную прессу и созвать ассамблею для принятия конституции. Маркс возликовал – наконец-то он сможет вернуться на родину! Он выехал из Парижа в начале апреля и 11 мая прибыл в Кельн, где с 1 июня 1848-го и до 19 мая 1849 года возглавлял редакцию «Новой рейнской газеты» («Neue Rheinische Zeitung»). На ее страницах звучали призывы к конституционной демократии и войне с Россией, велась активная пропаганда коммунистических идей. Редакция играла роль политического центра, направлявшего деятельность Союза коммунистов. Все силы Маркса, как и всегда, уходили на издание газеты и активную политическую деятельность: он вошел в руководство кельнского Демократического общества, в Рейнский окружной комитет демократов, с октября 1848 по февраль 1849 года возглавлял Кельнский рабочий союз. А весной 1849-го Маркс принялся за объединение рабочих союзов в массовую партию, но не успел довести дело до конца: прусские власти неоднократно пытались организовать судебное преследование Маркса и наконец в мае это им удалось. В разгар революции в Рейнской Пруссии и юго-западной Германии правительство добилось закрытия «Новой рейнской газеты» и судебного разбирательства. 16 мая решением суда Маркса выслали из Пруссии. Семья Маркса вновь вернулась в Париж. Однако не прошло и полугода, как Карла снова отправили за пределы страны. 24 августа 1849 года он покинул Францию и вместе с родными переехал в Лондон. Здесь он остался до конца жизни: британцы всегда гордились сочетанием либерализма в отношении чужих (даже самых безумных) взглядов и здравого смысла, который не давал эти взгляды реализовать на практике. Так что лучшего места для революционной пропаганды было не сыскать. Кстати, Марксы, предвосхищая конспиративные традиции будущих социалистов, всех окружающих наделили прозвищами. Мадам Маркс была Мэмэ, Энгельса звали Генералом, экономку Елену Демут – Ним, младшую дочь Элеонору – Тусси, Кво-Кво и Карлик Альберих, среднюю дочь Лауру – Готтентот и Какаду, сына Эдгара – Муш. Маркс для жены и детей был всегда Мавром. Первые годы жизни в Лондоне Маркс продолжал активную деятельность в Союзе коммунистов, занимался журналистикой и публицистикой. В 1850 году вышел первый номер старого-нового журнала «Новая Рейнская газета. Политико-экономическое обозрение» («Neue Rheinische Zeitung. Politisch-?konomische Revue»). Редакторами значились, разумеется, Маркс и Энгельс. На страницах журнала публиковались статьи, международные обзоры, рецензии, в которых анализировались уроки революции, в частности серия статей Маркса, переизданных Энгельсом в 1895 году под названием «Классовая борьба во Франции с 1848 по 1850 гг.». В них Маркс обосновал положения о революциях как «локомотивах истории», о превращении пролетариата в ведущую силу революционного процесса, о необходимости союза рабочего класса с крестьянством. Впервые в открытой печати появился термин «диктатура пролетариата». В марте 1850-го вышло «Обращение ЦК к Союзу коммунистов», в котором Маркс и Энгельс вывели тезис о непрерывной революции, в ходе которой возможен переход к социалистическим преобразованиям. Дальнейшая деятельность Союза коммунистов зависела от того, оправдаются ли надежды на новый революционный подъем в Европе. Маркс и Энгельс пришли к выводу, что в ближайшее время он невозможен. Это вызвало недовольство ряда членов Центрального комитета, которые отстаивали необходимость мятежа. Все лето 1850 года продолжались дискуссии Маркса и Энгельса со сторонниками путча, и 15 сентября произошел раскол, после которого ЦК Союза коммунистов перенесли в Кельн. Надо сказать, что попытки кельнского ЦК активизировать свою деятельность в Германии не увенчались успехом – «теоретик» Маркс оказался прав. Более того, с 4 октября по 12 ноября 1852 года в Кельне прошел судебный процесс по обвинению ведущих деятелей Союза в «заговоре против Прусского государства», и одиннадцать его активистов были приговорены к различным срокам заключения. После этого процесса Союз коммунистов фактически прекратил свое существование и 17 ноября того же года объявил о самороспуске. Революция в Германии пришла к бесславному концу. Франция не отставала. 2 декабря 1851 года там произошел переворот, и президент Республики Луи Бонапарт, подражая своему знаменитому дяде, объявил себя императором Наполеоном III. Маркс отреагировал на это событие знаменитой работой «18 брюмера Луи Бонапарта {8}», в которой дал глубокий анализ превращения в диктатуру любой буржуазно-демократической революции, если она не становится социалистической. Правда, сегодня критики утверждают, что Маркс не сумел предвидеть перерождения в диктатуру любой революции, в том числе социалистической. И у лидеров Октябрьской революции в России 1917 года, и у вождей Ноябрьской революции 1918-го в Германии тоже было свое 18 брюмера. Как и прежде, ни общественно-политическая, ни журналистская деятельность Карла не приносила его семье сколько-нибудь ощутимого дохода, а ведь к моменту переезда в Лондон в семье Маркса появилось на свет уже трое детей. Всего же у Карла и Женни их было шестеро. 26 сентября 1845 года родилась вторая дочь, Лаура, в январе 1847-го (более точная дата неизвестна) – сын Эдгар, названный в честь брата Женни. 5 ноября 1849 года появился на свет второй сын, Гвидо, 28 марта 1851-м – дочь Франциска. Последняя дочь, Элеонора, родилась 16 января 1855 года. Гвидо и Франциска умерли годовалыми, а Эдгар – девятилетним. Семья очень тяжело переживала смерть этого болезненного и смышленого мальчика. Такое количество родительских трагедий в одной семье – следствие исключительно неблагоприятных, граничащих с нищетой, бытовых условий (хотя по нынешним меркам в них нет ничего из ряда вон выходящего – многие поколения строителей социализма жили куда хуже). В Лондоне семья, состоящая из шести человек, ютилась в небольшой двухкомнатной квартире. В 1856 году, благодаря небольшому наследству, Марксы переехали в новый дом, однако упорное стремление главы семейства поддерживать видимость благополучия вскоре привело к новым финансовым затруднениям. Если не считать постоянной материальной поддержки со стороны Энгельса, то более-менее регулярный заработок Марксу приносили публикации в американской радикальной газете «Нью-Йорк дейли трибюн» («New York Daily Tribune»), корреспондентом которой он был с августа 1851 по март 1862-го (всего там вышло почти пятьсот статей Маркса). Однако незначительные гонорары, которые он эпизодически получал за свои статьи и книги, не покрывали и десяти процентов самых скромных потребностей семьи. Не было средств, чтобы похоронить маленькую Франциску, вызвать врача для Женни и старшей дочери, оплатить счета. Вот характерная цитата из письма Маркса тех лет: «Женни больна. Моя дочь Женни больна: у меня нет денег ни на врача, ни на лекарства. В течение восьми-десяти дней семья питалась только хлебом и картофелем – диета, не слишком подходящая в условиях здешнего климата. Мы задолжали за квартиру. Счета булочника, зеленщика, молочника, торговца чаем, мясника – все не оплачены». Пальто главы семьи уже было продано, подошла очередь фамильного серебра фон Вестфаленов. Но отправившись продавать серебро, Карл был арестован по подозрению в краже: слишком уж не походил он на германского аристократа. Женни, позабыв о себе и дочерях, вынуждена была вытаскивать мужа из тюрьмы. К подобным неприятностям она, правда, относилась как к неизбежности – история с серебром превратилась едва ли не в семейный анекдот. Конечно, «экономика должна быть экономной», но великому экономисту Карлу Марксу жилось бы куда проще, если бы он был просто приличным бухгалтером. Однако ни Карл, ни его жена не отличались хозяйственной сметкой, а это усугубляло и без того нелегкое материальное положение, и лишь вмешательство их экономки и домоправительницы Елены Демут позволяло хоть как-то выплывать в море житейских невзгод. Когда-то Маркс, отвечая на вопросы шутливой анкеты, составленной его дочерьми, написал свое любимое изречение: «Ничто человеческое мне не чуждо». История взаимоотношений Карла Маркса и Елены Демут – лучшая иллюстрация этого тезиса. Елена появилась в семье Маркса незадолго до первой эмиграции – ее «подарила» молодоженам госпожа фон Вестфален. Ленхен фактически взяла на себя управление всеми делами постоянно кочующей семьи, став лучшей подругой для Женни и второй матерью для детей. Иллюстрацией их отношений может быть следующая история. Маркс очень любил всевозможные игры. В шашки ему не было равных, но в шахматы он играл плохо и нередко проигрывал, чего очень не любил. Вильгельм Либкнехт пишет в своих воспоминаниях, что однажды, остановившись на несколько дней у Марксов, он вечером выиграл у хозяина несколько партий в шахматы. Утром пришла Женни и просила его больше с Карлом в шахматы не играть: «После проигрыша он становится раздраженным и совершенно несносным». Однако Ленхен, ставшая постоянным партнером Маркса за шахматной доской, совершенно не страшилась его гнева и без всякого стеснения обыгрывала его. Кто знает, может быть, после одной из таких игр и завязались их отношения? Впрочем, это лишь догадки позднейших биографов, не претендующие на полную достоверность. Точно известно одно: Ленхен, будучи не замужем, в один прекрасный день родила мальчика, удивительно похожего на Карла. Можно только представить чувства всех членов семьи – прежде всего, Женни. И тут в очередной раз проявилось исключительное благородство Энгельса, который немедленно признал свое отцовство. Ребенка в честь «отца» назвали Фредди (т. е. Фридрих), а фамилию он получил материнскую – Демут. Правда, после смерти Маркса в одном из писем Энгельс отказался от ребенка, заявив, что отцом на самом деле был Мавр. Знала ли Женни о том, чей ребенок родился у ее подруги? Наиболее вероятно, догадывалась. Отразилось ли это на ее отношениях с мужем? Скорее всего, нет. Младшая дочь Марксов Элеонора утверждала, что ее родители всю жизнь были влюблены друг в друга: «Передо мной лежит любовное письмо отца. По страстному огню, с которым оно написано, можно было бы думать, что автор его восемнадцатилетний юноша. Но оно отправлено было Марксом не ранее как в 1856 году, когда любимая им Женни родила ему уже шестерых детей». Так или иначе, у Женни хватило выдержки сделать вид, будто она верит в отцовство Энгельса. Что происходило у нее в душе, известно только ей. Во всяком случае, в своем дневнике по поводу рождения Фредди она записала: «Весной 1851 года случилось еще одно событие, которого я с удовольствием не касалась бы, но оно в значительной мере способствовало увеличению наших внутренних и внешних трудностей». Фредди воспитывался в приюте на деньги Энгельса. Высшего образования мальчик не получил, с отцом (отцами) не общался и умер в 1929 году, пережив всех детей Карла и Женни. В заключение следует сказать, что Елена Демут осталась в семье Маркса и была столь же почитаема и любима, как прежде. После смерти Карла она до самой смерти жила в семье Энгельса, выполняя обязанности домоправительницы и секретаря. В конце 1850-х годов Маркс отошел от активной политической деятельности и посвятил себя исследованию «движения капиталистического общества», считая главной своей целью понимание законов экономики. Изучение экономики убедило Маркса, что «новая революция возможна только вследствие нового кризиса». Первой опубликованной работой в новой для него области стала его книга «К критике политической экономии», вышедшая в Берлине. В результате кропотливого анализа экономических отношений увидел свет знаменитый «Капитал», которому, по собственному признанию, Маркс принес в жертву здоровье, счастье и семью. При жизни Маркса был опубликован только первый том книги (Гамбург, 1867 год), второй и третий тома, отредактированные Энгельсом, вышли в 1885 и 1894 годах, а четвертый том («Теории прибавочной стоимости») – в 1902 году под редакцией Карла Каутского. В «Капитале» философские и экономические взгляды Маркса, составившие основу марксизма, изложены наиболее полно. Надо сказать, что марксистская философия не является философией в традиционном смысле. Марксизм нельзя назвать учением о «мире в целом», «системой мира»; это скорее метод, позволяющий наиболее полно подойти к проблемам изучения человека, природы и истории, но не заменить собой науку. Большое внимание в предложенной мыслителем концепции уделялось проблеме соотношения личности и истории, истории и естественной среды обитания. Маркс считал, что отношение природы и цивилизации нужно искать в ее переработке человеком в процессе производства и трудовой деятельности. Труд использует физические, химические и биологические свойства окружающего мира, и это дает ключ к пониманию и человека, и природы; цивилизация обращает природу против нее самой, а индивид знакомится со свойствами мира непосредственно в труде: «…Пресловутое «единство человека с природой» всегда имело место в промышленности, видоизменяясь в каждую эпоху… точно так же, как «борьба» человека с природой имела место до развития его производительных сил». Маркс особенно интересовался переходом от феодализма к капитализму, и самые яркие страницы «Капитала» посвящены проблеме первоначального накопления, создавшего буржуазию – класс, который монополизировал собственность на общественно значимые средства производства. Ключ к пониманию капиталистической системы, по мнению Маркса, заключается в том, что обмен деньгами и услугами между капиталом и трудом является неравным. Здесь существенно то, что владелец средств производства эксплуатирует рабочих, которые должны трудиться больше, чем требуется для простого возмещения стоимости жизни (пищи, одежды, жилища для них и их семей). Взяв за отправную точку своих исследований утверждения А. Смита {9} и Д. Рикардо {10} о том, что в основе стоимости всех товаров лежит количество труда, затраченного на их производство, Маркс создал достаточно стройную теорию, описывающую законы функционирования и развития капиталистической системы хозяйства. Он показал, как из простого товарного производства, целью которого является потребление, и деньги здесь – лишь посредник в обмене, вырастает производство капиталистическое, где во главе угла – накопление средств и получение прибыли. Исследование этого процесса Маркс начинает с анализа природы товарного производства. Как и представители классической политической экономии, Маркс различает потребительную и меновую стоимости товара. Под первой понимается способность вещи удовлетворять какую-либо человеческую потребность, независимо от того, чем она вызвана – «желудком или фантазией», под второй – способность вещи обмениваться в определенных пропорциях на другой товар. Но что делает товары сравнимыми и соизмеримыми? Вслед за Рикардо Маркс утверждает, что в основе пропорций обмена лежат затраты труда, которые и определяют стоимость товара. Очевидно, однако, что однородный товар изготавливается различными производителями и каждый из них затрачивает разное количество времени на производство единицы товара. Но пропорция обмена данного товара на другие остается неизменной. Кто же определяет пропорции обмена? Маркс считает, что стоимость товара определяется общественно необходимыми затратами труда, т. е. затратами тех производителей, которые изготавливают подавляющую часть продукции при среднем для данного общества уровне умелости и интенсивности труда. Для иллюстрации можно привести следующий пример. Предположим, имеются три группы производителей. Первая группа тратит на производство четыре часа, вторая – шесть, третья – десять. Группой, которая производит подавляющую часть продукции, является, к примеру, вторая, и именно ее затраты будут определять пропорции обмена данного товара. В итоге первая группа в обмене получит больше, чем затратила, то есть обогатится, вторая – меньше, то есть разорится. Стремление получать дополнительный доход будет толкать изготовителей второй и третьей групп на уменьшение затрат труда на производство товаров, то есть увеличивать его производительность. Предположим, что это удалось: путем внедрения новых технологий, повышением эффективности работ большая часть продукции будет выпускаться при затратах, равных 4 часам. Иными словами, корыстный интерес подтолкнул развитие производительных сил общества. Но это лишь одна сторона медали. Оборотной стороной является расслоение товаропроизводителей, и те из них, чьи затраты превышают общественно необходимые, разоряются (так, например, произошло с компаниями пейджинговой связи). Это неизбежная плата за технический прогресс, и именно Маркс первым сформулировал данное положение. Исследовав природу товара и сформулировав закон стоимости, мыслитель затем переходит к исследованию денег. Его взгляд на природу денег состоит в том, что они – товар, который стал играть роль всеобщего эквивалента, выразителя стоимости всех других товаров. Деньги являются единственным товаром, которому не нужно доказывать свою необходимость, ибо это всеобщее платежное и покупательное средство, и все стремятся к их обладанию. В процессе развития производства на роль денег «претендовали» многие товары, но в результате эта роль закрепилась за драгоценными металлами. Следует подчеркнуть, что деньги не могут существовать вне системы отношений товарного обмена. Деньги – конечный продукт развития простого товарного производства и в то же время – первая форма существования капитала. Как уже упоминалось, первоначальной его формой выступает торговый и ростовщический капитал. Капитал по Марксу – это деньги, которые работают, т. е. приносят новые деньги. Иными словами, капитал является «стоимостью, приносящей прибавочную стоимость». Но в действительности разве способность капитала приносить доход так же естественна, как способность грушевого дерева приносить плоды? И А. Смит, и Д. Рикардо считали, что единственным источником стоимости товара есть труд, т. е. источником прибыли и роста капитала оказывается присвоение части труда рабочего. Иными словами, в условиях капиталистического хозяйства наемный работник получает стоимость меньшую, чем производит своим трудом. Отсюда следует два вывода: либо нарушается основной закон товарного производства (эквивалентность обмена), либо в создании стоимости наряду с трудом принимают участие другие факторы производства. Маркс увидел третий путь: по его мнению, товаром является не труд, а рабочая сила (способность к труду). Как и любой другой товар, рабочая сила имеет стоимость и потребительскую стоимость (полезность). Стоимость определяется затратами труда, необходимыми для воспроизводства рабочей силы, т. е. стоимостью набора товаров и услуг, необходимого для поддержания жизни работника, его жены и двух детей. Именно такое количество людей нужно для простого воспроизводства рабочей силы (ибо любой работник смертен). Итак, стоимость рабочей силы определяется стоимостью жизненных средств, необходимых для того, чтобы «произвести, развить, сохранить и увековечить рабочую силу». В процессе производства работник создает стоимость большую, чем стоит его способность к труду, которая сводится к стоимости средств существования. Это возможно потому, что стоимость рабочей силы определяется количеством труда, необходимым для ее сохранения и воспроизводства, а пользование рабочей силой ограничено лишь работоспособностью и физической силой работника. Отсюда вполне логично вытекает утверждение о том, что капитал есть накопленный неоплаченный труд наемных рабочих. Большое внимание уделяет Маркс принципам распределения результатов неоплаченного труда рабочих (прибавочной стоимости) между различными классами капиталистов, анализу конкретных форм прибавочной стоимости: прибыли, проценту, ренте. При этом он постоянно подчеркивает, что рента, процент и промышленная прибыль – это только различные названия разных частей прибавочной стоимости товара, или воплощенного в нем неоплаченного труда, и все они в одинаковой мере черпаются из этого источника, и только из него. Маркс объяснил, почему норма прибыли на капитал определяется не количеством привлеченного труда (что было бы абсолютно логично в рамках трудовой теории стоимости), а размерами капитала. Он описал механизм образования средней прибыли, показав, что в реальных процессах капиталистического производства происходит перераспределение прибавочной стоимости, созданной всеми наемными работниками, между их хозяевами, пропорционально размерам их капиталов. Логика рассуждений Маркса привела его к выводу об уменьшении нормы прибыли на капитал с развитием капитализма. Стремление к увеличению прибыли вынуждает предпринимателя снижать издержки (в условиях, когда фирма не имеет возможности воздействовать на уровень цен), а главным фактором снижения издержек является повышение производительности труда вследствие внедрения новой техники и технологии. Как следствие повышается техническая оснащенность капитала, что приводит, при прочих равных условиях, к уменьшению как совокупной массы прибавочной стоимости, так и нормы прибыли в рамках всего народного хозяйства. По Марксу, стремление к прибыли в итоге эту прибыль и уничтожает, что является свидетельством ограниченности капиталистического способа производства. Из развития трудосберегающих технологий Маркс выводит и механизм, который не позволяет цене рабочей силы в долгосрочном периоде подняться выше стоимости, определяемой стоимостью средств существования. Именно наличие неиссякающей армии безработных вследствие вытеснения труда машинами обеспечивает эффективный механизм сдерживания заработной платы. У Маркса процесс накопления капитала не зависит от внешних условий (величины прибыли, нормы ссудного процента), а является автоматическим. Иными словами, стремление к накоплению, к неустанной погоне за прибылью живет у капиталиста «в крови». Разделяет Маркс и концепцию представителей классической политической экономии о производительном и непроизводительном труде: он считает производительным только труд в сфере материального производства. Все остальные доходы он рассматривает как результат перераспределения национального дохода, созданного в сфере материального производства. В отличие от классиков политэкономии, Маркс настаивал на существовании кризисов перепроизводства как элемента циклического развития экономики и следствия нарушения условий макроэкономического равновесия. Причину кризисов перепроизводства мыслитель усматривал в том, что расширение производства не порождает автоматически пропорционального увеличения спроса. Однако он отрицал постоянство этого состояния и был не согласен с доктриной постоянного недопотребления, связанного с низкой заработной платой рабочих, отмечая, что именно в периоды, непосредственно предшествующие кризису, заработная плата наиболее высока. Дело скорее в том, по мнению Маркса, что реальная заработная плата рабочих не увеличивается так же быстро, как выработка продукции на одного человека, и это представляет собой непосредственную причину кризисов. Интересно у Маркса и описание механизма выхода из экономических кризисов. Они проявляются, среди прочего, в затоваривании, в следствие чего происходит снижение цен. Пытаясь приспособиться к низким ценам, производитель стремится снизить издержки путем внедрения нового оборудования. Возникает спрос на данное оборудование и новейшие технологии, что влечет за собой увеличение спроса на рабочую силу соответствующей квалификации; рабочие, получая заработную плату, в свою очередь предъявляют спрос на потребительские товары. Возникает занятость второго, третьего и т. д. порядков. Норма прибыли[7] капиталистов, тем не менее, все время понижается. Конкуренция вынуждает их заменять человеческий труд машинами, поскольку те обходятся дешевле, не производя прибавочной стоимости {11}. В результате доходы рабочих постоянно уменьшаются, а конкуренция между владельцами средств производства угрожает им безработицей. И Маркс, наконец, предсказывает: «Централизация средств производства и обобществление труда достигают такого пункта, когда они становятся несовместимыми с их капиталистической оболочкой. Она взрывается. Бьет час капиталистической частной собственности. Экспроприаторов экспроприируют». Процесс разрушения капиталистической системы не является, однако, автоматическим, он требует революционного акта, в котором рабочие свергают существующее государство, упраздняя частную собственность и классы. Значительную роль должна сыграть именно революция, поскольку государство – главный институт капиталистического общества, а политическая власть, по Марксу, это организованная сила одного класса для подавления и угнетения другого («Современная государственная власть – не что иное, как комитет, управляющий общими делами всего класса буржуазии»). В ходе истории каждый способ производства – античный, феодальный, капиталистический – порождает соответствующие политические организации для защиты интересов правящего класса. Крупная промышленность и всеобщая конкуренция нынешнего капитализма создали современное либерально-демократическое государство. Именно тогда Маркс сформулировал мысль, которая сегодня кажется аксиомой: политика есть отражение экономики. Сам Маркс считал, что пролетарская революция произойдет в первую очередь в индустриальных странах Западной Европы, хотя и предположил, что Россия может миновать капиталистическую стадию развития и построить коммунизм на базе традиционной крестьянской общины. Социальная революция не может не быть насильственной, хотя некоторые высокоразвитые страны (Великобритания или США), по его мнению, могли бы прийти к социализму и мирным путем. Маркс неоднократно подчеркивал, что не намеревается писать «рецепты для кухни будущего», но все же набросал свою концепцию посткапиталистического общества. Коммунизм невозможен сразу после революции, поскольку «между капиталистическим и коммунистическим обществом лежит период революционного превращения первого во второе. Этому периоду соответствует политический переходный период, и государство такого периода не может быть ничем иным, кроме как революционной диктатурой пролетариата». «Капитал» стал венцом творчества Маркса. Изложенные в нем философские и социально-экономические теории изменили судьбы миллионов людей, ставших жертвами их реализации политиками, либо плохо, либо совсем не знавшими «Капитала». С середины 1860-х годов, когда работа над первым томом «Капитала» подошла к концу, Маркс вернулся к активной политической деятельности. 28 сентября 1864 года в Сент-Мартинс-холле (Лондон) состоялось собрание, созванное английскими и французскими рабочими, стремившимися создать международное рабочее объединение для защиты общих классовых интересов. В собрании участвовали также представители польских, итальянских, ирландских и немецких трудящихся. Собрание приняло решение о создании Международного товарищества рабочих, которое получило название Первого интернационала. В числе делегатов собрания был, как писал Энгельс, только один человек, который ясно понимал, что происходит и что нужно основать: это был Карл Маркс, который еще в 1848-м бросил в мир призыв: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!». Он вошел в избранный участниками руководящий комитет (позже названный Генеральным советом) и в выделенный из его состава более узкий Постоянный комитет. В каждой стране Первый интернационал опирался на уже существующие рабочие организации или на вновь образованные секции. Фактически направляя работу Генерального совета и Первого интернационала в целом, Маркс занимал пост секретаря-корреспондента для Германии и некоторых других стран. В сентябре 1870-го в состав Совета вошел и Энгельс, переехавший из Манчестера в Лондон. На основе программы Первого интернационала в разных странах образовывались самостоятельные партии рабочего класса. Так, в сентябре 1868 года в Германии Нюрнбергский съезд Союза рабочих просветительских обществ, в котором приняли участие 14 тысяч человек, заявил о своем присоединении к программе Интернационала. В августе 1869 года на съезде в Эйзенахе была основана Социал-демократическая рабочая партия Германии. В течение восьми лет Маркс был самым влиятельным членом Генерального совета, откликаясь на важнейшие события политической жизни: поддерживал стремление Польши к независимости и идею ирландского Гомруля {12}, призывал к сокращению рабочего дня, выступал за передачу земли в общественную собственность. После кровавого подавления Парижской коммуны Маркс написал опубликованный в Лондоне памфлет «Гражданская война во Франции». Раскол в Интернационале между сторонниками Маркса и анархистами во главе с М. А. Бакуниным (которого Маркс считал русским агентом, а тот, в свою очередь, называл Маркса «авторитарным коммунистом») привел к ослаблению организации после переезда ее штаб-квартиры в Нью-Йорк (1872 год), а затем и к роспуску в 1876-м. Последние десять лет жизни Марксу уже не нужно было заботиться о хлебе насущном. Проданная Энгельсом доля в манчестерском хлопчатобумажном бизнесе обеспечила Марксу приличное содержание. Однако, хотя бытовые и финансовые неурядицы отступили, начались хлопоты, связанные с состоянием здоровья Карла Маркса, которые потребовали дополнительных расходов. В 1850 году у мыслителя появились признаки болезни печени и желчного пузыря, потом дало знать о себе нервное расстройство, мучения доставляли головные боли и бессонница, которые сопровождали Маркса до конца жизни. Все попытки лечения (в Карлсбаде, Шварцвальде, Швейцарии, Франции) не приносили заметного облегчения, и Маркс стал преждевременно стариться. Сохранилась фотография, сделанная после окончания конгресса Первого интернационала в 1872 году, на которой 54-летний Маркс выглядит глубоким стариком. В 1873 году с Марксом случился удар. После инсульта его творческие способности ослабли. Впрочем, он продолжал работать над новым изданием «Капитала» и внимательно следил за развитием немецкой социал-демократии. К этому периоду относится и его работа «Критика Готской программы». Здесь, правда, нужно остановиться на одном немаловажном, но щекотливом моменте. Со времени смерти Маркса и издания Энгельсом второго тома «Капитала» марксологов всегда волновал вопрос: почему же Маркс так и не завершил свой труд самостоятельно? Ведь для этого, казалось бы, у него были все условия (материальное положение семьи наконец-то стабилизировалось, открылась свобода для творчества), а над этим трудом, как мы знаем из многочисленных биографий Маркса, опубликованных в советские времена, он работал чуть ли не ежедневно. И здесь нам открывается, пожалуй, еще одна трагедия этой личности. Когда Маркс писал первый и второй тома «Капитала», ему казалось, что революция, которую он пророчил, близка, что она вот-вот произойдет и наконец докажет все его умозрительные заключения. Но время шло, а революции все не было. Не было главного, практического доказательства его правоты. И судя по всему, у Маркса опустились руки. В последние пятнадцать лет своей жизни он просто отдыхал, создавая у окружающих впечатление, что все еще занят работой над своим титаническим трудом. Тогда как на самом деле труд был спрятан глубоко в стол, и до самой смерти его автор, практически, к нему уже не возвращался. Не зря Энгельс готовил третий том к изданию целых одиннадцать лет (с 1883 по 1894 год) – он сам, судя по всему, не ожидал найти в переданных ему бумагах Маркса такого разброда и беспорядка. Однако XX век вполне убедительно доказал правоту Маркса – правда, автор «Капитала» этого уже не узнал. К этому времени дочери Карла и Женни уже зажили самостоятельной жизнью – в 1868 году Лаура вышла замуж за Поля Лафарга, а в 1872-м Женни сыграла свадьбу с Шарлем Лонге. Дочери боготворили отца, его мнение было для них законом. Они не видели ничего удивительного в том, что он активно вмешивался в их личную жизнь. Выбор Лауры и Женни он одобрил, а вот Элеонора была вынуждена отказать своему избраннику, т. к. он не понравился отцу. Правда, по прошествии лет она об этом глубоко сожалела и писала старшей сестре: «Несмотря на всю любовь к папе, мы должны, каждая из нас, жить своей жизнью». Несчастья не оставляли Маркса до самой смерти. 2 декабря 1881 года умерла его жена. Это был самый тяжелый удар, когда-либо выпадавший на долю Карла. Энгельс сказал в день смерти Женни: «Мавр умер тоже». В прощальном слове на похоронах Женни он произнес: «Если существовала когда-либо женщина, которая видела свое счастье в том, чтобы делать счастливыми других, то это была она». Смерть жены не была последним испытанием, выпавшим на долю Маркса. Через два года его постиг новый страшный удар: в Аржантейе (Франция) скоропостижно скончалась старшая дочь Женни, его любимица, оставив сиротами пятерых детей. После получения этого известия Маркс был полностью сломлен. Близкие делали все, чтобы поддержать в нем жизненные силы, но тщетно. 14 марта 1883 года Карл Маркс тихо и безболезненно умер. Энгельс написал: «Человечество стало ниже на одну голову, и притом на самую значительную из всех, которыми оно в наше время обладало». |
загрузка...