1. Пути сообщения в бассейне Даугавы

Водный путь по Даугаве и сухопутная дорога вдоль Даугавы. Даугава в качестве пути сообщения уже в древности имела выдающееся значение ввиду ее географического положения.

Свое начало Даугава (Зап. Двина) берет на Валдайской возвышенности в озере Двинец, неподалеку от истоков Волги и Днепра и его притоков. Таким образом, по водному пути легко можно было пройти из Даугавы на Волгу и Днепр.

Самая большая река Прибалтики — Даугава — издавна концентрировала вдоль своего течения население различных народностей. В верхнем и среднем течении она протекала по территории, населенной восточными славянами, где на берегах Зап. Двины возник один из самых крупных центров кривичей — Полоцк. По нижнему течению реки на правом берегу ее жили латгалы и ливы, на левом — селы и земгалы.

Течение Даугавы на протяжении 367-километрового пути по территории Латвии не везде одинаково. Уже выше Ливаны в русле реки все чаще встречаются девонские доломиты, образующие пороги. Самые крупные пороги на Даугаве находятся у Плявиняс, Кегумса и Румбулы. В этих местах Даугава протекает по южному краю Центрально-Видземской возвышенности и в поисках удобного русла делает большие излучины. На правом берегу этих излучин в местах, удобных в стратегическом отношении, располагались важнейшие политические и экономические центры латгалов и ливов. На левом берегу стояли крепости земгалов и селов.

Судя по археологическим данным, Даугава была важнейшим путем сообщения на территории Латвии уже со II тысячел. до н.э.

Судя по древнейшим письменным источникам, в раннем средневековье дорогу по Балтийскому морю к устью Даугавы и далее вверх по ее течению хорошо знали скандинавские викинги. Вниз по течению, в свою очередь, шли русские торговцы и дружинники.

Большие суда в XIII в. могли, по-видимому, заходить в Даугаву только в районе устья до торгового порта на берегах реки Риги. Так в 1198 г. епископ Бертольд оставляет корабли (naves) у Риги, а сам с войском отправляется в Саласпилс.¹⁾ В 1200 г. епископ Альберт также оставляет все 23 корабля в устье Даугавы и только впоследствии по его требованию 2 корабля пытаются подняться до Саласпилса.²⁾ За Ригой судоходству по Даугаве очень мешали пороги у Румбулы (ascensus Rumbule).³⁾

Водный путь по Даугаве можно было использовать от устья до самого Полоцка. Так, в 1206 г. полоцкий князь спускается вниз по Даугаве на корабле (navigio descendit) до Икшкиле и Саласпилса.⁴⁾ В «Хронике» неоднократно говорится о различных районах водного пути по Даугаве.⁵⁾ В 1205 г. ливы на небольших ладьях (naviculae) отправляются из Ишкиле в Лиелварде и Айзкраукле. В этом же году кокнесский князь Весцеке (Вячко) отправляется на небольшом корабле (navigium) в Айзкраукле. С помощью такого же средства сообщения саласпилсские ливы едут в Огре (Voga) мимо Икшкиле. В 1212 г. полоцкий князь на кораблях (naves) появляется в Ерсике. Интересно отметить, что в этом походе его сопровождают купцы. Переговоры в Ерсике кончились тем, что обе заинтересованные стороны — немцы и русские — обязались обеспечить свободную торговлю по Даугаве (via mercatoribus in Duna semper libera prestaretur). Этот случай прямо указывает на соперничество между немецкими и русскими купцами в начале XIII в. в контролировании торгового пути по Даугаве.

Помимо ливов, латгалов, немцев и русских в использовании водного пути по Даугаве были заинтересованы также литовцы. Немцы неоднократно жаловались, что литовцы мешают передвижению их судов по Даугаве.

Даугава была судоходна на протяжении всего лета. Об этом свидетельствуют поездки на судах в летние месяцы, когда уровень воды в реке был довольно низким.⁶⁾ Так, в конце июля 1198 г. немцы отправляются на кораблях до Саласпилса и возвращаются обратно в Ригу. В июне 1206 г. немцы на небольших судах с 150 воинами отправляются в поход против жителей Саласпилса. К сожалению, мы не располагаем более подробными сведениями о других поездках по Даугаве в это время. Достоверно лишь то, что судоходство открывалось ранней весной, как только река очищалась ото льда, и продолжалось до поздней осени. Особенно интенсивно старались использовать водный путь в то время, когда уровень реки был высоким. Весной 1206 г. полоцкий князь Владимир собирался в поход против немцев во время разлива Даугавы на корабле или на плотах (navigio vel multiplici lignorum strue connexa), на которые было погружено все необходимое в пути.⁷⁾

Зимой движение судов по Даугаве прекращалось. Тогда вступала в действие сухопутная дорога вдоль Даугавы.⁸⁾ Зимой 1202 г. большое войско литовцев отправляется вниз по Даугаве (Dunam descendentes), чтобы напасть на земгалов. В феврале 1205 г. литовцы по берегу Даугавы подошли к Риге, а затем продолжали свой путь в Эстонию. Эти примеры говорят о том, что сухопутная дорога вдоль Даугавы служила не только для нужд местного населения, но ее использовали и литовцы для своих набегов как в южном, так и северном направлениях. Сухопутной дорогой вдоль Даугавы пользовались также и летом. Ввиду того что в хрониках того времени о ней говорится мало, обратимся к более поздним источникам и картам.

Сухопутная дорога по правому берегу Даугавы от Риги до нынешней границы РСФСР нанесена на карте Неймана 1833 г., а от Риги до Крустпилса — на карте Меллина 1798 г. Отрезок же пути от Риги до Плявиняс можно найти обозначенным уже на шведских топографических картах конца XVII в.,⁹⁾ а продолжение этого пути за Плявиняс до Даугавпилса — на карте Динабургского [99] округа 1775 г.¹⁰⁾ Эти старейшие топографические карты показывают, что сухопутная дорога по правому берегу Даугавы в XVII—XVIII вв. имела довольно прямую трассу (насколько это позволял рельеф местности) и связывала населенные пункты и города (Рига, Саласпилс, Лиелварде, Римани, Кокнесе, Стукмани, Крустпилс, Даугавпилс и др.), расположенные в излучинах реки. Сухопутная дорога по правому берегу Даугавы на картах XVII—XVIII вв. в основном совпадает с современной дорогой вдоль Даугавы. Это позволяет предполагать, что в древнейшие времена дорога проходила по тем же местам.

В приказе шведского генерал-губернатора Лифляндии в 1668 г. сухопутная дорога Рига — Кокнесе вдоль Даугавы включена в число важнейших дорог, которые следовало регулярно чинить и содержать в порядке.¹¹⁾ По отметкам на шведской топографической карте конца XVII в. можно убедиться, что путь вдоль Даугавы был в несравненно лучшем состоянии, чем другие сухопутные дороги того времени. Это может служить доказательством того, что о ремонте этой дороги заботились и ранее. Сообщение в XII—XVI вв. по сухопутной дороге вдоль Даугавы может служить лучшим доказательством этой гипотезы. 24 апреля 1373 г. и 3 ноября 1375 г. полоцкий князь со своим войском отправился в поход на Даугавпилс.¹²⁾ 10 мая и 21 сентября 1374 г. немцы направились с ответным набегом в Полоцкое княжество. Таким образом, передвижения войск в этих военных походах проходили по дороге вдоль Даугавы. В одном документе 1437 г. говорится о дороге, которая идет от Айвиексте до Кокнесе (weghe, de dar geit von der Ewesten na Kokenhuszen).¹³⁾ 11 августа 1577 г. Даугавпилс заняли войска Ивана Грозного, двинувшиеся далее на Крустпилс.¹⁴⁾

Остановимся на событиях конца XII — начала XIII в. В июле 1198 г. немецкие крестоносцы оставили свои суда в устье Даугавы и сухим путем отправились в Саласпилс, а оттуда вернулись обратно в Ригу.¹⁵⁾ В 1203 г. полоцкий князь появляется у Икшкиле и у Саласпилса.¹⁶⁾ В 1205 г.¹⁷⁾ крестоносцы отправляются из Лиелварде вдоль Даугавы (secus Dunam) в Айзкраукле. В том же году немцы из Айзкраукле возвращаются в Икшкиле. На обратном пути на них нападают ливы из Лиелварде и Икшкиле в лесочке у Мемекульской дороги (iuxta viam Memeculle).¹⁸⁾ В 1206 г. ливы из Саласпилса появляются под Ригой и уводят немецких коней с пастбищ. В 1209 г. войско крестоносцев движется из Риги в Ерсику как водным путем, так и по суше. В 1214 г. латгалы из Ерсики возвращаются в Кокнесе сухим путем, а немцы — на кораблях. В 1215 г., преследуя ворвавшихся в Даугаву эстов с острова Сааремаа, рижане гонятся за ними как на кораблях, так и по суше до устья Даугавы.¹⁹⁾ Эти описания позволяют высказать предположение, что сухопутная дорога вдоль Даугавы от Риги до Полоцка, безусловно, существовала в конце XII — XIII в. Она шла от самого устья Даугавы и связывала в XIII в. крупнейшие политические и экономические центры ливов и латгалов вдоль Даугавы.

С помощью археологического и нумизматического материала эти центры прослеживаются уже в X—XII вв. Это заставляет предполагать, что уже в то время вдоль Даугавы шла сухопутная дорога, возникновение которой, безусловно, относится к еще более раннему периоду. Возникновение сухопутной дороги в этом месте диктовалось также географическими условиями: путь с запада на восток очень затрудняло сильное течение реки, поэтому его легче было совершать по сухопутной дороге.

Таким образом, важнейшие административные и экономические центры, расположенные вдоль водного пути по Даугаве и характеризующиеся большой концентрацией находок импортных изделий X—XIII вв., — Рига (рис. 38, табл. XIII : 4-10; XXVII) Саласпилс (рис. 5 : 5; 12; 13; 34 : 5, табл. III : 5; V : 4 и др.), Икшкиле (табл. XI : 2, 8, 13; VII : 22, 23 и др.), Лиелварде (табл. I : 2; VI : 1; XXVI : 11), Айзкраукле (табл. IX : 17; XI : 24; XVI : 4-7 и др.), Кокнесе (рис. 33, 44, табл. XII : 21-41; XIV), Олинькалнс — Алене (рис. 45, табл. XII : 5, 7—10, 16—20; ХХХII), Асоте (табл. XXIV : 4; XXXI), Ерсика (табл. VI : 5; ХI : 3, 14, 43; XXX и др.), — связывались также сухопутной дорогой, пролегавшей вдоль Даугавы.

Значение сухопутной дороги и водного пути по Даугаве увеличивали пересекавшие его дороги. Обзор их начнем с района устья Даугавы.

Дорога на Курземе. Начало этой дороги трудно определить, ясно лишь, что какой-то ее отрезок за Ригой пролегал по морскому побережью. Об этом свидетельствуют многие описания военных походов в Курземе.²⁰⁾ Во время военного похода 1245 г. в Курземе войско собирается на берегу моря (uf den strant). В 1260 г. войско собирается в Риге, затем берегом моря отправляется в Курземе и подходит к Кулдиге. Этот маршрут почти повторяется в описании событий 1263 и 1264 гг., а также при описании возвращения после набега домой. Это заставляет предполагать, что войско во время очередного похода придерживалось определенного, в достаточной мере постоянного маршрута следования. С известной степенью достоверности этот маршрут можно идентифицировать с дорогой, нанесенной на карту Меллина 1791 г. Эта дорога, [100] начинаясь у Риги, пересекает Лиелупе неподалеку от ее впадения в море и идет далее по берегу моря на Курземе (Тукумс, Кандава, Сабиле, Ренда, Кулдига и т.д.).

Рис. 44. Импортные бронзовые изделия из замка Кокнесе, Огрский р-н:
1 — браслетовидный слиток (VI Кокнесе 2451); 2 — подвеска (VI Кокнесе 200); 3 — подвеска (VI Кокнесе 130); 4 — наконечник ножен меча (VI Кокнесе 5); 5 — крестик (VI Кокнесе); 6 — подвеска (VI Кокнесе 41); 7 — пряжка от пояса (VI Кокнесе 2469);

8 — вислая печать (VI Кокнесе 60).

Упомянутая дорога имела, по-видимому, большое значение в сношениях куршей с ливами и латгалами. Возможно, что по этому пути янтарь поступал в район устья Даугавы, а оттуда шел дальше по водным путям Даугавы и Гауи. Не меньшую роль эта дорога могла играть в распространении оружия и различных изделий куршей в землях ливов и латгалов.

Наряду с упомянутой сухопутной дорогой существовал и морской путь вдоль берега моря в устье Даугавы. Так, в 1210 г. большой флот куршей напал на Ригу со стороны моря.²¹⁾ Можно предположить, что одной из целей этого набега куршей на Ригу было вернуть в полном объеме права на торговлю по Даугаве, очень сильно ограниченные в связи с агрессией немецких крестоносцев и торговцев. Такое предположение согласуется с многочисленными находками предметов куршского происхождения вдоль этого водного пути (см., например, табл. VI; XXX : 15, 16; XXXI : 7, 8, 14, 20 и др.) и подтверждает важнейшее значение последнего как торговой магистрали. [101]

Рис. 45. Импортные бронзовые изделия с городища Олинькалнс. Екабпилсский р-н:
1 — фрагмент фибулы (VI Олинькалнс 597); 2 — оковка ремня (VI Олинькалнс 76); 3 — пряжка от пояса (VI Олинькалнс 93); 4 — пряжка от пояса (VI Олинькалнс 73).

Основное направление рассматриваемой дороги намечено, как мы видели, в письменных источниках и в картографии. Его подтверждает также археологический и нумизматический материал (клад западноевропейских монет в Тукум а Яунмокас, арабские диргемы в Сабиле, золоченые стеклянные бусы в Кандаве, лимонки в Сабиле, раковины каури в Кандаве, Сабиле и пр.). Возможно, что по ответвлениям этого пути в Талсы попали стеклянные бусы, пряслица из розового шифера, раковины каури и др. Однако уточнить направление этих дорог можно только на основе данных письменных источников и картографического материала более позднего времени.

Дороги на Земгале. На левом берегу Даугавы находилась территория, заселенная земгалами. Основными путями сообщения, проходившими через их земли, были сухопутная дорога и водный путь по реке Лиелупе, которая фигурирует в документах под названием Semigallorum flumen²²⁾ или Semigallera,²³⁾ а в «Рифмованной хронике» — Semigaller А.²⁴⁾ Свое начало Лиелупе берет у Бауски, где сливаются две реки — Муса и Мемеле. Вместе со своими притоками Лиелупе занимает бассейн, площадь которого превышает 17000 км². В настоящее время Лиелупе — самая судоходная река в Латвии: около Елгавы глубина ее достигает 8 м. В древности Лиелупе непосредственно впадала в Даугаву близ самого устья последней.²⁵⁾ В 5 км вниз по течению от Бауски на берегу Лиелупе находился один из крупнейших земгальских центров — Межотне. Вдоль берегов мелких притоков Лиелупе располагались такие крупные центры земгалов, как Тервете, Добеле, Ракте, Сидрабене и др.

В письменных источниках Лиелупе как путь сообщения упоминается довольно часто.²⁶⁾ В 1219 г. крестоносцы посылают на корабле (navigio) войско на помощь немцам, осажденным в Межотне. В 1228 г. немцы возвращаются после набега на Земгале домой на кораблях (zu schiffungen furen hin). В 1271 г. немцы выступают против обитателей Межотне на кораблях (mit schiffen) и возвращаются с добычей. В 1288 г. войско крестоносцев по суше и на кораблях (mit schiffen) отправляется в Митаву (Елгаву).²⁷⁾

Из приведенных примеров видно, что небольшими судами можно было добраться до Межотне, но для регулярной перевозки грузов сообщение было неудовлетворительным. Поэтому в 1242 г. немцы решили построить замок на берегу Лиелупе в таком месте, куда можно доставить провиант на кораблях (in loco, usque ad quem poterant naves cum victualibus adscendere).²⁸⁾

Принимая во внимание сказанное, можно считать, что в XIII в. Лиелупе, по-видимому, являлась единственным водным путем в Земгале, а большая сеть ее притоков слабо использовалась для сообщения. В подробных описаниях военных походов второй половины XIII в. не встречается никаких указаний на использование других водных путей.

В связи с этим важное значение имели сухопутные дороги. В одном документе 1226 г. упомянута «Земгальская дорога» (via Semigallorum), начинавшаяся в пределах владений города Риги.²⁹⁾ Хроники XIII в. подтверждают существование сухопутной дороги, которая шла из Риги в Земгале. Об этом свидетельствуют и описания военных походов того времени.

Несомненно, что один из путей на Земгале пролегал вдоль Лиелупе. Его можно проследить по описанию военного похода 1285 г., во время которого конница крестоносцев двигалась из Риги мимо озера Бабитес на Митаву.

В Земгале вела и другая дорога, пересекавшая Даугаву в районе Саласпилс — Икшкиле. Ф. Балодис считает, что около 1000 г. это была основная магистраль, пересекавшая территорию Латвии в направлении с севера на юг.³⁰⁾ Дорога существовала еще на рубеже XII и XIII вв., что видно из описаний военных походов того времени.³¹⁾ Зимой 1220 г. около 4000 немцев и столько же ливов и латгалов, везя за собой большой военный обоз, подошли к Саласпилсу, а затем после ночного перехода достигли Лиелупе и вдоль нее направились на Межотне. В предшествующем — 1219 г. жители Межотне совершили набег на Саласпилс, а теперь, в свою очередь, жители Саласпилса организовали ответный военный поход против [102] своих врагов. То обстоятельство, что оба похода происходили летом или осенью, может служить доказательством существования постоянной сухопутной дороги в этом районе.

Для того чтобы определить направление этой дороги, можно использовать известное издание карты Меллина конца XVIII в. Дорога по левому берегу Даугавы в районе острова Доле имеет ответвление в сторону Бауски — Межотне, где пересекается с водным путем по Лиелупе. В районе острова Доле, Саласнилса и Икшкиле на Даугаве много мелей, и в частности Керсеклитис, где, судя по археологическим находкам, уже до нашей эры существовала переправа.³²⁾

На основании археологических данных конкретизировать дороги на Земгале весьма трудно. Судя по топографии находок, эти дороги могли пролегать там же, где они констатированы по данным письменных источников: непосредственно вдоль Лиелупе (Елгава, Салгале, Яунсвирлаука, Межотне, Чапаны), где наблюдается наибольшая концентрация импортных предметов X—XIII вв. (см. рис. 4, 15, 29, 31). По-видимому, неподалеку от Елгавы имелось ответвление сухопутной дороги на Тервете (см. рис. 46).

Одним из важных центров на пути из Межотне в Саласпилс было Даугмальское городище, расположенное на левом берегу Даугавы в 3 км вверх по течению, за островом Доле. Археологические раскопки 1933, 1935—1937 гг., проведенные на этом городище, показали, что с IX по начало XIII в. здесь находился крупный торговый центр земгалов,³³⁾ поддерживавший оживленные сношения как в восточном, так и в западном направлении. Ф. Балодис идентифицирует Даугмальское городище с «Земгальской гаванью» (portus Semigallorum),³⁴⁾ упомянутой Генрихом Латвийским, которую в интересах немцев римский папа запретил посещать всем другим купцам.³⁵⁾

Решающее значение в развитии этого центра безусловно имел путь по Даугаве, однако целый ряд древностей, в основном земгальских, показывает, что жители городища поддерживали непрерывные сношения и с центральной Земгале. Сухопутную дорогу из Межотне в Саласпилс можно проследить уже начиная с нашей эры,³⁶⁾ так как места находок этого времени располагаются полосой от территории Литвы вдоль рек Земгальской низменности и вдоль реки Лиелупе до Салгале, а затем к северо-востоку через реки Миса и Иецава. Полоса находок пересекает Даугаву выше острова Доле. Находки V—IX вв. располагаются примерно так же.³⁷⁾ Направление этой дороги подтверждается и топографией импортных предметов рассматриваемого периода: наибольшая концентрация находок отмечается в районе Межотне, Салгале и Даугмале.

На основе приведенных фактов можно считать, что дорога Межотне — Саласпилс проходила через Яунсвирлауку, Салгале и Даугмальское городище. Она представляла собой один из транзитных путей, по которому интенсивное сообщение имело место уже в начале нашей эры.

С известной долей вероятности продолжением дороги Межотне — Саласпилс на правом берегу Даугавы можно считать Ропажскую дорогу.

Дороги из Литвы. На левый берег Даугавы выходили также дороги со стороны Литвы. Частые военные походы и набеги литовцев в бассейне Даугавы, очевидно, объясняются именно тем, что вторжение немцев сильно ограничило возможности торговли литовцев по Даугаве. В этом отношении интересно обратить внимание на замечание, сделанное в середине XIII в.⁴⁰⁾ Когда после затянувшихся военных походов в стране установился мир, немцы разрешили торговцам из Жемайтии свободный доступ в земли ордена, где они вели торговлю в течение целых двух лет. «Рифмованная хроника» отмечает, что литовцы, двигаясь в северном направлении, никогда не идут через Земгале.⁴¹⁾ Это видно также из «Хроники Ливонии» (в качестве примеров можно привести военные походы 1202 и 1207 гг.). Отсюда следует, что в XIII в. дороги из Литвы, пересекавшие Даугаву, нужно искать за пределами территории земгалов.

Установив основные направления летних военных походов, можно точнее локализовать дороги из Литвы и места, где они пересекают Даугаву. Указания на эти обстоятельства можно найти в «Хронике Ливонии».⁴²⁾ В 1203 г. литовцы отправились на Ригу вместе с ерсикским князем. В следующем году литовцы также прошли мимо Айзкраукле и Лиелварде и подошли к Риге. Так как в обоих случаях литовцы угнали с городских пастбищ скот и коней, можно предположить, что походы происходили летом. В начале апреля 1210 г. литовцы появляются у Кокнесе и отправляются через латгальские земли в Саккалу; в 1212 г. они опять подходят к Кокнесе. В следующем году литовцы вновь пересекают Даугаву у Кокнесе и через земли латгалов проходят в Трикату и Имеру. Последние военные походы, судя по описанным обстоятельствам, по-видимому, происходили зимой. Летом 1213 г. литовцы переправляются через Даугаву у Лиелварде. В том же году, очевидно зимой, они еще раз переходят Даугаву и появляются на земле латгалов в окрестностях Цесиса. В 1214 г. литовцы переправляются через Даугаву у Ерсики, зимой 1285 г. — у Айзкраукле.⁴³⁾

При решении вопроса о сухопутных дорогах из Литвы необходимо учитывать наличие двух крупных политических центров, с которыми литовцы были тесно связаны, — Селпилса и Ерсики. Захват Селпилса в 1208 г. хронист объясняет тем, что последний неизменно служил литовскому войску прибежищем (erat eis egredientibus et ingredientibus in refugiurn omni tempore).⁴⁴⁾ Из этой характеристики можно заключить, что Селпилс находился у самой важной дороги из Литвы.

Примерно такую же роль, судя по словам летописца, играла Ерсика. Оправдывая нападение немцев 1209 г. на Ерсику, летописец пишет, что ерсикский князь, соединившись с литовцами, причинил немцам много вреда. Он разрешил литовцам переправиться через Даугаву (transitum Dune),⁴⁵⁾ снабдил их продовольствием во время их похода на Русь, Ливонию и Эстонию.

Описанные летописцем места переправы через Даугаву у Кокнесе, Селпилса и Ерсики указывают также на ситуацию городищ и замков, построенных немцами. Селпилс и Олинькалнс, Дигная и Ерсика образовывали парные укрепления, стоявшие по обоим берегам Даугавы. Через эти «ворота» пробиться было трудно. Естественно, что здесь должны были быть удобные переправы, связывавшие сухопутные дороги на обоих берегах.

Аугшземская дорога. Некоторые исследователи высказали правильное мнение, что важнейший путь из Литвы пересекал Даугаву в районе Селпилса.⁴⁶⁾ Принимая во внимание прочную дружбу литовцев с селами, можно предположить, что этот путь пролегал через их земли мимо целого ряда городищ, расположенных на Аугшземской возвышенности, начиная от Ступелюкалнса⁴⁷⁾ до Судрабкалнса и Селпилса.⁴⁸⁾

Рассматриваемая дорога, по всей вероятности, весьма древняя, так как находки в могильных курганах указывают на несомненное существование связей в южном направлении уже в начале нашей эры.⁴⁹⁾

Вдоль Аугшземской возвышенности известны также могильники эпохи раннего феодализма [104] (Элкшню Штала Упениеки, Саукас Плумес, Виеситес Диманты, Селпилс Леясдопелес, Леясплатери и Нипери).⁵⁰⁾

Богатый инвентарь обнаружен в Селпилс Леясдопелес.⁵¹⁾ О связях с литовской культурой свидетельствуют погребение с конем и кольцевидные фибулы со сложным растительным орнаментом. Находки импортных предметов XI—XII вв. (золоченые стеклянные бусы, крестик с эмалью, раковины каури) к юго-востоку от озера Саукас в Элкшню Упениеки также имеют отношение к рассматриваемой Аугшземской дороге. Для локализации дороги можно использовать карту К. Неймана, сопоставляя ее данные с ситуацией упомянутых городищ и могильников. Дорога от границы Литвы по восточному берегу озера Саукас по Аугшземской возвышенности могла иметь несколько ответвлений. Одно из них должно было вести в Селпилс, другое — в Кокнесе, а третье — в Асоте.

На правом берегу Даугавы против Селпилса у Олинькалнса (Алене) до недавнего времени находилась старая корчма, которая упоминается уже во время ревизии гаков в 1638 г.⁵²⁾ Так как она стояла на самом берегу Даугавы, а дорога на Даугавпилс проходит примерно на расстоянии одного километра от берега, то существование корчмы можно объяснить лишь наличием некогда в этом месте переправы. Возможно, что в XIII в. эту переправу использовало не только местное население — латгалы и селы, но также и шедшие с юга литовцы. Существование дороги в этом месте подтверждают также стычки литовцев с немцами у Селпилса и Локстене в более позднее время.

Не меньшее значение в рассматриваемый период имело ответвление Аугшземской дороги на Кокнесе. Переправа через Даугаву в этом месте давала возможность пройти через латгальские земли в Цесис, Трикату и в Эстонию. Уместно упомянуть также сухопутную дорогу по левому берегу Даугавы. О ее существовании свидетельствует описание взятия немцами Селпилса, в котором рассказывается, что немцы зимой 1207/1208 г. перешли через Даугаву у Айзкраукле и по дороге (per viam) дошли до Селпилса. Возможно, что упомянутым ответвлением Аугшземской дороги пользовались и в тех случаях, когда переправлялись через реку у Айзкраукле или Лиелварде. Преимущество ее заключалось, по-видимому, в том, что она значительно сокращала расстояние до центра земли селов и в противоположном направлении, до Айзкраукле. Эта дорога по левому берегу Даугавы имела большее значение и зимой, так как еще в 1338 г. было отмечено, что торговцы от Риги до самого Смоленска ездят по обоим берегам Даугавы только санным путем.⁵³⁾

Третье ответвление Аугшземской дороги выходило к Даугаве в районе Крустпилса и Асоте.⁵⁴⁾

По-видимому, именно эта дорога была использована в 1375 г. литовским войском под предводительством Кейстута.⁵⁵⁾ Достигнув района Даугавы, он занял Крустпилс и другие замки, построенные немецкими крестоносцами.

Приведенный пример, а также описанные события в Ерсике и связи ее с литовскими землями несомненно указывают на существование сухопутной дороги, шедшей из Литвы и пересекавшей Даугаву у Ерсики. Выдвинутое предположение подтверждают также археологические материалы, полученные в результате раскопок на Ерсикском (табл. XXX) и Дигнайском городищах.⁵⁶⁾

Влияние литовской культуры прослеживается и по материалам Ерсикского могильника. Раскопками было вскрыто несколько трупосожжений. Этот вид погребения появился в Восточной Литве в V—VI вв.⁵⁷⁾ и продолжал существовать в эпоху раннего феодализма. В одном погребении было констатировано трупосожжение с конем.⁵⁸⁾ Погребения с конем встречаются на территории Литвы начиная с нашей эры,⁵⁹⁾ а к эпохе раннего феодализма они становятся массовым явлением.

Дороги, соединяющие бассейн Даугавы с бассейнами Гауи и северо-западными русскими землями. По правому берегу Даугавы пролегало несколько ответвлений основной сухопутной дороги вдоль Даугавы, значение которых выходило за местные пределы. Остановимся в первую очередь на продолжении Аугшземской дороги в направлении Кокнесе — Цесис.

Многочисленные свидетельства о переправах литовского войска через Даугаву у Кокнесе и появлении их в земле латгалов — в Цесисе, Трикате, Имере — заставляет предполагать, что в таких случаях использовалась дорога, пересекавшая территорию латгалов, а не более длинный путь вдоль Даугавы и Гауи. Об этой дороге могла идти речь в описании летописцем похода литовцев в Саккалу в 1212 г.⁶⁰⁾

В 1261 г. литовское войско под предводительством Миндовга, по-видимому, также использовало эту более прямую трассу, так как, по словам летописца, сокращая путь, оно отправилось к Даугаве и через некоторое время подошло к Цесису.⁶¹⁾ Для локализации этого пути необходимо прибегнуть к сведениям более поздних летописцев, к данным картографии и к археологическому материалу.

На карте Меллина 1791 г. нанесена дорога Кокнесе — Цесис, которая проходит через Менгеле, Таурупе, Кейпене, Нитауре. Другой путь из Кокнесе ведет в Цесис через Эргли. Шведская топографическая карта 1665 г.⁶⁵⁾ подчеркивает значение отрезка пути Кокнесе — Рауна и показывает, что сразу за замком Кокнесе у церкви она разветвляется: одна дорога ведет на Крапе, вторая — на Берзауне, а третья — прямо на Рауну через Эргли. Другая карта того времени также указывает дорогу Рауна — Цесис.⁶⁶⁾ В рассматриваемый период, однако, вряд ли была необходимость ехать из Кокнесе в Цесис через Рауну. О том, что путь мог пролегать через Эргли, свидетельствуют и другие материалы. Во время Ливонской войны в конце августа 1577 г. русское войско двигалось из Кокнесе в Эргли и оттуда в Арайши и Цесис⁶⁷⁾ и только из Цесиса войско отправилось в Рауну.

Исходя из расположения городищ и принимая во внимание приведенные данные, дорогу через земли латгалов можно локализовать примерно следующим образом: Кокнесе — Буланду Озолкалнс — Эрглю Сканстескалныньш — Нитауре — Арайши — Цесис. Такой локализации не противоречит и расположение каменных замков Кокнесе, Эргли, Арайши, Цесис, построенных немцами в XIII—XIV вв. Предположение Г. Лаакмана о том, что рассматриваемая дорога за Кокнесе проходила через Пиебалгу, Рауну на Валмиеру, необоснованно, так как против него свидетельствуют направления походов литовцев в XIII в. Укажем также, что намечаемая Г. Лаакманом трасса пути пересекала наиболее труднопроходимые участки Центрально-Видземской возвышенности.⁶⁸⁾

Дорога, связывавшая Кокнесе, Алуксне и Псков. Из Кокнесе территорию латгалов, по-видимому, пересекала еще одна дорога в северо-восточном направлении на Псков. Сведения письменных источников о ней скудны. Однако даже по ним можно примерно наметить основное ее направление. Очевидно, летом 1219 г. латгалы из Кокнесе отправляются в поход против Пскова, а осенью псковичи в отместку грабят кокнесские деревни. Зимой 1221 г. кокнесцы отправляются навстречу возвращающимся из похода литовцам по дороге в направлении Пскова (versus Plescekowe itinere); стычка произошла на узкой дороге (via stricta).⁶⁹⁾

Отдельные участки пути Кокнесе — Псков упоминаются также в письменных источниках более позднего времени. В 1492 г. отмечается Берзаунская дорога (Berzonschen weg),⁷⁰⁾ а к 1522 г. относится указание о том, что ее необходимо ремонтировать и починить мост через речку Берзауне.⁷¹⁾ Во время Ливонской войны русское войско в августе 1577 г. отправляется из Цесвайне через Берзауне и Калснаву и достигает Кокнесе.⁷²⁾ На карте Цесисского уезда конца XVIII в., составленной Меллином, нанесена дорога от Кокнесе до Берзауне и далее до Цесвайне, имевшая такое же значение, как дорога вдоль Даугавы; у озера Одзес дорога Кокнесе — Псков соединялась с Аугшземской дорогой, пересекавшей Даугаву у Селпилса. Герман Вартбергский, описывая нападение Кейстута в 1375 г., указывал, что войско шло из Локстене в Берзауне.⁷³⁾ Поэтому неудивительно, что в документах XVII в. упоминается Селпилсская дорога (Selborgschen wege) на правом берегу Даугавы.⁷⁴⁾ На упомянутой выше карте нанесена дорога из Селпилса через Даугаву мимо Стукмани, пересекающая у озера Одзес дорогу из Кокнесе. Таким образом, продолжение Аугшземской дороги пересекает Даугаву у Селпилса — Олинькалнса и дальше продолжается в направлении Кокнесе — Эргли — Цесис или Кокнесе — Цесвайне — Алуксне — Псков.

На карте Меллина трасса дороги Кокнесе — Псков нанесена через Мадону, Гулбене и соединяется у Алуксне с дорогой Рига — Псков. Надо [106] полагать, что на дороге из Кокнесе в Псков лежала Алуксне. За Берзауне эта дорога намечается рядом городищ — Аронаскалнс у Бренцены, Цесвайнское, Кропское, Лаздукалнс у Бломе, Белявское и, наконец, Темплякалнс в Алуксне.

Сообщение по этой дороге поддерживалось не только зимой (1221 г.), но и летом (1219 г.), что повышало ее значение.

Наряду с рассмотренной дорогой существовал водный путь по Айвиексте и сухопутная дорога вдоль течения реки.

Лудзенская дорога. Локализовать дороги на территории нынешней Латгале трудно главным образом из-за почти полного отсутствия письменных источников, относящихся к рассматриваемому периоду. Основным материалом для определения дорог на территории Латгале являются археологические находки и топография городищ и могильников соответствующего периода. По данным этих источников, наиболее крупные центры в период раннего феодализма находились в Лудзе и окрестности озер Резнас, Рушону и Вишкю. Немалое количество находок обнаружено у озер Цирмас, Пилдас, Эжэзерс, Дагдас, Сивера. Эти озера расположены среди холмов Латгальской возвышенности с юга на север. В том же направлении текут реки системы реки Великой; многие из них берут начало из озер северной части этой возвышенности. Возможно, что такие географические условия способствовали сообщению на лодках с юга на север уже в период до нашей эры. Наличие этого сообщения, бесспорно, констатируется не позднее VII—VIII вв. н.э.

Таким образом, как импортированные предметы, так и другие данные показывают, что восточные латгалы поддерживали сношения главным образом в северо-восточном и юго-западном направлениях.

Богатство импортных предметов в окрестностях Лудзы (меч, топоры, шейные гривны, браслеты, фибулы, стеклянные бусы, раковины каури, различные подвески) свидетельствует о том, что дорога из Пскова, пересекавшая Латгале, несомненно проходила через Лудзу. Путь до Лудзы мог пролегать или по системе реки Великой, например по реке Лудзе, вытекающей из Лудзенского озера, или, скорее всего, по сухопутной дороге вдоль берегов Кухвы и Ритупе, где велика концентрация находок (Шкилбены, Балтинава, Мердзене). Вдоль этой дороги стоят оба городища в Балтинавас Пунцулеве (в древних источниках — Абелен), Карсавское городище, Мердзене и Лудза. Лудзу, как выдающийся торговый центр рассматриваемого периода, характеризуют богатые находки древностей на Лудзас Одукалнсе и Шелупинку Кишукалнсе. Однако центральным, по мнению Э. Шноре, было городище на холме, где сохранились руины орденского замка.

У Лудзы путь через Латгале раздваивался. Одна дорога, очевидно, пролегала через Макашаны (клад западноевропейских монет и др. находки — табл. VIII : 14), Резекне (городище и находки импортных предметов — табл. Х : 4), мимо озера Рушону, где на небольшом расстоянии друг от друга находятся три городища рассматриваемого периода,⁸¹⁾ а также известный могильник Капиню Кристапены, богатый импортными предметами (табл. VII : 4, 7; XI : 4; XXIV : 12). Далее он проходил мимо озер Вишкю, в окрестностях которых также имеется несколько городищ; однако их хронология, к сожалению, очень неопределенна, в то время как раковины каури, стеклянные бусы, шиферные пряслица (см. рис. 5 : 7), крестики, скандинавская подковообразная фибула (табл. XXIII : 1), оковки поясов (табл. XVI : 1, 2) и другие находки (табл. XXIV : 11, 13) в окрестных могильниках [107] говорят сами за себя. На более поздних картах нанесена дорога, идущая мимо Виляки, Лудзы, Резекне и далее — мимо Рушоны, озера Вишкю на Даугавпилс.⁸²⁾

О том, что в XIII в. торговый путь (Kopwech) пересекал Даугаву у Даугавпилса (Nowenes), свидетельствуют так называемые дарственные грамоты великого князя литовского Миндовга, в которых определены границы территории селов.⁸³⁾ Трудно конкретно указать географические пункты на трассе этого пути, ясно только, что он шел в южном направлении.⁸⁴⁾

Тогда второму ответвлению Лудзенского пути, судя по расположению археологических памятников (см. рис. 46) и концентрации импортных предметов (см. рис. 4, 6, 25, 29, 31), следовало бы идти мимо озер Разнас (Кауната), Эжэзерс (Букмуйжа), Дагдас, Сивера и Дридзас (Краславас Саулескалнс), пересекая Даугаву в районе Краславы.

На основании имеющихся в нашем распоряжении материалов о других дорогах с востока на запад через Латгале нельзя сказать ничего определенного.

¹⁾ ГЛ, II, 4.

²⁾ ГЛ, IV, 2, 3.

³⁾ ГЛ, IV, 3; V, 4.

⁴⁾ ГЛ, X, 12.

⁵⁾ ГЛ, IX, 8-10; X, 4; X, 8; XVI, 2.

⁶⁾ ГЛ, II, 4; X, 8.

⁷⁾ ГЛ, X, 1.

⁸⁾ ГЛ, V, 4; IX, 1-4.

⁹⁾ ЦГИАЛ, ф. 7404, оп. 1, д. 2220, лл. 7-32.

¹⁰⁾ Brežgo, 1951, стр. 325.

¹¹⁾ Lieffländische Landesordnungen, 1705, стр. 15.

¹²⁾ Wartberge, 1863, стр. 110.

¹³⁾ LGU, 1908, № 290.

¹⁴⁾ Russow, 1846, стр. 123.

¹⁵⁾ ГЛ, II, 4.

¹⁶⁾ Ввиду того что в состав войска входила конница, надо полагать, что оно двигалось по суше (ГЛ, VII, 7).

¹⁷⁾ ГЛ, IX, 9.

¹⁸⁾ ГЛ, IX, 11. В рукописи XVII в. встречается слово «Memecul» (на языке ливов küla — деревня), однако его местонахождение пока не выяснено. Возможно, что Мемекульская дорога пересекала сухопутную дорогу вдоль Даугавы где-то между Лиелварде и Икшкиле, так как название «меменцы» (miemenieši) встречается в бывшей Сунтажской волости (Endzelīns, 1961, стр. 447).

¹⁹⁾ ГЛ, X, 8; XIII, 4; XVIII, 9; XIX, 2; LR, 670-687.

²⁰⁾ LR, 2378, 5896, 6812, 6887, 7219.

²¹⁾ ГЛ, XIV, 5.

²²⁾ UB, 1853, № 80, 93 и др.

²³⁾ UB, 1853, № 265.

²⁴⁾ LR, 7400 и др.

²⁵⁾ Bielenstein, 1892, стр. 144.

²⁶⁾ ГЛ, XXIII, 4; LR, 1726; 8032.

²⁷⁾ После постройки каменного замка в середине XIII в. Митава становится базой дальнейшей агрессии немцев в Земгале. Продовольствие и необходимый инвентарь немцы завезли сюда на кораблях уже летом (LR, 10980—10982).

²⁸⁾ UB, 1953, № 171. Подразумевается замок Митава.

²⁹⁾ LGU, 1908, № 7.

³⁰⁾ Balodis, 1939, стр. 14.

³¹⁾ ГЛ, XXIII, 4; XXIII, 8.

³²⁾ Balodis, 1948, стр. 335.

³³⁾ Ģinters, 1938, стр. 80.

³⁴⁾ Balodis, 1939, стр. 14.

³⁵⁾ ГЛ, IV, 6, 7.

³⁶⁾ Šnore R., 1936 а, карта I.

³⁷⁾ Šnore R., 1936 а, карта II.

³⁸⁾ ГЛ, IX, 3.

³⁹⁾ RK, 1896, табл. 18 : 4. Сходные подвески были найдены на Даугмальском городище (табл. IX : 14) и в Саласпилс Эзеркаулены.

⁴⁰⁾ LR, 4636-4640.

⁴¹⁾ Летописец с удивлением отмечает, что литовское войско идет через Земгале, так как раньше этого никогда не случалось (LR, 1432).

⁴²⁾ ГЛ, VII, 8; VIII, 1; XIV, 5; XVI, 8; XVII, 2; XVII, 5; XVIII, 9.

⁴³⁾ LR, 9800-9850.

⁴⁴⁾ ГЛ, XI, 6.

⁴⁵⁾ ГЛ, XIII, 4.

⁴⁶⁾ Bielenstein, 1892, стр. 168.

⁴⁷⁾ Brastiņš, 1926, стр. 71-72.

⁴⁸⁾ Хронология упомянутых городищ пока не установлена. Отдельные находки (бронзовые подвески эпохи раннего феодализма, черепки посуды, изготовленной на гончарном круге) доказывают наличие заселенности ко времени вторжения немцев пока только на городище в Сусеяс Калнаступели и в Селпилсе.

⁴⁹⁾ Moorа, 1938, стр. 645.

⁵⁰⁾ Riekstiņš, 1930, стр. 15, 21.

⁵¹⁾ Sb. Rig., 1896, стр. 113-120; Шноре, 1962, стр. 29-30.

⁵²⁾ LVA, 1941, стр. 1073.

⁵³⁾ Götz, 1922, стр. 506.

⁵⁴⁾ Шноре, 1961, стр. 140.

⁵⁵⁾ Wartberge, 1863, стр. 108.

⁵⁶⁾ Balodis, 1940, стр. 37-39.

⁵⁷⁾ Alsekaite-Gimbutene, 1946, стр. 24.

⁵⁸⁾ Kalējs, 1940, стр. 28.

⁵⁹⁾ Куликаускене, 1953, стр. 222.

⁶⁰⁾ ГЛ, XVI, 8.

⁶¹⁾ LR, 6480-6490.

⁶²⁾ По данным материалов из архива МИЛ.

⁶³⁾ Riekstiņš, 1939, 2, стр. 65-75.

⁶⁴⁾ Предметы импорта, связанные с Цесисом, приводятся в разделе о дорогах в бассейне Гауи.

⁶⁵⁾ ЦГИАЛ, ф. 7404, оп. 1, д. 2217.

⁶⁶⁾ Там же, д. 2208.

⁶⁷⁾ Russow, 1846, стр. 124.

⁶⁸⁾ Laakman, 1939, стр. 214.

⁶⁹⁾ ГЛ, XXIII, 5; XXV, 4.

⁷⁰⁾ LGU, 1908, № 610.

⁷¹⁾ LGU, 1923, № 366.

⁷²⁾ Russow, 1846, стр. 124.

⁷³⁾ Wartberge, 1863, стр. 107, 108.

⁷⁴⁾ LVA, 1941, стр. 1073.

⁷⁵⁾ В Сайкавском могильнике было вскрыто погребение с конем, которое свидетельствует о литовском влиянии.

⁷⁶⁾ Balodis, 1940, табл. XVI : 1.

⁷⁷⁾ Šnore, 1936б, рис. 6 : 11.

⁷⁸⁾ Balodis, 1940, стр. 72. Подобная фибула найдена также в Паткуле (табл. XIX : 4).

⁷⁹⁾ Спицын, 1893, табл. II : 3, VI : 16.

⁸⁰⁾ МИАЛ, 1957, табл. VII : 9.

⁸¹⁾ Brastiņš, 1928, стр. 39, 41, 45.

⁸²⁾ Brežgo, 1951, стр. 325.

⁸³⁾ UB, 1853, № 286, 372, 462.

⁸⁴⁾ Анцитис, Янсон, 1962, стр. 96.