Монеты, слитки, весы

Из нумизматического материала рассматриваемого периода прежде всего следует выделить арабские диргемы. По последним данным, в Латвии обнаружено более 10 кладов арабских монет (табл. 1, рис. 1),¹⁾ в двух из них наряду с арабскими диргемами имеется большой процент западноевропейских денариев (клад в Лудзас Эверсмуйже — 26,04%, «клад Резвова» — 54,99%). Клады с одними лишь арабскими диргемами были найдены в Либагу Сарайи, Даугмалес Навессале и Дундагас Канькуми. Диргемы вместе с серебряными спиралевидными браслетами были найдены в кладах в Гробиняс Кушки и Светциема Унгены. Вместе с западноевропейскими денариями и другими древностями арабские диргемы найдены и в кладах в Лиелвардес Ипшас, Тукума Яунмокас и Грамздас Яунземьи. Сохранившаяся часть кладов, найденных в Гробиняс Ильги и в Риге, слишком незначительна для обоснования серьезных выводов.

Многие другие клады, обнаруженные неспециалистами, сохранились, по-видимому, в неполном виде. Особенно большие сомнения вызывает клад, найденный в Восточной Латвии и попавший в 20-х гг. XX в. в руки тартуского купца Резвова, хотя именно он привлек особое внимание специалистов.²⁾

Помимо кладов арабские диргемы в Латвии встречаются на городищах и в могильниках. Всего в Латвии найдено около 1800 диргемов, однако из них в распоряжении автора были сведения только о 586 нумизматически определенных монетах (табл. 1).

Необходимо отметить, что некоторые клады арабских диргемов, поступившие в музеи Латвии в 30-х гг. нашего столетия (из Даугмалес Навессала, Дундагас Канькуми и Либагу Сарайи), а также отдельные монеты не были своевременно определены из-за отсутствия специалистов.

Первые клады арабских (куфических) монет появляются в Восточной Европе в начале IX в., самые поздние относятся к началу XI в.³⁾ Самая древняя из найденных в Латвии монет (из клада в Либагу Сарайи)⁴⁾ относится к 698—699 гг. Наиболее поздняя монета этого же клада относится к 863—864 гг., на основании чего можно считать, что клад был закопан во второй половине IX в. Так как в нашем распоряжении пока нет клада с монетами более раннего времени,⁵⁾ надо полагать, что до середины IX в. арабские диргемы в Латвию вообще не поступали. Встречающиеся отдельные арабские диргемы  VII—VIII вв. составляют хронологически более раннюю часть кладов второй половины IX в. и первой половины X в.

Анализ клада из Либагу Сарайи показывает, что [22] монеты 40–50-х гг. IX в. составляют 37% всех найденных монет. Другие признаки этого клада также характерны для восточноевропейских кладов арабских диргемов более раннего периода⁶⁾ (отдельные очень ранние монеты династии Омейядов⁷⁾). Ко второй половине IX в. относятся также три монеты Аббасидов, найденные в Гробиняс Ильги; возможно, что они также входили в состав клада. Сказанное позволяет предполагать, что в значительном количестве на территорию Латвии арабские монеты поступают начиная со второй половины IX в. Топография других находок арабских диргемов этого времени (Вентспилс, Талсы, могильник Сабилес Криевукапи, Даугмальское городище, Лиелстраупе и др.) показывает (рис. 1), что они встречаются в это время только в западной части территории Латвии или в приморских районах. Это заставляет предполагать, что древнейшие диргемы поступали со стороны Балтийского моря.

Рис. 1. Распространение арабских диргемов и византийских монет на территории Латвии:
1 — отдельные арабские диргемы; 2 — клады арабских диргемов; 3 — византийские монеты.
Места находок арабских диргемов см. в табл. 1.

Места находок византийских монет:
1 — Айзкраукле Огрского р-на; 2 — Даугмальское городище, Рижский р-н; 3 — Цесис; 4 — Нитаурес Тевинены Цесисского р-на; 5 — берег реки Рауны, Цесисский р-н; 6 — Скриверу Лиелрутули Огрского р-на; 7 — Скривери Огрского р-на; 8 — Талсинское городище; 9 — Энгуре Талсинского р-на; 10 — Кранес Расас Огрского р-на; 11 — Яунсвирлаукас Видуги и Банданы Бауского р-на.

В первой половине X в. количество арабских диргемов, попадающих в Восточную Европу, резко увеличивается.⁸⁾ К этому периоду относятся клады Даугмалес Навессала (табл. 1 : 1) и Дундагас Канькуми, в то время как оба гробиньских клада (в Гробиня и в Гробиняс Кушки) были зарыты около середины X в. Самые поздние монеты двух первых кладов относятся к 10-м гг. X в., а монеты гробиньских кладов — к 40–50-м гг. того же века. Кроме того, на территории Латвии диргемы этого времени были найдены и в других местах.

Находки этих монет свидетельствуют о значительных изменениях в их топографии (рис. 1). Арабские диргемы в это время поступают, по-видимому, также по Даугаве, которая позднее становится важным путем поступления привозных предметов.⁹⁾ Клады X в. сильно отличаются от кладов предыдущего периода также по династиям [23]

Таблица 1: Находки арабских диргемов на территории Латвии (см. рис. 1)

соответствующего времени чеканки. Р. Фасмер указывает, что в кладах IX в. доминируют диргемы Аббасидов, а в кладах X в. — Саманидов.¹⁰⁾ Эту взаимосвязь подтверждает также латвийский материал. Если клад в Либагу Сарайи содержит 90,9% монет Аббасидов, то в кладах в Даугмалес Навессала (90,2%), Гробиняс Кушки (86,7%) и в Дундагас Канькуми (86,1%) преобладает чеканка династии Саманидов. С середины X в. монеты Аббасидов встречаются только в редких случаях и в количестве нескольких экземпляров.¹¹⁾ Как и клады, найденные в России,¹²⁾ латвийские клады первой половины X в. свидетельствуют о резком увеличении оборота монет, что выражается в компактности кладов.

Если самую раннюю монету клада из Либагу Сарайи от наиболее поздней отделяет промежуток времени в 166 лет, то для клада в Даугмалес Навессала этот промежуток составляет 115 лет, для клада в Гробиняс Кушки — 110 лет, а для клада в Дундагас Канькуми — всего 53 года. Таким образом, клады арабских диргемов в Латвии по основным признакам имеют большое сходство с остальными кладами Восточной Европы этого времени.¹³⁾

В 80-х гг. X в. поступление арабских диргемов уменьшается. Диргемы этого времени входят в состав клада из Лудзас Эверсмуйжи и «клада Резвова», где наряду с диргемами встречаются также западноевропейские монеты.

Места находок арабских диргемов конца X — начала XI в. уже не охватывают западную часть Латвии. Это соответствует общей закономерности — оборот арабских диргемов в последний период уменьшается, так же как и ареал их распространения, главным образом за счет более отдаленных районов (исходя из центра их распространения — Среднего Востока и Средней Азии).

Наряду с монетами династии Саманидов появляется чеканка других династий — Бувейхидов, Зияридов, Окайлидов и т.п. Часть из них, например окайлидские диргемы, попали в Восточную Европу через территорию Волжской Болгарии.¹⁴⁾

Все арабские диргемы, найденные в Латвии, подразделяются следующим образом: 72% саманидских, 12% аббасидских, по 1,7% бувейхидских и мерванидских, 1,3% зияридских, по 0,9% саффаридских и окайлидских, 0,7% бувейхидских, несколько монет эндерабских эмиров и туркестанских илеков. По месту чеканки латвийские находки представлены главным образом монетами из Шаша, затем следуют Самарканд, Бухара, Багдад, Эндераб, Балх, Сувара, Басра, Куфа и др.

На территории Латвии встречаются целые, а также резаные или рубленые диргемы. Некоторые монеты обрезаны по краю и стали, таким образом, меньше.

В латвийских кладах преобладают рубленые монеты. Так, например, рубленых монет в кладе из Либагу Сарайи (вторая половина IX в.) — 60%, из Даугмалес Навессала (первая половина X в.) — 76%, в «кладе Резвова» — 69%, из Лудзас Эверсмуйжи (конец X в.) — 71%. Только в кладе из Дундагас Канькуми (первая половина X в.) рубленые монеты составляют меньшинство (12%). Рубленые монеты были также в обоих гробиньских кладах, причем в кладе из Гробиняс Кушки они составляли 50%.¹⁵⁾ Это заставляет думать, что этот клад попал в музей уже потревоженным. Анализ новейших материалов кладов, обнаруженных на территории восточных славян, показывает,¹⁶⁾ что рубленые монеты появляются там в 60-х годах IX в. В. Л. Янин объясняет это явление тем, что вес аббасидских монет не соответствовал русской системе весовых денег. Особенно много рубленых монет в восточноевропейских кладах появляется во второй половине X в. Эти монеты связывают с упомянутой в русских письменных источниках денежной единицей — резаном.¹⁷⁾

Наконец, среди латвийского материала имеются диргемы-подвески с отверстиями или с ушками.

Такие диргемы чаще всего встречаются в инвентарях женских погребений (18-е погребение Кримулдского могильника, 8-е погребение Лиелстраупского могильника, 5-е погребение у железнодорожной водокачки в Скривери, 18-е погребение могильника в Турайдас Путели, 4-е погребение Циемалдского могильника, 13-е погребение Аллажского могильника и др.). Диргемы встречаются также в мужских погребениях (9-е погребение Межотненского могильника, 1-е погребение могильника в Приекулю Кампи и 2-е погребение могильника в Саласпилс Лауксколас). Это — погребения либо богатых торговцев, либо выдающихся воинов-вождей, В отличие от женских погребений, диргемы здесь не являются предметом украшения.

Количество диргемов, найденных на территории Латвии, по сравнению с их находками в соседних странах ничтожно. В середине 50-х годов нашего столетия в Восточной Европе зарегистрировано более 400 кладов арабских диргемов.¹⁸⁾ В Эстонии в кладах найдено более 5000 арабских диргемов,¹⁹⁾ на острове Готланд приблизительное число найденных арабских диргемов достигает 40000,²⁰⁾ в то время как в Литве количество арабских монет незначительно.²¹⁾ Это явление, по-видимому, объясняется направлением торговых путей. В IX в. монеты шли главным образом по водному пути Волга — Волхов и в Латвию попадали со стороны моря. В X в. положение меняется, — Даугава становится ответвлением этого пути. Все же основная масса монет проходила, очевидно, вне пределов территории древней Латвии.

Поступление арабских диргемов в Латвию, очевидно, прекратилось в начале XI в. В это время место диргемов полностью заняли серебряные слитки и западноевропейские динарии. Если во второй половине XI в. и в последующие столетия изредка и встречаются отдельные арабские диргемы (Лиелвардес Ипшас, Тукума Яунмокас, Дундагас Лаукмуйжа — XIV в.), то их следует рассматривать как остатки монет, имевших хождение в более ранний период. Исключением является «клад Резвова», в котором наряду с большим количеством арабских диргемов были также западноевропейские монеты второй половины XI в. Поэтому очень вероятно [26]

Рис. 2. Распространение западноевропейских монет и денежных слитков на территории Латвии:
1 — отдельные западноевропейские монеты; 2 — клады западноевропейских монет; 3 — клады западноевропейских монет и серебряных слитков; 4 — отдельные серебряные денежные слитки; 5 — клады серебряных слитков.

Места находок западноевропейских монет:
1 — бывш. Ледургский пасторат, Рижский р-н; 2 — Лиелвардес Ипшас Огрского р-на; 3 — Ливану Страумес Прейльского р-на; 4 — Эверсмуйжа Лудзенского р-на; 5 — Яунмокас Тукумского р-на; 6 — Макашаны Резекненского р-на; 7 — Лаункалнес Бранты Цесисского р-на; 8 — Цесис; 9 — Даугмальское городище, Рижский р-н; 10 — Яунсвирлаукас Стальгене Бауского р-на; 11 — Саласпилс Рижского р-на; 12 — Грамздес Яунземьи Лиепайского р-на; 13 — Айзкраукле Огрского р-на; 14 — Аллажи Рижского р-на; 15 — Алсунгас Кантыки Кулдигского р-на; 16 — Цесис; 17 — Асотское городище, Екабпилсский р-н; 18 — Даугмальское городище, Рижский р-н; 19 — Дигнайское городище, Екабпилсский р-н; 20 — Ерсикское городище, Прейльский р-н; 21 — городище Гренчу Кишукалнс, Тукумский р-н; 22 — Лиелвардес Лиелпечи Огрского р-на; 23 — Межотненское городище, Бауский р-н; 24 — Плявиню Радзес Екабпилсского р-на; 25 — городище Олинькалнс, Екабпилсский р-н; 26 — Приекулю Кампьи Цесисского р-на; 27 — Раунас Странте Цесисского р-на; 28 — Сигулда Рижского р-на; 29 — Скриверская водокачка, Огрский р-н; 30 — Трикатас Лубумуйжа Валкского р-на; 31 — Турайдас Путели Рижского р-на; 32 — Талсинское городище; 33 — Ледургас Залямуйжа Рижского р-на; 34 — Выпес Клаукава Екабпилсского р-на; 35 — Сигулдас Апини Рижского р-на; 36 — Тауренес Лаздыни Цесисского р-на; 37 — Селпилс Леясдопелес Екабпилсского р-на; 38 — Сесава Бауского р-на; 39 — Кримулда Рижского р-на; 40 — Лиепкалнес Кестери Мадонского р-на; 41 — Либагу Кили Талсинского р-на.

Места находок серебряных денежных слитков:
1 — Асотское городище, Екабпилский р-н; 2 — Ауце Добельского р-на; 3 — Аури Добельского р-на; 4 — Ливу Вейшаны Цесисского р-на; 5 — Дундага Талсинского р-на; 6 — Илес Спарнукалнс Добельского р-на; 7 — Дзервес Гайли Лиепайского р-на; 8 — Ерсикское городище, Екабпилский р-н; 9 — Лаункалнес Странте Цесисского р-на; 10 — Ледурга Рижского р-на; 11 — Ледургас Залтес Рижского р-на; 12 — Литенес Подниеки Гулбенского р-на; 13 — Межотненское городище, Бауский р-н; 14 — Калснавас Гравены Екабпилсского р-на; 15 — Резнас Восканы Резекненского р-на; 16 — Розулас Иванты Цесисского р-на; 17 — Саласпилс Мартиньсала Рижского р-на; 18 — Саласпилс Рижского р-на; 19 — Салгалес Рийниеки Бауского р-на; 20 — Салгалес Пуджас Бауского р-на; 21 — Скрундас Ропьи Салдусского р-на; 22 — Талсинское городище; 23 — Терветское городище, Добельский р-н; 24 — Звиргзденес Цалиши Лудзенского р-на; 25 — Анцес Крастыни Талсинского р-на; 26, 28 — Цесис; 27 — Салаца Валмиерского р-на; 29 — Кауната Резекненского р-на; 30 — Тауркалне Бауского р-на; 31 — Сунтажи Огрского р-на; 32—34 — Рига; 35 — Скуене Рижского р-на; 36 — Розулас Руцкасмуйжа Цесисского р-на; 37 — Смилтене Валкского р-на; 38 — Сунтажи Огрского р-на; 39 — Валтайкю Залькалны Лиепайского р-на; 40 — Добеле.

предположение Р. Р. Фасмера, что «клад Резвова» состоит из двух отдельных кладов, накопленных в различное время, из которых один содержал арабские диргемы, а другой — западноевропейские монеты.²²⁾

Всего на территории Латвии найдено 1650 западноевропейских монет X—XII вв.²³⁾ (рис. 2). Большую часть их составляют монеты из 12 кладов. Более 100 монет найдено во время археологических раскопок на городищах и могильниках. Несмотря на то что в Латвии встречаются западноевропейские монеты X в., трудно сказать, имели ли они здесь хождение в то время, так как обычно они обнаруживаются в кладах, зарытых в первой половине XI в. (Лудзас Эверсмуйжа) или даже во второй половине того же столетия (в бывш. Ледургском пасторате,²⁴⁾ Лиелвардес Ипшас²⁵⁾). Самый ранний из зарегистрированных на территории Латвии кладов, [27] в состав которого входили западноевропейские монеты²⁶⁾ (25,83% общего количества монет), найден в Лудзас Эверсмуйже (зарыт в 20–30-х гг. XI в.), однако в нем еще преобладают арабские диргемы. В соседних странах, например на территории восточных славян, в кладах этого времени также преобладают арабские диргемы,²⁷⁾ хотя, судя по некоторым находкам, западноевропейские динарии поступали на территорию восточных славян уже с середины X в.²⁸⁾

Западноевропейские монеты X в. встречаются на территории Латвии также на городищах и в могильниках (Даугмальское и Ерсикское городища и Айзкраукльский могильник), однако и это не дает возможности решить вопрос о времени их первого появления здесь. В странах, где было найдено большое количество кладов, смена арабских диргемов западноевропейскими динариями проступает яснее. На острове Готланд клады 990—1020 гг. содержат еще 40% арабских диргемов, в то время как клады 1020—1050 гг. — всего лишь 5%.²⁹⁾ В Дании этот процесс протекал еще стремительнее. Если к 980—1000 гг. арабские диргемы составляли еще половину монет в кладах, то к 1000—1020 гг. — всего лишь 1%.³⁰⁾

По новейшим данным, в Латвии этот процесс совпадал по времени с аналогичными изменениями в составе кладов на территории России. Это объясняется тем, что самые древние монеты (клад в Лудзас Эверсмуйже) поступали не с запада, а с севера или с северо-востока через северо-западные области восточнославянских территорий (клад в Лудзас Эверсмуйже по своему составу родственен кладам, найденным в окрестностях Пскова).³¹⁾ Монеты же клада, найденного в Тукума Яунмокас,³²⁾ зарытого в середине XI в., несомненно поступили с запада.

Монеты из кладов, зарытых в первой половине XI в., представляют следующих германских монархов: Оттона I  (936—973), место чеканки — Шпейер, Кельн, Магдебург; Оттона II (973—983), место чеканки — Кельн и Вормс; Оттона III (983—1002), место чеканки — Майнц, Кельн, Вюрцбург, Вормс; Генриха II (1002—1024), место чеканки — Кельн, Вормс, Девентер и др. Англосаксонский король Этельред II (978—1016) представлен монетами, чеканенными в Лондоне, Линкольне и других городах (табл. II: 1а). Встречаются также монеты Гарольда I (1035—1039) и Канута Великого (1016— 1035).

Большинство (примерно 80%) монет относится ко второй половине XI в. К этому времени принадлежат также самые крупные латвийские клады западноевропейских монет, как, например, клад из бывшего Ледургского пастората с 340 монетами (табл. II : 4), клад из Лиелвардес Ипшас с 243 монетами, клад из 151 монеты, найденный в Ливану Страумес,³³⁾ клад из 123 монет в Макашаны,³⁴⁾ клад из 89 монет в Лаункалнес Бранты,³⁵⁾ клад из 60 монет в Випес Клаукаве,³⁶⁾ клад из 17 монет в Цесисе.³⁷⁾ Эти клады отличаются от кладов предыдущего периода снижением количества англосаксонских монет, вместо которых появляются монеты епископа Бернальда (1027—1054), Бруно III (1038—1057) и Экберта II (1068—1090), чеканенные в городах Фризии — Утрехте, Болсварде, Доккюме и Лейвардене. Кроме того, наряду с монетами императоров Конрада II (1024—1039) и Генриха III (1039— 1056), чеканенными в Майнце, Шпейере, Вормсе и других городах, появляются монеты различных епископов, графов и герцогов, выпущенные в Кельне, Майнце и др. В кладах этого периода встречаются отдельные монеты чешских, венгерских³⁸⁾ и датских правителей. Ко времени после 1050 г., очевидно, следует отнести часть западноевропейских монет, добытых во время археологических раскопок на городищах Даугмальском³⁹⁾ (табл. II : 2), Олинькалнсе⁴⁰⁾ (табл. II : 5) и в могильниках: Трикатском,⁴¹⁾ Айзкраукльском,⁴²⁾ Плявиню Радзес и др.

К концу XI — началу XII в. относится часть западноевропейских монет «клада Резвова»⁴³⁾ — самого позднего клада монет этого типа (зарыт примерно в 20-х гг. XII в.).

Следует отметить, что в кладах, зарытых в конце XI в. на территории Латвии, редко встречаются англосаксонские монеты. Это явление наблюдается и в России,⁴⁴⁾ в то время как на острове Готланд и в Дании этот период богат англосаксонскими монетами. Так, например, в кладах 1080—1100 гг. на острове Готланд 30% составляют англосаксонские монеты.⁴⁵⁾

Анализ западноевропейских монет, найденных в Латвии, показывает, что в течение одного столетия сюда поступают монеты более чем 50 различных западноевропейских королей, графов и епископов примерно из 60 различных городов. По количеству найденных в Латвии монет на первом месте из немецких городов стоит Кельн, за ним следуют Вормс, Майнц, Шпейер, Магдебург и др. Из фризских городов следует упомянуть Утрехт, Девентер, Эмден, Лейварден и др.; из английских городов отметим Лондон, Линкольн. Таким образом, местом чеканки западноевропейских монет были в основном города по среднему течению Рейна, англосаксонские города на Британских островах и фризские города.

Исходя из топографии находок западноевропейских монет в Прибалтике и в сопредельных с нею областях,⁴⁶⁾ можно сделать вывод, что больше всего [28] кладов приходится на Эстонию и северо-западную часть России, ограниченную Финским заливом — Волховом — Ловатью — Чудским озером. Это обстоятельство позволяет предположить, что три клада с монетами, найденные в Восточной Латвии (Лудзас Эверсмуйжа, Макашаны и «клад Резвова»),⁴⁷⁾ попали сюда вдоль границ Эстонии по Нарве, Чудскому озеру и через бассейн реки Великой. В эти клады входят 35% западноевропейских монет, найденных в Латвии. Монеты остальных кладов шли морским путем. В XI в. известным посредником можно считать остров Готланд, так как готландские клады этого периода по своему составу близки латвийским.

Во второй же половине XI в., как уже было упомянуто, из латвийских кладов постепенно исчезают англосаксонские монеты и резко увеличивается количество фризских монет. На острове Готланд состав кладов этого времени также иной, — появились,  по-видимому, новые торговые пути. В это время, очевидно, большое значение приобретает торговый путь из Фризии в Россию по побережью Балтийского моря. Особенно много фризских монет найдено в северо-западной части восточнославянской территории. Поэтому было высказано предположение,⁴⁸⁾ что между двумя упомянутыми пунктами существовала непосредственная связь, так как за исключением Восточной Прибалтики фризские монеты больше нигде не встречаются.

Прежде ученые преувеличивали роль викингов в торговых отношениях X—XI вв. Новейшие исследования показывают большую роль западных славян в распространении западноевропейских монет по Восточной Европе; неоднократно констатированы и непосредственные связи восточных и западных славян.

Среди других путей помимо упомянутого в Восточной Латвии можно отметить Даугаву, на берегах которой найдены клады с западноевропейскими монетами (Лиелвардес Ипшас, Випес Клаукава, Даугмальское городище и Ливану Страумес), а также 83 отдельные монеты из 10 мест находки, которые вместе с упомянутыми составляют 32% всех латвийских находок.

Следующее место по количеству находок монет в Латвии (27%) занимает бассейн Гауи (клады бывш. Ледургского пастората, Лаункалнес Бранты и Цесис, а также целый ряд находок западноевропейских монет в погребениях).

Монеты X—XII вв. поступали в Восточную Европу самое позднее до 40-х гг. XII в.,⁴⁹⁾ когда в связи с переменами в экономической жизни Европы место монет заняли весовые деньги в виде слитков.

На территории Латвии зарегистрировано более 20 византийских монет VI—XII вв.⁵⁰⁾ из 12 различных мест. Две византийские монеты VI в. являются очень редкими находками.⁵¹⁾ Только со второй половины X в. византийские монеты поступают в Восточную Прибалтику в больших количествах. Здесь можно отметить монеты Константина VII (913—959) и Романа II (959—963), найденные в Айзкраукле,⁵²⁾ и монету Иоанна Цимисхия (969—976), найденную в Нитаурес Тевинены.⁵³⁾

Археологические раскопки в Латвии дали больше всего византийских монет конца X — первой половины XI в. Восемь монет Василия II и Константина VIII (976—1025), относящиеся к этому периоду,⁵⁴⁾ найдены в следующих местах: в Айзкраукле,⁵⁵⁾ на Даугмальском городище (1 экз.),⁵⁶⁾ в 1-м погребении могильника в Цесисе (2 экз., табл. II :16), в Скриверу Лиелрутули (1 экз.),⁵⁷⁾ в Скривери (1 экз.)⁵⁸⁾ и на Талсинском городище (1 экз.).⁵⁹⁾ По одной монете Михаила IV (1034—1041) и Федора (1044—1056)⁶⁰⁾ найдено в Яунсвирлауке.⁶¹⁾ Хронологически самая поздняя византийская монета Мануила I Комнина⁶²⁾ (1143—1180) найдена на берегу реки Рауны, неподалеку от Рауны.⁶³⁾

Византийские монеты вряд ли имели значение денежной единицы. До сих пор в Латвии не найдено ни одного клада,⁶⁴⁾ в состав которого они бы входили. Эти монеты встречаются только на городищах и в погребениях в виде подвесок. В Восточной Прибалтике в целом клады с византийскими монетами также редки.

Для изучения византийских монет, полученных в результате археологических раскопок в Латвии, большое значение имеет клад Велла,⁶⁵⁾ найденный неподалеку от границы Латвийской ССР (район Пярну, ЭССР), в котором помимо западноевропейских динариев и арабских диргемов было 130-140 византийских милиарисиев. Почти все монеты этого клада относятся ко времени Василия II и Константина VIII, как и большинство византийских монет латвийского археологического материала. [29] Судя по содержимому клада, он был зарыт в конце X — начале XI в. Это обстоятельство, а также тот факт, что византийские монеты X—XI вв. нередко находят в Латвии вместе с англосаксонскими пенни, заставляют предполагать, что упомянутые монеты поступили в Латвию не позднее первой половины XI в.

Судя по топографии, византийские монеты проникли в Латвию водным путем по Даугаве. Пока не ясно, как они попали к границам древней Латвии. Возможно, что в эти места они завезены по Днепру. Не следует забывать, что южнее устья Днепра на Крымском полуострове находился известный торговый центр Херсонес⁶⁶⁾ — важный опорный пункт Византии в X—XI вв. Ввиду того что византийские монеты в Прибалтике чаще всего встречаются вместе с западноевропейскими монетами,⁶⁷⁾ возможно, что часть их поступила с запада.

Большая часть серебра на территории республики найдена в виде денежных слитков. Латвийский археологический материал охватывает более 200 кованых и литых слитков (см. рис. 2). Большинство кованых слитков⁶⁸⁾ имеет форму свернутой ленты. В пяти кладах кованые серебряные слитки были обнаружены вместе с западноевропейскими монетами (Саласпилс, Лиелвардес Ипшас (табл. I : 2), Ледурга (табл. III : 2), Ливану Страумес, Випес Клаукава), по которым их можно датировать серединой или второй половиной XI в. Только два земгальских клада (в Салгалес Пуджас и Рийниеки — табл. III : 1), судя по предметам украшения, могут относиться к хронологически более раннему периоду — началу XI в.⁶⁹⁾ Находки кованых слитков XII в. на территории Латвии отсутствуют.⁷⁰⁾

Кованые слитки встречаются на обширной территории Северной и Восточной Европы. На острове Готланд они входят в состав почти каждого серебряного клада.⁷¹⁾ Довольно часто встречаются они также в Литве и Белоруссии,⁷²⁾ в то время как в Эстонии и Финляндии они попадаются очень редко.

В связи с тем что кованые слитки находят не с арабскими, а с западноевропейскими монетами, Р. Шноре предполагает, что они скорее всего поступали с запада,⁷³⁾ хотя он не исключает возможность того, что серебряные кованые слитки изготовлялись и на месте.

Судя по древнерусскому материалу, на рубеже XI—XII вв. на Руси начинается массовое обращение серебряных слитков.⁸¹⁾

На территории Латвии из более поздних слитков (XIII—XIV вв.) особенно примечательны слитки с печатями. Они также имеют продолговатую форму, сегментное сечение, их поверхность часто украшает печать (большей частью одна) или несколько розеток с 6-8 лепестками. Встречаются также слитки без печати, но с несколькими глубокими поперечными насечками на поверхности.

На основании письменных источников XIII—XV вв. можно заключить, что большая часть серебра поступала на Русь с запада,¹⁰⁰⁾ нередко через Прибалтику,¹⁰¹⁾ из тех же примерно областей, откуда в XI—XII вв. поступали западноевропейские монеты. Однако в России найдено очень мало слитков, привезенных с запада. Поэтому предполагают,¹⁰²⁾ что их сразу же переливали применительно к местной весовой денежной системе.

Учитывая большой ареал распространения серебряных слитков к югу от Латвии, можно предположить, что часть слитков попала на территорию Латвии через Литву. Не следует забывать, что письменные источники и другие данные¹⁰³⁾ говорят о серебре придунайских земель — нынешней Чехословакии и Трансильванских Альп, в химический состав которого помимо меди входил еще и теллур. Анализ серебряных изделий II—IV вв., найденных в Латвии, показывает, что в состав серебра входит 84% серебра, 9,7% меди и 6,3% теллура.¹⁰⁴⁾ Хронологически более ранние слитки встречаются в южной части территории Латвии (Салгалес Рийниеки, Салгалес Пуджас и Ауце).

Арабские диргемы, западноевропейские и византийские монеты, так же как кованые и литые слитки, изготовлялись из серебра. Привозные серебряные монеты и слитки могли удовлетворять местный спрос на это замечательное сырье, столь необходимое для изготовления предметов украшения. Имеющиеся в настоящее время в нашем распоряжении монеты и слитки составляют всего несколько килограммов серебра, но не следует забывать, что в фонды музеев поступила лишь ничтожная часть больших запасов серебра X—XIII вв. Об этом наглядно свидетельствуют письменные источники XIII в.¹⁰⁵⁾

Для взвешивания серебра и бронзы употреблялись бронзовые весы и гирьки. В Латвии весы найдены на городищах, в посадах и могильниках. В латвийском археологическом материале числится 93 экземпляра весов (большей частью фрагментарных) из 44 мест и 169 гирек из 44 мест (рис. 3). Такое количество для Латвии можно считать значительным. Обширная территория, которую населяли восточные славяне, небогата находками этого вида.¹⁰⁶⁾ В Эстонии и Литве количество найденных весов также ничтожно. В то же время в Скандинавии, особенно в Швеции, количество весов исчисляется сотнями.¹⁰⁷⁾ Весы и гирьки встречаются также и в других восточно- и североевропейских землях.

Найденные на всей этой обширной территории весы сходны по форме. Они миниатюрны и напоминают так называемые аптечные весы, размеры же отдельных деталей, форма и орнамент имеют различные варианты. Так, например, в латвийском археологическом материале замечается некоторая разница между весами, найденными на территориях, населенных разными народностями. Чашечки весов, найденных на территории латгалов и селов, привязывались к коромыслам веревочками (Селпилс Леясдопелес, Лудзас Одукалнс,¹⁰⁸⁾ Мадонский могильник, Звиргзденес Кивты и др.), в то время как на остальной территории Латвии их прикрепляли обычно цепочками (Айзкраукле,¹⁰⁹⁾ Межотненский могильник, Раньку Капениеки¹¹⁰⁾ и др.). Для каждой этнической группы характерен своеобразный орнамент украшения весов. Это свидетельствует о том, что они изготовлялись на месте.

На отдельных памятниках в Латвии найдено довольно большое количество весов и гирек. Например, на Даугмальском городище было найдено 13 весов и их фрагментов и 30 гирек, на Терветском городище — 3 и 22, на Талсинском городище — 3 и 6, в Айзкраукле — 5 и 7 и т.д.

Время появления весов и гирек датируют два погребения с арабскими диргемами. Во  2-м погребении могильника в Саласпилс Лауксколас в богатом инвентаре, среди которого много импортных предметов, были найдены железная гирька и 2 арабских [31]

Рис. 3. Распространение денежных весов и гирек на территории Латвии:
1 — гирьки; 2 — весы.

Места находок весов: 1 — Абелю Приедниеки Екабпилсского р-на; 2 — Айзкраукле Огрского р-на; 3 — Алсунгас Калныни Кулдигского р-на; 4 — Алсунгас Кантыки  Кулдигского р-на; 5 — Цераукстес Подыни Бауского р-на; 6 — Даугмальское городище, Рижский р-н; 7 — Дурбе Лиепайского р-на; 8 — Грамздес Дарзниеки Лиепайского р-на; 9 — Яунпиебалга Цесисского р-на; 10 — Яунсвирлаукас Циемалде Бауского р-на; 11 — Ерсика Прейльского р-на; 12 — Каздангас Рони Айзпутского р-на; 13 — Казданга Айзпутского р-на; 14 — Кримулдас Приедес Рижского р-на; 15 — Либагу Кили Талсинского р-на; 16 — Лиеливанде Кулдигского р-на; 17 — Лубанас Вевераи Мадонского р-на; 18 — Лудзас Одукалнс; 19 — Мадона; 20 — Маткуле Тукумского р-на; 21 — Медзес Страутыни Лиепайского р-на; 22 — Межотне Бауского р-на; 23 — Межотненское городище, Бауский р-н; 24 — Ранькю Капениеки Кулдигского р-на; 25 — Пилтенес Пасилциемс Кулдигского р-на; 26 — Пурмсату Дзервес Лиепайского р-на; 27 — Саласпилс Мартыньсала, Рижский р-н; 28 — Сигулда Рижского р-на;  29 — Талсинское городище; 30 — Терветское городище, Добельский р-н; 31 — Трикатас Лубумуйжа Валкского р-на; 32 — Ужавас Силмалциемс Кулдигского р-на; 33 — озеро Вилкумуйжас, Талсы; 34 — замок Валмиера; 35 — Вецсаулес Чапаны Бауского р-на; 36 — Виесиенас Межарес Мадонского р-на; 37 — Злекас Кулдигского р-на; 38 — Звиргзденес Кивты Лудзенского р-на; 39 — городище Олинькалнс, Екабпилсский р-н; 40 — Строки Лиепайского р-на; 41 — Лубеяс Кикуты Мадонского р-на; 42 — Селпилс Леясдопелес Екабпилсского р-на; 43 — Дурбес Дири Лиепайского р-на; 44 — Краславас Саулескалнс Краславского  р-на.

Места находок гирек:
1 — Айзкрауклес Леясбитены Огрского р-на; 2 — Алсунгас Калныни Кулдигского р-на; 3 — Айзпуте; 4 — Цесис; 5 — Даугмальское городище, Рижский р-н;  6 — Икшкильская церковь, Огрский р-н; 7 — Яунпиебалга Цесисского р-на; 8 — Ерсика Прейльского р-на; 9 — Казданга Айзпутского р-на; 10 — Казданга Айзпутского р-на; 11 — Каздангас Апариняс Айзпутского р-на; 12 — Кримулда Рижского р-на; 13 — Ленчу Стрики Цесисского р-на; 14 — Лиелвирцавас Мазроки Бауского р-на; 15 — Лиепкалнес Кестери Мадонского р-на; 16 — Либагу Кили Талсинского р-на; 17 — Гос. лес в Лиеливанде Кулдигского р-на;  18 — Лиеливанде Кулдигского р-на; 19 — Маткуле Тукумского р-на; 20 — Калнмальское городище, Лиепайский р-н; 21 — Межотне Бауского р-на;  22 — Межотненское городище, Бауский р-н; 23 — Пилтенес Пасилциемс Кулдигского р-на; 24 — Приекулес Дарзниеки Лиепайского р-на; 25 — Ранкю Капениеки Кулдигского р-на; 26 — Раунас Странте Цесисского р-на; 27 — Саласпилс Лауксколас Рижского р-на; 28 — Саласпилс Мартыньсала, Рижский р-н; 29 — Савиена Екабпилсского р-на; 30 — Айзкраукле Огрского р-на; 31 — Скриверу Лиелрутули Огрского р-на; 32 — Скриверу Палата Огрского р-на;  33 — Талсинское городище; 34 — озеро Вилкумуйжас, Талсы; 35 — Терветское городище, Добельский р-н; 36 — Вецсаулес Чапаны Бауского р-на;  37 — Виесиенас Межарес Мадонского р-на; 38 — Валмиера; 39 — Вентспилс; 40 — Звиргзденес Кивты Лудзенского р-на; 41 — Селпилс Леясдопелес Екабпилсского р-на; 42 — Мадона; 43 — Дурбес Дири Лиепайского р-на; 44 — Плявиню Радзес Екабпилсского р-на. [32]

Рис. 4. Распространение нумизматического материала IX—XIII вв. на территории Латвии. [33]

диргема. Один из них — 1/4 диргема (город и год чеканки срезаны) Измаила ибн Ахмеда (892/93—907/08) из династии Саманидов. Так как монеты этого периода встречаются на территории Латвии также в кладах, зарытых в середине или во второй половине столетия (Гробиня, Медзес Кушки), то погребение можно отнести ко второй половине X в. Эту дату подтверждают также молоткообразный топор¹¹⁷⁾ (табл. V : 4), серебряная подковообразная фибула¹¹⁸⁾ (табл. XXIII : 4) и кожаный пояс с бронзовыми накладками.¹¹⁹⁾

Второй половиной X в. можно датировать также 9-е погребение Межотненского могильника, где вместе с диргемом этого столетия найдено 8 бронзовых гирек и полный комплект весов. К X в. можно отнести также трупосожжение с гирьками 10-го кургана в Селпилс Леясдопелес.

Большинство весов и гирек, найденных на территории Латвии, очевидно, относится к XI—XII вв. Находки весов и гирек в верхних культурных слоях Терветского и Талсинского городищ, заставляют думать, что они бытовали и в XIII в. Это явление наблюдается также в славянском¹²⁰⁾ и эстонском¹²¹⁾ археологическом материале.

Появление весов и гирек во второй половине X в. в древней Латвии и на территории славян¹²²⁾ совпадает с усиленным притоком рубленых арабских диргемов (клады в Гробине и в Лудзас Эверсмуйже). В связи с большим поступлением западноевропейских монет и серебряных слитков в XI в. хождение серебра без весов стало невозможным. В таких обстоятельствах возросла роль торговцев.

Топография всего приведенного нумизматического материала (рис. 4) позволяет примерно наметить важнейшие торговые центры X—XIII вв. Эти предположения могут быть дополнены и конкретизированы после систематизации всего латвийского импорта X—XIII вв.

¹⁾ Кроме мест находок арабских диргемов, указанных в таблице 1 и на рис. 1, в литературе упоминаются следующие находки, сведения о которых либо отсутствуют, либо сомнительны: в Капседе Лиепайского района до 1843 г. был найден клад, содержащий 73 монеты, в том числе арабские диргемы (Frank, 1908, стр. 388); отсутствуют также подробные сведения об одном кладе, найденном в «Лифляндской губернии», в котором было 38 монет, в том числе династий Аббасидов и Тахиридов, причем самый ранний диргем относился к 872 г. (Янин, 1956б, табл. II; Кропоткин, 1962, табл. 2); нумизматически не определен клад, найденный в бывшем имении Икшкиле, состоявший из 96 арабских диргемов и 5 византийских (?) бронзовых монет (Šnore R., 1937, стр. 34). В литературе известны случаи, когда вместе с арабскими диргемами были обнаружены византийские, а иногда даже античные монеты (Потин, 1961б, стр. 23). Относительно клада из Икшкиле более подробные сведения отсутствуют, неизвестно даже его теперешнее местонахождение, — сохранился только один фотоснимок монет этого клада.

²⁾ Vasmer, 1936, стр. 155-223.

³⁾ Фасмер, 1931, стр. 12. — В последнее время было высказано предположение, что самые ранние клады куфических монет появляются в Восточной Европе уже в 70–80-х гг. VIII в. (Янин, 1956б, стр. 84).

⁴⁾ CVVM 101126 : 1.

⁵⁾ Сомнения может вызвать лишь клад, найденный в 1937 г. в Светциема Унгены, в состав которого входили 1 диргем Омейядов 710—711 гг. и диргем Аббасидов 792—793 гг., а также 2 серебряных браслета (CVVM 101128 : 3-4). Однако эти браслеты, судя по сходным экземплярам с острова Готланд, где они неоднократно обнаруживались в кладах с арабскими диргемами, следует датировать 850—950 гг. (Stenberger, 1958, стр. 127-128).

⁶⁾ Фасмер, 1931, стр. 13.

⁷⁾ Янин, 1956б, стр. 122. Диргемы Омейядов вышли из употребления в начале X в.

⁸⁾ Янина, 1956, стр. 184.

⁹⁾ В X в. Даугава, очевидно, играла роль транзитного пути с Ближнего Востока в Скандинавию, так как на острове Готланд количество кладов также резко увеличивается с 12 (IX в.) до 74 (X в.) (Stenberger, 1958, стр. 362).

¹⁰⁾ Фасмер, 1933, стр. 478.

¹¹⁾ Быков, 1961, стр. 34.

¹²⁾ Янин, 1956б, стр. 121.

¹³⁾ Клады более позднего времени (второй половины X в.) в Восточной Прибалтике отличаются от русских кладов по составу диргемов: 975—990 гг. представлены очень слабо или же совсем отсутствуют. В этом отношении находки в нынешней Ленинградской области сходны с кладами Прибалтики (Vasmer, 1936, стр. 188).

¹⁴⁾ Быков, 1961, стр. 34.

¹⁵⁾ Янин, 1956б, стр. 76.

¹⁶⁾ Янин, 1956б, стр. 110.

¹⁷⁾ Янин, 1956б, стр. 145.

¹⁸⁾ Янин, 1956б, стр. 12.

¹⁹⁾ Tőnisson, 1962, стр. 340-49.

²⁰⁾ Stenberger, 1958, стр. 247.

²¹⁾ Puzinas, 1938, VII карта. Судя по этой карте, арабские диргемы в Литве поступили из 16 мест находок.

²²⁾ Vasmer, 1936, стр. 192.

²³⁾ Монеты, найденные в Латвии в 20–3-х гг., определил и научно обработал Р. Шноре. Этот труд продолжает заведующая отделом нумизматики МИЛ Р. Цеплите.

²⁴⁾ CVVM 101122 : 1-7; 101123 : 1-0.

²⁵⁾ Sb. Rig., 1884, стр. 35, 44.

²⁶⁾ VRVM 11441.

²⁷⁾ Бауер, 1935, стр. 238.

²⁸⁾ Потин, 1961в, стр. 6.

²⁹⁾ Stenberger, 1958, стр. 248-49.

³⁰⁾ Skovmand, 1942, стр. 203.

³¹⁾ Bauer, 1930, стр. 192.

³²⁾ Bauer, 1929б, стр. 64.

³³⁾ CVVM 101120 : 1-9; 101121 : 1-2.

³⁴⁾ Bauer, 1929б, стр. 58-60.

³⁵⁾ Sb. Rig., 1903, стр. 134-137.

³⁶⁾ Šnore R., 1937, стр. 37.

³⁷⁾ Sb. Rig., 1912, стр. 167; Bauer, 1929б, стр. 55.

³⁸⁾ Потин, 1961а, стр. 61.

³⁹⁾ Ģinters, 1936б, стр. 47-48.

⁴⁰⁾ Мугуревич, 1962б, стр. 37.

⁴¹⁾ Sb. Estn., 1894, стр. 182-183.

⁴²⁾ Bähr, 1850, стр. 53.

⁴³⁾ Vasmer, 1936, стр. 192.

⁴⁴⁾ Потин, 1960, стр. 73.

⁴⁵⁾ Stenberger, 1958, стр. 249.

⁴⁶⁾ Bauer, 1929б, 1930; Потин, 1961в, стр. 8-9.

⁴⁷⁾ Bauer, 1929б, стр. 192.

⁴⁸⁾ Bauer, 1935, стр. 239.

⁴⁹⁾ Потин, 1961г, стр. 85.

⁵⁰⁾ Определено 17 византийских монет VI—XII вв. Сомнительны 5 византийских (?) медных монет из клада, найденного на поле бывшего имения Икшкиле (Šnore R., 1937, стр. 34; Кропоткин, 1962, стр. 39).

⁵¹⁾ Кропоткин, 1962, стр. 39.

⁵²⁾ Bähr, 1950, стр. 53.

⁵³⁾ По данным Р. Цеплите.

⁵⁴⁾ Кропоткин, 1962, стр. 39.

⁵⁵⁾ Bähr, 1850, стр. 53.

⁵⁶⁾ CVVM 63901.

⁵⁷⁾ CVVM 101104.

⁵⁸⁾ CVVM 94963.

⁵⁹⁾ CVVM 58355.

⁶⁰⁾ Кропоткин, 1962, стр. 39.

⁶¹⁾ CVVM 104047-104048.

⁶²⁾ Кропоткин, 1962, стр. 39.

⁶³⁾ CVVM 115538.

⁶⁴⁾ Предположение некоторых советских нумизматов (Янин, 1956б, стр. 131; Кропоткин, 1962, стр. 39), что монеты, найденные в Айзкраукле в 1837 г., поступили из клада, основано на недоразумении, ибо имеются неопровержимые доказательства того, что эти монеты поступили из погребений, размытых наводнением (Bähr, 1950, стр. 53; Bauer, 1929б, стр. 57).

⁶⁵⁾ Соколова, 1961, стр. 10-22. 117 византийских монет этого клада хранятся в ГЭ, часть монет, по данным И. В. Соколовой, попала в Стокгольм. Семь византийских монет клада Велла находятся в Риге в МИРМ (VRVM 11466), пять из них — Василия II и Константина VIII и две Иоанна Цимисхия, сходные с указанными у Соколовой, 1961, табл. 1 и 12. Кроме того, в МИРМ хранятся 2 серебряные монеты Василия II и Константина VIII, серебряная монета Мануила I Комнина (VRVM 2710-6698) и несколько неопределенных византийских монет. Места находки всех этих монет неизвестны.

⁶⁶⁾ Якобсон, 1954, стр. 163.

⁶⁷⁾ Кропоткин, 1962, стр. 17.

⁶⁸⁾ На территории Латвии найдены 43 кованых слитка, из них 22 целых экземпляра. По своей форме и типу кованые слитки сильно напоминают бронзовые браслеты; найденному в Кокнесе бронзовому слитку (см. рис. 44 : 1) аналогичен серебряный слиток из Литвы (Kulikauskas, 1961, рис. 290 : 6).

⁶⁹⁾ Šnore R., 1936б, стр. 125.

⁷⁰⁾ Šnore R., 1938б, стр. 190.

⁷¹⁾ Stenberger, 1958, стр. 231.

⁷²⁾ Fedorovas, 1951, стр. 200-225.

⁷³⁾ Šnore R., 1938б, стр. 193.

⁷⁴⁾ Stenberger, 1958, стр. 231.

⁷⁵⁾ Марков, 1910, стр. 271.

⁷⁶⁾ Bauer, 1929а, стр. 82.

⁷⁷⁾ Bauer, 1929а, стр. 85; Šnore R., 1938а, рис. 6.

⁷⁸⁾ Bauer, 1929а, стр. 84, 85.

⁷⁹⁾ Šnore R., 1936б, стр. 180. рис. 1.

⁸⁰⁾ Šnore R., 1938а, стр. 108, рис. 7с.

⁸¹⁾ Потин, 1961в, стр. 107.

⁸²⁾ По данным Р. Цеплите.

⁸³⁾ RK, 1896, табл. 33 : 5-7.

⁸⁴⁾ RK, 1896, табл. 33 : 4; Ильин, 1921, стр. 34.

⁸⁵⁾ VRVM 15350-15351; RK, 1896, табл. 33 : 8, 9.

⁸⁶⁾ RK, 1896, табл. 33 : 14.

⁸⁷⁾ Цеплите, 1961, стр. 202, рис. 1 : 15.

⁸⁸⁾ По описи находок на Ерсикском городище; слиток пропал во время войны.

⁸⁹⁾ Šnore R., 1938а, стр. 100, рис. 3.

⁹⁰⁾ VRVM 15349, 15354-15358; RK, 1896, табл. 33 : 11-13.

⁹¹⁾ Sb. Kurl., 1896, стр. 20.

⁹²⁾ RK, 1896, табл. 33 : 15.

⁹³⁾ Bauer, 1929а, стр. 118.

⁹⁴⁾ Karazija, 1932, табл. XXX-XXV.

⁹⁵⁾ Fedorovas, 1951, стр. 200-225.

⁹⁶⁾ Bauer, 1929а, стр. 91; Fedorovas, 1951; Сотникова, 1961, стр. 66.

⁹⁷⁾ Сотникова, 1961, стр. 45.

⁹⁸⁾ ГЛ, XVI, 4; XIX, 3; UB, 1853, № 169, 536; UB, 1855 № 803.

⁹⁹⁾ Šnore R., 1938а, стр. 109.

¹⁰⁰⁾ Hildebrand, 1872, стр. 1-117; Потин, 1961в, стр. 109-112; Сотникова, 1961, стр. 47.

¹⁰¹⁾ Интересно отметить найденный в рязанском кладе серебряный слиток с надписью «Павелъ Рижанинъ» (Сотникова, 1961, стр. 68). Эта надпись свидетельствует о несомненных связях Рязанской земли с Прибалтикой.

¹⁰²⁾ Потин, 1961г, стр. 113.

¹⁰³⁾ Романов, 1951, стр. 392; Urtāns, 1962б, стр. 74.

¹⁰⁴⁾ Из анализа некоторых слитков XI—XIV вв. следует, что серебро составляет в них 79,62-95,92%. В 15 слитках золото составило 0,14-1,41%, медь — 3,31-19,97% (Urtāns, 1962б, стр. 99).

¹⁰⁵⁾ ГЛ, XVI, 4; XVIII, 5; XIX, 3 и др. — Судя по документам этого времени, Ливонский орден в течение 30 лет XIII в. реквизировал у местных народностей около 9 т серебра (Švābe, 1939, стр. 191-195).

¹⁰⁶⁾ Янин, 1956б, стр. 172. — Очевидно, перечень весов и гирек в восточнославянском материале далеко не полон, так как автор упоминает и описывает лишь 91 гирьку и 42 экземпляра весов и их фрагментов из 9 мест.

¹⁰⁷⁾ Arne, 1914, стр. 188.

¹⁰⁸⁾ Спицын, 1893, табл. VII : 6; Спасский, 1962, рис. 20.

¹⁰⁹⁾ Kruse, 1842, табл. 53 : 1; Bähr, 1850, табл. XX : 15.

¹¹⁰⁾ LKS, 1937, табл. XXXIX.

¹¹¹⁾ Ģinters, 1939, рис. 28.

¹¹²⁾ Инвентарь погребения добыт осенью 1959 г. и хранится в МКМ (ММ 640).

¹¹³⁾ Раскопки ИИЛ в 1957 г. под руководством Э. Шноре.

¹¹⁴⁾ Kalējs, 1940, рис. 14.

¹¹⁵⁾ Раскопки ИИЛ в 1961 г. под руководством Э. Шноре.

¹¹⁶⁾ Монгайт, 1947, стр. 61.

¹¹⁷⁾ Paulsen, 1956а, стр. 36.

¹¹⁸⁾ Сходные по типу фибулы Б. Нерман датирует второй половиной X в. (Nerman, 1929, стр. 146).

¹¹⁹⁾ Šnore, 1937, стр. 371.

¹²⁰⁾ Тимощук, 1954, стр. 250.

¹²¹⁾ На Лыхаверском городище, которое X. А. Моора относит к концу XII — началу XIII в., найден фрагмент железных весов (EAI 3578 : 1774).

¹²²⁾ Янин, 1956б, стр. 175.