1. Среднеминойский I (С. М. I)

(см. карту 7)

В С. M. I периоде культурное развитие сосредотачивается на севере и в центре Крита. Появляются первые строения на месте будущих больших дворцов. При рассмотрении керамики мы приведем соображения, заставляющие полагать, что период, о котором идет речь, в этой части острова совпадал с Р. М. III в других местах¹⁾ и что наиболее ранний стиль росписи сосудов этого периода, С. M. Ia, был ограничен почти одним Кноссом. Для этой централизации показательно, что С. М. II так и не распространился на большинство пунктов, где местная форма стиля С. M. I продолжала существовать вплоть до С. М. III. Периоду С. М. II будет посвящена особая глава; однако не следует забывать, что это лишь местное развитие С. М. I. Кроме того, древнейшие остатки раннедворцового периода в Кноссе и Маллии совпадают по времени со второй половиной Р. М. III в Мессаре и на востоке.²⁾ К какому-то моменту в начале периода должно быть отнесено приведение в порядок большой дороги, пересекающей [111]

7. Поселения среднеминойского I периода. [112]

остров от Комо на юге до Кносса; об этом свидетельствует не только форт в Анаире,³⁾ охраняющий ее, но также монументальный въезд во дворец в Кноссе.⁴⁾ Заслуживающей охраны была признана также другая дорога, соединяющая Мессару с побережьем. В Агиа-Параскеви видны остатки небольшого сторожевого пункта в начале ущелья Гулофаранго, которое ведет от С. М. I поселения Василики к Трипети, хотя в последнем пункте нет на поверхности никаких следов, восходящих к указанному времени.

Архитектура С. М. I. Основание Кносского дворца следует отнести к самому началу С. M. I периода. Строения, находившиеся на вершине насыпи, были снесены преимущественно в северо-западном углу, где они послужили для поднятия уровня строительной площади. Таким образом возник большой центральный двор. Вокруг него группировались изолированные корпуса построек — «острова», — многие из них с округленными углами. В северной части дворца находился продолговатый мощеный двор, остатки которого выступают с двух сторон из-под позднейшей «площади театра». В западной части был расположен другой двор, огражденный толстой внешней стеной и имевший доступ с запада в виде пологого спуска. Непосредственно внутри ограждения размещалось некоторое число домов, подвалы которых находились ниже уровня двора.⁵⁾ Двор пересекали слегка возвышавшиеся тротуары. В юго-восточном углу находилось два въезда во дворец. Один вел прямо в восточном направлении, минуя ряд кладовых, к центральному двору, а другой — на юг сквозь прототип позднейшего западного портика; несомненно, этот въезд проходил в том же самом направлении, что и «коридор шествий», и соединялся в каком-то месте с упомянутым выше ступенчатым спуском. Из северного двора вел широкий въезд, охраняемый толстостенной сторожевой башней, основные очертания которой сохранялись до конца минойской эпохи. Западное крыло дворца разделялось надвое длинным коридором, шедшим с севера на юг. Позднее этот коридор соединил дворец с кладовыми. К западу от него перестройка была столь основательной, что никакая реконструкция невозможна. Однако, в промежутке между длинным коридором и центральным двором, в группах строений, на которые распадается позднейший дворец, ясно выступает расположение первоначальных построек. Яснее всего выделяется комплекс строений, место которого заняли в период существования позднейшего дворца помещения тронного зала. Здесь еще сохраняется [113] округленный угол. К востоку от центрального двора дворец спускался рядом узких террас к большой восточной стене, которую можно видеть еще и теперь. Возможно, что многие из позднейших проходов и коридоров указывают на расположение открытых переулков между отдельными корпусами.

Рис. 13.

К этим наиболее ранним сооружениям во дворце принадлежат основания монолитных колонн — хорошо сохранившаяся конструкция, которая, возможно, составляла часть более сложной постройки. Два прямоугольных столба являются первыми образцами колонн, которые позднее станут столь обычными (фото 43, 2).

Дворец в Маллии также был построен в начале С. M. I периода и имеет много общего с Кносским, хотя данные последних изысканий свидетельствуют о больших перестройках, произведенных в С. М. III периоде. Однако первоначальные элементы — центральный двор, дворы на западе и на севере, непосредственно сообщавшиеся с ним, и общее расположение, при котором дворец даже в его нынешнем состоянии кажется распадающимся на полусамостоятельные корпуса, показывают, что в основном он не изменился (фото 43, 3).

В С. М. Iб периоде западный фасад Кносского дворца был переделан. Прежние округленные углы были уничтожены, а прямой въезд в центральный двор застроен. Основные черты нынешнего фасада с его гипсовыми ортостатами [114] принадлежат именно к этому периоду, точно так же как и большая часть террас на юге.

В Фесте, возможно, дворец был заложен в С. М. Iб периоде, потому что керамика из отложений, непосредственно предшествующих его постройке, относится к такому типу, который, как мы увидим, является на юге и на востоке переходным между Р. М. III и С. M. I.⁶⁾ Здесь постройка находилась на склонах крутого холма, отвесно спускавшихся с трех сторон, что исключало возможность применения прямоугольного плана дворов Кносса и Маллии.⁷⁾ К западу был расположен мощеный двор (фото 43, 4), пересекавшийся, как и в Кноссе, тротуарами, которые вели к въезду посередине западного фасада.⁸⁾ К северу на более высоком уровне находится другой двор, занимающий, однако, лишь небольшую площадь.⁹⁾ Центральный двор окружен постройками только с запада, севера и северо-востока, а в остальных направлениях продолжается до края плато. Ряд толстых стен на севере у позднейшего въезда, возможно, свидетельствует о том, что первоначально в этом месте был широкий въезд во двор, подобный тому, какой в этот период был в Кноссе. Внутреннее расположение может быть восстановлено не в большей мере, чем для Кносского дворца, так как перестройка в С. М. периоде была здесь, повидимому, еще более обширной.

Если не считать облицовки из известняковых или гипсовых плит, скрепленных посредством деревянных балок, которые поддерживают стены из булыжника в больших постройках, кладка производится обычно из грубо обтесанных мелких камней, иногда очень искусно и тщательно прилаженных один к другому.¹⁰⁾ Для фундамента часто применялись камни большого размера, как, например, в старом западном фасаде в Кноссе, но в самих стенах редко попадаются камни, имеющие в длину более 35-40 см. Камни всегда обработаны молотом, пила для этого еще не применяется.

Округленные углы составляют, повидимому, отличительную особенность Кносса, и так как здесь это нельзя объяснить условиями местности, как, например, для дома в Хамези (см. ниже), то мы должны искать другие причины этого [115] явления. Округленные углы не характерны для кирпичной или каменной постройки, хотя они и встречаются в сооружениях из кирпича в Месопотамии в период Ларсы.¹¹⁾ Эта форма присуща палисадам из деревянных столбов или тростника, и вполне возможно, что в кносских домах мы встречаемся с пережитком очень древней традиции.

Рис. 14.

Другой общей чертой западных фасадов трех древних дворцов является лежащая в основании плита, или подий, выступающая в некоторых случаях почти на полметра далее ортостатов и часто достигающая высоты 40 см. До сих пор ей не дано никакого объяснения; в последующие периоды она или совсем исчезает, или сводится к выступу в 1-2 см.

Небольшие углубления или отступы в стенах фасада также представляют загадку. В Маллии, как на западном дворе, так и на южной стороне центрального двора, они расположены симметрично; они также встречаются в Фесте, но здесь фасады слишком разрушены, чтобы можно было судить об их характере; в Кноссе эти отступы расположены беспорядочно. Повидимому, они не имели никакого отношения к помещениям, находившимся за ними.

Это явление пытались объяснить как пережиток ниш между четырехугольными башнями, выступающими из внешней стены.¹²⁾ Но в этом случае можно было бы ожидать, что даже если башни располагались на неравном расстоянии одна от другой, то проемы должны были бы приобрести известную симметричность после того, как забылось их первоначальное значение. Выдвигалось также предположение, что их назначением было нарушить монотонность стены игрой света и тени.¹³⁾ Но и на это можно возразить, что в таком случае [116] следовало бы хоть в некоторой степени принимать во внимание симметрию; к тому же в Маллии, где отступы расположены симметрично, южный фасад центрального двора не мог получать от них тени, тогда как большая часть западного фасада оставалась до позднего вечера целиком в тени, отбрасываемой строениями, расположенными к югу от нее.

К самому началу С. M. Iа периода должны быть отнесены дома, находящиеся внутри западной внешней стены в Кноссе.¹⁴⁾ От них остались только фундаменты, но в одном случае имеются два пола, отделенные друг от друга слоем отложений в 50 см. На обоих отложения относятся исключительно к С. M. Iа периоду. В другом доме ряд ступеней, покрытых красной штукатуркой, вел вниз в помещение, также вымощенное и облицованное красной штукатуркой, в одном углу которого находилось неглубокое продолговатое вместилище, образованное ребрами из штукатурки, а в центре — неглубоко вдавленный круг с более глубокой впадиной посередине (фото 44, 1). Возможно, что это углубление предназначалось для посвятительных приношений — все помещение в целом напоминает позднейшие углубленные площадки для священнодействий — или же над ним могла располагаться жаровня, а само оно могло служить для собирания падающей золы. Демарнь¹⁵⁾ склоняется к этому мнению и указывает в качестве примера на постоянные очаги, найденные в некоторых из С. M. Iа домов в Маллии. В доме был обнаружен большой поднос из красной глины с горизонтальными ручками и отчетливыми следами обугливания, причем его диаметр точно соответствует углублению.

Вследствие того обстоятельства, что дома были снесены до основания, а их подвальные помещения заполнены при расширении западного двора в С. М. II периоде, их планы не могут оказать существенной помощи, но все же можно различить кладовую с глубокими нишами, сходными с основанием монолитных колонн, а между западным домом и внешней стеной, возможно, световой колодец.

Кладка сплошь выполнена из мелкого грубо обделанного камня, проложенного глиной. Следы кирпичей, первоначально необожженных, но опаленных до красного цвета под действием огня, были найдены также, например, в юго-восточном углу дворца в Маллии. Хорошая красная штукатурка несколько напоминает ранние дома Василики; следы той же самой штукатурки, очевидно, из верхнего этажа, были найдены на различных уровнях над кладовой.

К несколько более позднему времени С. M. I периода относится единственный в своем роде овальный дом в Хамези [117] (рис. 14). Мекензи убедительно показал, что его форма не обычна и не заимствована откуда-либо извне,¹⁶⁾ но случайна и определена конфигурацией грунта. Мекензи отметил, что в основу здесь положен прямоугольный план, видоизмененный применительно к овальному периметру.¹⁷⁾ Данный план интересен тем, что постройка, подобно дворцам, расположена вокруг центрального открытого двора или светового колодца. В этом отличие данного строения не только от домов более ранних периодов, но также и от других единичных С. M. I домов, для которых мы имеем сравнительно полный план: дома А в Василики (рис. 15), где несколько прямоугольных комнат собраны вместе без серьезной попытки их организованной планировки, и нескольких четырехугольных домов в Калатиане. Один из них, дом Н, имеет облицовку из хорошо обтесанных камней и проемы, подобные тем, которые мы наблюдали у дворцов. В других поселениях этого периода, например в Псире, Мохлосе и Палекастро, позднейшая перестройка сделала практически невозможным восстановление первоначального плана. Однако можно считать достоверным, что, за исключением Хамези, планировка частных домов не более правильна, чем планировка Р. М. домов.

Рис. 15.

В связи с архитектурой необходимо упомянуть о наиболее ранних следах разработанной системы канализации и водоснабжения в Кноссе.¹⁸⁾ Хорошие образцы глиняных труб были обнаружены под южным портиком и под «коридором шахматной доски». Они имеют около 75 см в длину и резко суживаются, так что возникающий напор воды легко удаляет могущее возникнуть засорение. Труба заканчивается узкой [118] шейкой, которая хорошо входит в соседнюю трубу, где обе трубы соединяются цементом. Возможно, что минойские инженеры уже открыли принцип сохранения уровня воды в сообщающихся сосудах, потому что под южным портиком направление трубы обнаруживает уклон более чем 1 на 20. Впрочем, в этом месте трубы лежат на земле, заполнившей подземелье, и поэтому могли несколько опуститься, так что говорить с уверенностью о наличии сознательно устроенного уклона нельзя.

Гробницы С. М. I. В Мессаре еще используется некоторое количество круглых гробниц. В Вору и Драконесе к этому периоду относится основная часть отложений, а в Агиа-Триаде отложения так обильны, что, повидимому, были возведены специальные пристройки для того, чтобы вместить приношения. Это заставляет предположить, что во многих случаях отложения связаны скорее с посвятительными, чем с погребальными приношениями.

Выше, при первом описании гробниц, мы уже упоминали, что местоположение одного или двух из поселений изменилось. В тех случаях, когда это происходило и новое поселение возникало в непосредственной близости к Р. М. гробнице, последняя более не использовалась.¹⁹⁾

В восточном Крите еще продолжают употребляться прямоугольные оссуарии Палекастро и гробничные постройки Мохлоса, причем строятся и новые. Весьма обычными становятся погребения в глиняных саркофагах и пифосах, например в Пахиаммосе и Сфунгаросе. В одном случае в Агиа-Фотии были найдены черепки в скальном укрытии.

На севере и в центре Крита скальное укрытие, повидимому, еще остается излюбленным местом погребения. Однако в Гурнесе уже появился прямоугольный оссуарии, а в Маллии он достиг наиболее развитой формы. Здесь между дворцом и морем есть место, которое на протяжении ряда поколений было известно под названием Хрисолаккос, «золотая яма», вследствие множества золотых украшений, попадающихся крестьянам при случайных раскопках. В результате археологических раскопок был обнаружен великолепный оссуарий, окруженный стеной из хорошо обтесанных камней, с наружной стороны которой находилась мощеная площадка. Внутри стены находилось множество выстроенных из мелкого камня камер различной величины, в которых были нагромождены кости покойников, окруженные их погребальным инвентарем. Одна из камер предназначалась, повидимому, для приношений, [119] потому что в ней находился невысокий каннелированный столб, покрытый штукатуркой, который сначала был принят за часть колонны, но при дальнейшем исследовании оказался полым и, возможно, предназначался для возлияний.²⁰⁾

Святилища С. М. I. В С. M. I периоде мы встречаем новый тип постройки — святилища на горах. Хорошими примерами служат Юктас к югу от Кносса, холм пророка Илии над Маллией и Петсофас над Палекастро; такой же характер, повидимому, имели Закрос, Христос и Пискокефали; постройка на вершине Эдикте близ Мохоса также больше напоминает святилище, чем укрепление, охраняющее несуществующую дорогу.²¹⁾

Юктас, хотя мы и не знаем его древнего названия, был легендарным местом погребения Зевса. Начало его почитания теряется в тумане времен.²²⁾ Северный пик окружен массивной стеной, образующей теменос (священный участок), которая, в сопоставлении с обломками больших пифосов, возможно, указывает на то, что эта вершина в трудные времена могла служить местом убежища — Кресфигетон. Самое святилище почти нависает над крутым западным склоном горы. Существующая постройка, повидимому, восходит к П. M. I периоду, однако, судя по ее примитивному плану, мы можем почти с полной уверенностью утверждать, что какое-то сооружение, построенное, может быть, из менее прочного материала, находилось здесь со С. M. I периода. Оно состояло из внешнего помещения, в которое вел поднимающийся в гору вход, и примыкавшей к нему кладовой. За ним находилась прямоугольная внутренняя комната — размером приблизительно 5 на 8 м — пол которой, по крайней мере в более позднее время, был покрыт белой штукатуркой. В слое серой золы, лежащей непосредственно на скале, были найдены посвятительные приношения в виде сосудов и статуэток, датируемые временем от самого начала С. M. I до С. М. II. Выше находился слой обожженной земли, содержавшей С. М. III черепки и простиравшейся за пределы строения.

План святилища в Маллии до сих пор никем не был опубликован. В Петсофасе история святилища сходна с историей святилища Юктаса. Внизу находится слой черной земли и золы, содержащий С. M. I статуэтки, над ним — нарушенный слой, также С. М. I, и, наконец, здание, почти в точности того же самого типа, что и П. M. I сооружение на Юктасе — вплоть до пола, покрытого белой штукатуркой. [120] Однако его особенностью является выступ из штукатурки, окружающий внутреннее помещение с трех сторон. В этом случае имеются некоторые основания полагать, что стены позднейшей постройки хотя бы частично соответствуют стенам более раннего сооружения.

Святилище в Христосе представляет собой прямоугольную постройку с квадратным выступом посередине восточной стороны. В скале под главным помещением находится ныне забитая обрушившимися камнями большая расщелина, которая, возможно, служила входом в пещеру.

Возможно, что в этом периоде пещеры перестали служить местами погребения и превратились в места отправления культа. В Трапезе, где вообще отложения С. M. I скудны, ни одно погребение не может быть отнесено к этому периоду. Равным образом и в других пещерах, где имеются С. M. I отложения — в Илитии, Аркалохори, Агиа-Марине, Скотино, второй Трапезе близ Тилиссоса, Камаресе, не было обнаружено человеческих костей.

Керамика С. М. I. Наиболее ранняя стадия С. M. I керамики превосходно представлена в Кноссе, хуже в Маллии, где действие почвы разрушило окраску, и почти вовсе не представлена в других местах, если не считать немногих скудных образцов из Тилиссоса и Гиофиракии. В сопоставлении с тем фактом, что в названных северных поселениях были найдены лишь очень скудные следы Р. М. III периода, богато представленного на востоке и на юге, указанное обстоятельство служит хорошим подтверждением того, что эта часть острова уже вступила в С. M. I период, тогда как в других местах еще продолжался Р. М. III.

Уже вошел в употребление медленно вращающийся гончарный круг, и большое количество сосудов имеет параллельные полосы у основания, где они подрезались при помощи нити. Многое, однако, еще делалось от руки, о чем свидетельствует вдавливание пальцами ножек кубков и подрезание кувшинов, кружек и чашек.

Обнаружено два очень ранних чистых отложения, которые отражают переходный период от Р. М. III к С. M. Iа. Одно из них находилось под полом «комнаты каменных чанов»,²³⁾ другое — на древнейшем полу дома внутри западной стены.²⁴⁾ В обоих отложениях найдены сосуды, которые можно охарактеризовать как «переходные», например фото 42, 1 (с полосой коричнево-красного цвета и насечкой), 4, 12 и 18, а также Р. of M., I, рис. 118а, 1 и 2, где узоры выполнены меловой белой краской нового, присущего С. M. I оттенка. В отложениях [121] «помещения каменных цистерн» есть также несколько кикладских миксид с насечкой, подобных тем, которые, как мы видели, появляются в Пиргосе в Р. М. III периоде. Однако остальные предметы обоих отложений типичны для самого начала С. М. Ia периода, и верхние слои в этом доме, в совокупности со всем тем, что находилось в другом доме, дают почти полное собрание развитой С. М. Ia керамики, включая и керамику полихромного стиля.

В качестве дальнейшего доказательства хронологической близости между С. M. Ia и Р. М. II периодами в Кноссе можно упомянуть обыкновенный кувшин с коротким носиком из темножелтой глины с выполненным красной краской узором в виде бабочки или двойной секиры,²⁵⁾ а также другие еще применяющиеся узоры темным по светлому, уже исчезнувшие в остальных местах (рис. 16, 2 и 3 и ряд образцов на фото 42). Техника темным по светлому и техника светлым по темному здесь, в сущности, идут рука об руку. Белая краска с кремовым оттенком уступила место более слоистой меловой краске, коричнево-красная расцветка сменилась оранжевой, а вместо черной грунтовки Р. М. III периода появляется грунтовка от лиловато-серого цвета до пурпурно-коричневого.

Наиболее типичными сосудами этого периода, оказывающими неоценимую помощь при датировке, являются небольшие кувшины с короткой срезанной шейкой, украшенные обычно широким листообразным мазком краски, проведенным наклонно и пересекающим плечики, с двумя белыми линиями, отмечающими середину листа, и полосами вокруг шейки и тулова (см., например, фото 42, 13).

Еще более обычны чашки без ручек с ножкой или без нее, орнаментированные ниже края полосой красной или черной краски на темножелтом фоне или белой на черном фоне. Более сложный узор, предвосхищающий, что особенно интересно, П. M. Ia, показан на фото 36, 8, где красные острия контрастно выделяются благодаря проходящему посередине белому штриху. Другой тип со сравнительно высокой ножкой и более широким корпусом характеризуется проходящими по черному фону красными и белыми полосами, над которыми шли диагональные линии, достигавшие края.²⁶⁾ Встречаются бокалы, иногда самой тонкой работы, типа «скорлупок». Они часто имеют пятнистую поверхность, напоминающую стиль Василики, и порою украшаются кругами, обрамленными точками.²⁷⁾ Был найден также ряд чашек с ручками. Некоторые напоминают формы Р. М. II периода и имеют широкую [122] темную полосу на ножке и круговой сегмент на каждой стороне ниже края (фото 42, 6).²⁸⁾ Экземпляры более изысканной формы, с ладьеобразными плечиками, короткой ножкой и высоко загнутой ручкой, имеют рисунок из белых точек (ср. рис. 16, 14) на лощеной поверхности красной пятнистой расцветки (ср. образец с утраченной ручкой, фото 42, 11). Прямые кубки большего размера часто бывают полихромными и украшаются рисунком из кружков, иногда соединенных диагональными линиями (рис. 16, 13 и 15).

Рис. 16. 1-19 — образцы орнамента С. М. Ia керамики из Кносса.

Кувшины обычно более изящны, чем в Р. М. III периоде; их носики становятся уже. На фото 42, 2 изображен превосходный экземпляр с расцветкой фона, переходящей от красного к черному, и орнаментом из оранжевых кружков, [123] обрамленных белыми точками и с белым крестом посередине (рис. 16, 18).²⁹⁾ На некоторых из более грубых экземпляров еще сохраняется имитация заклепок у носиков (например, фото 42, 14). Некоторые из них имеют три ручки, между которыми лучеобразно расположены узоры типа, показанного на рис. 16, 4. На других полоса из глины с диагональными надрезами идет вокруг горлышка. Большое разнообразие форм орнамента, от простых белых линий, как на фото 42, 2, 18, до более сложных узоров, показанных на рис. 16, 6, 9, 12, и 16, дают сосуды с ладьеобразным или криволинейным корпусом, горизонтальными ручками и носиком.³⁰⁾

В открытых чашах часто тщательно орнаментировалась внутренняя часть. На одном особенно хорошем экземпляре³¹⁾ коричнево-красный фон украшен большим оранжево-красным кольцом в центре, окаймленным двумя белыми линиями. Вокруг расположены пять белых ромбов с белыми точками и оранжевыми перемычками внутри (рис. 16, 10).

Пифосы имеют тонкие стенки; высота их редко намного превышает один метр. Как правило, они снабжены четырьмя вертикальными ручками. Встречаются узоры в виде горизонтальных и диагональных полос.³²⁾ Другие сосуды для хранения жидкостей имеют высокие округленные плечики, конусообразно суживающийся корпус и короткое расширяющееся горлышко. Ручки, когда они укреплены горизонтально, помещаются довольно низко и приподняты кверху; ручки, расположенные вертикально, доходят до края сосуда. Эти сосуды украшены красными полосами и дугами или белыми полосами. На одном экземпляре нанесен узор насечкой, изображенный на рис. 16, 19. Встречаются большие кувшины, а также кружки с носиком круглой формы или снабженным перемычкой. Обычно они одноцветны, но иногда верхняя часть покрыта темнокоричневой окраской, в иных случаях струйками стекающей вниз по стенкам сосуда. Единственный в своем роде сосуд в форме ведра с двумя горизонтальными ручками имеет широкий край с отверстиями, идущими по всей внутренней окружности, и небольшой носик, образованный выступом края. Сосуд этот, несомненно, предназначался для выжимания плодов.³³⁾

Типичны для раннего С. M. I периода так называемые «овечьи бубенчики» (фото 42, 16 и 24) с красными диагональными и горизонтальными линиями, рогами и ручкой в виде петли. Небольшие отверстия наверху или сбоку [124] предназначались, возможно, для подвешивания язычка.³⁴⁾ Однако вполне вероятно, что это были крышки, восходящие к «рогатым» крышкам Р. M. I периода.

Другое несмешанное отложение под западным двором дает лишь небольшие дополнения.³⁵⁾ Здесь была найдена ранняя форма вазы для фруктов или чаши на ножке с простой орнаментацией из коричневых или темножелтых линий и точек и великолепный полихромный кувшин, принадлежащий, как можно судить по густому тону красной краски, к самому началу С. M. Ia периода; он расписан вокруг плечиков рядом двойных секир, очерченных красным с белой каймой и заполненных белыми точками (фото 46, 1а).

Найденный у основания монолитных колонн сосуд в форме голубя, расписанный оранжево-красным и белым по черному фону, мог иметь ритуальное назначение.³⁶⁾

Зарождение техники накладных узоров («barbotine») можно наблюдать в рельефном меандровом узоре и в его видоизменении, представляющем собой ряд узких диагональных ребер. В этом периоде такая техника обычно применяется только для кубков и чаш.³⁷⁾ Многие узоры, содержащие мотивы угольников и точек, в соединении с очень древней полихромией восходят, повидимому, к неолитическим прототипам; возможно, что традиция этих рисунков сохранялась на других материалах, как, например, на дереве, причем нельзя забывать и о влиянии кикладских пиксид с заполненной насечкой.³⁸⁾ Может быть, здесь следует искать объяснение для такого своеобразного сосуда, как изображенный на фото 42, 10, где мы видим на темном лощеном фоне заполненную белой краской насечку в форме рыбьей кости.

В Мессаре стиль керамики, очень близкий к только что описанному, обнаружен в слое, лежащем непосредственно под кладовыми первого дворца в Фесте.³⁹⁾ Чрезвычайно типичны приземистые чаши с коротким носиком, которые можно было бы ошибочно принять за образцы Р. М. III периода, если бы не различия в белой окраске. Группа предметов, которые также, очевидно, принадлежат к этому времени, была обнаружена в Порти; сюда же следует отнести несколько сосудов из Агиа-Триады, Платаноса, Драконеса и Калатианы.⁴⁰⁾ Все же чрезвычайно ограниченное количество керамики, которая может быть датирована этим переходным периодом, служит доказательством его непродолжительности. [125]

На востоке Крита, повидимому, до конца сохраняется Р. М. III период, и нет предметов, которые мы могли бы с определенностью отнести даже к переходному периоду, а тем более к С. М. Ia в его кносском проявлении.

Для второй стадии развития С. M. I керамики (С. M. Iб^*) в Кноссе) мы, к счастью, располагаем несмешанным отложением на полу одного дома, также под Западным двором.⁴¹⁾ Может быть, не лишено значения, что дома, непосредственно примыкавшие к западной внешней стене, были снесены до основания в конце С. М. Ia периода и что отложения С. М. Iб встречаются только далее внутрь от стены. Нельзя ли предположить, что причиной этого было внезапное нападение или угроза такового? Но были ли дома, лепящиеся к стене, умышленно уничтожены, чтобы они не могли быть подожжены горящими стрелами, как это столь часто бывало при войнах в древности? Или, может быть, они действительно были подожжены таким способом (вспомним следы обгоревших кирпичей), в результате чего впоследствии осталось свободное пространство внутри стены?⁴²⁾

Некоторые образцы сосудов показаны на фото 46, 2-4, а важнейшие узоры — на рис. 17. Наиболее типичной формой для этого периода является низкая чашка с прямыми или слегка расширяющимися кверху стенками и ленточной ручкой (фото 46, 1). Орнамент часто полихромный, и красная расцветка, которая теперь несколько больше приближается к малиновому тону, почти всегда окаймлена белым. Узоры на чашках остаются еще чисто геометрическими и состоят из вертикальных и горизонтальных полос, петель и косых крестов. Практика окаймления красного белым могла дать толчок к сознательной имитации брекчии, что впервые встречается в это время.⁴³⁾ Подобным же образом соединенные диски, одна из разновидностей которых показана на рис. 16, 15, повидимому, в С. M. I периоде были преобразованы в натуралистическом духе в довольно неуклюжий узор в виде ягод на стеблях,⁴⁴⁾ а три нескладных острия на фото 42, 8 превращаются в крокусы на изящной чашке, изображенной в Р. of M., IV, табл. XXVIII. Появляются более естественные формы, и хотя формы растений (там же, рис. 17, 11-14, 21) еще примитивны, однако они явно задуманы как изображения растений. Мотив, показанный на рис. 17, 24, представлен [126] на приземистой чаше с носиком, снабженным перемычкой, найденной в пещере Камарес (фото 47, 3а), и определен как изображение раковины с завитками. Более простая форма, которая, может быть, имела самостоятельное происхождение, была найдена на «блюде для фруктов» в Кноссе.⁴⁵⁾

Рис. 17. 1-24 — образцы орнамента С. М. Iб керамики из Кносса и пещеры Камарес. [127]

Орнамент становится более уплотненным и обнаруживает тенденцию занять большую часть сосуда (фото 46, 2, с и узоры на рис. 17, 10 с другого фрагмента). Выделка обычно отличается большей тонкостью, и чашки, показанные на фото 46, 4, а и b, по тонкости не уступают «скорлупкам» С. М. II периода. Формы становятся более замысловатыми, и для чашек делаются обычными расширяющиеся края. Накладная техника применяется в соединении с росписью. При соблюдении умеренности это дает удовлетворительный эффект, но неуклюжий кувшин (фото 46, 1, b) из дома к югу от дворца явно неудачен как в отношении формы, так и в отношении рисунка. К счастью, однако, это единственный экземпляр в Кноссе. Он либо был ввезен, либо представляет собой копию грубого мессарского стиля, описываемого ниже.

На юге преобладает накладная техника орнамента, которая, как поветрие, распространилась на все изделия из керамики (фото 47, 1 и 2). Орнаментированные таким образом кувшины, которые особенно часто встречаются в пристройке к гробнице в Агиа-Триаде, повидимому, типичны для этой области. Они довольно приземисты, имеют низкий, почти горизонтальный носик и большей частью три ручки. Два или три экземпляра, как, например, кувшин из Кносса, окрашены белым поверх накладного узора, который окаймлен красными или белыми линиями. В других случаях орнамент прост и состоит только из цветных полос и одиночной спирали (фото 47, 2, а).⁴⁶⁾ Многие экземпляры одноцветны, и однообразный мотив шипов лишь кое-где прерывается круглой или зубчатой плоской поверхностью⁴⁷⁾ (фото 47, 1 и 2, с). Более смягченная форма применения накладной техники показана на фото 47, 1, с. Это первый случай появления сосуда с четырьмя ручками и округленным краем — формы, имеющей впереди большую будущность. Другая разновидность показана на фото 47, 2, b; здесь вместо шипов появляются шишки, а диагонально расположенные заостренные полосы напоминают одну из форм орнамента С. M. Ia периода в Кноссе. Более привлекательны кубки (фото 47, 2, е) с росписью белым и красным по темножелтому,⁴⁸⁾ ладьеобразные чашки (там же, 3) и открытые чаши с простым узором внутри.⁴⁹⁾

Совершенно иного типа сосуды из пещеры Камарес (фото 47, 3; 53, 3, b и k). Видное место среди них занимают открытые чаши с носиком более приземистого типа, чем находимые в других местах. Они великолепно орнаментированы. [128] Очевидно, что для приношений здесь покупались самые лучшие изделия. Термин «стиль камарес» первоначально употреблялся для обозначения всякой полихромной керамики — терминология, которая еще не всеми археологами оставлена. Позднее он стал обозначать в особенности стиль С. М. II, так называемый дворцовый. Но гораздо большее количество расписных сосудов принадлежит здесь к С. М. Iб периоду. Накладная техника встречается, но не часто, если не считать второстепенных элементов орнамента. Некоторое число сосудов по сравнительно простым геометрическим узорам (например, фото 47, 3, c и d) относится, вероятно, ко времени, совпадающему с концом С. M. Iа периода в Кноссе. Другие (как, например, а, b и с) представляют собой лучший тип С. М. Iб, а некоторые явно относятся к С. М. II периоду и будут рассмотрены в соответствующем месте. Кроме раковины с завитками, упомянутой выше, встречаются и другие натуралистические мотивы, например рыба на сосуде b и грубо выполненная фигура человека.⁵⁰⁾ Чашка с типична по форме, хотя ее эффектный орнамент лучше, чем орнамент на образцах, найденных в других местах.

В Порти были найдены глиняные лампы.⁵¹⁾ Они состоят из открытой плоскодонной чашки со срезом для фитиля на одной стороне и со стержневой ручкой. Другой тип отличается выступающим носиком для фитиля и ручкой в виде петли, а третий снабжен короткой толстой ножкой.

Керамика Восточного Крита с трудом поддается периодизации. Как мы видели, здесь Р. М. III период, повидимому, совпадал с С. M. Iа в Кноссе. С. M. Iа в Кноссе, вероятно, уже почти миновал, когда в восточной части острова начался С. M. I период. Естественно было бы ожидать, что изделия с росписью темным по светлому окажутся самыми ранними, но они постоянно встречаются с наиболее развитыми формами и видами орнамента, многие из которых должны быть современны С. М. II периоду в Кноссе. Возможно, однако, что еще больше их имеется в доме В в Василики, который Сигер⁵²⁾ склонен считать более ранним, чем другой С. M. I дом А. Но форма низких чашек типична для С. М. Iб периода в Кноссе, и было бы чрезвычайно рискованно принимать в качестве критерия для датировки орнамент темным по светлому. Орнамент чашек, кубков и кувшинов в технике темным по светлому не отличается разнообразием мотивов. На фото 48, 3, b и d и 4, b и d они представлены почти исчерпывающим образом. Встречаются, однако, также бокалы и сосуды в форме чайной чашки на низкой ножке с узорами [129]

Рис. 18. 1-38— образцы орнамента С. M. I керамики с Восточного Крита.

в виде рыбьей кости (рис. 18, 36) или штрихованных треугольников (рис. 18, 34). Перистый узор сосуда, изображенного на фото 48, b, так же характерен для Восточного Крита, как проходящие через плечики малых кувшинов мазки для С. M. Ia периода в Кноссе. Соединенные диски (фото 48, 4, d) встречаются в различных формах на кувшинах и пифосах⁵³⁾ [130] (фото 61, 2, b). Более правильная форма показана на рис. 18, 38. Она обычна для кувшинов, пифосов и саркофагов и, несомненно, повела к распространенному в С. М. III периоде сложному узору из соединенных спиралей.⁵⁴⁾ Мотив, более приближающийся к архитектурному, встретился на большом пифосе с двумя рядами ручек из кладбища в Пахиаммосе (рис. 18, 35).⁵⁵⁾

Более богатый подбор узоров встречается в технике светлым по темному. Изображенные на фото 48, 2, а, с, е чашки очень близки к стилю Р. М. III, и их орнамент состоит из простых узоров белым по черному, причем белая краска, как и в других местах, содержит больше мела и поэтому менее прочна, чем в предыдущем периоде. Узор, показанный на чашке е и на рис. 18, 28, отныне становится типичным для Восточного Крита, так же как и мотив, изображенный на рис. 18, 27. Обычным становится перистый рисунок, показанный на сосуде е и на фото 48, 1, с и d, часто в более или менее сложных сочетаниях, с завитками в виде буквы «S». По диагонали до верха сосуда проходят соединенные диски, одиночные или парные (фото 48, 1, е, где белая краска исчезла, но сохранился грунт, и 4, с).⁵⁶⁾

Некоторые из полихромных чашек (см. например, фото 48, 2, d; рис. 18, 5), как позволяет заключить оранжевая расцветка, относятся, повидимому, к началу рассматриваемого периода. Одну из двух прекрасных чашек, найденных в доме B в Василики, имеющую форму с извилистым краем, явно в подражание металлическим сосудам, более естественно связать с С. М. II периодом.⁵⁷⁾ Однако этой чашке присуща одна особенность, характерная для раннего времени: штрихованные треугольники по внутренней поверхности края.

Обычны мотивы листьев, особенно на больших и малых кувшинах типа, представленного на фото 48, 1, f.⁵⁸⁾ Типично для изделий Восточного Крита чередование в вертикальных узорах белого и красного. Другие разновидности представлены на рис. 18. На фото 47, 4, а (рис. 18, 11) показана весьма схематизированная форма, встретившаяся на кувшине, с носиком из Агиа-Фотии.⁵⁹⁾ Эти кувшины (ср. фото 48, 2, b и f и 3, а) характерны для Восточного Крита в рассматриваемое время, хотя в П. M. I периоде они широко распространяются и в других местах. Пятнадцать экземпляров их было найдено в одной комнате дома А в Василики.⁶⁰⁾ Некоторые, как, например, [131] образцы из Палекастро (фото 48, 2, b и f), имеют расцветку только белым по черному, на других (фото 48, 3, а) есть также красные линии. Орнамент представляет собой фриз из рыб, сделанный белой краской.⁶¹⁾ В Палекастро узоры более разнообразны — встречаются ветки и кресты (рис. 18, 14 и 31).⁶²⁾

Там же найдены в оссуариях интересные чаши.⁶³⁾ Они полихромны и имеют посредине изображение птицы или быка. В одном случае изображено более 150 овец с пастухом, а внешняя сторона сосуда украшена простым прямолинейным узором, может быть, изображающим изгородь овечьего загона.

Наконец, мы встречаемся с группой сосудов, которая, как я полагаю, современна С. М. II периоду в больших центрах, хотя соответствующие стратиграфические данные отсутствуют.⁶⁴⁾ Это сосуды с двумя ручками, образцы которых показаны на фото 47, 4. Их происхождение от металлических прототипов очевидно (для сравнения показан серебряный сосуд с из Гурнии). Вместе с любопытной чашей из Псиры с извилистым краем, носиком и имитацией заклепок в местах соединения ручек, расписанной наполовину черным и наполовину белым, они свидетельствуют о значительных успехах в изготовлении металлургических изделий.⁶⁵⁾ Другая группа сосудов, поверхность которых имела радужный отлив, явно имитировала медь.⁶⁶⁾ От образцов из Гурнии не может быть отделена и чашка с двумя ручками из Палекастро (фото 48, 1, а). В ее узоре перемежаются красная и белая расцветки, как и на многих гончарных изделиях развитого С. M. I стиля на востоке. Несколько найденных там кувшинов с перемычкой над носиком также с большой вероятностью можно считать современными С. М. II периоду.⁶⁷⁾ К такому заключению приводит наличие хорошо развитых розеток. Чашка из Гурнии (фото 47, 4, е, рис. 18, 17) с рядом изображенных на ней спиралей должна быть отнесена уже к рубежу С. М. III периода.

Некоторые поселения в восточной части Центрального Крита, как, например, Гурнес и Маллия, повидимому, примыкают в это время к восточной группе. В Маллии был найден узор из соединенных дисков (рис. 18, 38).⁶⁸⁾ Изображенный на рисунке 18, 29 узор из кривых линий встретился в [132] Палекастро и Маллии, причем в последней на миниатюрном кувшине той же формы, что у образца из Гурнии, представленного на фото 47, 4, d. Имеется один кувшин с носиком, типичный для Восточного Крита, ошибочно восстановленный с ножкой. Кувшин из Гурнеса (фото 48, 3, g) имеет узор из побегов растений, сходный с образцами из Палекастро. В Трапезе и Маллии, а также в Краси и Нирухани распространен миниатюрный одноцветный кувшин с круглым ободком, округленным туловом, маленькой ручкой и насечкой крест-накрест вокруг горлышка, часто встречающийся также в Хамези и Палекастро.⁶⁹⁾

Каменные сосуды и проч. C. M. I. Заметен явный упадок в производстве каменных сосудов, хотя в Мохлосе еще изготовляются такие превосходные сосуды, как изображенный на фото 33, i из яркой красно-синей брекчии.⁷⁰⁾ В других случаях, если не считать стоящей особняком чаши из мрамора с прожилками (фото 33, е), единственным материалом служит черный жировик. По форме это в основном небольшие чаши с ушками, хотя встречаются образцы и большего размера со слегка ладьеобразным профилем и отчетливо выделенным краем;⁷¹⁾ впервые мы встречаемся также с сосудом, изображающим цветок, т. е. приближающимся к типу «птичьего гнезда», но несколько более высоким и имеющим вертикальный орнамент, который начинается с простых бороздок, но постепенно переходит в имитацию лепестков.⁷²⁾ Другой, более развитой образец был найден в Кумасе в гробнице Ε.⁷³⁾ Возможно, что некоторые типы с перемычкой над носиком, напоминающие керамику, принадлежат к С. M. I периоду.⁷⁴⁾ Но было бы опасно относить какой-либо из них к этому времени, хотя и очевидно, что производство продолжалось без перерыва. С определенностью можно сказать лишь то, что, по всей вероятности, прежние формы в основном сохранялись неизменными.

Сигер упоминает пять каменных ламп, найденных в доме А в Василики и относящихся к типу ламп на подставке. К сожалению, он не дает иллюстраций, а найти их в музее мне не удалось.⁷⁵⁾ [133]

Статуэтки С. M. I. Производство статуэток из камня, повидимому, прекращается. Однако один образец из Порти (фото 41, 1) столь явно отличается от других образцов из Мессары, что я склонен отнести его к указанному времени. Возможно, это же следует сказать и относительно другой статуэтки из слоновой кости из Платаноса (фото 37, 1, средний ряд направо).⁷⁶⁾ Несомненно, упадок изготовления изделий из камня был обусловлен быстрым развитием керамики и тем, что глина представляла собой гораздо легче поддающийся обработке материал, в чем легко было убедиться. Во всяком случае, глиняными статуэтками С. M. I период богаче, чем какой-либо другой. Большинство из них, несомненно, предназначалось для посвятительных приношений, как это показывают бесчисленные статуэтки людей и животных из Юктаса и Петсофаса, а также из оссуария в Гурнесе. Но ритоны в форме быков из Кумасы и Мохлоса, несомненно, употреблялись в быту, хотя некоторые из них могли иметь и ритуальное назначение.⁷⁷⁾

Самая ранняя из человеческих статуэток — это голова из восточного двора в Кноссе.⁷⁸⁾ Черты лица, за исключением резко выступающего носа, только намечены. Низкая феска покрыта красными и черными полосами, короткие волосы обозначены коричневым. Затем следуют статуэтки, найденные поблизости от овального дома в Хамези (фото 49, 1). На туловищах сохранились следы красной краски. Черты лица обозначены хотя и грубо, но ясно. Мужские статуэтки обнажены, хотя возможно, что гульфик был обозначен краской, что представляется допустимым для правой статуэтки. Волосы острижены, и только на макушке оставлена одна прядь. Женщина одета в колоколообразную юбку; выше талии она обнажена, но на голове у нее низкий чепец или тюрбан. Хотя позы этих статуэток производят впечатление некоторой скованности, все же можно заметить, что руки свободны и им придано даже несколько угрожающее положение. Такая свобода могла явиться лишь в том случае, если обычным материалом была глина и отсутствовали традиции, связанные с изготовлением изделий из камня.

Гораздо обширнее группа статуэток из Петсофаса. Вероятно, их производство полностью захватывает С. M. I период в Восточном Крите, тогда как статуэтки из Хамези относятся к первой его половине. Две лучше всего сохранившиеся статуэтки показаны на фото 49, 2. По качеству моделировки они несколько уступают статуэткам из Хамези, но применение [134] полихромного орнамента и большее количество обозначенных деталей костюма делают их более живыми и во всяком случае более интересными.⁷⁹⁾ Тело женщин окрашено тусклой белой краской, а мужчин — красной или темнокоричневой, как это обуславливалось египетским искусством. Одежда женщин состоит из колоколообразной юбки, иногда с поясом, и корсажа с высоким остроконечным воротником, открытого до талии. Шляпы не лишены сходства с высокими шляпами времен Генриха V; некоторые имеют более плоскую форму и напоминают шляпы начала XX века. Большинство мужчин носит только гульфик и пояс. Пояс затянут очень туго, что подчеркивает тонкую от природы талию минойцев; возможно, что плотно набитый гульфик был необходим в качестве примитивного бандажа, ибо сильное напряжение при искусственно стянутой талии легко вызывает грыжу. В дальнейшем эта простейшая возможная форма костюма развивается, не утрачивая двух основных элементов — тесно стянутого пояса и гульфика. Спереди наискось подвешен кинжал. Заслуживает внимания, что он, повидимому, имеет еще треугольную форму, которая даже на востоке Крита должна была исчезнуть уже в Р. М. III периоде. На одной или двух статуэтках видны короткие штаны в обтяжку, а у одной на плечи накинут плащ. На нескольких статуэтках обозначены белой краской ожерелья, ручные и ножные браслеты. У женщин черты лица намечены черной краской, а у мужчин они почти вовсе не обозначены; лишь один фрагмент фигуры гораздо больших размеров показывает живое и хорошо моделированное лицо с тщательно обозначенным носом, ноздрями и глазами.⁸⁰⁾

Преобладающее число статуэток изображено в стоячей позе, небольшая группа — в сидячей; в одном случае сидением служит стул с высокой спинкой, в остальных — небольшие табуреты, которые сделаны отдельно, как, например, у относящейся к этому периоду сидящей фигуры из Трапезы.

Встречаются отдельные члены, руки, ноги и торсы, часто с отверстиями для подвешивания. Весьма обычны миниатюрные животные — козы, каменные козлы, собаки, горностаи и черепахи. Встречающиеся также миниатюрные чашки, подносы и караваи хлеба могли быть связаны с некоторыми из статуэток или составлять самостоятельные приношения.

Интересна низкая четырехколесная повозка из Палекастро — первый колесный экипаж в Эгейском бассейне.⁸¹⁾

Здесь же должны быть упомянуты удлиненные предметы, которые Ксантудидис считает изображениями фалла.⁸²⁾ Их [135] датировка неопределенна, но так как весьма сходный предмет был найден в С. М. святилище в Кумасе, образцы, найденные в районе гробниц, следует, вероятно, отнести к С. М. I периоду. Изображение фалла встречается на Крите столь редко, что естественно сравнить эти предметы с египетскими погребальными конусами.⁸³⁾

Изделия из металла С. М. I. Производство металлических изделий получает значительное развитие. Олово, наконец, встречается в достаточном количестве для того, чтобы в некоторых случаях был оправдан термин «бронзовый век».⁸⁴⁾ Кинжал еще сохраняет удлиненную форму. Среднее ребро выражено обычно, пожалуй, более заметно, хотя у многих кинжалов оно отсутствует. Однако, новой чертой, которую мы вправе связать с С. M. I периодом, поскольку она никогда не встречается иначе, как в сочетании с С. M. I керамикой, является отходящий от основания клинка выступ, вставленный в рукоятку (фото 35, d, экземпляр из Платаноса). Указанная особенность обычна в Мессаре, а восток, повидимому, и в этом несколько отстал; там имеется только один экземпляр из Мохлоса⁸⁵⁾ и ни одного из Палекастро. В Хамези были найдены длинный резец, наконечник копья, две почти квадратные двойные секиры и одно скобло.⁸⁶⁾ Большое число очень маленьких простых секир было обнаружено в Палекастро.⁸⁷⁾

В Платаносе были найдены две большие двойные секиры, которые, как можно заключить на основании их чрезвычайной тонкости, предназначались, вероятно, для посвятительного приношения.⁸⁸⁾ В противоположность тем, которые служили для практического применения, лезвия у этих секир расширенные. Для их датировки нет вполне определенных данных; однако они были найдены в отложении, в котором большая часть керамики относится к С. M. I периоду, и трудно предположить, чтобы посвятительные подношения представляли собой копии предметов, еще не вошедших в общее употребление.

Но наивысшим достижением в производстве металлических изделий является большой бронзовый меч из Маллии с увенчанной хрустальной головкой рукояткой из выложенной [136] золотом слоновой кости. Он имеет почти метр в длину. Посредине проходит толстое плоское ребро, служащее для придания прочности. Вместе с этим мечом был найден кинжал, также первоначально имевший золотую рукоятку, также с плоским ребром посредине. Ни меч, ни кинжал не имеют входящего в рукоятку выступа, который, как мы предположили, появился в этом периоде. Здесь же необходимо упомянуть и третий предмет этой группы, хотя он сделан из камня. Это топор из коричневого сланца, с резным верхним ребром, изображающим готовящегося к прыжку леопарда на привязи. Лезвие покрыто узором из ряда спиралей. Всю эту группу, пожалуй, можно принять за часть знаков царского достоинства царя Маллии.⁸⁹⁾

Письмо С. М. I. Знаки на камнях фундамента в наиболее ранних частях дворцов в Кноссе и Фесте, соответствующие по форме знакам развитого линейного письма, показывают, что была в употреблении какая-то установленная форма пиктографического письма.⁹⁰⁾ Встречается двойная секира как квадратная, так и в форме «бабочки», трезубец, условное изображение дерева, широкие стрелы, кресты и звезды и другие простые знаки. Может быть, это были метки, употреблявшиеся каменщиками, чтобы указать место укладки, или обозначения групп рабочих.⁹¹⁾ Аналогичны этим пометкам и различные надписи, вырезанные на сосудах.

На одном пифосе из Хамези имеется сделанный насечкой знак, напоминающий египетский павильон; на миниатюрном кувшине из Продромос Боцану близ Критсы описанного выше типа — с насечным орнаментом вокруг горлышка — изображены двойная секира, крест и вариант египетского знака отрицания;⁹²⁾ на таком же кувшине из Трапезы — собака и сосуд для возлияний; надписи имеются также на сосудах из Маллии, Нирухани и Краси. Сами по себе эти знаки могут быть и просто личными пометками; однако каменные печати подтверждают, что иероглифы получили уже довольно широкое распространение.

Печати С. М. I. Чаще всего иероглифы встречаются на трехсторонних и четырехсторонних печатях несколько более удлиненной формы, чем в Р. М. III периоде.

Общее впечатление не столь привлекательно, как при простом орнаменте, потому что каллиграфия находилась еще [137] на очень низком уровне и основной целью было — как-нибудь разместить знаки. Но когда целью является только орнамент, прогресс по сравнению с предшествующим периодом очевиден. На рис. 19, 1 показана одна сторона полуцилиндра из слоновой кости, найденного поблизости от Кносса. Здесь изображен человек петсофасского типа с кинжалом, обращающийся к длинноволосой женщине, которая одета в спадающее с плеч платье с оборками — странный контраст по сравнению с модными костюмами из Петсофаса, может быть, указывающий на связи с Азией. Внизу — хорошее изображение собаки, а на месте надписи — четыре кувшина с носиками, повидимому, металлические, потому что в керамике этот тип неизвестен.

Рис. 19. 1-5 — образцы печатей С. M. I периода.

На другой стороне изображен стрелок с луком и собакой, преследующий каменного козла. Такая же стрела с долотообразным острием и сложный лук появляются в качестве иероглифа также на одной круглой печати из жировика, найденной в Маллии.⁹³⁾ Другая форма, входящая теперь в употребление, это печать в виде плоской бусины (рис. 19, 2). В Кноссе было найдено несколько оттисков на глине, один — в «комнате каменных чанов» — со знаком широкой стрелы, другой — с тщательно сделанным узором из связанных по диагонали S-образных завитков, между которыми находятся цветы с четырьмя листками на фоне, усыпанном точками и пальметками, в отложении близ каменного входа в канализационную трубу.⁹⁴⁾ [138]

Ювелирные изделия С. М. I. Лучшие образцы ювелирных изделий были найдены в большом оссуарии из Хрисолаккоса в Маллии. Первый предмет — это великолепная золотая подвеска в форме двух шершней.⁹⁵⁾ Техника финифти в отделке тел шершней и заключенного между ними диска превосходна, даже тоньше, чем на лучших египетских образцах. Другим ранним примером употребления финифти является золотая жаба из Кумасы.⁹⁶⁾ Имеется также золотая булавка из Маллии с головкой в форме цветка.⁹⁷⁾ Весьма вероятно, что некоторые из золотых бус и других предметов, найденных в Мессаре, также относятся к этому периоду, но при отсутствии данных стратиграфии к С. M. I периоду можно отнести только те предметы, которые обнаруживают наиболее близкое сходство с находками, сделанными в надежном стратиграфическом окружении.

В «комнате каменных чанов» в Кноссе было найдено большое число зеленых и синих фаянсовых бус, как дискообразных, так и шарообразных. Попадались инкрустации из раковин и фаянса, окружавшие четырехлистники из какого-то другого материала.

Внешние сношения в С. М. I. Единственные египетские предметы, найденные в несмешанном отложении этого времени, происходят из Гурнеса.⁹⁸⁾ Здесь в одном из оссуариев были найдены бусы и скарабей XII династии, а также скарабей, датируемый периодом первого распада Египта, хотя возможно, что он представляет собой местную копию. Есть, однако, и другие египетские предметы, которые, хотя и не имеют точной стратиграфической характеристики, все же не могут рассматриваться вне связи с позднейшими отложениями, в которых они были найдены.⁹⁹⁾ В гробнице B в Платаносе найдены два скарабея XII династии. На одном из них имеется изображение богини Таурт. Из пристройки к большой гробнице в Агиа-Триаде происходит амулет из слоновой кости, изображающий обезьяну. В пещере Трапезы был найден превосходный глазированный скарабей из жировика, типа, возникающего в период XI династии.

Эванс показал, как египетские мотивы XII династии копировались и видоизменялись на С. M. I печатях,¹⁰⁰⁾ выше было [139] упомянуто несколько знаков, которые ведут свое происхождение из Египта. В дополнение укажем на рис. 19, 4, изображающий минойский вариант египетского иероглифа, обозначающего дворец или башню.

Отсутствие до этого периода образцов минойского костюма объясняется, возможно, случайностью, но скорее — это художественная условность; ливийское влияние, о котором свидетельствует гульфик, начинается, повидимому, уже за несколько столетий.¹⁰¹⁾

В Платаносе в отложении С. M. I полихромных сосудов был обнаружен гематитовый цилиндр вавилонского происхождения, датируемый с достаточной вероятностью временем Хаммурапи, т. е. приблизительно 2100 г. до н. э.¹⁰²⁾ Еще один цилиндр, относящийся к этому же времени, был найден к западу от Кандии.¹⁰³⁾ Вавилонская юбка с оборками может быть сопоставлена с костюмом женщины на упомянутой выше печати.

Другой явно ввезенный предмет — это голова из известняка (фото 51, 1, 3), найденная в верхнем слое над группой погребений, в скальном укрытии на акрополе, к западу от дворца в Кноссе.¹⁰⁴⁾ Она обнаруживает поразительное сходство с фигурой из второго храма Сина в Хафайе, хотя последняя и не может быть датирована временем позднее 2550 года до н. э.¹⁰⁵⁾

Азиатское или анатолийское влияние можно, пожалуй, усматривать в общей планировке дворцов, но отмечавшиеся параллели относятся к значительно более позднему времени.¹⁰⁶⁾ [140] Новым, возможно, является принцип сооружения центрального двора или светового колодца, окруженного строениями; но это такая форма, которая естественно должна представиться каждому, кто пожелает создать монументальную постройку, имеющую более двух комнат в глубину и более одного этажа в высоту.

Мы уже упоминали о ввезенных с Киклад в самом начале С. М. I периода пиксидах, которые могли принадлежать к той же группе, что и найденные в Пиргосе, хотя последний пункт еще не достиг С. М. I уровня развития. С другой стороны, небольшое количество С. M. Iа и много С. M. I сосудов кносского изделия было привезено в Филакопи на Мелосе в начале существования второго города в среднекикладском I периоде.¹⁰⁷⁾

Минойское влияние проникало даже дальше, о чем свидетельствует кувшин местного изделия из Драхмани с изображением бабочки или двойной секиры, найденный в среднеэлладской гробнице, и чаша с двумя ручками и перемычкой над носиком С. M. Iа периода, найденная в гробнице раннекипрского III периода в Лапитосе.¹⁰⁸⁾ Металлические прототипы каннелированных кубков с двумя ручками из Восточного Крита происходят, вероятно, из второго города в Трое; в Алишаре был найден глиняный сосуд, обнаруживающий поразительное сходство с серебряной вазой и относящийся приблизительно к тому же периоду.¹⁰⁹⁾ Хеттские образцы и кубки из Алака-Гююк относятся ко времени несколько позднее 2100 года до н. э.

Хронология С. М. I. Учитывая данные о внешних связях, мы можем сказать, что С. M. I период начинается в центре острова около конца I периода распада Египта, а в остальных частях — около времени XI династии, причем надежным указанием на раннюю эпоху этого периода служат вавилонские цилиндры.¹¹⁰⁾ В Кноссе и Фесте этот период заканчивается в начале XII династии. В остальных частях Крита он продолжает развертываться параллельно С. М. II периоду, нижний предел которого будет указан в следующей главе. Для Кносса наиболее вероятными датами являются 2200—2000 годы до н. э. [141]

Поселения, в которых были найдены памятники среднеминойского I периода

Западный Крит

Находки на поверхности

Центральный Крит

а) Раскопанные поселения

б) Находки на поверхности

Южный Крит

а) Раскопанные поселения

б) Находки на поверхности

Восточный Крит

а) Раскопанные поселения

б) Находки на поверхности

¹⁾ Р. of M., I, 108.

²⁾ Очень убедительное подтверждение этому обнаружено в июне 1937 г. в Кастеллос Цермиадоне в Ласити. Здесь был раскопан дом, который, очевидно, оставался обитаемым на протяжении всего своего существования. Под полом и в полостях стен обнаружена С. M. I керамика. Отложение на полу было сплошь С. М. III, а снаружи у основания стен был смешан мусор С. M. I и С. М. III. Не было найдено ни одного черепка С. М. II.

³⁾ Не является ли это местным сокращением вместо Агиа-Анаргири?

⁴⁾ Там же, II, 146. В окончательной форме его, несомненно, надо отнести к С. М. III периоду.

⁵⁾ В. S. A., XXX, 53; Р. of M., IV, 50 сл.

⁶⁾ Festos, I, 135, рис. 59.

⁷⁾ Там же, табл. II.

⁸⁾ Весьма вероятно, что пристройка ступеней на северном конце двора и сооружение одноколонных пропилей — черты, соответствующие «площади театра» и западным пропилеям в Кноссе, — были выполнены в С. М. II периоде.

⁹⁾ Прямо против западной стены этого двора имеется ряд углублений, явно предназначавшихся для деревянных колонн. Они расположены слишком близко к стене, чтобы составлять часть веранды; очевидно, стена и вымостка относится к одному времени. Возможно, что эти колонны служили только декоративным целям.

¹⁰⁾ Например, Р. of M., I, рис. 109, и в меньшей степени Festos, I, рис. 54.

¹¹⁾ Например, в Телль-Асмаре; сомнительна более древняя постройка (раннединастического периода) в Хафае. О. I. С, 17, стр. 70, рис. 60. Они всегда находились на углах улиц, где вьючные животные могли бы получить ушибы от острых углов. Может быть, округленные углы в Кноссе объясняются той же причиной.

¹²⁾ Р. of M., I, 269.

¹³⁾ Mallia, II, 10.

¹⁴⁾ Р. of M., IV, 66; B. S. A., XXX, 63.

¹⁵⁾ В. С. Н., XXXII, 87; в Хамези, однако, очаг был переносный.

¹⁶⁾ В. S. A., XIV, 415 сл.

¹⁷⁾ Там же, рис. 20 и 21.

¹⁸⁾ Р. of M., I, 141.

¹⁹⁾ Единственное исключение составляет Кумаса, однако и там С. М. черепки не связаны с погребениями, но находятся вне гробниц, как посвятительные приношения.

²⁰⁾ В. С. Н., 1933, 74.

²¹⁾ Впрочем, она господствует над Маллийским заливом и могла служить дозорным пунктом (βίγλα), а не фортом (φροιριον).

²²⁾ Р. of M., I, 153. Кук производит это название от Διώκτας — преследователь {в книге «последователь», исправлено по списку опечаток. HF}, имея в виду легенду о преследовании Бритомартис Миносом (А. B. Cook, Zeus, II, 939, примечание 1).

²³⁾ Р. of M., I, 165.

²⁴⁾ В. S. А., XXX, 60.

²⁵⁾ Например, Р. of M., I, рис. 18a, 9 и 21.

²⁶⁾ В. S. A., XXX, табл. XIV дает хорошее представление о подборе цветов.

²⁷⁾ Там же, № 17.

²⁸⁾ Ср. Mochlos, рис. 22, VI, 6.

²⁹⁾ В. S. A., XXX, табл. XIII (цветная).

³⁰⁾ Ср. там же, XXX, 64 и табл. XIV.

³¹⁾ Там же, XIV, 12.

³²⁾ Там же, рис. 6.

³³⁾ Все эти типы представлены в Р. of M., I, рис. 118, a, и в В. S. A., XXX, 67, рис. 7.

³⁴⁾ Р. of M., I, 175.

³⁵⁾ В. S. A., ΧΙ, 16.

³⁶⁾ Р. of M., I, 146.

³⁷⁾ Там же, IV, 87.

³⁸⁾ Там же, 89.

³⁹⁾ Festos, I, 135.

⁴⁰⁾ V. Т. M., 58 сл., и табл. VI (кроме 5067), табл. XXXVI, а, верхний ряд, LI, b; Annuario, XIII-XIV, 172 сл.

^*) В книге «С. М. I». Исправлено по списку опечаток. HF.

⁴¹⁾ Р. of M., I, 186; В. S. A., Χ, 14.

⁴²⁾ Ср. дома в Микенах, а в греческие времена — регламентации расстояния, которое должно быть оставлено свободным между домом и стеной. Dittenberger, Syll., 308-309 (Афины и Нисирос); Jahreshefte, 1899, доп. 33, Τειχοποιικων, § ΙΙ.

⁴³⁾ Ср. Р. of M., I, 177.

⁴⁴⁾ Там же, 1, рис. 133b; IV, рис. 66е. Все эти образцы хорошо показывают, как условный орнамент порождает натуралистические мотивы.

⁴⁵⁾ Ср. Р. of M., IV, 114.

⁴⁶⁾ V. Т. М., табл. V, 4973.

⁴⁷⁾ Там же, 4971.

⁴⁸⁾ Там же, табл. IX, 6862; ср. Р. of M., IV, рис. 64 из Кносса.

⁴⁹⁾ V. Т. М., табл. IX, 6859; VI, 5054. Принимая во внимание тон красной краски, которая здесь (но не на таблице) имеет гораздо менее яркий оранжевый оттенок, представляется невозможным включить их, несмотря на простоту их узора, в число наиболее ранних образцов С. М. I.

⁵⁰⁾ Mon. Ant, VI, табл. IX, 10.

⁵¹⁾ V. Т. М., 63.

⁵²⁾ Trans. Penn. Univ., II, 114 и 126.

⁵³⁾ Ср. Pachyammos, табл. XX, и стр. 29, где некоторые предметы принадлежат С. М. III периоду — еще один довод против того, чтобы усматривать в технике темным по светлому признак начала С. М. I периода.

⁵⁴⁾ Sphoungaras, рис. 30, 2; Pachyammos, табл. XI и XX, стр. 28.

⁵⁵⁾ Там же, 24 и табл. XVII.

⁵⁶⁾ Mochlos, табл. VIII.

⁵⁷⁾ Trans. Penn. Univ., II, 128, I, табл. XXXI.

⁵⁸⁾ Там же, табл. XXXII.

⁵⁹⁾ Gournia, табл. А, I.

⁶⁰⁾ Trans. Penn. Univ., II. 125.

⁶¹⁾ Ср. чашу из Кносса, Р. of M., I, 182.

⁶²⁾ В. S. A., доп., табл. IX.

⁶³⁾ Там же, XII.

⁶⁴⁾ В Палекастро было найдено несколько ввезенных сосудов С. М. II периода, которые будут описаны в следующей главе.

⁶⁵⁾ Gournia, табл. С; Pseira, 20.

⁶⁶⁾ Trans. Penn. Univ., II, 125.

⁶⁷⁾ В. S. A., доп., табл. XI, и.

⁶⁸⁾ Mallia, II, табл. XI.

⁶⁹⁾ В. S. A., IX, 323.

⁷⁰⁾ Из гробницы III, которая фактически целиком относится к С. M. I периоду. Сосуд, конечно, мог быть старинным и для того времени.

⁷¹⁾ Mochlos, рис. 28, XI, 7 и 15.

⁷²⁾ Там же, XI, 12.

⁷³⁾ V. Т. М., табл. XXXI, 687.

⁷⁴⁾ Там же, III, 718; XI, 1910.

⁷⁵⁾ Trans. Penn. Univ., II, 126. Сигер говорит, что только два сосуда выдержали транспортировку. Вероятно, впоследствии они также рассыпались.

⁷⁶⁾ V. Т. М., 67, № 171, и 121, № 229. Отверстия, может быть, предназначались для укрепления в них подвижных рук и ног.

⁷⁷⁾ Там же, 40, № 4126. Расцветка, несомненно, принадлежит С. M. I периоду. Mochlos, 60.

⁷⁸⁾ В. S. A., XXX, 70.

⁷⁹⁾ Детальное описание костюма см. В. S. A., IX, 361 сл.

⁸⁰⁾ Там же, табл. XII, 34.

⁸¹⁾ В. S. A., доп. 17.

⁸²⁾ V. Т. М., 41.

⁸³⁾ Н. Гэрис Дэвис указал мне, что эти конусы в основном происходят из Фив. Они появляются во время XI династии и остаются неорнаментированными до XVIII династии. Первоначально эти конусы составляли декоративный мотив гробничных фасадов. В некоторых случаях, однако, они могут изображать конические караваи хлеба.

⁸⁴⁾ Р. of M., I, 195; там же ссылки.

⁸⁵⁾ Mallia, рис. 45, ΧI, 22.

⁸⁶⁾ Р. of M., I, 194.

⁸⁷⁾ В. S. A., доп. 118.

⁸⁸⁾ V. Т. М., 109.

⁸⁹⁾ Monuments Piot, 1926, I; Р. of M., II. 271 сл.

⁹⁰⁾ P. of M., I, рис. 99.

⁹¹⁾ Последнее имеет место для Телль-эль-Амарны (см. City of Akhenaten, III). Это не является указанием на сдельную работу; знаки должны были лишь свидетельствовать, что каждая группа выполнила свой урок.

⁹²⁾ Р. of M., I, 639.

⁹³⁾ Р. of M., II, 50.

⁹⁴⁾ Там же, I, рис. 119, a и 151.

⁹⁵⁾ Р. of M., IV, 75.

⁹⁶⁾ V. Т. M., табл. IV, 386.

⁹⁷⁾ Р. of M., II, 50.

⁹⁸⁾ Aegyptiaca, 15.

⁹⁹⁾ Там же, 35, 9. Печать из Агиа-Триады, которую я отнес (там же, 9) к XII династии, имеет еще более удачную параллель, относящуюся к периоду первого распада Египта. Qau and Badari, I, табл. XXXIII, 190.

¹⁰⁰⁾ P. of M., I, 201.

¹⁰¹⁾ Р. of M., II, 34. Весьма показательно, что даже теперь не видно характерных для ливийцев длинных волос. Можно предположить, что на Крите обычай ношения длинных волос был введен значительно позднее.

¹⁰²⁾ V. Т. М., 117; Р. of M., I, 197.

¹⁰³⁾ Там же, II, 266, рис. 158.

Последние открытия доказали, что время правления 6-го царя I вавилонской династии — Хаммурапи — относится к 1792—1750 годам до н. э. Другие даты из истории Двуречья, приведенные автором, соответственно должны быть уменьшены на 250—200 лет. См. статью В. В. Струве, Датировка первой Вавилонской династии («Вестник древней истории», 1947 г., ч. I, стр. 9-35). — Прим. ред.

¹⁰⁴⁾ Этот слой содержал много С. М. III черепков из находившихся над ним погребений в пифосах.

¹⁰⁵⁾ О. I. С., 19, рис. 84. Интересно отметить, что наиболее поздние месопотамские параллели для относящихся к этому периоду ритонов в форме быков, не удается обнаружить для более раннего времени. Франкфорт, лишь на основании фотографий, считает возможным дойти до времени Ура III с крайней возможной датой 2186 года до н. э. (Р. of M., II, 259). Вольтижировка на быках, изображенная на мессарском ритоне, имеет каппадокийскую параллель приблизительно от 2400 до н. э. (там же, 259, № 4). (По новейшим данным, правление III династии Ура относится к 2132—2024 гг. до н. э. — Ред.).

¹⁰⁶⁾ О. I. С., 269.

¹⁰⁷⁾ Phylakopi, рис. 127, Aberg, IV, рис. 326, 328. Эберг считает, что предметы эти — восточнокритские. Ближайшие параллели для приводимого им образца можно найти на рис. 17, 10 и 23 — оба из несмешанного отложения в Кноссе.

¹⁰⁸⁾ Prehistoric Thessaly, 204. Так называемые «изделия Камарес» из Орхомена представляют собой раннеэлладские образцы техники светлым по темному (там же, 194).

¹⁰⁹⁾ Ср. Studies, II, 142; Schmidt, Anatolia, рис. 109.

¹¹⁰⁾ В связи с последними открытиями вопрос этот должен быть пересмотрен. — Прим. ред.