Ножны и способы ношения
|
Обычно мечи и кинжалы с кольцевым навершием, как и мечи с серповидным навершием, носили в деревянных ножнах. Остатки их сравнительно часто встречаются в погребениях, еще чаще исследователи констатируют следы дерева на клинках. Ножны окрашивались в красный цвет различных оттенков. Деревянные ножны меча из Верхнего Колышлея и из кургана № 49 Сусловского могильника изнутри были обтянуты тканью.
Иногда деревянные ножны сверху обтягивались тонкой кожей13, также выкрашенной в красный цвет. Можно допустить и существование ножен, изготовленных целиком из кожи. В одном случае (Политотдельское, курган № 4/20) найдены ножны с округлым концом, изготовленные целиком или на значительную длину из железа. Вероятно, подобные ножны встречались у сарматов очень редко. Лишь один раз железные ножны с овальным концом были встречены в сарматском погребении из кургана № 8/35 Калиновского могильника [358, стр. 352, рис. 38, 19, 20; ГЭ, инв. № 2204/245]. Форма ножен определялась формой клинка. Поэтому они должны были иметь параллельные или сходящиеся книзу стороны. Оба эти типа ножен мы встречаем на пантикапейских рельефах. Такие же ножны с раннего времени бытуют в Скифии и в иранском мире вообще [211, стр. 61]. Конец ножен также мог быть двояким: округлым, с расширением на конце, или прямоугольным, без расширения. Ножны кинжалов на пантикапейских рельефах расширения, как правило, не имеют, но существование его на некоторых ножнах сарматских мечей с кольцевым навершием подтверждает уже упомянутая находка из кургана № 4/20 Политотдельского могильника. Бронзовая накладка прямоугольной формы на конец ножен была найдена в кургане № 1, у северной окраины с. Ново-Филипповки [104, стр. 40]. Ножны с концами обоих вариантов также известны в Скифии и Иране. В кургане № 2, около западной окраины с. НовоФилипповки, рядом с мечом были найдены костяные ворворки [240, стр. 46, рис. 3, 1, 9]. Подобные ворворки из кости и металла встречаются вместе с сарматскими [292, стр. 29] и прохоровскими [229, стр. 35 и сл.] мечами. Скорее всего они помещались на кистях, которыми украшали рукояти мечей или их ножны, наподобие темляка на средневековых саблях и шпагах. Кисти украшают мечи на некоторых скифских каменных бабах [455, стр. 294, рис. 2; 212, стр. 127, рис. 39]. Для этой же цели могли применяться и бусы, которые встречаются с сарматскими мечами начиная с сарматского времени14. В памятниках на территории СССР бусы вместе с мечами с кольцевым навершием зафиксированы девять раз (см. прил. 2). При этом три раза они были найдены около рукояти и два — около конца меча. Бусы с такими мечами обнаружены в язигском погребении Сцентеш-Киштоке (в кольце навершия — табл. VII. 3) и в погребении на Бахрейнских островах (табл. VII, 5), что свидетельствует об обще-сарматском, а быть может даже общеиранском, характере этого обычая. И. Вернер полагает, что бусы, которые находят вместе с мечами, были не просто украшением, а имели определенное магическое значение [494, стр. 35]. Вероятность такого предположения не исключена, однако конкретных подтверждений у нас нет, если не считать амулетов, которые иногда находят вместе с сарматскими и прохоровскими мечами. Некоторое представление о способах ношения мечей и кинжалов с кольцевым навершием мы получаем из сопоставления их положения в могилах с пантикапейскими рельефами и другими источниками. В подавляющем большинстве случаев (около 90%) мечи и кинжалы с кольцевым навершием лежат справа от костяка (табл. VIII, 1—4). Слева от него (табл. VIII, 3—5) они зафиксированы 13 раз: на некотором расстоянии от костяка, около плеча, с наружной стороны руки, в кисти руки, вдоль туловища. При этом только в одном-двух случаях можно предполагать, что меч был прикреплен к поясу или портупее и носился слева. Мечи и кинжалы, лежавшие справа от костяка, чаще всего располагались вдоль бедра и ноги, вплотную к ним, и в этих случаях можно допустить, что они клались прикрепленными тем или иным способом к поясу или портупее. Вероятно, их носили преимущественно на правом бедре прикрепленными к ноге при помощи охватывающих ее ремешков. Этот способ был удобен для всадников, потому что не давал ножнам болтаться и бить по ноге, но годился только для кинжалов и коротких мечей, не доходивших до колена. Кстати, в этом случае расширение на концах ножен было функционально оправдано, так как при движении оно препятствовало выскальзыванию меча из-под ремня. Именно так носят кинжалы с кольцевым навершием всадники на пантикапейских рельефах [430, №> 599, 606, 619, 627 и др.]. То, что сарматы носили мечи и кинжалы подобным же способом, подтверждается их положением в погребениях, когда конец меча уходит под бедро (табл. VIII, 1) Ножны кинжалов, изображенных на пантикапейских рельефах, имеют прямоугольные выступы в верхней части, а иногда и в нижней, которые служили, вероятно, для тех же целей, что и округлое расширение на конце,— препятствовать выскальзыванию меча из-под ремней. Не совсем ясно, прикреплялся ли меч при таком способе ношения к поясу. Вряд ли здесь может быть однозначный ответ, но иногда ножны меча в дополнение к охватывающим их ремешкам могли подвязываться к поясу дополнительным ремнем. Такой способ ношения мечей встречался у скифов, саков и в ахеменидском Иране (211, стр. 63]. Так же могли носить кинжалы и короткие мечи сарматы и воины прохоровского времени. Это подтверждается изображением мечей и кинжалов с серповидным навершием, плотно прикрепленных на бедрах ремешками, на медных литых фигурках, найденных около д. Сапожково бывшей Пермской губернии [OAK за 1911 г., стр. 87, рис. 125; 325, табл. I, II]. О том, что так носили кинжалы и в более позднее время, свидетельствует Овидий, писавший, что «десница всегда готова наносить раны, вонзая нож, который всякий варвар носит на привязи у бедра» [31, V, 7]. При ношении короткого меча, привязанного к правому бедру, пряжки были не нужны. И действительно, в сарматских погребениях железные, бронзовые и костяные пряжки вместе с мечами с кольцевым навершием встречены всего 22 раза (см. прил. 3). Почти в половине случаев они находились на левой половине таза, в то время как меч лежал вдоль правого бедра или ноги. Три-четыре раза при том же положении меча пряжка находилась около его рукояти или в области правой половины таза; два раза меч лежал слева от покойника и рядом с ним находилась пряжка. В остальных Случаях положение пряжки в отчетах не указано или Же она находилась посредине таза, т. е. служила в качестве поясной. Когда пряжки находились около рукояти меча, они могли служить для прикрепления его к поясу. Такой способ ношения издревле известен у иранских народов, в частности у персов ахеменидского времени16 и скифов [211, стр. 63]. Для этого ножны мечей имели специальные лопасти. При помощи дополнительных ремней с пряжками прикрепляли к поясу короткие мечи сарматы [413, стр. 27, рис. 2] и сарматы прохоровского времени [230, стр. 294]. Мечи и кинжалы с кольцевым навершием, прикрепленные к поясному ремню, изображены на рельефах гробницы Антиоха I [422, стр. 324, рис. 47; 407, рис. 79, 80]. Их ножны имеют четыре боковые лопасти в виде львиных голов — две верхние и две нижние,— которые свидетельствуют о том, что один и тот же меч мог в зависимости от обстоятельств носиться по-разному. В сарматских погребениях такой способ ношения меча с кольцевым навершием прослеживается лишь в некоторых погребениях (табл. VIII, 2) 17. В одном-двух случаях можно предположить, что меч носился у пояса слева18, как обычно носились у иранских народов, в том: числе и сарматов, длинные мечи. Почти в половине случаев пряжки, найденные вместе с мечами с кольцевым навершием, находились слева у бедра, в то время как меч — вдоль правого бедра. Это позволяет Допустить еще один способ ношения мечей — прикрепленными к поясу при помощи портупейного ремня. В таком случае меч в ножнах висел на портупейном ремне, скорее всего в свободном состоянии, позволяющем передвигать его вдоль ремня. Этот ремень, обходя вокруг бедер воина, прикреплялся к поясу у левого бедра (табл. XXXIV, 1). При этом возможны различные варианты: один конец портупейного ремня мог пришиваться к поясному наглухо, а другой — соединяться с ним при помощи пряжки, или же концы портупеи соединялись между собой, а потом уже при помощи пряжки прикреплялись к поясу. Наконец, меч мог крепиться вертикально у пояса, а портупейный ремень имел дополнительное назначение, позволявшее менять положение меча. Ношение длинного меча при помощи портупейного ремня было широко распространено у сарматов во II—IV вв. н. э. и в сасанидском Иране. Возможно, начало применения портупеи следует относить к более древнему времени. Так носит меч всадник на золотой бляхе со сценой охоты на кабана из сибирской коллекции Петра I. Следует отметить, что в позднее время меч носился слева, а портупея прикреплялась к поясу у правого бедра, в то время как в среднесарматское время его носили справа. Впрочем, если судить по положению в могилах немногочисленных экземпляров длинных мечей с кольцевым навершием, они носились то справа, то слева. 13Кара-Оба, курган № 11/1; Бережновка II, курганы № 81 и 84; Суслы, курган № 49. 14Например, Блюменфельд, курган А 12; Прохоровой, кургаy № 2, и др. 15Например, Черебаево, курган № 3/1; Кара-Оба, курган № 3/1; Дмитриевка, курган № 1/1, и др. 16Геродот [VII, 62] отмечает, что персидский акинак прикреплялся к ремню у правого бедра. 17Например, хут. Шульц, курган Е 25/19; Калмыкове курган № 2; НовоФилипповка, западная окраина, курган № 2. 18Быково II, курган № 1/14;. может,быть, Политотдельское, курган № 4/20. |
загрузка...