VII. Паннония и пограничные народы

С самого начала своей истории Паннония находилась в военных, торговых и культурных отношениях с соседними племенами. В известной мере в этих отношениях осуществлялись «международные» внешнеполитические связи Римской империи с варварским миром. В истории этих отношений прослеживается несколько этапов, которые определялись состоянием самого римского государства и уровнем развития пограничных с Империей народов, для которых война продолжала оставаться «регулярной формой сношений» и которой племена пользовались все шире по мере того, как прирост населения создавал у них потребность в новых средствах производства.¹ Войны, как и торговые сношения племен с римскими провинциями, способствовали социально-экономическому развитию племен и образованию у них государства.

После того как агрессивная политика римлян привела к тому, что Дунай при Августе стал границей Империи, римляне и германцы стояли на берегах Дуная друг против друга². Безопасность среднедунайских провинций римляне пытались обеспечить не только посредством строительства укреплений, но и путем политики натравливания одних племен на другие и создания зависимых от Рима клиентских государств. Эти клиентские государства вели нередко самостоятельную политику и сами вторгались в пределы Империи и пропускали через свои земли другие племена в их движении к римским границам. Передвижения племен на перских землях и междоусобия в самом варварском мире заставляли побежденных искать новых мест поселения на римской территории. Чтобы ослабить натиск племен, римское правительство размещало отдельные их группы на собственных землях сначала только в пограничных провинциях, а затем и в самой Италии. Поселение одних племен из множества других не снимало угрозы вторжений в будущем. По мере того как на историческую арену выступали новые племенные союзы, Римская империя оказывалась вынужденной все более считаться с существованием таких союзов, а в III—IV вв. и отступать под их давлением.

За Дунаем обитало множество племен — германских, кельтских, сарматских, дакогетских, с которыми Империя вела частые длительные войны. Наиболее развитым из германских племен были маркоманны, занимавшие области современной Чехии, западнее р. Моравы, напротив северо-западных рубежей Паннонии. В конце I в. до н. э. у маркоманнов возникло государство, во главе которого в начале I в. н. э. встал царь Маробод. Знакомый с римской воинской дисциплиной и порядками Маробод создал довольно могущественное политическое образование. Как утверждал потом в римском сенате Тиберий, Маробод был опаснее для Рима, чем в свое время Пирр и Антиох (Tacit., Ann., II, 63). Маробод пытался распространить свою власть на другие германские племена — херусков, квадов и лангобардов, что встретило противодействие римлян. В 6 г. н. э. римская армия под командованием Тиберия собралась в Карнунте, где она перешла Дунай и углубилась в земли маркоманнов (Veil. Pat., II, 109, 5). По словам Маробода, против него боролись якобы 12 легионов³ (Tacit., Ann, II, 46).Но в 6 г. в тылу у римлян вспыхнуло Панноно-далматское восстание и римская армия вынуждена была вернуться. Заключив с Марободом мир, Тиберий три года оставался в Паннонии, занимаясь подавлением восстания. Возникшие в 17 г. войны среди херусков и маркоманнов дали римлянам повод вмешаться в их дела. Они отказали Марободу в просимой им помощи против Арминия (Tacit., Ann., II, 46), и для упорядочения дел среди самих германцев Тиберий направил своего сына Друза. Друз оставался в Иллирике три года. Ему удалось сначала разбить Маробода, а затем устранить его дипломатическим путем, поставив на царство вместо него Катуальду, знатного человека из германского племени готонов. Но Катуальда, как и Маробод, был свергнут. Он был изгнан гермундурами, во главе которых стоял Вибилий. Маробод был поселен в Италии, в Равенне, Катуальда — в Нарбоннской Галлии, в Форуме Юлия (Tacit., Ann., II, 63; Suet., Tib., 37; Veil. Pat., II, 129, 3). Царем над маркоманнами Друз поставил Ванния из племени квадов, обитавших восточнее маркоманпов (Tacit., Ann., II, 63). Эти действия Друза в Иллирике занимают период времени до 20 г. и приходятся на годы его наместничества в еще не разделенной Паннонии⁴.

Раздоры среди германских племен, однако, не прекратились. В правление Клавдия, в 50 г., Ваниий при содействии гермупдуров был также изгнан своими соплеменниками. Царями были поставлены дети его сестры — Сидон и Вангион. Римляне на этот раз не вмешались в междоусобия среди германцев. Наместнику Паннонии Клавдий приказал выставить вдоль Дуная один легион и вспомогательные отряды «для оказания помощи побежденным » устрашения победителей, если бы они попытались нарушить мир в провинции» (Tacit., Ann., XII, 29). Римский флот на Дунае принял бегущих и поселил Ванния вместе с его приближенными на римском берегу в Паннонии⁵. Несогласия среди германцев продолжались при Нероне и привели к тому, что еще одна группа германских племен была поселена в Паннонии наместником провинции Тампием Флавианом⁶. Они получили земли с обязательством уплаты налога за пользование ими (Dessau, 985). Где были даны земли квадам, пришедшим вместе с Ваннием, и где были размещены германцы при Нероне, остается неизвестным. Большинство исследователей склонны искать эти земли в области Карнунта. В правление Антонина Пия опять имели место какие-то конфликты среди германцев. Римлянам удалось на этот раз назначить квадам царя, римского ставленника, который получил власть из рук Антонина Пия в Риме. В честь этого события был отбит специальный выпуск монет с легендой — rex Quadis datus⁷. Эти внутренние-разногласия среди германских племен вблизи рубежей провинции еще не приводили к их вторжениям в ее пределы.

К середине I в. до н. э. у юго-восточных границ Паннонии сложилось объединение дакогетских племен под главенством Биребисты⁸. Угроза со стороны даков существовала едва ли не со времени Цезаря⁹. Первые столкновения римлян с даками произошли при Августе. Если верить Горацию («Не слыхал ли чего ты о даках?» — Sat., II, 6, 53), опасность дакийского вторжения представлялась в первые годы правления Августа постоянной¹⁰.

При Августе последовало несколько кампаний против даковг датировка которых небезусловна. О борьбе с даками этого времени сообщают несколько источников и сами «Деяния Августа»¹¹. По сообщению Светония, было разбито огромное войско даков вместе с тремя вождями (Suet., Aug., 21). Исследование этих источников и прежде всего элогии из Тускула, связываемой с Марком Виницием, наместником Иллирика в 10—9 гг. до н. э.¹², породило несколько точек зрения о времени похода римлян против даков, направлении экспедиции Виниция, числе кампаний и личности самого наместника, поскольку в надписи от его имени сохранилось только окончание — ciu[s]. Текст элогии, дошедшей в крайне фрагментарном состоянии и подвергшийся нескольким восстановлениям¹³, сообщает, что Марк Випиций, будучи послан за Дунай, победил и уничтожил войско даков и бастарнов и принудил признать власть народа римского и Августа Цезаря котинов, озов, теврисков н анартов (Dessau, 8965 = A. Dobo, 381). По мнению А. Премерштейна, поход Впппция последовал в 14 г. до н. э. и направлялся из Норика, из Карнунта. Мнение А. Премерштейна подверглось критике со стороны К. Пача, который указал на то, что экспедиция за Дунай не могла быть проведена в это время, так как не были завоеваны еще области севернее Дравы, и тот участок границы, который находился между Карнунтом и изгибом Дуиая, был вне римской власти¹⁴. К. Пач считал, что поход Виниция мог иметь место в 10—9 гг. до п. э. Ему предшествовало нападение даков на Паннонию зимой 10 г. до н. э. через замерзший Дунай, которое было отброшено Тиберием. Римское войско долиной р. Марош вторглось в области даков и достигло Апула, одного из главных центров даков¹⁵. Соображения К. Пача о реальном положении вещей В Паннонии в 14 г. до н. э. дают основания считать, что поход Марка Виниция мог последовать вероятнее всего в 10—9 гг. до н. э. из юго-восточной Паннонии. О направлении похода с юга, но с мезийского участка границы говорит и А. Мочи¹⁶. Порядок названных в элогии племен дан, вероятно, в той последовательности, в какой они были побеждены. Даки и их союзники бастарны были в I в. главными врагами Рима на Нижнем Дунае. Племена котинов, озов, теврисков и анартов, обитавшие в областях современной Словакии, были соседями даков на северо-западе. Поход Виниция заставил их сохранять спокойствие. Даки в это время придвинулись к юго-восточным границам Паннонии и распространили свое господство на области вдоль течения р. Тиссы, откуда позднее их прогнали языги, оттеснив в горы (Plin., HN, IV, 25). Анарты и тевриски занимали области по течению рек Сомеша и Кереша и были соседями даков на северо-западе; западнее их обитали буры в горах Словакии. Иллирийское племя озов находилось в областях по течению р. Ипель; с ними граничили на западе кельты-котнны в области по течению р. Грона.

Экспедиции против даков при Августе не имели целью их завоевание, но только отодвижение от Дуная¹⁷. Чтобы обезопасить от вторжения правобережные области Римской империи при Августе было поселено на землях Мезии наместником провинции Элием Катом в 4 г. н. э. 50 тьтс. задунайских гетов (Strabo, VII, 3, 10). При Нероне в Мезии было размещено свыше 100 тыс. человек из задунайских племен¹⁸. Последние, переселенные Тиберием Плавтием Сильваном Элиаиом, были размещены на римских землях правобережного Дуная с женами, детьми, вождями и царями. Они получили земли с обязательством уплаты налога (CIL, XIV, 3608). Из этих задунайцев и из гетов и даков, поселенных Элием Катом, уже в первой половине I в. происходил набор во вспомогательные войска и во флот. Так, в Мизенском флоте служил. Тутий, сын Бутия, дак, и был отпущен в отставку в 7 г. при Веспасиаие (CIL, XVI, 13 = A Dobo, 36).

В числе размещенных Сильваном племен были даки, геты, бастарны и, возможно, часть роксолан, В результате действий Сильвана за Дунаем он возвратил попавших в плен сыновей царей бастарнов и роксолан и брата царя даков. Он получил заложников от племен и посредством этих мер укрепил мир в соседней провинции Мезии и если не продвинул ее границы за Дунай, то во всяком случае расширил сферу влияния римлян на левом берегу реки. Выражение элогии Сильвана — per quem pacem provinciae et confirmavit et protulit понималось Моммзеном и В. Пырваном как продвижение границ Нижней Мезии за Дунай и включение в ее состав левобережных областей позднейшей провинции Дакии» В новейших исследованиях считается, что эта левобережная область была уступлена даками римлянам не в результате похода Сильвана, но по мирному договору с Децебалом в 89 г. и в элогии речь идет только об умиротворении соседних с Мезией племен. Нельзя, однако, не обратить внимания на сходство выражений элогии Сильвана и сообщения «Деяний Августа». В уже приводившемся сообщении «Деяний Августа» о победе над паннонцами выражение protulique fines Illyrici ad ripam fluminis Danuvii (RGDA, 30) совершенно ясно и определенно говорит о продвижении границ. Не исключено, что присоединенная Сильваном территория на левом берегу Дуная ограничивалась на севере валом, известным в литературе под названием «Северная полоса вала Новак» (Brazda lui Novae de Nord). Он был построен за Дунаем и проходил по линии Дробета (совр. Турну Северин в Румынии) v Пелендава (совр. Крайова), Ацидава до limes Transalutanus, сооруженного в Дакии при Септимии Севере, и следовал далее на восток¹⁹; его длина составляла 300 км. Вероятнее всего, эта лево-бережная территория, защищенная с севера валом, была отнесена к Нижней Мезии уже при Нероне.

Во второй половине I в. у границ Мезии и Паннонии возникла значительное государственное образование дакогетских племен под главенством царя Децебала. Даки отняли земли у соседних языгов, появившихся в середине I в., в междуречье Дуная и Тиссы, и пытались распространить свою власть на маркоманнов (Dio Cass., 68, 10, 3). Под угрозой нападения даков оказались все нижнедунайские провинции. Зимой 85/86 г. вместе с роксоланами, которые продвинулись ко второй половине I в. до областей за р. Алутой (совр. Олт), даки вторглись в Мезию и захватили большую часть провинции. В сражении погиб наместник Гай Оппий Сабин (Suet., Dom., 6; Oros., VII, Ю, 4; lord., Get., 76—77). На театр войны прибыл сам император, поручив ее ведение префекту претория Корнелию Фуску (Dio Cass., 67, 5, 1). В Мезии действия Фуска развивались успешно и ему удалось очистить захваченную часть провинции. Но когда римское войско перешло Дунай и направилось к столице даков Сармизегетузе, даки, прекрасно знавшие местность, напали на римлян. Войско было разбито, в битве пал и Корнелий Фуск²⁰. Даками был уничтожен весь легион V Alauda (Жаворонок), сформированный некогда Цезарем на его собственные средства, захвачен легионный орел, обоз и снаряжение римской армии²¹. В 88 г. началась вторая война с даками. Новый префект претория Теттий Юлиан перешел Дунай у Виминакия (совр. Костолац в Югославии) и вторгся в земли даков, одержав победу у Тапе, западного подхода к столице Децебала (Dio Cass.,
67, 10, 1—3).

После победы римлян при Тапе в 88 г. Домициан начал войну с квадами и маркоманнами, которые отказали императору в помощи против даков (Dio Cass., 67, 7, 1). Римская армия могла напасть на германские племена с тыла, так как Децебал разрешал ей проход per regnum Decebali regis Dacorum (Dessau, 9200)²², Однако римское войско было разбито германцами, к которым присоединились сарматы. В борьбе с ними был уничтожен прибывший с Рейна легион XXI Rapax (Хищный)²³. На Рейнс выступили свевы и хатты. Домициан прибыл в Паннонию, где оставался восемь месяцев²⁴. Здесь в Паннонии в 89 г. Домициан поставил царем над даками вместо Децебала его брата Диега (Dio Cass., 67, 7; Martial., VI, 10, 7)²⁵. Причины этого поступка остаются неизвестными. Возможно, в лице Диега римляне рассчитывали иметь более сговорчивого и зависимого от них царя, намереваясь поставить даков в положение клиентов Рима. Однако Децебал остался на царстве. В 89 г. был заключен выгодный для даков мир. Децебалу было позволено сохранить свою территорию; он выдавал римлянам лишь часть захваченного оружия и пленных; римляне же обязывались выплачивать ему «субсидию» и поставить «ремесленников мирных и военных специальностей»; царю были посланы богатые подарки. За это Децебал признавал себя вассалом Домициана (Dio Cass., 67, 7, 4).

Дакийская война Домициана не затронула непосредственно Паннонию, хотя положение в провинции в это время было тяжелым: произошли войны с квадами и маркоманнами и был прорван лимес Нижней Паннонии сарматами-языгами. В Аквинке Домицианом был поставлеп легион II Помощник и был временно отнесен к Верхней Мезии по стратегическим соображениям Сирмий²⁶.

Независимости даков положили конец Дакийские войны Траяна (101—106 гг.). Они не коснулись территории Паннонии, но провинция имела огромное значение для доставки продовольствия и транспортировки войск. Траяном при подготовке к войне на лимесе Нижней Паннонии был построен ряд крепостей, в их числе одна из наиболее крупных — Интерциза. Сама провинция была разделена Траяном (между 103—107 гг.) на Нижнюю и Верхнюю, чтобы определить фронт борьбы против маркоманнов и квадов, которые нападали на лимес Верхней Паннонии, и против сарматов — на лимесе Нижней Паннонии²⁷.

Во время войн с даками при Траяне союзниками римлян были языги. Это сарматское племя появилось за лимесом Нижней Паннонии в середине I в. н. э., заняв области современной Среднедунайской низменности²⁸. Возможно, римляне пытались поставить языгов в клиентские отношения подобно тому, как это было у маркоманнов и квадов. Римляне обещали вернуть языгам захваченные у них даками земли (Dio Cass., 68, 10, 3). Свое обещание они, однако, не выполнили, и в 107 г. языги начали войну, которую пришлось вести Адриану, первому наместнику Нижней Паннонии в 106—108 гг.²⁹ В качестве трибуна латиклавия Адриан уже ранее, в 95 г., служил во II легионе и командовал легионом I Minervia во Вторую дакийскую войну Траяна.

Создание провинции Дакии (106 г.) не только не избавило Паннонию от вторжений языгов, но превратило их в постоянных врагов Империи. Организация провинции разделила два родственных сарматских племени — языгов и роксолан, обосновавшихся у восточных границ Дакии. Адриан даже подумывал об оставлении Дакии, от чего, по свидетельству Евтропия, его отговорили сподвижники Траяна (Eut., VIII, 6).

В 117 г., когда большая часть дунайских легионов находилась на Востоке, куда они были взяты Траяном в экспедицию с целью завоевания Аравии, языки и роксоланы вторглись в Дакию и Паннопию. Причиной нападения, как это отразилось в источниках, послужило сокращение выплачиваемых римлянами роксоланам субсидий (SHA, vita Hadr., 6, 6—8), из чего можно заключить, что роксоланы были на положении клиентов Рима. По мнению И. Клозе, у римлян существовали с языгами клиентские отношения с 69 г. и римляне оказывали им денежную поддержку за поставляемые воинские контингенты³⁰. Клиентские отношения для роксоланов И. Клозе предполагает со времени Траяна³¹.

Война с языгами и роксоланами затронула Паннонию и Дакию. О чрезвычайности создавшегося положения свидетельствует назначение объединенного командования над обеими провинциями которое было поручено Адрианом в 118 г. Марцию Турбону³². Война заняла два года—118 и 119. Особенно пострадал лимес Нижней Паннонии, где сгорели некоторые военные лагери — Интерциза, Ветуссалины, Кампопа и, возможно, частично Аквинк³³. Роксоланам римляне возобновили выплату субсидий. Некоторые из царей роксолап, перешедшие на сторону римлян или захваченные в плен, были поселены на полуострове Истрия, в Поле (совр. Пула в Югославии); они и их дети получили римское гражданство от Адриана (Dessau, 852, 853).

В это же время на лимесе Верхней Паннонии прорвались квады³⁴ (часто называемые в источниках свевами). К событиям этого периода относят метрическую надпись из провинции, оставленную воином-батавом, служившим в Нижней Паннонии (CIL, III, 3676). Этот батав в присутствии Адриана вооруженным переплыл Дунай, что будто бы произвело столь сильное впечатление на варваров, что, устрашившись, они отступили, воспользовавшись личным присутствием императора для устранения своих собственных раздоров (Dio Cass., 69, 9, 6). Тогда же Адрианом был назначен новый царь германцам (SHA, vita Hadr., 12, 7) и пришло мирное посольство от языгов (Dio Cass., 69, 15, 2). Сколь большое значение придавалось в это время Паннонии в системе римской обороны на Дунае, свидетельствует назначение на 136—137 гг. наместником обеих Панноний Луция Элия Цезаря, соправителя Адриана (SHA, vita Hadr., 23, 11—13; vita Ael., 3, 2)³⁵.

Самыми тяжелыми и длительными из войн, от которых более всего пострадала провинция и которые имели огромные последствия для дальнейшей истории всей Империи, явились Марко-маннские войны (167—180). Эти войны справедливо считаются рубежом в истории Римской империи, после чего отмечается ее постепенный закат. Победа была одержана римлянами с трудом; в честь ее была поставлена известная колонна Марка Аврелия (сохранившаяся в Риме до сих пор на «Площади Колонны»), на которой в рельефах воспроизведены важнейшие события этих войн.

Исследованию Маркоманнских войн, известия о которых фрагментарны, немногочисленны и противоречивы, и изучению рельефов самой колонны было посвящено несколько работ³⁶. Изучение этих войн продолжается и до сих пор и высказываются новые точки зрения и предположения более или менее гипотетичные об общей хронологии и последовательности событий и отдельных военных действий, относительно военной карьеры участвовавших в них лиц³⁷. Следует, однако, сказать, что после детального исследования всех относящихся к этой войне свидетельств источников — литературных, эпиграфических, нумизматических и археологических,— предпринятого В. Цвиккером, в истории этих войн достигнута известная ясность, хотя сама хронология событий и определение роли в этой войне сподвижников Марка Аврелия, все еще остаются довольно условными³⁸.

В свидетельствах древних Маркоманнские войны определяются как такие, которых еще не бывало на памяти людей (SHA, vita Marci, 17, 1). Война была начата пограничными с Паннонией народами вследствие давления на них новых, более северных племен (SHA, vita Marci, 14, 1)—готов, вандалов, лангобардов и, возможно, славянских племен³⁹, выступивших из глубинных областей Европы и Скандинавии. В жизнеописании Марка Аврелия названы маркоманны, наристы, квады (свевы), сарматы, лакринги, буры, виктуалы, озы, бессы, роксоланы, бастарны, вандалы, аланы, костобоки и некие сикоботы, в которых Домашевский видел славян (SHA, vita Marci, 22, 1); в жизнеописании Дидия Юлиана упоминаются хавки и хатты (SHA, vita Did. Jul., I, 7—8); Дион Кассий называет лангобардов, убиев, асдингов и лакрингов (Dio Cass., 71, 3, la; 111,6; 12,1). Большинство этих племен обитало в непосредственной близости к Империи, в областях за лимесом Реции, Норика и Паннонии. Хавки жили западнее Нижнего Рейна и в долине р. Везера; хатты занимали области Нижиего Майна; в областях Чехии и Моравии жили маркоманны и квады; севернее Реции у истоков Эльбы — гермундуры и наристы; в горах Словакии и по течению ее рек обитали котины, озы и буры; у восточных границ Дакии находились роксоланы; на северо-востоке Дакии — костобоки; устье Дуная занимали бастарны и певкины⁴⁰. Виктуалы, асдинги, лакринги, лангобарды, убии выступили из нижнего течения Эльбы, Одера, Вислы и Скандинавии; аланы пришли из северокавказских областей⁴¹. Наличие среди убитых германцев женских трупов свидетельствует о том, что происходило переселение германских племен⁴².

Дунайская граница подверглась нападению почти что одновременно, так что война расценивалась как подобие заговора, составленного варварами против Рима от пределов Иллирика до Галлии (SHA, vita Marci, 22, 1). Война оказалась длительной и заняла несколько лет. Военные действия завершались мирными переговорами, но затем вспыхивали снова. Квады и маркоманны прорвались в Северную Италию, осадили Аквилею, сожгли Опитергий и угрожали Вероне (Dio Cass., 71, 3, 2; Lucian., Pseudom., 48; Amm. Marc., 28, 6, 1). Костобоки долиной p. Олт прошли через Дакию, вторглись в правобережные провинции и достигли в 170 г. Греции, где разрушили знаменитое святилище Деметры, построенное при Перикле (Pans., X, 34, 4)⁴³. Этот храм был потом восстановлен Марком Аврелием. В глубоком тылу Империи были сооружены военные укрепления для защиты Италии и альпийских проходов (Dessau, 8977)⁴⁴. Было предпринято строительство сети укреплений от предгорий Альп до Черного моря и были обнесены стенами и башнями города внутренних провинций — Салона и Филиппополь⁴⁵. В Италии, не знавшей 100 лет воинского набора, было сформировано два новых легиона — II Pia и III Concors, получившие затем название II и III Италийских, которые были отправлены на паннонский фронт, а по окончании войны были размещены в Реции и Норике⁴⁶. Набирались войска из рабов, гладиаторов и менее романизированных слоев населения; в деньги были перелиты золотые сосуды императорского дворца, проданы картины,, статуи и драгоценности императрицы (SHA, vita Marci, 17, 4—5; 21, 6—9). К бедствиям Империи добавилась чума, занесенная римской армией с Востока. Она вспыхнула в Аквилее, где собрались-экспедиционная армия во главе с Марком Аврелием в 168 г. и производила среди войска большие опустошения. От чумы погиб префект претория Фурий Викторин. Она распространилась и в самом Риме⁴⁷.

Самым тяжелым участком фронта был лимес Паннонии от Випдобоны до Сингидуна. Провинция стала главной операционной базой римлян (Dio Cass., 71, 3, 1). Марк Аврелий во главе римской армии провел здесь несколько лет, воюя против квадов и марко-манпов из Карнунта, где он оставался три года (171—173) и где начал писать свое известное философское сочинение «Наедине с собой»⁴⁸, и против сарматов — из Сирмия в 173—175 гг., где ему пришлось вести процесс Герода Аттика⁴⁹. С этого времени Паннония стала частой резиденцией императоров, а в период кризиса III в. и позднее, в IV в.,— нередко и местом их происхождения. Вторжения варваров последовали также в Дакию и в Верхнюю Мезию, в Норик и Рецию, где военные операции по очищению провинции вел Пертинакс, который ранее командовал вспомогательными войсками в Нижней Паннонии, затем, в 173 г., в качестве легата II легиона Помощник действовал в Реции⁵⁰. В войне погибло несколько высших римских офицеров и наместников провинций Паннонии, Дакии и Верхней Мезии⁵¹. В сражении с маркоманнами в Паннонии был убит в 171 г. префект претория Марк Макриний Виндекс⁵². Наступление римлян на вражеской территории началось только в 172 г.; рельефы колонны Марка Аврелия воспроизводят события войны начиная с этого года⁵³.

Нападения на дунайскую границу начались уже в 166 г., когда римская армия во главе с соправителем Марка Аврелия Луцием Вером находилась на Парфянской войне (SHA, vita Marci, 8, 9; 12). В 162 г. на Восток ушел весь II легион и вексилляции других паннонских легионов. Нападения на лимес отражали наместники провинций (SHA, vita Marci, 12, 13). В 167 г. через замерзший Дунай последовало вторжение 6 тыс. лангобардов и убиев (Dio Cass., 71, 3, la), которые прорвали лимес Нижней Паннонии восточнее Бригециона и глубоко проникли в провинцию в направлении одной из главных дорог Бригецион — Сопианы, через римские укрепленные поселения Флориану и Горсиум. Вторжение было отражено несколькими вспомогательными частями, стоявшими на лимесе Верхней Паннонии (в Аррабоне и Азауме) и на лимесе Нижней Паннонии (в Кампоне и Матрике — совр. Сасхаломбата)⁵⁴. Одна из этих вспомогательных частей, стоявшая в Аррабоне, Первая Ульпиева ала Контариоров (CIL, III, 4359, 4362), получила в полном составе римское гражданство в связи с этим событием⁵⁵.

Римская экспедиционная армия во главе с Марком Аврелием и Луцием Вером, собравшаяся весной 168 г. в Аквилее, где чума производила страшные опустошения в войске, перешла Альпы и выступила на дунайский фронт. Движение римской армии и энергичные действия наместников Паннонии заставили варваров просить мира. К наместнику Верхней Паннонии Марку Яллию Бассу, после того как были отброшены лангобарды и убии, пришло посольство с просьбой о мире от каких-то 14 племен во главе с царем маркоманнов Балломарием⁵⁶. Квады, которые потеряли своего царя, просили римлян признать их нового царя, римского ставленника Фурция⁵⁷.

Эти успехи наместников Паннонии и опустошения, производимые в войске чумой, как сообщает Гален, сопровождавший императора в качестве личного врача (XIV, 649—650; XIX, 17—18), заставили Марка Аврелия под давлением Луция Вера возвратиться в Рим. По дороге в Рим в конце 168 г. или в начале 169 г. Луций Вер умер в Альтине (SHA, vita Veri, 9, 9—11). Если принять реконструкцию И. Фитца, то в мае 169 г. последовало вторжение в Италию, и верхнепаннонское войско было разбито. Именно тогда, считает И. Фитц, Марк Аврелий произвел религиозное очищение столицы; на форуме Траяна была произведена распродажа дворцовых вещей и были сформированы войска из рабов и гладиаторов и набрано несколько когорт из малороманизированного населения Далмации и Дардании.

Положение в Паннонии в следующие годы было весьма тяжелым. Главную опасность в это время представляли квады и маркоманны. В первый период войны Виндобона, Карнунт, Бригециои, Аквинк были частично разрушены и подверглись пожарам⁵⁸. Воинские части значительных лагерей были уничтожены. Так, Л. Баркоци считал, что лагерь Интерцизы сгорел и ее гарнизон — Первая Альпийская конная когорта — погиб⁵⁹. Если следовать реконструкции событий, данной В. Цвиккером, то верхнепаинонское войско было уничтожено в 170—171 гг. в количестве 20 тыс. человек (Lucian., Pseudom., 48) и погибли наместник Верхней Паннонии и легат XIV легиона⁶⁰, так как обязанности легата легиона и одновременно наместника исполнял легат XIV легиона Гай Веттий Сабиниан Юлий Госпит (A. Dobo, 419). Этот Юлий Госпит, занимавший высшие военные и государственные должности в правление Марка Аврелия и отличившийся во время Маркоманнских войн, был поставлен во главе вексилляций иллирийских легионов, отправленных в 175 г. для зашиты Рима, когда римская армия во главе с императором ушла на Восток для подавления восстания Авидия Кассия (A. Dobo, 419; Dio Gass., 71, 17). На период 171—173 гг. приходится объединенное наместничество в обеих Паннонгях Тиберия Клавдия Помпейяна, о котором мы уже упоминали.

Летом 171 г. была достигнута значительная победа над квадами, позволившая начать наступление за Дунаем в 172 г.⁶¹ Как свидетельствуют типы чеканенных в 172 и 173 г. римских монет, в 172 г. и в 173 г. были одержаны победы⁶². Успешные действия римской армии за Дунаем в 172 г. привели к заключению осенью 172 г. мира с квадами⁶³. Квады не должны были давать в своей стране убежища маркоманнам, военные действия с которыми еще продолжались, и вернуть римских пленных. Однако квады не выдали всех пленных, но только тех, которых нельзя было использовать на работе или продать, приняли в свою страну бежавших от римлян маркоманнов и прогнали своего царя Фурция, римского ставленника, избрав царем Ариогеза (Dio Cass., 71, 11, 2—3; 13, 2—4; 14). Во время действий римлян в 172 г. против квадов за Дунаем произошел якобы необыкновенный дождь, описание которого оставил Дион Кассий⁶⁴. Когда римское войско было окружено квадами и, страдая от жажды, находилось в безвыходном положении, пошел дождь, принесший победу римлянам и поражение квадам. Исследованию связанных с этим событием вопросов было посвящено несколько работ⁶⁵.

В 172 г. были побеждены котины⁶⁶. Но они отпали снова в 173 г. Римляне просили у них помощь против маркоманнов, и для переговоров с котинами был послан Таррутений Патерн, личный представитель Марка Аврелия, ведавший латинской корреспонденцией императора. Но котины отказали и обошлись неучтиво с «самим Патерном, так что его миссия потерпела неудачу (Dio Gass., 71, 12, 3).

Подчинение маркоманнов было закончено осенью 173 г.⁶⁷ Оставались языги, с которыми бороться было легче, так как они были теперь изолированы от германских племен. Языги перешли Дунай на лимесе Нижней Паннонии и опустошали провинцию уже в 167—169 гг.; военные действия вел против них Тиберий Кладий Помпейян⁶⁸. Им открыто помогали квады, призвавшие Ариогеза. Зимой 173—174 г. произошла битва языгов и римлян на льду Дуная. Разбитые языги бежали через Дунай⁶⁹. Описание этой битвы, не менее образное, чем случившегося в стране квадов дождя, также передает Дион Кассий⁷⁰. Мир с языгами был заключеп в 175 г. Восстание наместника Сирии Авидия Кассия заставило Марка Аврелия оставить Паннонию и спешно отправиться на Восток.

В Верхней Паннонии и Реции шли также операции против наристов. Из найденной сравнительно недавно надписи в Африке, в Зане (Diana Veteranorum), следует, что Марк Валерий Максимиан, уже называвшийся нами уроженец Петовиона, во время Маркоманнских войн занимал ответственные посты. Этот военный паннонского происхождения, cursus honorum которого был исследован Пфлаумом⁷¹, принимал участие в Парфянской войне Луция Вера и был затем назначен нрепозитом Полемоновского Понта, откуда был отозван на Дунай в 169—170 гг. Во время экспедиций против германцев он доставил по Дунаю из Галлии продовольствие для войска обеих Панноний и был препозитом вексилляций Равеннского, Мизенского и Британского флотов, а также отрядов мавританских и африканских всадников, отправленных для защиты Паннонии. Будучи префектом Первой Испанской Арваков, стоявшей в Аррабоне, он в сражениях с наристами убил своей рукой их вождя Валаона⁷². Совершенно разбитые 3 тыс. наристов были поселены, очевидно, в Паннонии (Dio Cass., 70, 21).

Во время экспедиции против Авидия Кассия в 175 г. Марк Валерий Максимиан был поставлен во главе конницы, набранной у маркоманнов, наристов и квадов для подавления движения на востоке (praepositus equitum gentium Marcomanorum, Naristarum, Quadorum ad vindictam Orientalis motus). После подавления восстания Авидия Кассия Валерий Максимиан снова был отправлен на паннонский фронт и известен в качестве легата 1 и II легионов и пренозита вексилляций II легиона, оставшихся зимовать в землях квадов в 179—180 гг.⁷³

В намерения Марка Аврелия входило создание двух новых провинций — Маркоманнии и Сарматии (SHA, vita Marci, 24, 5—6; 27, 10). По сообщению Диона Кассия, в областях маркоманнов и квадов было оставлено 20 тыс. римского войска (Dio Cass., 71, 20, 1—2). Надписи подтверждают, что римские войска действительно стояли на левом берегу Дуная. В стране квадов и маркоманнов находился ряд военных постов — stationes. Археологические исследования на территории Словакии, в долине р. Нитры и на территории Нижней Австрии обнаружили такие посты⁷⁴. Наскальная надпись из Лаугарициона (совр. Тренчин, 120 км севернее Дуная, в Чехословакии) свидетельствует, что римские войска находились после Маркоманнских войн в землях квадов и маркоманнов⁷⁵. Уже упоминавшийся Марк Валерий Максимиан был препозитом вексилляций II легиона, оставшихся зимовать у квадов в крепости под названием Лаугарицион, где находилось свыше 800 легионеров II легиона. Вексилляция III Августова легиона, пришедшая из Африки и включенная в состав паннонского войска, стояла в землях маркоманнов (Dessau, 2747 = A. Dobô, 424).

В 177 г. квады и сарматы снова напали на Паннонию. Первые кампании закончились успешно: ими руководил префект претория Бассей Руф, который, однако, вскоре пал в битве (Dessau, 1326). Марк Аврелий и Коммод опять появились в Паннонии⁷⁶. В 178 г. были достигнуты победы над языгами и бурами, и в 179 г. был заключен мир⁷⁷. Зимой 179/180 г. имели место экспедиции против квадов и маркоманнов в их земли. 18 марта 180 г. умер в Паннонии, в Виндобоне, Марк Аврелий⁷⁸. Коммод закончил поспешно войну и отозвал из-за Дуная 20 тыс. римского войска, которое было размещено в стране квадов и маркоманнов; он оставил все укрепления римлян (Dio Cass., 72, 2, 1—4; SHA, vita Commodi, 3, 5; Herodian., I, 6, 4—9).

Условия мирных договоров, заключенных с языгами, марко-маинами и квадами, были примерно одинаковы⁷⁹. Всем им было запрещено селиться и пасти скот в пограничной полосе за Дунаем на расстоянии 76 стадиев. Эта полоса была потом сокращена до 38 стадиев (около 7,5 км). Судам языгов запрещалось плавание по Дунаю; они не могли также заселять его острова. Для языгои пе были установлены дни торговли, в которые они могли бы приходить на римский берег. Квады могли собирать собрания своего племени не чаще раза в месяц, в определенном месте и в присутствии римского центуриона. Языгам такие собрания были вовсе запрещены. Но они добились разрешения у Марка Аврелия сноситься со своими соплеменниками роксоланами через Дакию, испрашивая на это всякий раз позволение у наместника провинции. Квады и маркоманны были обязаны ежегодно поставлять в Рим зерно и скот. Языги давали в римскую армию 8 тыс. конницы (часть ее была послана в Британию), квады — 13 тыс. пехоты. Квады вернули 50 тыс. римских пленных, языги — 100 тыс., не считая тех, которые погибли в плену, были проданы в рабство или бежали (Dio Cass., 71, 13, 1—4; 16, 2). В отношении более отдаленных племен римляне применили меры морально-политического или экономического характера, имевшие целью упрочение римского влияния среди этих племен и включение их в сферу римских интересов. Некоторым из них было дано право римского гражданства, другим — освобждение от натуральных поставок в пользу Рима, третьим римляне сами обязывались поставлять продовольствие и субсидии (Dio Cass., 71, 19, 1—2), очевидно, за предоставляемые воинские контиигенты.

Маркомаииские войны потребовали от римлян колоссального напряжения сил. На помощь дунайским провинциям, как уже упоминалось, пришел флот из Италии и Британии, продовольствие из Галлии, отряды, набранные из мавров и африканцев. Войска были сформированы из только что побежденных маркоманнов, наристов и квадов.

Победе римлян способствовали непоследовательные действия самих племен, поведение племенных вождей и царьков, не отлит чавшееся согласованностью. Пользуясь соперничеством и раздорами среди германских племен, «Марк Аврелий покупал вспомогательные войска германцев против самих германцев» (SHA, vita Marci, 21, 7). Менее значительные племена старались использовать эту войну, чтобы освободиться от зависимости более сильных. Буры, о которых известно, что они были союзниками римлян в Первую Дакийскую войну Траяна, боялись усиления языгов и квадов, с которыми граничили. Они только тогда согласились оказывать римлянам помощь, когда римляне выполнили свое обещание о разгроме квадов, чтобы они не оставались как прежде врагами у границ буров (Dio Gass., 71, 18). Котины, области которых римляне хотели использовать для нападения с тыла на маркоманнов, отказали римлянам в этом после того, как было разбито 20-тысячное римское войско.

Среди вождей и царей племен были разногласия в их отношении к Риму. У квадов было две группировки: одна, проримская,— поставила во главе паря Фурция; другая, враждебная Риму,— свергла Фурция и поставила царем Ариогеза. Этот Ариогез причинил множество неприятностей Риму, так что Марк Аврелий обещал 1000 золотых тому, кто приведет его живым, и половину сумтиы за его голову, чего император не сделал и поселил его затем в Александрии, в Египте (Dio Cass., 71, 14, 1—2). Две «партии» обнаружились и у языгов. Языги пришли умолять императора Марка, как пишет Дион Кассий, с самим Зантиком; причем сначала они взяли под стражу своего другого царя Банадаспа (Dio Cass., 71, 16, 1—2), очевидно противника соглашения с римлянами. Даже гермундуры, «племя верное римлянам», которым единственным из германцев был разрешен свободный доступ в соседнюю Рецию (Tacit., Germ., 41), выступили в эту войну против Рима и вместе с наристами подвергали опустошениям эту провинцию.

Племена опасались своих более сильных соседей и предпочитали видеть их слабыми. Свидетельства более раннего времени указывают на зависимость кельтов-котинов и иллирийцев-озов от квадов и сарматов, которые налагали на них дань как на иноплеменников (Tacit., Germ., 43). У царя квадов Ванния находилась на службе конница сарматов (Tacit., Ann., XII, 29). Тарб, вождь соседних с Дакией на западе племен, вторгся в Дакию, «требуя денег и угрожая войной, если их не получит» (Dio Cass., 71, 11, 1). On был разбит с помощью вандалов, впервые появившихся тогда у границ Дакии. Вандалы-асдинги, занявшие земли костобоков у границ Дакии, были затем разбиты своими соплеменниками лакрингами, боявшимися усиления асдингов (Dio Cass., 71, 11, 6; 12, 1—2). Квады, после того как римляне поставили в их стране гарнизоны, пытались захватить земли семнонов (Dio Cass., 71, 20 1—2). По условиям договора, заключенного Коммодом и квадами, они не должны были вести войны с языгами, бурами и вандалами (Dio Cass., 72, 2, 4).

Маркоманнские войны не были обычным столкновением римлян и варваров. Они открыли новый этап во взаимоотношениях Империи с племенами. Система буферных государств на левом берегу Дуная, представлявшая собой сферу культурного, политического и экономического влияния римлян в варварском мире, оказалась неспособной сдержать движение новых народов к пределам Империи. Под их давлением они сами совершали вторжения в пределы Империи и обнаружили свои собственные интересы и свою внешнюю политику. Создпие за лимесом нейтральной полосы шириной в 7,5 км должно было предотвратить внезапность нападений, именно с этого времени граница стала действительно демаркационной линией между Империей и варварами⁸⁰. Заключение мирных договоров с варварами означало в то же время признание их политической самостоятельности.

После Маркоманнских войн римляне впервые в широких масштабах стали селить в пределах Империи варварские народы. Чтобы восполнить убыль в населении дунайских провинций, Марк Аврелий поселил в Дакии, Мезии, Паннонии и в самой Италии отдельные группы варварских племен (Dio Cass., 71, 11, 4; 21; 72^ 3, 2). Мы уже упоминали о наристах, которые и раньше оказывались в пределах провинции. Из Карнунта в надписи начала II в. известен отпущенник Марк Невий Примигений, domo Naristus его жена Невия и дочь Креуза (CIL, III, 4500). Ульпий Север, нарист, служил в первой половине III в. в гвардейских кавалерийских войсках (équités singuläres) в Риме (CiL, X, 7290 = A. Dobo, 112). Котины были поселены в Нижней Паннонии на землях городов Мурсы и Цибал⁸¹. В III в. они служили в преторианских когортах в Риме; в правление Александра Севера и Деция часть их была отпущена в отставку⁸². Они носят имена Аврелиев и praenomina Марк и получили римское гражданство уже от Марка Аврелия. В военных дипломах из Рима для этих котинов указано их origo — Aelia Mursa (или Cibalis) ex provincia Pannonia Inferiore cives Cotini. В большинстве случаев котины-преторианцы имеют римские cognomina — Кассий, Фусцин, Марциан, Аппий, Сабиниап, Виталис, Прокул, Оитат, Квирин и даже Сулла и Рогмул, но известны среди нпх лица, сохранившие в качестве cognomina свои прежние кельто-иллирийские имена — Потазис, Доленс, Толфий, Суннарий, Лапотий, Далутий, Дезий, Долеа, Цемас. На левом берегу Дуная, напротив Аквинка, были размещены озы, которые несли сторожевую службу в римских бургах⁸³. Известен препозит племени озов Марк Россий Витул, который исполнял эту обязанность, будучи трибуном легиона II Помощник (A. Dobo, 414, 415).

Эти отдельные группы варварских народов способствовали варваризации населения Паннонии, хотя для этого времени речь может идти главным образом о военном населении, так как котины, озы и наристы служили в римских войсках. Принятие на службу варварских контингентов и размещение отдельных групп в римских пределах были следствием длительных отношений Империи с племенами. По-видимому, маркоманны, наристы, квады, озы, котины были в известной мере романизированы, если были сразу же включены в римские войска.

После Маркоманнских войн был усилен лимес Паннонии посредством сооружения крепостей, бургов и slationes на левом берегу Дуная в нейтральной полосе. Строительство каменных укреплений на левом берегу Дуная, напротив лагерей легионов и в местах важнейших переправ, началось уже в I в. Крепость Целаманция была построена напротив Бригециона при Домициане. При Траяне была построена крепость Контраквинк напротив Аквинка. Крепость вмещала когорту в 500 человек. Затем она подверглась перестройке и ее площадь сократилась вследствие увеличения толщины стен крепости. При Константине I, в правление которого многие крепости на лимесе были переоборудованы, площадь крепости снова была увеличена⁸⁴. Подобные укрепления, о чем уже упоминалось, находились в землях квадов и маркоманнов на территории Словакии и Нижней Австрии. По сообщению Диона Кассия, легионеры не испытывали в таких бургах никаких неудобств, так как имели все небоходимое для жизни (71,20,1—2). При Коммоде были построены бурги на лимесе Нижней Паннонии между Аквпнком и Интерцизой (CIL, III, 10313—10314). Как свидетельствуют раскопки, бурги представляли собой квадратное (20 X 20) или прямоугольное (16 X 22) каменное помещение на высоком фундаменте, от которого отходили фланговые стены с квадратными башнями по углам (7,5 X 7,5). Особым типом укреплений были сооружаемые на варварском берегу причалы, где высаживались направлявшиеся в тыл к варварам римские транспорты с войсками и продовольствием. Эти причалы начали строить в IV в. напротив наиболее значительных военных лагерей Нижней Паннонии в связи с действиями римлян против квадов и сарматов. Их находят в Венгрии в Собе, в Ноградверече, в Будакеси, на острове Маргит в Будапеште и в других местах. Причалы состояли из одного (22 X 17 м) главного здания, от которого отходили фланговые стены, параллельные Дунаю (от 7 до 15 м длиной), с квадратными башнями на концах; от этих башен шли стены в глубь самого берега, заканчивавшиеся также небольшими башнями. Эти последние башни стояли уже на самом берегу реки, в то время как сооружение со стороны реки строилось на сваях. Четыре башни, соединенные стенами, замыкали укрепленный квадрат с центральным помещением, толщина стен которого достигала свыше 3 м⁸⁵.

В результате Маркоманнских войн произошли перемещения в самом варварском мире. За лимесом Нижней Паннонии обосновались роксоланы, оставив занимаемые ими области за р. Алутой⁸⁶. В начале III в. за лимесом Верхней Паннонии, напротив Бригециона, была размещена какая-то часть свободных даков⁸⁷. К северо-западной границе Дакии придвинулись вандалы — асдинги и лакрипги, часть которых была принята в пределы провинции (Dio Cass., 71, 11, 1—2; 6; 12, 1—3). У восточных границ Дакии появились карпы. Дунайских областей достигли и аланы, которые в I в. занимали степи Северного Кавказа. Аланы названы в числе племен, нападавших на Империю во время Маркоманнских войн (SHA, vita Marci, 22, 1). Если но считать совершенным измышлением сообщение биографа императора Максимипа Фракийца о том, что его отец был из племени готов, а мать — из племени алаиов (SHA, vita Maximini duo, 1, 5), то, очевидно, аланы были поселены во Фракии⁸⁸.

Из условий договоров, заключенных с племенами после Маркомаинских войн, выясняется, сколь жизненно необходимой для них была торговля с римлянами. Все они просили сохранить право пользоваться рынками. В условия первого договора с квадами это не было внесено из-за опасения, что к приходящим на римский берег квадам могут примешаться маркоманны и языги, «все высмотрят и будут покупать продовольствие» (Dio Cass., 71, 11, 3). Позднее места и дни торговли были установлены и для квадов, и для маркоманнов (Dio Cass., 71, 15). Языги были освобождены от соблюдения всех условий мирного договора, кроме разрешения собирать собрания своего племени и вести торговлю с римлянами (Dio Cass., 71, 19, 2). Позднее и для них были восстановлены дни торговли.

Торговля с племенами была не менее необходимой и для самих римлян⁸⁹. Она была одним из средств экономического проникновения римлян и порабощения племен. Торговый капитал в древности был средством грабежа и порабощения народов⁹⁰. Действия восставших племен в отношении римских торговцев показывают, что римский торговец в завоеванных странах был столь же ненавистной фигурой, что и легионер. В Паннонии римские купцы были уже в самом начале I в. и стали жертвами Панноно-далматского восстания (Veil. Pat., II, 110, 6). Купцы погибли и в Галлии во время восстания Флора и Сакровира (Tacit., Ann., Ill, 42) и во время восстания Цивилиса, когда они «бродили в стране батавов, как среди мира» (Tacit., Hist., IV, 15). Поездки римских торговцев за Дунай кончались иногда трагически. Из Бригециона происходит надпись с упоминанием торговца interfectus a barbarie ⁹¹. Как далеко могли оказаться римские торговцы, свидетельствует пример задунайской столицы Маробода, куда римских купцов «занесли во вражескую страну право торговли, страсть к наживе и забвение родины» (Tacit., Ann., II, 62). Употребленное Тацитом выражение ius commercium рассматривается некоторыми исследователями как указание на существование у римлян торговых договоров с племенами.

Торговля производилась на границе, на берегу Дуная (in ripa commercioruin — Tacit., Germ., 41), в специально отведенных для торговых операций местах и в лагерных городах — канабах под присмотром легионов. В канабе центром торговых операций служил форум, обычно большое четырехугольное каменное здание — 75 X 82 м в канабе Аквинка и 200 X 180 м в канабе Карнунта⁹². Форум канабы Карнунта имел колоннаду и огромный внутренний двор (130 X 130 м) с четырьмя колодцами или фонтанами, где, предполагают, находилась бойня. На этом дворе размещался привозимый на продажу скот. В канабах мог находиться временный рынок рабов — статарий, где возвращавшиеся из походов легионеры могли продавать работорговцам пленных.

Из городов и крепостей на лимесе, пересекая Дунай, выходили дороги в варварские страны. Знаменитый «янтарный путь» шел из Карнунта на север через области германских племен к пределам Скандинавии. Важнейшим местом торговли с сарматами для перехода через Дунай была Интерциза, где существовала таможенная станция (CIL, III, 10301). Отсюда происходит алтарь, поставленный торговцем Аврелием Гермесом «Меркурию, приносящему прибыль» (Intercisa, I, 355). Из Лугио, укрепления на лимесе (совр. Дунасекче), напротив Сирмия, где был крупный военный лагерь, построенный Диоклетианом, дорога выходила в Дакию. Долиной р. Марош она шла через области сарматов. Современный Сегед (античный Partiscum) был важнейшим местом пересечения нескольких дорог, и здесь был пост римской таможни⁹³. Все народы, обитавшие у границ Паннонии, пользовались римской монетой. Во второй половине IV в., когда римляне предпринимали отчаянные усилия, чтобы удержать Паннонию под своей властью, продолячалось строительство укреплений на лимесе провинции Валерии против квадов. В 371 г. при императоре Валентиниане I в районе современного Эстергома был построен бург для торговли с квадами, cui nomen commercium qui causa factus est (CIL, III, 3653). Все варвары, за исключением гермундуров (Tacit., Germ., 41), вступали на римскую землю безоружными, только днем и под надзором (Tacit., Hist., IV, 64). Переходить Дунай по торговым делам в любом месте запрещалось. Ведение торговли в укреплениях и под контролем войск должно было воспрепятствовать проникновению варварских купцов в качестве шпионов⁹⁴. Торговые сделки варваров с римлянами облагались пошлиной.

После Маркоманнских войн торговля с племенами совершенно перешла иод контроль военных. Свидетельства о бенефициариях из провинции показывают, что под наблюдением военных находились военные и торговые дороги⁹⁵. В обязанности бенефициариев, которые в количестве 60 или 30 человек состояли в службе наместника провинции, входил контроль за важнейшими участниками дорог, особенно в местах их пересечения. Бенефициариям было придано несколько легионеров; со времени Северов они были приравнены к центурионам и могли занимать всаднические должности. Из Аквинка происходит алтарь, поставленный бенефициарием II легиона Марком Аврелием Северином Юпитеру, Юноне et genio Commercii ( CIL, III, 3617). В канцеляриях легатов легионов для переговоров с варварами были специальные военные переводчики из числа легионеров. Такие переводчики — interprétés Sarmatarum, Dacorum, Germanorum — известны в надписях Паннонии III в. Ими были легионеры из среды романизированного населения с именами Ульпиев и Аврелиев⁹⁶. В IV в., когда власть Рима в провинции была почти уничтожна, продолжала существовать специальная должность — comes commerciorum per Illyricum, в ведении которого находилась пограничная торговля. В распоряжении таgister officiorum были interprétés omnium gentium (Not. dignit. Occ., IX, 46; XI, 52).

Ассортимент продаваемых племенами товаров очевиден из условий мирных договоров. Римляне требовали зерно, лошадей, быков, коров, овец⁹⁷. Варвары могли продавать также рабов, кожи и скот, лес, смолу, деготь, лучину, мед, воск (Strabo, IV, 6, 10; V, 1, 8). Римлянам разрешалось продавать варварам все, кроме железа, оружия, хлеба и соли (Dig., XXXIX, 4, 11). Обычно римляне экспортировали в варварские страны бронзовые, стеклянные и керамические изделия, украшения из золота и серебра, вино⁹⁸.

Варварский мир не был безучастным и к внутриполитическим событиям в Империи. Римляне сами использовали помощь варваров в своих гражданских войнах, и варвары вмешивались в эти междоусобия. И те, и другие считали это явлением обычным как следствие длительных и многообразных связей Империи с соседними племенами. Уже триумвиры в борьбе за власть искали поддержки варварских царей. В период междоусобных войн, последовавших после смерти Нерона, когда паннонские и мезийские легионы выступили на стороне Веспасиана, «вождям сарматских языгов предоставили возможность участвовать в войне». Сарматы предлагали также своих людей и конницу. «Эта их услуга не была принята из опасения, что они воспользуются гражданской войной в своих целях, а может быть, переметнутся к тем, кто больше заплатит» (Tacit., Hist., Ill, 5). У квадов были взяты войска. Их цари Сидон и Италик участвовали в битве при Кремоне (Tacil., Hist., Ill, 5). Для подавления восстания Авидия Кассия, о чем мы уже писали, были набраны войска из маркоманнов, квадов и наристов. Относительно Септимия Севера Геродиап сообщает, что при провозглашении его императором он якобы получил поддержку квадов и маркоманнов (Herodian., II, 9, 12). Варварские народы, размещаемые в пределах провинции, оказывались втянутыми в борьбу за императорскую власть во время кризиса III в. В борьбе против узурпаторов Галлиен воспользовался поддержкой маркоманнов⁹⁹ и взял якобы себе в жены дочь их царя (Aur. Viet.; Caes., 33, 6; Epit., 33, 1). Регалиан, провозглашенный императором в 260 г., был затем убит по подстрекательству роксолан, с согласия воинов и вследствие страха самих провинциалов, опасавшихся гнева Галлиена (SHA, vita trig, tyr., 10, 2). Этими роксоланами была часть сарматов-роксолан, поселенных к этому времени в Паннонии¹⁰⁰.

Время правления Северов представляет относительно спокойный период в истории Паннонии. В правление Септимия Севера какая-то группа германских племен во главе со своим царем оказалась на римской земле. Из Карнунта происходит эпитафия Септимия Айстомодия, царя германцев, поставленная его братьями Септимиями — Филиппом и Гелиодором (CIL, III, 4453). Причины появления германцев в пределах Паннонии остаются неизвестными. Возможно, они были приняты на римскую службу. Не исключено также, что, взятые в качестве заложников, они остались в провинции и получили затем римское гражданство.

Вторжения германцев на Дунае начались при Каракалле. Почетные наименования трех верхнепаннонских легионов Antoniniaпа, как отмечал уже Г. Альфельди, указывают на их участие в 212 г. в войне с германцами¹⁰¹.

О войнах, имевших место во время этого правления, сообщают несколько источников¹⁰². Сами исторические события, однако, мало известны. Из сообщения Диона Кассия о том, что Каракалла приказал вызвать царя квадов Гавиомара, который был убит по его распоряжению и голова его была положена у ног императора (78, 20, 3), можно заключить, что квады или были намерены предпринять какие-то действия против римлян, или обнаружили большую самостоятельность в своей политике. Возможно, эти меры диктовались необходимостью изолировать квадов от вандалов и карпов, появившихся у восточных границ Дакии, нападениям которых более всего подвергалась эта провинция. Карпы, занимавшие области среднего течения Серета и Прута, впервые пришли тогда в соприкосновение с Римской империей¹⁰³. В 212 или в 213 г. карпы п вандалы напали на Нижнюю Паннонию¹⁰⁴. В 214 г. в провинцию прибыл Каракалла¹⁰⁵. Бригецион, принадлежавший Верхней Паннонии, был отнесен им к Нижней, которая отныне стала иметь два легиона и во главе которой находился теперь наместник консульского ранга. Эта реорганизация провинции имела целью укрепить лимес Нижней Паннонии, который вследствие нападений сарматов и давления на дунайскую границу новых народов, подступивших к ее рубежам в III в., стал особенно угрожаемым участком па Среднем Дунае.

Во время своего посещения Паннонии Каракалла позаботился и о безопасности Дакии (SHA, vita Caracal., 5, 4). У пограничных с Дакией племен были взяты заложники (Dio Cass., 78, 27,.5), которые были затем возвращены дакам императором Макрином. Именно тогда какое-то из свободных дакийских племен было поселено за лимесом Папнонии, напротив Бригециона. К военным действиям Каракаллы против германцев и свободных даков относят надпись с упоминанием bellum Germanicum (CIL, III, 3472), в этой войне принял участие II легион¹⁰⁶.

Уход вексилляций паннонских легионов на Персидскую войну Александра Севера обнажил среднедунайский лимес, который подвергся нападениям германских и сарматских племен в 231— 232 гг.¹⁰⁷ что заставило Александра Севера вернуться с экспедиционной армией на Дунай. Его малоэнергичные действия против германцев явились, как известно, причиной убийства императора и провозглашения императором Максимипа Фракийца, которое было осуществлено паннонскими легионами (Herodian., VII, 8, 11).

Правление Максимина пользовалось в дунайских провинциях большой поддержкой, на что уже было обращено внимание в литературе¹⁰⁸. В посвящениях, поставленных в его честь в Дакии, Паннонии и Мезии, он именуется «владыкой земли, моря и всего рода человеческого» ¹⁰⁹. Местом пребывания Максимина в Паннонии был Сирмий, где он оставался два года, 235—236, и откуда с паннонскими легионами выступил в Италию против поднявшего восстание сената¹¹⁰. Факт нахождения императора в Сирмии подтверждает, что главную опасность в это время представляли сарматы¹¹¹. Войны с сарматами продолжались при Пупиене и Бальбине (SHA, vita Max. et Balb., 5, 9) и, возможно, при Гордиане III.¹¹²

В истории сарматов, которые были одним из основных врагов Империи на Среднем Дунае вплоть до правления преемников Константина I, не все вопросы вследствие ограниченности источников являются решенными. Однако предпринятые исследования в венгерской историографии М. Пардуца и Я. Харматты и в отечественной литературе — А. М. Ременникова внесли определенную ясность в историю дунайских сарматов¹¹³. После того как в середине I в. за лимесом Нижней Паннонии осели языги, расселение сарматов в междуречье Дуная и Тиссы продолжалось до середины ІV в. Их длительные войны с Империей происходили главным образом в пределах Нижней Паннонии и на ее лимесе, получившем название ripa Sarmatica. В результате этих войн на землях провинции размещались отдельные группы сарматов, присутствие которых в Паннонии неоднократно обнаруживается в археологическом материале, хотя они нигде не выступают как определенная этническая группа, фиксируемая в географических рамках. Самые ранние памятники вне пределов провинции относятся к сарматам-языгам. Следующая волна сарматов-роксолан достигла границ Паннонии по мнению одних исследователей во время или вскоре после Маркоманнских войн, по мнению других — только около 260 г.; их расселение на Тиссе происходило в течение всего периода тетрархии¹¹⁴. Согласно исследованиям М. Пардуца, материал сарматских некрополей второго периода (180—260 гг.) не может быть отнесен к роксоланам и скорее следует думать о продолжающемся выселении языгов¹¹⁵. В первой трети IV в. на Среднем Дунае известна новая группа памятников, в которой одновременно с сарматским материалом заметно германское влияние. Ее происхождение и соотношение с памятниками языгов и роксолан не достаточно ясно. Отмечаемые римскими историками в это время войны на Дунае, среди самих сарматов, которые определяются теперь как сарматы-аргараганты и сарматы-лимиганты (или сарматы-рабы), и отсутствие в источниках упоминаний о сарматах — языгах и роксоланах — свидетельствует, очевидно, о том, что языги и роксоланы утратили к IV в. свое господство. Одни исследователи склонны считать, что под аргарагантами скрывались сарматы-языги и роксоланы, против которых выступила новая группа племен, пришедшая из областей Олтении. Этот новый народ отождествляется с лимигантами, к которым относят группу сарматских памятников (Тапе — Малайдок), датируемую 350—450 гг.¹¹⁶ Другие исследователи предполагают, что аргараганты включали роксолан, лимиганты — языгов¹¹⁷.

К середине III в. Римская империя вступила в новый этап отношений с пограничными народами. Уже Маркоманнские войны свидетельствовали о том, что Империя не может более вести агрессивную политику в отношении своих соседей. Создание за лимесом на левом берегу Дуная безопасной зоны указывало на то, что защита границы ложилась теперь целиком на лимес и его укрепления. Начавшееся со времени Филиппа Араба движение к дунайской границе готов и племен Северного Причерноморья, суммарно определяемых древними как «скифы», на многие десятилетия превратило дунайские провинции в арену упорной борьбы варварских племен и Империи. Соотношение сил варварского мира и римского было далеко не таким, каким оно существовало в I в. Торговые и военные сношения придунайских племен с римскими провинциями способствовали развитию племен, прогрессу у них ремесленпого и сельскохозяйственного производства, совершенствованию военного дела, накоплению богатств в руках знати, оформлению наследственной королевской власти и формированию государства. По мере того как на историческую арену выступали новые народы, Империя оказывалась вынужденной все более и более считаться с существованием своих разноплеменных соседей, нередко и отступать под их давлением. В III—IV вв. вблизи дунайской границы складываются новые и сильные племенные союзы под главенством готов, сарматов, карпов, гуннов. Взаимоотношения Империи с варварским миром на Дунае составляют едва ли не всю внешнеполитическую историю ее последних столетий.

Положение в Паннонии особенно осложнилось в 50—60-е годы III в. Римское государство переживало в это время глубокий внешнеполитический кризис, в основе которого лежали причины социально-экономического характера. Наибольшее напряжение внешнеполитических событий приходится на время правления Галлиена. К сожалению, состояние источников для этого периода таково что не позволяет детально проследить положение в провинции. Паннония страдала от нападений квадов, сарматов и, очевидно, маркоманнов¹¹⁸. Ее лимес был прорван во многих местах; города подвергались нападениям и разрушению; население в страхе бежало, зарывая в землю клады в надежде на возвращение. Монетные клады, во множестве происходящие из Паннонии от 258—260 гг., подтверждают, что в провинции разразилась в это время величайшая катастрофа¹¹⁹. Вторжения в Паннонию с востока стали беспрепятственными, после того как при Галлиене фактически была оставлена Дакия¹²⁰. Насколько сильно пострадали пограничные районы, свидетельствует проведенное только при Клавдии 11 в 268 г. восстановление больших бань II легиона в Аквинке, которые долгое время лежали в развалинах (GIL, III, 3525 = 10492). Возможно, часть Верхней Паннонии была уступлена Галлнеиом маркоманнам¹²¹. Центральное императорское правительство было не в состоянии сдерживать варваров и предотвращать узурпации императорской власти со стороны наместников провинций. Паннонские легионы в союзе с легионами Мезии и Дакии предпринимали попытки захватить императорскую власть. Причиной узурпаций было недовольство войск и гражданского населения дунайских провинций неудачными и неэнергичными действиями Галлиена. В этих узурпациях сказалось очевидное стремление к самостоятельности и независимости от Рима провинциальной аристократии и осознававшееся дунайскими легионами их значение в защите границ Империи.

Огромное значение паннонских легионов в борьбе за императорский трон проявилось уже в I в., когда выступление паннонских и мезийских войск на стороне Веспасиана явилось решающим фактором в его победе в гражданских войнах, последовавших: после гибели Нерона¹²². В правление Коммода со стороны префекта претория Тигидия Перенниса была сделана неудачная попытка захватить императорскую власть с помощью паннонских легионов. Сведения источников о заговоре Перенниса, довольно сбивчивые и противоречивые, показывают, что Переннис стремился доставить императорскую власть своим сыновьям и склонить на свою сторону легионы Паннонии¹²³. К этим событиям относят свидетельства некоторых надписей из Нижней Паннонии, на которых счищено имя наместника 184—185 гг. В этом наместнике видят Луция Корнелия Феликса Илотиана, о котором известно, что под его руководством происходило строительство бургов между Аквипком и Интерцизой (CIL, III, 3385), и который объединился с сыновьями Перенниса и вел войну против сарматов (SHA, vita Commodi, 6, 1)¹²⁴. Легионами Паннонии в апреле 193 г. был провозглашен императором в Карнунте, в лагере XIV легиона, наместник Верхней Паннонии Септимий Север¹²⁵. Войска провинции приняли участие в его походе на Рим (expeditio urbica) против Дидия Юлиана¹²⁶. Иллирийские войска боролись и против Песценния Нигра в Сирии и против Клодия Альбина в Галлии (A. Dobo, 425 Dessau, 1140). В 202 г., возвращаясь в Рим, Септимий Север проехал через дунайские провинции, войскам которых он был обязан императорским троном. Он посетил и Паннонию (Herodian., III, 10, 1), где войска и города ставили почетные надписи в его честь (CIL, III, 3315, 3968 = 10805). Максимин Фракиец опирался преимущественно на легионы Паннонии, и с ними он двинулся из Сирмия в Италию. В правление Филиппа Араба войска Паннонии и Мезии провозгласили в 248 г. императором Тиберия Клавдия Марина Пакациана, бывшего в 247— 248 гг. наместником Верхней Мезии и одновременно Нижней Паннонии¹²⁷. Пакациан стремился получить поддержку легионов всех дунайских провинций, о чем свидетельствует выпуск ого монет с легендой Concordia militum, которые в огромном количестве были отбиты на монетном дворе Верхней Мезии, в Виминакпи¹²⁸. Филипп Араб поручил подавление восстания сенатору Децию, назначив его наместником Мезии и Паннонии на 248—249 гг. В свою очередь Деций в результате его победы над готами был провозглашен императором войсками Паннонии и Мезии¹²⁹. Объединенное наместничество сразу в нескольких провинциях вызывалось необходимостью сосредоточить власть в угрожаемых провинциях в одних руках¹³⁰. Уроженец Паннонии, наместник Мезии при Александре Севере, Деций был одним из немногих в III в. сенаторов иллирийского происхождения¹³¹. Деций предпринял энергичные меры по защите Дакии от готов (он был назван здесь restitutor Daciarum — CIL, III, 1176). Однако борьба с готами на нижнем Дунае была неудачной и кончилась разгромом римской армии и гибелью самого императора¹³². В 253 г. победа над готами была одержана Марком Эмилианом, наместником обеих Мезий и обеих Панноний¹³³, который был провозглашен императором, но в этом же году был разбит войсками Валериана, наместника Реции, которого победившие войска провозгласили императором (Aur. Viet., Caes., 32, 1).

Более чем скудные сведения SHA о правлении так называемых «тридцати тиранов» могут быть дополнены и подкреплены некоторыми отдельными надписями времени Галлиена. Датировка этих надписей и отнесение к тому или иному узурпатору, однако, не всегда безусловны. В правление Галлиена последовали две узурпации со стороны наместников Паннонии. Ингенуй, наместник обеих Панноний и Мезий в 258—260 гг., после того как одержал победу над сарматами, был провозглашен императором легионами Мезии¹³⁴. Для борьбы с Ингенуем Галлиен направил вексилляции легионов почти всех западных провинций. Против Ингенуя, который был побежден у Мурсы, в Паннонии, сражались вексил-ляции легионов Реции, Дакии, Норика, Германии, Британии и вексилляции Второго Парфянского легиона, стоявшего под Римом, в Альбане. Всего против Ингенуя были направлены вексилляции 17 легионов¹³⁵. Некоторые из легионов после победы за верность, проявленную в сражении с Ингенуем, в седьмой раз получили от Галлиена наименование pia и fidelis, что отразилось па монетной чеканке Галлиена¹³⁶. В числе этих легионов, удостоившихся наименований septem pia, septem fidelis, были все легионы Верхней и Нижней Германии, оба легиона Реции и Норика, оба легиона Нижней Паннонии (I и II Помощник) и Верхней Мезии, Второй Парфянский легион, один из легионов Нижней Мезии (Первый Италийский) и один из легионов Дакии (Пятый Македонский)г и ни один из легионов Верхней Паннонии, где стояли X Близнец (в Виндобоне) и XIV Близнец (в Карнунте). Два легиона Паннонии и два легиона Мезии отпали от Ингенуя в критическое время и повернули против. Присутствие вексилляций рейнских и британских легионов отмечено в Сирмии (CIL, III, 3228). Упоминающая их надпись представляет собой посвящение Юпитеру Монитору (Советчику), поставленное за здоровье и безопасность Галлиена и вексилляций германских и британских легионов с их вспомогательными войсками Виталианом, который находился во главе этих войск и назван как protector augusti nostri et praepositus. После победы Галлиена над Ингенуем им были жестоко наказаны войска и гражданское население Мезии и Паннонии (SHA, vita trig, tyr., 9, 3; 10, 1—2).

В этом же 260 г. мезийские легионы, «уцелевшие после поражения при Мурсе», провозгласили императором Регалиана¹³⁷. Б. Сариа считал, что областью господства Регалиана была только Мезия¹³⁸, хотя новейшие исследования говорят и о Паннонии.¹³⁹ Заслуживает внимания приводимая Б. Сариа аргументация. Он относит к событиям, связываемым с Регалианом, весьма интересную фрагментарную надпись, найденную вмонтированной в церкви святой Софии в современном Охриде (античный Лихнид в Македонии). Надпись была восстановлена и опубликована Н. Вуличем в 1933 г. Она представляет собою посвящение, поставленное Юпитеру за благополучие и безопасность императора Галлиена вексилляциями Второго Парфянского легиона и Третьего Августова. Этот последний легион, стоявший в Африке, в Ламбезисе, был раскассирован Максимином Фракийцем в связи с восстанием Гордианов, но был затем восстановлен в 253 г. Валерианом. Алтарь был воздвигнут под наблюдением Аврелия Аугустина, названного в надписи dux iustissimus, и Сюнфориана, препозита вексилляций. Вексилляции обоих легионов, как отмечал Б. Сария, прибыли в Иллирик морем, в Аполлонию или Диррахий, откуда по Эгнатиевой дороге (начиналась в Аполлонии или Диррахии, следовала до Фессалоник) они двинулись в северо-восточном направлении, где произошло сражение их с каким-то остающимся неизвестным врагом. Свидетельство этой надписи Б. Сариа ставит в связи с битвой apud Scupos (совр. Скопле), упоминаемой в жизнеописании Регалиана (SHA, vita trig, tyr., 10, 11). В этой битве Регалиан одержал какую-то значительную победу в пользу Галлиена. Указывая на то, что свидетельства SHA часто недостоверны, Б. Сариа видит в этой надписи указание на происшедшее у Скупи сражение, в котором Регалиан боролся против войск Галлиена. Скупи, находившиеся на территории Мезии, входили в зону тех провинций, на которые распространялась власть Регалиана. Причем именно Мезия провозгласила его императором. Однако сама надпись происходит не из Скупи, но из Лихнида, города Македонии, и имеет в виду события, происшедшие не в Иллирике, а на Балканах. В ней, несомненно, отразилось какое-то сражение войск Галлиена с войсками одного из узурпаторов. Но речь идет скорее о войске, двигавшемся с Востока, возможно, как допускал Я. Шашель, войске Валента, который был провозглашен императором в Македонии (SHA, vita trig, tyr., 19) и против которого был послан Кальпурный Пизон Фруги, провозглашенный в свою очередь императором и также погибший, как и Валент (SHA, vita trig, tyr., 21).¹⁴⁰ Те немногие сведения, которые сохранились о Регалиане, указывают на то, что он был наместником обеих Панноний и обеих Мезий. По определению его биографа он был dux Illiriei, что указывает на чрезвычайные полномочия Регалиана в дунайских провинциях (SHA, vita trig, tyr,., 10, 1; 9). Регалиан был уроженцем Дакии якобы из рода самого Децебала (SHA, vita trig, tyr., 10, 8). «Он совершил многие храбрые дела против сарматов, но был убит по подстрекательству роксолан, с согласия воинов и провинциалов, опасавшихся гнева Галлиена» (SHA, vita trig, tyr., 10, 2). Эти действия Регалиана против сарматов вероятнее всего были предприняты из Паннонии. Роксоланы, вмешавшиеся в гражданские междоусобия Рима, были частью сарматов, поселенных в Паннонии в III в.¹⁴¹ Возможно, в противовес узурпаторам Галлиен поселил в Верхней Паннонии маркоманнов и взял себе в жены якобы даже дочь их царя (Анг. Viet., Caes., 33, 6; Epit., 33, 1)¹⁴². Регалиан чеканил собственную монету, которую находят в районе Бригециона и Карнунта, где им был наскоро основан монетный двор. Его монеты представляли собой надчеканку монет Каракаллы и Александра Севера, монеты с именем его жены (или матери) Сульпиции Дриантиллы — надчеканку монет Юлии Домны и Юлии Мезы; монеты имели легенду fides militum и liberalitas augustorum¹⁴³. Чеканка монет с подобными легендами свидетельствует о намерении Регалиана заручиться поддержкой по крайней мере всего иллирийского войска и о стремлении расположить к себе гражданское население дунайских провинций. Вероятно, областью господства Регалиана были все три важнейшие дунайские провинции— Паннония, Дакия и Мезия: на монетной чеканке Галлиена 261 г. отсутствуют названия легионов этих провинций¹⁴⁴. Регалиана разоили реннские и германские войска и кавалерия мавров, во главе которых стоял Авреол, командующий конницей Галлиена.

В 261 г. последовала узурпация Макриана, провозглашенного императором на Востоке вместе с сыновьями. Макриан двинулся на запад с большими силами (SHA, vita trig, tyr., 11, 2). В его распоряжении было 45 тыс. воинов (SHA, vita trig, tyr., 12, 13). На Дунае Макриан был поддержан войсками Нижней Мезии. Он был разбит «в Иллирике или на окраинах Фракии» войсками, оставшимися верными Галлиену (SHA, vita trig, tyr., 12, 13).

К событиям, связанным с этой узурпацией, относят свидетельства двух надписей. Одна из них, найденная при раскопках Сирмия в 1953 г., была нанесена на кенотафе и сообщает о некоей bellum Serdicense, в которой погибли два центуриона VIII Августова легиона, стоявшего на Рейне. Я. Шашель усматривает в этой надписи свидетельство происшедшего во Фракии, у Сердики, сражения войск Галлиена с войсками Макриаиа¹⁴⁵, сражения, для которого были привлечены войска не соседней провинции Нижней Мезии (Фракия, как известно, не имела легионов), а из других, отдаленных провинций. Из этих легионов благодаря этой надписи становится известным только рейнский легион. Причем, как заметил Я. Шашель, в сражении участвовали не вексилляции легиона, но весь VIII легион. Согласно сведениям SHA (vita trig, tyr., 11, 2; 12, 13), Макриан был разбит войсками под командованием Авреола. Эти войска, несомненно, включали помимо дунайских легионов, также вексилляции рейнских и британских легионов, присутствие которых, о чем уже упоминалось, зафиксировано в Сирмии во время сражений с Ингенуем.

Ко времени войны с Макрианом принадлежит, очевидно, и другая важнейшая надпись из Аквинка, хотя и ее датировка спорна¹⁴⁶. Надпись относят и к Эмилиану (253 г.), и к МаксиминуФракийцу (235—238). Это алтарь, поставленный по обету Марсу Градиву (Устремляющемуся в бой) Клодием Цельзином, легатом верхнемезпйского VII Клавдиева легиона. Текст алтаря составлен от имени легата. «Посланный для истребления имени свирепейшего тирана, когда вексилляции легионов Нижней Мезии отказались добровольно сорвать со своих военных знамен и штандартов изображения врагов общества, он, дав обет божеству в случае благоприятного исхода битвы, призвал на помощь Марса Градива и опрокинул врагов в боевом строю».

Эти узурпации, хотя и не столь длительные, как это известно для Галлии, колеблют высказанное в литературе мнение о том, что дунайские войска были неизмепной опорой центральной императорской власти в событиях кризиса III в.¹⁴⁷ Напротив, узурпации показывают, что этот стратегически важный для Империи комплекс провинции Оыл далеко не надежен и что войска и гражданское население этих провинций преследовали свои собственные политические цели. В то же время в событиях кризиса III в. еще более обнаружилось огромное значение дунайского войска и провинций для Империи. Из среды военных, выдвинувшихся в период кризиса III в., вышел ряд императоров иллирийского происхождения, сделавших чрезвычайно много для укрепления единства Империи в III—IV вв. Большинство их носило имена Аврелиев и происходило из самой Паннонии. Уроженцем Паннонии, как мы уже упоминали, был император Деций. Из Иллирика происходил Клавдий II (SHA, vita Claud., 14, 2). Аврелиан родился в Сирмии (Aur. Viet., Epit., 35; SHA, vita Aurel., 3, 1; 24, 3; Eut., IX, 13). Из Сирмия был император Проб (SHA, vita Probi, 3, 1; 21, 2). Иллирийского происхождения и, возможно, паннонцем был император Кар (SHA, vita Cari, 4, 3). Из Иллирика происходили Диоклетиан и его соправители (Aur. Viet., Caes., 39, 26; Epit., 39, 1); Константин и его преемники; императоры Иовиан, Валентиниан I и II, Валент, Грацианбыли уроженцами Мурсы и Цибал (Aur. Viet., Epit., 44—47). Как писал Аврелий Виктор, эти императоры были людьми мало образованными, но хорошо знавшими неудобства сельской жизни и военной службы и потому полезными для государства (Caes., 39, 26).

Реставрация Империи началась при Клавдии II, после того как в битве под Наиссом (совр. Ниш) в Верхней Мезии было разбито, по свидетельству современников, 320-тысячное войско готов, включавшее в себя также племена Северного Причерноморья¹⁴⁸. Множество пленных было поселено Клавдием II во Фракии, Мезии и Паннонии, где они несли военную службу на границе (SHA, vita Claud., 9, 4), и было обращено в рабов или колонов (SHA, vita Claud., 8, 6; 9, 4). Аврелиан успешно закончил войны с вандалами, квадами и сарматами, вторгшимися в Паннонию¹⁴⁹. При нем в провинции были поселены карпы; карпов поселил потом и Галерий¹⁵⁰. Кар, захватив в плен 20 тыс. сарматов, часть их расселил в Паннонииш¹⁵¹. Поселение варваров на Дунае происходило при Пробе. Он вел войны с сарматами, гепидами, вандалами, готами. Эти войны происходили и у границ Паннонии, и в ее пределах¹⁵². Под давлением готов Проб был вынужден переселить 100 тыс. бастарнов на римский берег Дуная (SHA, vita Probi, 18, 1)¹⁵³.

Размещение варваров происходило на пустовавших городских землях, что имело место не только в провинциях, но и в самой Италии. Как ранее Марк Аврелий, поселивший варваров в Равенне (Dio Cass., 71, 11, 4—5), Аврелиан также сделал попытку разместить варваров в Этрурии на заброшенных плодородных землях (SHA, vita Aurel., 48, 2), но от этого отказался, видимо, из-за опасения мятежей, которые они могли поднять в Италии, подобно тому как это сделали племена, поселенные в Равенне после Маркоманнских войн. Константин, предписывая взаимать повинности с заброшенных владений на городских землях, ссылается на распоряжение Аврелиана, согласно которому городские власти отвечали за покинутые владения (possessiones) и за те имения (fundi), которые не имели господ. С запявших такие имения предписывалось после трехлетнего освобождения взимать должное. Если совет города оказывался не в состоянии принять на себя эти владения, то следуемые с них повинности должны были быть распределены между остальными владениями и территориями¹⁵⁴. Под последними, очевидно, подразумевались земли, находившиеся во владении не городских общин.

Достигнутая усилиями иллирийских императоров реставрация Империи нередко объясняется в литературе особыми моральными качествами иллирийцев, неким иллирийским гением, спасшим Империю в III в. Однако причины этого мы должны видеть в аграрной и социальной структуре населения дунайских провинций, где сохранялись значительные массы крестьянского населения, способствовавшие экономической устойчивости и жизнеспособности этих провинций в войнах III и IV вв. Специфика аграрной и социальной структуры в Паннонии состояла в сочетании и взаимодействии местных и римских элементов, в их синтезе, который мы попытались проследить в различных областях провинциальной жизни. Поселяемые с конца II в. в Паннонии варварские народности увеличивали сельское население провинции, теперь уже почти не романизированное. Аврелий Виктор определял население иллирийских провинций в IV в. как военных и полуварваров. Смешение старого романизированного населения с варварами происходило посредством браков, хотя правительство пыталось этому противодействовать. По отношению к занявшим Паннонию в начале V в. готам и гуннам это население выступало в известной мере преемником и носителем античных культурных традиций и производственных навыков, когда сами римские формы политической и военной организации были разрушены теми же варварами.

¹ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 3, стр. 21.
² К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 19, стр. 455.
³ Армию Тиберия, выступившую против Маробода, Р. Сайм определяет в девять легионов (R. Syте. Some Notes on the Legions under Augustus.— JRS, XXIII, 1933, p. 25).
⁴ A. Dobö. Die Verwaltung, S. 24—25.
⁵ Tacit., Ann., II, 63; XII, 29—30; /. Klose. Roms Klientel-Randstaaten am Rhein und an der Donau. Breslau, 1934, S. 67—70; A. Dobô. Die Verwaltung, S. 28—29; A. Môcsy. Pannonia, col. 548—549.
⁶ Tacit., Hist., II, 86; III, 4; 10; V, 26.
⁷ W. Huttl. Antoninus Pius, I. Prag., S. 273; A. Môcsy. Pannonia, col. 555; J. Klose. Op. cit., S. 105; E. Swöboda. Carnuntum, S. 42—43.
⁸ Т. Д. Златковская. Племенной союз дакогетов под руководством Биребисты.— ВДИ, 1955, № 2, стр. 73 слл.
⁹ Strabo, VII, 3, 5; 11; Suet., Jul., 44; Aug., 8.
¹⁰ Ног., Od., I, 35, 9; III, 6, 13—16; III, 8, 17—18; Sat... II. 6, 53.
¹¹ Strabo, VII, 3, 5; 11; 13; RGDA, 30; Tacit., Ann. IV, 44; Suet., Aug., 8; 21; Dio Cass., 54, 36, 2—3; Oros., VI, 22, 2; Flor., II, 18—20; 28—29; Dessau, 85 = A. Dobô, 381.
¹² A. Dobô. Die Verwaltung, S. 16—18.
¹³ A. von Premerstein. Der Daker und Germanensieger M. Vinicius (cos. 19 v. Chr.) und sein Enkel (cos. 30 und 45 n. Chr.).— JÖAI, VII (1904), S. 215; XXVIII (1933), S. 140, 159—160; XXIX (1934), Hf. I, S. 60; C. Patsch. Bis zur Festsetzung der Römer in Transdanubien, S. 104—107; R. Syme. M. Vinicius (cos. 19 В. C.).— CQ, 27 (1933), p. 142; B. Saria. Noricum und Pannonien, S. 443; A. Alföldi. Zur Geschichte des Karpalhenbecken..., S. 30; 7. Dob ms. The Expedition of M. Vinicius, cos. 19 В. C. beyond the Danube.— Eunomia, I, 1939, p. 47—81; A. Môcsy. Pannonia, col. 543—544.
¹⁴ C. Patsch. Op. cit., S. 101—104, 107— J09.
¹⁵ Ibid., S. 108—109. К этим действиям римлян К. Пач относит свидетельство Consolatio ad Liviam (A. Baehrens. Poetae Latini Minores, I. Lipsiae, 1879, 97—99), хотя и выражает сомнение в том, каким образом этот успех мог быть приписан Тиберию. «Слово утешения к Ливии» написапо поэтом, близким к Овидию, по случаю преждевременной смерти сына Ливии, Друза. В «Слове» прославляются подвиги обоих сыновей — Друза и Тиберия. В числе покоренных ими народов и областей «Слово» называет «дакийский Апул на краю вселенной».
¹⁶ A. Môcsy. Pannonia, col. 544.
¹⁷ R. Syme. Lentulus and the Origin of Moesia.— ÏRS, XXIV (1934), p. 115— 116.
¹⁸ Т. Д. Златковская. Мезин в I—II вв. н.э. М., 1951, стр. 58—59; И. Т. Кругликова. Дакия в эпоху римской оккупации. М., 1955, стр. 35.
¹⁹ Р. Д. Бондарь. Некоторые проблемы истории Нижнедунайского лимеса.— ВДИ, 1973, № 3, стр. 153-156.
²⁰ C. Patsch. Beiträge zur Völkerkunde von Südosteuropa V, 2. Der Kampf um den Donauraum unter Domitian und Traian.— SBAWW, 217, 1, 1937, S. 21— 27, 34; A. Mocsy. Pannonia, col. 551—552; T. Д. Златковская. Мезия..,. стр. 71—73.
²¹ Suet., Dom., 6; Dio Cass., 68, 9, 3; Eut., VII, 23; lord., Get., 77—78.
²² C. Patsch. Der Kampf um den Donauraum..., S. 31—38„ 44, 52.
²³ Suet., Dom., 6; Eut., VII, 23; Tacit., Agr., 41.
²⁴ SHA, vita Hadr., 3, 9; A. Dobô. Die Verwaltung, S. 43—44; C. Patsch. Der Kampf um den Donauraum..., S. 128—129; A. Mocsy. Pannonia, col. 553.
²⁵ Klose. Op. cit., S. 117.
²⁶ Ibid., S. 127—129.
²⁷ A. Stein. Die Reichsbeamten von Dacien, Budapest, 1944, S. 14—15; A. Dobô. Die Verwaltung, S. 46—48.
²⁸ L. Barkôczi. Die Grundzüge der Geschichte von Intercisa.— Intercisa, II,. S. 504.
²⁹ CIL, III, 6818 = Dessau, 1017; J. Dobias. A propos de l’expeditio Suebicaet Sarmatica de l’empereur Hadrien en l’an 118.— «Omagiu lui C. Daicoviciu», Bucureçti, 1960, p. 147—153; A. Môcsy. Pannonia, col. 553—554.
³⁰ CIL, III, 4366 = Dessau, 319; A. Dobô. Die Verwaltung, S. 51—52.
³¹ Ф. В. Режабек. Маркоманнские войны.— «Записки императорского Новороссийского университета», II, 68. Одесса, 1896, стр. 1—223; Р. А. Елипашева-Стручалина. Последняя римская агрессия на Дунае по барельефам колонны Марка Аврелия.— «Из истории древнего Рима», уч. зап. МГПИ им. В. И. Ленина. М., 1960, стр. 45—60; A. v. Domaszewski. Die Chronologie des Bellum Germanicum et Sarmaticmn 166—175 n. Chr.— NHJ, V, 1895; E. Petersen.— A. v. Domaszewski — G. Calderini. Die Marcus-Säule auf Piazza Colonna in Rom, I—II. München, 1896;C. H. Dodd. Chronologie of the Danubian Wars of the Emperor Marcus Aurelius.— NC, 1913, p. 162—199, 276—321; W. Zwikker. Studien zur Marcussäule, I. Amsterdam, 1941; P. Oliva. Pannonia and the Onset of Crisis..., p. 259—306.
³² J. Fitz. Der Einfruch der Langobarden und Obier in Pannonien im Jahre 166—167 n. u. Z.—FA, XI, 1959, S. 71—73; idem. Der markomannischquadische Angriff gegen Aquileia und Opitergium.— «Historia», 1966, Hf. 3, S. 336—367; A. Môcsy. Das Gerücht von neuen Donauprovinzen unter Marcus Aurelius.—ACUSD, Vll, 1971, S. 63—66.
³³ Так, если В. Цвиккер считал, что квады и маркоманны прорвали лимес Верхней Паннонии в 171 г. и тогда достигли Северной Италии, где сожгли Опитергии (совр. Одерцо) и осадили Аквилею, то И. Фитц относит этот прорыв на май 169 г. Так как наместником Нижней Паннонии в 167 г. был Тиберий Клавдий Помпейян, будущий зять Марка Аврелия, то И. Фитц отводит Помпейяну выдающуюся роль в защите Северной Италии и дунайских провинций, не имея в сущности никаких дополнительных источников. В предлагаемой им реконструкции событий он исходит из логических соображений: если Марк Аврелий вопреки желанию своей, дочери Луциллы, бывшей ранее женой императора Луция Вера, не обращая внимания на возражения своей жены, императрицы Фаустины, пренебрегши преклонным возрастом Помпейяна, не прошедшим еще сроком траура после смерти Луция Вера, тем, что Помпейян имел только всадническое достоинство и в сенат был введен Марком Аврелием, тем не менее в 169 г. сделал его своим зятем, а затем главнокомандующим в обеих Паннониях в 171—173 гг., то это могло быть только потому, что Помпейяном были достигнуты какие-то чрезвычайные успехи в период между 167—169 гг. И. Фитц полагает, что спасение Италии пришло от нижнепаннонского войска, которое привел Помпейян, так как верхнепаннонские легионы в результате прорыва лимеса были уничтожены в 169 г., и в этой битве погибли наместник Верхней Паннонии Гай ЮлийКоммод Орфитиан и легат XIV легиона. К этому же времени он относит сообщение Лукиана о гибели в Паннонии 20-тысячного римского войска (Lucian., Pseudom., 4В), которое В. Цвиккер помещал на 171 г. (G. Alföldi. Der markomannischquadische Angriff., S. 347—351, 361—362).
³⁴ П. H. Третъяков. Восточно-славянские племена. M., 1953, стр. 144; О. В. Кудрявцев. Эллинские провинции..., стр. 263—264; А. М. Ременников. Борьба племен Северного Причерноморья..., стр. 105—106; P. Oliva. Pannonia and the Onset of Crisis..., p. 264, 278.
³⁵ W. Zwikker. Op. cit., S. 15, 16—25.
³⁶ ibid., S. 17, 97.
³⁷ Dio Cass., 71, 3, 2; W. Zwikker. Op. cit., S. 150—151.
³⁸ W. Zwikker. Op. cit., S. 167—173, 228; О. В. Кудрявцев. Вторжение костобоков в Балканские провинции Римской империи.— ВДИ, 1950, № 3
³⁹ стр. 92; он же. Эллинские провинции..., стр. 245—271; он же. Исследования по истории Балкано-дунайских областей в период Римской империи и статьи по общим проблемам древней истории. М., 1957, стр. 13—73.
⁴⁰ Вопрос о времени сооружения praetentura Italiae et Alpium, за которые был ответствен Квинт Антистий Адвент Постумий Аквилин (Dessau, 8977 = A. Dobô, 403), один из выдающихся сподвижников и полководцев Марка Аврелия в эту войну, также является нерешенным. А. Деграсси считал, что уже в 168 г. были сооружены укрепления для защиты Италии и альпийских проходов и что эти укрепления если и не совсем сдержали прорыв варваров в Италию, то ограничили его размеры. А. Мочи замечает, что необходимость сооружения укреплений в Италии может быть понятна только в том случае, если прорыв в Италию произошел уже в 167 г. (A. Môcsy. Pannonia, col. 557). О мерах по укреплению Италии и Иллирика сообщается и в жизнеописании Марка Аврелия (SHA, vita Marci, 14, 6).
⁴¹ CIL, III, 1979 = Dessau, 1616, 1978, 6121, 6374, 7409; W. Zwikker. Op. cit., g_ 175 i.77.
⁴² À. Dobô, 402 = Dessau, 1098; W. Zwikker. Op. cit., S. 56; 65, 75, 94, 99, 119.
⁴³ SHA, vita Marci, 13, 3—6; 14, 3; Dio Cass., 72, 14, 4—15, 1; Herodian1,12, 1; Oros., VII, 15, 5-6.
⁴⁴ Dio Cass., 71, 3, la; Eut., VIII, 13; Oros., VII, 15, 6. Первую книгу император начал писать в землях квадов ( èv Koôaôoiç) за Дунаем, вторую — в Карнунте (èV Kapvo u vtw) .
⁴⁵ Philostr., Vita Sophist., II, 26—32; О. В. Кудрявцев. Эллинские провинции, стр. 192—197; W. Zwikker. Op. cit., S. 198—200.
⁴⁶ Dio Cass., 71, 12, 3, 5; SHA, vita Pert., 2, 6; W. Zwikker. Op. cit., S. 216, 219, 221 225.
⁴⁷ CIL, III, 1457; Dessau, 1097, 1098; W. Zwikker. Op. cit., S. 88, 157—161; G. Alföldi. Der markomannischquadische Angriff..., S. 360—363.
⁴⁸ A. Stein. Die Reichsbeamten von Dacien, Budapest, 1944, S. 14—15; A. Dobô. Die Verwaltung, S. 46—48.
⁴⁹ Dio Cass., 71, 3, 5; W. Zwikker. Op. cit., S. 192, 195. Г. Альфельди считал,, что префект претория погиб не в сражении, но умер скорее от чумы {G. Alföldi. Der markomanischquadische Angriff..., S. 338); A. Môcsy. Pannonia, col. 557—558.
⁵⁰ W. Zwikker. Op. cit., S. 127—128, 130, 187, 229.
⁵¹ J. Fitz. Der Einbruch der Langobarden und Obier..., S. 71—73.
⁵² W. Zwikker. Op. cit., S. 94; G. Alföldi. A military History of Pannonia from the Marcomann Wars to the Death of Alexander Severus (180—235).— Acta Arch., XIV, 1—2, 1962, p. 43; A. Môcsy. Pannonia, col. 555.
⁵³ Dio Cass., 71, 3, la; SHA, vita Marci, 14, 2—4; vita Veri, 9, 9; W. Zwikker. Op. cit., S. 100—103; A. Dobô. Die Verwaltung, S. 60—62.
⁵⁴ Klose. Op. cit., S. 106.
⁵⁵ Карнунт, как полагает Э. Свобода, что мало вероятно, якобы три года оставался во власти квадов (E. Swöboda. Traian und der pannonische Limes.— «Les empereurs romains d’Espagne». Paris, 1965, S. 195-208.
⁵⁶ Intercisa, I, 37; II, 512. На основании новых археологических данных И. Фитц считает, что зимой 169—171 гг. сарматы уничтожили только западную часть лагеря, сама когорта уцелела и стояла в Интерцизе до 184 г. (7. Fitz. A military History..., p. 60).
⁵⁷ W. Zwikker. Op. cit., S. 159; A. Dobô. Die Verwaltung, S. 65—67.
⁵⁸ W. Zwikker. Op. cit, S. 129—130, 187—188.
⁵⁹ Ibid., S. 130—133, 148.
⁶⁰ Ibid., S. 202—204.
⁶¹ SHA, vita Marci, 24, 4; Dio Cass., 71, 8-10; «Квады окружили римлян в местности, которая для этого очень подходила, но римляне храбро сражались копьями. Варвары же затягивали сражение в надежде, что они легко захватят римлян вследствие жары и жажды, ибо варвары все заняли вокруг и заперли римлян, чтобы они ниоткуда не могли достать воду. Они во много раз превосходили римлян и числом. И вот, когда римляне находились в величайшей нужде вследствие утомления, ранений, солнечного жара и жажды и не могли больше ни сражаться, ни отступить и оставались стоять в боевом порядке на своих местах, страдая от солнца, вдруг собрались облака и пошел дождь не без участия божества. Вначале римляне подставляли свои лица дождю и ловили его ртом, затем одни стали снимать свои шлемы, другие — щиты и собирали в них воду и пили не только сами, но и поили своих лошадей. И когда варвары напали на римлян, те одновременно и сражались, и пили воду, и некоторые раненые жадно глотали кровь, которая текла в их шлемы вместе с водой. И римляне бы действительно понесли в то время большие потери, так как многие из них были заняты тем, что пили, если бы не сильный град и множество молний, обрушившихся на фланги варваров. Так что в одном и том же месте можно было видеть воду и огонь, падающие с неба, и в то время как одни пили воду и мокли под дождем, другие гибли от огня и умирали. И огонь не попадал в римлян, а там, где он их касался, его тотчас гасили. Варварам же огонь не помог ничем, и град как масло вздымал огонь и пламя еще выше. И хотя варвары находились среди дождя, они искали воды. Некоторые даже сами ранили себя, надеясь своей кровью погасить пламя, другие перебегали к римлянам, так как только они одни имели спасительную воду. Поэтому император Марк очень жалел их». Любопытна оценка этого события, данная Ксифилином, византийским монахом XII в., в выдержках которого дошел этот текст Диона Кассия. Ксифилин сообщает, что римляне считали, что этот дождъ вызвал своими заклинаниями якобы египетский жрец Арпуфис, находившийся в свите императора, который призвал на помощь Гермеса Эрия. Но сам Ксифилин уверен, что Дион Кассий говорит здесь неправду и, по его мнению, намеренно. Ксифилин пишет, что в войске Марка Аврелия был легион, воины которого были христианами. Когда император уже не видел выхода из окружения, командир этого легиона пришел к Марку и сказал ему, что те, которые почитают Христа, могут всего достичь своей молитвой. И якобы император разрешил им попросить своего бога и бог услышал их молитву и уничтожил врага молнией, а римлян укрепил дождем. Цвиккер обратил внимание на то, что среди римской монетной чеканки 173 г. имеются монеты, указывающие на особую религиозность Марка Аврелия. В различных вариантах монеты этого года чеканили изображение Гермеса с легендой Providentia deorura, Beligiositas augusti (или regilio augusti) и изображение храма необычной формы, вместо колонн у которого было четыре гермы. Полагают, что этот тип храма был заимствован из Египта и что в 173 г. в Риме Марк Аврелий построил храм египетскому Гермесу (W. Zwikker. Op. cit., S. 132—133). По сообщению Евсевия (Euseb., Hieron., Chron., 206i), этот дождь якобы прошел над войсками Пертинакса, который очищал от врагов Рецшо (SHA, vita Pert., 2, 6; W. Zwikker. Op. cit., S. 207—209).
⁶² A. v. Domaszewski. Das Hegenwunder der Marcussäule.— RhM, 49, 1894„ S. 612—619; Th. Mommsen. Das Regenwunder der Marcussäaule.— Gesammelte Schriften, I. Berlin, 1906, S. 498—513; W. Zwikker. Op. cit., S. 207— 217.
⁶³ W. Zwikker. Op. cit., S. 194—195.
⁶⁴ Ibid., S. 196.
⁶⁵ Fitz. Der markominannischquadische Angriff..., S. 361—362, 363—365.
⁶⁶ Dio Cass., 71, 7, 1—5; 71, 16, 1—2; W. Zwikker. Op. cit., S. 202—206.
⁶⁷ Dio Cass., 71, 7, 1—5. «Тогда римляне победили языгов па суше и затем на реке. Я не говорю, что произошло нечто вроде морского сражения, а что римляне преследовали их через замерзший Дунай и сражались здесь как бы на твердой земле. Языги, увидев, что римляне их преследуют, остановились, надеясь легко опрокинуть римлян как не привычных ко льду. И одни из варваров стремительно бросились на них, другие верхом на конях окружали их с флангов, ибо кони языгов были приучены бежать в такого рода условиях. Римляне, видя это, не испугались, но сомкнулись и обратились лицом к врагу, многие из них сняли свои щиты и, опираясь на них одной ногой, чтобы лучше не скользить, приняли нападающих варваров. И одни хватали их за уздечки, другие — за щиты, третьи — за копья и притягивали к себе. Вступив таким образом в рукопашный бой, римляне опрокидывали и людей, и лошадей; варвары не могли удержаться, падали и скользили. Римляне также скользили. Но если кто из них падал навзничь, он тянул своего противника с коня, вниз, поверх себя и затем своими ногами сильно толкал его обратно, как в спортивной борьбе, и таким образом садился на него верхом. Если кто-либо из римлян падал на лицо, оп хватал зубами своего противника, который упал раньше. Так как варвары были непривычны к такого рода борьбе и имели более легкое вооружение, они были не в состоянии сопротивляться, так что только некоторые из них избежали плена».
⁶⁸ H. G. Pflaum. Deux carrièrres équestres de Lambèse et de Zana (Diana Veteranorum). 2. M. Valerius Maximianus.— «Libyca», III, 1955, p. 134—154; /. Fitz. Legati legionum Pannoniae Superioris.— Acta Ant., IX, 1—2, 1961, S. 167—168.
⁶⁹ L. Barkôczi. Die Naristen zur Zeit der Marcomannenkriege.— FA, IX, 1957, S. 91—99; J. Dobias. Expeditio Naristarum.— «Eunomia» (LF suppl.), II, 1958, S. 65; G. Alföldi. A military History..., p. 43—44. 1961T S. 102—103).
⁷⁰ W. Zwikker. Op. cit., S. 167—173, 228; О. В. Кудрявцев. Вторжение косто-боков в Балканские провинции Римской империи.— ВДИ, 1950,
⁷¹ H. G. Pflaum. Deux carrièrres équestres..., p. 137; L. Barkôczi. Die Naristen..., S. 97; A. Môcsy. Pannonia, col. 561. Военная карьера Марка Валерия Максимиана протекала и в Дакии. В 178 г. он был наместником Dacia Роrolissensis; в начале 181 г. известен в качестве легата V Македонского легиона в Дакии и XIII Близнец (Berciu — А. Рора. Marcus Valerius Маximianus, legatus Augusti legionis XIII Geminae.— SCIV, XII, 1.
⁷² Limes Romanus Konferenz Nitra. Bratislava, 1959, S. 63—64; G. Alföldi. A military History..., p. 29—30.
⁷³ CIL, III, 13439; Dessau, 9122; W. Zwikker. Op. cit., S. 224; A. Môcsy. Pannonia, col. 561.
⁷⁴ A. Môcsy. Pannonia, col. 560.
⁷⁵ Dio Çass., 71, 18, 19; A. Môcsy. Pannonia, col. 560.
⁷⁶ AxffîjVict., Caes., 16, 12; Epit., 16, 12. Согласно Тертуллиану (Apol., 25, 5) Марк Аврелий умер в Сирмии.
⁷⁷ Dio Cass., 71, И, 2—4; 15; 16, 1—3; 19, 1—2; 72, 2, 1—4; 3, 1—2.
⁷⁸ G. Alföldi. A military History..., p. 34.
⁷⁹ A. Graf. Op. cit., S. 25, 34—35, 131; L. Barkôczi. Population, p. 284—2861
⁸⁰ A. Dobô. 22, 23, 24; 29 b, c, d.
⁸¹ E. Ritterling. Die Osi in einer afrikanischen Inschrift.— Germaina, I,
⁸² Szilâgyi. Aquincum, S. 24; Bp. Rég., XIV, 471.
⁸³ A. Mocsy. Die Spätrömische Schiffslände in Contra Florentiam.— FA, X, 1958, S. 89—104.
⁸⁴ A. Мочи. К вопросу о периодизации раннесарматской эпохи, стр. 115—123.
⁸⁵ L. Barkôczi. Ein dakischer Dolmetscher in Brigetio.— Arch. Ért., V—VI, 1944-1945, S. 184-192. (1936), p. 195—222.
⁸⁶ О. В. Кудрявцев. Исследования, стр. 250—253.
⁸⁷ Eggers. Der römische Import im freien Germanien, B., 1951; O. Brogan. Trade between the Roman Empire and Free Germans.— JRS, 26,
⁸⁸ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 25, ч. I, стр. 364.
⁸⁹ CIL, III, 11045а; 11045b; L, Barkôczi. Brigetio, N 109 a и b.
⁹⁰ J. Szilâgyi. Aquincum, S. 21; 26—27; E. Swôboda. Carnuntum, S. 84—85.
⁹¹ N. Gostar. Vamile Dacie.— SCIV, II, 1951, p. 169.
⁹² Dio Cass., 71, 11, 3; Атт. Маге., 17, 15; CJ, IX, 63, 4.
⁹³ A. v. Domaszewski. Die Beneficiarierposten..., S. 185.
⁹⁴ CIL, III, 10505, 143495; An. Ép., 1947, 35; L. Barkôczi. Ein dakischer Dolmetscher aus Brigetio, S. 184-192; P. Oliva. Op. cit., p. 168.
⁹⁵ Dio Cass., 71, 11, 2; 16, 1—2; SHA, vita Probi, 14, 3.
⁹⁶ О. Brogan. Op. cit., p. 207, 208—210, 214; A. Môcsy. Pannonia, col. 688.
⁹⁷ A. Môcsy. Pannonia, col. 566.
⁹⁸ Harmatta. Studies on the History of Sarmatians. Budapest, 1950, p. 60—61. 6.
⁹⁹ CIL, III, 3907, 4030, 46592; 11353b.
¹⁰⁰ SHA, vita Caracal., 5, 4, 6, 10, 6; vita Getae, 6,
¹⁰¹ C. Patsch. Carpi.—RE, III, col. 1608—1610.
¹⁰² CIL, III, 3666; Intercisa, I, 326; II, 516—521; A. Môcsy. Pannonia, col. 563.
¹⁰³ Dio Cass., 78, 20, 3—4; Herodian., IV, 7, 1—4; 8, 1; A. Môcsy. Pannonia, col. 563.
¹⁰⁴ G. Alföldi. A military History..., p. 56.
¹⁰⁵ Herodian., VI, 7, Ъ—4; А. М. Ременников. Борьба племен Северного Причерноморья с Римом..., стр. 19—22. Histoire ancienne de la Dobrudja. Bucarest, 1938, p. 262.
¹⁰⁶ О. Seeck. Die Entwicklung der antiken Geschichtsschreibung und andere populäre Schriften. Berlin, 1898, S. 218—220; Ю. K. Колосовская. К истории падения римского господства в Дакии.— ВДИ, 1955, № 3, стр. 78—79. 6, 1.
¹⁰⁷ R. Vulpe.
¹⁰⁸ HerodianVI, 8, 1; 8, 3; VII, 8, 3—9; 8, И; VIII, 1, 4; II, 523; A. Môcsy. Pannonia, col. 565.
¹⁰⁹ SHA, vita Maximini duo, 13, 3—4; Herodian., VII, 2, 9; VII, 8, 3—9; A. М. Ременников. Борьба племен Северного Причерноморья с Римом..., стр. 24—25. I—III. Budapest, 1950;
¹¹⁰ Klose. Op. cit., S. 106.
¹¹¹ Intercisa,
¹¹² М. Pârducz. Denkmäler der Sarmatenzeit Ungarns,
¹¹³ Іdem. Beiträge zur Geschichte der Sarmaten in Ungarn.— Acta Arch., VII, 1956, S. 139—180; 3. Harmatta. Studies on the History of Sarmatians. Budapest, 1950; А. Мочи. К вопросу о периодизации раннесарматской эпохи.— Acta Arch., IV, 1954, S. 115—123; L. Barkôczi. Transplantations of Sarmatians and Roxolans in the Danube Basin.— Acta Ant., VII, 2, 1959, p. 443— 448; А. М. Ременников. К истории сарматских племен на Среднем Дунае в IV в. н. э. УЗГПИ, вып. 12, 1957. Казань, стр. 389-418; он же. Борьба племен Среднего Дуная с Римом в 350—370 гг. н. э.— ВДИ, 1960, № 3, стр. 105—123.
¹¹⁴ Harmatta. Studies, p. 58—63.
¹¹⁵ М. Pârducz. Beiträge, S. 173—174.
¹¹⁶ L. Barkôczi. Transplantations, p. 450—451.
¹¹⁷ A. M. Ременников. К истории сарматских племен, стр. 402.
¹¹⁸ Eut., IX, 8; Oros., VII, 22, 7; lord., Rom., 287; Zos., I, 29, 31.
¹¹⁹ A. Mocsy. Pannonia, col. 566.
¹²⁰ А. М. Ременников. Борьба племен Северного Причерноморья с Римом...,, стр. 81—87; Ю. К. Колосовская. К истории падения римского господства в Дакии, стр. 82—84.
¹²¹ Aur. Viet., Caes., 33, 6; Epit., 33; A. Mocsy. Pannonia, col. 566.
¹²² Этом отношении замечательно свидетельство Тацита: «Эти легионы (Мезии п Паннонии) располагали огромным количеством людей и оружия, а потому высоко ценили свою помощь и не спешили» (Hist., II, 11; 32; III, 53).
¹²³ О. В. Кудрявцев. Исследования..., стр. 230—245.
¹²⁴ Intercisa, I, 297—303; J. Fitz. Cornelius.— RE, IX Hbd., N 284, col. 21—22; A. Môcsy. Pannonia, col. 563.
¹²⁵ Dio Cass., 73, 14, 3; Herodian., II, 9, 2; SHA, vita Sev., 4, 2; 5, 1; cp. Did. Jul., 5, 2; Clod. Alb., 1, 1; Aur. Viet., Caes. 19, 4—5; Epit., 19, 2.
¹²⁶ G. Alföldi. A military History..., p. 38—39.
¹²⁷ Zos., I, 21, 2; Zon., XII, 19; A. Stein. Die Legaten von Moesien. Budapest 1940, S. 56; A. Môcsy. Pannonia, col. 567; A. Dobô. Die Verwaltung, S. 94— 95.
¹²⁸ H. Cohen. Description historique des monnaies frappées sous l’Empire romain, t. V. Graz, 1955, p. 181.
¹²⁹ CIL, III, 4010; Aur. Viet., Caes., 29, 1—5; Eat., IX, 4; Zos., I, 21, 2; A. Dobo. Die Verwaltung, S. 95—96; F. S. Salisbury — H. Mattingly. The Reign of Traian Decius. JRS, XIV (1924), p. 17—18.
¹³⁰ A. Dobô. Die Verwaltung, S. 94, 97.
¹³¹ Aur. Viet. Caes., 29, 1; Epit., 29, 1; Eut., 9, 4; P. Lambrechts. La composition du sénat romain de Septime Sévère à Diacletien. Budapest, 1937, p. 53— 54; № 631.
¹³² A. М. Ременников. Борьба племен северного Причерноморья с Римом в III веке.... стр. 40—72.
¹³³ A. Stein. Die Legaten von Moesien, S. 105; A. Dobô. Die Verwaltung, S. 97.
¹³⁴ SHA, vita trig, tyr., 9, 1; Aur. Vict. Caes., 33, 1—2; Eut., IX, 8; Oros., VII, 22, 10; A. Dobô. Die Verwaltung, S. 98—99.
¹³⁵ J. Sasel. Bellum Serdicense.— «Situla», 4, 1961, S. 27—28.
¹³⁶ E. Ritterling. Legio.— RE, XII, 2, col. 1374.
¹³⁷ SHA, vita trig, tyr., 10, 1; Aur. Viet. Caes., 33, 2; Epit., 32, 3.
¹³⁸ B. Saria. Zur Geschichte des Kaisers Regalianus.— Klio, 30 (1937), S. 352— 354.
¹³⁹ A. Dobô. Die Verwaltung, S. 99—100.
¹⁴⁰ Sasel. Bellum Serdicense, S. 30.
¹⁴¹ A. Môcsy. Pannonia, col. 569; J. Harmatta. Studies, p. 60—61.
¹⁴² E. Swoboda. Carnuntum, S. 54.
¹⁴³ G. Eimer. Der römische Geldverkehr in Karnuntum.— NZ, 1933, S. 59; II. Cohen. Op. cit., t. VI, p. 10—11; A. Môcsy. Pannonia, col. 569.
¹⁴⁴ E. Ritterling. Legio,— RE, XII, col. 1341—1342.
¹⁴⁵ Sasel. Bellum Serdicense, S. 23—30.
¹⁴⁶ J. Szädgyi. Aquincum, S. 17, 123, Anm. 35; A. Mosey. Pannonia, col. 570. 4—5; A. Môcsy. Pannonia, col. 567.
¹⁴⁷ E. М. Штаерман. Кризис..., стр. 479. О значении дунайских легионов для империи писал О. В. Кудрявцев. Исследования, стр. 147 слл.
¹⁴⁸ А. М. Ременников. Борьба племен Северного Причерноморья, стр. 130— 138.
¹⁴⁹ SHA, vita Aurel., 18, 2; 30,
¹⁵⁰ Aur. Vict., Caes., 39, 43.
¹⁵¹ SHA, vita Cari, 8, I; 9, 4; Eutr., IX, 18, 1; A. Môcsy. Pannonia, col. 567.
¹⁵² SHA, vita Probi, 14, 1—2; 7; 15, 2—6; 16, 2; 18, 1—2.
¹⁵³ Прокопий упоминает для VI в. укрепленное поселение близ Никополя в Нижней Мезии под названием Bacrrepvaç (De aed., IV, 11).
¹⁵⁴ E. М. Штаерман. Кризис..., стр. 487.

<<Назад Вперёд>>

Просмотров: 7648

загрузка...

Другие книги по данной тематике