Глава III. Государственное управление
|
Египетское государство в период царствования фараонов XVIII династии обладало всеми чертами древневосточной деспотии. К. Маркс и Ф. Энгельс в различных своих трудах отметили типичные черты древнейшего классового, точнее, древнейшего рабовладельческого государства, которое возникло в восточных странах в связи с появлением рабовладельческой эксплуатации, однако в тот период, когда еще в значительной степени сохранялись сельские общины. Наблюдая пережиточное сохранение сельских общин в Северной Индии, Маркс в 1853 г. указал на то, что эти общины, которые он называл «идиллическими республиками», были прочной основой азиатского деспотизма: «Эти идиллические республики, ревниво охраняющие лишь границы своих общин от вторжения соседних общин, существуют еще и доныне в довольно хорошо сохранившемся виде в northwestern parts of India (северо-западных частях Индии. — В. А.), которые недавно достались англичанам. Я полагаю, что трудно придумать более солидную основу для застойного азиатского деспотизма».1) Наряду с этим Маркс в результате глубокого изучения целого ряда исторических фактов установил, что при этой своеобразной форме восточного деспотизма сохранялось в течение длительного времени общинное землевладение, хотя высшим или верховным собственником всего земельного фонда считалось государство в лице восточного деспота, которого Маркс образно называл «связующим единством». Эта мысль постепенно формулируется и уточняется в трудах Маркса и Энгельса. В рукописи Маркса, относящейся к 1856—1857 гг., мы найдем существенно важную характеристику «коллективной земельной собственности, покоящейся на восточной общине [80] (auf der Orientalischen Kommune)», которую Маркс, очевидно, считал первой формой земельной собственности. По его словам, «эта форма, в основе которой лежит то же самое основное отношение {т. е. коллективная собственность на землю}, сама может реализоваться самым различным образом. Например, ей нисколько не противоречит, что, как в большинстве основных азиатских форм, связующее единство, возвышающееся над всеми этими мелкими коллективами, выступает, как высший собственник или единственный собственник, в силу чего действительные общины выступают лишь как наследственные владельцы».2) Несколько далее Маркс уже твердо и определенно указывает, что «в условиях восточного деспотизма и юридически кажущегося отсутствия при нем собственности, на деле в качестве его основы существует эта племенная или общинная собственность, порожденная по большей части сочетанием промышленности с сельским хозяйством в рамках мелкой общины».3) Эта же мысль с предельной четкостью выражена была и Энгельсом в «Анти-Дюринге» в следующих словах: «...Восточный деспотизм был основан на общинном землевладении».4) Наконец, взаимоотношение между частным и общинным землевладением и землепользованием, с одной стороны, и верховным правом государства на земельную собственность, с другой стороны, в условиях восточного деспотизма глубоко охарактеризовано Марксом в «Капитале»: «Государство здесь верховный собственник земли. Суверенитет здесь — земельная собственность, концентрированная в национальном масштабе. Но зато в этом случае не существует никакой частной земельной собственности, хотя существует как частное, так и общинное владение и пользование землей».5) Это древнейшее рабовладельческое государство, которое раньше всего возникает в восточных странах в форме древневосточной деспотии, постепенно приобретает типичные черты бюрократической и централизованной монархии. Тщательное изучение всех доступных в то время исторических материалов и источников позволило Марксу и Энгельсу еще в 1853 г. отметить наиболее существенные, как бы основные государственные ведомства или центральные органы государственного управления, существовавшие в условиях восточного деспотизма: «В Азии с незапамятных времен существовали лишь три отрасли управления: финансовое ведомство, или ведомство по ограблению собственного народа, военное ведомство, или ведомство по ограблению соседних народов, и, наконец, ведомство публичных работ».6) [81] Вполне естественно, что в древневосточных аграрных странах, в которых земледелие было основано на искусственном орошении, «Public works (общественные работы. — В. А.) являются делом центральной власти»,7) причем «ирригационные каналы, играющие очень важную роль у азиатских народов, средства сообщения и т. п. представляются в этом случае делом рук высшего единства — деспотического правительства, вознесшегося над мелкими общинами».8) С течением времени возникает и оформляется ряд других ведомств; среди них видное место занимает судебное ведомство, целью которого является создание юридических гарантий безопасности правящего класса рабовладельцев для наиболее эффективной эксплуатации масс рабов и бедняков. Весьма важную роль в управлении государством играло чиновничество, состоявшее из жрецов и писцов, тесно связанных с рабовладельцами. Идейной опорой древневосточной деспотии была религия, согласно догматам которой царь был земным божеством. Эта идеология обоготворения царя и царской власти имела целью укрепить авторитет деспота, деспотической государственности и всего рабовладельческого строя в целом. Культ царя существовал во всех древневосточных странах, но достиг особенно яркого выражения и широкого распространения в древнем Египте, где жречество в течение тысячелетий внушало массам мысль о божественном происхождении и священном авторитете царя и царской власти. Естественно, что в связи с этим большие богатства скапливались в храмах. «Часть прибавочного труда общины принадлежит высшему коллективу, существующему, в конечном счете, в виде одного лица, а этот прибавочный труд проявляется и в виде дани и т. п. и в коллективных видах труда, служащих для возвеличения единства — отчасти действительного деспота, отчасти воображаемого племенного существа — бога».9) Но особенно существенно то, что древнейшей, первой формой деления общества на классы было деление на рабовладельцев и рабов. Поэтому древнейшее классовое государство было рабовладельческим, как на это ясно указал В. И. Ленин еще в 1919 г. в своей знаменитой лекции «О государстве».10) Изучение документов древневосточной истории, в частности истории древнего Египта в эпоху XVIII династии, дает возможность охарактеризовать древнеегипетскую деспотию этого времени, ее материальную базу, ее бюрократический характер, ее связь с жречеством, ее идеологическую основу, ее централизующую тенденцию, весь этот древнейший аппарат государственного насилия, «который давал в руки рабовладельцев власть, возможность управлять всеми рабами».11) [82] 1) Письмо К. Маркса к Ф. Энгельсу от 14 июня 1853 г. — К. Mapкс и Ф. Энгельс. Соч., т. XXI, стр. 501. 2) К. Маркс. Формы, предшествующие капиталистическому производству. ВДИ, 1940, № 1, стр. 11. 3) К. Маркс. Формы, предшествующие капиталистическому производству, стр. 11. [222] 4) Ф. Энгельс. Анти-Дюринг. Госполитиздат, 1953, стр. 334. 5) К. Маркс. Капитал, т. III. Госполитиздат, стр. 696. 6) К. Mapкс и Ф. Энгельс. Соч., т. IX, стр. 347. Ср. письмо Ф. Энгельса к К. Марксу от 6 июня 1853 г. — К. Mapкс и Ф. Энгельс. Соч., т. XXI, стр. 494. 7) Письмо К. Маркса к Ф. Энгельсу от 14 июня 1853 г. — К. Mapкс и Ф. Энгельс. Соч., т. XXI, стр. 500. 8) К. Маркс. Формы, предшествующие капиталистическому производству, стр. 11. 9) К. Маркс. Формы, предшествующие капиталистическому производству, стр. 11. 10) В. И. Ленин. Соч., т. 29, стр. 438-441. 11) В. И. Ленин. Соч., т. 29, стр. 441. |