§ 2. Раздел земли колонистами

Исследуемый документ, трактуя вопросы раздела земли между колонистами, относится к одному из последних звеньев в цепи событий, связанных с основанием колонии на Черной Керкире. Употребленные авторами декрета аористные и перфектная формы χατέλαβαν — стк. 17, τειχίξαντας — стк. 4, τετειχισμένας — стк. 5) ясно показывают, что до принятия закона о разделе земли колония уже была основана, местность занята, стены возведены. Аналогичным образом λαβείν стк. 9 показывает, что в колонии были уже и дополнительные колонисты. Следовательно, в ходе распределения строительных и земельных участков, очевидно, произошли какие-то трения, которые привели в конце концов к выработке народным собранием метрополии закона, регулировавшего раздел земли между колонистами. Анализ надписи и данные общегреческой колонизационной практики позволяют дать следующую реконструкцию общего хода событий, связанных с основанием колонии и изданием декрета.

Народное собрание граждан города Иссы принимает решение об основании колонии на Черной Керкире и определяет примерный контингент переселенцев¹. Специально назначенные ойкисты еще до принятия этого постановления находят наиболее удобное место для основания города². Выбор пал на Черную Керкиру, возможно, на ту ее часть, где в VI—V вв. была расположена колония книдян³. Ойкисты договариваются с далматскими владетелями острова и выводят туда около 250 (судя по числу сохранившихся имен и патронимиков) иссейских колонистов.

Завершив нелегкий труд по возведению оборонительных стен, колонисты приступили к разделу строительных и земельных участков. Однако в это же время стали прибывать новые переселенцы, которые претендовали на одинаковые с первыми строителями города права — ср. временную разницу причастий: οί πρώτοι [καταλα43όντες] сткк. 317 — первые колонисты, уже занявшие местность (аорист), и οί έφέρποντες стк. 9 — прибывающие переселенцы (презенс). На этой почве могли возникнуть трения между двумя группами колонистов, так как первые строители города, естественно, считали себя имеющими право на более привилегированное положение⁴. В категорию присоединившихся колонистов могли входить жители Иссы и, видимо, других городов, а также местное далматское население, которое, согласно договору между ойкистами и туземными вождями, в качестве компенсации за уступленную грекам землю, очевидно, имело право присоединяться к жителям нового города⁵. Именно при такой интерпретации становится понятным участие Пилла и Даза как отдельной договаривающейся стороны в коллегии ойкистов при выработке закона о разделе земли⁶. Ввиду создавшейся ситуации колонисты апеллировали к народному собранию метрополии, которое поручило представителям обеих сторон — ойкистам и местным вождям, включенным в число ойкистов, — выработать постановление о регулировании раздела земли. Закон был выработан на умеренно-олигархической основе и после утверждения его народным собранием в форме декрета обнародован в колонии. При этом были точно определены лица, имевшие привилегии в качестве первых колонистов: их имена были вырезаны под текстом декрета.

Раздел участков Между колонистами производился после постройки городских оборонительных стен, на что определенно указывает перфектное время причастия: τας πόλιος [τάς] τετειχισμενας (сткк. 4—5). Известно, что возведение оборонительных стен — это первое, с чего колонисты обычно начинали свою деятельность на новом месте жительства. Так, лакедемонские колонисты, основавшие Гераклею неподалеку от Фермопил и Эвбеи, καταστάντες δε έτείχιςαν τήν πόλιν έκ καινής — «прибыв, обвели город новыми стенами»⁷. У Витрувия есть рассказ об основании города Сальния и разделе земельных участков, но из текста неясно, происходил раздел после возведения оборонительных стен или одновременно с этим⁸.

Декрет же иссейцев, как и другие источники⁹, ясно показывает, что лить после сооружения оборонительной стены колонисты приступали к устройству своих частных дел — распределению участков: τας πόλιος οΙκόπ[εδον εν έκαστο ν τας] τετειχισαένας έςαίρετον )ν τιϊη μέρει — «получить в качестве привилегии в городе, внутри уже возведенных стон, каждому по одному оітконедону, (опять-таки) в качестве привилегии — с приусадебным участком».

Выражение οίχόπεδον συν τϖι μέρει нуждается в разъяснении. Слово «ойкопедон» в литературных источниках имеет следующие значения: 1) участок под дом, место, на котором строится или построен дом; строительный участок; место города; 2) собственно дом, строение¹⁰. Анализ эпиграфических документов уточняет значения этого термина: 1) комплекс хозяйственных и жилых помещений¹¹; 2) хозяйственный комплекс с двором и утилитарными постройками при жилище¹²; 3) строительный была участок под дом с двором и хозяйственные постройки прй нем — ср. распоряжение Антигона о синойкизме Теоса и Лебедоса, в котором теосдам предписывается выделить каждому из переселяющихся лебедосцев по ойкопедону, равному тому, который он имел в Лебедосе; пока же они будут строиться, предоставить лебодосцам дома для жительства бесплатно¹³. По характеру это письмо Антигона близко декрету иссейцев в том смысле, что в обоих документах имеется в виду городское строительство, поэтому термин «ойкопедон» употреблен в них в одинаковом значении. Таким образом, здесь «ойкопедон» — это отвлеченный технический термин из строительного лексикона, обозначающий площадь, отведенную под строящийся дом, двор и хозяйственные постройки при нем.

Μέρος при ойкопедоне не засвидетельствован нигде, но так как в декрете иссейцев он встречается еще раз в значении «земельный участок» (стк. 7), выражение οίκύπεδον σον τώι μέρει следует понимать как «площадь, отведенная под жилищно-хозяйственный комплекс с приусадебным участком». Резонно полагать, что этот приусадебный участок отводился под сад и (или) огород¹⁴. Μέρος здесь фактически эквивалентен слову γήπεδον; ср. дефиницию последнего в лексиконе Фриниха: «гэпедоны,— это участки в городах, прилегающие (к домам), как садики»¹⁵.

В иссейской надписи μέρος — участок определенных размеров, представляющий собой минимальную отсчетную единицу, лежавшую в основе исчисления размеров каждого надела. Можно попытаться установить абсолютную величину этого модуля. Упоминаемые в декрете площади (1.5; 3; 4,5 кв. плотра) кратпы некоему участку в 1,5 или 0,5 плетра. Если принять, что в основу исчисления величины надела положен участок в 1,5 кв. плетра (т. е. одна доля = 1,5 кв. плетра), то размеры города окажутся слишком большими. Остается допустить, что одна доля приравнивалась к половине кв. плетра, и это будет более правильным, так как в абсолютном отношении наделы иссейских колонистов довольно незначительны (например, присоединяющиеся колонисты получали по 4,5 кв. плетра, что составляет 0,427 га). Интересно отметить, что в «Законах» Платона (741 с) гэпедон, как и наш μέρος, относится к городскому наделу (ойкопедону) колониста; он должен быть унаследован сыном владельца, причем надел этот должен оставаться неотчуждаемым. Имея в виду § 3 нашего декрета [«всегда быть у них (т. е. первых колонистов — В. Я.) и у потомков у каждого по полтора плетра земли»], можно предположить, что μέρος при ойкопедоне входил в число 1,5 кв. плетра, постоянно остающегося у каждого из первых иссейских колонистов и его потомков в качестве земельного надела. Отсюда следует, что модульной единицей действительно были 0,5 кв. плетра (как минимальная кратная величина при площади в 1,5 кв. плетра постоянно остающейся у первого колониста земли) и что из основного надела надо было постоянно оставлять в качестве обязательного цензового участка 1 кв. плетр из 3, полученных при первоначальной размежевке среди основателей города (πρώτον κλαρον).

Исходя из модульного участка в 0,5 кв. плетра, можно получить следующие предположительные цифры. Первые колонисты, которых было около 250¹⁶, получали ойкопедон с приусадебным участком, равным одной доле, т. е. в городе на каждого из них приходилось примерно по 700 м2 (доля — 475 м2 + примерно 225 м2 под ойкопедон)¹⁷, всего на них приходится 14 га городской территории. Присоединявшиеся колонисты в городе получали только по ойкопедону; если предположить, что их было также около 200, то на их долю приходится около 4—5 га на городской территории. Добавив 1—2 га под улицы и площади, получим общую территорию города, равную примерно 20 га.

Как видим, первым колонистам было представлено значительное преимущество при разделе городской территории, ибо присоединяющиеся колонисты получали в три раза меньшую площадь. Во всяком случае, если и не принимать эти цифры, привилегированное положение первой группы колонистов очевидно — согласно декрету, они получают ойкопедон с приусадебным участком, в то время как присоединяющиеся — только ойкопедон (сткк. 4—5, 9).

Более сложная картина вырисовывается при анализе системы раздела земли за пределами города. Согласно декрету, каждый колонист первой категории получает в качестве привилегии основной надел в 3 плетра и какие-то определенные доли из остальной земли (τά μέρη стк. 7). На первый взгляд кажется, что определить точную величину всего надела, получаемого колонистом первой группы, невозможно, так как число долей (τά μέρη) неизвестно. Более того, такая точка зрения как будто поддерживается и «Законами»: Платон полагает, что способ правильного распределения земли (т. е. в основном величина участков) может быть установлен после определения необходимого для защиты от окрестных жителей числа граждан, которое, однако, можно выяснить лишь на месте, в соответствии с количеством и качеством земли (προς τήν γην), а также близлежащими полисами. «Когда мы увидим и местность, и соседей, мы определим все это не только на словах, но и на самом деле» (Legg., 737b—d). Отсюда как будто ясно, почему декретом иссейцев не определены размеры обычных наделов (τά μέρη) первых переселенцев: это можно было сделать только на месте, в соответствии с окружающими условиями. Однако, как указывалось выше, город уже был основан и, естественно, все эти условия известны.

Если полагать, что τά μέρη означает «доли» вообще, то это предоставляло бы каждому первому колонисту возможность неограниченного присвоения земли. Однако земельные угодья иссейской колонии были ограничены, что обусловливалось как ее островным положением, так и лесистостью острова¹⁸. Далее, земля для колонии была выделена местными царьками, конечно, считавшимися с тем, что остров заселен их подданными. Следовательно, τά μέρη означает какую-то определенную меру земли и это выражение надо понимать как «те (же) доли» ( τά — не артикль, а указательное местоимение множественного числа среднего рода, как и в стк. 2 τάο — не артикль, а притяжательное местоимение. Оба случая — архаистические черты языка нашей надписи.

Таким образом, § 1 предписывает «получить из наилучшей земли основной надел в три плетра, а из прочей — те (же) доли», т. е. еще 6 долей, составляющих другой участок в 3 кв. плетра на «остальной земле» (3 плетра — это 6 долей по 0,5 плетра). Отсюда следует, что надел первого колониста состоял из двух участков по 3 кв. плетра каждый — один на земле хорошего качества, другой — на земле обычного качества («остальная земля»); в целом он равнялся 6 кв. плетрам (0,57 га)¹⁹. Всего земельный фонд 250 первых колонистов составлял около 150 га. Присоединявшиеся колонисты получали участки в 4,5 кв. плетра (0,427 га); если их тоже было примерно 250 чел., то на их долю приходилось около 100 га земли. В целом земельный фонд иссейской колонии на Черной Керкире насчитывал примерно 300 га; очевидно, что цифра эта относительно невелика.

Сопоставим проведенные приблизительные расчеты с данными о другой дорийской колонии — достаточно хорошо исследованным Херсонесом Таврическим. В освоении его хоры и истории собственно города четко намечаются два периода: от времени основания в конце V в. до середины IV в., когда происходило становление города, а также освоение Маячного полуострова, и с конца IV в., когда город вступил в полосу расцвета. Площадь Херсонеса, заключенная в пределах оборонительной стены середины IV в., составляла около 15 га. В конце этого века оборонительные сооружения были расширены и территория города увеличилась примерно до 25 га. Земледельческая территория раннего Херсонеса была расположена в 12 км к западу — на Маячном полуострове, отделенном оборонительной стеной²⁰. На его территории, составляющей примерно 380 га, были зафиксированы остатки приблизительно ста зданий, т. е. земельные владения раннего Херсонеса были разделены примерно на 100 наделов, видимо, по 3,5 га в каждом²¹.

Приведенные данные о раннем Херсонесе показывают вероятность цифр, полученных для иссейской колонии; разница в величине земельного фонда обоих городов, естественно, предопределена различными природными условиями, которые обусловили ограниченность земельных угодий иссейской колонии.

Земельные наделы как первых колонистов, так и присоединявшихся, которые получали по 4,5 плетра, как показывают имеющиеся в нашем распоряжении данные, были минимальными²².

Разница между наделами первых и присоединившихся колонистов на первый взгляд невелика — 1,5 кв. плетра, однако с учетом приусадебного участка и второго такого же участка (или ойкопедона) в хоре она возрастает примерно до 2,5 кв. плетра, т. е. составляет около половины надела колониста второй категории. Не меньшую, если небольшую роль играло то обстоятельство, что наделы присоединявшихся отрезались от так называемой «неразделенной» земли, т. е. заведомо худшей по качеству, так как хорошая земля, естественно, отводилась под основные наделы первых колонистов.

Итак, в целом декрет различает три категории земли в хоре: 1) земля под основные наделы (стк. 6); 2) «остальная» земля — τά άλλα (стк. 7)²³; 3) фонд неразделенной земли — ή αδιαίρετος (стк. 10).

Наделы первых колонистов нарезались из хоры первой и второй категории, т. е. каждый из них получал по два участка, в то время как присоединявшиеся получали один участок из земли третьей категории. Думается, что система наделения колонистов двумя участками сыграла не последнюю роль в образовании так называемых έσχατιαί — окраинных участков, известных в разных областях Греции. Например, в актах о купле земли с Теноса наряду с обычными земельными участками (τά χωρία) в некоторых случаях упоминаются участки, проданные вместе с окраинными землями²⁴. Эти окраинные участки составляли территориально отдаленные части наделов: τά [χωρί ]α έ[ν Έ]λαιοΰντι χαι τάς έσχ[α]τιάς οσαι [εί]σιν τωμ χωρίωμ τού|των] (стк. 18, аналогичная формулировка и в сткк. 87—88)²⁵. Следовательно, на Теносе некогда существовала та же система наделения землей (колонистов?), что и на Черной Керкире: одну группу наделов составляли отдельные участки, другую — двойные. У этих «двойных» наделов и на Теносе и на Керкире один участок нарезался из хоры первой категории (τό χωρίον), а другой — из хоры второй категории (керкирским τδς άλλας τά μέρη соответствуют теносские αί έσχατιαί). Наделение колонистов двумя участками, выявляющееся из иссейского декрета, подтверждает реальную основу рекомендаций Платона²⁶ и Аристотеля²⁷ о наделении каждого колониста двумя участками — ближним и дальним. Из упомянутого места «Политики» явствует, что такая система наделения применялась в действительности (см. VII, 9, 8), по как широко — неясно. Наличие έσχατιαί в различных областях Греции может свидетельствовать о том, что практика наделения граждан (в том числе и в основываемых колониях) двумя участками — ближним и дальним (из хорошей земли и из менее качественной) носила общеэллинский характер. Возникла она в процессе периодических переделов земли в полисах архаической Греции (ср. СТК. 11: μηδέ τάν χώραν ανδαιτον ποή[σεσθαι]) и была усвоена колонизационной практикой.

Контингент первых колонистов не был достаточно велик для нормального функционирования полиса, поэтому декрет предусматривает привлечение дополнительной группы переселенцев. Аналогичным образом и декрет ферян о колонистах, отправлявшихся в Кирену, предполагал дополнительный приток поселенцев, которым предоставлялся участок из свободной земли: γας τας άδεσπότω άπολαγχάνεν (№ 1.29—33). В богатой Кирене после раздела земли между колонистами осталось еще много неосвоенных угодий: τά αδέσποτα — земля, не имеющая хозяев²⁸. На Керкире же земли было мало, поэтому специальный массив резервировался для присоединявшихся колонистов: ή αδιαίρετος — земля, не подлежавшая разделу между первыми колонистами. В число присоединявшихся колонистов входили прежде всего жители метрополии, что было обычным в общегреческой колонизационной практике. Видимо, к иссейцам могли присоединяться и другие эллины (аналогичное явление имело место и в Кирене)²⁹. Вместе с тем, как указывалось выше, среди присоединявшихся колонистов, несомненно, могли быть и иллирийцы, в первую очередь жители Черной Керкиры. Соображения филологического характера, заставляющие прийти к такому выводу, к сожалению, не могут быть подкреплены археологическими данными, так как ни сама колония иссейцев, ни ее некрополь еще не известны. Однако археологические параллели из других городов свидетельствуют о возможности такой интерпретации.

Именно такая картина наблюдается в Херсонесе Таврическом, основанном дорийскими колонистами из Гераклеи. Как показали раскопки северного некрополя конца V—IV в. (времени основания города и последующего столетия), почти 50% погребений были скорченными, т. е. принадлежали местному населению³⁰. Следовательно, гераклейские поселенцы, которых, судя по количеству усадеб на Маячном полуострове, было около 100, включали в число жителей основанной колонии какую-то часть местного населения. Думается, исследование некрополя иссейской колонии на Черной Керкире разъяснит этот вопрос. Во всяком случае, среди первых колонистов некоторые носили иллирийские имена.

Как уже говорилось, декрет имел своей целью четко определить права двух категорий колонистов, и прежде всего закрепить привилегированное положение группы первых переселенцев. Этот обычай засвидетельствован для ряда греческих колоний³¹. Например, сибариты считали себя основателями Фурий, они заняли высшие магистратуры и разделили между собой ближайшие к городу земли, а более дальние — отдали другим переселенцам из Греции³². Следует отметить, что составители документа стояли на довольно демократических позициях, определяя контингент пользующихся привилегиями колонистов не по происхождению или имущественному достатку, а по степени участия в трудном деле основания города. Предоставление льгот первым колонистам было, конечно, справедливо, так как они вынесли на своих плечах все тяготы по возведению оборонительных стен. Вместе с тем эта справедливость распределения с течением времени становилась одной из основных причин социальной дифференциации и связанной с ней сословной борьбы. Не случайно поэтому декретом предусмотрена обязательная запись участка (§ 2). Чтобы это справедливое распределение не нарушалось, предусматривались соответствующие меры: «Власти пусть поклянутся, что никогда ни город, ни хору никоим образом не подвергнут переделу. Если же архонт замыслит что-либо против установленного или гражданин поддержит это, то пусть он будет вне закона, а имущество конфисковано в пользу государства; убивший же его пусть останется безнаказанным» (§ 5-6)³³.

Обращает на себя внимание тот факт, что присоединявшиеся колонисты не имели основного надела, который предоставлялся первым переселенцам в качестве привилегии (предикативное определение έξαίρετον относится к τον πρώτον κλαρον стк. 6, как и в предыдущей строке, где оно выражает преимущественность получения приусадебного участка при ойкопедоне). Третий параграф декрета предусматривает обязательное сохранение половины основного надела как первыми колонистами, так и их потомками. Эти полтора плетра составляли земельный ценз, открывавший гражданам доступ к государственным должностям³⁴. К присоединяющимся колонистам § 3 декрета не относится: о них впервые говорится только в следующей статье. Таким образом, присоединяющиеся колонисты и их потомки, будучи гражданами полиса, но не обладая основным наделом, а следовательно, и необходимым земельным цензом, не имели права участвовать в государственном управлении. Они то и составляли ту массу земледельческого населения, не имевшую доступа к должностям, о которой говорил Аристотель³⁵.

Предписываемое декретом обязательное сохранение каждым первым колонистом и его потомками половины своего основного надела — не что иное, как гарантия его полных гражданских прав. Следовательно, закрепляемая декретом система экономических преимуществ сопровождалась отчетливо выраженным политическим неравноправием двух групп колонистов, в чем проявляется умеренно-олигархическая направленность этого документа. Закрепляемая им исполития корпоративна, она с самого начала определяла сословную стратификацию общества в новом полисе. Предоставляемая декретом исомойрия также корпоративна: распределение по жребию (λαγχάνω, стк. 8) и равепство наделов соблюдаются внутри двух групп колонистов, но не между ними. Установление земельного ценза, гарантирующего полные гражданские права, довольно противоречиво: оно олигархически корпоративно, ибо охватывает не всех граждан, но демократично в отношении первых колонистов, что определялось мелкоземлевладельческим характером колонии иссейцев. В самом деле, составители документа реально предвидели возможность продажи (в силу тех или иных причин) полноправными гражданами своих основных наделов. Для того чтобы сохранить их как таковых, они установили довольно низкий земельный ценз. Близкое по духу становление можно обнаружить и в политии афитейцев, согласно которой небольшая хора их многолюдного государства была поделена на участки настолько мелкие, что все население имело возможность заниматься земледелием, в том числе и бедняки³⁶.

Корпоративно-демократический характер устанавливаемого земельного ценза проявляется также в самом факте возможности продажи половины основного надела, тогда как ранее в олигархических полисах постоянно предпринимались меры для сохранения таких наделов³⁷. Платон тоже предписывал гражданам своего идеального государства сохранять первоначальный надел и не бесчестить его куплей-продажей³⁸. Аристотель, упоминая о существовавшем во многих греческих государствах законе сохранения основных земельных наделов (τους παλαιούς χλήρους), добавляет: «Нарушение подобного закона на Левкаде повело к тому, что ее государственный строй стал слишком демократическим: требовавшийся ранее определенный ценз для замещения магистратур с того времени утратил свою силу»³⁹. Как видно, во многих государствах размером необходимого имущественного ценза являлась стоимость первоначального надела; иссейцы же приравняли имущественный ценз к половине стоимости основного надела, в чем определенно проявляется тенденция к демократизму.

Закладываемые декретом основы государственного устройства иссейской колонии можно в целом охарактеризовать как преобладающие умеренно-олигархические, смешанные с отдельными демократическими чертами. Этот тип политии включает черты классифицированных Аристотелем олигархического устройства первого вида и демократической политии второго вида. Олигархическому устройству первого вида свойственна умеренная недвижимая собственность, владельцы которой в силу обладания необходимым имущественным цензом имеют возможность принимать участие в государственном управлении⁴⁰. Однако вместо свойственного этой умеренно-олигархической политии высокого ценза⁴¹ составители декрета ввели довольно небольшой земельный ценз, характерный для демократического устройства второго вида⁴².

Закрепляемая иссейским декретом сословная корпоративность подсказывает один из путей возникновения сословной стратификации общества в ряде колоний. Так, на Фере и в Аполлонии на Ионийском море «доступ к магистратурам имели отличавшиеся благородством происхождения и (потомки) первых колонистов, которые составляли незначительную часть всего населения»⁴³. Выделение сословия гаморов из массы сиракузского демоса в VI—V вв. до н. э. также определялось привилегированным положением первых основателей Сиракуз, что было обусловлено олигархическим характером государственного устройства Коринфа времен Бакхиадов. Отдаленной во времени реминисценцией этой социальной системы Коринфа и является социальное устройство иссейской колонии на Черной Керкире (напомню, что Сиракузы — колония Коринфа, а Исса — колония Сиракуз)⁴⁴.

¹ Ср. постановление ферян о выводе колонии в Кирену и афинские декреты об отправлении колоний в Брею и Адриатику (№ 1, 5, 14).
² Ср.: Hdt.i IV, 151 ел. — о предварительной разведке перед основанием Кирены и известие схолиаста к Аристофану (Nub. 332) — о комиссии из 10 чел., посланных на разводку перед основанием Фурий (Той, 1, р. 89).
³ Stb., VI, 315. Подробнее см.: Gitti A, Sulla colonizzazione greca nell'alto e medio Adriatico. — PP, 1952, 7, p. 183—185.
⁴ Ср.: Diod., XII, И, 1 — о стасисе в Фуриях между сибаритами, считавшими себя коренными жителями, и прибывавшими позднее переселенцами. См. также: Arist., Pol. V, 2, 9-10; Hdt., IV, 159—161 — о стасисе в Кирене по аналогичному поводу.
⁵ В списке колонистов представлено несколько иллирийских имен — Σαλλας, Τύρος, Σιβαλις (Russu I. I. Op. cit., p. 242, 247, 259), что может указывать на только начавшийся процесс конвергенции греческого и иллирийского общества в Адриатике. Остальные имена, рассматривавшиеся П. Лисичаром как иллирийские (Op. cit., р. 110—111), распространены во всем северобалканском ареале, в том число и в греческой антропонимической номенклатуре (Ζώπυ- ρος, Σιτάλχης, Σεστος и др.) Ha основании нескольких иллирийских имен нельзя, однако, подобно Лисичару, делать заключение об иллирийском характере колонии, выведенной Иссой на Черную Керкиру.
⁶ Не был ли Даз, сын Пилла, главой иллирийских переселенцев? Не исключено также, что именно в его честь был издан оронский ироксенический декрет III в. до н. э. (SEG, 1958, 15, № 272; ср. № 273).
⁷ Thuc, III, 92, 6.
⁸ Марк Гостилий, получив разрешение сената основать город на новом месте, constitutiutque moenia et areas divisit nummoque sestertio singulis municipibus mancipio dedit — «возвел стены, разбил землю на участки и отдал их за бесценок каждому гражданину но отдельности» (I, 4, 12. Пер. Ф. Петровского).
⁹ Ср. рассказ Диодора об основании Фурий (XII, 10 ел.) и Павсания — о закладке города Мессены (IV, 27, 3—4). По Диодору, Эпаминонду понадобилось 85 дней на основание Мегалополя.
¹⁰ LSJ, s. v.
¹¹ Syll.3, № 302: οικόπεδα при пахотном поле или саде.
¹² Τήν otxiav και τ о οικόπεδο ν το προσόν — «дом и прилегающий ойкопедон» в актах о купле-продаже земли из Амфиполя (ВСН, 1961, 85, p. 429—430) и в списках проданной недвижимости на Теносе (IG, XII, 5, № 872, v. 44, 63). Более развернуто строительная терминология, связанная с основанием города, была представлена в законе о колонии из этолийского Терма: сначала упоминаются частновладельческие площадки под жилшцно-хозяйственный комплекс — έν τοις ιδίοις οίχοπέδοις (стк. 4), затем говорится о доме и его части — το τας οικίας [μ]έρος (стк. 20). К сожалению, от этой очень важной надписи (IG, IX, р. 1, f. 1, N 2) сохранилась лишь треть. В надписи V в. из Гортины упоминаются предоставляемые проксену Foixiav έν 'AFfam ένδος πύργο Υαί FOIXOTSEOOV έχσοϊ γαν — «Дом в Авлоне внутри башни Η вне (ее) — ойкопедон из земель» (Schwyzer, № 176). Ойкопедон здесь, несомненно, выделяется под хозяйственные постройки.
¹³ Syll.3, № 344. Интерпретацию надписи и частичный перевод см. в кл.: Рапович Л. 2?. Эллинизм и его историческая роль. М.; Л., 1950, с. 100-101.
¹⁴ Если обратиться к этнографическим параллелям, то в приазовских греческих селах выражение οΐχοπεδον συν τώι μέρει могло бы обозначать площадь, ограниченную невысоким забором, сложенным насухо из рваного камня, который у древних греков назывался θυραι, а у приазовских — ташхура. Эта площадь состоит из дома (спит), двора (авли), хозяйственных построек — хлева (мандри, аран), птичника (жуму), свинарника, погреба, летней печи, сарая, а также сада (кипос, бахча) и огорода (ливада).
¹⁵ BekkerI. Anecdote Graeca. В., 1814, 1, p. 32. Подробней о гэпедоне см.: Pritchett W. К. Op. cit., р. 263—264.
¹⁶ В той или иной степени сохранились имена или патронимики примерно 170 колонистов. По длине наибольшего столбца насчитывается около 250 чел. Г. Новак считает, что их было около 200 чел. (Novak G. Vis. Zagreb, 1961, s. 25). Ср.: Hdt., IV, 148: лакедемонянин Фера отправился в колонию с тремя триаконтерами, т. е. примерно со 150 колонистами; IV, 153: Батт отправился заселять Кирену на двух пятидесятивесельных судных, т. е. опять-таки колонистов было окало 150 чел.
¹⁷ К примеру, размер среднего ойконедона в Олинфе — около 300 м2.
¹⁸ Ср.: Apoll. Rod., Arg., IV, 570—571 — о лесистости острова. На соседнем острове Хваре сохранились следы римского агера площадью до 80 га. Он был поделен на прямоугольные участки, размеры которых в основном невелики, но были и наделы в 5 га. См.: Dubokovic-Nadalini N. Ager Pharensis. — VAHD, 1961 — 1962, 63-64, s. 91 f.
¹⁹ Без учета предложенного выше второго ойкопедона или предложенного Г. Клаффенбахом второго садового участка.
²⁰ Блаватский В. Д. Земледелие..., с. 26—27; Кац В, И. О времени возникновения сельскохозяйственных усадеб на Гераклейском полуострове. — В кн.: Античный мир и археология. Саратов, 1972, вып. 4, с. 28 сл.
²¹ Блаватский В. Д. Земледелие..., с. 40.
²² Например, в одной керкирской проксении из 12 перечисленных виноградников половина — размером в 4 плетра, два участка по 2 плетра даны одному лицу, остальные — в 6 (пустошь), 10, 20 и 22 плетра (IG, IX, р. 1, N 693). В Аттике около 4500 землевладельцев имели участки величиной примерпо в 1 га, другие 4500 — в 3,5 га и еще 4500 — в 7,5 га (Андреев В. Н. Размеры земельных участков в Аттике в IV в. до н. э. — ВДИ, 1959, № 2, с. 142; цифры эти, разумеется, очень приблизительны). В надписи из малоазийского Иаса (Syll.3, N 169) указаны цены проданных земельных участков, колеблющиеся от 4 до 50 статоров. С учетом средних цеп на один кв. плетр земли в 50—70 драхм (Андреев В. Н. Цена земли в Аттике IV в. до н. э. — ВДИ, 1960, № 2, с. 48) это показывает, что жители маленького Иаса владели небольшими наделами, аналогичными тем, которыми наделялись колонисты иссейцев.
²³ Земля этой категории упоминается и в афинском декрете о выводе неизвестной колонии (№ 6). Здесь среди колонистов также были как новоприбывшие, так и старые колонисты (πρέσβεις άποικοι, (сткк. 24, 29).
²⁴ αί έτγατιαί - JG, XII, f. 5, Ν 872, v. 18, 34, 55, 87-88, 89.
²⁵ Ср. характеристику «окраинных» участков в лексиконе Гарпократиона (р. ν. εσχατιά): «Участки при границах земельных наделов называли «окраинными», с ними расположена по соседству гористая местность или море».
²⁶ Plat., Legg., 745с—d.
²⁷ Аrist., Роl., VII, 9,7.
²⁸ Ср.: Hdt., IV, 159.
²⁹ Ibid.
³⁰ Белов Г. Д. Херсенос Таврический. Л., 1948, с. 31—33; Демографическая ситуация ..., с. 191 cл.
³¹ Arist., Pol., IV, 3, 8.
³² Diod.t XII, 11, 1.
³³ Ср. подобную формулировку в афинском декрете о колонии в Брее (№ 5. 20—26). Не исключено, что превентивные меры против возможных нарушений установленной декретом системы землевладения вызваны наряду с другими причинами существовавшим у далматов обычаем передела земли каждые 7 лет (Stb., VI, 315). Хорошие параллели к восстановленной И. Брунишид в сткк. 12— 13 охранительной формуле см.: Usteri P. Achtung und Verbannung im griechischcn Recht. В., 1903, S. 58—59. Об άτιμος как Vogelfrei, что определяется словом ζάϑώιος, см.: Ibid., S. 14, 35.
³⁴ Ср.: Arist., Pol., IV, 5, 3: «обладающий этим цензом имеют право участвовать в государственном управлении».
³⁵ Ibid.
³⁶ Этой мерой афитейцы сохраняли многолюдность своего полиса. Ср.: Arist., Pol., VI, 2, 0.
³⁷ Ibid., VI, 2, 5.
³⁸ Plat., Leges, 741b.
³⁹ Arist., Pol., II, 4, 4 (пер. С. А. Жебелева).
⁴⁰ Ibid., IV, 5, 6.
⁴¹ Ibid., IV, 5, 1.
⁴² Ibid., IV, 4, 3.
⁴³ Ibid., IV, 3, 8.
⁴⁴ О сходных чертах устройства иссейской колонии и платоновского государства см.: Яйленко В. Я. Платоновская теория основания полиса и эллинская колонизационная практика. — В кн.: Платон и его эпоха. М., 1979.

<<Назад Вперёд>>

Просмотров: 3702

загрузка...

Другие книги по данной тематике

Хельмут Хефлинг.
Римляне, рабы, гладиаторы: Спартак у ворот Рима

А. Кравчук.
Закат Птолемеев

Карл Блеген.
Троя и троянцы. Боги и герои города-призрака

С.Ю. Сапрыкин.
Религия и культы Понта эллинистического и римского времени

e-mail: historylib@yandex.ru

разделы

Эта книга находится в разделах

Список книг по данной тематике

Случайные книги

Полезное

Реклама

§ 2. Раздел земли колонистами