Цезарь в Испании

В 54 г. до н. э. Помпей, только что отбывший свое второе консульство, был назначен проконсулом обеих испанских провинций. Однако он остался в Риме, а в Испанию послал своих легатов, которые от его имени управляли провинциями и командовали стоявшими там войсками. Афраний находился в Ближней Испании, Петрей — в той части Дальней Испании, которая при империи станет провинцией Лузитанией, а Варрон — в будущей Бетике (Арр. Bel. civ. II, 18; Plut. Pomp. 52; Caes. 28; Liv. per. CV; Vel. Pat. II, 48, 1). Когда в 49 г. до н. э. началась новая гражданская война и Помпей с основными силами перебрался на Балканский полуостров, Цезарь, занявший Рим, не решился преследовать соперника, оставив в тылу помпеянские войска. Поэтому сначала он отправился в Испанию. Афраний и Петрей соединили свои войска, но Цезарь, умело маневрируя, сумел свести на нет их преимущество. Местные жители поддержали Цезаря, и в битве при Илерде помпеянцы были разбиты (Caes. Bel. civ. I, 39-55; 59-87; Арр. Hisp. II, 42-43; Suet. Iul. 34). Третий легат Помпея Варрон, увидя враждебность местного населения, без боя капитулировал (Caes. Bel. civ. II, 17; 19—20).

После этих побед Цезарь мог считать «испанский вопрос» решенным: теперь стоявшие там легионы не могли ударить ему в тыл в разгар решающей схватки с Помпеем. Однако вскоре этот «вопрос» неожиданно возник вновь, причем местом действия стала та часть Испании, которую Цезарь считал наиболее для себя безопасной, — будущая Бетика. Непосредственным виновником этого стал цезаревский наместник Дальней Испании Квинт Кассий. Сравнительно недавно он был квестором Помпея в Дальней Испании (Сiс. Att. VI, 6, 4), но, возвратившись из Испании и став народным трибуном, выступил решительным сторонником Цезаря и врагом Помпея. Его бегство вместе с Марком Антонием из Рима к Цезарю стало для последнего предлогом к началу гражданской войны. С ее началом он принял участие в военных действиях, командуя, по-видимому, отдельным отрядом, с которым захватил Анкону, но был оттуда затем выбит (Сiс. Att. VII, 18, 2). Когда Цезарь занял Рим, Кассий и Антоний созвали заседание сената, на котором Цезарь выступил с речью (Cas. Dio XLI, 15, 2). А затем Кассий отправился с Цезарем в Испанию. После битвы при Илерде, еще не зная, каким будет поведение Варрона, да и провинциальных общин тоже, Цезарь направил Кассия с двумя легионами в Дальнюю Испанию (Caes. Bel. civ. II, 19, 1). Подчинив Дальнюю Испанию, Цезарь назначил Кассия наместником этой провинции (Caes. Bel. civ. II, 21; Cas. Dio XLI, 24, 2) в ранге пропретора¹³³, причем раньше Кассий претором не был. Назначая его наместником, Цезарь явно рассчитывал на то, что Кассий уже был известен тамошним жителям по своей прошлой должности. Правда, Цезарь не учел, что эта известность была скорее негативна, ибо Кассий с того времени ненавидел эту провинцию, а провинция платила ему взаимной ненавистью, ярким проявлением которой было покушение и ранение квестора (Bel. Alex. 48, 1). Кассия даже пытались привлечь к суду за злоупотребления в провинции (Сiс. Att. V, 20, 8), хотя судя по всему, суд так и не состоялся. Цезарь понимал, что положение в Дальней Испании все же не столь прочно, как ему хотелось бы, и он оставил Кассию четыре легиона, к которым сам Кассий добавил еще один, набранный в провинции (Caes. Bel. Civ. II, 19, 1; 21, 3; Bel. Alex. 50, 3). Были в распоряжении Кассия и другие силы (Bel. Alex. 50, 3; 53, 1), так что всего под его командованием находилось не менее 30000 воинов. Это явно свидетельствует о напряженности положения в провинции.

Рис. 18. Юлий Цезарь

Вскоре после вступления в должность Кассий принял ряд мер по стабилизации положения в Дальней Испании. Среди этих мер очень важной стала новая война с лузитанами (Bel. Alex. 48, 2). В результате этой войны Кассий сумел приобрести значительные средства для платы своим воинам и награждения своих сторонников среди населения провинции. Средств этих, однако, оказалось недостаточно, и наместник снова обрушил на провинцию значительные поборы (Bel. Alex. 50, 3; 51, 1—2). Это вызвало недовольство провинциалов, и в их среде возник заговор с целью убийства Кассия. Слухи о присвоении Кассием по крайней мере части собранных денег еще более подогревали возмущение провинциалов. Заговор возник в высших кругах провинциального общества, притом в высшей степени романизованных¹³⁴.

Заговор оказался неудачным: Кассий был ранен, но не убит. Заговорщики были арестованы и казнены, кроме тех, кто сумел откупиться, но это не облегчило положения Кассия. Даже узнав о неудаче убийства наместника, воины Туземного легиона не отказались от выступления против него. II легион сначала последовал вслед за другими, подчинившись Кассию, но затем все же примкнул к Туземному. Через некоторое время II и V легионы тоже присоединились к восстанию. Во главе восстания встал Тит Торий из Италики (Bel. Alex. 57, 3; 58, 1). Торий заявил, что он намерен вернуть провинцию Помпею, солдаты написали на щитах имя Помпея, и конвент кордубцев, который Цезарь еще недавно столь горячо благодарил за помощь, присоединился к восставшим. Касий направил в Кордубу Марка Клавдия Марцелла Эзернина, но тот не только перешел на сторону восстания, но и возглавил его. Правда, при этом он сумел уговорить солдат, чтобы они сняли имя Помпея со щитов, дабы показать, что они воюют не с Цезарем, а только с Кассием, недовольные его произволом (Bel. Alex. 54—59; Cas. Dio XLII, 15, 2-5).

В Дальней Испании сложилось уникальное для того времени положение: помпеянцы и значительная часть цезарианцев объединилась против цезаревского наместника и его войск. Марцелл, по-видимому, преследовал свои личные цели. Но достичь их он мог только при поддержке как стоявшей в провинции армии, так и самих провинциалов. Отсюда и его странная позиция: он и возглавляет антицезарианское выступление воинов и провинциалов, и стремится показать свою лояльность по отношению к Цезарю. Да и дальнейшее поведение Марцелла было весьма нерешительным, хотя перевес сил был на стороне Марцелла. Если верить Диону Кассию (XLII, 16, 1), то последний именно из-за стремления в любом случае оказаться на стороне победителя не выступил на решительную борьбу с Кассием. В «Александрийской войне» (61) Марцелл действует более активно, но и из ее текста видно, что решительного сражения он всячески избегал.

Положение, однако, было таково, что одними своими силами справиться с мятежом Кассий не мог, и он призвал себе на помощь мавританского царя Богуда (Bel. Alex. 62, 1). Военные действия сконцентрировались около Улии. При всей вялости военных действий перевес все же был на стороне Марцелла, который фактически осадил Улию и находившиеся там войска Кассия. Раскол в цезарианском лагере и объединение части цезарианцев с помпеянцами, а тем более успехи неожиданно возникшей коалиции создавали серьезную угрозу делу Цезаря. Хотя Помпей был уже разгромлен при Фарсале, противники Цезаря собирались в Африке в непосредственной близости к Испании, в то время как сам Цезарь застрял в Александрии. Возникала реальная угроза объединения на западе и в центре Средиземноморья всех антицезаревских сил, включая мятежную Испанию. Необходимо было принимать решительные меры. В то же время цезарианцы явно надеялись предотвратить превращение Дальней Испании в еще один театр военных действий. Решение этой сложной задачи выпало наместнику Ближней Испании Марку Эмилию Лепиду, сыну того Лепида, который когда-то восстал против сулланского режима и оставшиеся воины которого во главе с Перперной перебрались в Испанию.

Лепид прибыл под Улию с довольно большим войском из тридцати пяти когорт, конницей и вспомогательными отрядами. Прибыв на место, он фактически встал на сторону Марцелла. Вероятно, Лепид понял, что большая часть провинциалов поддерживает Марцелла, а не Кассия, и выступление в поддержку последнего означало бы начало ожесточенной войны, которая в то время в планы Цезаря и цезарианцев, как об этом только что говорилось, не входила. Кассий еще пытался натравить Лепида на Марцелла, обвиняя его в мятеже (Cas. Dio XLII, 16, 2), но, по-видимому, неудачно. Формально Марцелл, конечно же, был гораздо более виноват перед делом Цезаря, чем Кассий, но Лепид явно учитывал реальное положение и не пошел на поводу у пропретора. В конце концов был достигнут компромисс: военные действия прекращены, Лепид и Марцелл вместе отправились в Кордубу, а Кассий, сохранив все свои богатства, в том числе награбленные в провинции, получил свободный путь для отступления (Bel. Alex. 61—64).

Однако пока Кассий находился в Испании, положение там оставалось далеко не стабильным. В его распоряжении оставались еще легионы и конница (Bel. Alex. 64, 2), явно не собирался разоружаться Марцелл, с которым фактически соединил свои силы Лепид. В Африке Катон настойчиво советовал Гнею Помпею младшему пойти по стопам отца и использовать его клиентелу для восстановления республики (Bel. Afr. 22). В этих условиях стабилизировать положение в Дальней Испании и не допустить ее присоединения к помпеянцам можно было только удалением Кассия. И Цезарь направил ему на смену Г. Требония. Цицерон (Fam. XV, 21, 2) пишет, что тот был послан в Испанию внезапно. Видимо, Цезаря вынудила сделать это острая необходимость. Кассий все-таки еще не хотел признать свое поражение и даже пытался оказать сопротивление Требонию, заявив, что он не доверяет ни Лепиду, ни Марцеллу, ни Требонию (Bel. Alex. 64, 2). Однако соотношение сил было таково, что сделать это он мог только при поддержке Богуда, а тот ему в этой поддержке отказал (Liv. fr. 39). Кассий был вынужден смириться. Он отправился в Малаку, а оттуда, несмотря на зимнее время, отплыл в Италию, но в устье Ибера был застигнут бурей и погиб (Bel. Alex. 64, 2—3; Cas. Dio XLII, 16, 2). Только после этого положение в Дальней Испании более или менее стабилизировалось (Cas. Dio XLHI, 29, 1). Марцелл, как кажется, тоже впал в немилость у Цезаря¹³⁵. С уходом с политической сцены двух противников Цезарь мог считать испанский вопрос снова урегулированным.

Последующие события показали, что Цезарь снова ошибся. Они привели к укреплению позиций помпеянцев¹³⁶. По словам автора «Африканской войны» (22), Катон, как уже упоминалось, призвал старшего сына Помпея отправиться к отцовским клиентам, чтобы потребовать от них помощи. В ответ на это Помпей младший попытался было сначала напасть на царство Богуда, который, как было сказано выше, находился в Испании, а затем, потерпев неудачу, высадился на Балеарских островах (Bel. Air. 23). Эта высадка явно была частью плана помпеянцев и республиканцев, которые, как сообщает Дион Кассий (XLH, 56, 4—5), стремились использовать восстание в Испании для начала нового похода на Рим. Видимо, как сравнительно недавно Сертория, так теперь лидеров антицезарианской коалиции вдохновлял пример италийских походов Ганнибала и Гасдрубала. Такой план, если верить Диону Кассию, возник еще до кажущегося умиротворения Испании. А то, что это умиротворение было действительно лишь кажущимся, стало ясно из обращения к Сципиону, который тогда возглавлял помпеянские силы в Африке, тех воинов, которые еще недавно выступали против Квинта Кассия (Cas. Dio XLHI, 29, 2). Помпей младший укрепился на Балеарских островах, но сопротивление Эбеса задержало его, и, не дожидаясь прибытия Помпея, находившиеся в Южной Испании воины восстали и изгнали из провинции Требония (Cas. Dio XLHI, 29, 3). Это восстание воинов произошло уже после битвы при Тапсе. Дион Кассий говорит, что восставшие воины присоединились (προστησαμενοι) к всадникам Титу Квинкцию Скапуле и Квинту Апонию. Это позволяет говорить, что антицезарианское выступление этих всадников началось еще до солдатского мятежа. Солдатское же восстание послужило детонатором к общему выступлению этой части Дальней Испании против Цезаря. Дион Кассий говорит, что солдаты побудили к отпадению весь народ Бетики (το εϑνος το Βαιτιϰον παν). Это — несомненное преувеличение, ибо известно, что на стороне Цезаря остался город Улия, а может быть, и некоторые другие общины этого региона (Bel. Hisp. 1, 5; Cas. Dio XLIII, 31, 4). И все же огромное большинство общин этой части Дальней Испании выступили против Цезаря. Цицерон (Fam. VI, 18, 2) в январе 45 г., ссылаясь на собственное письмо Цезаря, пишет, что у помпеянцев в Испании было одиннадцать легионов. Такого количества войск у Помпея младшего и бежавших в Испанию после Тапса помпеянцев явно не было. Следовательно, их войско увеличилось за счет испанцев. Можно говорить, что антицезарианское восстание действительно охватило значительную часть будущей Бетики.

По-видимому, уход Кассия и назначение Требония не успокоили жителей этого региона. Центром выступления была Кордуба, и можно говорить, что наиболее романизованная часть Южной Испании примкнула к помпеянцам. На их стороне оказались и лузитане, т. е. жители наименее романизованной части провинции. Недаром против них совершал поход Кассий, а во время последней кампании Цезаря они даже после Мунды оставались верными помпеянскому делу (Bel. Hisp. 35—36). Зато испано-финикийские города оказались на стороне Цезаря. Уже упоминалось об Эбесе на Питиуссе. На материке Помпею пришлось осаждать Новый Карфаген (Cas. Dio XLIII, 30, 1). Несколько раньше именно в Малаку прибыл Квинт Кассий, прежде чем покинуть Испанию вовсе (Bel. Alex. 64, 2), что можно рассматривать как свидетельство сохранения этим городом верности цезаревскому наместнику¹³⁷. Позже Гадес явится базой цезаревского флота (Bel. Hisp. 37, 2), а еще позже Сексту Помпею пришлось завоевывать Барию (Сiс. Fam. XVI, 4, 2)¹³⁸. Можно говорить, что общая гражданская война в Римской республике сопровождалась малой гражданской войной в Южной Испании. И на позиции сторон, вероятнее всего, оказывали влияние старые противоречия, далеко еще не изжитые к середине I в. до н. э. Поведение Квинта Кассия едва ли очень уж отличалось от поведения других римских наместников, но в условиях политической нестабильности могло послужить детонатором выступления провинциалов, которое оказалось столь грозным, что успокоение Испании стало делом трудным и долгим, завершившись лишь через много лет после гибели самого Цезаря.

В 46 г. до н. э. младший сын погибшего к этому времени Помпея Секст направился в Испанию, и жители ее юга, возглавляемые богатым кордубским рабовладельцем Скапулой, поддержали его. Потерпев поражение в Африке, в Испанию с остатками помпеянских войск вскоре прибыл и старший сын Помпея Гней, который и возглавил все антицезаревские силы. Большинство городов нижней и средней долины Бетиса поддержало помпеянцев. Это обстоятельство сделало для Цезаря особенно трудной кампанию 46—45 гг. дон. э. С большими усилиями 17 марта 45 г. около Мунды Цезарь сумел одержать победу. Гней Помпей был ранен, бежал и во время бегства был убит. Скапула покончил с собой. Секст Помпей пытался организовать оборону Кордубы, но неудачно, и отступил в горы Ближней Испании (Bel. Hisp.; Vel. Pat. II, 55; Plut. Caes. 56; App. Bel. civ. II. 103; Лог. II, 13; Cas. Dio XLIII, 28-41).

Деятельность Цезаря стала переломным моментом в истории Испании и ее романизации. Поступки Цезаря в качестве квестора, а затем пропретора Дальней Испании практически не отличались от активности других магистратов и промагистратов. Своими действиями в пользу провинциалов он сумел приобрести довольно значительную клиентуру. Во всяком случае он сам утверждал, что принял под свое покровительство провинцию и всячески защищал ее дела в сенате (Bel. Hisp. 42). Но эти действия не выходили за обычные рамки.

Положение изменилось во время войн с помпеянцами и сразу после них. В ходе этих войн Цезарь уже совершенно самостоятельно, без оглядки на сенат или народ, вел провинциальную политику¹³⁹, и это сразу же сказалось и на положении в Испании. После сдачи Варрона Цезарь собрал на сходку в Кордубе не только римских граждан, но и испанцев, т. е. провинциалов, гражданства не имеющих, и гадитан, находившихся на положении федератов (Caes. Bel. civ. II, 21). Вероятно, в том же году, но несколько позже кордубской сходки он предоставил статус муниципия Гадесу. Скорее всего, это произошло во время пребывания диктатора в этом городе. Правда, муниципальный статус был, по-видимому, утвержден только в 27 г. до н. э., но это не меняет значения самого факта. Этот шаг Цезаря был принципиально новым: впервые не отдельные испанцы, а целый город получил римское гражданство¹⁴⁰. До этого в Испании создавались колонии, куда переселялись выходцы с Апеннинского полуострова, теперь же в состав римских граждан включались все граждане провинциального города.

И с этого времени число муниципиев в Испании стало возрастать. Уже сам Цезарь (или кто-либо из его преемников, но по его завещанию) сделал муниципием другой испано-финикийский город — Секси¹⁴¹. Вероятнее всего, Цезарь дал муниципальный статус Кастулону¹⁴². В 45 г. до н. э. Цезарь предоставил титул «почетной» колонии Новому Карфагену. По-видимому, уже Цезарь 27 городов Южной Испании сделал латинскими муниципиями¹⁴³, что открывало их местной знати путь к римскому гражданству. Если считать Римскую республику государством полиса Рима, стоявшего во главе обширной державы, а Римскую империю — общесредиземноморским государством со столицей в Риме, то путь Испании в империю начался при Цезаре. При Цезаре выходцы из Испании стали проникать и в «верхи» римского общества. Речь идет о всаднике из Гадеса Л. Корнелии Бальбе. Он получил гражданство задолго до этого, но особенно выдвинулся именно при Цезаре: он вошел в ближайшее окружение диктатора и одно время вместе с Оппием в отсутствие Цезаря даже играл роль его полномочного регента, хотя и не занимал никакой официальной должности¹⁴⁴.

В 45 г. до н. э. во время войны с сыновьями Помпея и вскоре после нее Цезарь, наказывая города, вставшие на сторону его противников, вывел туда ряд колоний, отнимая у прежних жителей, по крайней мере, часть земли¹⁴⁵. До Цезаря в будущей Бетике были созданы, вероятно, только две официальные колонии — Картея и Кордуба, а при Цезаре по меньшей мере четыре¹⁴⁶. Цезарь поощрял переселение в провинции, в том числе в Испанию, пролетариев и ветеранов. Все это не только увеличивало римско-италийский элемент в населении особенно Бетики, но и создавало там качественно новую ситуацию доминирования иммигрантов если не по численности, то по реальному значению. Если до Цезаря, по-видимому, преобладала неофициальная иммиграция из Италии, то при Цезаре она приобрела совершенно официальный характер.

15 марта 44 г. до н. э. Цезарь был убит. Убийство застало диктатора в момент подготовки и начала реализации новых и весьма обширных планов. И преемники убитого продолжали их осуществление. Так, в том же 44 г. была выведена колония Урсон (Юлия Генетива) «по приказу Г. Цезаря диктатора и по закону Антония» (CIL II, 5439, 104).

¹³³ Lacort Navarro P. J., Portillo R., Stylow A. U. Nuevas inscripciones latinas... P. 70.
¹³⁴ Le Roux P. Romans d'Espagne. P. 56.
¹³⁵ Munzer F. Claudius // RE. 1899. Hbd. 6. S. 2770.
¹³⁶ Утченко С. Л. Юлий Цезарь. М., 1984. С. 242.
¹³⁷ Lopez Castro J. L. Hispania Poena. P. 241.
¹³⁸ Ibid. P. 241-242.
¹³⁹ Чеканова Н. В. Римская диктатура последнего века Республики. СПб., 2005. С. 320.
¹⁴⁰ Alfoldy С. Romische Stadtewesen auf der neukastilische Hochebene. Heidelberg, 1987. S. 104; Tsirkin J. B. The Phoenician civilization in Roman Spain // Gerion. 1985. T. 3. P. 262-264.
¹⁴¹ Molina Fajardo F., Bannour А. Almunecar... P. 1649.
¹⁴² Gonzalez Roman C. Colonizacion у municipalizacion en la Orctania // Homenaje a Jose Ma Blazquez. Madrid, 2000. P. 214.
¹⁴³ Blazquez J. M. Nuevosestudios... P. 15.
¹⁴⁴ Циркин Ю. Б. Финикийская культура в Испании. С. 206-213.
¹⁴⁵ Vittinghoff F. Romische Kolonisation- und Biirgerrechtspolitik... S. 75.
¹⁴⁶ Galsterer H. Untersuchungen... S. 7-10; Blazquez J. M. Nuevos estudios... P. 15.

<<Назад Вперёд>>

Просмотров: 3429

загрузка...

Другие книги по данной тематике