Между свободой и рабством

Племена тинов благодаря тому, что жили на перекрестке оживленного пути из Европы в Азию и были ближайшими соседями крупнейшей греческой колонии на Понте Евксинском — Византия, более, чем другие фракийские племена, находились в поле зрения античной литературной традиции. Этим, видимо, мы обязаны тому, что опять именно они служат примером еще одной формы зависимости. Она также была следствием завоевания. В качестве завоевателей в данном случае выступают греки— выходцы из города Мегары, основавшие на землях типов (витинов)⁴¹⁶ Византий. Между греками и витинами возникли отношения, о которых сообщает Афиней (Athen., VI, 271), ссылаясь на Филарха, автора III в. до н. э.: «Византийцы так же господствовали над витинами, как лакедемоняне над илотами». Сообщение Филарха представляется достоверным. В зависимость, подобную илотии, часто попадали местные племена, покоренные греками-колонистами. Взаимоотношения между греками и фракийцами складывались различно и отнюдь не всегда вели к подчинению⁴¹⁷. Однако факт борьбы фракийцев-тинов против прибывших для колонизации мегарцев и подчинение части их последними засвидетельствован и другими источниками (Dion. Byz., fr. 8). Мощность стен Византия, ставшая баснословной (Hes. Mil., VI, 12—13; Paus., IV, 31, 5), подтверждает воинственность фракийцев, на землях которых обосновались византийцы; воздвигнутые при основании Византия укрепления были особенно высоки и крепки с сухопутной, а не морской стороны, что лишний раз указывает на враждебность окружающего город населения⁴¹⁸ и делает весьма правдоподобным утверждение, что витины попали в зависимость от византийцев в результате завоевания; исследователи относят возникновение этой зависимости ко времени основания Византия, т. е. к 660 г. до н. э. и к начальному периоду завоевания греками этих фракийских племен⁴¹⁹.

Это свидетельство о крайне восточном из фракийских племен идентично двум другим, касающимся крайне западных фракийцев, живших на границе с иллирийскими племенами. Первое из них, оставленное нам авторитетным греческим историком IV в. до н. э. Теопомпом (и дошедшее в изложении Афинея), касается ардиаев — иллирийского племени. Оно, по его словам, имело 300 000 проспелятов, которых ардиаи «использовали так же, как спартанцы использовали илотов» (Athen., VI, 271 е; X, 443). Второе — свидетельство Агатархида из Кница, касающееся дакоиллирийского племени дардапов, которые «имели так много дулов (βοΟλοι), что один человек имел тысячу, а другой и более. Каждый из них обрабатывал в мирное время землю, а в военное время участвовал в армии под предводительством своего господина (δεσότης )» (Allien., VI, 272 d). Население, которое эксплуатировали ардиаи и дарданы, было, как полагает К. Пач⁴²⁰, западными фракийцами.

Все три сообщения, несмотря на то, что они переданы эллинистическими авторами, есть достаточно оснований отнести к более раннему времени, соответствующему периоду завоевания.

Эти свидетельства вводят Фракию в круг сложных производственных отношений и форм зависимости, возникавших в ряде греческих областей в результате завоевания. Речь идет об илотах в Спарте, иенестах в Фессалии, мноитах и войкеях на Крите, мариандинах в Гераклее Понтийской, гимнетах в Аргосе и пр. На сходство в положении всех этих категорий зависимого населения обращали внимание уже древние. Аристотель отождествляет положение илотов с положением пенестов; Страбон сообщает, что гераклейцы заставили мариандинов быть илотами, и проводит параллель между порабощением мариандинов в Гераклее, мноитов на Крите и пенестов в Фессалии; Платон сравнивает пенестов с илотами, определяя форму зависимости и тех и других одним и тем же термином. Как видно из приведенной выше цитаты, Филарх идентифицирует положение витинов в Византии с положением илотов в Спарте и т. п. Современные исследователи, исходя из этих данных античной историографии, также отмечают черты сходства в социальном и экономическом положении зависимого населения, называемого этими терминами⁴²¹.

Не может быть сомнения, что между всеми этими категориями зависимости не было полной тождественности и каждая из них имела свою специфику. Но ясно и то, что у них были и какие-то существенные общие черты, которые повели к ставшей традиционной в античной историографии их идентификации. В качестве этих роднящих их черт следует отметить прежде всего то, что все эти категории населения оставались на той земле, которой они владели до завоевания, однако обязаны были отдавать подчинившим их большую часть продуктов своего труда в виде подати (χοφορά, σύνταξις) мариандинов Эвфорион и Каллнстрат называют δωρόφορο:«приносящие дары»; между прочим, так же Фукидид характеризует население Одрисского царства). Земля, которую обрабатывало население, становилась собственностью государства (например, «общины равных» в Спарте) или отдельных знатных родов (например, в Фессалии). Можно полагать, что эта одна из характернейших черт всех форм зависимости, подобных илотии, была свойственна и той, в которую попали витины и западные фракийцы у ардиаев и дар-данов. Она делает эту форму эксплуатации сходной с той формой экономической зависимости основного населения Одрисского царства, о которой шла речь выше. Но этим сходство и ограничивается.

Несмотря на существенную разницу в юридическом положении различных категорий этого рода населения (от младших членов семейно-родовой общины, как весьма обоснованно трактует войкеев К. М. Колобова⁴²², до илотов — членов враждебных общин, противопоставлявшихся свободным жителям Лаконии и подвергавшихся эксплуатации, сопровождавшейся жесточайшим террором), перед нами бесспорно зависимое население, отличавшееся по своему юридическому статусу от свободных⁴²³. Это обстоятельство четко прослеживается, например, в Гортинских законах, где насилие против свободного наказывается штрафом в 100 Статеров, а против войкея — в 2,5 етатера⁴²⁴. Целая разработанная система мер, направленных на устрашение подчиненных (вплоть до их физического истребления), подтверждает это положение. Этим зависимая категория населения «типа илотов» отличается от первой из отмеченных нами форм зависимости в Одрисском царстве.

Вопрос о социальном статусе илотов и аналогичного с ними населения других областей древней Греции широко дебатировался в научной литературе. В то время как одни ученые называют илотию «крепостничеством завоевательского типа» или «видом коллективного рабства» близким к феодальному крепостничеству», или «примитивно крепостническими отношениями даннического типа»⁴²⁵, другие считают илотию «примитивной формой рабства», а положение войкеев — почти равным положению обычного раба⁴²⁶, третьи не причисляют взаимоотношения типа плотин ни к рабовладельческим, ни к феодальным категориям зависимости, а подчеркивают многообразие форм эксплуатации в античности, ставящих людей в положение между свободными и рабами, и указывают на черты отличия илотии и подобных ей отношений от крепостнических⁴²⁷. Решение этого вопроса назрело и, думается, произойдет в ближайшее время, так как пути к этому в науке уже намечены, в частности и рядом советских исследований⁴²⁸.

Нам только хотелось здесь подчеркнуть уже не раз отмеченное в трудах, посвященных этому вопросу, своеобразие илотии. Оно состояло прежде всего в том, что земледелец типа илота не отрывался от основного средства производства — земли, а оставался обрабатывать ее (хотя уже не на правах владения, а лишь держания, пользования); это существенно отличало его от рабов, оторванных, как правило, от средств производства. Во-вторых, все эти категории населения, сходные с илотами, не лишены собственности. Уже само обязательство выплачивать апофору предполагает наличие у илотов своего хозяйства, своих орудий труда, дающих им средства к существованию. Последние исследования о войкеях значительно расширили наши знания в этой области. Собственность у войкеев подтверждается законами, накладывающими на них денежный штраф за различного рода преступления, а также правом наследования имущества своих родных (скот, дом) и даже наследования имущества членов того свободного рода, на земле которого сидит войкей, в случае, если нет других имеющих право на наследство (случай, правда, мало реальный). Само подчинение, в-третьих, не было безусловным, как это свойственно рабству. Так, мариандины вынуждены были взять на себя обязательство «доставлять гераклеотам все необходимое», а пенесты должны были платить подать при условии, что они останутся в пределах своей страны (т. е. не подлежат продаже) и что они не будут убиты. Их юридический статус был отличен от рабского, хотя они не могли быть приравнены к свободным. Важно отметить и право зависимого населения (войкеев) иметь семью, более того, право вступать в брак со свободными. По Гортинским законам войкей имел право свидетельствовать в суде.

У нас нет данных для утверждения, что все черты, характеризующие положение этой категории населения разных областей Эллады, были присущи и витинам, порабощенным Византием, и юго-западным фракийцам, порабощенным иллирийцами. Можно полагать, однако, что часть черт, причем основные, существовали и у них, что и дало повод древним считать их положение сходным с положением илотов в Спарте.

⁴¹⁶ Основная часть питинов в древнейшую эпоху переселилась и:) Европы в Азию (Strabo. VII, 3, 2; Herod... VII, 75), но часть их, фугурнруюшая в источниках под именем типов, осталась на европейском берегу (Athen., VI, 271 с).
⁴¹⁷ Т. В. Блаватская. Западнопонтийские города, стр. 17—18, 39—43 и др.
⁴¹⁸ См. В. П. Невская. Византий в классическую и эллинистическую эпохи. М., 1953, стр. 17, 27.
⁴¹⁹ Данов. Към история на полусвободните селяни през античната епоха. ИБАИ, XIX, 1955, стр. 112; В. П. Невская. Указ. соч., стр. 18, 38—39, 40-41.
⁴²⁰ С. Putsch. Ostcrreichische Jahreshefte, 1907, X, S. 171—173.
⁴²¹ Данов. Към историята на полусвободните селямс през аитичиата епоха, стр. 117— 118; В. В. Струве. Плебеи и илоты. ИГАИМК, вып. 100, М,—Л., 1933, стр. 368—369; Р. В. Шмидт. Из истории Фессалии. ИГАИМК, вып. 101, 1934, стр. 86—87; Л. И. Тюменев. История античных рабовладельческих обществ. М.— Л., 1933, стр. 26, Л.Н. Казаманова. Рабовладение на Крите в VI — IV вв. до н. э. ВДИ, 1952, Л. 3, pasim; Roslowzew. Gesellschaft und Wirtschaft..., 1, S. 334—335, Anm. 58; J. Hasebrock. Griechische Wirtschaft und Gesellschaftsgeschichte bis zur Perserzeit. Tiibingen, 1931, S. 74; J. Oehler. Helotcn. RE, Vlll, 1913, S. 204.
⁴²² К. М. Колобова. Войной на Крите. ВДИ, J 957, № 2, стр. 25—46, особенно стр. 43—46.
⁴²³ Общеизвестно, что к этому населению в литературных и эпиграфических источниках часто применяются термины «дул», «ойкет» и «андропод» (В. В. Струве. Указ. соч., стр. 370—371; Указ. соч., стр. 88; Л. Н. Казаманова. Указ. соч.,, passim). Это обстоятельство бесспорно может служить указанием на зависимый статус этих людей, но не дает достаточных оснований для утверждения об их рабском положении. Во-первых, потому, что термином обозначали разные степени зависимости и лишь со временем и преимущественно в полисах, основанных на привозном рабстве, он получил значение человека, лишенного личной свободы и собственности (К. М. Колобова. Указ. соч., стр. 25; Я. А. Ленцман.. Термины, обозначающие рабой в древнегреческом языке, стр. 57, 62); во-вторых, потому, что другие источники определяют положение этой категории населения как находящейся между рабством и свободой (Poll., Ill, 83). Главное, однако, не в терминологических определениях, которые важны лишь при отсутствии развернутых характеристик, а в существе илотии, пенестии и т. п., которое все же явственно выступает. К. Колобова. Указ. соч., стр. 25.
⁴²⁴ А. И. Тюменев. Указ. соч., стр. 27; В. В. Струве. Указ. соч., стр. 364
⁴²⁵ С. И. Ковалев. История античного общества. Греция. Л., 1937, стр. 151; Л. А. Ельницкий. Возникновение и развитие рабства в Риме в VIII—III вв. до н.э. М, 1964. стр. 18—19; Л. Н. Казаманова. Указ. соч., стр. 38.
⁴²⁶ Р В Шмидт. О непосредственных производителях на Крите. ПИДО, 1935, 9-10, стр. 42 57; К. М. Колобова. Указ. соч., стр. 25—46; М. Unit. Was Greek Civilisation based on Slave Labour? «Historia», VIII, 1959, N 2, p. 147; D. Lotze. «Studien zur Rechtstcllung unfreier Landbevolkerung im Griechenland bis zum 4. JahrWundert v. Ch.». Berlin, 1959.
⁴²⁷ Обзор русской, советской и зарубежной литературы об илотии дан у Я. А. Ленцмана («Рабство в микенской и гомеровской Греции». М., 1963, стр. 53—56, 58—59, 63, 69, 82). См. также указанные работы X. Данова, Р. В. Шмидт, К. М. Колобовой, К. К. Зельина, И. С. Свентицкой, Е. И. Голубцовой.
⁴²⁸ И. С. Свснтицкая, однако, полагает, что экскурсы в область договорных отношений между победителями и побежденными «типа илотов» в Малой Азии следует объяснять приверженностью их авторов к теории софистов об общественном договоре («Положение зависимого населения в Малой Азии», ВДИ, 1967, № 4, стр. 81).

<<Назад Вперёд>>

Просмотров: 3928

загрузка...

Другие книги по данной тематике