Поль Джейкобс — Кто такой Ричард Уэлч?
|
Эта статья опубликована
в журнале «Каунтерспай» за февраль 1976 г. 17 января 1969 года при содействии ФБР в столовой Калифорнийского университета в Лос-Ацджелесе был убит член организации «Чёрные пантеры» Джон Хаггинс. Но фактически нажал на спуск не агент ФБР, это сделал член Ю. С. — негритянской националистической группы. Однако моральную ответственность за его убийство должно нести и ФБР, так как теперь оно признаёт, что разжигало вражду и яростные стычки между Ю. С. и «Чёрными пантерами». Меня особенно рассердило это последнее разоблачение преступных действий ФБР, потому что Джон Хаггинс был моим другом. Добрый, вдумчивый молодой человек, он мог вскоре занять руководящий пост в «Чёрных пантерах». Если бы Хаггинс остался жив, он необычайно помог бы повысить репутацию организации. Его убийство — потеря для «пантер», потеря для негритянской общины, потеря для всей страны. Парадоксально, что те же хвалебные слова, которые я применил для характеристики Хаггинса, широко употребляются и для характеристики Ричарда Уэлча, главы резидентуры ЦРУ в Афинах, убитого на пороге своего дома в середине декабря, вскоре после того, как радикальные издания в США и за границей предали гласности характер его деятельности. Теперь, изображая Уэлча как жертву тайного сговора, направленного против нашего аппарата национальной безопасности, его фактически канонизируют как национального героя. Другое дело Джон Хаггинс, жертва поистине зловещей деятельности правительства, который не удостоился такой чести. А как же ФБР? Его соучастие в убийстве Хаггинса просто ставит ещё одну галочку в списке грязных дел ФБР. Между тем людей, предавших гласности тот факт, что Ричард Уэлч был агентом ЦРУ, жестоко осмеивают, так же как и тех из нас, кто несколько лет назад обвинял американские агентства в том, что они провоцируют волнения среди «новых левых» и воинствующих расовых организаций. Тогда нас называли параноиками. Не многие верили тому, что мы рассказывали о ФБР, несмотря на собранные нами убедительные доказательства. Не многие верили нам и когда мы утверждали, что ЦРУ замешано в непрерывных попытках убийства иностранных руководителей и свержения некоторых правительств. Однако самое прискорбное, что даже после того, как высокопоставленные должностные лица ФБР и ЦРУ признали свои прошлые злодеяния, большинство американцев ещё не поняли, что такого рода деятельность непосредственно связана с политикой правительства, внешней и внутренней. Напротив, обычно полагают, что провокации, убийства, вмешательства во внутренние дела — это неприятные, но необходимые задачи, выполняемые патриотически настроенными гражданами, действующими по приказу своих начальников. Возведённые федеральным правительством в ранг достоинства и введённые в практику учреждений, подобных ЦРУ, вероломные и злоумышленные убийства, именуемые в этой профессии «ликвидацией вреда», стали во имя патриотизма этически приемлемыми. В результате всякий раз, когда предаются гласности имена агентов ЦРУ (это опять случилось на прошлой неделе), средства массовой информации и государственные чиновники мечут громы и молнии. Опять и опять нам твердят, что Уэлч был благородный человек, движимый самыми высокими идеалами, владевший многими языками; человек, неуклонно возвышавшийся в иерархии ЦРУ; человек, который, будучи почти слепым на один глаз, никогда не сделал сам ни единого выстрела. Этот поток посмертных похвал только отвлекает общественность от решающих вопросов, касающихся не личных качеств этого человека, а его политической деятельности. Как проводит дни глава резидентуры ЦРУ в Греции, да и любой другой глава резидентуры в иных странах мира? А ночи? А уикенды? Не сидел ли просто Ричард Уэлч в своём кабинете, переводя статьи из греческих газет на английский? Возможно ли, чтобы этот добрейший чиновник ЦРУ, который ни разу сам не выстрелил из пистолета, отдавал приказы другим агентам, быть может тоже семейным людям, стрелять и убивать греков, или киприотов, или южноамериканцев? А если он это делал, следует ли удивляться, что его убили около собственного порога? Это жестокие вопросы, но на них надо ответить, как и на другие, столь же важные. Например, ЦРУ признало, что оно неоднократно пыталось убить Фиделя Кастро. Тайным агентам не удалась эта попытка, но скольких простых кубинцев, поддерживающих Кастро, ЦРУ удалось убить? Кубинские должностные лица утверждают, что такие убийства имели место, и если они правы, то чем ЦРУ может оправдать подобные действия? Это подлые деяния, даже если они были совершены под флагом патриотизма. Нашей похвалы заслуживают те, кто разоблачает ЦРУ, а не агенты, совершающие или организующие убийства в далёких странах. ФБР не менее уязвимо, чем ЦРУ, в отношении операций своих агентов-провокаторов во внутренней политике. Я обнаружил это несколько лет назад, когда писал и рассказывал о фрагменте телевизионной программы «Машина великой американской мечты», которая передавалась по государственному телевидению. В этой программе три платных осведомителя рассказали перед камерой, как агенты ФБР, которых они назвали по именам, инструктировали их, как провоцировать насилия, взрывать мосты и, если нужно, убивать — всё для того, чтобы дискредитировать левых. Я пытался получить объяснения от самих агентов и от бюро, но мои попытки не увенчались успехом. Тогда, за несколько дней до телепередачи, Эдгар Гувер поддержал этих агентов, угрожавших судом за клевету. Гувер даже заявил, что собирается передать дело в министерство юстиции (точно так же теперь пытается поступить ЦРУ с теми, кто предал гласности истинный характер деятельности Уэлча). За час до того, как программа должна была пойти в эфир, руководство «Паблик бродкастинг сервис» исключило фрагмент о ФБР. Позднее он был передан по 13-й программе в Нью-Йорке как часть другого рода программы, в которой было сосредоточено внимание не столько на правомерности действий ФБР, сколько на самом факте исключения указанного фрагмента из передачи. Такое переключение внимания не в том направлении происходит сегодня в деле Уэлча. Ярость направлена на раскрытие принадлежности отдельных лиц к ЦРУ, а не на суть противозаконной политической деятельности федеральных ведомств. Многие прямо или косвенно пострадали от действий ЦРУ и ФБР. Некоторые были убиты, и не всегда по веским причинам, — в их числе и мой друг Джон Хаггинс. Я глубоко скорблю о Хаггинсе. О Ричарде Уэлче как о человеке — тоже. Но я не могу оплакивать Ричарда Уэлча как агента ЦРУ. Ведь никто не обязан работать на ЦРУ или ФБР. Это дело доброй воли; если агенты не хотят работать, они могут уволиться. Некоторые так и делают. Мне представляется неизбежным, что за политическими убийствами ЦРУ следует месть его агентам. Возможно, убийства и контрубийства не должны иметь места в цивилизованном мире, но не приходится удивляться и горевать, когда агента ЦРУ убивают при исполнении обязанностей. Когда работаешь на ЦРУ, как работал Ричард Уэлч, наживаешь врагов. А когда наживаешь врагов, можешь быть убитым — всё очень просто. |
загрузка...