Капитан 3 ранга И. А. Козлов. Минные постановки русского флота в южной части Балтийского моря в 1914-1915 гг.

Мировая империалистическая война 1914—1918 гг. «...возникла в силу неравномерности развития капиталистических стран, в силу нарушения равновесия между главными державами, в силу необходимости для империалистов нового передела мира путем войны и создания нового равновесия сил»¹.

Противоречия между капиталистическими странами возникли и нарастали на протяжении нескольких десятилетий перед войной и привели к образованию двух враждебных коалиций, стремившихся к переделу мира.

Одни империалистический союз, получивший название Антанты, составили Англия, Франция и зависимая от них царская Россия: другой — Германия, Австро-Венгрия и Италия. Последняя в начале войны вышла из этого союза и в дальнейшем примкнула к Антанте. Соединенные Штаты Америки выступили в этой борьбе капиталистических государств как крупнейший претендент на мировое господство.

Американские миллиардеры использовали империалистическую войну, чтобы умножить свои богатства и ослабить главные европейские страны.

Находясь «в самом безопасном географическом положении»², США вступили в войну в 1917 г., когда участвовавшие в ней европейские страны истощили себя и попали в экономическую зависимость от американского капитала.

Задолго до начала войны империалистические государств вели широкую подготовку к войне, увеличивая и совершенствуя свое вооружение на суше и море. Генеральные штабы усиленно разрабатывали военные планы, характерной чертой которых являлся расчет на кратковременность воины, непонимание особенностей начавшегося машинного периода войны, что было выражением кризиса буржуазной военной мысли в эпоху империализма. Неумение правильно оценить новую технику, эффективно использовать массовые средства борьбы было характерно для командования всех воюющих армии и флотов в годы первой мировой войны. Так было с подводными лодками, авиацией, танками и другими боевыми средствами. На всех планах и действиях военных флотов лежит печать консерватизма — непонимания задач флота в войне, слепого преклонения перед отжившей линейной тактикой, стремления к генеральному сражению линейных флотов. Ярким выражением кризиса буржуазной военно-морской мысли служат устаревшие взгляды на использование отдельных видов военно-морских сил.

Царское правительство было неспособно подготовить страну к войне и вступило в нее без технически оснащенной армии и современного флота. В силу общей экономической и политической отсталости страны, в силу слепого преклонения господствующих классов страны перед иностранщиной военная организация самодержавной России оказалась несоответствующей требованиям современной войны.

Кризис буржуазной военной и военно-морской мысли в условиях первой мировой войны, однако, не означал, что опыт военных действий не дал ничего положительного. В ходе войны, наряду с господством консерватизма и рутины, имели место продуманные и умелые действия армии и флота. Примером этого служит использование русским Балтийским флотом мин как активного средства борьбы на море.

Русский флот всегда занимал ведущее место в развитии минного оружия и использовании его в боевых действиях на море. Русскому же флоту принадлежит приоритет в изобретении минного оружия. Еще в Восточной войне 1853—1856 гг. и особенно в русско-турецкой войне 1877—1878 гг. русские моряки активно применяли минное оружие. Тактика использования минно-торпедного оружия зародилась в русском флоте; ее творцом является адмирал С. О. Макаров. Несмотря на все возраставшее преклонение перед иностранщиной основной массы офицеров флота после русско-японской войны, боевые традиции и опыт адмирала Макарова не были полностью забыты. Это отразилось на характере действий русского флота в период первой мировой войны.

Накануне империалистической войны 1914—1918 гг. Россия была единственной страной, которая готовилась к широкому использованию мин для решения поставленных перед флотом задач.

Составленный в 1912 г. план военных действий России на Балтийском море, по которому было произведено развертывание флота с началом войны, предусматривал широкое применение мин заграждения для оборонительных целей (оборудование центральной и флангово-шхерной позиций в Финском заливе).

Отсутствие активных минно-заградительных постановок в этом плане дало многим исследователям, занимавшимся изучением опыта империалистической войны 1914—1918 гг., основание для совершенно неправильного вывода о том, что русский флот накануне войны не готовился к активному использованию минного оружия на Балтийском море. Успешное выполнение Балтийским флотом минных постановок у берегов Германии в 1914—1915 гг. эти «исследователи» расценивали как чисто «импровизированную» деятельность русского флота. Это можно объяснить лишь вредным влиянием дворянско-буржуазной историографии на часть наших историков, слепым преклонением их перед иностранными «авторитетами», фальсифицирующими историю русского флота и его военно- морского искусства³.

Русско-японская война способствовала дальнейшему развитию и совершенствованию минного оружия, а также методов его применения. На вооружении русского флота появляются мины образцов 1008, 1909 и 1912 гг., имеющие высокие боевые качества. Русская мина образца 1912 г. по своим тактико-техническим данным превосходила все образцы иностранных мин того времени.

Опыт русско-японской войны по использованию минного оружия диктовал необходимость постройки кораблей, специально приспособленных для постановки мин. Однако морской генеральный штаб недооценил того, что быстроходные заградители, эскадренные миноносцы, подводные лодки и тральщики совершенно необходимы для ведения боевых действий на таком ограниченном и стесненном театре, как Балтийское море.

Порочная деятельность морского генерального штаба привела к тому, что в составе Балтийского флота к началу войны 1914—1918 гг., кроме эскадренного миноносца «Новик», лучшего в мире корабля этого класса, не оказалось современных кораблей. Эскадренный миноносец «Новик» обладал высокой скоростью хода и большим радиусом действия, что позволяло ему производить минные постановки в отдаленных районах театра.

Из 49 миноносцев и эскадренных миноносцев Балтийского флота для постановки активных заграждений, помимо эскадренного миноносца «Новик», могли быть использованы только миноносцы типа «Генерал Кондратенко». Но при наличии на палубе 35 мин уже нельзя было применять торпедное и артиллерийское оружие.

Находившиеся в строю заградители «Амур» и «Енисей» трудно было использовать для минных постановок из-за их малой скорости хода.

Крейсера Балтийского флота могли быть использованы для постановки мин при условии оборудования на них рельсовых устройств и скатов. Об этом вопрос возникал неоднократно, но к началу войны ничего не было сделано.

Таким образом, для постановки активных минных заграждении на Балтийском море можно было использовать миноносцы, некоторые крейсера при частичном переоборудовании и тихоходные заградители.

Боевая подготовка флота в предвоенные годы значительно улучшилась. Больше стали уделять внимания подготовке одиночного корабля, периодически проводились совместные плавания и учения отрядов. Во время этих учений отрабатывались совместные маневрирования отрядов, артиллерийские стрельбы, торпедные атаки и минные постановки, решались задачи на разведку и дозор, изучался театр будущих военных действий.

В ходе боевой подготовки уделялось особое внимание активному использованию мин заграждения у берегов противника, что требовало от офицерского состава кораблей, предназначенных для минных постановок, хорошего знания театра военных действий, в частности района будущих минных постановок, высокой штурманской и минной подготовки. Решение этой задачи осуществлялось путем систематических походов кораблей флота в южную часть Балтийского моря.

На основе опыта походов эскадры и отдельных кораблей был проведен ряд мероприятий по улучшению штурманского оборудования кораблей в повышению штурманской подготовки личного состава.

Широко развернувшаяся подготовка личного состава минной специальности стояла значительно выше, чем подготовка по другим видам оружия.

Особенно большую роль в подготовке флота к использованию минного оружия играл отряд минных заградителей, сформированный в 1009 г. Он являлся подлинной школой специалистов-минеров. Об интенсивности боевой подготовки отряда заградителей в предвоенный период можно судить по тому факту, что в кампанию 1912 г. корабли отряда поставили с учебной целью более 3000 мин⁴.

В предвоенные годы отряды заградителей и миноносцев отработали способы постановки мин днем и ночью в условиях, максимально приближенных к боевым. С целью стимулирования боевой подготовки проводились ежегодные состязания кораблей, предназначавшихся для минных постановок, причем, как правило, отмечалась высокая подготовка флота в части использования минного оружия.

Это опровергает установившуюся в военно-морской исторической литературе точку зрения, что Балтийский флот перед войной не готовился к выполнению активных заградительных постановок. Только благодаря предвоенной подготовке Балтийский флот, несмотря на отсутствие в его составе современных кораблей, смог достигнуть крупных успехов в борьбе с противником.

* * *

Ослабление русского флота после войны с Японией резко изменило соотношение военно-морских сил на Балтике в пользу быстро растущего германского флота. Двуличная политика Англии, являвшейся союзником России, исключала какие-либо расчеты на содействие английского флота в случае войны с Германией. Все это отразилось на планах военных действий России на Балтийском море. Предполагалось, что с объявлением воины германский флот начнет вторжение в Финский залив с целью высадки десанта для захвата Петрограда. Поэтому план действий Балтийского флота получил ярко выраженный пассивно-оборонительный характер. Отказ от активных действий на театре в условиях превосходства противника в силах свидетельствует о вредном влиянии широко укоренившегося мнения, что без превосходства в линейных силах невозможна сколько-нибудь успешная активная боевая деятельность флота.

Задача флота состояла в том, чтобы не допустить высадки неприятельского десанта на побережье восточной части Финского залива и тем самым обеспечить мобилизацию и развертывание 6-й армии, предназначенной для обороны Петрограда. Балтийский флот в оперативном отношении был подчинен командующему 6-й армией.

План 1912 г. предусматривал решение этой задачи путем боя главных сил флота на центральной минно-артиллерийской позиции, которая заранее должна была быть подготовлена между о. Нарген и полуостровом Порккала-Удд.

В начале войны русское командование, оборудовав центральную минно-артиллерийскую позицию и выслав несколько крейсеров и минонесцев в разведку в устье Финского залива, заняло выжидательную позицию. Оно было убеждено в появлении германского флота и его активных действиях в районе Финского залива. Однако уже первый месяц войны показал несостоятельность прогноза об активных действиях германского флота на Балтийском море. Обнаруженное минное заграждение, выставленное противником в устье Финского залива, свидетельствовало о том, что противник не собирался вести в этом районе крупных операций. Извлеченные же с германского крейсера «Магдебург» документы и показания пленных немцев позволили окончательно установить состав сил противника на Балтийском море и его намерения.

Обстановка на театре оказалась более благоприятной, чем ожидало русское командование: противник не планировал высадку десантов в районе Финского залива. Поэтому русское командование, исходя из выяснившейся обстановки, во второй половине сентября 1914 г. разработало новый вариант оперативного плана. В качестве основной цели новый оперативный план предусматривал обеспечение фланга русской армии от ударов противника с моря и нарушение немецких сообщений 8 южной части Балтийского моря. В плане но этому поводу говорилось: «Постановка той же основной задачи (обеспечение фланга армии. — И. К.), но в более широком виде, соответствующем обстановке данного времени, позволит извлечь из флота большую пользу, обеспечив в значительной степени безопасность правого фланга нашей армии от десанта и создав противнику большие заботы охранением морских путей сообщения»⁵. План ставил также задачу укрепиться в Моонзунде и Або-Аландском архипелаге и, выдвинув базы миноносцев и подводных лодок в эти районы, обеспечить, с одной стороны, более глубокую оборону Финского залива, а с другой, дать возможность кораблям флота выполнять активные действия.

Для оказания содействия флангу русской армии флот должен был систематически проводить боевые действия в южной части Балтийского моря. Но это было связано с большим риском встречи с превосходящими силами германского флота, который, обладая преимуществом в скорости, мог отрезать пути отхода русским кораблям в Финский залив и навязать им бой в невыгодных для русского флота условиях. Учитывая это обстоятельство, русское командование решило оказывать содействие флангу своей армии только такими действиями, которые будут связаны с минимальным риском встречи с крупными силами противника. Проанализировав сложившуюся обстановку, командование Балтийского флота пришло к выводу, что целесообразнее всего обеспечить фланг армии активными минными постановками в южной части Балтийского моря, которые одновременно могли серьезно нарушить германскую торговлю со Швецией.

Южная и юго-западная части Балтийского моря имели для германского флота большое значение. Оно определялось прежде всего тем, что Кильская бухта вместе с прилегающими к ней районами в течение всей войны служила местом боевой подготовки всего германского флота. Нарушение плавания в данном районе крайне отрицательно сказывалось на боеспособности германского флота. Юго-западная часть Балтийского моря являлась своего рода фокусом, в котором сходились все морские сообщения Германии на Балтийском море. Роль их для Германии значительно возросла после того, как центр тяжести немецкой торговли был перенесен с Северного на Балтийское море. От безопасности этих путей зависела работа сталелитейных и оружейных заводов всего вестфальского промышленного района. Нарушение судоходства в этом районе приводило к подрыву германской экономики и прежде всего металлурги, ческой промышленности, обеспечивавшей производство вооружения для армии. В южной части Балтийского моря проходили германские пути сообщения, по которым осуществлялось питание армии, занимавшей юго-восточное побережье Балтийского моря.

В целях нарушения морских сообщений в южной и юго-западной частях Балтийского моря, а также обеспечения фланга своей армии командование Балтийского флота разработало план минных постановок у берегов противника, который предусматривал нанесение потерь неприятельскому флоту, стеснение его маневра и создание затруднений в использовании военно-морских баз.

Принимая во внимание соотношение сил на театре, а также систему базирования своего флота и флота противника, русское командование признало целесообразным производить минные постановки в южной части Балтийского моря на вероятных путях движения германских кораблей, что позволяло производить постановки ограниченным числом кораблей и затрудняло борьбу противника с минами, поставленными вдали от берегов. Траление таких заграждений должно было вызвать большое напряжение сил и отвлечь противника от решения основных задач.

Главнейшими путями сообщения противника в южной части Балтийского моря являлись пути между Килем и Данцигом и между Данцигом и Финским заливом. Путь из Киля в Данциг проходил по кратчайшему расстоянию между банкой Штольпе и побережьем, где он пересекался с линией Штеттин—Данциг.

Второй путь из Киля, пролегавший между островом Борнгольм и банкой Штольпе, шел на Мемель. Он пересекался с морским путем Треллеборг — Данциг. Восточнее банки Штольпе скрещивались пути, идущие на Данциг из Киля и южных портов Швеции.

Из Данцига на север шли морские пути в сторону Либавы, Мемеля и в другие пункты. Русское командование планировало постановку минных заграждений в местах пересечения важнейших путей противника. Учитывая наличие нескольких путей в районе Данцига, командование решило минировать всю Данцигскую бухту, что затруднило бы противнику использование своей операционной базы, а также нарушило бы пути сообщения, по которым осуществлялось питание германской армии на юго-восточном побережье Балтийского моря.

Постановка мин заграждения предусматривалась прежде всего на линии Данциг—Мемель, имевшей важнейшее значение для фронта, а также на пути Киль—Данциг. Постановка на этом пути мин заграждения не только нарушала связь между базами, но и обеспечивала последующие минные постановки в районе Данцигской бухты от возможных ударов линейных кораблей противника, базировавшихся на Киль.

Для того чтобы помешать плаванию немецких кораблей на возможно большем пространстве без затраты большого количества мин, последние решено было ставить банками. Это должно было значительно затруднить траление, а также уклонение кораблей от мин обнаруженного заграждения. Учитывая, что противник использует для операции в Балтийском море корабли всех классов, русское командование решило ставить мины с углублением, одинаково опасным как для больших, так и малых кораблей.

Для постановки минных заграждений были назначены эскадренный миноносец «Иовик» и полудивизион особого назначения в составе миноносцев «Генерал Кондратенко», «Пограничник», «Сибирский стрелок» и «Охотник». Обеспечение минных постановок было возложено на 2-й дивизион миноносцев.

Успешное решение флотом новых задач было невозможно без надежного обеспечения его разведкой. Наиболее надежным видом разведки на обширном морском театре могла быть радиотехническая разведка, которая позволяла путем радиопелепгования и радиоперехватов не только устанавливать состав сил и местонахождение противника, но и разгадывать его намерения.

Впервые в мире идея радиотехнической разведки была сформулирована адмиралом Макаровым, который в своем приказе от 19 марта 1904 г. писал: «Беспроволочный телеграф обнаруживает присутствие, а потому теперь же поставить телеграфирование это под контроль и не допускать никаких отправительных депеш или отдельных знаков без разрешения командира, а в эскадре флагмана... Приемная часть телеграфа должна быть все время замкнута так, чтобы можно было следить за депешами и если будет чувствоваться неприятельская депеша, то тотчас же доложить командиру и определить, по возможности, заслоняя приемный провод, приблизительное направление на неприятеля и доложить об этом... Неприятельские телеграммы следует все записывать и затем командир должен принять все меры, чтобы распознать вызов старшего, ответный знак, а если можно, то и смысл депеш»⁶.

Несмотря на эти указания адмирала Макарова и опыт русско-японской войны, организации радиотехнической разведки в Балтийском флоте не было уделено должного внимания. Только с переходом флота к активным действиям были приняты срочные меры к расширению существовавших средств радиоразведки. В течение всей войны радио являлось основным средством оперативной разведки на Балтийском море. Значительно облегчали ведение разведки секретные коды и шифры, захваченные на крейсере «Магдебург».

В целях получения более полных сведений о противнике, одновременно с усилением радиотехнической разведки на театре, на побережье Балтийского моря были развернуты новые наблюдательные посты. Помимо прямого назначения, они вели также и метеорологические наблюдения, которые являлись основным источником для составления прогнозов погоды.

Общего плана материального обеспечения активных минных заграждений до войны составлено не было. Однако с началом войны командование флотом приняло ряд мер к тому, чтобы за счет сокращения оборонительных минных заграждений в своих водах увеличить общий запас мин. предназначенных для активных действий. Из 7000 мин, имевшихся в распоряжении Балтийского флота, к началу воины для постановки активных минных заграждений было выделено около 2000⁷.

Согласно новому оперативному плану русский флот методически расширял район своих активных действий. Германское командование решило принять меры к срыву активных действий русского флота. Явно недооценивая противника, немецкое командование лишь усилило демонстративные действия флота на Балтийском море, используя для этого часть сил флота открытого моря. В течение сентября 1914 г. линейные корабли германского флота дважды появлялись в северной части Балтийского моря, но не достигли поставленной цели. Русское командование быстро разгадывало истинные намерения противника.

Тогда немцы решили изменить характер своих действий на Балтийском море. Имея опыт удачного применении подводных лодок на Северном море против английских кораблей⁸ германское командование решило использовать подводные лодки для блокады выхода русских кораблей из Финского залива.

Подводные лодки явились новой опасностью, с которой до этого мало считались. Поэтому, прежде чем приступить к выполнению намеченных активных минных постановок, русскому командованию пришлось организовать противолодочную оборону в той море, в какой это было возможно при имевшихся силах, средствах и времени.

Чтобы обеспечить безопасность стоянки кораблей в Ревеле и Гельсингфорсе от внезапных атак подводных лодок противника, начали срочно изготовлять боковые заграждения и особые сети с подрывными патронами. В Суропском проходе было поставлено минное заграждение⁹.

Все инструкции и наставления, относившиеся к боевой деятельности флота, были пересмотрены под углом зрения учета подводной опасности. Миноносцы производили систематический поиск неприятельских подводных лодок в западной части Финского залива. Радиотехническая разведка следила за радиопереговорами неприятельских лодок в целях обнаружения их позиций.

Появление германских подводных лодок в устье Финского залива заставило командование принять срочные меры по устройству безопасного стратегического фарватера в шхерах Финского залива от центральной позиции до Або-Аландского района.

С наступлением периода темных ночей командование флотом решило начать реализацию плана активных минных постановок. 22 октября 1-й минной дивизии был дан приказ приступить к выполнению минных постановок. В приказе говорилось: «В ближайшее время, пользуясь благоприятной погодой, приступить к выполнению постановки мин заграждения у германских берегов по прилагаемому плану и нижеследующем порядке: очередь 1 — № 1Д и № 3Н; очередь 2 - № 2Д и № 4Н; очередь 3 — № 5Д и № 6Н; очередь 4 — № 8Д и № 7Н; очередь 5 - № 9Н; имея в виду, что заграждения с литерой «Д» выставляются миноносцами полудивизиона особого назначения, а литерой «Н» с эскадренного миноносца «Новик». В каждом заграждении, выставленном полудивизеоном, желательно иметь около 100 мин. «Новик» ставит 60»¹⁰ (рис. 18).

Рис. 18. План минных постановок русского флота у германских берегов

На основании полученных указаний штаб 1-й минной дивизии разработал план выполнения первой постановки заграждения № 1Д и № 6Н. Основные положения этого плана сводились к следующему: той миноносца типа «Генерал Кондратенко» должны были принять по 35 мин, «Новик» — 50 мни и утром 31 октября выйти на выполнение боевого задания. Для обеспечения выделялась первая группа, состоявшая из четырех миноносцев 2-го дивизиона, которая должна была сопровождать полудивизион особого назначения до 56-й параллели, после чего вернуться к маяку Люзерорт (южнее Ирбенского пролива), где ждать возвращения полудивизиона. В случае обнаружения противника миноносцы охранения должны были атаковать его с целью отвлечь неприятельские корабли с пути следования полудивизиона, вышедшего на постановку мин. В качестве дальнего прикрытия назначалась вторая группа из четырех миноносцев 2-го дивизиона. С выходом миноносцев на постановку группа дальнего прикрытия должна была сосредоточиться у Михайловского маяка (в Ирбенском проливе) и оказать поддержку полудивизиону особого назначения в случае преследования его против пиком. Этот план, составленный в виде детально разработанной босой инструкции, являлся основным документом при выполнении миноносцами всех последующих минных постановок у берегов Германии. Отдельных планов на каждую постановку не составлялось. С зависимости от места и характера постановки менялись лишь время и курсы, которые в каждом случае давались дополнительно. Маршрут движения во всеx случаях выбирался с таким расчетом, чтобы миноносцы могли в течение ночи скрытно поставить заграждение и к утру следующего лип вернуться и Рижский залив.

Первая минная постановка полудивизиона совместно с «Новиком» состоялась 31 октября 1911 года. Полудивизион в составе трех минокесцен поставил свое заграждение в 15 милях от Мемеля; «Новик», вследствие сильного ветра и крупной волны в открытом морс, не смог выполнить своей задачи.

Первый выход вскрыл ряд недостатков в подготовке и осуществление минных постановок. Время для выполнения задачи было выбрано неудачно. Ввиду светлой ночи видимость превышала 35 кабельтовых. В этих условиях трудно было провести постановку скрытно. Условия погоды также не были учтены. Сильная качка кораблей не только мешала постановке мин, но и делала их опасными для миноносцев, так как во многих предохранителях растаял сахар. К недостаткам планирования следует отнести также отсутствие запасного варианта постановки заграждения. Если бы командир «Новика» имел запасной вариант, то смог бы поставить заграждение, например, в районе Пиллау, и ему не пришлось бы возвращаться с минами в базу. Отсутствие контрольного траления в Ирбенском проливе перед выходом в морс также затрудняло действия миноносцев.

Вторая минная постановка миноносцев полудивизиона и «Новика» состоялась 5 ноября 1914 года. Полудивизион должен был поставить заграждение № 2Д, а «Новик» — № 6Н. Однако ввиду неблагоприятной погоды и встречи с германским крейсером «Тетис» миноносцам пришлось отказаться от постановки заграждения в предусмотренных планом местах. Миноносец «Новик» поставил заграждение из 50 мин в 15 милях от Пиллау. Вместо того, чтобы произвести минную постановку у Брюстерорта, полудивизион поставил заграждение из 140 мин в 40 милях от Мемеля.

В течение второй половины октября и первой половины ноября германский флот на Балтийском море не проявлял особой активности. Он был занят всякого рода мероприятиями по организации борьбы с русскими подводными лодками, которые своим появлением в южной части моря поставили под угрозу безопасность германских морских сообщений на южной Балтике.

Считая Либаву базой русских подводных лодок, противник 17 ноября развернул боевые действия флота по заграждению выхода из Либавы. Этот замысел противника закончился полным провалом. Не выполнив задачу, противник потерял на русских минах броненосный крейсер «Фридрих Карл». В то время, когда противник проводил боевые действия против Либавы, русское командование усиленно готовилось к третьей минной постановке.

Успех первых двух минных постановок у германских берегов и наступление продолжительного темного времени побудили командование расширить масштабы активных минных постановок с целью заминировать все подступы к германским портам, расположенным в юго-восточной части Балтийского моря, и тем самым затруднить базирование неприятеля на Данциг, Пиллау и Мемель и не позволить ему перевозить войска и грузы с запада к названным местам¹¹.

Командующий 6-й армией одобрил эти намерения.

Для постановки третьей очереди минного заграждения был сформирован отряд особого назначения, в который вошли заградитель «Амур» и крейсера «Рюрик», «Олег» и «Богатырь». «Амур» должен был ставить мины, а крейсера прикрывать его. Идея постановки сводилась к следующему. К моменту выхода отряда особого назначения для постановки минного заграждения в южной части Балтийского моря находились три подводные лодки, из них две к западу от о. Борнгольм и одна в Данцигской бухте. Лодки имели задачу удержать германский флот от выхода в море, в то время как заградитель «Амур» под прикрытием крейсеров проникнет в район банки Штольпе и поставит заграждение № 9Н. Это была первая постановка, которая отличалась глубоко продуманным оперативным обеспечением как в период подготовки, так и во время самой постановки мин. Для решения этой задачи были привлечены значительные силы флота, действовавшие по существу на всем театре Балтийского моря.

17 ноября отряд особого назначения вышел в море, а 19 ноября «Амур» поставил заграждение в числе 240 мин. Следует отмстить, что ввиду сильного ветра (до 8 баллов) постановка протекала в крайне трудных условиях, но, несмотря на это, ни одна из мин при постановке не взорвалась. Это свидетельствовало о высокой подготовке личного состава.

20 ноября полудивизион особого назначения выставил заграждение № 2Д у Брюстерорта на путях сообщения противника между Данцигом и Мемелем¹². Во время постановки выяснилось, что в условиях штормовой погоды необходимо более надежно обеспечивать миноносцы, так как последние не успевали в течение темного времени произвести минную постановку и вернуться в Рижский залив. Командир полудивизиона в одном из своих докладов писал: «Желательно было бы в следующий раз высылать к рассвету навстречу миноносцам крейсера, ибо если бы ветер еще засвежел немного, нам пришлось бы убавить ход и следовательно возвращаться днем»¹³. При планировании следующих постановок это обстоятельство было учтено.

Обнаружение мин в юго-восточной части Балтийского моря и появление русских подводных лодок в Данцигской бухте заставило немецкое командование перебазировать свой крейсера и миноносцы из Нейфарвассера в Свинемюнде. Таким образом, первый же успех русских минных постановок в неприятельских водах заставил противника надолго отказаться от активного использования своих крейсеров и миноносцев, что создавало благоприятные условия для осуществления русским флотом последующих минных постановок в южной части Балтийского моря.

Очередная минная постановка была возложена на эскадренный миноносец «Новик», который должен был поставить заграждение № 4Н. 23 ноября «Новик» вышел из Моонзунда. благополучно достиг германского побережья и в полночь поставил заграждение из 50 мин между банкой Штольпе и германским берегом. Это была первая постановка мин при температуре воздуха ниже нуля. Она вскрыла ряд трудностей, возникших из-за обледенения, как то отдача походных креплений мин, застревание мин при движении их по рельсам и скатам и т. д. При проведении последующих постановок в зимнее время опыт «Новика» был учтен.

Интересно отмстить, что минная постановка «Новика» не обеспечивалась дополнительными силами. Командование рассчитывало на скрытность действий и большую скорость корабля. Курсы и скорость были рассчитаны так, чтобы миноносец, следуя вдали от берегов, сумел произвести постановку заграждения в течение темного времени и к утру следующего Дик вернуться к своим берегам. Командование флотом учитывало также отсутствие в данном районе германских дозорных кораблей и слабую организацию разведки.

Отсутствие германских кораблей в юго-восточном части Балтийского моря свидетельствует о том, что немцы недооценили своего противника и не сумели своевременно парировать его активные удары. Не случайно у немцев не было постоянной разведки и наблюдения в таком важном районе, как южная часть Балтийского моря, что в значительной степени способствовало успешности всех минных постановок русского флота в неприятельских водах.

Очередную минную постановку командование флотом решило осуществить в районе Мемеля. Постановка этого заграждения не предусматривалась планом и была вызвана желанием преградить пути к Мемелю, оставшиеся свободными. Выполнение задачи возлагалось на вторую группу миноносцев 1-го дивизиона (в составе четырех миноносцев типа «Амурец»).

Подготовка к выходу миноносцев проводилась поспешно. Миноносцы. вернувшиеся 25 ноября из дозора, вынуждены были срочно принять уголь и мины и на следующий день выйти в море. Результатом такой поспешности явилось то, что два миноносца с неисправными котлами не смогли поддерживать назначенной скорости и вынуждены были вернуться. Два других миноносца выставили заграждение в 16 милях от Мемеля и благополучно вернулись в базу.

Ноябрьская минная постановка отрядом особого назначения показала возможность осуществления подобных постановок в более широких масштабах.

Выполнение активных минных постановок в более широких масштабах командование возложило на крейсера «Рюрик», «Адмирал Макаров», «Баян» и другие, на которых для этой цели были оборудованы рельсовые приспособления и скаты. Для постановки очередного заграждения в районе Данцигской бухты были назначены заградитель «Енесей» и крейсера «Рюрик», «Адмирал Макаров» и «Баян». Обеспечивали их действия крейсера и подводные лодки. Планируя эту минную постановку, командование преследовало цель — замкнуть кольцо минных заграждений в юго-восточной части Балтийского моря в направлении м. Риксгефт — Мемель и тем самым затруднить для противника сообщение с левым флангом его армии¹⁴.

В связи с угрозой появления крупных сил противника со стороны Киля постановку заграждения предполагалось закончить не позднее двух часов ночи, так как нужно было успеть под прикрытием темноты отойти к Финскому заливу.

В ночь с 14 на 15 декабря все корабли, за исключением крейсера «Баян», вынужденного вернуться из похода из-за недостатка угля, успешно выполнили поставленную задачу и благополучно вернулись в свои базы. Крейсер «Рюрик» поставил 120 мин в 20 милях от м. Риксгефт на подходах к Данцигской бухте с севера. Заградитель «Енисей» поставил 240 мин в 45 милях к северу от м. Хела. Крейсер «Адмирал Макаров» поставил 64 мины в 15 милях к северу от маяка Стило, на путях противника, проходивших вдоль германского побережья. Всего было поставлено 424 мины. Выполнением этой задачи отряд особого назначения завершил ранее намеченный генеральный план минных постановок в юго-восточной части Балтийского моря.

С наступлением зимы обстановка на Балтийском театре резко изменилась. Вся восточная часть Финского залива и шхерный район западной его части покрылись неподвижным льдом, и флот, базировавшийся на Кронштадт, Ревель и Гельсингфорс, оказался в чрезвычайно затруднительном положении. Это значительно осложнило выполнение заградительных постановок.

В первой половине января 1915 г. германский флот на Балтийском море не проявлял активности. Потеря кораблей и торговых судов на минах в южной масти Балтийского моря парализовала не только торговое судоходство противника, но и стремление немецкого командования к активным действиям. Последнее как нельзя лучше благоприятствовало осуществлению активных минных постановок в неприятельских водах.

Минные постановки русского флота у берегов Германии заставили противника сократить район плавания и перебазировать большую часть своих сил из Данцига в Штеттин, Свинемюнде и Кольберг.

Учитывая это обстоятельство, командование русского флота решило расширить район минных постановок с тем, чтобы нарушить пути сообщения противника к западу и востоку от о. Борнгольм. С этой целью отряд особого назначения получил задачу: «выставить мины в проходе между о. Борнгольм и заграждением «Амура» у банки Штольпе, а тахже поставить заграждение в западной части моря у м. Аркона, мимо которого пролегают пути от Киля ко всем портам неприятеля, находящимся в восточной части моря, равно как и к русским берегам»¹⁵.

Для выполнения этой задачи было рискованно посылать тихоходные заградители, так как заграждение надлежало выставить всего лишь в 128 милях от Киля. Поэтому командование флота назначило для выполнения минной постановки крейсера второй бригады («Россия», «Богатырь» и «Олег»), имевшие большую скорость хода по сравнению с заградителями. Для обеспечения выделялись крейсера первой бригады «Рюрик», «Адмирал Макаров» и «Баян».

В зависимости от обстановки план предусматривал три варианта заграждений. По первому варианту крейсер «Россия» должен был поставить заграждение в районе м. Аркона, «Олег» и «Богатырь» — между о. Борнгольм и заграждением, поставленным «Амуром». По второму варианту все крейсера должны были ставить мины к востоку от о. Борнгольм. В случае встречи с крупными силами противника и невозможности поставить заграждения в назначенных местах крейсерам надлежало действовать по третьему варианту плана и поставить свои мины в района обнаружения противника¹⁶.

Крейсеру «Россия» предстояло выполнить наиболее трудную задачу, так как его путь проходил через линию неприятельского дозора У о. Борнгольм и место, намеченное для заграждения, находилось недалеко от Киля и Свинемюнде. Успех минной постановки всецело зависел от скрытности действий. «Россия» должна была в течение ночи подойти к м. Аркона, поставить заграждение и к утру следующего дня в назначенной точке рандеву присоединиться к отряду. Трудность скрытного выполнения постановки заключалась в том, что к западу от о. Борнгольм между портами Германии и Швеции совершалось систематическое Движение немецких торговых судов.

Несмотря на трудности, все крейсера выполнили свою задачу — в ночь с 13 на 14 января успешно поставили заграждения в назначенных местах. Крейсера «Богатырь» и «Олег» поставили заграждения (100 и 96 мни) а 25 милях от маяка Христнансе на путях противника, проходивших по южную сторону о. Борнгольм. Крейсер «Россия» поставил заграждение в 15 милях от м. Аркона на путях сообщения противника между Килем и его восточными базами и портами.

Заграждение у м. Аркона поставило пол угрозу безопасность пере. движения германских кораблей в наиболее важной для противника части морского театра. На этих заграждениях 25 января 1915 г. подорвались германские крейсера «Аугебург» и «Газелле».

В первой половине февраля благодаря продолжительным южным ветрам плавающие ледяные поля были отнесены от южного берега Финского залива на север. Командование решило воспользоваться этим обстоятельством для проведения минно-заградительной постановки в районе Данцигской бухты.

Для выполнения поставленной задачи были назначены крейсера «Рюрик», «Адмирал Макаров», «Олег» и «Богатырь» и полудивизион миноносцев особого назначения. В целях обеспечения постановки со стороны Киля к западу от о. Борнгольм была послана подводная лодка. Однако авария на «Рюрике», происшедшая по вине командира корабля, сорвала минную постановку крейсеров и поставила миноносцы в затруднительное положение, так как «Рюрик» вынужден был возвратиться под прикрытием крейсеров. Из всех минных постановок миноносцев эта постановка была наиболее трудной. Большую часть пути миноносцы шли в тяжелых льдах, ставили мины в условиях густого тумана, но, несмотря на это, выполнили свою задачу. 14 февраля 1915 г. они поставили 140 мин на пути, которым противник пользовался при выходе из Данцигской бухты. На этом активные минно-заградительные постановки русского флота у берегов Германии временно прекратились.

Осенью 1915 г. русский флот возобновил постановку активных заграждений в южной части Балтийского моря. В период октябрь — декабрь 1915 г. было произведено три минных постановки, из которых наибольший интерес представляют две, выполненные крейсерами под прикрытием новых линейных кораблей.

29 октября 1915 г. отряд крейсеров в составе «Рюрик», «Олег», «Баян» и «Адмирал Макаров» выставил 560 мин к югу от острова Готланд (рис. 19).

22 ноября 1915 г. крейсер «Рюрик», «Баян», «Адмирал Макаров», «Олег» и «Богатырь» произвели постановку 700 мин к юго-востоку от острова Готланд.

Минные заграждения, поставленные крейсерами в южной Балтике осенью 1915 г., перекрывали важнейшие пути противника, шедшие к Либаве от Киля, Данцига и других немецких баз и портов.

На русских минах противник в течение 1914—1915 гг. потерял 5 военных кораблей и 14 пароходов. Кроме того, от подрыва на русских минах получили различные повреждения 6 военных кораблей, в том числе 2 крейсера. Около двух третей всех немецких крейсеров, постоянно действовавших на Балтийском море, погибло или получило повреждения главным образом от русских мин. Ни один из флотов мира не имел таких больших потерь в процентном отношении в крейсерах, как немецкий флот на Балтийском море.

Рис. 19. Карта минных заграждений, поставленных русским флотом в южной части Балтийского моря в 1914-1915 гг.

Однако успех активных минных постановок русского флота у берегов противника определялся не только числом германских кораблей, потерянных на русских минах, но и тем влиянием, которое оказали минные постановки на боевую деятельность германского флота и его судоходство в южной части Балтийского моря. Обширный район от Мемеля м. Аркона противник считал опасным в отношении мин. Это вынудило его на время свернуть активную боевую деятельность флота и перобазировать корабли в юго-западные базы балтийского театра. Минные заграждения создали серьезную угрозу важным для противника морс к сообщениям со Швецией. Растущие потери торговых судов настом обеспокоили судовладельцев, что последние значительно сократили судоходство. Положение осложнялось еще и тем, что немцы, недооценив роли минного оружия, не готовились к противоминной обороне и не имели достаточного числа тральщиков. Два дивизиона тральщиков, оборудованных из рыбачьих судов, ввиду малой мореходности и большой осадки оказались непригодными для траления русских минных заграждений, которые ставились с различные углублением.

Активные минные постановки на время парализовали морские сообщения противника и действия германского флота и этим затруднили действия немецких войск на правом фланге русского фронта. Активные минные постановки русского флота оказывали постоянное влияние на состав германского флота на Северном морс, так как по мере их расширения противник вынужден был усиливать свой флот на Балтийском море за счет ослабления флота открытого моря. Только в течение 1914 г. немцы перебросили с Северного моря на Балтийское три линейных корабля, несколько крейсеров, флотилию миноносцев, полуфлотилию подводных лодок и ряд других кораблей. Кроме того, противник неоднократно переводил на время с Северного моря на Балтику линейные корабли для противодействия активным действиям русского флота.

Оттягивая значительные силы германского флота открытого моря, затрудняя его боевую подготовку в условиях войны, проводившуюся только на Балтийском море, русский флот создавал благоприятную обстановку для активных действий английского флота. Но эти и многие другие факты замалчиваются английскими историками, сознательно фальсифицирующими действительную роль русского флота в войне.

* * *

Опыт активных минно-заградительных постановок Балтийского флота в период 1914—1915 гг. показывает, что в русском флоте правильно понимали значение минного оружия как активного средства борьбы и умело его использовали, в то время как в немецком и английском флотах, не говоря уже о флотах других воюющих государств, минное оружие рассматривали главным образом как оборонительное оружие и использовали его бессистемно, непродуманно. Даже противник вынужден был признать, что лучшим примером успешного применения мин заграждения являются русские минные постановки.

Внезапность и скрытность явились важными факторами, обеспечившими успех минных постановок. Они достигались выходом из Финского залива и постановкой заграждений в темное время суток, приемкой мин на отдаленных рейдах, рассредоточением сил между несколькими пунктами в период подготовки, движением кораблей вне видимости берегов, выбором места встречи в стороне от путей сообщения противника, поддержанием строгой радиодисциплины, продуманным использованием маскировки.

Благодаря постоянной разведке и наблюдению появление немецких кораблей на театре всегда своевременно обнаруживалось. Особенно большое значение в наблюдении за противником имела радиоразведка.

Характерной особенностью минных постановок русского флота являлось то, что они производились без специальной подготовки личного состава кораблей перед выходом на минную постановку. Обычно командиры кораблей знакомились с планом минных постановок и получали необходимые указания от командира отряда за час до выхода в море. Это было возможно только при условии высокой боевой выучки всего личного состава. Интересно отметить, что германскому командованию, несмотря на большое количество шпионов в русских базах и портах, ни разу не удалось получить сведения о намеченных минных постановках.

Одной из причин успеха минных постановок являлась также их оперативная внезапность; германское командование, дезориентированное оборонительным характером действий русского флота в начале войны и отказом от базирования флота на Либаву, не ожидало, что русский флот перейдет к активным действиям. Основываясь на том, что русский флот имел слабую материальную базу, и игнорируя его наступательную активность, противник оказался не в состоянии правильно оценить обстановку.

Минные постановки русского флота строились в расчете не только на внезапность и скрытность, но и на взаимодействие сил флота, что достигалось соответствующим развертыванием подводных лодок и надводных кораблей в юго-западной и южной частях Балтийского моря. Немцы, обнаруживая подводные лодки, долгое время ошибочно считали их причиной гибели своих кораблей. Подводные лодки для обеспечения активных минных постановок использовались впервые в истории военных действий на море.

Для обеспечения постановки минных заграждений выделялись также крейсера, которые развертывались к югу от о. Готланд. Подобное развертывание крейсеров в сторону, противоположную расположению сил противника, не соответствовало общепринятому правилу развертывания сил прикрытия. Это объяснялось наличием в районе о. Борнгольм русских подводных лодок и малой скоростью крейсеров: при появлении крупных сил противника крейсера в течение ночи могли отойти к Финскому заливу. На случай преследования крейсеров в устье Финского залива развертывались подводные лодки, на которые возлагалась задача обеспечения отхода крейсеров в Финский залив. Такое обеспечение постановок минных заграждений затрудняло противодействие флота противника, слепо державшегося шаблонных приемов боевых действий на море.

Опыт русских минно-заградительных постановок является примером того, что успешные активные действия на море можно проводить и не имея количественного превосходства в силах на театре.

Наиболее слабым местом в обеспечении минных постановок являлось метеообслуживание. Бюллетени с прогнозом погоды в штабе флота отсутствовали. Наблюдение за погодой велось на специальных постах я кораблях. Вполне естественно, что по этим ограниченным данным было невозможно составить полноценного прогноза погоды.

Необходимо также отметить слабое материально-техническое обеспечение минных постановок. Крейсера из-за отсутствия доков в Гельсингфорсе и Ревеле должны были ремонтироваться в Кронштадте. В составе флота не было ни одного танкера, и поэтому эскадренному миноносцу «Новик» после каждой минной постановки для пополнения запаса топлива приходилось ходить в Ревель, на что тратилось много времени и топлива.

Сравнение активных заградительных постановок русского флота с аналогичными постановками германского флота на Балтике показывает, что русское военно-морское искусство в период первой мировой войны в деле использования минного оружия стояло значительно выше шаблонного искусства германского флота. Немецкое командование не поняло значения минного оружия, и немецкий флот оказался совершенно неподготовленным к его использованию. Три активных минных заграждения, поставленные у Либавы и в устьях Финского и Ботнического залив, были сразу обнаружены русским флотом и послужили только помехи для активных действии немецкого флота. На этих заграждениях не подорвался ни один русский корабль.

Русский флот поистине может гордиться тем, что честь изобретения мины заграждения, постройка первых надводного и подводного заградителей, разработка наиболее совершенных методов применения мин заграждения в военных действиях на море принадлежит русским морикам-новаторам. Русские ученые и моряки — Якоби, Макаров, Азаров, Иванов и многие другие — оставили глубокий след в истории развития и использования минного оружия. Их научный вклад и практический опыт были широко использованы русским флотом в активных действиях первой мировой войны.

¹ История ВКП(б). Краткий курс, стр. 173.
² В. И. Ленин, Соч., т. 28, стр. 46.
³ Примером таких иностранных «авторитетов», фальсифицирующих историю военной деятельности русского флота на Балтийском море, может служить немецкий историк Р. Фирле. книга которого «Воина на Балтийском море» вышла в русском переводе с хвалебным предисловием в 1926 г. и переиздана в 1937 г.. и английский историк А. Вильсон, написавший книгу «Линейные корабли в бою», изданную в 1933 г. Эти «историки», восхваляя действия германского и английского флотов в первую мировую войну, принижали успехи русского флота.
⁴ ЦГАВМФ. ф. 479, д. 110, л. 77.
⁵ ЦГАВМФ. ф. 479, д. 970, л. 27.
⁶ Документы по русско-японской войне 1904-1905 гг. Действия флота. Отдел III и V, выпуск второй, стр. 189.
⁷ ЦГАВМФ. ф. 479, д. 976, л. 134.
⁸ 22 сентября 1914 г. германская подводная лодка «U-9» потопила три ангоийских броневых крейсера - «Хог», «Кресси» и «Абукир».
⁹ ЦГАВМФ. ф. 479, д. 970, л. 47.
¹⁰ ЦГАВМФ. ф. 479, д. 286, лл. 1-2.
¹¹ ЦГАВМФ. ф. 716, д. 7014, л. 84.
¹² ЦГАВМФ. ф. 716, д. 7014, л. 84.
¹³ ЦГАВМФ. ф. 479, д. 292, л. 55.
¹⁴ ЦГАВМФ. ф. 479, д. 297, л. 99.
¹⁵ ЦГАВМФ. ф. 716, д. 7014, лл. 84-85.
¹⁶ ЦГАВМФ. ф. 479, д. 293, лл. 84-86.

<<Назад Вперёд>>

Просмотров: 4541

загрузка...

Другие книги по данной тематике