Королевский цветок

Когда и при каких обстоятельствах короли Франции остановили свой выбор на лилии, сделав ее геральдической эмблемой, и какой смысл они ей придавали — все эти вопросы стали предметом широкого обсуждения. Некоторые поэты затрагивают эти темы в своих стихах начиная со второй половины XIII века¹, а на протяжении всего следующего столетия авторы различных литературных произведений² (стремясь легитимировать права на трон новой династии Валуа³) объясняют — как в 1371-1372 годах это делает Рауль де Прель в своем вступлении к переводу «Града Божьего» святого Августина, — что король Франции «носит герб из трех лилий в знак восхваления святой Троицы; через Божьего ангела они были посланы Хлодвигу, первому христианскому королю [...] и было ему сказано стереть со своего щита герб с тремя жабами и заменить его на три лилии⁴». Легенда о том, что три лилии заменили первоначальный герб с тремя жабами, была широко распространена до конца XVI века⁵. С этого момента лилии понимаются не как выражение трех добродетелей — Веры, Мудрости и Рыцарства (такое толкование давали трем лепесткам цветка в эпоху Людовика Святого (1226—1270) и во время правления Филиппа Красивого (1285-1314)⁶), а как символ самой Троицы, покровительствующей французскому королевству. Они были якобы посланы Хлодвигу, королю-основателю французской монархии, с Небес в момент обращения его в христианство и вскоре были помещены им на герб вместо жаб⁷ — фигур откровенно дьявольских, которые были будто бы изображены на его гербе до крещения. В некоторых версиях легенды (времен крестовых походов) вместо жаб появляются полумесяцы — фигуры уже не дьявольские или языческие, а мусульманские⁸. Этой легенде была суждена долгая жизнь. Несмотря на то, что ученые XVII века посеяли сомнения в ее достоверности, она по-прежнему встречается в сочинениях историков XIX века, которые пытались отыскать в ней историческую правду⁹. Сегодня, однако, мудрое суждение ученых Старого режима представляется неоспоримым. До середины XII века гербов в Европе не существовало, а король Франции был далеко не первым властителем, который стал использовать герб¹⁰. Только в 1211 году на печати капетингского принца появляется знаменитый гербовый щит, усеянный лилиями (илл. 13). Да и в этом случае речь идет не о самом короле Филиппе Августе, а лишь о его старшем сыне, принце Людовике, будущем короле Людовике VIII (1223— 1226)¹¹.

На самом деле в середине XII века, когда в Англии, Шотландии, Франции, Нидерландах, в долине Рейна, в Швейцарии и северной Италии появляются гербы и формируется геральдическая система, лилия еще не связана с французской монархией никакими особыми отношениями. Как мы видели, этот цветок является одновременно древнейшим символом господства — и в этом качестве его издавна использовали большинство западных королей¹² — и атрибутом Богородицы, в каковом смысле он стал восприниматься позднее. И возможно, происхождение геральдической лилии капетингских королей следует связывать именно с религиозным контекстом. Под влиянием Сугерия¹³ и святого Бернарда¹⁴ — двух прелатов, которые сами посвятили себя служению Деве Марии и приложили все усилия к тому, чтобы вверить ее покровительству французское королевство — сначала Людовик VI (1108-1137), а затем Людовик VII (1137-1180) стали постепенно вводить лилию в круг инсигний¹⁵ и атрибутов французской монархии. В период второй половины правления Людовика VII — самого набожного из первых капетингских королей — лилию в качестве эмблемы и символа стали использовать активнее. Это еще не совсем геральдическая лилия, зато она уже в полной мере несет в себе как королевские, так и связанные с Богородицей коннотации. Отныне король Франции использует ее чаще, чем любой другой суверен. Наконец, когда два-три десятилетия спустя, на заре 1180-х годов, приближенные юного Филиппа Августа стали обдумывать королевский герб и подыскивать для него геральдическую эмблему, они, естественно, вспомнили об этой фигуре, которая уже была тесным образом связана с капетингской монархией при двух предыдущих королях и подчеркивала идею, что французское королевство находится под особым покровительством Царицы Небесной. Вопрос о том, с какого времени Филипп Август начинает использовать настоящий герб, усеянный лилиями, который затем перейдет и ко всем его преемникам вплоть до Карла V, остается открытым. С 1180 года, сразу после своего прихода к власти, как заставляет предположить присутствие лилии на оборотной стороне королевской печати? Или несколькими годами позже, в 1192-1295 годах, после возвращения из крестового похода? Или еще позднее, после 1200 года, во второй половине своего правления? При нынешнем состоянии источников ответить на этот вопрос трудно. На данный момент самым ранним изобразительным источником с щитом, украшенным геральдическими лилиями, остается печать короля Людовика VII. Она ничего не говорит нам о цветах королевского герба. Их мы увидим только через несколько лет: верхний витраж Шартрского собора, датируемый 1215-1216 годами, впервые открывает нам цвета капетинского герба: лазоревое поле, усеянное золотыми лилиями¹⁶.

С какого бы времени лазоревое поле, усеянное золотыми лилиями, не было окончательно присвоено французской монархией, капетингский король, начиная с Филиппа Августа, благодаря этой цветочной эмблеме, которую он отныне делит с Богоматерью, позиционирует себя через свою печать и свой герб как настоящего посредника между Небом и землей, то есть между Богом и подданными своего королевства. Это укрепляет его династический престиж и четко отражает его монархическую программу.

¹ Bossuat R. Роете latin sur Vorigine des fleurs de lis // Bibliotheque de l’Ecole des chartes. T. 101, 1940, p. 80-101; Langfors A. Un роете latin sur Vorigine des fleurs de lis // Romania. T. 69, 1946-1947, p. 525-528.
² Укажем, к примеру, «Венец из лилий» Филиппа де Витри (1322) и «Роман о лилии» Гильома де Дигюльвиля (ок. 1338), которые были опубликованы А. Пьяже в: Romania, t. 27, 1898, p. 55-92; t. 62, 1936, p. 317-358. См. также: Faral E. Le Roman de la fleur de lis de Guillaume de Digulleville // Melange Ernest Hoepffner. Strasbourg, 1949, p. 327-338.
³ О политических и династических смыслах этой литературы: Beaune С. Naissance de la Nation France. Paris, 1985, p. 237-263.
⁴ Предисловие Рауля де Преля к своему переводу «Града Божьего» святого Августина: Париж, Национальная библиотека, ms. 22912, fol. 3 v.
⁵ Hindman S. et Spiegel G. The Fleur de Lis Frontispieces to Guillaume de Nangis’s Chronique abregee. Political Iconography in the Late Fifteenth Century France // Viator. T. 12, 1981, p. 381-407. Среди обширной литературы XVI в., посвященной происхождению лилий, укажем: de La Mothe J. Le Blason des celestes et tres chrestiennes armes de France... Rouen, 1549; Le Feron J. Le Simbol armorial des armoiries de France et d’Escoce et de Lorraine. Paris, 1555; Gosselin J. Discours de la dignite et precellence des fleurs de lys et des armes des roys de France... Tours, 1593.
⁶ Roy E. Philippe le Bel et la legende des trois fleurs de lis // Melanges Antoine Thomas. Paris, 1927, p. 383-388.
⁷ По поводы легенды о жабах Хлодвига, помимо трудов XVII и XVI вв., указанных в примечаниях выше, см.: Beaune С. Naissance de la Nation France, op. cit., p. 252-255.
⁸ Chatillon F. Lilia crescunt. Remarques sur la substitution de la fleur de lis aux croissants et sur quelques questions connexes // Revue du Moyen Age latin. T. 11, 1955, p. 87-200. He следует доверять всем гипотезам этого автора; некоторые из них необоснованны.См. тексты, собранные в: Cuin J.-C. et Cahours d’Aspry J.-B. Origines legendaires des lys de France. Paris, 1976.
⁹ См. тексты, собранные в: Cuin J.-C. et Cahours d’Aspry J.-B. Origines legendaires des lys de France. Paris, 1976.
¹⁰ Pastoureau M. La diffusion des armoiries et les debuts de l'heraldique (vers 1175 — vers 1225) // La France de Philippe Auguste, Colloque international du CNRS (1980). Paris, 1982, p. 737-760. Э. Пиното тем не менее отстаивает противоположную теорию — о раннем появлении герба у короля Франции: Pinoteau Н. La creation des armes de France au XIIе siecle // Bulletin de la Societe nationale des Antiquaires de France, 1980-1981, p. 87-99.
¹¹ Demay G. Inventaire des sceaux de l'Artois. Paris, 1877, n° 1.
¹² Schramm P. E. Der Konig von Frankreich. Weimar, 1939, S. 204-215; Carolus-Barre L. Le lis, embleme pre-heraldique de Vautorite royale sous les Carolingiens // Bulletin de la Societe nationale des Antiquaires de France, 1957, p. 134-135.
¹³ Bedos B. Suger and the Symbolism of Royal Power: the Seal of Louis VII // Abbot Suger and Saint-Denis. A symposium. New York, 1981 (1984), p. 95-103.
¹⁴ Bernard P. Saint Bernard et Notre-Dame. Paris, 1953.
¹⁵ Знаки могущества, власти и сана. - Прим. ред.
¹⁶ Датировка этого витража подсказана мне Франсуазой Перро, которая считает, что он был создан в то время, когда Людовик по призыву английских баронов готовился к походу на Англию, чтобы отстранить от власти Иоанна Безземельного.

<<Назад Вперёд>>

Просмотров: 3665

загрузка...

Другие книги по данной тематике