Оформление Мишны

Римские притеснители и еврейская знать беспощадно эксплуатировали народные массы Иудеи. Римский император Адриан не принял во внимание борьбу еврейского народа под знаменем иудаизма как в семилетней войне (66-73), так и в годы восстания при Траяне (116-117). Видимо, «введенный в заблуждение, — как отмечает А. Робертсон, — равнодушием к религии, которое он заметил у богатых евреев в Александрии, Адриан (примерно в 130 г. — М. Б.) решил совершить то, что безуспешно пытался сделать Антиох за три столетия до него — покончить с иудейством раз и навсегда. Он издал эдикт, запрещавший обрезание, чтение еврейского закона и соблюдение субботы, и отдал приказ, чтобы Иерусалим был отстроен вновь как римская колония. Он надеялся урегулировать еврейский вопрос посредством ассимиляции евреев с другими подданными более или менее либерализованной империи»¹. Двойной гнет, нищета, лишения и страдания, гонения и преследования переполнили до краев чашу горя большинства населения Палестины. Еврейский народ не мог дольше жить одними утешениями. Под лозунгом «Смерть насильникам и богачам!» он поднялся на борьбу против Рима. Во главе движения стал Бар-Кохба. Под его знамена стекались десятки тысяч жителей Палестины и Сирии: рабы и ремесленники, крестьяне и городская беднота.

Бар-Кохба, борец-освободитель, человек богатырского телосложения, смелый воин, пользовался огромным доверием масс. Авторитет его был настолько велик, что даже Талмуд вынужден был дать высокую оценку его необыкновенной силе и ловкости. Бар-Кохба «обладал такой силой, — сказано в трактате Таанит, — что пущенные в него пращой камни он одним коленом отбрасывал обратно, убивая каждый раз множество народа». Воодушевляя своих воинов, Бар-Кохба брал крепость за крепостью. В руках повстанцев оказалось много городов и поселений, в том числе и Иерусалим. «Весь мир, — говорит Дион Кассий (155-235), автор «Римской истории», — был потрясен»². Но в жестокой и неравной войне повстанцы не могли победить хорошо вооруженные легионы Рима. Армия Бар-Кохбы была разбита. Десятки тысяч пали в борьбе против произвола и эксплуатации, а самые стойкие предпочли смерть рабству.

Экспедиция ученых 1960-1961 гг. открыла в склонах ущелий, прилегающих к западному побережью Мертвого моря, южнее Энгади, так называемую Пещеру ужаса. В ней было обнаружено около сорока скелетов мужчин, женщин и детей. «Это свидетельствует о том, — пишет Г. М. Лившиц, — что она служила убежищем для многих повстанцев (Бар-Кохбы. — М. Б.) и их семей на последнем этапе восстания. Обитатели пещеры предпочли погибнуть от голода, чем сдаться римлянам»³. В другой пещере, Пещере писем, были найдены пятнадцать писем Бар-Кохбы, адресованных Ионатану и Масабале, военачальникам крепости Энгади, а также другим лицам и касавшихся преимущественно вопросов снабжения армии⁴. Кроме того, обнаружены контракты, деловые расписки и другие важные документы, изучение которых раскроет более полно историю борьбы рабов и малоимущих крестьян Сирии и Палестины против Рима в 30-е годы II в. н. э.

Поражение Бар-Кохбы явилось заключительным трагическим актом многолетней борьбы народных масс Иудеи за свободу и независимость. По сообщению Диона Кассия, римские полчища уничтожили 50 крепостей и 985 селений и истребили свыше полумиллиона евреев⁵. Многих жителей Иудеи отправили в Египет на тяжелые работы, а также в Рим в качестве гладиаторов и на растерзание хищным зверям. В рабство было продано столько пленных, что цена на них резко упала; приходилось многих отправлять на разные рынки Римского государства. Значительная часть еврейского народа была рассеяна по провинциям империи, оставшаяся же часть крайне обеднела.

Поражение Бар-Кохбы усилило идейный разброд в древнееврейском обществе, который резко обозначился в годы семилетней войны. Наряду с активной деятельностью танаев широко действовали различные группы, пропагандирующие идеи, чуждые официальному иудаизму. В Талмуде о них говорится так: «Мины, вероотступники, доносчики, эпикурейцы, отрицающие Тору, удаляющиеся от общественных путей, не признающие воскресение мертвых, лица, сами грешившие и других в грех вовлекавшие» (Тосефта Сангедрин XIII, 5). Под минами в Талмуде чаще всего понимали иудео-христиан, эпикурейцами считались не только последователи философии Эпикура, но еретики вообще. Одни из них, например иудео-христиане, ставили себе задачу расширить национальную базу иудаизма, другие, например эпикурейцы, решительно опровергали догматы иудейства. Таким образом, танаям — идеологам официального иудаизма I—II вв. — пришлось вести борьбу на два фронта: против раскольников, стремившихся отыскать в этнически ограниченной религии Яхве некую космополитическую сущность, и против смутьянов, разуверившихся во всесилии Торы с дополнениями к ней.

Наиболее деятельным танаем рассматриваемой эпохи был Акиба бен Иосиф (50-132). Приверженец религиозной программы Иоханана, сподвижник Гамлиила И, Акиба считал, что иудаизм Торы нуждается в дополнительных толкованиях, чтобы выдержать конкуренцию языческих религий и народившегося христианства. Для этой цели он занялся широким комментированием Ветхого завета. Акиба утверждал, что он в состоянии вывести любое законоположение не только из любого стиха Торы, но и из любой ее буквы и даже черточки над буквой. Свое комментирование библейского текста, как и устное предание предыдущих танаев, Акиба бен Иосиф назвал «оградой для Торы» (Абот III, 17), т. е. идейным оружием для охраны иудаизма и его последователей от каких-либо внешних влияний. Свое обширное «устное учение» Акиба систематизировал и, наподобие Мишны ришоны, уложил в свод узаконений под названием Мишна ахрона (вторая, последующая).

Согласно данным Талмуда и мидрашей⁶, у Акибы было много учеников: трактат Недарим (50а) называет цифру 48 000, Иевамот (626) — 24 000, Верешит рабба (XI, 3) — 12 000. Цифры эти сильно преувеличены. Однако остается фактом, что такие плодовитые танаи, как рабби Меир, Иегуда бен Илая, рабби Нехемия, Симон бен Иохая, Иосе бен Халафта и Элеазар бен Шамуа, были его учениками. Дополняя сборник рабби Акибы, они создавали на его основе свои собственные мишны. К концу II в. число их неимоверно выросло. Появилась необходимость унифицировать мишны. Сведением всей мишнаитской литературы к некоторому единству занялся (примерно в 210 г.) патриарх Иегуда Ганаси (150— 220). Самочинно перетасовывая законы и постановления, он отобрал из всех сборников угодные ему галахи и свел их воедино под названием Мишны.

В современном виде Мишна Иегуды Ганаси разделена на шесть разделов (седарим), которые состоят из 63 трактатов (масехот). Каждый трактат имеет главы (пераким), а главы — параграфы (мишны).

В состав Мишны включены близкие ей по духу и по времени религиозные сборники: Тосефта (дополнение к Мишне), Мехилта (толкования глав XII, XIII и XXI библейской книги Исход), Сифра (сборник толкований книги Левит), Сифре (комментарии к книге Чисел, начиная с пятой главы, и Второзакония), Барайта (посторонние законоположения и толкования).

Итак, Мишна Ганаси (просто Мишна) ведет свое начало от школы Акибы. Значительная ее часть и большинство мидраши галахот принадлежат Акибе или его ученикам. Талмудист Иоханан бар Наппах (199-279) свидетельствует: «Все анонимное в Мишне идет от рабби Меира, все анонимное в Тосефте — от рабби Нехемии, все анонимное в Сифре — от рабби Иегуды и все анонимное в Сифри — от рабби Симона, но все они следуют системе Акибы» (Сангедрин 86а). Авторитет Акибы был настолько велик, что его прозвали отцом устного учения, самым «глубоким ученым в области галахот» (Берахот 276). Его сравнивали с пророком Моисеем, утверждая, что Моисей получил «синайское откровение», а Акиба — «устное учение». «Когда Моисей, — фантазируют талмудисты, — взошел на небо, он увидел бога, занятого приделыванием коронок к буквам Торы. На свой вопрос о значении этих коронок он получил ответ: придет муж по имени Акиба бен Иосиф, который выведет галаху из каждого значка и каждой коронки над буквами Торы» (Менахот 296).

Версию о величии Акибы активно распространяют современные идеологи иудаизма в Израиле. В «Энциклопедии мудрецов и гаонов» Акиба характеризуется как «великий мудрец, чудо поколений..., высоко ценимый святой при жизни и будущими поколениями, который стоит в одном ряду с пророком Моисеем и книжником Ездрой»⁷.

Деятельность Акибы бен Иосифа связывают с восстанием Бар-Кохбы. Еврейская и общая историография считает Акибу идейным вдохновителем этого восстания. В Талмуде сохранилось одно место, свидетельствующее о том, что Акиба при встрече с Бар-Кохбой говорил ему: «вот царь-мессия» (Иер. Таанит IV, 68). «Это единственное место во всей талмудической и мидрашитской литературе, в котором имеется указание на отношение Акибы к восстанию Бар-Кохбы, — пишет Г. Александров, — было расширительно растолковано. Был искусственно притянут легендарный и полулегендарный материал... для доказательства того, что именно Акиба был не только идеологом, но и организатором восстания»⁸. Однако, критически проанализировав имеющиеся источники по данному вопросу, Александров приходит к тому выводу, что в них нет никаких указаний на то, будто Акиба был идейным вдохновителем восстания Бар-Кохбы. Наоборот, «между основной массой участников восстания Бар-Кохбы и большинством современников-танаев, — подчеркивает Александров, — взаимоотношения были резко враждебные»⁹. Это и понятно. Нельзя забывать, что идея о мире с Римом стала венцом длинного ряда побед идеологов «несокрушимого Яхве». Потому танаи, за редким исключением, занимали проримскую позицию. Бар-Кохба же не смог спокойно ожидать, когда снизойдет «божья благодать» и освободит еврейский народ от иноземного господства и собственных поработителей. Для него призыв к миру выражал глубокое падение духовных: радетелей. Из сохранившихся материалов в Талмуде известно, что Бар-Кохба находился в остром конфликте с рабби Элеазаром из Модина, что рабби Иошуя бен Ханания убеждал повстанцев не браться за оружие (Берешит рабба LXIV, 8). Примечателен и дерзкий вызов Бар-Кохбы. Обращаясь к Яхве, он сказал: «Молим тебя не помогать только нашим врагам, мы же не нуждаемся в твоей помощи» (Гиттин 57а). В этой формуле сквозит открыто враждебное отношение руководителя восстания к представителям Яхве на земле.

Акиба и Бар-Кохба — антиподы. Первый выражал в иллюзорной форме мнимые интересы народа, второй с мечом в руках отвоевывал и защищал его подлинные интересы. Однако в ходе войны Бар-Кохбы с Римом та часть народа, которая составляла реальную его мощь, была либо перебита, либо угнана в рабство. Оставшиеся в Палестине были охвачены ужасом и прислушивались к проповедям Акибы и его последователей. И евреи диаспоры, «чужие среди чужих, ненавидимые и в лучшем случае только терпимые... естественно, держались особняком и с течением времени все более и более замыкались в своей среде»¹⁰. В идеологическом плане это положение еврейских народных масс закрепило тенденцию книжников-хасидеев и фарисеев. Они нашли благодатную почву для создания учения, пронизанного идеей о суровой самоизоляции и религиозной самозащите под знаменем бога Яхве от чужих влияний перед лицом исторической неизбежности жить среди других народов и религий и подвергаться искусу ассимиляции. Таким учением и стала Мишна танаев. Перефразируя Эншлена¹¹, можно сказать, что поражение Бар-Кохбы принесло победу рабби Акибе.

Мишна явилась завершением религиозной деятельности танаев. Бесправной массе, искавшей утешения в религиозных поучениях, они дали отлитый в сухих и темных богословских формулах кодекс — огромное количество религиозно-нравственных предписаний, связывающих каждый шаг верующего человека и освящающих неравенство и рабство.

Чтобы вызвать у народных масс религиозное благоговение к Мишне, ее стали превозносить как богооткровенное учение. В устах талмудистов она оказалась священнее Библии. Мишна стала основным богословским сборником, из которого последующие идеологи иудаизма черпали материал для своих теологических построений и для разрешения любого религиозного казуса.

¹ А. Робертсон. Происхождение христианства. М., 1959, стр. 253.
² Dio Cassius, XIX, 13.
³ Г. M. Лившиц. Происхождение христианства в свете рукописей Мертвого моря. Минск, 1967, стр. 43.
⁴ Иегуда Дабир. Бар-Кохба, человек и мессия. Иерусалим, 1964, стр. 26 (на яз. иврит).
⁵ Dio Cassius, LXVIII, 14.
⁶ Мидраши (евр. «драш» — исследование) — средневековые иудейские богословские сборники, которые относятся к талмудической литературе. Они распадаются на мидраши галахот — сборники, в которых комментируется библейский текст с целью установления законоположения, и на мидраши агадот — сборники, в которых комментирование библейского текста сопровождается повествованием, имеющим назидательный характер. В мидрашах агадот преобладают легенды и сказки, отображающие фантастические представления древних людей о природе и обществе, поучения и притчи, призывающие к религиозно-нравственному образу жизни.
⁷ M. Margalioth. Encyclopedia of falmudic and geonic literature, v. 2. Ierusalem, 1945, p. 725.
⁸ Г. С. Александров. К вопросу о роли Акибы бен Иосифа в восстании Бар-Кохбы. — «Краткие сообщ. Ин-та народов Азии», № 86. История и филология Ближнего Востока. Семитология. М., 1965, стр. 80.
⁹ Там же, стр. 89.
¹⁰ А. Тюменев. Евреи в древности и в средние века. Пг., 1922, стр. 219.
¹¹ Имеются в виду слова французского религиоведа Эншлена (1901—1944): «Христос победил потому, что потерпел поражение Спартак» (Ш. Эншлен. Происхождение религии. М., 1954, стр. 118).

<<Назад Вперёд>>

Просмотров: 3153

загрузка...

Другие книги по данной тематике