Чу под ударами царства У

Царство Чу, о чем уже шла речь, после сунского соглашения 546 г. до н.э. вело активную политику, пытаясь оспаривать верховенство Цзинь. Уже в 545 г. до н.э. Чу демонстративно отказалось принять посла Чжэн — пусть сам правитель приезжает с поклоном. Чжэнцы пожаловались Цзинь, а Цзы Чань выступил с очередным поучением по поводу того, что сильные не должны третировать малых [114, 28-й год Сян-гуна; 212, т. V, с. 537 и 541]. Стоит напомнить и о том, как чуский принц Вэй высокомерно вел себя на совещании министров, требуя смерти луского Шу-суня Му-цзы за прегрешения царства Лу. И вся эта политика в общем-то приносила свои результаты. Правитель царства Чжэн в 539 г. до н.э. все-таки поехал с поклоном в Чу [114, 3-й год Чжао-гуна; 212, т. V, с. 588 и 591], а луского министра едва спасли объединенными усилиями его коллеги.

Неудивительно, что в 538 г. до н.э. на созванное Чу совещание чжухоу прибыли одиннадцать правителей, не считая наследника из царства Сун, причем значительная часть этих чжухоу — правда, в основном из числа зависевших от Чу и находившихся под сильным давлением этого царства — приняли участие в походе на царство У. К слову, одним из результатов этого похода было убийство мигрировавшего в У и процветавшего там циского Цин Фэна [114, 4-й год Чжао-гуна; 212, т. V, с. 592 и 598]. Неудивительно и то, что чуский Лин-ван именно в эти годы почувствовал себя столь сильным, что замыслил подвергнуть казни цзиньского Хань Сюань-цзы и кастрировать Шу Сяна, от чего его вовремя отговорили, а также снова вернуться к вопросу о чжоуских треножниках, символе власти в Поднебесной.

Обо всем этом уже упоминалось. Стоит, впрочем, заметить, что казнь Цин Фэна, в общем-то никак не мешавшего Чу, была вызвана тем, что в ответ на упреки Лин-вана по поводу того, что он убил своего правителя, тот ответил, что и сам Лин-ван сделал то же самое [212, т. V, с. 598; 71, т. V, с. 191].

С течением времени ситуация понемногу менялась не в пользу Чу. Уже в 535 г. до н.э. лишь жалкий луский Чжао-гун прибыл по призыву Лин-вана на праздник по случаю сооружения впечатляющей башни-дворца, причем сам факт непоявления остальных чжухоу был знаком ослабления чуского Лин-вана. И хотя сила Чу далеко еще не иссякла и это царство то аннексировало Чэнь, то помогало небольшому княжеству Сюй перенести столицу, дабы избавить его от давления со стороны царства Чжэн [114, 8-й и 9-й годы Чжао-гуна; 212, т. V, с. 621 и 623, 624 и 625], что было, безусловно, свидетельством его влияния и могущества, ослабление позиций Лин-вана, завершившееся его бесславной гибелью в 529 г. до н.э., позволяет заключить, что претензии Чу на верховенство в Поднебесной понемногу лишались благоприятной для них почвы.

Свержение Лин-вана и его смерть сопровождались ё Чу длительной смутой, в ходе которой сменили друг друга два претендента на власть, а правителем в конечном счете стал Пин-ван (528-516 гг. до н.э.). По словам Сыма Цяня, он «с помощью обмана лишил жизни двух ванов» [103, гл. 40; 71, т. V, с. 194], бывших его старшими братьями. Однако тот же Сыма Цянь в своем достаточно длинном рассказе о событиях в Чу упомянул, что именно Пин-вану доверяет «население царства», а духи предков дали ему «мандат на управление». Эти фразы, вложенные в уста мудрого цзиньского Шу Сяна [103, гл.40; 71, т. V, с. 195], не случайны.

Дело в том, что авторам текстов нужно было как-то связать концы с концами и объяснить, почему коварный Пин-ван оказался заслуживающим уважения правителем. Правда, начал он свое правление в привычном для себя силовом стиле: отправив в царство Цинь послов за невестой для наследника Цзяня, он по совету привезшего девицу сановника Фэй У-цзи предпочел оставить ее себе, с чего началась большая интрига. У-цзи, боясь возмездия, без устали, как сообщает Сыма Цянь, клеветал и на Цзяня, и на его воспитателя У Шэ, что завершилось убийством У Шэ и одного из его сыновей (другой, У Цзы-сюй, бежал и стал активным врагом чуского Пин-вана) и бегством Цзяня в Сун. Но в то же время Пин-ван стремился восстановить попранную Лин-ваном справедливость. Аннексированные Чу царства Чэнь, Цай и несколько более мелких княжеств вновь получили автономию во главе с представителями их правящих домов, чему составители «Цзо-чжуань» выразили свое одобрение [114, 13-й год Чжао-гуна; 212, т. V, с. 646 и 652]. А когда в 529 г. до н.э. на Чу вновь напало У и встал вопрос о войне, Пин-ван мудро рассудил, что он к войне еще не готов, что сначала следует заняться наведением порядка и реформами в Чу. И действительно, уже в следующем, 528 г. до н.э. Пин-ван приступил к реформам.

Реформы Пин-вана описываются в «Цзо-чжуань» [114, 14-й год Чжао-гуна; 212, т. V, с. 654 и 655] по обычному в таких случаях стандарту: помощь бедным и старым, освобождение от налогов вдовых и сирых, прощение — провинившимся, награды — заслуженным и т.п. Сыма Цянь не раскрыл суть реформ, ограничившись словами Шу Сяна о том, что население Чу было благосклонно к Пин-вану. Следует предположить, что эта благосклонность могла быть только результатом реформ, о которых упомянуто в «Цзо-чжуань». Как бы то ни было, но факт остается фактом: Пин-ван при всем его коварстве вошел в историю Чу как заботливый и в общем-то справедливый, даже любимый народом правитель.

Реформы, скорее всего, имели немалый эффект. И дело не только в том, что население оказалось довольным. Они способствовали укреплению стабильности Чу и позволили успешно отразить нападение со стороны царства У в 525 г. до н.э. Этот успех, видимо, сыграл свою роль в том, что в 523 г. до н.э. Фэй У-цзи посоветовал Пин-вану отослать старшего сына Цзяня на север с целью создать там укрепленный форпост. Формально высылка обиженного наследника выглядела как забота о расширении границ: ведущие позиции Чу в Поднебесной будут зависеть от того, насколько это царство сблизится с другими сильными государствами Чжунго. Именно после этой высылки Цзяня был казнен его воспитатель, а сам высланный бежал еще дальше на север, в Сун [114, 19-й и 20-й годы Чжао-гуна; 212, т. V, с. 673 и 674, 676 и 680; 103, гл. 40; 71, т. V, с. 196-197]. Тем временем царство У вновь выступило против Чу.

В 519 г. до н.э. обстановка благоприятствовала ускому принцу Гуану. Во-первых, от бежавшего в У чуского сановника У Цзы-сюя он заполучил, как сказано у Сыма Цяня, силача Чжуань Чжу. Во-вторых, Гуан воспользовался помощью матери бежавшего из Чу чуского принца Цзяня [103, гл.31 и 40; 71, т. V, с. 32; т. VI, с. 197]. И в-третьих, чуские войска вскоре после начала встречного похода на У лишились своего военачальника, неожиданно умершего. Гуан увидел в этой смерти знак, который как бы гарантировал его успех. И действительно, чуские войска и их союзники оказались деморализованы, так что с помощью ряда военных хитростей — выступив то против одной части войск коалиции, то против другой, выпустив вперед 3 тысячи отчаянных, как сказано про них в «Цзо-чжуань» [114, 23-й год Чжао-гуна; 212, т. V, с. 696-697 и 699], преступников, напугавших союзников Чу, — армия У добилась успеха. В 518 г. до н.э. этот успех был повторен, так что Чу всерьез стало укреплять стены своей столицы [114, 24-й год Чжао-гуна; 212, т. V, с. 701 и 703; 103, гл. 31 и 40; 71, т. V, с. 32 и 197-198].

Эти неудачи не могли не сказаться на общеполитической ситуации в Чу, а смерть Пин-вана в 516 г. до н.э. привела к очередному кризису. Правда, на сей раз обошлось без убийств. Младший брат покойного, Цзы Си, добровольно отказался от трона в пользу малолетнего сына Пин-вана, рожденного его молодой циньской женой. Он и стал Чжао-ваном (515-489 гг. до н.э.). Естественно, что на первых порах вся полнота власти принадлежала министру Цзы Чану. И именно он стал причиной кризиса.

Как сообщается в «Цзо-чжуань» [114, 27-й год Чжао-гуна; 212, т. V, с. 720 и 723], интриган Фэй У-цзи искусно натравил Цзы Чана на клан Юань, который в результате был уничтожен. Народ Чу возмутился и стал открыто клясть Цзы Чана. Когда под энергичном воздействием со стороны советников тот прозрел и казнил интригана, конфликт был сглажен и ситуация в Чу стала нормализоваться. Тем временем вновь обострились отношения с У, где удачливый и амбициозный принц Гуан с помощью силача Чжуань Чжу убил своего кузена Ляо-вана и сам стал правителем под именем Хэ Люя (514-496 гг. до н.э.), или Хэ Лу. Двое сыновей убитого Ляо-вана уского (по версии Сыма Цяня — трое) бежали в Чу, где получили земли в пограничных с У районах. Это, видимо, послужило поводом для очередного нападения войск У на царство Чу в 512 г. до н.э., причем едва ли не главным советником Хэ Люя в этом походе был бежавший в У чуский У Цзы-сюй [114, 30-й год Чжао-гуна; 212, т. V, с. 733 и 735; 103, гл. 31 и 40; 71, т. V, с. 34, 198].

В конце 512 г. до н.э. войска У вторглись в зависимое от Чу княжество Сю, правитель которого, обрив волосы, сдался на милость победителя. Освободить Сю чуским войскам не удалось, но потерявшему княжество правителю чусцы выделили кормление в Е [114, 3-й год Чжао-гуна; 212, т. V, с. 733 и 734]. Кампания конца 512 г. до н.э. продемонстрировала слабость Чу, некогда столь грозного властителя в южном Китае. Войска У в следующем году нанесли Чу еще несколько ощутимых поражений [114, 31-й год Чжао-гуна; 212, т. V, с. 736 и 737], а в 509 г. до н.э., по сообщению Сыма Цяня (в «Цзо-чжуань» об этом не сказано), снова разбили чусцев [103, гл. 40; 71, т. V, с. 198].

Серию успешных походов уских войск против Чу источники объясняют ослаблением административного управления в Чу и, в частности, сосредоточением власти в руках недостойного Цзы Чана. Они обвиняют Цзы Чана в том, что он заботился лишь о личном обогащении, тогда как чуский народ страдал [85, с. 207-208; 29, с. 264-265]. В частности, он вымогал взятки у правителей зависимых от Чу княжеств Тан и Цай²². В свете сказанного понятны и последующие события: Тан и Цай объединились с У, и все вместе в 506 г. до н.э. напали на Чу.

Это было едва ли не наиболее тяжкое и унизительное поражение Чу. Войска коалиции захватили чускую столицу, причем Чжао-ван бежал в Суй, а его антагонист У Цзы-сюй публично осквернил могилу Пин-вана. Победители преследовали Чжао-вана, и только присланный на помощь Чу экспедиционный корпус из Цинь спас положение. Войска коалиции отступили, а Хэ Люй, узнав о мятеже брата Фу Гая, поспешил домой в У. К слову, Цинь отнюдь не сразу решило вмешаться. Согласно «Цзо-чжуань» [114, 4-й год Дин-гуна; 212, т. V, с. 753 и 757], целую неделю посланец Чжао-вана молил о помощи, запугивая цинь-ского Ай-гуна тем, что разгром Чу не в интересах Цинь. Как бы то ни было, но именно циньские войска помогли чускому Чжао-вану вернуться на трон, а вся вина за случившееся была взвалена на министра Цзы Чана²³.

Выход на политическую авансцену царства У спутал карты соперничавших за верховенство царств в конце VI в. до н.э. Если до того именно Чу было реальным претендентом на верховенство, особенно в условиях прогрессирующего ослабления Цзинь, то с появлением У все переменилось. Чуский Чжао-ван едва успевал уворачиваться от ударов со стороны уских войск и их союзников. Правда, новый главный министр Чу Цзы Си несколько укрепил положение царства, в частности, перенеся столицу в более безопасное с точки зрения обороны место. Но потерпев ряд сокрушительных поражений от У, царство Чу практически более не выдвигало своих претензий на верховенство в Поднебесной.

При наследнике Чжао-вана чуском Хуэй-ване (488-432 гг. до н.э.) Цзы Си совершил грубую ошибку, вернув в Чу сына бывшего беглого наследника престола Цзяня. Это был знаменитый Бай-гун Шэн, который в 479 г. до н.э. поднял мятеж против Хуэй-вана, убив при этом и своего благодетеля Цзы Си, и других сановников. Согласно источникам, Цзы Си отговаривали от рискованного решения вернуть Бай-гун Шэна, но тот не внял уговорам [114, 16-й год Ай-гуна; 212, т. V, с. 841 и 846-847; 85, с. 211-213; 29, с. 269-272]. В итоге, успешно совершив переворот, Бай-гун посадил в темницу Хуэй-вана и объявил себя правителем царства Чу. И только энергичное вмешательство удалившегося от дел Чжу Ляна, в свое время предостерегавшего Цзы Си, спасло положение. Бай-гун был убит, а Хуэй-ван возвратился на трон.

Несмотря на внутриполитические осложения и постоянные угрозы со стороны все усиливавшегося царства У, чуские правители продолжали стремиться к усилению своего царства за счет соседей, и прежде всего зависимых от Чу государственных образований. Еще в 496 г. до н.э. царство Чу разгромило княжество Дунь за его попытку склониться на сторону Цзинь, причем правитель уничтоженного государства был увезен победителями [114, 14-й год Дин-гука; 212, т. V, с. 786 и 788]. В следующем, 495 г. до н.э. чусцы аналогичным образом поступили с княжеством Ху и его правителем, на сей раз за сотрудничество с У [114, 15-й год Дин-гуна; 212, т. V, с. 790 и 791]. В середине 80-х годов V в. до н.э. вновь стали ухудшаться отношения Чу с Чэнь, чему способствовал нажим на Чэнь со стороны царства У. В 478 г. до н.э. чуская армия уничтожила царство Чэнь [114, 17-й год Ай-гуна; 212, т. V, с. 848 и 850]. Одновременно росло число сильных соперников Чу. Так, в сообщении «Цзо-чжуань» от 18-го года Ай-гуна сказано о вторжении в Чу войска Ба, государственного образования из числа трибализованных племенных групп к западу от Чу [212, т. V, с. 851]. Чусцы сумели одолеть интервентов, но сам факт был тревожным: кроме восточного У против Чу начало выступать и западное Ба.

Неизвестно, чем завершилась бы явно невыгодная для Чу борьба на два фронта, если бы не крушение все набиравшего силу его восточного соседа, царства У. Именно это царство надолго закрыло перед Чу дорогу на север и отняло у него шансы всерьез бороться с Цзинь за гегемонию в Поднебесной. Поэтому катастрофа, постигшая У, была спасением для Чу, сумевшего в V в. до н.э. восстановить свои политические позиции и затем вновь стать одним из сильнейших государств в Поднебесной.

²²Если принять во внимание масштабы вымогательств (у цайского правителя, привезшего с собой две шубы и отдавшего одну чускому Чжао-вану, Цзы Чан потребовал вторую, а у танского — двух лошадей), то становится очевидным, что помещение соответствующих эпизодов в текст источника было продиктовано одним, хотя и весьма важным соображением: показать, сколь нехорошим человеком был Цзы Чан, и соответственно взвалить на него вину за все происходившее в эти годы с Чу [114, 3-й год Дин-гуна; 212, т. V, с. 747 и 748].
²³Быть может, эта явно пристрастная, но единодушная оценка событий (взваливание вины на Цзы Чана и снятие ее с фактически ответственного за все правителя Чжао-вана) была во многом определена тем, что на смертном одре в 489 г. Чжао-ван отказался от принесения жертвы духу Хуанхэ (признак полуварварского суеверия), за что удостоился похвалы Конфуция («Чжао-ван знает Дао») [114, 6-й год Ай-гуна; 212, т. V, с. 808 и 810; 103, гл. 40; 71, т. V, с. 200].

<<Назад Вперёд>>

Просмотров: 3296

загрузка...

Другие книги по данной тематике