Европейские конные воины. 1100 — 1150 гг.
К концу X—XI вв. Европа избавилась от основных внешних врагов. Христианизация Польши, разгром венгерских племен при Лехсфельде 955 г., завершение рейдов викингов и, наконец, реконкиста в Испании, которая устранила угрозу набегов арабов на юг Европы, способствовали общественно-государственному обустройству европейских народов. Продолжали существовать старые и складываться новые государственные образования. Среди них были относительно компактные и сплоченные, наподобие нормандского королевства Рожера II на Юге Италии, Английского королевства, Кастилии. Другие страны отличались зыбкой и неустойчивой государственностью, представляя собой конгломерат разнокалиберных сеньориальных владений. Как верно отмечал М. А. Заборов: «Даже более или менее обширные государственные образования < ..> реально являли собой лишь подобие государственного единства, наложенного на лоскутную <...> ткань княжеств, графств и герцогств». Например, Франция была разделена на множество относительно крупных феодальных наделов, которые представляли собой фактически независимые государства. Не лучше дела обстояли и в Священной Римской империи германской нации, которая, невзирая на сохранение старых институтов власти, была раздроблена на несколько десятков княжеств. В литературе данную ситуацию принято описывать устоявшимся термином «феодальная раздробленность». Более развернуто реальность отражают слова французского медиевиста Ф. Контамина: «Для того явления, которое называется феодализмом (имеются в виду классические формы феодальных отношений. — Авт.), раздробленность характерна даже больше, чем личные связи, ритуалы оммажа и вассальной зависимости». Сложная система вассально-сеньориальных отношений поощряла существование множества мелких государств, сообщая им различные иммунитеты и права. Важнейшим было право на самостоятельное объявление войны. Значительная самостоятельность местных владетелей была несомненной необходимостью в эпоху «темных веков», когда при общей нестабильности и постоянной угрозе извне надо было принимать быстрые и волевые решения, имея возможность тут же претворять их в жизнь. Однако при известной стабилизации и исчезновении внешней угрозы, то, что было благом, обернулось злом.
Множество незначительных локальных конфликтов стали своеобразным символом своего времени. Известны и крупные предприятия общеевропейского значения: реконкиста в Испании, начало христианской экспансии в Прибалтике, отражение половецкой угрозы и ответные походы в Степь Киевской Руси, крестовые походы и основание латинских государств в Малой Азии. Значительные внутриевропейские конфликты также имели место. В XI—XII вв. были запутаны такие политические узлы, что на их развязывание ушли столетия кровавых войн. Одним таким узлом был англо-французский конфликт, другим — итало-германские войны, которые начались войной Фридриха I Гогенштауфена с Ломбардской лигой (1150—1170 гг., завершились битвой при Леньяно 1176 г.) и закончились Итальянской войной 1494—1559 гг. Внутренние конфликты и несогласия всплывали даже при совместных предприятиях. Ярким примером служат раздоры из-за контроля над левантийской торговлей на Средиземном море, имевшие место во время Второго Крестового похода 1147—1149 гг. Внутренние конфликты подогревались тем, что большинство, если не все государства Европы, не имели выраженного национального характера. Лишь ненадежные феодальные обязательства служили объединяющим фактором. Да и простой человек классического Средневековья был глубоко космополитичен. В результате он с трудом воспринимал чьи-либо интересы, кроме интересов своей общины и собственных. Парадоксально, но в условиях кажущейся внутренней слабости Европы христианские воины одерживали победы и вели успешные войны, добиваясь серьезных внешнеполитических выгод. Особенно ярко успехи проступают при изучении истории отдельных государств, а не мифической химеры единой Европы, о которой в XII в. серьезно уже не вспоминали. В первой половине XII в. главной фигурой на поле боя окончательно и почти повсеместно стал тяжеловооруженный конник-копейщик. Манера боя, основанная на таранном ударе копья, оказалась чрезвычайно эффективной и определила рыцарскую тактику во всех ее проявлениях. При таком способе ведения боя воин упирался прямыми ногами в стремена, прижимаясь спиной к высокой задней луке седла. Копье неподвижно зажималось подмышкой и иногда укладывалось на край щита. Таким образом, жестко зафиксированный в седле всадник представлял единую систему с конем, что позволяло сообщить копью поступательную энергию движения животного. В любом случае скорость галопирующей лошади (галоп был основным аллюром непосредственного момента атаки), помноженная на совокупную массу самой лошади и седока в доспехах, давала силу удара, многократно превосходящую силу удара, нанесенного простым выбросом руки. Основной задачей воина было плотно сидеть в седле, жестко контролировать движение коня, точно направлять копье, не выпуская его из подмышки и, конечно, прикрываться щитом от возможных контрударов. В таких условиях искусство верховой езды становилось едва ли не основным умением воина. Управление конем было чрезвычайно трудной задачей, требовавшей долгой специальной подготовки, причем как всадника, так и коня. Первый должен был справиться с конем на любом аллюре, будучи облаченным в тяжелые доспехи со щитом на левой руке и копьем в правой. Справедливости ради отметим, что основной вес щита приходился не на руку, так как он висел на нашейном ремне. Так или иначе, поводья в лучшем случае только придерживались левой рукой, т. е. управление почти полностью производилось ногами (шенкелями и коленями), поворотами и наклонами корпуса и, возможно, голосом. Вдобавок тяжелое снаряжение требовало максимально глубокой посадки, а значит, и «длинных» стремян1, выездка на которых принципиально сложнее, чем на коротких. От второго, т. е. от коня, требовалось не пугаться грохота битвы, послушно идти прямо на врага, быть достаточно резвым и горячим, но в тоже время не слишком раздражительным2. Показательно, что в XII—XIII вв. — эпоху классического Средневековья — среди обязательных рыцарских умений всегда упоминалась верховая езда и никогда — искусство боя на холодном оружии. 
Меч 1100-1150 гг. 
Рельеф 1140 г. Крос-Комбург 
Рельеф в Ангулемском соборе. 1128 г. Тактика массированного боевого контакта основывалась на построении «конруа», которое, очевидно, стало более многочисленным и тяжеловесным, способным решать отдельные тактические задачи, в отличие от относительно малочисленного «конруа» XI в. Мастерство оттачивалась на воинских играх — турнирах, — которые представляют собой уникальный, чисто европейский, рыцарский феномен. В XII—XIII вв. турниры представляли собой имитацию настоящего сражения, когда в конном строю сталкивались две партии конных воинов. От войны их отличало лишь то, что убийство противника не было первозадачей. Игровые побоища велись на боевом остром оружии с применением полного спектра средств, приемов и зон поражения. Подобные развлечения были весьма опасны. Часты были смертельные случаи и серьезные травмы. Тем не менее их популярность росла, о чем свидетельствуют частые церковные запрещения турниров. Впоследствии, когда турниры превратились в спортивное личностное состязание с элементами шоу, в память о прошлом в их рамках проводились конные групповые бои — «милле а ля ансьен» (или «свалки по-старинному», на старинный манер). В первой половине XII в. главным видом защитного вооружения оставалась кольчуга — «хау берт». В этот период она приобретает максимальную длину. Часто кольчужная рубаха имеет подол длиной до середины голени, как, например, показано на изображении Жоффруа Плантагенета. Вариант кольчуги с приплетенным капюшоном вытесняет все остальные и становится общеупотребимым, хотя самостоятельные кольчужные капюшоны совершенно не исчезли. Распространены были кольчуги и с неполным рукавом. Наравне с ними имели хождение и длиннорукавные кольчуги. Стеганые акетоны могли быть длиннее кольчуги, при этом кольчуга с коротким рукавом могла ассоциироваться с длиннорукавным акетоном. Все чаще появляются в употреблении кольчужные чулки. Сначала их могли надевать на одну только левую ногу, для защиты голени под щитом. Однако такой вариант не прижился, и в употребление вошли парные чулки. Голову прикрывал шлем, который мог иметь коническую, куполовидную, полусферическую или горшковидную форму тульи. К тулье добавлялись наносник или закрытая маска с прорезями для глаз. Изначально это были примитивные полумаски, которые приклепывались к венцу шлема. Вскоре появились полные глухие забрала, которые разовьются в горшковидные «большие» шлемы. В XII в. в Европе вновь появляются шлемы с полями «шапельдефер» (буквально с французского — «железная шляпа»). Поля надежно закрывали лицо от скользящих ударов холодного оружия и при этом не закрывали обзор. Щиты оставались традиционных миндалевидных очертаний, но с начала XII в. с ними стали конкурировать вытянутые треугольные щиты. Голова была надежно прикрыта глухим шлемом, поэтому верхняя полукруглая часть щита для улучшения обзора была упразднена. Плоскость щита могла усиливаться различными металлическими деталями, например, умбонами. Главным наступательным оружием служило копье. Меч тем не менее получил дальнейшее эволюционное развитие. Для борьбы с тяжелым защитным вооружением, а также для удобства рубки с коня клинки мечей делаются длиннее и шире. Острия еще в XI в. приобретают клиновидные очертания для наиболее эффективного укола. Навершия приобретают изогнутые или даже круглые очертания, что раскрепощает кисть владельца на рукояти и позволяет совершать более сложные эволюции оружием. Гарда остается в виде простого перекрестья. Оно удлиняется, более надежно прикрывая кисть воина. 
На реконструкции представлен воин эпохи Второго крестового похода. Вооружение носит общеевропейский характер, поэтому точную этническую привязку дать трудно. Основная часть предметов вооружения воспроизведена по германским материалам — данного воина можно определить, в широком смысле, как германского. Кольчуга — длиннополая рубаха с приплетенным капюшоном и с широкими рукавами в три четверти (миниатюры книги «Диалоги Св. Григория», середина XII в.). Шлем — полусферическое наголовье, сегментной конструкции. Склепан из четырех деталей и широкого венца. К венцу посредством приклепывания присоединен наносник, который имеет выраженное расширение к окончанию. Внизу его ширина равна 75 мм. Предположительно шлем имеет германское происхождение. (Частная коллекция, точные размеры неизвестны). Меч классический романский. Общая длина 1022 мм, клинок 887/58 мм, гарда 148, вес 940 г. (Коллекция Р. Юнгфера, Берлин.) Копье — так называемое крылатое копье. Имеет изначальное охотничье назначение. Отличается прямоугольными выступами на втулке. Играли роль ограничителей для предупреждения слишком глубокого проникновения в поражаемую поверхность. Ведет происхождение из эпохи раннего Средневековья, в качестве боевого оружия известно до первой половины XIV в. (Коллекция А. Гутмана, Германия. Точные размеры неизвестны.) Щит — миндалевидный с центральным умбоном Поле щита расчетверенное, черное с золотом. 11 Естественно, под «длинными стременами» понимаются длинные путлища стремян. 22 До XII в. в качестве боевых верховых животных предпочитали жеребцов, с XII в. предпочтение все чаще стали отдавать меринам как наименее впечатлительным и более спокойным. |
загрузка...