Конные воины эпохи карла мартелла.VII в.
|
Начало рыцарской конницы лежит в ранней истории империи франков. Как и большинство германских народов, франки традиционно сражались в пешем строю. Кони использовались лишь в качестве транспортного средства. Со времен образования франкского государства при короле Хлодвиге в V в. основой войска являлось ополчение свободных общинников. Это были крестьяне, которые обязаны были вооружаться самостоятельно в соответствии с достатком. Оружие предъявлялось на ежегодных общегосударственных смотрах — «мартовских полях».
Имелась также и прослойка профессиональных воинов из числа королевских дружинников. Эта группа была крайне малочисленной и выделялась из общей массы только роскошью снаряжения. При этом замкнутой кастой они не являлись, и в ряды дружины мог влиться любой свободный, владеющий оружием человек. Вместе войска франков формировали сильную, спаянную патриархальной дисциплиной фалангу, которая была способна решать широкий спектр тактических задач. 
С течением времени единое королевство Хлодвига клонилось к своему закату. Варварское государство оказалось непрочным образованием, которое удерживала от развала только личная харизма короля — вождя. К концу VI в. наследники Хлодвига образовали три независимых королевства — Нейстрию, Австразию и Бургундию. Династия Мерoвингов неуклонно вырождалась, наступала эра «ленивых королей». В это время на первый план выступают мажордомы — изначально обычные управляющие при дворе королей. Постепенно они забирают огромную власть и становятся фактическими правителями. В истории Европы особую роль сыграли мажородомы Австразийского королевства. Сын мажордома Пиппина, Карл, борясь за объединение франкского королевства, вел столько войн, что заслужил прозвище «Молот» (лат7. Martellus). С его именем историографическая традиция и связывает зарождение конницы как доминирующей силы средневековых армий. Карл Мартелл, «почти король», попытался создать прослойку профессиональных воинов, которые могли нести службу в любое время года, невзирая на сельскохозяйственный цикл. Кроме постоянной боеготовности, от них требовалась мобильность для оперативного решения тех или иных задач в пределах единого государства. Этим целям лучше всего соответствовала конница. Карл издал капитулярий, согласно которому несколько свободных крестьян должны были снаряжать на войну одного, приобретая для него необходимое снаряжение и фураж. Именно тогда зародилась классическая схема разделения средневекового общества на «воюющих и снаряжающих» или «молящихся, воюющих и работающих». Кроме того, Карл в массовом порядке стал наделять своих сторонников — «васси» (далее будем называть их вассалами) — землей для того, чтобы они могли вооружать себя и своих людей и нести круглогодичную службу. Именно вассалы со своими отрядами и составили основу конного войска франков. Для увеличения земельного фонда была произведена массовая секуляризация церковных наделов. Эффективности конницы способствовало распространение стремян, занесенных в VIII в. в Европу аварами. Теперь тяжеловооруженный всадник получил столь необходимую точку опоры, отсутствие которой столько веков снижало его боеспособность. Серьезным испытанием для франкского королевства и его армии стало противостояние арабскому вторжению. Захватив почти весь Пиренейский полуостров, арабы стали совершать набеги, терроризируя всю южную Францию. В 732 г. Карл Мартелл двинул навстречу арабам войско, которое, как считается, впервые в массовом прядке сопровождала конница. Под городом Пуатье арабы были разбиты. Карл получил признание как борец за христианство и правитель своей Галлии. 
Миниатюра Сен-Талленской рукописи Не стоит преувеличивать роль конницы в раннем Средневековье. До сложения настоящего рыцарского войска было еще далеко. Роль пехоты в армии оставалась преобладающей. Малочисленная конница не могла соперничать со сплоченной пешей фалангой по эффективности в бою. Даже битва при Пуатье, воспетая историографами как первая победа франкской кавалерии, была выиграна именно пехотой. В те годы мирный франк-землепашец оставался в душе свирепым германским воином, готовым бросить плуг и взяться за топор по требованию своего вождя. О тактике конницы VIII в. трудно сказать что-ибо определенное. Видимо, она должна была обеспечивать фланги и тыл пехоты в бою и организовывать преследование либо прикрывать отход. Потребность в коннице объяснялась, в первую очередь, необходимостью мобильных разъездов по стране с целью обеспечения порядка и лояльности населения и местной аристократии. Кроме того, только конница могла сопровождать и оберегать номадный1 двор короля в его непрерывном путешествии. Чрезвычайно выгодной чертой была повышенная боеготовность конницы вассалов. Народное ополчение без ущерба для экономики страны возможно было созывать только в определенный период времени, да и то ненадолго. Постоянное войско было жизненной необходимостью для Карла Мартелла, так как после битвы при Мамельди 716 г. (против армии Нейстрии) он каждый год совершал походы в том или ином направлении. Роль «почти короля» в создании конницы также преувеличена в историографии. Процесс начался и продолжался бы без участия Карла. Графы на местах были заинтересованы в постоянных и верных вооруженных соединениях. Карл верно оценил происходящее и поддержал идущие процессы, обусловленные, в первую очередь, определенной исторической ситуацией, а не личной волей некоего правителя. Невзирая на слабость и несовершенство ранней конницы, начало было положено. Над средневековой Европой в полный рост встала тень ее будущего защитника и тирана, покровителя и эксплуататора — тяжеловооруженного конника рыцаря, а поля сражений застонали в ожидании неотвратимого приближения кованых копыт новых кентавров. В самом деле, все необходимые составляющие для зарождения рыцарской конницы были в наличии. Бенефициальная система земельных наделов обеспечивала экономическую базу. Стремена и тяжелые седла с прямыми луками создали потенциал для совершенствования специального тяжелого снаряжения, использование которого раньше было немыслимо. При наследниках Карла Мартелла — Пиппине III Коротком и особенно при Карле Великом — конница продолжала развиваться количественно и качественно. Так, по подсчетам К. Ф. Вернера (на наш взгляд, несколько завышенным, но все же заслуживающим внимания), к 800м гг. империя Карла могла собрать до 35 тысяч всадников при общей численности вой скав120—130 тысяч человек. Таким образом, на одном направлении император мог сконцентрировать до 20 тысяч бойцов, как, например, при походе на Аварский каганат в 796 г. С распадом империи Карла Великого после смерти его сына Людовика Благочестивого значение конницы повысилось многократно. Графы и герцоги, превратившись в фактических правителей своих земель, были вынуждены защищать земли и подданных от набегов соседей в любое время года, быстро перебрасывая силы на опасные направления. Помимо усиления конницы такая ситуация привела к более энергичному и последовательному сооружению постоянных и временных фортификационных укреплений. Особенно полезным конное войско оказалось при отражении венгерского нашествия. Пешее ополчение не могло угнаться за легкоконными кочевниками. В 955 г. именно конница императора Оттона Великого под Аугсбургом на реке Лех нанесла сокрушительное поражение венграм, обезопасив рубежи государства от этой опасности. К концу X в. складывается понятие воина как конного бойца. Например, в «Истории Франции» Рихера (990е гг.) появляется знаковое выражение «воины и пехотинцы» (milites et peditesque). Трудно придумать более яркое отождествление солдата как такового с конником. С этих пор сословие всадников и воинское сословие синонимизируются, однако еще не превращаются в замкнутую аристократическую касту. Аристократия X—XI вв. дистанцировалась от простых воинов. Совместные сражения и походы постепенно стирали эту грань, так что к XII в. термины «рыцарь» и «аристократ» приобретают знак равенства2. 
Емкость для освящения воды, резная кость, серебро. IX в. Аахенская капелла Вооружение конницы отличалось простотой и не было тяжелым в обычном понимании этого слова. В V—VIII вв. на первый план в качестве нательного прикрытия выходит кольчуга. Мелкие кольца сами по себе обладали значительной жесткостью. Когда же их сплетали в единую систему «один в четыре», прочность и надежность повышалась многократно. Пластинчатые доспехи значительно проигрывали в этом отношении. Относительно крупные чешуи требовали чрезвычайно сложной выделки, без которой они серьезно уступали в прочности серии переплетенных колец, закрывающих ту же площадь. Кроме того, кольчужная рубаха представляла собой унитарную защиту с рукавами и подолом для прикрытия рук и ног. При полной степени гибкости кольчуга не имела функциональных щелей, обязательных для пластинчатого доспеха. Все эти качества обеспечили кольчугам долгую жизнь в боевом обиходе. Они быстро вытеснили пластинчатые доспехи. С IX—XIII вв. продолжался «век кольчуги», который закончился лишь с революционными изменениями в военном деле и ремесле 1250— 1300 гг. Под доспех или кольчугу поддевался матерчатый или кожаный, стеганный на вате и конском волосе жакет (акетон, гамбезон) для амортизации ударов3. При достаточной толщине набивки он мог служить самостоятельным защитным покровом. Подобные приспособления, видимо, пользовались популярностью у беднейшей части воинства. Пластинчатые (чешуйчатые и ламеллярные) доспехи оставались в ходу, хотя, как отмечал Клод Блэр: «из сотни доспехов девяносто были кольчужными». В «темные века» подол и наплечники пластинчатых доспехов могли еще оформляться в виде птериг в качестве дани угасающей античной традиции. Шлемы в основном мало отличались конструктивно от варварских наголовий времен Великого переселения. Это были все те же конические и куполовидные шлемы сегментной конструкции. На стальном каркасе посредством клепки укреплялось несколько сегментов, которые могли выполняться как из железа, так и из кожи или полированной кости. Миниатюры Сен-Галленской рукописи VIII в. иллюстрируют шлемы с небольшими металлическими полями. Поножи и наручи, видимо, практически не употреблялись в этот период. Исключение составляет редкое (если не уникальное) изображение венгерского всадника в кольчуге, шинных наручах и поножах. 
Шлем из захоронения в Саттон-Ху. Англия, VII в. Меч меровингской эпохи был достаточно редкой и дорогой вещью. Массовым наступательным оружием были топор и копье. Последнее могло употребляться и для удара, и для метания. Копьями бились обратным хватом на поднятой руке для укола сбоку или сверху вниз. Другой способ состоял в уколе вытянутой рукой, наподобие улан или казаков XVIII—XIX вв. Атака сомкнутым строем с прижатыми под мышками копьями не была известна. 
Данная реконструкция представляет франкского конного воина VIII в. Облик его восстановлен по миниатюрам Сен-Галленской рукописи. 1От фр. nómades — кочующий. 2Так было не везде. Например, в Германии рыцарство не слилось со старой аристократией. До XIV в. германские рыцари даже не имели места в высшем сословном представительстве — рейхстаге. 3Прямой аналог античной зомы. |
загрузка...