Реклама

Д.Е. Еремеев.   Ислам: образ жизни и стиль мышления

Глава IV. Ислам как образ жизни

«Только тогда совершай какой-либо поступок, если не чувствуешь угрызений совести». Это наставление пророка Мухаммада взывает к общечеловеческому чувству стыда, совестливости. Упование на совесть особенно характерно для мусульманской морали. «Совесть — часть веры», — гласит другое изречение пророка. Совестливый человек, считает этика ислама, не может совершить дурной поступок.


Догматика и культ. Основной догмат ислама — единобожие (тау-хид) — выражен простой формулой исповедания веры: «Нет бога, кроме Аллаха, и Мухаммад — посланник Аллаха» (Ля иляха илль Аллаху ва Мухаммадун расулю-л-лахи). Она называется шахада, или ташаххуд, что значит «свидетельство». Произнося эту формулу, мусульманин как бы свидетельствует о принятии принципа монотеизма. Троекратное произнесение шахады перед духовным лицом составляет ритуал обращения в ислам Шахада входит во многие молитвы, в азан — призыв к молитве, совершаемой пять раз в день; ее изображение каллиграфическим арабским письмом украшает мусульманские орнаменты.

Остальная догматика мусульманства тоже довольно проста. Вера во всемогущего, строгого, но справедливого Аллаха связана с представлениями о конце света, Страшном суде и посмертном воздаянии — загробной жизни в раю или аду, смотря по земному поведению. Эти догматы, как уже отмечалось выше, перешли в ислам из более ранних религий — иудаизма и христианства и мало чем отличаются от своих прежних, иудейских или христианских, трактовок.

Мусульманский монотеизм лишь более строг, чем христианский. Он не допускает такого, например, понятия, как троица — распадения единого бога на три ипостаси. Более абсолютно у мусульман и учение о предопределении — кадр. Оно доведено до полного фатализма, слепой покорности судьбе. Кстати, на этом основании некоторые мусульманские богословы осуждают страхование жизни и имущества от несчастных случаев («ибо нельзя обмануть предопределение судьбы»).

Если догматика ислама (иман) проста, то этого нельзя сказать о его культовой практике (дин)1, которая включает в себя пять основных обязательных положений — пять «столпов» религии (аркан уд-дин): произнесение и признание истинности шахады, ежедневная пятикратная молитва, соблюдение месячного поста, уплату благотворительного налога, паломничество в Мекку.

Некоторые мусульманские богословы рассматривают в качестве еще одного — шестого — «столпа» религии войну против «неверных» — джихад, или газават, которая была одной из главных обязанностей мусульманина, всей мусульманской общины на первом этапе истории ислама. Однако начиная с IX—X веков понятие «джихад» (первоначальное значение — «старание», «усердие») наполнилось новым содержанием. Появилось представление о высшей форме джихада как внутреннем, духовном самоусовершенствовании на пути познания Аллаха. Впрочем, о расширительном толковании этого понятия свидетельствует и раннеисламская поэзия. Так, поэт Джамиль в своих стихах заявляет, что его любовь к воспеваемой им Бусайне — не что иное, как джихад... Ныне во многих мусульманских странах джихадом называют борьбу за преодоление экономической и культурной отсталости, за прогресс в общественных отношениях. Больше того, исходя из текста Корана, понятие «джихад» можно трактовать в равной мере и с равным основанием не только как военные действия, но и как «мирные усилия». Однако в период арабских завоеваний джихад чаще означал войну с противниками ислама. Такое толкование джихада использовалось и позже (газават Шамиля в борьбе против экспансии царской России на Кавказе в XIX веке), используется и теперь (мусульманскими экстремистами, моджахедами в Афганистане и т. п.).

Молитва. Мусульманин должен пять раз в сутки совершать молитву — салят: на рассвете, в полдень, во второй половине дня, после захода солнца и в начале ночи. Существует мусульманское предание о том, что во время чудесного путешествия Мухаммада на небеса Аллах заповедовал ему молиться 50 раз в день, но позднее смилостивился и сократил это число в десять раз. Однако скорее всего обычай пятикратной молитвы перешел к мусульманам от зороастрийцев, соблюдавших точно такое же расписание в своих молитвенных ритуалах. Не случайно кроме арабского слова «салят» для обозначения молитвы есть и другое — иранское — слово «намаз». Оно больше распространено именно в том регионе, где до ислама господствовал зороастризм — в Средней Азии, Иране, Афганистане.

Ислам нашел свою особую форму оповещения верующих о времени намаза. Если у христиан о начале церковной службы извещает колокольный звон (в раннем христианстве для этого использовали удары в било), а у иудеев — звук трубы, то у мусульман в час молитвы раздается пение муэдзина (арабское «муаззин»). Выйдя на балкончик минарета, он громко, нараспев читает арабские стихи азана: «Аллах велик! Свидетельствую, что нет бога, кроме Аллаха. Свидетельствую, что Мухаммад — посланник Аллаха. Вставайте на молитву, идите к спасению. Молитва полезней сна». Последняя фраза произносится только перед утренним намазом. Стихи повторяются по нескольку раз и заканчиваются словами «Аллах велик! Нет бога, кроме Аллаха». Тягучий речитатив азана восходит к древнеарабской манере декламации стихов. Доисламские поэты, выступая перед слушателями, исполняли свои произведения нараспев.

Заунывное пение муэдзина не лишено своеобразной прелести. Есть великолепные мастера, «артисты» азана. Но в наш век техническая революция не обошла и ислам. В городах призыв к молитве звучит из мощных динамиков соборных мечетей-джами, передается по радио и телевидению. На тонких стволах минаретов раструбы громкоговорителей вспухли, как грибы-наросты. Из них порой вырываются такие громовые раскаты, что приходится затыкать уши, если стоишь рядом. Зато дальность действия возрастает...

Новые мечети все чаще строят с минаретами без внутренней лесенки, по которой муэдзин поднимается на балкончик, опоясывающий минарет, чтобы пропеть свой призыв. Ее заменяет проводка от динамика к магнитофону, в который вставлена кассета с записью азана, напетого одним из лучших исполнителей. Служителю мечети достаточно в урочный час нажать кнопку, чтобы оповестить правоверных о начале очередной молитвы. В былые времена строительство лесенки внутри минарета считалось особым искусством. Говорят, что в XVI веке турецкий зодчий Синан построил в стамбульской мечети Сюлеймание минарет даже с двумя внутренними лесенками, да так, что муэдзины, поднимаясь по ним каждый на свой балкончик, не могли встретиться друг с другом. Теперь муэдзин не утруждает себя подъемом по лестнице. Он ограничивается нажатием магнитофонного клавиша. А злые языки сплетничают, что, включив магнитофон в утренний час, многие муэдзины лишь переворачиваются в постели на другой бок, пробормотав под нос: «Сон приятней молитвы»...

Перед намазом обязательно омовение. «Когда встаете на молитву, то мойте ваши лица и руки до локтей, обтирайте голову и ноги до щиколоток», — сказано в Коране (5:8). Сакрализация воды, отношение к ней, как к чему-то чудодейственному, характерны для ислама. Считается, что вода очищает не только от физического загрязнения, но и от моральной нечистоты. Омовение, например, необходимо после общения с иноверцами — гяурами. Эта традиция идет от очень древних обычаев. Еще у сабиев были широко распространены ритуалы омовения. Арабы даже с иронией называли их «омывающимися».

Обязательным было омовение перед молитвой и у древних евреев. Моисей «поставил умывальник между скиниею (шатром. — Д. Е.) собрания и жертвенником и налил в него воды для омовения. И омывали из него Моисей и Аарон и сыны его руки свои и ноги свои. Когда они входили в скинию собрания и подходили к жертвеннику, тогда омывались, как повелел Господь Моисею» (Исх. 40:30—32).

Такое отношение к воде характерно для жителей пустыни, вообще для жарких безводных мест, каким и является Аравия, родина ислама. Из этого отношения возникла и целая мусульманская концепция «чистоты» как физической, так и нравственной. Пакистан — «Страна чистых» — так назвали это исламское государство его основатели. «Чистота — половина веры» — эти слова приписывают Мухаммаду. Омовение обязательно после посещения туалета или полового сношения (см.: 5:9).

Если нет воды (географические условия, в которых возник ислам, опять дают себя знать!), ее можно заменить песком или другим сыпучим веществом. «А если вы... не найдете воды, то омывайтесь хорошим песком, — обтирайте им свои лица и руки» (5:9). Такое очищение называется тайаммум. Пользоваться же туалетной бумагой у мусульман не принято.

Намаз совершают не только в мечети, но в любом месте, где застал верующего азан: крестьянин в поле, рабочий у станка, чиновник в кабинете. Требуется, однако, чтобы место было чистое, а молящийся стоял лицом по направлению к Мекке. Это направление называется кыбла. Во время намаза произносят славословия Аллаху, шахаду, некоторые суры, обычно «Фатиху». Каких-либо конкретных просьб, обращенных к богу, молитва не содержит.

Намаз сопровождается комплексом телодвижений — поясными поклонами, коленопреклонениями, простиранием ниц. Это дало повод мусульманским богословам говорить ныне о пользе намаза как своего рода производственной гимнастики. Совершать его предписывается на особом молитвенном коврике. У арабов он называется саджада, у турок — намазлык. Его стелют на пол потому, что, когда молящийся простирается ниц, он должен прижаться лбом к полу. В мечети такой коврик не нужен, там пол покрыт общим большим ковром, а при входе обувь снимают. Голова мусульманина во время намаза должна быть покрыта головным убором — тюбетейкой, феской, чалмой, беретом. Кепки, фуражки, шляпы для этого не годятся: козырьки и поля этих уборов мешают касаться лбом пола...

Однако теперь мало кто в крупных городах таких стран, как Турция, Египет, Сирия, Тунис, обращает внимание на призывы к молитве, хоть и усиленные громкоговорителями, мало кто молится положенное число раз. Ритм современной жизни внес коррективы в распорядок намазов. Количество их обычно сокращают до двух — утреннего и вечернего. Днем в городе редко увидишь фигуру молящегося. Хотя предприимчивые мальчишки при звуках азана предлагают за умеренную плату большие листы оберточной бумаги — молитвенные коврики «одно-разового пользования». Многие шоферы, если пора намаза застает их в рейсе, лишь шепчут слова молитвы, слегка снизив скорость — не выходя из кабины, не делая предварительного омовения и положенных телодвижений. В деревнях же, в провинциальных городишках все население продолжает традицию пятикратного намаза. Строго соблюдают этот обычай и в тех странах, где ислам возведен на уровень государственной политики, — в Саудовской Аравии, Иране, Ливии, государствах Персидского залива. В Алжире для верующих даже на фабриках, в учреждениях выделяют так называемые «зеленые уголки», в которых они творят намаз.

Кроме пятикратной молитвы существуют и другие виды общения мусульманина с богом: дуа — молитва, содержащая какую-либо конкретную просьбу к Аллаху; маулид—благодарственная или поминальная, ночные молитвы во время поста. Полуденная молитва в пятницу должна совершаться в мечети, ей предшествует проповедь—хутба, в которой трактуются не только религиозные или нравственные вопросы, но освещаются с позиций мусульманского духовенства проблемы политические.

Пост. Соблюдать пост (саум, или сыйам) полагается в девятый месяц по мусульманскому лунному календарю, который был введен у арабов Мухаммадом в 632 году. В арабских странах этот месяц называется рамадан, а в Турции, Иране, Афганистане, Пакистане несколько иначе — рамазан: арабская буква «дад», обозначающая особо акцентированное «д», в тюркских и иранских языках, а также в урду произносится как «з». В индонезийском существуют два фонетических варианта — рамадан и рамалан.

Определение начала рамадана по европейскому календарю, как и других дат мусульманского летосчисления сопряжено с довольно сложными расчетами. Лунный календарь короче солнечного — а таким является общепринятый григорианский — почти на И дней. Это происходит отюго, что в основу счисления положены разные периоды: в первом случае — лунный месяц, во втором — солнечный год. Лунный месяц, то есть время оборота Луны вокруг Земли, равен примерно 29,5 суток. Следовательно, лунный год содержит 354 дня (29,5X12), тогда как солнечный год (время оборота Земли вокруг Солнца) — примерно 365 суток. Поэтому все даты лунного календаря, включая и сроки мусульманского поста, ежегодно сдвигаются, наступая, если определять их по григорианскому календарю, примерно на И дней раньше, чем в предыдущем году, и могут приходиться на любой из сезонов. Приблизительно за 32 солнечных или 33 лунных года они совершают полный годичный круг, то есть приходятся снова на тот же месяц.

354 дня мусульманского календаря для удобства условно разделены следующим образом: 6 месяцев (нечетные) по 30 дней и 6 (четные) — по 29. Но чередование числа дней в месяцах в различных мусульманских странах не совпадает. Например, первый месяц—мухаррам — в одних странах содержит 30, в других — 29 дней. Не исключение и рамадан. Так, в Иране и Турции, на Бахрейне он равен 29 дням, а в Алжире и Афганистане — 30. Поэтому и продолжительность поста в разных странах варьируется.

Помимо обычных лет по 354 дня мусульманский лунный календарь имеет и високосные годы, содержащие 355 дней. Тем самым приводится в соответствие начало календарного лунного месяца с новолунием, которое постепенно смещается, так как время оборота Луны вокруг Земли составляет, если говорить астрономически точно, не 29,5 суток, а 29 суток 12 часов 44 минуты 3 секунды. Иными словами, за каждый лунный год новолуние, полнолуние и другие фазы Луны отстают от дат лунного календаря приблизительно на треть суток. С течением времени эта разница могла бы стать настолько ощутимой, что сделалось бы полной бессмыслицей восточное поэтическое сравнение лица красавицы с «луной 14 дня месяца». Но и високосные годы распределены по-разному в разных странах. В арабском тридцатилетнем календарном цикле високосных лет 11, а в турецком восьмилетнем — 3. К тому же лишний день в високосном году турецкого цикла прибавляют как раз к месяцу поста — рамазану, удлиняя его с 29 до 30 дней. В настоящее время мусульмане разных стран при определении дат религиозных праздников, памятных дней и сроков поста применяют где арабский, а где турецкий циклы мусульманского лунного календаря, так называемого календаря лунной хиджры. Мусульманское летосчисление — «эра ислама» — ведется, как уже отмечалось выше, с 16 июля 622 года, даты переселения (по-арабски — хиджра) Мухаммада из Мекки в Медину. Это летосчисление ввел у мусульман халиф Умар в 637 году.

Мусульманский пост своеобразен: целый день нельзя ни есть, ни пить. Запрещается также курить, нюхать что-либо съестное или приятное на запах. Единственное, что разрешено глотать, это собственную слюну. Требуется также воздерживаться от всего, что может доставить удовольствие. В связи с этим много споров среди мусульманского духовенства вызвал вопрос, допустимо ли жевать резинку, если соблюдаешь пост. В некоторых странах его решили положительно, оговорив, однако, что слюну при этом необходимо сплевывать. Но более последовательные сторонники поста придерживаются иного мнения: удовольствие, получаемое при жевании резинки, нарушает пост. Ведь по шариату в дневное время рамадана все удовольствия исключены.

Шариат описывает правила поста до мельчайших подробностей. Нарушением воздержания считается не только намеренное введение или случайное попадание в рот, глотку, тем более в желудок малейшего количества пищи, воды или другой жидкости (включая собственную мокроту), а в горло — даже пыли, дыма или пара, но и принятие лекарств. Запрещены и медицинские процедуры, связанные с сведением внутрь лечебных препаратов — уколы, клизмы и т. п.

Половое возбуждение, прикосновение к женщине также делают пост недействительным. Особенно детально регламентировано воздержание от питья воды, что понятно, ибо в климатических условиях той природной среды, где возник ислам, постившиеся больше всего страдали от жажды и жары. Шариат утверждает, что пост будет нарушен, если в дневное время слизнуть хоть каплю дождя, случайно попавшую на губы, или если окунуть голову в воду для спасения от перегрева.

Однако все перечисленные требования должны выполняться лишь днем. В темное время суток, с вечера до утра, пост прерывается: снова можно есть, пить, курить, предаваться любым жизненным утехам. Коран так определяет суточное время поста: «Ешьте и пейте, пока не станет различаться пред вами белая нитка и черная нитка на заре, потом выполняйте пост до ночи» (2:183); «Разрешается вам в ночь поста приближение к вашим женам» (там же).

Итак, воздержание требуется только в дневное время. Не случайно и само название поста (кроме арабского «саум») во многих странах происходит от персидского слова «руз» (день) — «рузе» (в иранских языках) — «роза» (в урду) — «ураза» (в языках Средней Азии). Турецкое слово «оруч» (пост) также в этом отношении не исключение: связано с согдийским «руч» (день). Иногда пост называют и по имени месяца — рамаданом или рамазаном.

Так как Коран лишь приблизительно определяет суточное время поста, то теперь в мусульманских странах начало и конец дневного воздержания устанавливают с учетом географических координат — долготы и широты — для каждого города и района с точностью до минуты, о чем оповещается в печати, по радио и телевидению. Эти сроки (по-арабски имсак или имсакийа) публикуют и в календарях лунной хиджры.

По преданию, когда Мухаммад учредил пост в рамадане, этот месяц приходился на декабрь, и день был коротким. Самый же длинный дневной пост случается тогда, когда рамадан выпадает на летние месяцы, особенно на июнь—июль, время наибольшей продолжительности светового дня. Так было, например, в 1950 и 1983 годах, так будет и в следующий 33-летний цикл, в 2016 году. К примеру, в 1983 году, иначе 1403 году лунной хиджры, високосном по турецкому восьмилетнему циклу, рамазан начался 12 июня и закончился 11 июля. Воздержание в эти дни в тех широтах, где расположены мусульманские страны, должно продолжаться примерно 16—18 часов. Однако если взять более высокие широты, то длительность светового дня вообще исключает здесь возможность соблюсти мусульманский пост в летний период. В тех местах, где летом стоит полярный день или хотя бы белая ночь, невозможно следовать предписанию Корана о посте, ибо белая и черная нитки различаются круглые сутки. Как писал А. С. Пушкин, «когда я в комнате моей пишу, читаю без лампады и ясны спящие громады пустынных улиц и светла адмиралтейская игла».

Ясно, что основатель ислама исходил при регламентации дневного времени поста из географических условий только Аравии и близлежащих стран, где не бывает белых ночей, да и летний день не такой уж длинный. Эта географическая ограниченность привела однажды к трагическим последствиям. В годы первой мировой войны, когда рамазан приходился на лето, тысячи мобилизованных мусульман Средней Азии работали на строительстве Мурманской железной дороги. Часть их пыталась держать пост — не есть и не пить при свете дня. Но проходили сутки за сутками, а день не кончался, голодающие теряли силы. Им объясняли, что летом на Севере не бывает ночи, но они твердили: «На все воля Аллаха: если он захочет покарать нас, ночи не будет. Захочет помиловать — сделает ночь». Среди ослабевших от голода и жажды начались болезни, многие умерли...

В шариате перечислены уважительные причины, по которым можно отступить от соблюдения поста. Так, рамадан не обязателен для больных, престарелых и несовершеннолетних (правда, рекомендуется постепенно приучать детей к воздержанию от еды и питья, устраивая им несколько постных дней). От поста свободны беременные и кормящие грудью; последнее касается как матерей, так и нянь-кормилиц. Обязанность поститься в рамадане не распространяется на тех, кто в пути, и на воинов, участвующих в боях. Однако все, кто пропустил пост, за исключением детей, престарелых и неизлечимо больных, обязаны возместить его, когда отпадут эти уважительные причины: либо заплатить искупление путем раздачи милостыни беднякам, либо «отпоститься» в любой другой месяц, кроме рамадана. Долг возмещения лежит и на тех, кто, постясь, не выдержал и нарушил пост — съел или выпил что-нибудь в дневное время, допустил какое-либо иное отступление от правил воздержания. Такое нарушение искупается двойным постом (каффара), то есть аналогичным воздержанием в течение 60 дней. Искупительный пост можно, однако, согласно шариату, заменить благими действиями: либо кормить целый день 60 бедняков, либо 60 дней — одного бедняка. В прежние времена таким действием считалось и освобождение раба. Иными словами, для имущих слоев населения предусмотрена возможность откупаться от соблюдения поста.

Большие трудности возникают в рамадане у тех, кто готовит пищу: еду можно пробовать, лишь жуя, но ни в коем случае не глотая.

Кроме, так сказать, телесного говения пост предписывает и нравственную воздержанность: в этом месяце особенно предосудительно браниться, врать, клеветать. Самый тяжкий грех, наряду с богохульством и порицанием Мухаммада, — оскорбление духовного лица. Эти проступки делают пост недействительным и требуют двойного возмещения. В данном случае шариат недвусмысленно защищает прерогативы мулл, имамов, улемов. Следует подчеркнуть, что пост в рамадане — не просто голодание и воздержание от удовольствий. Он служит прежде всего укреплению веры в Аллаха и другие религиозные догматы ислама. На это нацелена вся культовая обрядность поста. Каждый день до наступления рассвета мусульманин должен произнести особую сакраментальную формулу — нийа, в которой заявляет о намерении поститься и просит Аллаха благословить и укрепить его в этом богоугодном деле. Без произнесения нийи пост недействителен. В конце постного дня верующий должен вознести Аллаху слова благодарности. В свободное время в течение месяца рекомендуется читать Коран. В мечетях днем и по вечерам муллы произносят проповеди. Общей ночной молитвой отмечается ночь с 26 на 27 рамадана — «ночь предопределения», когда, по преданию, с неба Мухаммаду спустился Коран. Правда, в этой книге сказано, что она явилась пророку не в одну ночь, а в течение всего рамадана: «Месяц рамадан, в который ниспослан был Коран...» (2:181).

Своеобразие мусульманского поста связано с его происхождением в определенных не только географических, но и исторических условиях. Арабы-язычники почитали в числе прочих божеств Луну. Один из месяцев — рамадан и был посвящен ночному светилу: по ночам, когда на небе сияла луна, в честь ее устраивали трапезы, а днем постились. (Луна считалась добрым божеством, а Солнце — злым, «выжигающим жизнь».) Сам месяц рамадан был священным, «запретным» — в это время должны были прекращаться даже военные действия, не совершались акты кровной мести. Существование поста до ислама подтверждает и Коран: «Предписан вам пост, так же как он предписан тем, кто был до вас...» (2:179).

На историю возникновения мусульманского поста повлияли также иудейские и христианские аскетические обычаи, с которыми Мухаммад был хорошо знаком. Так, сразу после хиджры он учредил в Медине пост ашура (десятый день месяца), согласно которому говение длилось, как и во время иудейского поста перед праздником умилостивления 10 тишри, от одного захода солнца до другого, то есть сутки. Однако уже во втором году хиджры месяцем поста был объявлен рамадан, ашура же стала необязательной. Тем самым в глазах мусульман Мухаммад восстановил первоначальную чистоту поста, обряды которого были «извращены» иудеями.

Согласно другой гипотезе, рамадан по древнему арабскому календарю (предполагают, что он был не лунным, а, как у египтян, лунно-солнечным) приходился на самое жаркое и безводное время года — июнь — июль. В этот период замирала вся жизнь и пост был логическим продолжением такого бездействия... Кстати, этимологически название «рамадан» восходит к слову «рамда» (зной, жара).

Основная особенность лунно-солнечного календаря заключается в том, что раз в несколько лет к 12 лунным месяцам добавляют еще один — тринадцатый, восстанавливая таким образом разрыв между солнечным и лунным годом. О существовании на Ближнем Востоке лунно-солнечного летосчисления в древности известно из указов царя Вавилонии Хаммурапи (1792—1750 до н. э.). Однако Мухаммад выступил против добавления тринадцатого месяца: «Поистине, число месяцев у Аллаха — двенадцать. Вставка — только увеличение неверия; заблуждаются в этом те, которые не веруют; они разрешают это в один год и запрещают в другой, чтобы согласовать с тем счетом, который запретил Аллах» (9:36—37). Возможно, таким путем Мухаммад хотел отмежеваться от языческого календаря, но, можно предположить, преследовал и чисто практическую цель упростить летосчисление, освободив от излишних расчетов его систему. Наличие лунно-солнечного календаря у аравийцев косвенно подтверждают и названия двух других месяцев, перешедших в календарь лунной хиджры скорее всего из прежнего летосчисления. Их названия — раби'уль-авваль и раби'ус-сани — связаны со словами «раби'» (весна, трава), «раба'а» (пастись на весенней траве), «марба'» (весенняя стоянка, весеннее кочевье). Большая часть Аравии покрывается зеленой растительностью во время зимне-весенних дождей. Таким образом, эти месяцы могли соответствовать январю и февралю. В лунном же календаре они по счету третий и четвертый. Следовательно, рамадан, девятый по порядку месяц, мог соответствовать июлю.

Возможно также, что в изначальной причине происхождения обычая воздерживаться длительное время от еды и питья лежала необходимость тренировки араба-кочевника на выносливость: ведь ему нередко приходилось совершать многодневные переходы по пустыне, имея ограниченный запас воды и пищи.

Во время рамадана в мусульманских странах соблюдается особый распорядок дня. В городах за час-полчаса до начала поста (летом — в два-три часа ночи, зимой — в пять-шесть утра) раздается бой барабана: специальные барабанщики обходят квартал за кварталом и будят правоверных, оповещая о том, что наступает время последней трапезы перед дневным говением — сахур (еда на заре), после чего начинается пост. А раз в неделю, уже днем, эти же барабанщики, прихватив с собой музыканта, играющего на дудке, совершают обход домов и под пронзительные звуки восточной музыки собирают с обывателей денежную мзду — бахшиш за свой еженощный труд.

В провинциальных городках постятся многие, в деревне — почти все поголовно. В крупных городах говеющих меньше. Те же, кто не соблюдает пост, стараются есть, пить и курить так, чтобы это не было на виду, не вызывало у постящихся раздражения. Днем большинство столовых, закусочных, харчевен, кофеен закрыто. Не торгуют даже палатки на базарах, где обычно можно купить пирожок, бутерброд или другую нехитрую снедь. В Саудовской Аравии, Пакистане, Иране, Марокко, Судане, Ливии соблюдение поста контролируется полицией, которая совершает рейды по всем предприятиям общественного питания от мелких чайных до ресторанов и отправляет нарушителей норм шариата за решетку на несколько дней.

Как известно, в исламе существует нечто вроде «сухого закона» — запрет на употребление алкоголя. Он строго соблюдается в таких странах, как, например, Саудовская Аравия, Судан, Ливия, Иран, Пакистан, где гражданское и уголовное право основано на шариате. Однако даже в тех странах, где «сухой закон» не слишком строг (Египет, Сирия, Ирак) или вовсе упразднен на государственном уровне, так как законодательство освобождено от догм шариата (Турция), употребление спиртных напитков в рамадане крайне предосудительно. Владельцы магазинов и лавок убирают с полок на целый месяц водку, вина, ликеры, даже пиво. Все бары закрыты, бармены уходят в отпуск. Кроме того, в это время с экранов кинотеатров, с показа по телевидению снимают все сколько-нибудь фривольные фильмы.

Вечером об окончании дневного воздержания оповещают по радио и телевидению. Иногда по старой традиции в провинциальных городках об этом возвещает выстрел из пушки. Начинается вечернее разговение — иф-тар. Летом это около восьми, зимой — около пяти вечера. Ike, кто постится, заняты в этот час едой. Улицы пустеют. На трапезу часто собираются компаниями: общий стол устраивают группы родственников, соседей, знакомых. Фабрики, другие предприятия, даже многие официальные учреждения в рамадане изменяют часы работы, чтобы дать возможность тем рабочим и служащим, которые соблюдают пост, успеть к вечерней домашней трапезе.

В зажиточных домах принимают гостей, потчуя их обильными угощениями. Богачи закатывают настоящие ночные пиршества, едят и веселятся до утра, а днем отсыпаются. В народе говорят, что за месяц поста толстяки становятся еще толще.

Радио и телевидение транслируют специальные вечерние передачи с молитвами и проповедями — программы ифтар. Но домашняя трапеза не носит сугубо религиозного характера. Это скорее обычное застолье, где беседуют о будничных делах, обмениваются новостями, пересудами, шутками.

В городах вечера рамадана чем-то похожи на новогоднюю ночь. С наступлением темноты вспыхивает иллюминация. Электрические лампочки, висящие на проводах, натянутых между минаретами, образуют световые надписи, призывающие правоверных быть богобоязненными, добродетельными, не совершать греховных поступков. После окончания домашней трапезы народ высыпает на улицы. Кому по карману — продолжают застолье в шашлычных, кофейнях, закусочных. Менее состоятельные довольствуются прогулкой. Торговцы-разносчики освещают свои тележки и лотки кто керосиновой лампой, кто — свечой, кто — лучиной. Эти примитивные светильники странно выглядят на фоне электрической иллюминации, прожекторов, подсвечивающих купола мечетей, уличных люминесцентных фонарей. Бойко идет торговля разной снедью: фруктами, грецкими орехами, фундуком, миндалем, фисташками, семечками подсолнуха и тыквы, не говоря уж о всевозможных сандвичах и бутербродах. Жарят и пекут кукурузу, каштаны, различные лепешки, шашлыки, цыплят, а в приморских городах — рыбу и мидии...

Постепенно ночное оживление спадает. Народ расходится по домам: надо выспаться до заговенья — не успеешь поесть на заре, трудно тебе придется, особенно если завтра ждет работа.

В современной жизни соблюдать пост особенно тяжело тем, кто работает на заводах, фабриках, строительстве, транспорте: трудиться натощак целый день в полную силу вряд ли кто может. Поэтому в крупных городах пост держат не все. Тем не менее период рамадана отрицательно сказывается на многих сферах жизни мусульманских стран: в это время падает деловая активность, снижается производительность труда, сводятся к минимуму все общественные и культурные мероприятия.

Политические и государственные деятели в ряде стран все чаще выступают против поста. Так, в 1960 году в Тунисе официальную кампанию против этого обычая начал тогдашний президент страны Хабиб Бургиба, причем аргументировал ее, опираясь на положения Корана. «Мухаммад допускал, — заявил он, — отступления от поста во время джихада, священной войны за веру, а борьба против отсталости, наследия колониализма, «битва за экономику» — та же священная война». В канун рамадана правительство Туниса запретило изменять распорядок рабочего дня, отменило дополнительные отпуска, ввело строгий контроль за дисциплиной в государственных учреждениях, закрыло ночные рестораны. Эта кампания продолжалась несколько лет и дала свои плоды: экономическая активность в рамадане перестала снижаться. В Египте во время возведения Асуанской плотины ее строители — рабочие, техники, инженеры также были освобождены от обязанности поститься. Верховный имам Египта, по совету президента Насера, отменил для них пост до завершения всех работ, но с условием каффары, то есть искупительного двойного поста после окончания строительства. И мотивировка этого решения была сходной: «Асуанская плотина, — пояснил верховный имам, — поле сражения во имя величия мусульманского Египта, а сражающиеся освобождаются от поста». Однако в подавляющем большинстве мусульманских стран пост в рамадане неукоснительно блюдут многие и многие верующие.

Последние дни рамадана посвящены генеральной уборке в жилых домах, учреждениях, общественных зданиях. Всюду стирают белье, моют полы, окна, двери. На улицах убирают мусор, красят стены домов. Кто может покупает или шьет на заказ новую одежду, обувь. Это началась подготовка к празднику разговения, который завершает месячный пост и приходится на первые три дня шавваля — десятого месяца по мусульманскому лунному календарю. Все дни этого религиозного праздника — нерабочие, что признано — такова сила традиции — даже светским турецким государством, не говоря уж о тех странах, где ислам — государственная религия. Он называется в разных странах по-разному: в арабских— 'ид уль-фитр (праздник разговения), аль-'ид уль-мубарак (благой праздник), аль-'ид ус-сагир (малый праздник). Последнее название отличает его от праздника жертвоприношения, который называется «большим» — аль-'ид уль-кабир — и отмечается через 10 недель после окончания рамадана. Малым зовут его и в Турции — кючук байрам. В Средней Азии он больше известен как ураза-байрам.

Характерные черты праздника разговения — обмен подарками, покупка обновок и поедание всевозможных сладостей: конфет, засахаренных фруктов и орехов, рахат-лукума, сладких пирожков, пирожных. Бедный люд лакомится леденцами, карамелью, в деревнях — финиками, инжиром, изюмом, виноградным и арбузным соком, вываренным до густоты меда. Турки называют этот праздник еще и «сахарным» (шекер-байрам), то есть «сладким». Друзья и знакомые ходят друг к другу в гости целыми семьями. Подчиненные наносят визиты начальству: кто — управляющему фабрикой, кто — директору учреждения, кто — мэру города, кто — шефу полиции, кто — руководителю своей партийной или профсоюзной организации. И обязательно хоть с небольшим, но подарком. В последний день праздника посещают кладбище, поминают умерших родственников. Благотворительные общества организуют раздачу вспомоществования семьям бедняков — муки, сахара, небольших денежных сумм. Делается это на средства, полученные от богачей, которые выплачивают по случаю разговения, согласно шариату, специальный налог-милостыню — закят уль-фитр или садакат уль-фитр.

В настоящее время в разных мусульманских странах как сам пост, так и праздник разговения имеют весьма различное содержание. Там, где позиции ислама сильно потеснены развитием современного просвещения и культуры (Турция, Тунис, Египет и др.)» они отмечаются больше по традиции, утрачивая религиозное значение (а многими и вовсе игнорируются). Там же, где устои ислама сильны (Саудовская Аравия, государства Персидского залива), а особенно — где прошла волна «новой исламизации» (Иран, Пакистан), они используются духовенством для усиления религиозности в массах как символ мусульманского аскетизма и благотворительности, как факторы, якобы уравнивающие бедные слои населения с богатой верхушкой.

Паломничество. Каждый совершеннолетний мусульманин обязан, если он здоров и обеспечен материально, совершить хоть раз в жизни хаджж, то есть посетить Мекку, священный город ислама. После этого он получает право на почетный титул «хаджжи» или, в египетском произношении, «хаг». Престарелый или больной богач может послать вместо себя наемного пилигрима, дав ему денег на дорогу, пропитание и проживание в мекканской гостинице. Но при этом слово «хаджжи» добавляет к своему имени не тот, кто фактически побывал в Мекке, а тот, кто финансировал это паломничество.

В мусульманских странах существуют специальные агентства по делам паломничества, связанные со своим центром в Мекке. Они берут на себя все заботы по обеспечению паломника билетами на транспорт, местом в гостинице и т. п. В банках специальные бюро обменивают паломникам местные деньги на иностранную валюту, необходимую для заграничной поездки. В Турции после реформ Кемаля Ататюрка, отделившего ислам от политики и государственных дел, выдача валюты паломникам была запрещена, но с 1950 года этот запрет снят. Тем не менее не все турки одобряют расход дефицитной валюты для этих нужд. А на тех, кто совершает хаджж более одного раза, смотрят как на непойманных контрабандистов.

В Мекку отправляются в начале двенадцатого месяца лунной хиджры. В связи с этим он и называется «зу-ль-хиджжа» — «обладающий паломничеством». Священный город ислама можно посетить и в другое время года. Это — «малое паломничество», умра. Но оно не так почетно, как хаджж. Пребывание в Мекке, а также в других городах Аравии — Медине, Таифе, которые также посещают паломники, длится около десяти дней. Но с учетом времени на дорогу, особенно для мусульман из дальних стран, хаджж может затянуться до целого месяца. Прежде такое путешествие было связано с немалыми трудностями. Но теперь основная масса паломников пользуется авиатранспортом, меньшая — прибывает морским путем. Тех и других принимает Джидда, морские и воздушные ворота Аравии. От Джидды до Мекки 72 километра по отличному современному шоссе. Аэропорт в Джидде также построен по последнему слову техники. Он обошелся в 15 миллиардов долларов. Но затраты окупились быстро: только в месяц зу-ль-хиджжа сюда прибывает до миллиона пилигримов, не считая мусульман, совершающих «малое паломничество».

История мусульманского обычая посещения Мекки ведет свой отсчет с 631 года, когда Мухаммад побывал в этом городе после девяти лет пребывания в Медине и конфронтации с мекканцами. Тогда же он совершил ритуал поклонения Каабе и другим местным святыням, тем самым канонизировав прежние языческие обряды, включив их в культ ислама.

Территория Мекки считается священной — «запретной» (харам). Прежде чем вступить на нее, паломник должен привести себя в состояние «освящения» (ихрам). Он совершает омовение всего тела — гусль, облачается в особую одежду, которая тоже носит название «ихрам». Она состоит из двух кусков ткани; один служит поясной одеждой и оборачивается вокруг бедер — получается нечто вроде юбки до колен или чуть ниже. Другой кусок закрывает грудь и левое плечо, концы его завязываются под мышкой на правом боку — это нечто вроде шали. Оба куска не должны иметь швов — «не знать, что такое игла». Такая одежда существовала у арабов до ислама, она похожа также на одеяния древних евреев. Голова остается непокрытой. Обувью могут быть только сандалии. В состоянии ихрама нельзя стричься, бриться, обрезать ногти, пользоваться благовониями, кремами, духами, одеколоном.

Вместе с мужчинами в хаджж могут отправляться их родственницы. Родство должно быть удостоверено документами. Одежда паломниц полностью закрывает фигуру, покрывает голову, чтобы не было видно волос. Открытыми остаются только кисти рук и, как ни странно, лицо. Последнее, видимо, связано с тем, что до ислама арабки (как и сейчас бедуинки) не знали чадры.

К приему паломников готовятся не только власти и духовенство Мекки, но и все жители. На время хаджжа она превращается в гигантский постоялый двор. Гостиниц не хватает, и пилигримов принимают в частных домах, на окраинах вырастают палаточные городки. Как и во времена джахилийи, паломничество сопровождается ярмаркой. В Мекку съезжаются купцы, предприниматели, другие представители мусульманского делового мира. Между ними идут переговоры, совершаются сделки.

Толпы паломников в белых одеяниях ихрама стекаются, словно молочные реки, к мекканской мечети — «запретной», или «неприкосновенной» — аль-Масджид уль-харам, расположенной в центре города. Во дворе мечети — Кааба и священный источник Замзам. Здесь хаджжи слушают проповеди, совершают молитвы, обходят семь раз вокруг Каабы. Каждый стремится поцеловать Черный камень или, если это невозможно из-за большого скопления народа, хотя бы дотянуться до него рукой... Затем начинается обряд бега между холмами Сафа и Марва. По преданию, мать Исмаила Хаджар (библейская Агарь) бегала здесь в поисках воды для своего сына... Церемонии хаджжа растягиваются на несколько дней. Девятого зу-ль-хиджжа паломники идут в долину Арафат. Начинается главный обряд хаджжа — стояние у скалы Арафат, где, по преданию, стоял пророк в последний приезд в Мекку... Сам обряд — это, по сути, пост. Паломники здесь могут сидеть, лежать, спать, даже спасаться от жары в палатках, но не уходить и поститься до рассвета 10-го зу-ль-хиджжа. В этот день как бы в знак солидарности с ними постятся и верующие, не участвующие в хаджже. Возможно, это также отголосок иудаистского поста перед днем 10-го тишри.

Утром 10-го зу-ль-хиджжа пилигримы идут в долину Мина, где когда-то стояли языческие идолы. По преданию, в этом месте дьявол Иблис искушал Ибрахима, призывавшего к единобожию. Набрав по пути к Мине камней, паломники бросают их в те места, где эти идолы находились. После этого приступают к торжественному закланию жертвенных животных. Так начинается самый большой мусульманский праздник, праздник жертвоприношения, отмечаемый мусульманами повсюду 10-го зу-ль-хиджжа...

После жертвоприношений паломники стригут волосы и ногти (женщины при этом отрезают у себя небольшой локон) и закапывают их в землю. Этим ритуальным действием начинается освобождение от состояния ихрама. Затем все возвращаются к мекканской мечети, обходят Каабу, холмы Сафа и Марва. Ихрам снимается, хаджж закончен.

Многие паломники посещают и Медину, чтобы поклониться гробнице Мухаммада. Домой хаджжи возвращаются, как правило, в зеленой чалме, арабском бурнусе или белой длиннополой тунике — галабее. Эта одежда символизирует свершение хаджжа. Когда паломник переступает родной порог, в доме режут жертвенного барашка, устраивают торжественную встречу.

Праздник жертвоприношения. Мекка и ее святилище—Кааба почитались арабскими племенами задолго до возникновения ислама. Именно здесь скотоводы Аравии приносили животных в жертву богам, молились о сохранении своих стад, ниспослании богатого приплода. Такие обряды характерны вообще для многих скотоводческих культов: их широко практиковали, например, индоарии, скифы, другие пастушеские народы. После принятия ислама арабы стали совершать свои жертвоприношения в Мекке в десятый день месяца зу-ль-хиджжа, что вначале было связано непосредственно с посещением Каабы. Однако когда ислам распространился за пределы Аравийского полуострова и утвердился во многих странах Азии и Африки, хаджж для мусульман — жителей государств, удаленных от Аравии на огромные расстояния, оказался слишком трудным и дорогостоящим предприятием. Вот почему некоторые богословы даже стали рассматривать его как не столь непременный религиозный долг по сравнению с остальными «столпами» религии — признанием единобожия, намазом, постом и благотворительным налогом. Однако было предписано кульминационную часть обряда паломничества — жертвоприношение— исполнять по месту жительства или там, где застанет правоверного десятый день месяца зу-ль-хиджжа. Так возник главный мусульманский праздник.

По-арабски он называется 'ид уль-адха — праздник (принесения) жертв. Но арабы называют его и «большим праздником», в отличие, как уже отмечалось, от «малого» — праздника разговения. В Турции, Иране, Пакистане его именуют и по-своему: соответственно «курбан- байрам», «ид-горбан», «бакр-ид» (байрам, ид значат «праздник», курбан, горбан — «жертва», бакр — «бык»). Основное содержание этого праздника везде одинаково— жертвенное заклание животного: каждый состоятельный мусульманин режет сам или просит зарезать овцу, козу, быка или верблюда, смотря по средствам, и раздает мясо беднякам.

Этот обряд связан с древней легендой. Прародитель арабов Ибрахим был так предан богу, что выполнял все его повеления. По воле бога он прогнал в пустыню любимого сына Исмаила и его мать — рабыню Хаджар. Аллах, правда, не дал им погибнуть от жажды: в пустыне они нашли колодец с водой — Замзам. Вокруг него и возник впоследствии город Мекка. Но бог послал еще одно испытание Ибрахиму — повелел принести в жертву Исмаила. Однако когда покорный Ибрахим уже занес нож над любимым чадом, Аллах позволил заменить эту жертву закланием агнца. И отец с сыном зарезали ягненка. Прошли годы, и Ибрахим с Исмаилом, продолжая преданно служить богу, построили в Мекке храм — Каабу, где хранится Черный камень, упавший с неба.

Мораль этой легенды заключается в том, что человек должен беспрекословно повиноваться воле всевышнего, и только тогда он обретет благословение божье. Но под слоем легендарных чудес и религиозных нравоучений в этом рассказе скрыты крупицы исторических реалий. Поселения в пустыне действительно возникали около источников воды, и Мекка не была в этом отношении исключением. «Черный камень с неба», хранящийся в Каабе, по всей видимости, метеорит, которому поклонялись арабы еще до ислама. Сам миф о несостоявшемся жертвоприношении Ибрахимом своего сына символизирует отказ от человеческих жертв, практиковавшийся предками арабов, как, впрочем, и многими другими древними народами, которые по мере развития цивилизации постепенно отходили от этого варварского обычая.

Вся мусульманская легенда о жертвоприношении отцом сына почти полностью совпадает с древнееврейской. Библия повествует об аналогичном эпизоде, якобы происшедшем с Авраамом (Абрахамом) и другим его сыном Исааком (Йицхаком). Собственно, это два варианта одной и той же общесемитской легенды Библия, отмечал Ф. Энгельс, представляет собой «запись древнеарабских религиозных и племенных традиций, видоизмененных благодаря раннему отделению евреев от своих соседей — родственных им, но оставшихся кочевыми племен... Древнеарабские надписи, традиции и Коран, а также та легкость, с которой распутываются все родословные и т. д., — все это доказывает, что основное содержание было арабским или, вернее, общесемитическим»2. Кстати, версия о происхождении арабов от Ибрахима (Абрахама) через линию Исмаила отразилась и в христианской литературе, например в византийской. Арабы-мусульмане именуются в ней исмаилитами или по имени его матери Хаджар (Агарь) — агарянами...

Накануне праздника города в мусульманских странах напоминают животноводческие ярмарки: по улицам вереницей тянутся гурты мелкого и крупного рогатого скота, величаво шествуют верблюды. Рога овец, коз, быков покрыты позолотой, обвиты разноцветными лентами, бока верблюдов размалеваны краской. Весь этот скот продают на специально отведенных площадях. Скота забивают много — в Турции, например, до миллиона голов. В Саудовскую Аравию, страны Персидского залива, где местное животноводство не в состоянии покрыть спрос, тысячи живых баранов и овец доставляют из Австралии и Новой Зеландии.

Праздник длится четыре дня; эти дни во всех мусульманских странах нерабочие. Всюду готовят мясные блюда, устраивают многолюдные и обильные трапезы. Бедный люд ест досыта, а богатеи раздачей дарового мяса искупают свои грехи и успокаивают совесть.

Скот приносят в жертву не только в праздник. Мусульманин закалывает барашка и раздает мясо правоверным, надеясь, что в награду за это богоугодное дело Аллах поможет ему поправить дела, исцелит его захворавшего домочадца, обеспечит сыну успех на экзаменах. Приедет в богатую семью желанный гость — зарежут ягненка и кровью жертвы помажут приезжему лоб. Удастся бизнесмену провернуть выгодное дельце — и снова барашек идет на заклание во славу Аллаха. При начале строительства частного жилого дома или крупного государственного предприятия мулла обязательно заколет ягненка, повернув его головой к Мекке, окропит кровью камни фундамента и прочтет молитву. На торжественной церемонии пуска в эксплуатацию любого объекта — от элеватора до ГЭС — не только разрезают по европейскому обычаю ленточку у входа, но и режут, по традиции воздав хвалу Аллаху, двух-трех баранов.

Пожертвование скота считается весьма благим делом: чем больше таких жертв принесет мусульманин при жизни, тем легче ему будет после смерти попасть в рай, пройдя перекинутый над пропастью ада мост Сират, тонкий, как волос, острый, как меч. Согласно поверью, те животные, которые были принесены в жертву, не дадут ему упасть в адскую бездну. Такой мост, ведущий в рай, как и вера в душеспасительную силу пожертвованных животных, существовали еще в религиозных представлениях зороастрийцев... Так древний скотоводческий культ умилостивления богов закланием скота трансформировался в исламе в магический обряд и стал характерной чертой главного мусульманского праздника.

Памятные ночи. В исламе многие праздники и памятные даты отмечаются в ночное время. В этом тоже, видимо, сказались климатические условия жаркой Аравии. Кроме ночи предопределения — ляйлят уль-кадр, торжественно отмечаемой в ночь с 26 на 27 рамадана, празднуются ночь зачатия пророка — с 5 на 6 раджаба, ночь его рождения — с 11 на 12 раби' уль-авваля, ночь вознесения на небо — с 26 на 27 раджаба, ночь откровения Мухаммаду его пророческой миссии — с 14 на 15 ша'бана.

Обычай отмечать дату рождения пророка возник под несомненным влиянием христианского праздника рождества. В эту ночь — ляйлят уль-маулид ин-наби— в мечетях идут коллективные молебствования, раздают милостыню нищим. В Египте, Сирии, странах Магриба по улицам проходят процессии с зажженными фонарями, верующие несут изображения Амины — матери посланника Аллаха. Правда, ортодоксальные мусульманские богословы не признают этого праздника, считая его проявлением обожествления Мухаммада, что противоречит строгому принципу единобожия.

Ночь вознесения — это ночь путешествия Мухаммада на мифическом животном Бураке (то ли крылатый конь, то ли кентавр) в Иерусалим, где он вознесся на небо и встретился с самим Аллахом. Однако в Коране говорится лишь о ночном переносе Мухаммада из мекканской мечети в иерусалимский храм, что, возможно, свидетельствует только о сновидении пророка: «Хвала тому, кто перенес ночью Своего раба из мечети неприкосновенной (аль-масджид уль-харам) в мечеть отдаленнейшую (аль-масджид уль-акса)» (17:1). Известно также, что сам Мухаммад был против того, чтобы ему приписывали способность вершить всяческие чудеса, например вроде тех, что евангелие приписывает Иисусу Христу. Хотя Мухаммад и утверждал, что он посланник Аллаха, но при этом говорил, что он обычный человек. Но позже в среде мусульман был создан миф не только о чудесном путешествии пророка в Иерусалим, но и о его вознесении на небо. И праздник стал называться по-арабски «ночью путешествия и восхождения» — ляйлят уль-исра валь ми'радж. Турки называют его реджепь-байрам (праздник в месяце раджаб). Все месяцы, на которые выпадает большинство ночных празднеств и памятных дат, — раджаб, ша'бан, рамадан — считаются священными. Детям, родившимся в эти месяцы, мусульмане часто дают имена по их названиям. Эти антропонимы попали и в русские фамилии, например Резепов, Шабанов, Рамазанов.

Благотворительный налог. В число пяти «столпов» ислама входит также традиция сбора средств с богатых членов мусульманской общины для распределения их между бедняками. С этнографической точки зрения, это трансформированный обычай родо-племенной взаимопомощи. В Коране такая дача средств названа «очищением» (закят): богач как бы очищается перед Аллахом от греха чрезмерного богатства. Закят предписан и шариатом. В ряде стран он стал государственным налогом, например в Ливии. Взимают его раз в год в определенные сроки по мусульманскому календарю с каждого вида имущества. Обычноон равен 2,5% годового дохода. Социальная сущность такого установления состоит в том, чтобы сглаживать противоречия между имущими и неимущими членами уммы.

Запреты и предписания. В исламе есть целый ряд пищевых запретов. В общей форме они изложены в Коране: «Запрещена вам мертвечина, и кровь, и мясо свиньи, и то, что заколото с призыванием не Аллаха, и удавленная, и убитая ударом, и убитая при падении, и забоданная (скотина.— Д. Е.), и то, что ел дикий зверь...» (5:4).

Происхождение запрета на употребление в пищу мяса павших животных — «мертвечины» — понятно: это элементарные гигиенические соображения. Запрещение же относительно крови объясняется давними, еще доисламскими традициями. В древности почти у всех народов было особое отношение к крови: считалось, что она обладает какими-то сверхъестественными свойствами, поддерживающими жизнь: ведь обильное кровотечение всегда приводило к смерти живое существо. Отсюда произошла вера в то, что кровь может иметь и магическую силу, которая способна нанести вред человеку. Поэтому полагалось по возможности избегать прикосновения к крови, тем более употребления ее в пищу. Даже женщина во время месячных считалась «нечистой». Так, например, Ветхий завет предупреждает: «И к жене во время очищения нечистот ее не приближайся... Если кто ляжет с женою во время болезни кровеочищения... оба они да будут истреблены из народа своего» (Лев. 18:19; 20:18). Последнее поверье попало и в Коран: «Отдаляйтесь же от женщин при менструациях и не приближайтесь к ним, пока они не очистятся» (2:222).

Древняя вера в магические вредоносные свойства крови вылилась у семитских народов в целый ряд запретов и ритуальных действий, связанных с убоем животных и приготовлением мясной пищи. Так, в иудаизме кровь рассматривается как душа живого существа: «...не ешьте крови ни из какого тела, потому что душа всякого тела есть кровь его; всякий, кто будет ее есть, истребится» (Лев. 17:14). Или такое высказывание: «Только строго наблюдай, чтобы не есть крови, потому что кровь есть душа; не ешь души вместе с мясом. Не ешь ее; выливай ее на землю, как воду» (Втор. 12:23).

По правилам иудаизма скот должны забивать специальные резники — шойхеты; при этом кровь из тела зарезанного животного должна истечь максимально. Эти правила касаются и убоя птицы. Правоверные евреи употребляют в пищу только обескровленное, так называемое кошерное мясо, из которого удалены все кровеносные сосуды. Иное мясо считается нечистым — треф.

Эта общесемитская традиция сохранилась и в исламе. Шариат требует, чтобы при забое животного полностью разрезались четыре больших жилы на шее. После убоя животного, пока еще двигаются его конечности, необходимо держать тушу на весу, чтобы лучше стекала кровь. Птицу обезглавливают, после чего отпускают, чтобы она била крыльями до полного истечения крови. По той причине, что кровь осталась в теле животного, запрещает Коран употребление в пищу удавленной, убитой ударом или забоданной скотины.

Отношение к крови как к нечистому веществу проявляется и в таких, например, запретах шариата: если при приготовлении пищи в нее попала кровь, пища становится нечистой; если во время дойки в молоке оказалась кровь, оно тоже считается нечистым. Шариат предостерегает даже против проглатывания собственной слюны, если в ней кровь из десен...

Запрещено «то, что заколото с призыванием не Аллаха». Это ограничение направлено было против многобожников, которые резали скот, возглашая языческие заклятья, а также против иудеев и христиан, провозглашавших при этом свои сакраментальные формулы. И вот, по шариату, конкретизировавшему указания Корана, животное перед убоем должно быть повернуто головой к Мекке, а приближая нож к его горлу, необходимо произнести басмалю: «Во имя Аллаха милостивого, милосердного...»

Запрет на мясо животных, зарезанных не по канонам шариата, стал в современных условиях причиной особого способа импорта скота в некоторые мусульманские страны, где своего мяса недостаточно, например в нефтедобывающие. Импортировать мясо в замороженном или консервированном виде нельзя — скотобойни немусульманских стран не соблюдают, естественно, исламских правил убоя. К тому же из-за обычая жертвоприношений велик спрос мусульман и на живой скот. В этих обстоятельствах взоры скототорговцев обратились к Австралии и Новой Зеландии, где хорошо развито овцеводство. Но как перевозить баранов из такого далека? Выход нашли. Одна шведская фирма построила судно в десять этажей для одновременной перевозки огромной отары — тридцати тысяч голов. Есть также проект использовать для этих целей и танкеры. Гигантские сварные клетки можно поместить внутри резервуаров, а привезя скот, судно может пойти в обратный рейс с нефтью.

Строго соблюдается в исламе запрет на употребление в пищу свинины. Рационально мыслящие мусульмане обычно объясняют его тем, что употребление этого мяса, обильного жиром, вредно в жарком климате. Считают также, что свиньи в южных странах больше подвержены опасному для человека заболеванию — трихинозу. Однако эти объяснения опровергаются хотя бы тем, что немусульманское население жарких и даже тропических стран употребляет в пищу свинину без вредных последствий для здоровья.

Некоторые исследователи видели в этом запрете пережиток тотемизма, полагая, что свинья некогда была тотемным, священным животным, на которое распространялось племенное табу. Понятие же священного и нечистого близки, как это видно на примере отношения древних к крови. Но фактических доказательств того, что свинья была тотемом у арабов или вообще у семитских народов, нет.

Причина гонений на свинину кроется в другом. Кочевники никогда не разводили свиней. Это сугубо «оседлые» домашние животные. Кстати, для археологов находка костей домашней свиньи при раскопках — первый и безусловный показатель прочной оседлости. Арабы — создатели ислама — были кочевым народом. Свинья была для них непривычным животным, даже чуждым, связанным с иным — часто враждебным — оседлым миром3, и запрет на свинину существовал у них до ислама. Тюрки-кочевники не знали свинины и не употребляли ее в пищу тоже до принятия ислама. Иудаистский запрет на свинину также имеет свои корни в кочевом скотоводстве: предки евреев были кочевниками. Не было свиноводства и у пастушеских племен ариев, переселившихся в Индию, хотя местные жители, создатели оседлой индийской цивилизации третьего тысячелетия до новой эры, свиней разводили. Все эти факты, впрочем, еще раз подтверждают, что воздержание от свиного мяса не проистекает из тотемной табуации: свинья просто не могла быть тотемом у кочевников, которые этих животных вообще не имели.

Мусульманское табу на свинину касается не только домашних, но и диких свиней. Это создает свои проблемы. В Турции, Сирии, Ираке водятся дикие кабаны. Регулярной охоты на них нет: кабанье мясо, как и домашняя свинина, считается нечистым. Расплодившиеся вепри часто наносят большой ущерб посевам и виноградникам. Приходится организовывать на них настоящие обложные охоты. Государство выплачивает за каждого убитого вредителя сельскохозяйственных угодий денежные вознаграждения, а тушу уничтожает. Приглашают для истребления кабанов и охотников из Европы, ибо многие мусульмане просто не желают связываться с этим «грязным» делом. В Турции, чтобы как-то извлекать выгоду из мероприятий по уничтожению кабанов, открыли в Измире, где находится штаб Северо-Атлантического блока и живет много военнослужащих из США и других стран НАТО, специальный магазин, в котором торгуют кабаньим мясом для иностранцев. Ко правоверные мусульмане смотрят на эту затею весьма неодобрительно.

Отвращение к свинине настолько глубоко впиталось в сознание мусульманина, что даже посуда, если в ней готовилась еда из этого мяса, считается оскверненной, и ее выбрасывают. Табу на свинину приводит иногда к любопытным казусам. Так, Турция и Египет покупают желатин... в Австралии. Причина этого в том, что в Европе и Америке желатин делают либо из свиного сырья, либо из коровьего и свиного попеременно на одном и том же оборудовании, что для мусульман совершенно неприемлемо. Австралийцы же при варке желатина используют исключительно коровьи шкуры.

В исламе есть и, так сказать, «полузапреты» на употребление в пищу мяса некоторых других животных. Так, шариат порицает, но не запрещает полностью, есть мясо осла, мула, а также конину. Сходное положение существует в иудаизме. «Всякий скот, у которого раздвоены копыта и на копытах глубокий разрез, и который жует жвачку, ешьте» (Лев. 11:3). Иначе говоря, по древнееврейской традиции можно употреблять в пищу мясо крупного и мелкого рогатого скота, верблюда: это парнокопытное и жвачные животные. У свиньи же копыта раздвоены, но она не жует жвачку, а у лошади, осла и их гибридов—мула, лошака копыта не раздвоены, хотя они и жуют жвачку.

У некоторых мусульманских народов эти общесемитские предписания соблюдаются строго. Например, арабы, персы, турки не едят конины, не пьют и кумыса. Однако те народы, у которых издревле было развито кочевое коневодство, это предписание шариата игнорируют, несмотря на давнее распространение у них ислама. К примеру, татары, казахи, киргизы, башкиры считают конину одним из лучших видов мясной пищи, а кумыс у них — излюбленный напиток.

Ислам и алкоголь. Широко известно, что в исламе существует как бы «сухой закон»: мусульманам запрещено употреблять спиртные напитки. Этот запрет также имеет свою историю.

Ислам и алкоголь — слова арабские. Но они, как и реалии, ими обозначаемые, находятся в состоянии известного антагонизма. Действительно, с одной стороны, мусульманская религия, налагающая вето на винопитие, создана арабами, но, с другой стороны, и спирт-ректификат получен впервые тоже арабами. Химическую субстанцию, получившую название алкоголь, иначе — винный спирт, этиловый спирт, этанол (у этого зелья, «зеленого змия», много наименований) выделили в чистом виде арабские алхимики.

Для мусульманина считается тяжким грехом не только употребление вина, но даже присутствие при пьяном застолье: возбраняется сидеть у дастархана или за столом, где пьют вино, нельзя при этом есть или пить хотя бы воду и безалкогольные напитки.

Шариат возводит «сухой закон» в один из основных принципов поведения правоверного мусульманина в быту. Один из хадисов гласит: «Вино — источник грехов. Тот, кто выпил вина, теряет разум. Он не знает бога, не признает ничьих прав, никого не уважает, даже своих родных и близких, легко совершает дурные поступки. Дух веры и благочестия покидает его, дух мерзости и порочности вселяется в него. Его проклинают бог, ангелы, пророки и правоверные. Сорок дней его молитвы не будут услышаны. В день Страшного суда лицо его будет черным, язык — свисать изо рта, слюна — течь на грудь...»

Почему и как возник в исламе запрет на спиртное? Исторические факты довольно хорошо освещают происхождение этого запрета, его истинные причины и противоречивость отношения ислама к употреблению спиртных напитков.

В те времена, когда Мухаммад только начинал свою проповедь новой религии, то есть примерно на рубеже VI и VII веков, арабам, населявшим тогда в основном внутренние районы Аравийского полуострова, было знакомо и производство и потребление вина. И «сухого закона» тогда у них не было. Об этом прямо свидетельствует Коран: «из плодов пальм и лоз вы берете себе напиток пьянящий» (16:69). Иными словами, арабы — современники пророка знали финиковое и виноградное вино и не знали запрета на их употребление. Больше того, в описаниях мусульманского рая который, согласно учению Мухаммада, будет наградой праведникам в их загробной жизни, вино присутствует как одна из своеобразных приманок. Вообще этот рай, как уже говорилось выше, живописуется Кораном в виде огромного вечно плодоносящего сада, полного всяческих земных благ, чувственных утех и вкусовых удовольствий. Гурии — прекрасные юные девы — ожидают там правоверного, лежа «на зеленых подушках» в шатрах, стоящих по берегам четырех рек — «реки из воды не портящейся», «реки из мёду очищенного», «реки из молока, вкус которого не меняется» и «реки из вина, приятного для пьющих» (47:16—17; 55:46—76). Это явное противоречие в исламе по отношению к вину заметил еще Омар Хайям, сочинив по сему поводу ехидное четверостишие:

Говорят, что в раю будут гурии, мед и вино,
Говорят, все услады в раю нам вкусить суждено.
Значит быть, и сегодня с любимой и чашей не грех,—
Ведь в итоге к тому же придем все равно.
(Перевод Η. В. Стрижкова.)

Известен также такой факт из биографии Мухаммада: отец Хадиджи, его первой жены, был вначале против ее брака с Мухаммадом. Чтобы добиться согласия на этот брак, Мухаммад напоил своего будущего тестя допьяна.

Однако в проповедях посланника Аллаха имеется и четко выраженное негативное отношение к винопитию: «Вино... — мерзость из деяния сатаны. Сторонитесь же этого» (5:92). Это предписание, идущее вразрез с обещанием райской реки, полной вина, как своего рода божественного дара, появилось, видимо, позже, когда пьянство среди арабов, принявших в большинстве ислам, стало мешать выполнению ими религиозных обязанностей, в отношении чего пророк был исключительно строгим.

Одна из основных обязанностей мусульманина — намаз, совершаемый пятикратно в течение суток. Он сопровождается целым рядом телодвижений, которые в своей строгой последовательности составляют так называемый ракат. В каждом ракате имеется поясной поклон, вставание на колени, поклон до земли, стоя на коленях, и простирание ниц. Затем нужно встать и повторить все сначала, так как молитва должна состоять по меньшей мере из двух ракатов (например, при утреннем намазе), трех (при вечернем) и четырех (при полуденном, послеполуденном и ночном). Праздничная и пятничная молитвы, совершаемые, как правило, в мечети, содержат еще большее число ракатов. Ясно, что в состоянии опьянения все эти телодвижения с их четким и строгим порядком выполнить просто невозможно. Вместе с тем известно, что еще при жизни Мухаммада многие жители Мекки и Медины так пристрастились к вину, что стали пренебрегать намазом, совершать его кое-как. Об этом косвенно говорится и в Коране: «О вы, которые уверовали! Не приближайтесь к молитве, когда вы пьяны» (4:46).

Пьянство мешало исполнять и другую, самую важную в период арабских завоеваний обязанность мусульманина — участие в джихаде, войне против немусульманских народов. Вот эти-то отступления от религиозного долга и вызвали гнев пророка, послужили основной причиной порицания им пьянства.

Таким образом, в основе исламского требования воздерживаться от винопития лежала забота не о здоровье и нравственности верующих, как утверждают современные мусульманские богословы, а о строгом соблюдении правоверными молитвенной обрядности и их участии в джихаде.

Еще одна причина борьбы пророка за трезвость заключалась в следующем. Хотя арабы и были знакомы с вином — напитками «из плодов пальм и лоз», все же производство вина в Аравии в больших масштабах не практиковалось: финики, выращиваемые в оазисах, шли прежде всего в пищу, виноград — на изготовление изюма. Кроме того, сама аравийская почва неблагоприятна для виноградарства. Вино сюда ввозилось из Сирии, Палестины, Ирака; виноторговцами, поставлявшими спиртное племенам бедуинов, были христиане и иудеи. Стоило оно очень дорого. Арабы-кочевники нередко лишались имущества из-за пристрастия к вину, пропивая свои стада до последнего верблюда. Об этом немало горестных стихов в домусульманской арабской поэзии. Бедуинский поэт Тарава ибн аль-Абд был даже изгнан из племени за чрезмерные траты в винных лавках. Сам он так говорит об этом в своих стихах: «Я продолжал пить вино... изводить на него все богатства, что получил в наследство и приобрел. Наконец, племя с презреньем отвергло меня: я был изгнан, как паршивый верблюд».

И позже, в эпоху расцвета ислама при Аббасидах, известный арабский поэт VIII века Абу Нувас писал:

Разбойник в пустыне грозил мне мечом, —
Мне целая шайка была нипочем.
А виноторговец так гостя ограбил,
Что плелся я к дому почти что ни в чем.
(Перевод С. Ширвинского.)

Ислам — религия, которая, по учению Мухаммада, должна была заменить христианство и иудаизм, — рассматривал, естественно, приверженцев этих вероисповеданий как своих врагов. И вино, исходившее из рук религиозных противников ислама, представало в глазах сторонников Мухаммада как продукт нечистый, греховный, запретный. Негативное отношение мусульман к винопитию проистекало также из отрицания ими культовой практики иудаизма и христианства, где вино применяется в некоторых обрядах (в иудаизме употребление вина обязательно в некоторые религиозные праздники, например в пурим, а также по пятницам, после молитвы «кадуш»; в христианстве существует особый ритуал евхаристии — причащение красным вином, символизирующим «кровь Христову»).

Особую тревогу из-за распространения пьянства среди арабов начали испытывать первые преемники Мухаммада — халифы, наследовавшие его светскую и духовную власть. К этому времени арабы под знаменем джихада завоевали многие страны Западной Азии и Северной Африки, где виноградарство и виноделие были очень развиты, и вино стало гораздо более доступным товаром. Уже второй халиф — Умар, при котором было завершено присоединение к Арабскому халифату Сирии, Ирака, Египта, части Ливии, некоторых провинций Ирана, вынужден был принять жесткие меры для искоренения пьянства: вино буквально косило ряды воинов ислама, основная масса которых состояла из бывших бедуинов, нестойких к искушениям «зеленого змия».

В связи с этим возникает вопрос о возможности существования генетического иммунитета к алкоголизму, его наличии или отсутствии в определенных человеческих сообществах — популяциях, какими могут быть целые этносы. Известно, что в регионах традиционного виноделия, уходящего своими корнями в глубокую древность (например, в Закавказье, Южной Европе), патологическое пьянство распространено гораздо меньше, чем в тех странах, куда вино проникло исторически намного позднее. Видимо, в популяциях, которые с древних времен имели длительный опыт потребления вина, происходил естественный отбор: индивиды, склонные к чрезмерному увлечению спиртным, в ходе этого процесса как бы «выбраковывались», погибая сами или не оставляя полноценного потомства. Эта гипотеза подтверждается историческими фактами. Так, например, хорошо известно, что народы, не знавшие вина, при встрече с ним часто оказывались бессильны противостоять его коварству, массами спивались, вырождались и гибли. Пожалуй, первыми эту трагедию пережили скифы, кочевники Евразии I тысячелетия до н. э. После контактов с греками, традиционными виноградарями и виноделами, у них сильно развилось пристрастие к вину, принявшее размеры повального пьянства. Об этом прямо пишет «отец истории» Геродот. Археологи также пришли к выводу, что уже в IV—III веках до н. э. в степной Скифии греческие амфоры из-под вина (чаще всего разбитые) встречаются повсюду в гораздо больших количествах, чем прежде. Черепки амфор, содержавших вино, выпитое на тризне, находят почти во всех скифских погребениях, даже самых бедных. Греческие виноторговцы спаивали скифов, возможно, не только из чисто торговых интересов (прибыль от продажи вина была высокая), но и по политическим соображениям: чтобы ослабить своего некогда грозного противника. Сходная история повторялась позже с другими народами: европейские колонизаторы спаивали целые племена в Африке, при истреблении индейцев в Северной Америке самым мощным оружием янки оказалось виски, сильно пострадали от виноторговцев многие народы Сибири и Крайнего Севера, так называемые инородцы царской России.

При этом обращает на себя внимание следующее обстоятельство. Почти все этнические общности, подвергшиеся особо разрушительному воздействию алкоголя, принадлежали к определенным хозяйственно-культурным типам и употребляли преимущественно животную пищу. Они были либо кочевыми скотоводами (например, скифы), основу питания которых составляет молоко и мясо, либо охотниками (индейцы Северной Америки, жители Крайнего Севера и Сибири), в рационе которых также преобладает животный белок.

Наконец, биологические исследования последнего времени дали результаты, не противоречащие выводам, сделанным на историческом материале. Так, обследование народов и племен, у которых в силу их образа жизни преобладает белковая, мясо-молочная пища, выявило особый биопроцесс, характерный для их представителей, — частичное превращение в человеческом организме избыточных белков, главным образом протеинов, в недостающие углеводы. Оказалось также, что потребление этилового спирта разрушает этот отлаженный в течение веков и каждодневно стимулируемый механизм, так как систематический прием этанола принижает роль углеводов, используемых организмом обычно как источник энергии. По калорийности этанол превосходит углеводы почти вдвое, и человеческий организм при регулярном поступлении алкоголя перестраивается на более легкий способ получения энергетического сырья. Последнее же, в силу обратной связи, приводит ко все более растущему пристрастию человека к вину. Не потому ли у представителей народностей определенного хозяйственно-культурного типа (кочевников, охотников) алкоголизм формировался гораздо быстрее и принимал угрожающие масштабы?4

Заканчивая экскурс в историю и биологию, следует подчеркнуть, что арабы, завоевавшие ряд стран с развитым виноделием, как раз и были по преимуществу кочевниками-скотоводами, слабо защищенными в генетическом отношении от алкоголизма, и пристрастие к вину среди них приняло опасные формы. В этих условиях угроза, исходящая от «зеленого змия», была весьма реальной. Для борьбы с ней нужны были решительные меры. Вот почему шариат юридически узаконил запрет на потребление вина и ввел уголовные наказания за его нарушения: по шариату, пьянство наказывается публичной поркой.

Отношение ислама к алкоголю еще более осложнилось после того, как арабские алхимики открыли, возможно, совершенно случайно, технологию производства этилового спирта в чистом виде. Алхимия возникла в III—IV веках н. э. в Египте, задолго до появления там арабов. Само название «алхимия» (по-арабски «аль-ким-йа») происходит от греческого слова «хэмия» (от хэо — лью, отливаю), к которому арабы добавили артикль «аль». Овладев греческим наследием в этой области (через египетских и сирийских ученых), арабы развили его дальше в технологическом отношении. Главным устремлением алхимиков были поиск «философского камня» для превращения обычных металлов в золото и серебро, отыскание эликсира долголетия, а также универсального растворителя. У арабов алхимия получила широкое распространение в VIII—X веках, в Багдадском халифате, откуда проникла в Европу. В попытках найти несуществующие субстанции алхимики совершили много непредвиденных открытий, разработали ряд приемов лабораторной техники, в частности изобрели способ разделения жидких смесей на фракции путем испарения и конденсации образующихся паров, то есть способ дистилляции, а говоря попросту, сконструировали «самогонный» (точнее — перегонный) аппарат. При перегонке сброженных жидкостей, содержавших углеводы, и был получен спирт, алкоголь, по-арабски, «аль-кухуль». Это произошло не ранее VIII века. До той поры человечество не знало спирта в более или менее чистом виде, а следовательно, и водки и других крепких спиртных напитков (натуральные вина, если их не крепить искусственно добавлением спирта, обычно содержат не более 15 процентов алкоголя).

От лабораторных опытов до строительства первых винокурен прошел какой-то срок, после чего началось производство крепких спиртных напитков для продажи. Эти напитки типа водки получили у арабов название «'арак», что имеет первоначальное значение «пот», «испарина» (то есть «дистиллят», «продукт перегонки»). И здесь возникло еще одно непредвиденное противоречие в исламе в отношении употребления алкогольных напитков. В Коране запрет наложен только на вино («хамр» по-арабски), про арак там нет ни слова. Это и понятно: Коран составлен задолго до изобретения способа получать арак. В Коране говорится только о натуральных винах, производимых на основе простого брожения виноградного сока или настойки из фиников. Кстати, «хамр» — означает также «закваска», «дрожжи» (от глагола «хамара» — «сбраживать», «заквашивать»). Вот почему арак, а позже водка, коньяк, виски приобрели во многих мусульманских странах гораздо более широкое распространение, чем вино. Питье арака, а не вина как бы открывало лазейку для любителей спиртного в обход коранического запрета. Араком в мусульманских странах называют не чистую, а анисовую водку крепостью 45 градусов. Пьют ее, разбавляя водой, отчего она приобретает мутно-серую или молочно-белую окраску. Турки переиначили слово «арак» в «ракы», откуда происходит балканское название этого напитка — ракия. Наконец, следует отметить, что начиная с средних веков мусульманская элита, как правило, не придерживалась запрета на спиртное, оставляя его обязательным лишь для рядовых мусульман. В VIII веке для избранного круга создается даже особый жанр «застольной поэзии», воспевающей обильные возлияния. Создателем этого жанра считается Абу Нувас. О пьянстве исламской верхушки пишет в своей «Книге назидания» арабский автор XII века Усама ибн Мункыз. Про ночные пьяные застолья султана Махмуда Газневи (998—1030) подробно рассказывает в своем сочинении «Сиясет-намэ» сельджукский везир Низам аль-Мульк. Один из турецких султанов-халифов — Селим II (1566—1574) даже вошел в историю под прозвищем Мест (Пьяница), ибо, кроме беспробудного пьянства, ничем другим не прославился. Таких примеров много.

Отход от запрета на вино в мусульманских странах отмечали и европейские путешественники. Так, А. С. Пушкин в «Путешествии в Арзрум во время похода 1829 года» пишет, что в столице Османской империи отошли от многих канонов ислама, в частности касающихся винопития. Он сочинил по этому поводу стихи, вложив их в уста янычарского поэта:

Стамбул отрекся от пророка;
В нем правду древнего Востока
Лукавый Запад омрачил.
Стамбул для сладостей порока
Мольбе и сабле изменил.
Стамбул отвык от поту битвы
И пьет вино в часы молитвы...

Но в то же время, говорится далее в стихотворении, в провинциальной Турции, в городе Арзруме (современный Эрзурум), по-прежнему чтут и исполняют заповеди пророка.

...Но не таков Арзрум нагорный,
Многодорожный наш Арзрум;
Не спим мы в роскоши позорной,
Не черплем чашей непокорной
В вине разврат, огонь и шум.
Постимся мы: струею трезвой
Святые воды нас поят;
Толпой бестрепетной и резвой
Джигиты наши в бой летят;
Гаремы наши недоступны,
Евнухи строги, неподкупны,
И смирно жены там сидят.

В настоящее время запрет на вино строго соблюдается лишь в некоторых мусульманских странах, таких как, например, Саудовская Аравия, Ливия, ОАЭ, Кувейт, Иран, Пакистан, где многие юридические нормы основаны на шариате и где за употребление, продажу или ввоз в страну спиртных напитков предусмотрены суровые уголовные наказания вплоть до смертной казни. В тех же странах, где процессы секуляризации и вестернизации зашли далеко (например, в Турции, Тунисе, Египте, Ираке), этот запрет юридически и практически не действует. Этому способствует в немалой степени обилие в городах ресторанов, кафе, бистро — заведений европейского типа с большим выбором алкогольных напитков от импортных коньяка, виски, водки до местных вин, арака и ракы. Однако и здесь потребление алкоголя на душу населения все же незначительно по сравнению с европейскими странами. Так, в Турции в 1983 году оно составило, в перерасчете на чистый спирт, 1,2 литра, тогда как в СССР в этом же году оно равнялось 6,1 литра, в США — 8,1 литра, во Франции — 13,1 литра.

Другие запреты. Ортодоксальный — суннитский — ислам запрещает изображать людей и животных. У шиитов это предписание исполняется не так строго. Запрет связан с борьбой Мухаммада против идолопоклонничества. Только при его жизни мусульмане уничтожили более 300 изваяний божков и идолов, почитавшихся в различных арабских племенах до ислама. Длительное идеологическое противостояние христианству, где широко развито иконописное и скульптурное изображение Христа, богоматери и святых, лишь упрочило этот запрет. К сожалению, после смерти Мухаммада он был перенесен на изобразительное искусство вообще, и развитию живописи и скульптуры в мусульманских странах был нанесен сильнейший урон — поиск художника ограничился орнаментикой и каллиграфией. Живопись как таковая существовала лишь в форме миниатюр — небольших картинок в рукописных книгах. Только в самом конце XIX века в Османской империи появилась станковая живопись, но преимущественно пейзажи и натюрморты. Причем их создателями — первыми османскими художниками — были офицеры, выпускники европеизированных военно-инженерных училищ, где впервые в империи были введены уроки черчения и рисования. А искусство ваяния вообще было уничтожено. Везде, где побывали мусульманские завоеватели, они разрушали античные скульптуры, изваяния Будды и других богов. Все это воспринималось ими как атрибуты идолопоклонничества. В турецком языке даже слово «идол» происходит от имени «Будда» — «пут».

Мусульманские богословы оправдывали запрет на изображение человека, других существ тем, что лишь Аллах является их единственным «формовщиком» — создателем всего живого на Земле. При этом они ссылались на аят, в котором сказано: бог — вот «кто придает вам форму в утробах, как пожелает» (3:4). А тот, кто совершает грех ваяния или иного изображения людей, будет спрошен Господом на том свете: «Где души твоих творений?» И за попытку узурпации прав Создателя будет предан вечным мукам ада.

Ныне это предписание ислама давно не соблюдается, но все же и современные скульптура, портретистика и жанровая живопись мусульманских стран отстают от достижений европейского искусства в этих областях.

Ислам, как уже отмечалось выше, запрещает ростовщичество. Это произошло потому, что в доисламской Аравии ростовщики обирали и бедуинов, и торговцев. Мухаммад хотел ограничить деятельность «процентщиков». Запрещает ислам и азартные игры; и опять-таки причины этого лежат во временах джахилийи. В языческой Аравии эти игры часто кончались кровопролитием, а еще чаще вошедший в азарт игрок проигрывал все свое достояние — и скот, и жен, и детей. Иными словами, Мухаммад рассматривал страсть к игре как порок, грех, стремился с благими намерениями уберечь аравийцев от разорения. 

Однако как запрет ссудного процента, так и азартных игр остался лишь добрым пожеланием. Ростовщичество чрезвычайно сильно развилось в мусульманских странах, а запрещение азартных игр никогда не соблюдалось. И ныне, например, в Турции, Сирии, Египте играют в карты на деньги почти в каждой кофейне. А нефтяные магнаты из арабских стран вовсю предаются греховной страсти, просаживая баснословные суммы в игорных домах Европы и Америки.

Этикет принятия пищи. В исламе существует свой кодекс приличий. Особенно детально разработан он в отношении еды. Многие из этих правил, предписываемых шариатом, однако, устарели: ведь они были составлены еще в средние века. Так, в шариате ничего не сказано о ложках и вилках, о том, как ими пользоваться. Зато много говорится о том, как приличествует есть руками. Брать еду и питье полагается только правой рукой. Левая считается «нечистой» — ею сморкаются, совершают омовение «интимных» частей тела. Только правой рукой следует передавать блюда и другие приборы сотрапезникам. При еде пищу рекомендуется брать тремя (или больше) пальцами, но никак не двумя. Пальцы облизывать можно, а облизывать кость (и обгладывать) нельзя.

Резать хлеб ножом запрещается — нужно его ломать руками: иначе Аллах «урежет» пищу. Но эта рекомендация объясняется более реалистично: особенностями восточного хлебопечения. Хлебом на Востоке всегда служили, а зачастую служат и сейчас различные лепешки — лаваш, чурек и прочие — пресные, квашеные, сдобные. Их, конечно, удобнее ломать, чем резать. Во время еды рекомендуется отламывать от лепешки по небольшому куску.

Порицается очищать кожуру с яблок, груш, персиков, слив. Не одобряется пить много воды и большими глотками. Перед едой, питьем необходимо произнести басмалю, после — возблагодарить Аллаха, сказав: «аль-хамду лиллахи!» — «слава богу!»

Некоторые предписания шариата кажутся странными, если не учитывать географических особенностей того региона, где они сложились. Так, «омовение», вернее — очищение рук перед едой песком (таййамум), — не «придумка» ислама. Многие народы жарких стран знали очистительные свойства песка, прокаленного лучами солнца, задолго до коранических предписаний.

Особое, можно сказать, почтительное отношение к финиковой пальме, «кормилице» жителей оазисов, проявилось в том, что шариат запрещает делать из ее ветвей зубочистки...

Обрезание. Из всех предписаний ислама, которые наиболее строго соблюдаются населением мусульманских стран (в том числе и теми «мусульманами», что в глубине души считают себя атеистами), — это обряд обрезания. Для широких масс мусульман, мало искушенных в тонкостях исповедания веры, обрезание, наравне с воздержанием от свинины и алкоголя, стало чуть не единственным критерием мусульманства.

Этот обряд, как и пищевой запрет свинины, — очень древняя, доисламская традиция. Больше того, в Коране о нем нет ни слова. Значит, этот обычай был настолько общепринятым у арабов, что и толковать о нем, провозглашать его каноном новой веры не имело смысла.

Действительно, обрезание практиковали задолго до ислама многие народы — не только арабы первобытной Аравии, но и евреи, древние египтяне, эфиопы, колхи. О его существовании у последних трех народов сообщает Геродот. Бытует оно и у африканских племен, незнакомых с исламом.

Обряд обрезания связан с языческим ритуалом — инициацией. Инициация и поныне играет важную роль у народов тропической Африки. Она знаменует не просто переход от детства к зрелости: юноша становится полноправным членом племени, и воином и охотником. При этом он подвергается испытаниям на мужественность. Обрезание и нанесение разного рода ран (надрезы, татуировка) — неотъемлемая часть испытательной церемонии. Инициация не сводится только к «экзаменам на болевую выносливость». Это и воспитательный акт. Накануне юношей обучают правилам поведения, навыкам охоты, посвящают в тайны ремесла и т. п.

В исламе возраст мальчиков, над которыми совершают обряд обрезания, точно не определен. Он колеблется от семи дней до пятнадцати лет. Правда, чаще всего обрезание делают в предшкольные годы — семи-восьмилетним и стараются приурочить его ко времени незадолго до начала учебных занятий. В этом отличие мусульманского обряда от иудейского, срок которого оговорен конкретно: «Восьми дней от рождения да будет обрезан у вас... всякий младенец мужеского пола» (Быт. 17:12).

Обрезанию предшествует стрижка волос, проверка знания основных молитв. Мальчика наряжают в красивый костюм с лентой через плечо, на которой написано арабское изречение «машаллах» («это то, что пожелал Аллах»), сажают на коня, верблюда или в повозку, а чаще — в такси и везут торжественно к специалисту, совершающему процедуру обрезания. Если родители богаты, образуется нечто вроде «свадебного поезда» — целая вереница повозок или автомашин, везущих родственников, соседей, знакомых — всех, кто приглашен на церемонию.

Обрезание — большой семейный праздник. Родители и гости дарят виновнику торжества подарки, тем более что ему несладко: часто после операции мальчика укладывают в постель на несколько дней. Нередко устраивают групповое обрезание, когда, например, в одном квартале набирается несколько ребят, возраст которых уже требует совершения этого обряда. Тогда церемония превращается в общеквартальный праздник. Собирается много гостей, на улице накрывают столы с угощением, приглашают музыкантов, кукольников...

У некоторых народов — курдов, турок в обряде обрезания обязательно участвует восприемник, сходный своей ролью с крестным отцом у христиан. Он называется кирив (у курдов), кевра (у курдского племени заза), кирве или кивре (у турок). Здесь налицо явная связь со словом «кавор» — армянским названием крестного. Обязанность восприемника — опекать до совершеннолетия молодого мусульманина, наставлять на «путь истинный». Накануне обрезания мальчику внушают: ты уже мужчина, сильный и храбрый, должен быть мужественным, не бояться боли. В этом определенное сходство мусульманского ритуала с обрядом инициации.

Название самой церемонии обрезания у разных мусульманских народов неодинаково: хитан, хатн (у арабов), хитне (у персов), сюннет (у турок), суннат (у мусульман Средней Азии), Арабский корень «хатана», от которого образован ряд слов, означающих «обрезание», имеет и значение некровного родства, родства по браку детей, то есть свойства, по этнографической терминологии. В двояком значении этого корня заключена идея, с одной стороны, приобщения к роду, племени, с другой, — к умме. Действительно, если брак сближает родственников брачующихся (в патриархальном обществе это были, как правило, члены разных родов), то обрезание делает обрезанного полноценным членом мусульманской общины. Точно так же в древности инициация превращала юношу в полноправного соплеменника.

Итак, в обычае обрезания можно выделить черты сходства как с инициацией, так и с крещением. Это неудивительно: все эти ритуалы имеют одинаковый символический смысл — введение нового лица в общность либо племенную (у древних), либо религиозную (у мусульман и христиан).

Иное происхождение имеет так называемое женское обрезание, практикуемое у некоторых мусульман в странах Африки. Точнее его назвать не обрезанием, а вырезанием, так как при этой операции — эксцизии — удаляется частично или целиком клитор. Считается, что таким путем у оперируемой устраняется главный эрогенный центр и в зрелом возрасте женщина не будет чрезмерно темпераментна в сексуальном отношении, а это исключит в какой-то степени возможность супружеской неверности с ее стороны.

Похороны. Мусульманский погребальный обряд сохранил многое из доисламских традиций. «Спешите хоронить своих мертвых, — говорил, согласно преданию, Мухаммад. — Они скорее достигнут вечного блаженства, если были праведны в земной жизни. А если они были порочны, то тем самым вы скорее удалитесь от них, осужденных гореть в пламени ада». Поэтому тело покойного в мусульманских странах обычно предают земле в течение 24 часов после смерти. Освященное словами пророка правило немедленных похорон умерших имеет гигиенический смысл: в странах с жарким климатом трупы разлагаются быстро и могут стать источником заражения.

Тело покойного обмывают, натирают благовониями, раствором камфары, заворачивают в саван (кафан) из белого полотна, также пропитанного ароматическими веществами. Саван завязывается у головы и ног. Гроб или погребальные носилки (в разных странах по-разному) накрывают черным покрывалом, несут головой вперед. Траурная процессия обычно не останавливается у мечети и следует прямо на кладбище. Перед захоронением мулла читает молитву, как правило — это сура 36, называемая «Йасин». В ней говорится о всесилии Творца, о рае и аде, посмертном воздаянии, воскресении из мертвых...

Покойника кладут в могиле по-разному, исходя из местных народных обычаев. Но если хоронят в гробу, тело должно лежать либо головой, либо правым боком к Мекке, Если хоронят в саване, то слегка присаживают в нише, вырытой в боковой стенке могилы; лицо при этом должно быть обращено к Мекке.

Памятников на могиле обычно не ставят, ограничиваясь строгим каменным надгробием в виде круглого или четырехгранного столба.

В первоначальном исламе отношение к погребению было предельно простым. Это шло от кочевнических традиций. Бедуины не знали специальных кладбищ. Покойника просто закапывали в землю, не ставя даже надмогильных камней. В доисламской поэзии арабов об этом имеется достаточно много сведений. Когда хоронили убитого или умершего героя, то в знак уважения к нему на месте погребения убивали верблюда; больше туда никто не возвращался, и скоро исчезали все следы захоронения.

В одном хадисе говорится, что на могиле мусульманина не следует оставлять никаких памятников или памятных символов. Она должна быть сровнена с землей «таким образом, что, сделав семь шагов в сторону, ее нельзя было бы отличить от окружающей почвы». Завоеватель Египта арабский полководец Амр ибн аль-Ас говорил: «Когда я умру, то не плачьте по мне, не отмечайте моей могилы ни деревом, ни камнем. Когда вы меня похороните, посидите у моей могилы, пока не убьют верблюда и не раздадут его мясо, чтобы я мог еще немного насладиться вашим обществом».

Обычай приносить в жертву скот во время поминок по умершему, как это было у бедуинов, да и характерно для кочевников вообще, сохранился и в исламе. Однако здесь он приобрел несколько иное значение. Если язычники считали, что жертвенное животное сопровождает умершего на тот свет, то по мусульманским поверьям, жертвоприношение искупает мелкие грехи покойного, так как мясо убитого скота распределяют между бедняками.



1 В данном случае термины «иман» и «дин» приведены в своих узких значениях, хотя вообще-то их смысл весьма широк и разнообразен. Так, «иман» значит не только «догматика», но и «вера» в расширительном смысле этого слова и вместе с тем «вера в истинность ислама». Кроме того, «иман» — «доверие», «уверенность», «безопасность», «гарантия» и т. п. «Дин» обозначает не только культовую практику, но и совокупность религиозных обязанностей мусульманина. В Коране это слово употребляется и в других значениях — религия, вера, воздаяние, долг, суд, в том числе «Страшный суд», например в словосочетании «йаум-уд-дин» — «день (Страшного) суда» (1:3).Такая многозначность обоих терминов породила в мусульманском богословии самые разнообразные их толкования.
2 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 28. С. 209—210.
3 Вражда кочевников с оседлым миром отразилась даже в Библии, в рассказе об убийстве Каииом Авеля: «И был Авель пастырь овец, а Каин был земледелец» (Быт. 4:2). Каин убил Авеля из зависти: Бог не принял его жертву «от плодов земли», а принял жертву пастуха первородными ягнятами.
4 В последнее время выяснено также особо вредное воздействие на организм алкоголя, принимаемого вместе со свининой. Смертность от цирроза печени в разных странах, согласно статистике, прямо пропорциональна произведению количества ежегодно потребляемой свинины на соответствующее количество выпиваемого этанола в перерасчете на душу населения. Свиное сало содержит много арахидоновой кислоты, которая в человеческом организме становится одним из компонентов простагландина. Это вещество в больших концентрациях способствует злокачественному перерождению клеток. Алкоголь же усиливает выработку простагландина из арахидоновой кислоты.
загрузка...
Другие книги по данной тематике

Д.Е. Еремеев.
Ислам: образ жизни и стиль мышления

Л.И. Емелях.
Происхождение христианских таинств

Л. Ануфриев.
Религия и жизнь: вчера и сегодня

Джон Аллен.
Opus Dei

Я. В. Минкявичюс.
Католицизм и нация
e-mail: historylib@yandex.ru