Книги, документы и письменность

Иштлилшочитль, брат последнего наследного правителя Тескоко, оставил следующий рассказ в прологе к своей «Истории чичимеков»:

«У них были писцы для каждой отрасли знаний. Некоторые занимались хрониками, записывая в строгом порядке все, что случалось в каждом году, указывая день, месяц и час. Другие ведали генеалогией, записывая родословную правителей и знатных людей, регистрируя новорожденных и вычеркивая умерших. Некоторые рисовали границы и пограничные знаки городов, провинций и деревень, а также распределение земель, указывая, кому они принадлежат. Другие писцы вели книги законов, иные описывали обряды и церемонии, которые были в ходу у язычников. Жрецы записывали все, что касалось храмов с их идолопоклонническими доктринами, описывали празднества в честь их фальшивых богов, а также свои календари. И наконец, философы и ученые мужи были заняты описанием всех наук, которые они открыли, а также заучиванием на память всех песен, в которых заключались их научные знания и исторические традиции».

В судах, особенно в тех, которые занимались земельными вопросами и правами собственности, спорщики подкрепляли свои заявления генеалогическими древами и картами, показывающими земли правителя пурпурным цветом, земли знати – красным, а поля, принадлежащие кланам, – желтым.

От всей этой массы документов почти ничего не осталось, почти все дошедшие до нас книги ацтеков были написаны уже после конкисты. Некоторые кодексы представляют собой копии ранних работ, другие написаны ацтекскими пиктограммами с испанскими комментариями или комментариями на языке науатль, записанными латиницей. Лучшая коллекция доиспанских книг была обнаружена в Оахаке, земле миштеков, где сохранилось более дюжины экземпляров.

Каждая книга, или кодекс, состоит из полосы длиной около 12 метров и высотой около 20 сантиметров, изготовленной из бумаги, волокон агавы или оленьей шкуры и сложенной зигзагом или гармошкой, как современная карта. Концы полосы приклеивались к тонким деревянным пластинкам, служившим обложками и иногда украшавшимся рисунками или бирюзовыми дисками. Обе стороны полосы были покрыты письменами и рисунками, а отдельные страницы были разделены на секции красными и черными линиями. Каждая страница обычно читалась сверху вниз, хотя в некоторых кодексах расположение текста зигзагообразное или даже идет поперек страницы. Полосу просматривали слева направо.

Столь грандиозная выработка документов зависела от постоянного снабжения сырьем, и ежегодно 24 тысячи стоп бумаги, эквивалент 480 тысяч листов, отправлялись в Теночтитлан. Ацтекская бумага изготавливалась из внутреннего слоя коры различных видов фигового дерева. Кора вымачивалась в реке или в известковой ванне, волокна отделялись от древесной массы, затем их клали на гладкую поверхность и колотили каменным орудием с рифленой поверхностью. Добавлялось вяжущее средство (скорее всего, смола), и волокна сбивались в тонкую однородную массу-страницу. После выравнивания и просушки обработанные волокна превращались в хорошо узнаваемую бумагу, но поверхность ее все еще была пористой и неровной, непригодной для рисования до тех пор, пока ее не покрывали белой известковой глазурью или краской.

Рис. 21. Лопатка, используемая при изготовлении бумаги. Плоский камень заключен в рукоять из гибкой лозы.

На этой поверхности писцы рисовали свои фигуры, сначала намечая контуры черным, затем добавляя кистью другие цвета. Основными цветами были красный, синий, зеленый и желтый, иногда красители смешивали с маслом, чтобы добавить рисунку глянца. Писцы были уважаемыми ремесленниками, и эта профессия была, по всей видимости, наследственной.

Ацтекское письмо страдало от одного существенного недостатка: оно не имело алфавита. В нашем алфавите каждая буква представляет один из основных звуков языка и каждое слово (которое является комбинацией звуков) может быть превращено в комбинацию букв. Преимущество алфавита состоит в том, что весь диапазон языка можно точно выразить посредством нескольких символов, которые легко выучить и удобно писать. Ацтеки пользовались иероглифическим письмом, в котором все символы представляли собой разного рода рисунки.

Многие из этих рисунков были простыми пиктограммами, в которых объект был представлен своим миниатюрным изображением, часто весьма стилизованным. Эта система удовлетворительна, только когда имеет дело с объектами, которые легко узнать на рисунке. Довольно легко изобразить список предметов, отправленных в казну правителя, но этот метод не работает, когда требуется изобразить абстрактные понятия или связи. До некоторой степени эту трудность можно преодолеть, используя символы не как пиктограммы, а как идеограммы, в которых объекты выражают не только свою природу, но также заложенные в них идеи и ассоциирующиеся с ними понятия. Так, мысль о смерти может быть передана изображением тела, завернутого в саван, ночь – черным небом и закрытым глазом, война – щитом и дубинкой, речь – крошечным свитком, вылетающим изо рта говорящего. Понятия, использующие идею движения, ходьбы, миграции или последовательность событий, обычно изображались цепочкой следов, идущих в нужном направлении.

Личные имена ацтеков были описательного типа и поэтому могли быть изображены. Так, имя императора Акамапичтли означает «Охапка Тростника», и его пиктограммой являлась рука, сжимающая охапку стеблей.

В ацтекском письме был также фонетический элемент. Каждое слово имеет свое звучание, и рисунки иногда использовались для того, чтобы передать фонетику слова, а не его смысл. Так, условное обозначение зуба (на ацтекском языке тлантли) выражало слог «тлан». Символ дерева или леса (куауитлъ) обозначал слог «куау», камень (тетлъ) – «те», гора (тепетлъ) – «тепе» и так далее. Гласные звуки иногда представлялись фонетически: звук «а» символом воды (атлъ), звук «о» – символом дороги (отли).

Названия городов можно было представить комбинацией таких фонограмм. Знаком ацтекской столицы, Теночтитлана, был камень (тетлъ), из которого росла опунция (ночтли). Точтепекан обозначался кроликом (точтли) над горой (тепетлъ). Куаутитлан обозначался деревом (куауитлъ) с зубами (тлантли), а Куаунауак – деревом со свитком речи, выходящим из него (науатлъ = речь).

Рис. 22. Ацтекская письменность. Образование символов городов из пар пиктограмм.

Эти символы не размещались последовательно, один за другим, как буквы и слова в книге, а образовывали часть более крупной композиции, которая часто принимала вид сцены, в которой многое происходило одновременно. Ацтекский манускрипт нельзя читать в обычном смысле этого слова, его нужно разгадывать, как головоломку, в которой символы представляют собой ярлыки и ключи к разгадке того, что происходит.

Нижняя часть картинки обычно изображает землю, а верхняя – небо. Поскольку ацтекам были неведомы правила перспективы, расстояние показано с помощью размещения самых дальних фигур наверху страницы, а находящихся ближе – внизу. Сравнительная важность обозначается размерами: правитель, одержавший победу, может быть нарисован крупнее, чем его побежденный враг. Все фигуры изображены в профиль, нет поворотов в три четверти или перспективы.

Каждый предмет в композиции дает информацию, прямо или косвенно, и художник предполагает, что тот, кто будет читать документ, знаком со знаками различия, костюмами различных классов и иконографией различных богов. Жрец, например, всегда изображался с закрашенным черным цветом лицом, длинными волосами, и его ушная мочка окрашивалась красным, цветом крови жертвоприношений. Его легко было узнать, даже если он был одет в костюм воина или простое одеяние. Точно так же стариков можно было узнать по линиям, изображавшим морщины на их лицах.

Важную роль играл цвет. Знаки травы, тростника и камыша в черно-белом исполнении выглядели очень похожими, но в цвете их легко было различить: в Кодексе Мендосы трава желтая, тростник синий, а камыш зеленый. Императора легко было узнать по форме его короны и по ее цвету, бирюзовому, носить который мог только правитель.

Такие манускрипты не слишком универсальный инструмент. Информация, которая в них дается, приблизительна, а сам процесс письма был медленным и трудоемким. Писец, который в своих записях не отставал от судебного процесса, мог по праву гордиться своим мастерством. Ацтекская пиктография очерчивает лишь контуры события или ситуации, служа в качестве памятных записок для сведущего читателя, который мог восстановить детали и историю вопроса из материала, заученного на память в школах кальмекак.

Как письмо, так и чтение требовали особых навыков, поэтому неудивительно, что в основной своей массе население оставалось неграмотным. Письму не учили в школах, которые посещались детьми простолюдинов, и, действительно, простому человеку не было в том никакой нужды. В бюрократизированном и централизованном обществе рядовой обыватель получал распоряжения сверху – от жрецов, которые контролировали религиозную сторону жизни, от светских чиновников, которые выбирались из знати и пользовались преимуществом образования в кальмекак.