IX
|
Авторы статьи в «Харперс Мэгазин», присоединяясь к всеобщему мнению о том, что Нельсон «не является ни интеллектуалом, ни философом», добавляют, что он «не придерживается какого-либо особого мировоззрения». Это замечание верно, но только отчасти. Рокфеллер не имеет своей разработанной системы философских взглядов. Тем не менее его собственные принципиальные установки, его вкусы и взгляды являются тем началом, которое направляет работу «команды». Поэтому можно согласиться с журналом «Лайф» — Рокфеллер человек «принципа» и «твердых убеждений».
Нельсон — ярый противник коммунизма и сторонник гонки вооружений. Он уделяет большое внимание политике в слаборазвитых странах, а его главный интерес по-прежнему — Латинская Америка. Неудивительно поэтому, что выработанная для него политическая программа «Будущее Америки» направлена против разоружения и соглашений с СССР. Она предусматривает усиление военной мощи США. «Система империй XIX века, как средство сохранения международного порядка, поддерживающего мировую экономику и регулирующего международные споры, рухнула»,— гласит этот документ. Однако отсюда не следует, что США отказываются от империалистической политики. Напротив, Соединенные Штаты, как говорится в программе «Будущее Америки», претендуют на роль мирового арбитра. Одобрительно отзываясь о доктрине Монро, под флагом которой США в течение полутора веков действовали в западном полушарии, участники семинара подвергли критике политику Соединенных Штатов за недостаточную активность. По словам «Будущего Америки», «очень часто латиноамериканские отношения велись слишком рассеянно». Рокфеллеровская программа призывает сконцентрировать усилия американского капитала на завоевании мирового рынка. «Кардинальная особенность современного мира, — гласит она, — это небывало возросшая взаимозависимость наций». А орудие поддержания этой взаимозависимости — монополии. На них возлагается задача блюсти мировой порядок. «Известна роль распространения концернов в истории Америки. Теперь наша задача — продвинуть эти концерны за границу» — такова одна из основных программных установок этого документа, выражающего планы и расчеты монополистического капитализма США. Таким образом, содержание и идейная направленность подготавливаемых для Рокфеллера программных и всяких иных материалов определяются прежде всего его собственными вкусами, взглядами и установками. Немалая роль в этом принадлежит и личному аппарату Нельсона— его «команде». Наряду с повседневными делами на протяжении всех лет работы семинара «команда» играла в нем организующую роль. Эти люди прошли проверку на службе у Рокфеллеров. Все они получают высокие оклады, исповедывают определенную систему идей и подобраны по принципу личной преданности шефу. В состав семинара также не попало случайных лиц. Это были люди, связанные с миром «большого бизнеса» и придерживающиеся соответствующих взглядов. Но в отношении «команды» действуют более строгие правила отбора. Только люди, всегда говорящие «да», могут рассчитывать удержаться в ее составе. Аппарат является поддержкой и опорой Нельсона, и поэтому в его состав допускаются лишь те, кто прошел длительную проверку и надлежащим образом зарекомендовал себя. Вся «команда» подразделяется на три группы— «взвода». Первый занимается делами штата Нью-Йорк. Многие его сотрудники перешли в «оффис» Нельсона в Олбени. В целом штат сотрудников, обслуживающих губернатора Нью-Йорка, со времени прихода на эту должность Нельсона увеличился на две трети по сравнению со штатом Гарримана и поглощает в два раза большее количество денег. Ни один другой американский губернатор не имеет такого грандиозного обслуживающего персонала, как Рокфеллер. Когда Нельсон появляется на съезде или совещании, за ним следует толпа советников. На ежегодной конференции губернаторов каждый из ее участников имеет 1—2 помощников. У Рокфеллера их полдюжины. Есть специальные люди, которые носят за ним папки с делами. «Он заставляет остальных чувствовать себя вроде слаборазвитых стран», — сказал как-то представитель Калифорнии. Сотрудникам Нельсона сохранены высокие оклады. Они получают жалованье из бюджетных средств штата, а кроме того, — доплату лично от Нельсона либо от тех или иных предприятий Рокфеллеров. Во главе первого «взвода» штата находится 55-летний У. Д. Роунан. Он имеет ученую степень доктора философии и в прошлом был руководителем аспирантуры но общественной администрации Нью-Йоркского университета. Ныне Роунан занимает официальную должность секретаря губернатора, хотя фактически является его заместителем. Второй «взвод» ведет президентские дела Нельсона. Его возглавляет 60-летний, адвокат Д. Хайнман. На протяжении ряда лет этот человек был связан со «Стандард ойл» и «Корпорацией Бр. Рокфеллеров». Он осуществляет контакты с национальным комитетом республиканской партии, руководит подготовкой речей по вопросам общегосударственного значения, наблюдает за корреспонденцией и ведет ответственные телефонные переговоры. Последний, третий, «взвод» находится на правах общего отдела, ведающего самыми различными вопросами. Во главе него находится Д. Локвуд, прослуживший у Рокфеллеров около 30 лет. «Взвод» Локвуда готовит все основные речи. Наряду с названными лицами видная роль в «команде» Рокфеллера принадлежит наставнику Нельсона по колледжу С. Мею, специализирующемуся на антикоммунизме, и его однокашнику по Дартмуту, в прошлом служащему «Дженерал моторе», а затем Рокфеллеровского центра В. Борелла, который ныне занимается вопросами рабочей политики и осуществляет контакт с' лидерами профсоюзов. Видное положение в аппарате Нельсона на протяжении нескольких лет занимал также известный публицист Эммет Хьюз, главный корреспондент журналов «Тайм» и «Лайф» по внешней политике. Хьюз был нанят Нельсоном для подготовки речей Эйзенхауэру во время его предвыборной кампании и вместе с ним затем служил в Белом доме. После смерти Джемисона, руководившего отделом общественных отношении у Рокфеллеров, Хьюз занял этот пост. Ему принадлежала активная роль в распространении материалов для печати, рассчитанных на подготовку общественного мнения к выдвижению Нельсона на пост президента. Наконец, следует назвать еще трех человек, которые формально не входят в аппарат, обслуживающий Рокфеллера, но фактически являются участниками его «команды». Прежде всего это профессор Гарвардского университета Киссингер, которого называют «любимчиком» Нельсона. В течение ряда лет он занимал ответственные посты, связанные с ведением психологической войны, а его модные и распространенные в США книги «Ядерное оружие и внешняя политика» и «Необходимость выбора» создали Киссингеру славу идеолога агрессивной политики. Он сразу нашел общий язык с Нельсоном и стал у него главным советником по внешнеполитическим вопросам. В свое время Киссингер руководил конференцией, выработавшей доктрину «открытого неба», и возглавлял работу по подготовке внешнеполитических разделов «Будущего Америки». Позднее Киссингер служил советником у Кеннеди, но вскоре с ним разошелся. Он подготовил для Нельсона речи, которые тот произнес против Кепнеди в феврале 1962 г. в Чикаго, а также в апреле 1963 г. в Нью-Йорке. Киссингер регулярно встречается с Рокфеллером, готовит для него записки и анализирует различные предложения по внешней политике. Другой советник Нельсона — создатель водородной бомбы, известный пропагандист гонки вооружений и противник договора о запрещение ядерных испытаний Э. Теллер. Он участвовал в составлении программы «Будущее Америки», и Нельсон часто прибегает к его услугам, Влиятельное положение среди советников Рокфеллера но военным и внешнеполитическим вопросам занимает также О. Рюбхаузен. Вместе с Нельсоном он входил в трумэновский Совет по оказанию «помощи» иностранным государствам и затем неоднократно выполнял его задания. Он возглавил авторскую группу по подготовке цикла лекций, с которыми Нельсон выступил впоследствии в Гарвардском университете. Таким образом, «команда» Нельсона и его советники представляют собой мощный механизм, при помощи которого Рокфеллер делает свой бизнес в политике. Принципиальные установки и стиль работы Рокфеллера не оставляют сомнений в том, каким он станет президентом, если добьется поставленной цели. «Какого типа президент?» — этот вопрос часто ставит американская пресса и политическая литература. Многие предсказывают, что Нельсон перетащит в Вашингтон не только свою «команду», которая подчинит себе столицу, но и многочисленных «друзей» из Нью-Йорка. По словам Олсопа, он будет брать только своих людей, заполнив ими все важные посты. «Рокфеллер, — пишет он, — будет господствовать в органах исполнительной власти абсолютно». С другой стороны, несомненно и то, что приход Рокфеллера к власти означал бы резкое увеличение бюрократического аппарата и расходов на его содержание. В этом заключается всеобщая тенденция при капитализме. Приход Рокфеллера к власти бесспорно послужил бы стимулом к дальнейшему стремительному развитию этой тенденции. Сама же по себе такая перспектива является в высшей степени знаменательной. Она показывает, что усиление власти монополий неизбежно влечет за собой рост бюрократии. Кстати, об этом сразу затрубили политические противники Рокфеллера. Они, естественно, не делали подобного рода обобщений, но предостерегали, что избрание Нельсона приведет к краху государственного бюджета. Основания для такого рода прогнозов давала уже на первых порах губернаторская деятельность Рокфеллера. Правда, он увеличил денежные поступления, сделав это за счет населения путем повышения косвенных налогов. «Имеется, конечно, другая возможная программа — распределить груз возросших налогов на тех, кто эксплуатирует ресурсы штата, его людей и извлекает выгоду из услуг и удобств. Но когда Рокфеллер впервые объявил свой бюджет, он сказал репортерам, что большой бизнес будет последней возможностью, к которой он обратится». Так писала коммунистическая газета «Уоркер». Налоговая политика Рокфеллера не затронула интересов Уоллстрита. Что же касается бюджета Нью-Йорка, то за два срока пребывания Нельсона на посту губернатора он подскочил с 1.6 до 4 миллиардов долларов. Это — беспрецедентный рост. Учитывая диктаторские замашки Рокфеллера, можно с уверенностью сказать, что его избрание привело бы к невиданной централизации власти, дальнейшему ущемлению демократических свобод и насаждению тоталитарных порядков. Нельсон часто повторяет, что он любит народ и что со «средним американцем» ему гораздо проще иметь дело, чем, например, с интеллигенцией. Эти слова являются классическим образцом демагогии. Но вместе с тем в них нельзя не видеть более серьезных симптомов. Заигрывание со средними классами и неприязненное отношение к интеллигенции являются одним из признаков тоталитаризма. Недаром за последнее время в Соединенных Штатах появились книги и статьи об «антиинтеллектуализме» американской жизни, в которых анализируются попытки ликвидировать «мыслящего гражданина» и превратить страну в «нацию баранов». «Под каким бы углом зрения мы ни стали рассматривать дело, — пишет Миллс, — мы почти во всех случаях различим, что прошли уже значительное расстояние по пути к политически инертному обществу. Этот путь ведет к тоталитарному государству». Основная масса интеллигенции служит верой и правдой господствующему классу. Либеральный журнал «Партизан ревыо» назвал это процессом «обуржуазивания американской нации». Несколько лет назад на его страницах появилась статья Ирвинга Гоу, профессора университета Брендиса, озаглавленная «Век приспособления». «Капитализм, — писал он, — на самой последней стадии нашел почетное место для интеллектуалов», которые вместо сопротивления попыткам превратить их в единую массу удовольствовались тем, что «прижались к груди нации». Даже те, кто еще занимает критическую позицию, стали «надежными, ручными и умеренными». «Интеллектуальная свобода в Соединенных Штатах, — заключает Гоу, — подвергается свирепой атаке, и интеллектуалы, вообще говоря, показали болезненное отсутствие воинственности в защите прав, которые являются обязательным условием их существования». Тем не менее в среде интеллигенции, многие представители которой не желают следовать заранее данному рецепту, появляются идеи, которые расходятся с «тотальными» установками. Потерю воинственности болезненно переживает молодежь. «Интеллектуалы молодого поколения, — пишет в своей книге «Антиинтеллектуализм в американской жизни» известный историк Хофстедер, — особенно те, кто черпает свое вдохновение прямо или косвенно из марксизма, считают это непростительным и начинают осуждать это...». С подобного рода настроениями ведется решительная борьба, их объявляют отклонением от нормы и «интеллигентскими вихляниями». Их главный враг — крупный капитал или «бизнес», который находится в США, по словам Хофстедера, «в авангарде антиинтеллектуализма». Таким образом, отношение Рокфеллера к интеллигенции имеет под собой определенную социальную подкладку. Если Нельсона обвинить в антиинтеллектуализме, он, наверное, возмутится. Как же, ведь он шагу не делает без интеллектуалов, из них состоит его «команда». Рокфеллер — за интеллигенцию. Но только за такую, которая работает на него и мыслит в одном с ним направлении. |
загрузка...