5. Из истории земельной собственности в Боцене и его окрестностях в X—XII вв. (до превращения Боцена в город)

До XI в. Боцен принадлежал, по-видимому, к числу населенных пунктов, представлявших собой такие поселения аграрного типа, которые, согласно данным, установленным в последнее время в специальной литературе по истории Франции, Германии и Италии, служили нередко переходной формой от деревни к раннему городу и со временем могли превращаться в город. Начиная с X—XI вв. они становятся так называемыми предгородскими сельскими поселениями (Vor-Formen einer spater weiter und tiefer ausgebildeten Erscheinung) по выражению одного из исследователей²⁶⁵. Это, однако, не означает, что Боцен в X—XI вв. уже был городом. Хотя он упоминается в числе castella у Павла Диакона под 679 г.²⁶⁶ и его основание восходит еще к древнеримским временам²⁶⁷, тем не менее это castellum явным образом не носило того характера, который присущ укреплениям X в. в некоторых городах Франции, например, в Лиможе, где наряду с возникшей в римскую эпоху civitas (укрепленной уже в IV в.) строится по соседству с ней в X в. новый город, обозначенный термином «castellum»²⁶⁸. И в дальнейшем вплоть до конца XII в. мы не встречаем в Боцене никаких признаков города (ни упоминаний о ремесленниках и торговцах, ни сведений о рынке, горожанах — burgenses, о купцах, о примыкавшем к городу suburbium и пр.),— если не считать указания на cives, и то в самом конце XI в.²⁶⁹ Но хотя слово «cives» и может иногда заменять термин «burgenses»²⁷⁰, оно в то же время весьма часто употребляется для обозначения жителей данного округа (наподобие pagenses). Во всех тирольских грамотах Боцен называется villa и ни разу (до конца XII в.) не обозначается как burgum или urbs, а термин «villa» сам по себе не дает оснований для квалификации данного поселения в качестве города, ибо он может означать и деревню²⁷¹ (в картуляриях он, как известно, обычно и употребляется в этом последнем смысле). Между тем как в целом ряде поселений Франции, возникавших в X—XI вв. либо возле старой citivas или castellum (castrum), либо на территории монастырей и аббатств, имеются данные о развитии торговли и разных отраслей ремесла уже в X—XI вв., в боценских грамотах нет никаких указаний на ремесло до конца XII в., а главным объектом торговли является вино, т. е. продукт сельскохозяйственного производства. Да и самый термин «burgenses» появляется в Боцене лишь в конце XII в. Для сопоставления приведем несколько примеров из истории Франции. В бывшем римском городе (civitas) Le Mans, превратившемся в епископство и резиденцию графов Мэнь, в конце XI в. (1071 г.) упоминаются ремесленники разных профессий. В Лиможе уже в X в. наряду с прежней civitas был построен castellum, вскоре превратившийся в новый город; в Le Puy в 924 г. возник епископский burgum, жители которого в конце X в. обозначаются как burgenses. Возле старой civitas Пуатье уже в 1000 г. возник burgum монастыря св. Марии и св. Киприана, а также и burgum Moutierneuf, основанный в конце XI в.; характерно, что при этом burgenses монастыря не имели права селиться в пределах старой civitas. Почти каждый монастырь Западной Франции имел свой собственный бург. В этом смысле показателен пример аббатства La Madelaine и приората Marmoutier, который около 1050 г. имел свой собственный burgum, причем его жители — burgenses — несли повинности в пользу монахов. Этот монастырский burgum был расположен в окрестностях Chateaudun, который, как показывает само его название, был первоначально укрепленным замком. Около 1037 г. в Chateaudun были красильщики, что указывает на раннее развитие ткачества. Но и помимо этого монастырские грамоты свидетельствуют о наличии в XI в. в монастырских бургах Западной Франции таких ремесленников, как ткачи, красильщики, скорняки, оружейники, ювелиры и др.

В окрестностях Parthеnay в конце XI в. (около 1097 г.) монастырь St. Jean d'Angely вносит определенное количество сукон (5 ulnas de panno qui dicitur de Partiniaco). Число примеров можно было бы умножить²⁷², но и из приведенного материала ясно, что ничего подобного в Боцене и его окрестностях мы не находим до конца XII в. и даже до начала XIII в. Проделанное нами сопоставление тем более показательно, что все данные о burgenses²⁷³, ремесленниках и торговцах X—XI вв. в Западной Франции почерпнуты исследователями не из городских документов, а почти исключительно из монастырских картуляриев, т. е. из источников того же типа, каким пользовались и мы при исследовании Боцена и его окрестных деревень. Между тем тирольские картулярии молчат о боценском ремесле X—XI вв. Это дает нам право рассматривать Боцен до XII в. как поселение негородского типа и использовать его грамоты для характеристики аграрных отношений.

Боцен неоднократно входил в состав различных политических образований: так, после лангобардского господства он принадлежал с VIII в. герцогству Баварскому, а в начале XI в.— епископству Триент; затем он был включен в состав графства Тироль. В 1027 г. в Боцене учреждается собственное графство²⁷⁴; однако это не целый административно-судебный округ того типа, какими были старые графства в Германии, а одно из тех мелких графств, которые основывались и перегруппировывались на территории непрестанно колонизирующегося Тироля. В течение всего X—XI и почти всего XII в. Боцен обозначается в грамотах как villa, и его жители не имеют никаких особых признаков, позволяющих предполагать, что они чем-нибудь отличаются от обитателей обычных населенных пунктов деревенского типа. Первые упоминания burgum, burgenses, купцов, рынка и suburbium, как уже было отмечено выше, относятся к концу XII в.

Так, в перечне виноградников, принадлежавших в Боцене бенедиктинскому монастырю Бибург, указано, что часть их была расположена близ рыночной площади (iuxta forum)²⁷⁵. В грамоте от 1184—1188 г. упоминаются concives et negociatores²⁷⁶. В грамоте 1190 г., которая содержит решение епископом Конрадом Триентским двадцатилетней тяжбы между селениями Боценом и Келлером из-за пользования общей альмендой, упоминается «miles burgensis vel rusticus», а в другой связи — «tam miles vel burgensis et rusticus tam dives quam pauper», т. е. разграничиваются три слоя населения: рыцари, горожане (burgenses) и крестьяне (rustici), которые в свою очередь делятся на зажиточных и бедных²⁷⁷. Все это указывает на превращение Боцена в конце XII в. в поселение городского типа. Весьма возможно, что его эволюция с VII в. протекала следующим образом: бывший римский castellum аграризировался²⁷⁸ и в течение VIII—XI вв. стал сельским поселением, отличавшимся лишь большим развитием виноделия и более значительными размерами, чем остальные тирольские деревни. По мнению специалистов по истории Тироля (Вопфнера, Донша, Градмана и др.), города возникали в Тироле поздно и развивались медленно, чем и объясняется столь запоздалое превращение Боцена в город.

1) Характер сельскохозяйственных культур в Боцене в X—XII вв.

Боцен (Bozen, или Bauzana, Pauzana, Bozanum) выделяется из числа других населенных пунктов Тироля X—XII вв. значительным развитием виноделия как в самом Боцене, так и в прилегающих к нему поселениях. Так, в грамотах с конца X до середины XII в. из общего числа 50 сделок с поземельной собственностью в Боцене 33 сделки относятся к виноградникам (дарения, обмен и покупка виноградников) и, кроме того, неоднократно упоминаются поставки вина из Боцена и чинши вином, привозимым оттуда же²⁷⁹. Однако не все эти сделки имеют своим объектом только виноградники: во многих из них происходит обмен или дарение виноградников в сочетании с пахотными участками, не говоря уже о том, что в остальных грамотах, касающихся Боцена, фиксированы сделки с пахотными участками без виноградников. Остановимся прежде всего на тех случаях, где имеется сочетание винодельческой и зерновой культуры в Боцене. В грамоте от 1082—1097 г. излагается сделка некоего нобиля Тагино из Бибербаха и его брата Альтмана с монастырем Weihenstepban, принадлежавшим Фрейзингенскому епископству: названные братья во спасение души своих родителей и своей собственной продают указанному монастырю за восемь либр полгуфы в населенном пункте Мельтен, близко примыкающем к Боцену; с продаваемой полгуфы идет чинш вином, пшеницей, ячменем, ягненком, козьими шкурами и сырами²⁸⁰. Чтобы понять, каким образом на территории полгуфы могло умещаться винодельческое и зерновое хозяйство ее владельцев, надо конкретно представить себе формы сельскохозяйственного производства в горном районе Тироля. Многие населенные пункты были расположены на горных склонах, и обработка пахотных полей для жителей таких населенных пунктов представляла значительные трудности. Они размещались ступенчато на горных террасах и обрабатывались легким плугом; участки пашни превращались в нечто вроде «висячих» пахотных полос, которые могли находиться в пределах одной и той же гуфы на той части какой-либо солнечной горной террасы, на которой можно было развести тут же и виноградник. Конечно, наряду с этим в долинах,— как основных, расположенных сравнительно низко, так и в боковых и поперечных, лежащих на известной высоте,— были и деревни с чересполосным расположением земельных участков²⁸¹.

Интересный пример сочетания виноделия с зерновым хозяйством дает грамота от 1080 г.; епископ Триента передает аббату бенедиктинского монастыря Эберсберг (входившего в состав епископства Фрейзинг) один виноградник из числа расположенных в северной части Боцена, причем этот виноградник назван плодоносным, и указано, что он дает три воза вина²⁸². Наряду с этим он передает еще два других виноградника, которые в предыдущем году подарила ему жена некоего нобиля Эццо в том же населенном пункте. Эти виноградники жены Эццо были переданы вместе с пахотными участками (area) и с правом пользования текущими водами²⁸³. На них сидели держатели, перешедшие теперь в обладание монастыря Эберсберг. Этим держателям-виноделам (vinitoribus) епископ предоставляет в принадлежащем ему лесу не только право пастьбы скота и рубки дров (за это епископские люди получают право пользования монастырским лесом без уплаты чинша), но и производство лесных расчисток под пашни и виноградники²⁸⁴. В заключение грамоты указано, что вместо десятины, которую люди епископа уплачивали монастырю до сих пор овсом, они должны впредь вносить десятину рожью²⁸⁵.

В изложенной грамоте имеем не только ценное указание на сочетание виноделия с зерновым хозяйством в Боцене и в прилегающих к нему местностях, но и любопытные данные о лесных расчистках: эти расчистки производятся держателями виноградников (которые раньше были зависимыми людьми дарителя — нобиля Эццо и его жены), причем они распахивают новину не только под виноградники, но и под пашни; в числе культивируемых в районе Боцена хлебных злаков в приведенных двух грамотах фигурируют пшеница, рожь, ячмень и овес, т. е. основные хлебные злаки, характерные для зерновой культуры стран Центральной Европы в средние века.

На обилие расчисток в Тироле XII в.— и притом в широких масштабах — указывает факт основания Бриксенским епископством нового, зависящего от него монастыря Нейштифт — «in loco horrendo et inculto»²⁸⁶. Но вернемся к Боцену. В грамотах из этого населенного пункта весьма часто встречаются упоминания виноградников вместе с пахотными участками²⁸⁷, причем иногда виноградники примыкают к пахотным участкам или расположены недалеко от них.

Так, в конце XI — первой половине XII в. происходят дарения таких объектов, как area edificata cum vinea una Bauzano sita²⁸⁸, area una cum adiacenti vinea Bauzano, iuxta basilicam S. Laurentii sita²⁸⁹, area in Pozana sita et vinea²⁹⁰, in Bozen curiam et vineas ad Poblice et in ipsa villa curiam et vineas²⁹¹ (здесь несколько виноградников примыкают к одному двору), vinea cum curtifеrо²⁹². Упоминаются и боценские виноградники, которые продаются вместе с какими-то связанными с ними правами пользования угодьями (подобно тому, как обычно передаются пахотные участки «с принадлежностями»). Так, в 1125 г. производится дарение двух виноградников в Боцене со всеми их принадлежностями²⁹³. Иногда виноградники передаются вместе с несвободными (mancipia): так, в конце X в. в качестве объекта дарения названы два владения в двух населенных пунктах и, кроме того, виноградники в Боцене вместе с манципиями²⁹⁴. В некоторых грамотах указано, что передаваемый виноградник расположен возле дома одного из контрагентов сделки или возле здания монастыря. Так, между 1130 и 1140 гг. два брата (один из них был деканом Бриксенского монастыря) получают в лен ряд владений, в том числе и виноградник в Боцене, находящийся возле дома этого декана (cum vinea una Bauzano iuxta domum suam quam comparaverat adiacente)²⁹⁵. Между 1139 и 1168 гг. монастырь Бенедиктбейерн покупает один виноградник в Боцене, расположенный вблизи монастырского здания²⁹⁶. Такой характер размещения виноградников Боцена по отношению к пахотным землям, угодьям и жилым постройкам указывает на то, что участки земельной площади, занятые под различные культуры (винодельческую и зерновую), в Тироле X—XII вв. не всегда были расположены раздельно, а, наоборот, лежали иногда компактно, т. е. так, что участки этих двух различных сельскохозяйственных культур были расположены по соседству друг с другом в составе одного и того же владения²⁹⁷.

Грамоты, исходящие из Боцена, содержат также любопытные примеры обмена пахотных участков на виноградники, расположенные иногда в разных местах, а иногда в пределах этого самого населенного пункта. Так, между 1050 и 1065 гг. famula Бриксенского монастыря Ирмингарт передает епископу Альтвину пахотный участок, которым она издавна владела в Бриксене, и в обмен на это получает хорошо обработанный виноградник того же размера в Боцене²⁹⁸.

Между 1070 и 1080 гг. происходит меновая сделка Бриксенского епископства с его министериалом (famulus... cellarius): министериал получает один участок пашни в Боцене в обмен на несколько виноградников там же (число их не указано)²⁹⁹. Случаи, подобные последнему, указывают на заинтересованность различных контрагентов сделок, независимо от их социального положения, в приобретении как пахотных участков, так и виноградников в Боцене. Нередко встречаются и упоминания боценских виноградников вне всякой связи с пахотными участками или какими бы то ни было примыкающими к ним угодьями³⁰⁰. Населенные пункты, перечисляемые в грамотах по соседству с Боценом, были окрестными деревнями. Характер взаимоотношений Боцена с окрестными населенными пунктами, в частности с Кампилла и Мельтеном, особенно рельефно выступает в более поздних грамотах конца XII —первой половины XIII в., что вполне естественно, так как к этому времени Боцен стал превращаться в город. Однако более поздние грамоты подтверждают ранние данные о том, что упомянутые деревни составляли окрестности Боцена. Эти «окрестности» прямо названы в ряде грамот первой половины XIII в. Так, в 1232 г. происходит продажа монастырю Бенедиктбейерн одного виноградника, расположенного в окрестностях Боцена, в таком-то населенном пункте (название в рукописи пропущено)³⁰¹; подобные формулировки встречаются в ряде других грамот³⁰². В грамоте 1253 г., в которой указаны границы земельного участка с домом в Боцене, продаваемого одновременно с виноградником в Кампилла, подчеркнуто, что с этим домом граничат с одной стороны стены бурга³⁰³. Кампилла неоднократно упоминается как в поздних грамотах, так и в грамотах конца XI и середины XII в. в качестве населенного пункта, входящего в состав окрестностей Боцена³⁰⁴.

Виноделие в Боцене было настолько развито уже в начале X в. (и еще раньше), что шла торговля именно боценским вином, как это явствует из грамоты 908 г., фиксирующей меновую сделку между епископом Фрейзингенским и подчиненным ему духовным лицом и обеспечивающей при этом ежегодную доставку в пользу Фрейзингенского епископства трех повозок вина из Боцена; любопытно, что это вино так и названо «боценское» в отличие от вина, привозимого с востока³⁰⁵. Торговые сношения Боцена с Фрейзингом шли, по-видимому, через Бреннер; имеются данные и о перевозках вина из Боцена в Тегернзее³⁰⁶, а также о перевозках соли из Боцена в Фрейзинг и Тогернзее³⁰⁷.

Поставки вина из Боцена шли и в близко расположенные от него пункты, а именно в Бриксен; так, вассал бриксенского епископа Льюто выговаривает себе в середине XI в. за свое довольно значительное дарение (с сохранением пожизненного узуфрукта) право пожизненного снабжения вином из Боцена в количестве одной повозки в год³⁰⁸. Поставки в более отдаленные места, начавшиеся еще в X в., продолжались и впоследствии: так, дарительница берет на себя обязательство доставлять одному из аугсбургских монастырей четыре повозки вина из Боцена в передаваемые ею этому монастырю населенные пункты по течению р. Инн (близ Иннсбрука)³⁰⁹.

В грамотах конца XI — начала XII в. встречаются упоминания о чинше вином с боценских виноградников³¹⁰.

Подобно тому, как объектами сделок в Боцене нередко являются виноградники вне связи с пахотными участками и какими-либо принадлежностями, так и наоборот, встречаются случаи дарения, продажи и обмена пахотных участков без виноградников: так, упоминаются дарения земельных владений³¹¹ в Боцене, обозначаемых несколько неопределенным термином «predium», который, как мы знаем из других тирольских грамот, может обозначать гуфу или несколько гуф (во всяком случае в состав predium может входить пахотная земля).

Итак, рассмотрение характера сельскохозяйственных культур в Боцене в X—XII вв. приводит нас к следующим выводам:

1. В боценских грамотах в качестве объектов сделок фигурируют: а) виноградники без упоминания пахотных участков; б) виноградники с примыкающими к ним угодьями (cum pertinentiis, cum appenditiis) или с несвободными (cum mancipiis, т. е., по-видимому, с обрабатывающими их зависимыми людьми); в) виноградники с домами и постройками; г) виноградники, примыкающие к пахотным участкам.

2. В этом последнем случае виноградники расположены совместно с пахотными участками в пределах одного и того же дворохозяйства, иногда даже в пределах одной и той же гуфы.

3. Объектами сделок являются нередко и пахотные участки без виноградников.

4. С другой стороны, встречаются случаи сочетания зерновой, винодельческой и животноводческой культуры на территории одного и того же земельного владения, а иногда и в пределах одного и того же хозяйства.

5. В районе Боцена (как и вообще в Тироле) все время вплоть до конца XII в. и позднее происходят лесные расчистки и распашки новины как под пахотные участки, так и под виноградники.

6. Несмотря на все разнообразие отраслей сельскохозяйственного производства в районе Боцена, этот населенный пункт отличается особенно интенсивным развитием виноградарства (которое, конечно, имело место и в соседних населенных пунктах, хотя и в меньших размерах); оно уже с начала X в. привело к торговле вином на ближние и более отдаленные расстояния (вплоть до епископства Фрейзинг).

Однако самые объекты сделок в Боцене, будь то пашни или виноградники, отличаются нередко дробностью: часто передаются, обмениваются или продаются небольшие участки пашни и отдельные виноградники, несмотря на обилие в составе боценских землевладельцев явных крупных вотчинников. Наряду с этим встречаются, конечно, и крупные дарения, но реже, чем мелкие. Это наблюдение приводит нас к вопросу о распределении земельной собственности в Боцене в X—XII вв. Однако этот вопрос предстоит рассматривать отдельно для двух различных периодов в истории поземельной собственности в Боцене: а) до середины XI в. и б) от середины XI в. до конца XII в. Ибо как раз около середины XI в. произошли существенные изменения в самой структуре Боцена как населенного пункта.

2) Распределение земельной собственности и социальный состав землевладельцев в Боцене в X—XIII вв.

Земельные собственники в Боцене в X—XI вв.

В числе землевладельцев Боцена этого первого периода мы встречаем представителей промежуточного слоя; некоторые из них могут быть отнесены к собственникам мелковотчинного типа или к лицам с мелковотчинной структурой владений, а другие к зажиточным крестьянам. Так, несомненным собственником мелковотчинного типа является вассал бриксенского епископа Льюто, который между 1050—1065 гг. передал бриксенскому епископу довольно значительное владение в селении Габриэлис (12 мансов, половину церкви, один хорошо обработанный виноградник) и получил это владение обратно в пожизненный узуфрукт с обязательством со стороны епископа ежегодно поставлять вино из Боцена в пользу Льюто³¹². Таковым несомненно следует считать и Адальперта, который между 985 и 993 гг. делает дарения в нескольких местах с манципиями и в том числе передает Бриксенскому епископству виноградники в Боцене³¹³. В ту же категорию входит и матрона Сванигильт, передающая епископству значительно позднее владения несколько меньших размеров, а именно свои земельные владения в четырех местах с несвободными, в том числе один виноградник в Боцене³¹⁴. К более мелким владельцам из состава промежуточного слоя относится даритель Пенно, предоставивший Бриксенскому епископству земельные владения неопределенного характера (predium) в трех населенных пунктах, в том числе и в Боцене и получивший в обмен за это от епископа в другом населенном пункте 2 гуфы, доход с 8 других гуф и поставку двух возов вина³¹⁵. Дарение гораздо меньшего размера делает нобиль Эгилольф, который предоставляет бриксенскому епископу predium in loco Bauzano (только в этом одном населенном пункте)³¹⁶. Может быть, мелким вотчинником был и нобиль Пурхард, который передает между 1006—1022 гг. Фрейзингенскому епископству владения in loco Asinhusa, и, кроме того, уже упомянутый выше виноградник в 3 югера in Bauzana... in loco Gampilli³¹⁷. Собственниками такого же типа, т. е. обладателями земельных владений в нескольких населенных пунктах, были и два брата Франко и Урольф, которые в 1034 г. передали монастырю Тегернзее участки различной сельскохозяйственной культуры³¹⁸, в том числе и в Боцене.

К той же категории собственников относится и нобиль Минио, который продает между 1048 и 1068 гг. половину своего винного погреба в Боцене и обязуется в случае смерти своей жены и сына продать и другую половину³¹⁹, а кроме того, обладает земельным владением в другом населенном пункте — Вальде³²⁰. К числу собственников, выступающих с дарением лишь одного земельного владения и притом в пределах Боцена, относятся следующие: 1) нобиль Геральд, который дарит один виноградник в Боцене бенедиктинскому монастырю Сен-Эммерам в Регенсбурге с сохранением пожизненного узуфрукта, причем предусматривается возможность его вступления в монахи³²¹; 2) некто Рихило, который передает монастырю Weihenstephan один виноградник в Боцене³²²; 3) матрона Эрменхильт, которая дарит бенедиктинскому монастырю в Верхней Баварии один виноградник в Боцене³²³. Последние два дарителя могли быть и собственниками крестьянского типа, но утверждать это с уверенностью нельзя, так как не исключена возможность наличия у них каких-либо других земельных владений вне Боцена, не зафиксированных в наших грамотах. Что же касается до Геральда, то против крестьянского характера его владений говорит тот факт, что он производит дарение столь отдаленному крупному собственнику, как Регенсбургский монастырь.

Кроме этих дарений собственников разного типа, входящих в состав промежуточного слоя, в течение первого из намеченных нами периодов истории земельной собственности в Боцене, в грамотах встречаются церковные министериалы и духовные лица, а также крупные вотчинники. Одно из духовных лиц Бриксенской церкви, некий Синперт дарит соборному капитулу этой церкви один виноградник в Боцене с удержанием за собой пожизненного пользования³²⁴. Famula Бриксенской церкви, уже известная нам Ирмингарт совершает обмен с епископом Альтвином, от которого она получает один пахотный участок в пределах самого Бриксена за передачу хорошо возделанного виноградника в Боцене³²⁵.

В последующий период число сделок с министериалами и духовными лицами возрастает, но все же не они составляют большинство контрагентов этих сделок.

Уже в течение первого периода наблюдается значительное количество меновых и дарственных сделок крупных вотчинников в Боцене, причем их объектами весьма часто являются небольшие или дробные земельные владения (в течение второго периода их число непрерывно растет). В качестве участников таких сделок выступают и светские и церковные землевладельцы.

Так, граф Отто между 994 и 1005 гг. передает соборному капитулу Фрейзинга два виноградника в Боцене³²⁶. Крупный светский вотчинник нобиль Готескальк, держатель военно-служилого лена от епископа, передает этому последнему различные земельные владения (in areis, aedificis, agris, cultis et incultis, pratis, pascuis) в четырех населенных пунктах, расположенных недалеко от Боцена, и в том числе виноградники в самом Боцене; в состав его дарения входят 25 манципиев³²⁷. Крупным церковным вотчинником, получающим в обмен или в качестве дарений отдельные участки пахотной земли и виноградники в Боцене, является Бриксенская церковь. Кроме того, в качестве церковных вотчинников, приобретающих отдельные владения в Боцене или получающих чинш вином оттуда же, в грамотах фигурируют: Фрейзингенское епископство и соборный капитул Фрейзинга³²⁸, монастырь Weihenstephan (в Нижней Баварии, возле Ландсгута)³²⁹, монастырь в Тегернзее в Верхней Баварии возле Мисбаха³³⁰, монастырь Бенедиктбейерн в Верхней Баварии (близ Тельца)³³¹, монастырь Эберсберг в Верхней Баварии³³², Зальцбургское епископство³³³ и даже столь отдаленный монастырь, как Сен-Эммерам в Регенсбурге³³⁴.

Обзор владений и сделок крупных вотчинников в Боцене создает такое впечатление, что каждый из них по разным причинам был заинтересован в приобретении небольших земельных участков (пашен и виноградников, а иногда и других земельных угодий) в пределах Боцена или его окрестностей. Часто их приобретение происходило путем обмена между светскими и церковными вотчинниками (как, например, в результате сделки графа Отто с соборным капитулом Фрейзинга) или посредством меновых сделок какого-либо крупного вотчинника (большей частью церковного) с одним из более мелких собственников в Боцене. Так как экономическое положение этих мелких собственников точно установить в большинстве случаев трудно, то общий процесс эволюции земельной собственности в Боцене к концу первого периода представляется исследователю главным образом как непрерывный рост крупного вотчинного землевладения в этом населенном пункте, причем остается недостаточно выясненным, за счет земельных владений представителей каких именно социальных слоев совершается этот рост. Но уже одно то обстоятельство, что в течение второго периода истории поземельной собственности в Боцене он все усиливается — и притом путем поглощения дробных земельных участков — само по себе наводит на мысль о наличии в этом пункте и во второй период не только крупных, но и мелких земельных собственников. И, действительно, грамоты второй половины XI и XII в. свидетельствуют о том, что и в этот период сохранились мелкие собственники в Боцене (независимо от того, следует ли их относить к собственникам мелковотчинного типа, к лицам с мелковотчинной структурой владений или к другим группам промежуточного слоя).

Земельные собственники в Боцене и его окрестностях в конце XI и в XII в.

К числу мелких собственников в районе Боцена относится уже известный нам нобиль Тагини из Бибербаха, который совместно со своим братом Альтманом передает за 8 либр между 1082 и 1097 гг. монастырю в соседнем с Боценом населенном пункте Мельтен полгуфы, на которой велось зерновое и винодельческое хозяйство³³⁵.

В грамоте не указано, кто именно обрабатывал эту часть гуфы более того, в ней нет даже упоминания о каких-либо несвободных. Это дает, с одной стороны, некоторое основание предполагать, что переданная половина гуфы составляла часть хозяйства самого дарителя, который именно поэтому оставил другую половину гуфы за собой. Однако, с другой стороны, все свидетели сделки - nobiles³³⁶, как и он сам, и к тому же все они — жители разных населенных пунктов. Правда, мы знаем, что термин «nobilis» мог обозначать в это время и простого свободного человека, не находящегося в зависимости от вотчины. Не исключена все-таки возможность, что Тагини был именно таковым. В пользу этого предположения говорят следующие факты: даритель выступает совместно со своим братом, причем оба они, по-видимому, были совладельцами одной гуфы, без половины которой они не могут обойтись и после акта дарения; самый этот акт есть замаскированная продажа, и братья, вероятно, нуждались в деньгах для продолжения своего самостоятельного хозяйства на оставшейся за ними половине гуфы; наличие в составе доходов с гуфы Тагини и Альтмана продуктов животноводства указывает на использование братьями горных склонов с их общими пастбищами для пастьбы скота, который, по-видимому, был личной собственностью дарителя (в грамоте указаны овцы и козы). Весьма возможно, что монастырь потом поместил на приобретенную им часть гуфы какого-либо зависимого от него держателя (ибо в грамоте нет данных о получении этой половины гуфы дарителями в узуфрукт или в прекарий). Аналогичную сделку — продажу полгуфы тому же монастырю за ту же цену и в те же годы (между 1082—1097 гг.) и в той же деревне Мельтен — фиксирует грамота нобиля Мегинхарда. Разница между обеими грамотами заключается в том, что в последней отсутствуют данные о характере хозяйства дарителя, но зато указана цель самой продажи, которую совершает Мегинхард из Штейнбаха. Он продает полгуфы на следующих условиях: а) тот, кто осмелится отнять у монастыря проданное ему владение (названное здесь predium), должен возместить отнятое равноценным участком, в противном случае акт продажи останется в силе; б) ни сын, ни дочь дарителя и ни один из его потомков не должны оспаривать действительность произведенной им продажи, так как Мегинхард на полученные им за это деньги купил другое владение (может быть, тоже величиной в полгуфы.— А. Н.), которое и передал в наследство своим детям³³⁷. Как видим, Мегинхард — в отличие от Тагини и Альтмана — потратил деньги, полученные за продажу полгуфы, на приобретение другого земельного участка, откуда следует, что он по каким-то причинам был заинтересован в обмене своего прежнего владения на другое. По-видимому, проданная им половина гуфы составляла все его владение в деревне Мельтен, но из этого никак нельзя делать обратное заключение такого же порядка относительно Тагини и Альтмана, ибо в их грамоте нет никаких данных о покупке ими другой гуфы (или ее половины)³³⁸. В грамоте Мегинхарда очень характерна оговорка о недействительности протеста наследников против продажи: она напоминает многочисленные жалобы на лишение наследства потомков дарителей (exhereditatio) в каролингских капитуляриях и соборных постановлениях³³⁹. Любопытна в этой связи и мотивировка этой недействительности фактом приобретения Мегинхардом другого участка для передачи его в наследство детям, ибо она свидетельствует о стремлении монастыря оправдаться от возможных обвинений в лишении потомков Мегинхарда наследства в случае их попытки вернуть себе проданную им половину гуфы. А это указывает на то, что данная продажа могла быть совершена и под давлением монастыря. Все это вместе взятое позволяет высказать предположение, что и Мегинхард — подобно братьям Тагини и Альтману — принадлежал к числу мелких собственников, хотя свидетелями этой сделки с его стороны были также сплошь одни nobiles³⁴⁰ (5 имен из пяти населенных пунктов), да и сам он обозначен как nobilis.

Для суждения о степени живучести мелкой собственности в Тироле вплоть до XII и даже XIII в. очень большой интерес представляет заключенное именно в Боцене соглашение между епископом (совместно с графом) Триента и поименно названными представителями «соседства» (convicinia) в долине Флеймс относительно ежегодной поставки жителями этой долины (обитавшими вплоть до населенного пункта Трудена возле Неймаркта и до моста близ поселения Ла Коста — в пределах графства Триент) фуража с двадцати четырех «ариманний»³⁴¹. За это епископ Триента обязуется освободить обитателей долины Флеймс от всех податей и таможенных сборов и два раза в год посылать им гастальда, который будет творить суд вместе с присяжными из среды жителей этой долины. В качестве свидетелей этого соглашения выступают 18 boni homines, перечисленные поименно «et reliqui plures testes rogati». Эти boni homines, вероятно, были жителями долины Флеймс и принадлежали, по-видимому, к тому же социальному слою, что и люди, которые должны были поставлять фураж и заседать в качестве присяжных в суде гастальда, а до этого платили подати. А таковыми могли быть только свободные мелкие собственники³⁴².

Конечно, эти 18 boni homines, по-видимому, составляли высшую прослойку упомянутого социального слоя; может быть, они и должны были заседать в качестве присяжных в суде гастальда; во всяком случае число жителей долины Флеймс во много раз превосходило количество этих boni homines; на это прямо указывает приведенный выше конец грамоты № 139, подчеркивающий наличие большого числа других свидетелей, кроме перечисленных 18 человек³⁴³.

В течение второго периода эволюции земельной собственности в Боцене мы встречаем в этом населенном пункте, как уже было указано, еще большее количество крупных вотчинников и министериалов (главным образом епископских), чем в первый период. Из числа крупных светских землевладельцев следует назвать прежде всего графа боценского Ульриха; между 1065 и 1077 гг. он отказывается от того сервициума, который должны были нести ему владения св. Стефана³⁴⁴, а в 1074 г. он дарит монастырю Бенедиктбейерн один виноградник в Боцене (in Bozan in loco qui dicitur latino nomine Runcazi)³⁴⁵. В 1086 г. Генрих IV подтверждает основание пфальцграфом Куно монастыря Ротт на р. Инн и дарение этому монастырю в качестве земельного фонда ряда владений, в том числе дворов и виноградников в пункте Poblice (близ Боцена или на его территории³⁴⁶). Дарения в Боцене в конце XI — начале XII в. совершают, кроме того, фогт Бриксенской церкви³⁴⁷, нобиль Геррат, брат Льютпольда³⁴⁸, фогт монастыря Тегернзее³⁴⁹, граф фон Шейерн³⁵⁰. Число крупных церковных вотчинников, имевших владения в Боцене в X — первой половине XI в., во второй период пополняется такими крупнейшими землевладельцами, как епископ аугсбургский³⁵¹, епископ Триента³⁵², епископ Хура³⁵³ и др. Все эти крупные вотчинники — светские и церковные,— делая дарения в пользу основываемых ими монастырей или совершая меновые сделки, часто оперируют небольшими владениями, расположенными в Боцене. Обращает на себя внимание отдаленность многих центров этих крупных вотчин не только от Боцена, но и друг от друга: например, епископство Аугсбургское и Триентское в равной мере имели владения в Боцене. Это указывает на то, что Боцен становится, и чем далее, тем более, притягательным пунктом для целого ряда крупных землевладельцев.

По-видимому, Боцен постепенно стал превращаться из деревни, отличавшейся интенсивным развитием виноделия, в городское поселение, выросшее в результате оживленной виноторговли (недаром в боценских грамотах X—XI вв. и начала XII в. нет никаких упоминаний о ремесле в Боцене). Как показывают локальные исследования по истории Тироля, такое разрастание деревни, приводящее к ее превращению в город, происходило в Тироле в силу различных причин. Одной из них мог быть и органический рост особой формы деревенского поселения — так называемой «уличной деревни» (Strabendorf) с тесно примыкающими друг к другу дворами, ибо именно такая форма поселения (так называемая enggebautes Strabendorf) благоприятствовала проникновению в деревню торговцев, которые были менее остальных ее жителей связаны с сельскохозяйственным производством. Такое явление чаще всего имело место в тех районах Тироля, где сохранились следы поселений рэтороманского типа с делением земельной площади на небольшие квадраты, т. е. в верхней части течения р. Инн и в Финчгау, откуда и исходит как раз большинство боценских грамот. Конечно, в гораздо большей мере на превращение деревни в город влияла близость торговых путей, что также вполне приложимо к Боцену³⁵⁴. Сначала эта деревня стала, вероятно, крупным селом, торговавшим вином, а затем превратилась в город. Этому способствовало благоприятное географическое положение Боцена — недалеко от горного перевала Бреннер и у скрещения речных водных путей. Этим отчасти и объясняется обилие крупных собственников, владеющих небольшими участками в Боцене, но лишь отчасти, ибо их появление в Боцене началось задолго до его превращения в город и было вызвано, по-видимому, именно интенсивным развитием виноделия и виноторговли.

3) Некоторые данные по истории поземельных отношений в деревне Боцен в XIII в.

В нотариальных боценских актах первой половины XIII в. (1236—1237 гг.) фигурирует наряду с городом Боценом также и деревня Боцен, причем иногда она обозначается просто как villa без указания имени собственного³⁵⁵. Это обстоятельство свидетельствует о том, что как нотарии, так и участники сделок в это время отдавали себе вполне ясный отчет о границах территории прежней деревни Боцен и нового города с тем же названием: целый ряд нотариальных актов составлен так, что один из участников сделки обозначен как житель деревни (villa) Боцен, а другой — как горожанин (сделки заключены в городе Боцене).

Так, например, в нескольких актах выступает в 1237 г. некий Ропрет, сын Флеймария, который обозначен как житель виллы (Ropretus de Villa)³⁵⁶. Этот Ропрет вступает в различные взаимоотношения с боценскими горожанами: так, он обязуется выплатить в определенный срок некоему Эберхарду заем в 42 либры; вместе с тем он покупает у двух горожан — братьев Гебхарда и Ингерама — их владения, расположенные как в самом городе, так и в деревне Боцен³⁵⁷. Из другого нотариального акта того же года явствует, что он был одновременно держателем манса от упомянутого выше Гебхарда; по-видимому, указание на обработку этого манса Ропретом следует толковать как его культивирование трудом каких-то зависимых от Ропрета людей, так как Гебхард вместе с некиим Генрихом передает «Ропрету из виллы» в качестве держания (феода) дециму, которую Гебхард и Генрих имели с этого манса в Боцене и его окрестностях в пределах виллы (вероятно, этот манс был расположен на границе территории деревни и города)³⁵⁸.

Некая Гизла, дочь Альбертина, заявляет, что у нее нет ничего, кроме владений, полученных ею в приданое от мужа — Ульриха Факелина, и указывает, что эти владения расположены в населенном пункте, примыкающем к вилле (под виллой разумеется деревня Боцен), а также в Камполедро³⁵⁹.

Деревня Боцен фигурирует и в акте 1237 г., согласно которому Ульрих из Вероны и его жена передают некоему юноше Альбертину полученные Ульрихом в залог земельные владения, находящиеся в деревне Боцен (in villa Bouzana); они состоят из двух земельных участков с держателями, продукты производства которых должны, согласно условию, принадлежать Альбертину до истечения срока залога (сумма залога — 150 либр в веронских денариях)³⁶⁰. Как явствует из этого нотариального акта, в деревне Боцен имели в XIII в. владения горожане Вероны и притом весьма состоятельные, на что указывает сумма залога. Тем более естественно наличие в числе землевладельцев этой деревни боценских горожан. По нотариальному акту 1237 г. некий Альтом, житель города Боцен, отдает в залог продавцу сукна Эгенону (который иногда именуется в грамотах как dominus)³⁶¹ вместо наличного расчета за купленное у него сукно свои земельные владения в деревне Боцен. Эти владения состояли из двух участков (pecia) пахотной земли, отданной в держание двум лицам и, кроме того, из виноградников с двумя держателями за фикт (оброк) вином. В случае невыплаты Альтомом долга по обязательству в срок (к 25 августа) все эти участки переходят в собственность продавца сукна Эгенона³⁶². Весьма характерно, что предметом этого акта является не только залоговая сделка с недвижимостью на территории деревни Боцен (как и в предыдущих актах), но и покупка продуктов ремесленного производства у боценского горожанина и притом лицом, имеющим земельные участки в деревне Боцен, что указывает на наличие тесных торговых связей между городом и деревней того же названия.

В двух нотариальных актах 1237 г. фигурируют братья из рода Грейфенштейн — Генрих и Кунц; последний заключает залоговую сделку в доме того самого Урсия из деревни Боцен, который обладал земельными владениями и в деревне и в городе Боцен³⁶³. Сделка заключается в том, что Кунц отдает в залог Виганту из Лейфера свой дом, окруженный стенами и расположенный в городе Боцене, выше стены обнесенного рвом бурга³⁶⁴. Вскоре после этого названные братья — вместе с Гоцелином и Абеллином, сыновьями Диэто из Фирмиана — производят раздел недвижимого и движимого имущества Морхарда — боценского горожанина, который был одновременно и феодальным землевладельцем и незадолго перед тем, в сентябре 1237 г. составил завещание³⁶⁵ (с перечнем всех своих долговых обязательств и заложенных им владений). В числе подвергшихся разделу владений Морхарда указаны — наряду с обнесенной стенами башней и домом у ворот города Боцена — также и его мансы в окрестностях Боцена (в населенных пунктах Руссано, Вейнек) и др. и конный двор в деревне Боцен³⁶⁶. В результате раздела владений Морхарда Абеллину и Гоцелину, кроме указанной выше башни с домом в самом городе, достались еще два участка (пении) пахотной земли с виноградниками и один манс в населенном пункте Ронц (возле Зульцберга), а также все владения Морхарда в населенном пункте Руссано, манс возле Вейнека и другие земельные участки — все с сидящими на них держателями; им же достался и упомянутый выше конный двор в деревне Боцен, который Абеллин в том же году продал другому участнику раздела, Генриху Грейфенштейну; из описания этого конного двора в нотариальном акте явствует, что к нему примыкал и земельный участок, расположенный по соседству с виноградником и садом того же Генриха³⁶⁷. Эти результаты раздела владений Морхарда показывают, что в первой половине XIII в. в деревне Боцен уже имели земельные владения — наряду с другими ее обитателями — также и вотчинники, одновременно являвшиеся боценскими горожанами (как сам Морхард и братья Грейфенштейн, а кроме того, и братья Абеллин и Гоцелин). Эти вотчинники-горожане занимались при этом округлением своих земельных владений в деревне Боцен, что явствует из продажи Абеллином Генриху Грейфенштейну земельного участка, находившегося по соседству с владениями самого Генриха. Это не означает, конечно, что вся деревня целиком была поглощена феодальным или городским землевладением, но указывает на весьма значительное его проникновение в деревню Боцен. Наряду с этим там были и владения более мелких собственников, причем характерно, что не только их сделки, но и сделки крупных собственников имели своим объектом небольшие участки: так, например, некий Кунц, сын Гильтепольда из Вейнека, принадлежавшего к числу держателей аллода графа Ульриха из Ультена, отдает в залог (от своего имени и от имени своих отсутствующих братьев и сестер) за 50 либр веронской монеты Генриху, сыну священника, один манс в деревне Боцен — с двором, пахотной землей и виноградниками; этот манс Кунц вместе со своими братьями и сестрой в свое время получил от Калоха из Вейнека³⁶⁸, который обозначается как dominus³⁶⁹.

Некая Элиза, вдова Герлоха, продает Гунтеру амбар (с постройками и пахотным участком), который был расположен в черте кладбища св. Иоанна в деревне Боцен и который она держала от Бриксенской церкви — за фикт в 10 солидов³⁷⁰. Одновременно боценский священник Альберт передает той же Элизе одну пецию пахотной земли в деревне Боцен; эта пеция обрабатывается неким Ульриком и относится к составу манса в соседнем населенном пункте Ронц; она досталась священнику Альберту в силу завещания Морхарда³⁷¹.

Небольшие участки фигурируют в качестве объекта сделок и еще в нескольких нотариальных актах, относящихся к деревне Боцен: так, например, Елизавета, жена Альберта Генема, отдает в залог за 5 либр (в веронской монете) одну пецию земли, занятой под сад, находящийся позади ее дома³⁷². Ропрет (сын Рейнхарда из Прецолль в окрестностях Боцена) продает пробсту монастыря Эберсберг свое право держания амбара в черте кладбища св. Иоанна в деревне Боцен за 26 либр в веронской монете³⁷³. Обилие залоговых сделок с недвижимостью на территории этой деревни в первой половине XIII в. дает еще одно указание не только на мобилизацию земельной собственности, но и на проникновение в деревню Боцен товарно-денежных отношений и на ее тесную связь с соседним городом того же названия. Деревня Боцен, из которой в течение XII в. постепенно вырос город, сделалась в XIII в. одной из его окрестных деревень (наряду с Мельтеном, Кампиллой и др.), которые в середине XIII в. уже находились в политической зависимости от города Боцена и испытывали на себе сильное воздействие экономической городской политики³⁷⁴.

Кроме нотариальных актов деревня Боцен нередко фигурирует и в различных грамотах. Прежде всего она упомянута в цитированной выше уставной грамоте 1239 г., согласно которой жители деревни Боцен должны — наряду с обитателями Ронца, Мельтена, Прецолль, Келлера (древнейшая часть поселения Гриз возле Боцена) и других окрестных пунктов — участвовать в постройке моста через р. Эйзак³⁷⁵. По грамотам можно проследить и некоторые сделки с недвижимостью на территории деревни Боцен. Так, сделка уже упомянутого выше боценского горожанина Урсия, происходящего из деревни (Ursius de Ville) и продавшего в 1233 г. монастырю Георгенберг в долине р. Инн свой амбар в черте кладбища церкви св. Иоанна, имела свое продолжение почти через 20 лет: в 1252 г. сын одного из соседей Урсия, а именно Генрих, сын мельника Альберта, продал своему брату Эльбевину (тоже мельнику) этот самый амбар за 14 либр в веронской монете³⁷⁶. Существенно, что и по грамотам объектами этих сделок на территории деревни Боцен являются большей частью небольшие участки: одно владение, с которого идет десятина³⁷⁷; один виноградник³⁷⁸ и т. п., причем контрагентами этих сделок могли быть и крупные собственники.

Тем самым данные грамот XIII в. о деревне Боцен подтверждают выводы, которые позволяет сделать разбор нотариальных актов того же периода.

4) Экскурс: Основные линии эволюции сельской общины долины Флеймс с начала XII до середины XIII в.

Как уже было указано, юридическое оформление статуса общины Флеймс произошло в начале XII в. В 1111 г. жители долины Флеймс составляли 24 ариманний, так что, если даже подразумевать под некоторыми из этих ариманний отдельные наделы³⁷⁹, то все же количество ариманний указывает на многолюдность населения долины Флеймс; между тем самый факт выделения из состава 24 ариманний целых 18 boni homines свидетельствует о том, что термин «ариманния» в данном контексте обозначает большей частью некую совокупность земельных владений или держаний, состоящую по крайней мере из нескольких дворов. Такое понимание характера ариманний в долине Флеймс подтверждается данными о территориальных размерах этой долины, которые были весьма обширны: в 30—40-х годах XIII в. община ее обитателей делилась на четыре подразделения (квартерия), причем в каждом из них имелся основной населенный пункт во главе с особым старостой; как явствует из грамоты 1245 г.³⁸⁰, население деревень (Cavales, или Cavalese; Cadrano или Carrano; Tesero или Tesedi; Diano или Aiano; Castello), входивших в состав этих квартериев³⁸¹, было весьма значительным, так как при заключении поземельной сделки в 1245 г. всей совокупностью обитателей долины Флеймс каждая из названных деревень выставила большое количество свидетелей. Этот факт очень показателен для суждения о многолюдности населения долины Флеймс, ибо, во-первых, в состав свидетелей — участников сделки — вошли, конечно, лишь некоторые жители каждой деревни, а во-вторых, в той же долине могли быть расположены и другие ариманнии — либо вне этих деревень, но на территории примыкавших к ним квартериев, либо в других деревнях (например, в Каверлана). Однако за время, протекшее от возникновения общины обитателей долины Флеймс и даже от ее юридического оформления, в силу грамоты 1111 г., ее характер в течение XII—XIII вв. подвергся значительным изменениям.

Эти изменения шли в двух направлениях. С одной стороны, некоторые члены этой общины, по-видимому, постепенно превращались в экономически зависимых держателей светских и церковных феодалов: так, из перечня владений, проданных графом Ульрихом из Ультена триентскому епископу Герхарду в 1231 г.³⁸², узнаем, что в деревне Кадрано продан один манс, с которого шел фикт в 8 либр и в деревне Каверлана двадцать восемь мансов (с фиктом не указанного размера), а кроме того, было продано огороженное пространство, составлявшее чью-то господскую усадьбу (clausuram dominicam) в населенном пункте Кастелло с доходом в 5 либр. Впрочем, соответствующие мансы продаются вместе с взимаемой с них рентой, причем имена держателей не указаны; последнее обстоятельство дает возможность предположить, что по крайней мере на некоторые из этих мансов могли быть посажены и новые держатели, не входившие ранее в состав свободных членов общины Флеймс. Однако наличие в долине Флеймс в середине XIII в. большого количества наделов, зависимых от феодальных землевладельцев, не подлежит сомнению: так, из краткого перечня доходов графов тирольских на территории этой долины от 1250 г. явствует, что там было расположено значительное число держаний, которые несли все три вида феодальной ренты — как денежную ренту, выраженную в либрах, солидах и денариях, так и натуральную ренту — зерновым хлебом (пшеницей, овсом и ячменем), вином, скотом и продуктами животноводства и птицеводства (шкурами, мясом, сыром, яйцами и пр.), а кроме того, частично и отработочную,— главным образом в виде транспортных повинностей (maineta), перевозок сена и зерна, и уже известных нам из грамоты 1111 г. поставок фуража (fodrum)³⁸³.

Чрезвычайная суммарность этого перечня, в котором большей частью не указываются имена держателей, не позволяет судить о происхождении этих последних из свободных членов общины или из вновь посаженных на наделы зависимых людей,— так же, как не дает достаточного материала по этому вопросу и разобранная выше предыдущая опись 1231 г. Но в тех случаях, когда имена держателей все же указаны, некоторые из них могут рассматриваться и как исконные обитатели соответствующих наделов, причем в их числе встречаются и ремесленники (примеры таких исконных держателей: «feudum condam Johannis fabri Scaltride 19 solidos...»; «Heredes Johannis fabri et Scalterda 14 staria»). В дополнительном перечне доходов графов тирольских от 1250 г. в одной из деревень долины Флеймс, а именно в деревне Каприана (не упоминавшейся в качестве основных населенных пунктов четырех квартериев этой долины в цитированной выше грамоте № 1195 от 1245 г.) имена держателей, как правило, указаны, но их происхождение остается все же неясным; характер феодальной ренты тот же, что и в предыдущей описи, только размер разных видов ренты несколько иной; главной единицей держания является манс. Впрочем, в одной из более ранних описей доходов Триентского епископства в долине Флеймс, датируемой первой четвертью XIII в. (1215—1218 гг.), в качестве основных держаний выступают не мансы, а ариманнии³⁸⁴, расположенные в деревнях, уже известных нам из грамоты 1245 г.— в Кавалезе и Тезено (а кроме того,— в Могена), причем эти ариманнии обложены денежной и натуральной рентой (последняя взимается зерновым хлебом, скотом и продуктами животноводства, например, сырами и др.), т. е. носит тот же характер, что в описях 1231 и 1250 гг.³⁸⁵

Весьма возможно, что жители одних деревень долины Флеймс к середине XIII в. находились в более сильной степени феодальной зависимости, чем жители других деревень той же долины и что в каждой из них разные лица были в различной степени зависимыми³⁸⁶. Но на вопрос о происхождении членов общины Флеймс могут пролить свет не эти суммарные перечни, а два относящихся к долине Флеймс нотариальных акта о поземельных сделках 1236 г. Эти акты, оформляющие появление новых зависимых держаний в деревне Кавалезе (т. е. главного пункта первого квартерия долины Флеймс согласно грамоте № 1195 от 1245 г.), обнаруживают отмеченную выше тенденцию к превращению членов общины Флеймс в экономически зависимых держателей, но вместе с тем указывают и на прочность и живучесть тех взаимоотношений между членами этой общины, которые проистекают из их положения в качестве бывших свободных аллодистов — ариманнов.

В силу первой из этих сделок епископ триентский разрешает нотарию Менгусу построить дом в Кавалезе на территории его аллода с правом передачи по наследству при условии уплаты фикта в два солида (веронской монетой); при этом сделка происходит «согласно обычаям долины Флеймс» (secundum morem et consuetudinem Flemi), а из указания соседей Менгуса и границ его аллода следует, что он был расположен на общинной территории. В состав этого аллодиального наследственного владения входил земельный участок, верхний конец которого был обозначен межевыми камнями; с одной стороны к нему примыкал другой участок того же Менгуса и его жены, а со всех других сторон — общинная земля³⁸⁷. В силу заключенной сделки один из участков Менгуса в деревне Кавалезе — именно тот, на котором ему разрешено было построить новый дом,— превращался из аллода в держание на денежной ренте; servicium Менгуса состоял в уплате фикта; епископ не должен был требовать с него выполнения каких бы то ни было других повинностей (в силу соглашения 1111 г. с общиной долины Флеймс)³⁸⁸. Таким образом, несмотря на то, что Менгус вступает в экономическую зависимость от епископа триентского, характер этой зависимости (фиксированный размер денежной ренты и отсутствие других повинностей) строго ограничен, и притом в тех самых рамках, которые были установлены уже в 1111 г. К тому же другой участок Менгуса, по-видимому, остается его наследственным аллодом. Характерно, что Менгус и его жена принимаются в число ариманнов деревни Кавалезе, о чем должны быть поставлены в известность должностные лица (iurati) этой деревни³⁸⁹. Все эти данные в их совокупности создают такое впечатление, что условием включения нового аллодиста в состав ариманнов одной из деревень общины Флеймс в XIII в. было именно приобретение (или постройка) им дома в пределах этой деревни, а на это требовалось разрешение епископа, которое предоставлялось за определенную денежную ренту. Но это отнюдь не значит, что самые ариманнии были со времени их возникновения и до начала XII в. общинами зависимых людей: ибо среди ариманнов долины Флеймс были и аллодисты, издавна обладавшие там собственными жилыми домами; да и не все их земельные участки превращались в держания, как это видно на примере самого Менгуса. Процесс втягивания членов ариманний общины Флеймс в феодальную зависимость протекал неравномерно и зигзагообразно.

Несмотря на значительные успехи этого процесса, община Флеймс еще в середине XIII в. не только составляет единое целое, но и выступает в качестве юридического лица, которое совершает земельные пожалования и в свою очередь взимает денежную ренту с держаний. Так, объектом сделки, согласно той самой грамоте 1245 г., в которой изображена административная структура этой общины и перечислены ее подразделения (квартерии), является предоставление некоему «съемщику» Мартинеллу и его наследникам земельного держания на горном склоне Лауцедо (Lavaze) для основания на нем двора — с точным указанием границ предоставленной Мартинеллу территории. Сделка заключена в церкви прихода Флеймс при участии представителей всех квартериев; несмотря на присутствие епископского управляющего (scarius) и судебных должностных лиц общины (sindici), пожалование происходит не от имени епископа, а от имени старост (regulani) всех квартериев и привлеченных ими свидетелей. Мартинелл получает предоставляемый ему участок ad laborandum за фикт в пользу того квартерия Флеймса, который ежегодно получал доходы с пастбища этого горного склона, согласно установленному обычаю; он должен уплачивать ежегодно четыре малых либры в веронской монете и, кроме того, десятину в пользу приходской церкви св. Марии³⁹⁰.

Судя по упоминанию доходов с горного пастбища, которое, по-видимому, должно быть использовано Мартинеллом (по крайней мере частично) для распашки (partirdemonte означает распаханное пастбище)³⁹¹, Мартинелл и его наследники участвовали в процессе культивирования необработанных территорий, который интенсивно шел в Тироле в XI—XIII вв. Социально-экономическое положение Мартинелла из содержания грамоты № 1195, к сожалению, точно выяснить не удается. Он упоминается еще один только раз — в грамоте № 826 (1224—-1234 г.) — в качестве ариманна из Кавалезе под верховной властью епископа. Но ясно, что община Флеймс была заинтересована в том, чтобы возместить утрату части горного пастбища получением денежного фикта с арендатора. Это обстоятельство, а также указание на ранее поступавшие определенному квартерию Флеймса доходы с горного склона Лауцедо, свидетельствует о собственности этой общины на пастбище и неподеленные угодья.

Однако эти общинные права обитателей долины Флеймс в XII—XIII вв. подвергались посягательствам со стороны окрестных светских феодалов, в частности, Николая из Энна и Симеона из Ауэра; первый из них еще в начале XII в. обратил в зависимость от себя двух ариманнов епископа триентского (это выражение указывает на то, что уже до того эти ариманны стали людьми, зависимыми от епископа); он же захватил огороженный участок в одной из деревень Флеймса (в villa Tesedi). В 1209 г. произведено было по инициативе епископа триентского расследование незаконных притязаний Николая из Энна на соответствующие части флеймских владений³⁹². Но оно не привело к удовлетворительному для жителей долины Флеймс результату, так как между 1224 и 1234 гг. они в лице представителей нескольких деревень (Кадрано, Тезедо и др.) возбудили иск перед епископом триентским по случаю злоупотреблений указанных выше двух феодалов. Эти представители общины Флеймс жаловались на то, что рыцарь Симеон из Ауэра требует с них таких повинностей, которые они не обязаны нести (в частности, поставок сена, дров, продуктов огородничества и пр.)³⁹³, и что он лишил крестьян Флеймса (rustici de Flemis) права охоты в общинном лесу и даже подверг телесному наказанию двух соседей истцов, возбудивших настоящую жалобу (duos nostras vicinos)³⁹⁴.

Другой светский вотчинник, уже упоминавшийся выше Николай из Энна (и его брат Энрик), захватил владения Флеймской общины в деревне Тродена (Труден), вырубил общинный лес на территории альменды этой деревни (носившей название locus Rasilanus) и поселил там четырех зависимых от него людей, заявив, что эта земля будет их держанием. По этому случаю представители обитателей долины Флеймс обращаются к епископу от имени не одной только деревни Труден, а всей Флеймской общины³⁹⁵. Кроме того, в той же грамоте перечислен еще целый ряд других насилий, захватов и злоупотреблений, которые совершали указанные феодалы и их министериалы: захват пастбищ для свиней, расчисток, жилых домов, скота и проч.; насильственное превращение отдельных ариманнов, находившихся под властью епископа, в зависимых людей Николая из Энна (в частности, уже известного нам Мартинелла, жителя деревни Кавалезе)³⁹⁶.

Из самого содержания, характера и тона обращения представителей общины Флеймс к епископу, а также и из мотивировки их жалоб на отдельные случаи насилия светских феодалов явствует, что верховным собственником всей территории долины Флеймс был епископ. Тем не менее община Флеймс представляла собой вплоть до середины XIII в. не только административное целое, составляющее союз нескольких общин с особым самоуправлением (вроде североитальянских сельских коммун, или даже конфедерации таковых³⁹⁷), но отчасти и совокупность лично свободных людей (поскольку она состояла в значительной мере из ариманний), обязанных епископу точно фиксированными повинностями. Этим строго определенным формам феодальной эксплуатации общинников долины Флеймс, которые соответствовали как экономическому значению и влиятельности совокупности входивших в нее ариманнов, так и обусловленной этим незавершенности их феодальной зависимости, противостояли притязания светских феодалов, стремившихся захватить часть владений в долине Флеймс, которые они рассматривали как епископские. Борьба светских вотчинников с крупным церковным феодалом — епископом триентским — вылилась здесь в XII—XIII вв. в борьбу этих вотчинников с членами полусвободной-полузависимой общины Флеймс, так как епископ был заинтересован в ее сохранении под его властью как верховного сеньора³⁹⁸. История Флеймской общины предстает перед нами со страниц грамот и нотариальных актов как история постепенного втягивания в зависимость совокупности поселений некогда совершенно свободных аллодистов-ариманнов, причем в ходе этого процесса в состав всей общины Флеймс в целом вливались зависимые держатели мансов и к тому же некоторые ариманнии превращались в зависимые держания. Этот процесс привел к перегруппировке отдельных входивших в нее общин и к изменению их структуры, и в этом отношении союз зависимых от епископа триентского деревень представлял собой, конечно, новое явление. Однако каждая входившая во Флеймскую конфедерацию община генетически была все же связана с общиной раннего средневековья и как производственная организация, и по своему социальному составу — как поселение свободных аллодистов.

²⁶⁵См. С. Нaasе. Neue Untersuchungen zur fruhen Geschichte der europaischen Sladt.— «Vierteljahrschrift fur Sozial-und Wirtschaftsgeschichte», 1959, Bd. 46, H. 3, S. 380.
²⁶⁶Paulus Diaconus. Historia Langobardorum, V, 36.
²⁶⁷Поселение Baudanum было занято римлянами во время походов Друза Старшего в 14 году н. э. Вопфнер в своей сводной работе о крестьянстве Тироля подчеркивает, что в тирольских поселениях, представлявших собой еще в первые столетия средневековья (в VI—VII вв.) укрепленные пункты (castella), дома обычно более тесно примыкали друг к другу, чем в прочих населенных пунктах, так как это вызывалось необходимостью сокращения линии оборонительных стен. Эта особенность расположения построек могла сохраниться и после того, как укрепление исчезало, ибо многие деревни рэтороманского Энгадина, а также Финчгау и бассейна верхнего течения р. Инн тоже отличаются такой формой расположения построек. (Н. Wopfner. Bergbauernbuch..., S. 57—58). Сказанное относится и к Боцену, который превратился очень рано в поселение деревенского типа и лишь с конца XII в. стал городом.
²⁶⁸См. об этом Н. Ammann. Vom Stadtewesen Spaniens und Westfrankreichs im Mittelalter. In: «Studien zu den Anfangen des europaischen Stadtewesens». Lindau-Konstanz, 1958, S. 132; cp. H. Buttner. Studien zum fruhmittelalterlichen Stadtewesen in Frankreich, vornehmlich in Loire- und Rhonegebiet.— Ibidem, S. 181—184.
²⁶⁹Речь идет о виноградниках «Pocanensium civium iacentеs».— См. Huter, № 97 (1078—1082 г.).
²⁷⁰Ср.H. Аmmann. Op. cit., S. 130, 131, 141, 150.
²⁷¹Ср. ibid., S. 140: «Vollig ohne bestimmten Aussagewert ist die Bezeichnung «villa», die fur Dorf und Stadt gilt».
²⁷²Они заимствованы нами из указанных выше статей Амманна и Бюттнера (см. Н. Ammann. Op. cit., S. 127—129; 130—135; 140-141; 143—146: Н. Вuttnеr. Op. cit., S. 181—183).
²⁷³К цитированной выше статье Амманна приложена схематическая карта, дающая представление о том, когда в документах разных поселений предгородского и городского типа различных стран Западной Европы появляется термин «burgenses». Эта карта, по мнению Хаазе, значительно превосходит по обилию материала соответствующую карту распространения термина «burgenses» в известной книге Е. Ennen. Fruhgeschichte der europaischen Stadt. Bonn, 1953 (ср. С. Haase. Op. cit., S. 383). И тем не менее на карте Амманна упоминание burgenses в Боцене приурочено ко второй половине XII в., что вполне совпадает с данными наших грамот. Применительно к Боцену работа Амманна интересна тем, что он рассматривает процесс постепенного превращения сельских поселений в населенные пункты предгородского и городского типа, как явление общеевропейское,— в противовес мнению Эннен, которая считала, что главную роль в этом процессе играла нижнефранкская область, т. е. Фландрия; этого же мнения держался и Планиц (Н. Р1anitz. Die deutsche Stadt im Mittelalter von der Romerzeit bis zu den Zunftkampfen. Graz — Koln, 1954).
²⁷⁴CM. Huter, I, № 52; о графах Боценских см. также Huter, I, № 85, 98 и 133. В грамоте короля Конрада II (1072 г.) о пожаловании Триентскому епископству графства Боцен (см. Huter, № 52) границы этого графства определяются течением следующих рек: 1) Тиннебах, протекающей возле Клаузена, расположенного по течению р. Эйзак (притока р. Эч, который иначе назывался Isarcus); 2) р. Тарсербах, впадающей в р. Блюмау возле Боцена; 3) р. Ашлербах возле Мерана. Хотя Хутер и указывает в примечании, что определение этих границ не совсем точно (см. Huter, I, S. 31), тем не менее они могут служить ориентирующей нитью для установления небольших размеров Боценского графства: точно указанный пункт Меран находится на расстоянии всего 32 км от Боцена (к северо-западу от него). Боценское графство в то время входило в состав Триентского епископства.
²⁷⁵Нutеr, I, № 387 (1180-1190 г.).
²⁷⁶См. Нutеr, I, № 413.
²⁷⁷См. Huter, I, № 459; интересно, что сама грамота названа: «Carta communitatum plebium de Bolzano et de Kelaro». Cp. № 467 (1191 г.), где Боцен назван бургом (in burgo Baucani), № 476 (1192 г.), где упомянут боценский forum; № 488 (1195 г.), где фигурирует suburbium Bauzani.

Грамота № 459 с ее разграничением разных социальных слоев представляет интересную параллель к пожалованию графини Блуа монастырю Conques, в котором перечислены «homines nostri: miles, burgensis, servus, liber vel rusticus» (см. Н. Ammann. Op. cit., S. 141). В начале XIII в. Боцен уже именуется бургом — Н u t е r, II, № 551 (1204 г.): «in burgo Bauzani»; № 574 (1208 г.): «apud Bauzanum tam in burgo quam extra burgum»; cp. № 597, 602, 611, 618, 632, 654, 676, 711 и др. (все эти грамоты датируются между 1200 и 1230 гг.). В 1211 г. жители Боцена обозначаются как bargenses, в состав которых входят купцы: Huter, II, № 618: «...episcopus interdixit universis burgensibus tam absentibus quam presentibus in burgo Balcani comorantibus scilicet solumodo negociatoribus». В № 600 (1210 г.) указан «новый бург» (aput Bauzanum in burgo novo); cp. № 602 (1210 г.): «de burgo novo». В начале XIII в. упоминаются ремесленники в окрестностях Боцена (ср., например, Heinricus faber в № 523 от 1200—1218 г.). Вопфнер приводит еще целый ряд грамот о рыночном праве и о земельных держаниях городского типа в Боцене, но все эти грамоты без исключения относятся только к XIII в. и к началу XIV в. (см. Н. Wорfner. Beitrage... S. 30, 38, 45, 54 и др.). Вопфнер называет Боцен (наряду с Триентом) городом лишь с конца XII в. (S. 58, 62); он отмечает большие распашки на горных склонах, предпринимавшиеся епископом Триента и графами боценскими в начале XIII в. с поселением ряда крестьян на десятках гуф в районе возвышенности Costa Cartura (Folgaria) к югу от Триента (S. 65). Эти грамоты упомянуты и в Тирольском картулярии (Huter, II, № 688 и 690 от 1216 г.); Хутер полагает, впрочем, что сами поселенцы происходили не из Боцена, а скорее из соседнего с ним пункта Posina (Huter, II, S. 144). Того же мнения придерживается и Штольц (О. Stоlz. Die Ausbreitung..., Bd. II, S. 113); и Хутер и Штольц считают, что как возвышенность Фольгария, так и населенный пункт Posina были районами распространения немецкого языка к югу от Триента и что поселенцы, о которых идет здесь речь, тоже были немецкими крестьянами. Возвышенность Фольгария упоминается также в грамоте 1208 г. (Huter, II, № 575). Независимо от этого для нас существенно в данной связи то обстоятельство, что боценские графы предпринимают подобные мероприятия широкого размаха, ибо это указывает на то, что Боцен в это время уже не был поселением деревенского типа.
²⁷⁸Возможность подобной аграризации отмечает Хаазе (Op. cit., S. 389). Правда, уже в середине XI в. в одной из грамот указывается castellum; однако тут же подчеркнуто, что он расположен не в villa Bozana, а где-то по соседству с ним (Huter, № 61 от 1048—1068 г.); к тому же — и это самое важное,— он не является зародышем нового города, как это бывало во Франции. Прочие упоминания castellum в Tiroler Urkundenbuch не относятся к Боцену (см. Huter, I, № 228, 398, 484) — так же, как и упоминания castrum (ср., например, № 60, 220, 271, 276, 281 и др.).
²⁷⁹См. Brixen, № 16, 42, 135, 149, 197а, 2751), 364, 395, 397; 79 (поставка вина), № 355, 402 (дарения area cum vinea); Huter, I, № 33, 38, 45, 49, 55,59, 61, 90, 91, 99, 102, 104, 113, 114, 116, 128, 129, 132, 155 (поставки вина), 158 (= Brixen, № 450); 166, 169, 176 (= Brixen, № 462), 177 (= Brixen, №463), 121 (= Brixen, №408).
²⁸⁰Huter, I, № 102: «...nobilis... Tagini... tradidit... tale predium quale habuit iuxta Bozana in loco qui dicitur Meltin id est dimidiam hobam... Quod predium quicumque possederit debet dare quotannis domi integram carradam vini aut dimidiam carradam vini in ripa Aeni fluminis et debet dare duos modios tritici et tres modios ordei et unum vervecem et duos caseos et unum hyrcinum tergus et magistro suo usuale servtium».
²⁸¹См. об этом A. Dopsch. Die altere Wirtschafts-und Sozialgeschichte, S. 92 ff; ср. также H. Wоpfner. Geschichtliche Heimatkunde,— «Tiroler Heimat», H. 7, S. 46—58; его же. Beitrage...
²⁸²Huter, I, № 99: «Dedil... episcopus... abbati in vinetis, que sita sunt in septentrionali plaga Pozane ville ultra fluvium Talauerna ( p. Тольфери) unam vineam feracem trium carradarum...»
²⁸³Ibid.: «...et alias binas vineas in eodem loco cum area et aquarum decursibus et rivulationibus... Quae utique vineae eidom episcopo priori anno traditae sunt ab uxore cuiusdam nobilis viri Ezzonis cum omnibus appenditiis suis».
²⁸⁴Нutеr, I, № 99: «Debit etiam idem episcopus in foreste sua Ritanensi viniboribus sancti Sebastiani [т. е. монастыря Эберсберг.— A. H.] pascua et cesuram lignorum ad aedificandas areas et vineas colendas...».
²⁸⁵Ibid.: «Conladatum est etiam... ut XX modii avenae, quae singulis annis a familia sancti Vigilii [т. е. епископства Триент.— A. Н.] solvebantur decimali donatione, sigalis eadem mensura Eberespergensi aecclesiae restituantur».
²⁸⁶Huter, I, № 188 (1142 г.) ср. Neustift, № 1.
²⁸⁷Cp. Huter, I, № 56 (1034 г.): два брата дарят монастырю Тегернзее, принадлежавшему епископству Фрейзийг, владения в трех местах, в том числе и в Боцене (...proprietatem... talis preddi quale ipsi possederunt in tribus locis Stiluis, Pozana, Loina... cum omnibus appendiciis videlicet areis, vineis, pralls, pascuis, exitibus reditibusve agris cultis incultisque...).
²⁸⁸Brixen, № 355 (1085-1090 г.).
²⁸⁹Brixen, № 402 (1085—1097 г.).
²⁹⁰Huter, I, № 113 (1085—1115 г.).
²⁹¹Huter, I, № 114 (1086 г.).
²⁹²Huter, I, № 116 (1090—1098 г.). Хутер полагает, что слово curtifer означает здесь не двор, а пахотный участок.
²⁹³Huter, I, № 152: граф Беренгар дарит монастырю Баумбург, принадлежавшему епископству Зальцбург, «...duas vineas in villa que dicitur Bozan cum omnibus suis pertinentibus»; ср. также Huter, № 104 (1083 г.); № 38 (994—1005 г.) (= Freising, II, № 1604), где граф Отто передает Фрейзингу ряд владений в разных местах и в том числе «in Panzano vineam I cum... pertinentibus».
²⁹⁴Brixen, № 16 (985—993 г.): «...tradidit suae proprietatis loca duo... et vineas quas habiut in Bauzano cum mancipiis et omnibus utensilibus»: ср. Huter, I, № 104 (1083 г.): «tradidit... vineam ad Pausanum cum omnibus utilitatibus ad ea pertinentibus hoc est mancipiis...»
²⁹⁵Brixen, № 450b = Huter, № 158b.
²⁹⁶Huter, I, № 169: «...vineam unam in Bozan adiacentem illic domui nostrae».
²⁹⁷Этот характер размещения разных сельскохозяйственных культур в Тироле отчасти напоминает систему полей в Бургундии. См. об этом Н. П. Грацианский. Бургундская деревня..., стр. 117—131; в этой же работе проводятся аналогичные нашим данные грамот, свидетельствующие о наличии виноградников с прилегающими к ним землями, домами, дворами, садами и проч. (Указ. соч., стр. 107—109).
²⁹⁸Brixen, № 149: «...aream infra urbem Brixinam sitam iam dudum ad eadem possessam... donavit...». Ирмингарт получает «similis areae quantitatis Bauzano vineam optime cultam...».
²⁹⁹Brixen, № 275b: «...domnus advocatus... Guotoni Brixinensi cellario -aream unam Bauzani in proprium erga... concambionem vinearum inibi redditam legavit».
³⁰⁰Brixen, № 42 (995—1005 г.), 135 (1050—1065 г.): «...predium quale Pauzano in vineis»; 197a (1065—1075 г.), 364a (1085—1090 г.); 395 (1085—1097 г.): «...vineam unam IV libris emptam Pauzani in loco Campillae sitam...» (здесь интересно указание на цену виноградника — 4 либры — и на то, что он расположен в населенном пункте, примыкающем к Боцену). См. Нuter, I, № 33, 38, 45, где зафиксированы сделки с монастырем Сен-Эммерам в Регенсбурге, а также с епископством и соборным капитулом Фрейзинг; ср. № 49 (1022—1041 г.), 55 (1032—1062 г.), 59b (1041 г.): «tercia pars vinearum in Pozana»; 61 (1048—1068 г.), где нобиль Минио продает монастырю в Тегернзее «dimidium cellarii sui»; 90 (1071 г.) —виноградники в Боцене, переданные тем же нобилем Минио; 91 (1074 г.) — «vinea preciosa in Bozan»; 128, 129 (1103—1135 г.); 166 (1133 г.); 176—177 (1140—1147 гг.); Freising, I, № 550а (827 г.): в числе передаваемых владений названы виноградники и отдельно oт них леса, луга и пахотные поля (ad Bauzana in vico Suczano cum vineis et silvis cum pratis et agris).
³⁰¹Huter, III № 975 (1232 г.): «...una pecia de terra cum vineis iacente in pertinenciis Bocani in loco ubi dicitur...» (в рукописи оставлено пустое место,— по-видимому, для названия).
³⁰²См. Huter, III, № 986 (1233 г.): «...in pertinentia Bouzani in hora de Holar»; 992 (1233 г.): «in pertinencia Bozani»; ср. № 1054 (1237 г.), 1076 (1238 г.), 1161 (1243 г.); впрочем, в этих последних грамотах речь идет не о деревнях, а о долинах, горных склонах и проч., но характерно самое понятие «окрестностей»; в № 1237 (1248 г.) в состав окрестностей Боцена входит населенный пункт (in pertinentia Boucani inferius Valeino).
³⁰³Huter, III, № 1295: «...de una pecia terrae casalive cum domo... que iacet in Bocano et de quadam pecia terrae cum vineis et torculo supra se habente iacenle in Campil; coheret domui... retro murus burgi fossati...»
³⁰⁴См. Brixen, № 525 (1178—1189 г.): «...vineam Pozani in Campil»; cp. № 453 (1140 г.), 471 (1147—1160 г.), а также №395 (1085—1097 г.): « ..vineam... emptam Pauzani in loco Campille situm». См. Huter, I, № 45 (1006—1022 г.) — Freising, II, № 1369: дарение епископству Фрейзинг виноградника «in Bauzana vineam iugerum trium in loco Сampilii dicto». См. Huter, I, № 129 (1103—1135 г.); Huter, II, № 566 (1207 г.); 672 (1215—1218 г.): в этом документе, представляющем собой опись доходов Триентского епископства, в перечне владений, находящихся в ведении епископского управляющего в Боцене, отмечены виноградники in loco Campillo. Ср. Huter, II, № 751-752 (1221—1226 гг.); Huter, III, № 1065 (1237 г.), 1204 (1247 г.); 1233 (1248 г.)-продажа Бертольдом (сыном виллика Генриха) части виноградника, находившегося в совладении Бертольда с его братьями и сестрами и расположенного в Кампилле, некоему жителю Боцена: «...partem cum vineis iacente in Campilla quod est indivisum cum fratribus et sororibus dicti Berloldi venditoris, coherel ei ab uno latera dictus Pozanus emptor...» cp. № 1235 (1248 г.): «...in Bozano in loco de Campillo».
³⁰⁵Freising, 1, № 1045: «...de orienlali vero vino hie allato annuatim carradas duas et vino Bauzano illic dato carradas tres» (из этого текста следует, что количество потребляемого Фрейзингенским епископством боценского вина превышало количество привозного вина с востока).
³⁰⁶Ср. Huter, I, № 61 (продажа половины винного погреба в Боцене).
³⁰⁷См. A. Dорsсh. Die Wirlschaftsentwicklung der Karolingerzeit vornehmlichin Deutschland, Tl. 2, 2.Aufl., Weimar, 1922, S. 199—200, где дана ссылка на работу М. Fast1inger. Die wirtschaftliche Bedeutung der bayerischen Kloster in der Zeit der Aguolfinger. Freiburg, im Breisgau, 1903, S. 162. Вино из Боцена и его окрестностей в XII в. славилось своим превосходным качеством, которое отмечалось хронистами. Например, Оттон Фрейзингенский (Gesta Friderici imperaloris, II, 27) писал: «Нес villa dulce vinum atque vehendum in exteras regiones naturale Noricis miltit». Другие подобные высказывания современников см. О. Stolz. Die Ausbreitung..., Bd. I. S. 35.
³⁰⁸Brixen, № 79 (1050—1065 г.): «...carradam vini de Bozana per singulos annos» (в случае невыполнения — возмещение в следующем году в двойном размере).
³⁰⁹Huter, I, № 155 (1128 г.) —дарение графини Берты (Beretha соunеtissa de Cheleminza) бенедиктинскому монастырю св. Ульриха в Аугсбурге.
³¹⁰Brixen, № 397 (1085—1097 г.): «...cum duabus vineis una Bauzano altera apud Curinlan... cum una sagina vini» (собственно вьючный груз, т. е. такое количество, которое можно погрузить на одну повозку); Huter, I, № 128 (1103—1153 г.): объект сделки — «duas vineas... in Bozanensi villa donavit quas vinitores coluerunt Aribo et Vitalis»; cp. № 48 (1022—1039г.) — передача фрейзингенским епископом монастырю Weihenstephan двух третей принадлежавшей епископу десятины вином в Боцене: «duas partes decimae sui vini in Pozana...».
³¹¹Иногда с обменом на виноградники в другом населенном пункте (ср. Brixen, № 82 от 1050—1065 г.), а иногда в качестве объекта дарения без какого бы то ни было обмена (Brixen, № 184 от 1065—1075 гг.); ср. также Huter, I, № 60 (1045 г.): «predium... in Pozana... cum mancipiis». Вместо термина «predium» в аналогичном смысле нередко употребляются выражения «bona», «possessiones»: см. Нuter, № 78 (1062 г.), где владения Зальцбургского епископства в Боцене обозначены как «bona, quae... in Bozan... posita sunt, cum areis, aedificiis, servis, et ancillis...»; cp. № 85 (1065—1077 г.): «possessiones St.-Stephani» (т. е. бенедиктинского монастыря Weihenstephan), расположенные в Боцене.
³¹²Brixen, № 79, 147, 154. О Льюто см. подробнее § 3 этой главы.
³¹³Brixen, № 12, 16; подробнее об Адальперте см. § 3 этой главы.
³¹⁴Brixen, № 197а (1065—1075 г.).
³¹⁵Brixen, № 82 (1060—1065 г.).
³¹⁶Brixen, № 184 (1065-1075 г.).
³¹⁷Freising, II, № 1369 (= Huter, I, № 45).
³¹⁸Нuter, I, № 56: эти владения (пахотные поля, виноградники, луга и проч.) упомянутые братья передают в обмен на полученные от монастыря Тегернзее два манса в населенном пункте Скифус и шесть талантов деньгами (таким образом, эта сделка — обмен в сочетании с продажей).
³¹⁹Huter, I, № 61: «dimidium cellarii sui quod habuit in castello eidem villae contiguo» (под villa разумеется Боцен, так как перед этим оказано: «nobilis Minio habitans in villa Bozana»); из этой грамоты узнаем, что по соседству с Боценом был замок, в котором один из жителей Боцена имел винный погреб. Конечно, собственный винный погреб мог быть и у крестьянина, но в данном случае существенно то обстоятельство, что Минио обладал этим погребом не в пределах своего двора, а в соседнем с Боценом замке и, кроме того, был собственником еще нескольких виноградников. По-видимому, здесь словом «castellum» обозначен не городской бург, а какой-либо феодальный замок. Это видно из того, что он не расположен в самом Боцене (который стал называться бургом гораздо позднее) и не сделался зародышем города. К тому же бурги, которые основывались весьма часто монастырями и давали начало городу, могли быть и не укрепленными (в отличие от castellum или castrum): так, Льютиранд Кремонский (958—970 гг.) определял бург X в. в Северной Италии как замкнутую группу домов, не обведенную стенами (Liutprand. Antapodosis, III, 45, ed. Becker, S. 98, цитируем по Н. Ammann. Op. cit., S. 140 и Н. Buttner. Op. cit., S. 167; приводим определение Льютпранда: «domorum congregatio, que muro non clauditur»). Впоследствии бурги во многих населенных пунктах обводятся стенами, в том числе и в Боцене: так, в 1210 и 1217 гг. в Боцене упомянута стена бурга (murus burgi — см. Нutеr, II, № 602 и 711). Но из контекста обеих грамот ясно видно, что под бургом в начале XIII в. уже разумеется самый город Боцен.
³²⁰Huter, I, № 90 (1071 г.), где тот же МИНИО передает еще несколько виноградников в Боцене основанному аугсбургским епископом новому монастырю св. Гертруды, а также дарит тому же монастырю «dimidium predium in Walde».
³²¹Huter, I, № 33 (975—1000 г.). Как установил Хутер, владения монастыря Сен-Эммерам в Боцене позднее не упоминаются, и уже в поземельной описи этого монастыря от 1031 г. не помечен и виноградник, переданный Герольдом: по-видимому, монастырь не мог удержать его за собой ввиду значительной отдаленности Регенсбурга от Боцена (Huter, I, S. 23).
³²²Нutеr, I, № 49 (1022—1041 г.).
³²³Huter, I, № 55 (1032—1062 г.): nobilis matrona Ermenhilt передает виноградник через посредство «cuiusdam nobilis viri nomine Gerhardi».
³²⁴Brixen, № 42 (995-1005 г.).
³²⁵Brixen, № 149 (1050—1065 г.): пахотный участок, о котором идет речь, Ирмингарт держала уже давно (aream infra urbem Brixinam sitam iam dudum ab eadem possessam).
³²⁶Huter, № 38 (995—1005 r.) = Freising, II, № 1604: граф Отто передает один из этих виноградников (в обмен на свои владения в другом месте) одновременно с пятью гуфами в трех других местах.
³²⁷Brixen, № 135 (1050-1065 г.).
³²⁸Huter, I, № 38, 45 (1006—1022 г.) —дарение нобиля Пурхарда; 48 (1022—1039 г.) — передача епископом Фрейзинга двух третей десятины вином в Боцене монастырю Weihenstephan.
³²⁹Huter, I, .№ 48; 49 (1022—1041 г.) — дарение виноградника Рихило.
³³⁰Нutеr, I, № 50 (1022—1055 г.) — чинш вином из Боцена 40 carradas; № 61 — покупка у нобиля Минио половины винного погреба в Боцене.
³³¹Нutеr, I, № 59 (1041 г.) — грамота короля Генриха III о восстановлении собственности этого монастыря на третью часть тех виноградников в Боцене, которые ему раньше там принадлежали и были у него отняты.
³³²Huter, I, № 60 (1045 г.) — Адальберон Эберсбергский передал этому монастырю в силу завещания, сделанного им своей жене Рихлинде, владения в Боцене с манципиями при условии их перехода в собственность монастыря после смерти обоих супругов.
³³³Нutеr, I, № 78 (1062 г.) — подтверждение грамотой короля Генриха IV прав собственности Зальцбургского епископства на земельные владения, расположенные в других диоцезах, в том числе и в Боцене «cum areis, aedificiis, servis et ancillis».
³³⁴Huter, I, № 33 (975—1000 г.) —дарение нобилем Геральдом одного виноградника указанному монастырю в Боцене.
³³⁵Нutеr, I, № 102; значительно позднее, почти через полтораста лет после этого, в уставной грамоте (Weistum) 1239 г. о постройке Боценского моста через р. Эйзак, а также о праве преимущественной продажи тканей на боценском рынке, в числе жителей деревень, обязанных участвовать в ремонте моста и вообще экономически связанных с Боценом, упомянуты и обитатели Мельтена (illi de Maleto). В первой части этой грамоты запрещается всем крестьянам (по-видимому, живущим в окрестностях Боцена) продавать куски сукна и полотна возле домов или в домах и разрешается торговать ими лишь на боценском рынке: Huter, III, № 1100 (S. 141—144): «...precepit omnibus universis rusticis... quod nullus hie in Bocano pannum vendat... coram aliqua doma, nisi in foribus Bocani». В немецкой версии, кратко излагающей содержание обеих частей этой уставной грамоты, сказано: «Ain instrumentisch urkund welche pauren schuldig seyen die Eysackprugk ze machen und ze archen und war ain yeder darczu geben und nuczung nemen und wo man das holez darzu slagen uno wie der graf von Tirol die puss der ungehorsamen haben und jarlichen ain elich teding zu Boczen halten und das leinetuch аllаin im marckt zu Boczen und nit in heusern verkauffen lassen, und was massen ellen und gervicht man zu Boczen prauchen sol ist durch kainen noder underschriben». Из этого текста явствует, что около середины XIII в. Боцен уже вел типичную городскую политику по отношению к окрестным крестьянам. Некоторыми повинностями в пользу Боцена обложены были не только свободные крестьяне близлежащих деревень, но и зависимые крестьяне Бриксенского епископства (homines casedei de Brixina, ibid., S. 143), как это указано во второй части латинского текста уставной грамоты. Примерно в это же время церковный приход Мельтена был пожалован триентским епископом соборному капитулу Триента, но при этом Мельтен обозначен в грамоте как vicus, т. е. деревня (Huter, III, № 1147 от 1242 г.). В 1229 г. указаны скотные дворы (Schwaighofe) на возвышенности возле Мельтена (Huter, II, № 916: «...de duobus swaigis que iacenl in monte de Melt...»). В конце XII в. Мельтен обозначается как деревня близ Боцена (locus iuxta Bozana —см. Huter, I, № 102), хотя в это время Боцен уже приобрел характер городского поселения.
³³⁶Huter, I, № 102: «isli nobiles testes»; названо 14 имен из 13 различных населенных пунктов.
³³⁷Huter, I, № 103: «...si postmodum aliquis idipsum predium alienare eidem altari contendere, ut aut ipsum legitime stabiliat, aut eum alio tam utili restituat; ...sciant omnes Christiani, quod cum eadem pecunia quae pro isto predio data est, idem Meginhardus aliud predium conparavit suosque filios cum ipso hereditavit» (перед этим было указано, что протестовать могли «heres films aut filia vel quisquam eius posterorum»).
³³⁸Впрочем, не исключена возможность, что Мегинхард приобрел как раз ту половину гуфы, которую передали монастырю названные выше братья, ибо обе грамоты составлены в одно время и относятся к одному и тому же населенному пункту Мельтен. Следует также принять во внимание, что каждый из участников этих сделок в селении Мельтен происходит из разных населенных пунктов: Тагини и Альтман из Бибербаха близ Дахау, а Мегинхард из Штейнбаха (оба пункта расположены не в Тироле, а в соседних с ним областях Верхней Баварии). Поэтому нельзя с полной уверенностью утверждать, что у каждого из этих дарителей было только одно владение в Мельтене: может быть, они обладали какой-либо собственностью также и в Бибербахе и Штейнбахе, хотя возможно и другое — что эти населенные пункты указаны просто как место их происхождения. Во всяком случае одно это обстоятельство само по себе еще не дает оснований считать их вотчинниками. О приобретении Мегинхардом дарения Тагини и Альтмана нет никаких прямых данных.
³³⁹См. об этом Н. П. Грацианский. Traditiones каролингской эпохи в освещении Дошла.— В кн.: Н. П. Грацианский. Из социально-экономической истории западноевропейского средневековья, стр. 170—189; А. И. Неусыхин . Возникновение зависимого крестьянства... стр. 381—385.
³⁴⁰Huter, I, № 103. Со стороны монастыря свидетелями сделки были девять человек из монастырской familia. Имена свидетелей-нобилей в грамотах № 102 и № 103 не совпадают.
³⁴¹Huter, I, № 138 и 139 (1111 г.): жители указанной долины поставляют фураж о 24 ариманний: «arimannias cum suis fodris»; соглашение заключено «in villa Balcani... in presentia bonorum hominum». Для уточнения смысла слова «fodrum» в этом контексте ср. «Акты Кремоны X—XIII веков в собрании Академии наук СССР», М.—Л., 1937, № 92 (XII в.), где имеется «Breve recordationis de terris quas habebant arrimanni, qui dabant fodrum et erant de districto episcopi» (стр. 218). О. А. Добиаш-Рождественская переводит «fodrum» словом «фураж» (стр. XVI). Однако в отличие от кремонского акта в тирольской грамоте речь идет не об отдельных аримапнах, а об ариманниях, как о поселениях совокупности свободных ариманнов.

Ариманнии в пределах Триентского епископства восходят к поселениям свободных лангобардов, которые проникли туда во время лангобардского завоевания Северной Италии и впоследствии подверглись романизации. Однако ариманнии как совокупность поселенцев упоминаются в этом районе именно начиная с XII в. и притом в качестве мелких свободных собственников, обязанных епископу триентскому разного рода поставками, но не военной службой (об этих поставках см. Huter , I, № 435 от 1188 г.). Такие ариманнии были распространены не только в долине Флеймс, но и в некоторых других местах, к северо-востоку от Триента, а также к северо-западу и к юго-западу от Триента (см. О. Stо1z. Die Ausbreitung des Deutschtums in Siidtirol, Bd. I, S. 45—46). Долина Флеймс примыкает к долине р. Авизио, которая служила в XIII в. водоразделом между германским и романским (или романизированным) населением. Однако в грамоте от 1111 г. (Huter, I, № 139) в качестве одной из границ большой общины жителей долины Флеймс указана clusa de Trodena. Между тем деревня Труден, расположенная в верховьях горного ручья того же названия, впадающего в р. Эч, недалеко от Неймаркта, относится к числу германских поселений. Следовательно, община жителей долины Флеймс в XII в. включала в свой состав как романское, так и германское население (см. О. Stоlz. Op. cit., Bd. I, S. 153; Bd. II, S. 273—275) Эта община фигурирует и в более поздней грамоте 1224—1234 г., в которой жители долины Флеймс жалуются триентскому епископу на незаконные действия соседних вотчинников, вырубивших общинные леса деревни Труден и поселивших там своих людей (см. Huter, И, №826).
³⁴²Любопытную параллель к этим данным о наличии свободных мелких собственников в долине Флеймс в начале XII в. представляет грамота об основании Бриксенским епископством в 1142 г. монастыря Нейштифт. Этот монастырь был основан не в окрестностях Боцена, но все же сравнительно недалеко от него. Бриксенский епископ Гартман (при участии своего фогта и графов Тироля, а также управителя Сабинской церкви), передавая от имени Регинперта Сабинского в распоряжение вновь основанного монастыря 10 гуф в шести населенных пунктах в качестве земельного фонда, вместе с тем освобождает территорию, на которой основан монастырь, от всех притязаний соседних жителей, имевших здесь какие-либо права,— речь идет, по-видимому, о правах общинного происхождения. См. Neustift, № 1 (= Huter, I, № 188): «Si quid vero ibi erat, quod adiacentibus villis et vicinis commune erat, auctoritate beati Hartmanni et approbatione Arnoldi advocati comitis de Morit et comitum de Tyrol Alberti et Pertholdi necnon fidelium et ministerialium Brixin(ensis) ecclesie et eorum qui aliquid iuris in eo habebant, communi voluntate penitus ab omni servitute et obnoxietate vel iure conmunionis exemptum est et gloriose virgini collatum». В грамоте 1230 г. о пожаловании тирольским графом Альбертом тому же монастырю Нейштифт права собственности на произведенные в пределах графства Раас распашки указано согласие всей общины этого графства, в состав которой входили «богатые, бедные, знатные и незнатные, рыцари и крестьяне»: см. Neustift, № 212 (= Huter, II, №. 924, где приведены две версии грамоты — вторая, со списком свидетелей): «...quidquid idem monaslerium et homines ipsius excoluerant, irmovaverant, plantaverant in agris, in vineis, in pratis et in omnibus aliis novalibus montis et comicie Rese... consenciente simulque tota communitate prememorati montis divitum, pauperum, nobilium el ignobilium, militum, rusticorum omnimodum assensum prebente». См. об этом также О. Stо1z. Die Landstandschaft der Bauern in Tirol, S. 699—736. Данные о наличии каких-то общинных прав совокупности свободных людей на пользование недоделенными территориями или необработанными землями (вспомним выражение той же грамоты «in loco horrendo et inculto») встречаются нередко, начиная с IX в., в документах, фиксирующих основание новых монастырей или излагающих тяжбы из-за соседних марок с каким-либо новым монастырем (ср. тяжбу из-за марки Chamba, отнятой у монастыря Сен-Эммерам: St. Emmeram, № 16).
³⁴³Вольтелини [Н. Voltelini. Die Sudtiroler Notariatsimbreviaturen des XIII. Jahrfmnderts, I (= Acta Tirolensia, Urkundliche Quellen zur Geschichte Tirols, II). Innsbruck, 1899] подчеркивает, что в первой половине XIII в. дома, расположенные в долине Флеймс, уже принадлежали триентскому епископу (см. Huter, II, № 826, от 1224—1234 г.) и лишь предоставлялись им соседям (членам общины жителей этой долины) в качестве наследственных держаний арендного типа за некоторый дополнительный чинш к тем платежам, которые были установлены согласно цитируемому нами соглашению с епископом Гебхардом от 1111 г. На этом основании Вольтелини считает, что вся община жителей долины Флеймс возникла в качестве поселения чужих колонов в результате пожалования епископского иммунитета. Предположение о чужих поселенцах он подкрепляет тем, что правовые обычаи жителей этой долины содержат скорее следы франкского и особенно алеманнского влияния, чем лангобардского (в сфере брачного права оно близко , к обычаям Бюндена) (см. Н. Voltelini. Op. cit., Einleitung, S. XCVII). Однако это последнее обстоятельство само по себе не может служить аргументом в пользу гипотезы Вольтелини, так как подчинение Боценского графства Триентскому епископству не ослабило баварский и алеманнский элемент населения в окрестностях Боцена и во всяком случае не привело к их выключению из состава Баварии: недаром Оттон Фрейзингенский еще в середине XII в. считал, что Боцен находится на грани между Баварией и Италией (см. об этом О. Stolz. Die Ausbreitung des Deutschtums..., Bd. III, 1, S. 12); к тому же имена свидетелей — жителей долины Флеймс — в грамоте 1111 г. носят общегерманский характер (см. О. Stо1z. Op. cit., Bd. III, 1, S. 21). Как уже было указано выше, население долины Флеймс могло быть смешанным в этническом отношении, но свободное происхождение членов самой общины явствует из приведенных нами фактов относительно их положения и характера их платежей в начале XII в., а не в середине XIII в. (на чем и делает ударение Вольтелини); иммунитетная привилегия 1111 г. оформила юридический статус общины Флеймс, но не создала заново свободу ее членов; в самой грамоте нет никаких указаний на то, что члены этой общины до пожалования 1111 г. были колонами.
³⁴⁴Нutеr, I, № 85.
³⁴⁵Нutеr, I, № 91 (в той же грамоте упоминается брат Ульриха Боценского miles Diotpold); Боценское графство учреждено в 1027 г. См. Нuter, I, № 52.
³⁴⁶Huter, I, №114.
³⁴⁷Brixen, № 355 (1085—1090 г.).
³⁴⁸Brixen, № 364 (1085—1090 г.).
³⁴⁹Huter, I, № 128 (1103-1135 г.).
³⁵⁰Huter, I, № 132 (1107 г.) — этот граф основывает монастырь св. Петра в Эйзенховене и при этом дарит виноградники в Боцене.
³⁵¹Huter, I, № 90 (1071 г.) —дарение виноградников в Боцене послучаю основания монастыря.
³⁵²Huter, I, № 97 и 99 (1078—1082 г. и 1080 г.): в грамоте № 97 епископ Триента отказывается от публично-правовых повинностей (a publico debito), которые должны были идти в его пользу с двух виноградников, расположенных на территории Боцена.
³⁵³Huter, I, № 104 (1083 г.): епископ Хура делает ряд земельных дарений монастырю Хабах, основанному им в 1073 г., и при этом передает виноградники в Боцене. Монастырь Хабах был основан епископом Хура, занимавшим должность соборного пробста в Аугсбургском капитуле, а потому этот монастырь входил в состав Аугсбургского епископства.
³⁵⁴См. об этом Н. Wорfnеr. Geschichtliche Heimatkunde, H. 7, S. 47—48; R. Gradmann. Das landliche Siedlungswesen... О поселениях деревенского и городского типа и о происхождении вторых из первых см. также К. S. Вader. Das mittelalterliche Dorf..., Bd. I, S. 230—238.
³⁵⁵Voltelini, № 597, 624, 652, 682 и др. Аналогичные данные о деревне Боцен см. Voltelini — Huter. Die Sudtiroler Notariatsimbreviaturen des XIII. Jahrhunderts, II (= Acta Tirolensia, IV). Innsbruck, 1951, № 52a, 100, 157, 198, 206 (1242 г.) и др.
³⁵⁶См. Vоltеlini, № 597, 624, 682. Ср. Vоltеlini — Нutеr, № 9 (1242 г.).
³⁵⁷Voltelini, № 624: «...Ingeramus (вместе с братом Гебхардом) соnfirmavit... in Ropretum de Villa de omni eo, quod ipsi fratres habehanl hie Bozano et ad Villa quod dictus Ropretus ab ipsis laborabit...».
³⁵⁸Voltelini, № 682: (Генрих с согласия Гебхарда) «...investivit Ropretum de Villa de una sua decima quod habet in Bozana et eins pertinentia de Villa de quoddam manso, que collitur per ipsum Ropretum ad Villa, quod habet a feudum a dicto Gebehardo».
³⁵⁹Vоltelini, № 652 (1237 г.): «..nisi illa bona ad Troutsunum, que iacet ad Villa, et de illa bona que iacet ad Campoledro». Гизла разрешает мужу заложить эти владения, чтобы уплатить долг в 21 либру. Остается неясным, можно ли отождествлять эту Гизлу с вдовой того же имени, которая через 10 с лишним лет в 1249 г. выступает как держательница манса возле моста Фирмиан близ Боцена (см. Huter, III, № 1242).
³⁶⁰Voltelini, № 611: «Ulricus de Verona [и его жена Элла передают] Alberti-no iuveni... omnes suas raciones... quos habebant in duabus pecias terre cum vineis et cum orto, que iacet in Villa В., prima pecia, ... que collitur per Fridericum et Speciam, secunda vero pecia que collitur...; Albertinus teneat... ipsas pecias cum frugibus...».
³⁶¹См., например, Huter, III, № 1088 (1239 г.): «dominus Egenonus Parvus»; а также №№ 992, 1100, 1152, 1253 (без эпитета «dominus», но в таком контексте, который указывает на его влиятельность и богатство).
³⁶²Voltelini, № 601; «Altomus, filius Bertoldi de Bauzana» [т. е. житель города Боцен.— А. Н.] отдает Эгенону (Egenoni Parvo) земли в залог: «..iure pignoris investivit dictum Egenonem de una pecia terre aratorie, que iacet in Villa Bozani et laboratur per Hainricum Fivrarium et per Seiuridum malandinarium et de ficto illo IIII urnarum vini, quod datur per Johannem Burgarium et Petrum Mosarum». Любопытно, что Эгенон выступает в качестве одного из свидетелей в грамоте 1233 г. (см. Huter, III, № 992), которая оформляет продажу амбара в пределах владений церкви св. Иоанна в деревне Боцен некиим Урсием — жителем деревни, являющимся в то же время и обитателем города Боцен: «Ursius de Villa et modo est habitator Bozani qui confessus fuit se lege vivere Romana... iure... vendicionis ad proprium investivit dominum Diemonem sacerdotem de monte sancti Georgii de Intal... una canipa... in cimiterio ecclesie s. Iohannis de Ville in pertinencia Bozani...».
³⁶³Huter, III, № 992.
³⁶⁴Voltelini, № 612а: «...de una sua domo murala... que iacet in Bozana supra murum burgi fossati...» Сделка заключена «in domo Ursii de Villa». Один из представителей рода Грейфенштейн Гейнц был около этого времени юстициарием в Боцене (см. Huter, III, № 1088 от 1239 г.).
³⁶⁵Voltelini, № 689. Морхард именуется как dominus — см. Нutеr, III, № 992 (1233 г.), 1050 (1236—1237 г.); согласно № 992 вышеупомянутый акт продажи, совершенный «Урсием из виллы», оформлен «in presentia do mini Morhardi»; в примечании к № 1050 Хутер указывает, что Морхард умер вскоре после составления завещания.
³⁶⁶Voltelini, № 808: «...turrim muratum cum domo que jacet in Bozano apud porlam et I stabulum cum edificio et lignamine que iacet ad Villa». Согласно акту № 885, этот конный двор с примыкающими к нему постройками продается одним из участников раздела владений Морхарда.
³⁶⁷Vоltеlini, № 885: «...Avellinus... iure vendicionis ad proprium pro XX libris den. Ver. investivit Hainricum de Grifenstein de I suo slabulo cum terra et edificio et lignamine que iacet ad Villa apud vinetum et orlum dicti Hainrici, ab I latere et ab I capite via communis, ab alio latere idem emptor...».
³⁶⁸См. Huter, III, № 1076 (1238 г.), где Калох упоминается в качестве свидетеля акта пожалования епископом триентским должности боценского юстициария Ульриху Газельбергскому и Конраду Грейфенштейну.
³⁶⁹Voltelini, № 724 (1237 г.): «Cuncius filius condam domini Hiltepoldi de Winecco pro se et suos fratres et sorores absentee iure pignoris... pro L libris den. Ver. ...investivit Hainricum filium condam... Hainrici sacerdotis... de uno suo manso que iacet in Villa cum domo et curte et terre et vineis cum toto eo, quod ei et fratribus suis et sorori sue in parte evenit a domino Calocho et collitur per Cuncium». Гильтепольд упоминается в двух грамотах 1231 г. в перечне держателей аллода графа Ульриха из Ультена (vasalli de alodia ipsius comitis), которых он передает вместе с их землями триентскому епископу (см. Huter, III, № 946 от 1231 г., 946а от 1231 г.).
³⁷⁰Voltelini, № 725: «...Elisa... investivit Gvunterium Moncerium de una sua canipa murata cum terra et edificio et lignamine que iacet in cimiterio ecclesie s. Johanins de Villa...».
³⁷¹Voltelini, № 741: «...Albertus plebanus dedit tenutam... Elise supra unam peciam terre cum vineis et sine vineis que iacet ad Villa, et collitur per Ulricum qua ei condam dominus Morhardus iudicavit in suo ultima testamento».
³⁷²Voltelini, № 842 (1237 г.): «I pecia terra ortive, que iacet ad Villa retro domum eius, cum arboribus, cum via per domum...».
³⁷³Voltelini, № 735 (1237 г.): «...Ropretus filius condam Reinhardi de Placedella [следовательно, не то лицо того же имени, которое фигурирует в нотариальных актах № 597, 624, 682, т. е. не Роперт, сын Флеймария.— А. Н.] et Ulricus filius eius iure vendicionis investiverunt... ipsum allodium... de una canipa cum muro et terra et edificio et lignamine, que iacet in cimiterio s. Johannis de Villa» [словом allodium документы XIII в. нередко обозначают держания.— А. Н.].
³⁷⁴Ср. Huter, III, № 1100 (1239 г.).
³⁷⁵Ibid.: «Item officium illud de Ville eciam I enspom omni anno ad pontem Jsarci eodem iure et pacto sicut illi de Ronz» (перечень остальных населенных пунктов в окрестностях города Боцена см. там же).
³⁷⁶Ср. Huter, III, № 992: по соседству с проданным Урсием амбаром находились с одной стороны владения мельника Альберта и Эльбевина из Карноля (пункт возле Боцена), а с другой стороны — владения Генриха, сына мельника Альберта. В 1252 г. этот самый Генрих перепродает упомянутый амбар: Huter, III, № 1270: «Hainricus filius Alberti molendinarii pro XIIII libris... iure... vendicionis... investivi dictum Elbevinum [fratrem suum] de una canipa iacente in cimiterio s. Johannis...».
³⁷⁷Нuter, III, № 1152 (1242 г.): «I decimam iacente ad Ville, que collitur per Martinum Blancum...».
³⁷⁸Huter, III, № 1303 (1253 г.): продается вместе с держателем «...una pecia terre vineate apud Bozanum ibi Ville». Упоминание деревни Боцен см. также Нuter, III, № 1050 (1236—1237 г.): «mansus villici Villa Bouzani», 1258 (1250 г.): сделка «in villa de Bozano» и др.
³⁷⁹Примеры см. Hute r, II, № 729 (1218 г.), 806 (1222 г.).
³⁸⁰См. Huter, III, № 1195 (грамота публикуется в этом издании впервые).
³⁸¹Деревни Каррано и Айано входили в состав одного общего им квартерия. Стоящие во главе каждой из деревень старосты именуются «геgulani communitatis Flemarum» (Huter, III, № 1195; ср. № 1007 от 1234 г.). Все перечисленные деревни обозначаются термином «villa». Кроме них, в долине Флеймс были и другие деревни (ср. Caverlana в № 946b, Capriana в № 1248а). Бадер обращает внимание на то, что деление общины долины Флеймс на 4 квартерия напоминает соответствующие подразделения городов на четверти (см. К. S. Вadеr. Dorfgenossenschaft und Dorfgemeinde, S. 259, Anm. 623). Из этого, однако, не следует, что квартерии долины Флеймс возникли под прямым воздействием города Боцена.
³⁸²Нuter, III, № 946b.
³⁸³См. Нutеr, III, Nachtrage, № 1248а (Aufzeichnung der Einkunfte des Grafen von Tirol im Fleimstal): Хутер переводит fodrum словом Futterabgabe (см. Huter, II, Sachweiser, S. 423). Fodrum и в других районах Южного Тироля упоминается как специфическая повинность ариманний в XII— XIII в., причем право выполнять лишь эту повинность (т. е. поставку фуража) рассматривается как привилегия. См., например, грамоту триентского епископа от 1211 г. (Huter, II, № 615), подтверждающую привилегию его предшественника первой половины XII в. и предоставляющую жителям Туенно (возле Нонсберга) право «fodrum et arimannia»,— причем та же грамота подчеркивает обязательство жителей этого населенного пункта оставаться в зависимости от триентского епископа.
³⁸⁴Ариманнии в качестве отдельных дворов фигурируют в грамоте 1222 г. из Цембра (Huter, II, № 806), где указана половина ариманнии наряду с мансом и тут же — 2 ариманнии (unum masum et mediam rimanniam et duas rimannias), а также в грамоте 1218 г. (№ 729), в которой указаны полторы ариманнии. В грамоте № 671 на ариманниях сидят люди, зависимые от Виганта, который был вотчинником: «homines qui fuerunt Guiganti debent III libras de arimannia». См. также №№ 762, 773, 814 и др.
³⁸⁵Huter, II, № 671 (опись публикуется в этом издании впервые): «lnprimis in villa Cavalesii XXIIII modii de blava medietas ordei et medietas siliginis et frumenti de arimannia. Item XII arimannie de caseo, que valent XII libras... In Teseno XXIIII modii de blava de arimannia. Item LIIII bestie in festo sancti Martini»; другие оброки описаны столь же суммарно; их характер большей частью анологичен, за исключением любопытного оброка сукном (in Flemmo XXV pecie panni), который указывает на наличие сельского ремесла и, в частности, сукноделия, в долине Флеймс в начале XIII в.
³⁸⁶См. Huter, III, Nachtrage, № 1248b (1250 г.), Aufzeichnung der Einkunfte des Grafen von Tirol in Capriana (Fleimstal).
³⁸⁷Vоltelini, № 230 (1236 г.). Менгус получает разрешение построить дом... «super unam peciam terrae allodii ipsorum [heredum.— А. И.] positam in villa de Cavalesio in capite pomtis de petra, cui coheret ab una parte ipse Mengus et eius uxor, ab aliis partibus terra communis». Межевые камни в качестве пограничных знаков характерны для баварских поселений (ср. LBaiuv., XII, 4, 5; XVI, 17; XVII, 2 и др.); Штольц (Op. cit., Bd. III. Tl. 1, S. 20) обращает внимание на то, что в одной из боценских грамот (Huter, I, № 97 от 1078—1082 г.) свидетели поземельной сделки названы «lestos per aurem tracti», что указывает на баварские правовые обычаи.
³⁸⁸Voltelini, №. 230: servicium обозначен как обязательство уплачивать «fictum II solidas Ver. in arimannis de Flemo»; об отказе от других повинностей сказано: «...non nес molestabit de aliqua colta vel dabita solvenda vel aliquo scuphio fociendo». В грамоте от 1224—1234 г. (Huter, II, № 826) имеем точную формулировку привилегии епископа триентского в качестве верховного собственника всех вновь построенных жилых домов на территории долины Флеймс: «Item talis consuetudo est in terra de Flem, quos si aliquis edifficat domum de novo, quod ilia domus est domini episcope et ad eum pertinere debet semper».
³⁸⁹Voltelini, № 230: «...qui [nuncius episcopi Macolinus] dictos Mengum et eius uxorem representare debeat iuratis de Cavalesio, qui ipsos in numero rimanniorum de Cavalesio ponere debeant et recipere». Аналогичный характер носит и другая сделка, отраженная в нотариальном акте того же года за № 231: он оформляет предоставление в той же деревне Кавалезе «Zulitanno et fratribus suis Bertoldo et Nicolao et eorum heredibus... [одного дома]... cui coherat ab uno parte rivus, ab aliis partibus omnibus via communis»; денежная рента составляет фикт в 3 солида.
³⁹⁰Hutеr, III, № 1195 (1245 г.), Cavalese: «...regulani communitatis Flemarum integraliter unusquisque pro suo quarterio constituti... pro communitate suprascripta et pro suis heredibus... investiverunt Martinellum de Llatemaro et suos heredes [названо 4 имени.— A. H.] de una quantitate montis de Laucedo iuris communitatis suprascriptae... Tali tenore ut de celero suprascriptus Martinellus conductor et sui heredes... habere et tenere debent... quantitatem montis a suprascripta communitate... ad laborandum, ad habitandum et meliorandum... et ad fictum reddendum... de partirdemonte de Flemo illi quarterio de Flem, cui dicta mons Llauacedi per circuitum annorum secundum quod est consuetudo in parte evenerit et specialiter Gaurdelaio IIII libres parvulorum Ver. et ad domum Caurdelai conducere fictum et decimam... dare ecclesiae S. Marie...». Двор, основанный Мартинеллом, Хутер отождествляет с «Hof Raut in Eggen» (III, S. 238).
³⁹¹Хутер (III, Sachweiser, S. 496) переводит слово «partirdemonte» как «Almabtrieb».
³⁹²Huter, II, №. 589: «...dominus Nicolaus de Egna tenet unum rimanum domini episcopi Tridentini scilicet Zevranum de Cavacavazo; item tenet orfanum, qui est arimannus domini episcopi; item aliam clausuram in villa Tesedi. Item dominus Nicolaus de Egna tenet, qui est episcopatus, iam sunt С anni et plus». Николай из Энна упоминается в грамотах в конце XII в. в связи с привилегиями жителей Энна (предместья Боцена), причем этот населенный пункт обозначается как suburbium.— Hutеr, I, № 453 (1189 г.), 468 (1191г.).
³⁹³Huter, II, № 826: «...dominus Simeon de Aura inclitus milex... multas iniurias et intollerabilem bonus nobis iniunxit, accipiendo a nobis omnibus et petendo illa servicia que nun [quam]accepit videlicet rapas ligna fenum ot alia multa servicia, que nunquam alicui consuevimus facere». При этом Симeон требовал выполнения перечисленных повинностей на территории, принадлежавшей епископу и приобретенной им у некоего феодала Виганта, который упоминается в ряде грамот, и притом нередко как dominus Wigantus (см. Huter, № 826, 671 (Guigantus), 762 (Wigantus de Wineco), 773, 814 и др.).
³⁹⁴Huter, № 826: «Insuper duos nostros vicinos videlicet Warcagolam et Arbilinam, qui iverant in loco Avarene ad venandum secundum morem et consuetudinem hominum illius loci, invenit et illis pileos de capitibus eorum turpiter et indecenter... extraxit et plures alapas eis dedit et indecenter verberavit, dicens quod non vult sustinere quod aliquis rusticus de Flemis, in partibus illis absque eius licencia sit ausus venare».
³⁹⁵Ibid.: «Item pro tota communitate Flemensium suplicamus... de domino Nicolao de Egna et eius fratre Enrico, qui nostram comunem preocubant in Trodena in loco ubi dicitur Rasilanum et illud comunem disboscare faciunt et IIII homines ibi posuerunt, dicendo quod sit eorum allodium».
³⁹⁶Ibid.: «suos saltarios posuerunt... in nostro gaco, dicendo illud ad se pertinere debeat, ...in quo noslros porcos consueverunt ire semper, et non sumus ausi ab uno anno... in eo introire nee uti... domini de Egna preoccuparunt domino episcopo unum rimanum Marlinellum nomine in Cavaleso...». В грамоте подробно изображен случай незаконного захвата феодалом Конрадом из Ауэра дома, вновь построенного на территории деревни Кавалезе одним из общинников (noster vicinus) с разрешения епископа; Конрад насильственно устранил епископскую печать на этом доме, поставил свою и заявил, что дом будет принадлежать ему (dicendo illam suam el ad se pertinere debere et illam tenet per suam). Грамота заканчивается просьбой представителей общины Флеймс, чтобы епископ никогда не допускал на территорию Флеймского прихода вотчинников из Энна, их пособников или других светских феодалов.
³⁹⁷О происхождении сельских коммун из общинных организаций в Италии см. Л. А. Котельников а. О формах общинной организации североитальянского крестьянства в IX—XII вв.— СВ, XVII, 1960.
³⁹⁸Взаимоотношения церковного сеньора и светских феодалов в долине Флеймс отчасти напоминают борьбу монастыря Мури в Швейцарии со светским вотчинником Гунтрамом из-за деревни Волен в конце XI — начале XII в., с той разницей, что она была гораздо меньше по размерам, чем Флеймс, и что она перешла к монастырю ужо после закрепощения ее свободных жителей Гунтрамом (Acta Murensia,— Quellen zur Schweizerischen Geschichte, Bd. III, 2. Abt. Basel, 1883, § 22—23, S. 68—72).

<<Назад Вперёд>>

Просмотров: 8462

загрузка...

Другие книги по данной тематике

Энн Росс.
Кельты-язычники. Быт, религия, культура

Вера Буданова.
Готы в эпоху Великого переселения народов

Гвин Джонс.
Норманны. Покорители Северной Атлантики

Эллен Макнамара.
Этруски. Быт, религия, культура

e-mail: historylib@yandex.ru

разделы

Список книг по данной тематике

Случайные книги

Полезное

Реклама

5. Из истории земельной собственности в Боцене и его окрестностях в X—XII вв. (до превращения Боцена в город)

Земельные собственники в Боцене и его окрестностях в конце XI и в XII в.