Эта книга находится в разделах

Список книг по данной тематике

Реклама

Всеволод Авдиев.   Военная история Древнего Египта. Том 2

Правление Тутмоса IV и Аменхотепа III

Ввиду отсутствия документов трудно сказать, совершали ли египтяне крупные военные походы в Переднюю Азию в течение второго десятилетия царствования Аменхотепа II. Однако имеются все основания предполагать, что Египет был обескровлен длительными войнами и что под давлением некоторых слоев населения египетское правительство, как некогда при Хатшепсут, было принуждено временно приостановить политику внешних завоеваний и больших военных походов. Таким образом, уже в последние годы царствования Аменхотепа II мог наметиться тот поворот к новому курсу мирной внешней политики, который получил наиболее четкое выражение при Аменхотепе III и особенно при Эхнатоне. Однако эта передышка была непродолжительной. Вскоре после смерти Аменхотепа II на престол вступил Тутмос IV, который, возможно, стал царем в результате дворцового переворота. Недаром в одной легенде, текст которой начертан на стэле, найденной между лапами большого Гизэхского Сфинкса, рассказывается о вещем сне Тутмоса. Заснув после охоты в тени Великого Сфинкса, Тутмос увидел во сне, что к нему явился сам бог «великой статуи Хепра», т. е. верховный бог солнца, и обещал ему свое «царство на земле». Очевидно, эта легенда должна была обосновать законность притязаний Тутмоса IV на царский престол. Больше того, в этой надписи ясно указываются те социальные слои, на которые опирался новый фараон. «Войско, царские дети и все знатные радовались ему и любили его... Кварталы Мемфиса и все города, ему принадлежавшие, пришли к нему, подымая руки перед его лицом и восхваляя его».67) Нет ничего удивительного, что войско, дворцовая аристократия и знатные рабовладельцы, а также зажиточные слои городского населения, заинтересованные в возобновлении завоевательной политики, возвели на престол Тутмоса IV, видя в нем истинного преемника Тутмоса III Мен-хепер-Ра. Да и сам Тутмос IV в надписи на Латеранском обелиске называет себя сыном великого завоевателя и считает своим долгом «украсить» и «воздвигнуть» обелиск своего знаменитого предшественника, пролежавший в неоконченном виде 35 лет в Карнакском храме. Возможно, что воцарению Тутмоса IV способствовали и старые сподвижники и соратники Тутмоса III, как, например, писец Чанани, автор «Анналов Тутмоса III», продолжавший свою службу в качестве «начальника войска» и «действительного царского писца» при Тутмосе IV. Характерно, что некоторые особенности летописного стиля, впервые появившиеся в «Анналах Тутмоса III», сохранились и в надписях времени его преемников: Аменхотепа II, Тутмоса IV и даже Аменхотепа III. Так велико [170] было влияние той идеологии, которая была выработана в период расцвета военной политики Египта при Тутмосе III.68)


Тутмос IV, сражающийся на колеснице. Рельефное изображение на колеснице Тутмоса IV.
Каирский Музей. Новое царство. XVIII династия.

Военная аристократия, возведя на престол Тутмоса IV, использовала все идеологические средства того времени — художественную литературу, изобразительное искусство и религию, для того чтобы окружить фараона ореолом неустрашимого мужества, создав легендарный образ царя-победителя, который с самых юных лет как бы готовился к карьере полководца, будучи смолоду смелым охотником на львов и метким стрелком.69) И настолько глубоко внедрился в сознание современников облик фараона-победителя, что даже в гробнице Тутмоса IV сохранились на обломке царского трона и роскошной колесницы его изображения в виде сфинкса, попирающего поверженных нубийцев, и триумфатора, который на своей колеснице топчет и сокрушает сведенные в предсмертных судорогах тела побежденных иноземцев.70) Этот образ идеализированного героя — победоносного фараона, мчащегося на своей колеснице во время охоты на диких зверей, а в дни войны — на своих врагов, укрепляется в изобразительном искусстве и художественной литературе времени Нового царства. Особенно характерно, что этот становящийся почти стандартным образ мужественного [171] охотника и смелого воина используется для изображения не только царя, но часто и знатного аристократа, который пользовался своей колесницей как на охоте,71) так и в бою. Это указывает на то, что египетский фараон в период XVIII династии был особенно тесно связан с богатой и родовитой военной знатью, интересы которой он в первую очередь представлял и защищал.

О походе Тутмоса IV в Переднюю Азию сохранились очень скудные сведения в некоторых надписях того времени. В очень обрывочной надписи в Карнаке, содержащей список жертв, упоминаются «предметы, которые его величество захватил в Нахарине... во время первого победоносного похода».72) Один из сподвижников фараона, служивший в его свите или личной охране, в надписи на своей стэле сообщает, что он находился при царе во время его «походов в южные и северные страны, следуя за его величеством от Нахарины до Кароя и находясь [вместе с ним] на поле битвы».73) Во время этого похода в Переднюю Азию (очевидно, в Северную Сирию) Тутмос IV захватил некоторое количество пленных. В надписи, высеченной в заупокойном храме Тутмоса IV в Фивах, упоминается «заселение «Крепости Мен-хеперу-Ра» людьми из Хару, которых его величество взял в плен в городе Гезере (Ка-джа)».74) Во время этого похода в Нахарину египетские войска захватили не только пленных, но и добычу. Князья Нахарины принуждены были доставлять в Египет обильную дань, как мы это видим на одном изображении из гробницы Хаемхета.75) В гробнице «действительного царского писца, писца новобранцев и начальника войска Чанани» изображено, как «доставляются приношения из Речену и поставки из северных стран: серебро, золото, малахит, всякие драгоценные камни из страны бога, [которые привозятся] князьями всех стран».76) Очевидно, этот так называемый «первый победоносный поход» Тутмоса IV в Переднюю Азию увенчался несомненным успехом. Его результатом было укрепление египетского влияния в странах Речену и Нахарина, иными словами, во всей Сирии вплоть до границ Малой Азии и Месопотамии. Сирийские князья были снова принуждены поставлять ценности ко двору египетского фараона.

Имеются основания предполагать, что Тутмоса IV в начале его царствования поддерживали военные слои рабовладельческой и придворной аристократии, войско и зажиточные слои городского населения, а также, возможно, и провинциальное жречество.77)

В этот период начала упадка военной и политической мощи египетского государства, когда, несомненно, стало понемногу ослабевать политическое влияние Египта в соседних [172]


Египетский вельможа на охотничьей колеснице. Роспись из гробницы Усерхета.
Новое царство. XVIII династия.

странах и все больше углублялись классовые и социальные противоречия между различными слоями населения, центральная власть в лице фараона и его ближайшего окружения должна была опираться на более широкие слои населения и умело лавировать между наиболее сильными группировками в среде правящего класса рабовладельческой аристократии. Однако, возобновив прежний курс завоевательной политики, Тутмос IV, начав на 8-м году своего царствования поход против нубийских племен, сделал попытку опереться теперь на высшее фиванское жречество, которое всегда вдохновляло фараонов на широкие завоевания, в особенности в Нубии, всегда считавшейся исконным доменом верховного фиванского бога Амона, его главного храма в Фивах и его жречества. На скалах Коноссо около Филэ, где издавна проходила граница собственно Египта,78) сохранилась надпись, описывающая поход Тутмоса против восставших нубийских племен. Эта надпись выдержана в стиле, типичном для того времени, когда египетские фараоны изображали себя в качестве преданных почитателей бога Амона, называя фиванского бога своим «отцом» и спрашивая у него совета как у «правителя богов». В надписи говорится о том, что, когда Тутмос IV находился в Фивах и совершал обряды, в [173] частности обряд очищения, в честь бога Амона, фараону сообщили, что южные племена спустились из страны Вават, задумав поднять восстание против Египта и собрав вокруг себя ряд соседних мятежных племен. Демонстрируя перед народом свое традиционное благочестие и свою связь с высшим фиванским жречеством, Тутмос IV , совершив соответствующие церемонии, обратился за советом к верховному фиванскому богу Амону, названному в этой надписи «правителем богов». Получив от фиванских жрецов согласие на проведение этого похода, фараон во главе своего войска выступил на юг. Судя по тому, что войска фараона двигались по обоим берегам Нила, а корабль фараона шел вверх по Нилу, причем царь останавливался в больших населенных пунктах у наиболее почитаемых храмов, например в Эдфу, этот поход был скорее карательной экспедицией, нежели регулярной войной с организованными войсками противника.79) В надписи сказано о том, что население с восторгом встречало фараона, а мятежные враги пытались укрыться в «недоступных долинах» восточного нагорья, где их настигали египетские войска. К сожалению, конец надписи плохо сохранился и поэтому трудно сказать, каковы были реальные последствия этого похода. Очевидно, в результате этого похода восстание мятежных племен, если оно имело место, было подавлено, что дало египтянам возможность укрепить и расширить свою власть над «южными странами», откуда они постоянно получали военную добычу, дань и подати, жестоко взимаемые с местного населения. Как полагает Брэстед, пленные, захваченные в стране Куш, были поселены фараоном в ограде его заупокойного храма в Фивах. На это, возможно, указывает надпись, найденная Петри и хранящаяся в Хаскельском Восточном музее в Чикаго.80) Таким образом, с этого времени египетские фараоны начинают выводить все большее количество рабов из завоеванных соседних стран и расселять их в специальных поселениях и лагерях.

При Тутмосе IV последний подъем завоевательной политики египетского государства носит судорожный характер тщетной попытки удержать обширные территории, которые были завоеваны в Передней. Азии и Северо-Восточной Африке в конце XVI и в первой половине XV в. Географические границы территорий, на которых разыгрывалась эта упорная борьба в царствование Тутмоса IV, отмечены названиями, сохранившимися на внутренней стенке кузова колесницы этого фараона. В этом списке перечислены страны и города Передней Азии: Нахарина, Сангара, Тунип, Шасу, Кадеш и Тихиса, а также местности Нубии: Куш (?), Караи, Миу, Ирем, Гурсес и Тиураик.81) Наряду с известными обозначениями «от Нахарины до Караи» встречаются и некоторые другие, редко упоминаемые. Но район [174] борьбы по-прежнему простирается от берегов Евфрата до далеких стран Восточной Африки.


Аменхотеп III на своей колеснице.
Рельеф Каирского Музея. Новое царство.

При следующем египетском фараоне военная политика Египта становится значительно менее напряженной и активной, чем в предшествующий период, когда египетские войска наводили трепет и ужас на племена и города Передней Азии и Нубии и внушали не только уважение, но даже беспокойство и страх сильным соседним государствам. Судя по отсутствию специальных надписей, повествующих о больших военных походах Аменхотепа III, а также по дипломатическим документам Амарнского архива, после смерти Тутмоса IV египетское правительство принуждено было почти полностью отказаться от прежнего традиционного курса завоевательной политики. Весьма возможно, что это стоит в связи с истощением сил египетского народа после длительного периода войн, с обострением классовых противоречий, когда огромные богатства скопились в руках рабовладельческой аристократии, в частности в руках высшего фиванского жречества. Имеются некоторые основания предполагать, что подготовка Амарнской [175] реформы, связанная с ориентацией центральной власти на провинциальное жречество и средние слои населения, началась еще до вступления на престол Эхнатона, может быть, в царствование Аменхотепа III.82)

Весьма возможно, что эти слои населения еще в доамарнский период активно выступали против высшего фиванского жречества. К сожалению, в документах не сохранилось явных на это указаний. Но во всяком случае совершенно ясно, что Аменхотеп III только в начале своего царствования и то главным образом с целью укрепления своего авторитета в первую очередь среди рабовладельческой аристократии и фиванского жречества, а также продолжая старую традицию, совершил поход в Нубию. В ряде надписей этого времени описывается этот поход, который произошел в течение 5-6 годов царствования Аменхотепа III. В надписи у 1-го порога фараон сообщает о победе над «врагом из Куша» и подчеркивает свою связь с фиванским храмом, называя себя «правителем Фив, любимцем Амона-Ра, царя богов». В надписи, высеченной на скале на острове Коноссо, эта связь фараона с фиванским жречеством подчеркнута еще более ясно и наглядно благодаря изображению Амона, который приводит к Аменхотепу III в качестве пленников четыре южные страны: Куш, Ирем, Урем и Арек. В этой надписи в традиционной напыщенной форме говорится о победах фараона и о том, что «ни один царь Египта не сделал чего-либо подобного».83) В одной надписи Британского музея упоминается о том, что Аменхотеп III одержал победу над нубийскими племенами в районе Ибхата и захватил там 740 пленников.84) Однако вряд ли можно согласиться с Брэстедом, что Аменхотеп III углубился в Нубию «немного дальше», чем Тутмос III. Действительно, Бубастисская надпись сообщает, что египетские войска достигли «высот Хуа». Однако если это название встречается в списке географических названий рядом с названием страны Пунт, то из этого никак нельзя делать вывод, что эти «высоты Хуа» находились именно рядом со страной Пунт, поскольку в египетских географических списках названия местностей располагались далеко не всегда в строго географическом порядке. С другой стороны, нельзя принимать на веру трафаретные напыщенные утверждения автора Коносской надписи, что «ни один царь Египта не сделал чего-либо подобного». Такие фразы довольно часто встречаются в египетских победных надписях и с течением времени приобрели чисто стандартный характер. Ведь в каждом языке есть такие слова, как «необыкновенный», «необычайный», «непревзойденный»; однако все эти слова в обычном словоупотреблении часто теряют свой прямой смысл и просто означают «особенный» в смысле «превосходного» и т. д.85) Трудно сказать, сколько карательных [176] экспедиций совершил Аменхотеп III в Нубию, но вряд ли они носили более серьезный и внушительный характер, чем походы его предшественников. Эти военные экспедиции на юг предпринимались не для подавления восстаний, не с целью дальнейших завоеваний, а главным образом для захвата добычи, которую Аменхотеп III стремился вывезти из Нубии,86) как это делали и многие из его предшественников.

Естественные богатства Нубии и прилегающих стран широко эксплуатировались в течение всего периода XVIII династии, причем эта эксплуатация восточноафриканских ресурсов достигла в царствование Аменхотепа III весьма значительных размеров, что во многом обусловило внешний расцвет материальной культуры, необыкновенный рост храмового хозяйства, обогащение аристократии и обеспечило развитие внешней торговли и дипломатической деятельности египетского государства. В гимне Амону, который сохранился на стэле, найденной в Фивах в заупокойном храме Мернепта, в торжественных словах говорится о том, что «вожди презренной страны Куш» несут фараону дань на своей спине, что в крепости, окруженной высокими стенами, поселены «дети вождей нубийских племен», что «страны Пунта» присылают в Египет лучшие сорта дерева.87)

Для того чтобы сохранить за Египтом контроль над районами Восточной Африки, от Нижней Нубии до Пунта, необходимо было непрерывно принимать меры к усилению экономического, политического и культурного влияния Египта в этих странах. Поэтому, египтианизация Нубии продолжалась и при Аменхотепе III. С этим была связана обширная строительная деятельность, постройка храмов, которые были в те времена рассадниками и центрами религиозной пропаганды, в частности царского культа. В храме в Седеинга, между 2-м и 3-м порогами Нила египетская царица, жена Аменхотепа III, была изображена в виде богини. Несколько южнее, в Солебе, был построен храм, посвященный культу царствующего фараона. В надписях, сохранившихся в развалинах этого храма, Аменхотеп III торжественно говорит, что он построил этот храм в качестве памятника для возвеличения своего образа, называя себя «владыкой Нубии (Та-педжет), великим богом, владыкой неба». Далее описываются красоты этого «обширного и просторного» храма, пилоны и флагштоки которого достигают неба и небесных светил.88)

Еще южнее, в 180 км к югу от Вади-Хальфа, на западном берегу Нила, в Сесеби, между 2-м и 3-м порогами, приблизительно во время Хатшепсут возник важный укрепленный город, своего рода крепость и опорный пункт египетского могущества в Нубии, получивший довольно большое значение [177] при Аменхотепе III. Очевидно, этот город особенно разросся в первые годы царствования Аменхотепа IV, как на это указывают развалины трех храмов, относящихся именно к этому времени.89) Наконец, древнейшая часть египетского города времени Нового царства, раскопанного в Кава, к югу от 3-го порога, была, возможно, также построена в царствование Аменхотепа III, так как древнейшие находки, сделанные здесь, относятся к этому времени. Этот город, получивший название Гематон, стал крупным центром при Эхнатоне и, видимо, был связан с культом Атона, первые зачатки которого, как известно, стали появляться еще при Аменхотепе III.90)

Так завоевание Нубии фараонами XVIII династии привело не только к тому, что Нубия была прочно включена в состав египетского государства, но также к тому, что египетское влияние глубоко проникло в толщу местного населения, сохранившись в своих пережитках до весьма позднего времени.

Совершенно иная обстановка создалась в Передней Азии. В Северо-Западной Месопотамии выросло сильное Митаннийское государство, которое стало соперничать с Хеттским царством. Оба эти государства, ведя между собой упорную борьбу, пытались укрепить свое политическое влияние в Северной Сирии. В Южной Сирии образуется коалиция сиро-финикийских князей и городов, пытающихся освободиться от власти Египта. В Палестину проникают племена хабири, угрожающие египетским резидентам, гарнизонам и городам, сохраняющим верность египетскому фараону. Египет, ослабленный многолетними и тяжелыми войнами, истощивший свои людские резервы, не может удержать своих позиций в Передней Азии. Начинается период ослабления военной мощи Египта при Эхнатоне и его слабых преемниках. Лишь при первых фараонах XIX династии Египет снова начинает активизировать свою внешнюю политику; однако этот период египетской истории уже выходит за пределы нашего исследования. [178]


67) J. H. Breasted. Ancient Records of Egypt, vol. II, p. 322-323.

68) В надписях Тутмоса III, Аменхотепа II и Тутмоса IV упоминается «первый победоносный поход» соответствующего фараона. Тем самым как бы создается впечатление, что каждый из этих фараонов провел целую серию «победоносных походов». Еще Брэстед указал на то, что Бубастисская надпись с описанием похода Аменхотепа III в Нубию выдержана в стиле «Анналов Тутмоса III» (J. H. Breasted. Ancient Records of Egypt, vol. II, p. 337).

69) В надписи на стэле Сфинкса описывается, как Тутмос IV, еще будучи юношей, охотился в мемфисском нагорье на львов и диких коз и стрелял в цель медными стрелами. Эта последняя деталь живо напоминает аналогичный рассказ о том, как Аменхотеп II метко стрелял из лука в цель. И в том и в другом описании подчеркивается быстрота, с которой летели кони, впряженные в царскую колесницу (J. H. Breasted. Ancient Records of Egypt, vol. II, p. 322).

70) На обломке царского трона, сохранившегося в гробнице Тутмоса IV, фараон изображен в виде идущего сфинкса, попирающего лапами тела поверженных нубийцев. В помещенной тут же гиероглифической надписи говорится, что «фараон сокрушает все иноземные страны» —  (H. Carter and P. E. Newberry. The Tomb of Thoutmösis IV. London, 1904, p. 21-22, pl. 11a). На внешней части кузова богато изукрашенной колесницы Тутмоса IV, сохранившегося в его гробнице, изображен победоносный фараон, который, стоя на колеснице (очевидно, во время битвы), давит и топчет иноземцев-азиатов, корчащихся под колесами его колесницы и копытами его коней (H. Carter and P. E. Newberry. The Tomb of Thoutmösis IV, p. 26-30, pl. IX-XI, fig. 1-6).

71) W. Wreszinski. Atlas.., Bd. I, Taf. 26.

72) A. Mariette. Karnak. Leipzig, 1875, p. 33. [248]

73) Стэла Аменхотепа (см. S. Sharpe. Egyptian Inscriptions, I. London, 1836, p. 93).

74) J. H. Breasted. Ancient Records of Egypt, vol. II, p. 326.

75) J. H. Breasted. Ancient Records of Egypt, vol. II, p. 325.

76) K. Sethe. Urkunden.., IV, 1007.

77) В надписи на стэле Сфинкса подчеркивается культ ряда главным образом северноегипетских богов. Особенно характерно, что культ богов Горахте, Хепер, Атума и Ра связывается с Гелиополем и Мемфисом. Так, про Тутмоса IV говорится, что он «очищает Гелиополь, удовлетворяет Ра, украшает Мемфис, подносит истину Атуму» и т. д. (J. H. Breasted. Ancient Records of Egypt, vol. II, p. 322). В этом явно чувствуется стремление фараона опереться на провинциальное жречество, может быть, несколько противопоставляя его высшим слоям фиванского жречества.

78) J. H. Breasted. Ancient Records of Egypt, vol. II, p. 326-329.

79) Брэстед полагает, что битва между египетским войском и восставшими племенами Нубии произошла «несомненно, где-то в Вавате» (J. H. Breasted. Ancient Records of Egypt, vol. II, p. 327). Однако это предположение не может быть доказано, так как в надписи даже не говорится о какой-либо битве и не указывается, в каком районе произошел окончательный разгром восставших. Поэтому можно думать, что этот поход Тутмоса IV был скорее карательной экспедицией, систематическим подавлением в Нубии всех мятежных элементов, чем регулярной войной с организованными войсками противника. Сам Брэстед неоднократно указывает, что в период XVIII династии Нубия была не только прочно присоединена к Египту, но и в сильной степени египтианизована.

80) J. H. Breasted. Ancient Records of Egypt, vol. II, p. 327.

81) На внутренней части кузова колесницы Тутмоса IV фараон изображен в виде сфинкса, который попирает лапами побежденных иноземцев. Ниже изображены головы азиатов и нубийцев рядом с названиями покоренных стран и городов (H. Garter and P. E. Newberry. The Tomb of Thoutmösis IV. p. 32-33). Художник тщательно изобразил своеобразную одежду, прически и украшения южан, часть которых, по мнению Севе-Седерберга, — типичные негры. Поэтому обозначенные здесь африканские страны, возможно, находились в современном Судане (Т. Säve-Söderbergh. Ägypten und Nubien. Lund, 1941, S. 157).

82) J. H. Breasted. Ancient Records of Egypt, vol. II, p. 336.

83) J. H. Breasted. Ancient Records of Egypt, vol. II, p. 336, 340-342. Страна Ирем упоминается в надписях Хатшепсут на стенах ее храма в Дейр-эль-Бахри (J. H. Breasted. Ancient Records of Egypt, vol. II, p. 110). Однако нет никаких оснований считать, что эта страна была покорена Аменхотепом III.

84) J. H. Breasted. Ancient Records of Egypt, vol. II, p. 334, 337-340. Эд. Мейер вполне обоснованно предполагает, что Аменхотеп III во время своих походов в Нубию не продвинулся дальше района Напаты и четырех порогов Нила (Ed. Meyer. Geschichte des Altertums, 2. Aufl. Bd. II, l, S. 150).

85) В одной надписи Британского музея говорится, что Аменхотеп III вывел из страны Ибхет в Нубии 740 пленников. В своей большой строительной надписи Аменхотеп говорит, что при украшении пилона в Карнакском храме он использовал золото, вывезенное из страны Карой во время его «первого победоносного похода», «когда он сокрушил презренную страну Куш» (J. H. Breasted. Ancient Records of Egypt, vol. II, p. 341, 360). [249]

86) J. H. Breasted. Aucient Records of Egypt, vol. II, p. 341, 360.

87) J. H. Breasted. Ancient Records of Egypt, vol. II. Chicago, 1906, p. 361-362.

88) L. D. Abt. III, Bl. 89; J. H. Breasted. Ancient Records of Egypt, vol. II, p. 362-363.

89) A. M. Blасkman. Report of the excavations at Sesebi (1936—1937). — JEA, vol. XXIII, p. 148-149; H. W. Fairman. Preliminary report on the excavations at Sesebi (1937—1938). — JEA, vol. XXIV, p. 151.

90) L. P. Rirman. Preliminary report of the Oxford University excavations at Kawa (1935—1936). — JEA, vol. XXII, p. 202.

^) В книге в этой главе обозначен только один подзаголовок - в начале. Но разделение напрашивается. HF

i) В книге было «Тутмоса I». Опечатка, на мой взгляд, явная — HF.

загрузка...
Другие книги по данной тематике

Владимир Миронов.
Древние цивилизации

Е. В. Черезов.
Техника сельского хозяйства Древнего Египта

Ш. Султанов, Л. Султанов.
Омар Хайям

Эммануэль Анати.
Палестина до древних евреев

Рафаэла Льюис.
Османская Турция. Быт, религия, культура
e-mail: historylib@yandex.ru