Эта книга находится в разделах

Список книг по данной тематике

Реклама

Валерий Демин, Юрий Абрамов.   100 великих книг

77. Повесть временных лет

Все, что нам сегодня известно об истоках Руси по первичным письменным источникам, дожило до наших дней исключительно благодаря «Повести временных лет» — так условно был назван Начальный летописный свод, включенный затем в Лаврентьевскую и Ипатьевскую летописи (другие, более ранние редакции и версии попросту не дошли). Традиция приписывает составление летописи монаху (черноризцу) Киево-Печерского монастыря Нестору, о чем есть скупые упоминания в некоторых позднейших списках книги.

Сказанное вовсе не означает, что кроме творения Нестора никогда и ничего другого не было. Было! Да еще сколько! Одна утраченная Иоакимовская летопись, на которую ссылался В. Н. Татищев, чего стоила: здесь излагались факты, не доступные по другим источникам. Только утрачено все это безвозвратно. Знать, такова судьба, и свою первоначальную писаную историю вплоть до 1116 года и впредь суждено изучать по «Повести временных лет». Нестор-летописец — не просто хронист, протокольно записывавший события. Он — и первостатейный русский писатель, и мыслитель высочайшего ранга, которого от начала до конца занимал вопрос о месте Руси в мировой истории.

По существу, Нестор — первый русский философ-космист. Вопрос, который ставит летописец, «Откуда есть пошла Русекая земля?» — не просто исторический и даже не историософский, это воистину вселенский вопрос: происхождение Земли русской неотделимо от происхождения всех племен и народов в библейском контексте истории мира и человека. Поражает и сама летописная концепция: не хроника или изложение событий, но — Повесть временных лет. Тем самым русская история предстает составной частью того общего временного процесса, где Время-Хронос — важнейший атрибут Космоса и выражает его движущее, текучее начало. Поразительно также удвоение времени в летописном заглавии: два синонима «время» и «лета» образуют динамичное и всеохватывающее словосочетание «временные лета», создающее эффект неисчерпаемого временного движения, даже — полета («лета» от слова «лететь», откуда — «полет»).

Безусловно, главная ценность Несторовой летописи состоит в том, что это основной (а во многих случаях — единственный) источник наших сведений о предыстории и ранней истории Руси. Начало русского народа и всего славянского племени автор «Повести временных лет» вел от сына легендарного библейского Ноя — Иафета, которому после потопа достались северные («полунощные») страны. Между прочим, если быть строго объективным и следовать букве и духу Начальной летописи, то так называемый потоп, а точнее, катастрофический катаклизм, который когда-то перетасовал языки и народы, и есть подлинная точка отсчета русской истории, ибо первые слова, начертанные летописцем после знаменитого зачина-вступления — «по потопе», то есть «после потопа».

И далее Нестор развертывает грандиозную, в духе библейских традиций, картину возникновения славяно-русского пестроцветия.

Поляне же, жившие сами по себе, как мы уже говорили, были из славянского рода и назвались полянами, и древляне, произошли от тех же славян и назвались древляне, радимичи же и вятичи — от рода поляков. Были ведь два брата у поляков — Радим, а другой — Вятко. И пришли и сели: Радим на Сожи, и от него прозвались радимичи, а Вятко сел с родом своим по Оке, от него получили свое название вятичи. И жили между собою в мире поляне, древляне, северяне, радимичи, вятичи и хорваты. Дулебы же жили по Бугу, где ныне волыняне, а уличи и тиверцы сидели по Бугу и по Днепру и возле Дуная. Было их множество: сидели по Бугу и по Днепру до самого моря, и сохранились города их и доныне; и греки называли их «Великая скуфь».

Все эти племена имели свои обычаи, и законы своих отцов, и предания, каждое — свои обычаи. Поляне имеют обычай отцов своих тихий и кроткий, стыдливы перед снохами своими и сестрами, и матерями, и снохи перед свекровями своими и перед деверями великую стыдливость имеют; соблюдают и брачный обычай: не идет жених за невестой, но приводят ее накануне, а на следующий день приносят что за нее дают. А древляне жили звериным обычаем, жили по-скотски: убивали друг друга, ели все нечистое, и браков у них не бывало, но умыкали девиц у воды. А радимичи, вятичи и северяне имели общий обычай: жили в лесу, как и все звери, ели все нечистое и срамословили при отцах и при снохах, и браков у них не бывало, но устраивались игрища между селами, и сходились на эти игрища, на пляски и на всякие бесовские песни и здесь умыкали себе жен по сговору с ними; имели же по две и по три жены. И если кто умирал, то устраивали по нем тризну, а затем делали большую колоду и возлагали на эту колоду мертвеца и сжигали, а после, собрав кости, вкладывали их в небольшой сосуд и ставили на столбах по дорогам, как делают и теперь еще вятичи. Этого же обычая держались и кривичи и прочие язычники, не знающие закона Божьего, но сами себе устанавливающие закон.

С детства знакомы каждому человеку, уважающему историю и культуру своей Родины, легенды о Кие — основателе Киева, «призвании» варягов, Рюрике — основателе первой царской династии, вещем Олеге, Игоре Старом и его блаженной супруге Ольге, сыне их Святославе — отважном русском воителе, на которого впоследствии равнялись все русские полководцы. Кто ни помнит бесхитростного, но сразу же западающего в Душу рассказа Нестора:

В год 6472 (964). Когда Святослав вырос и возмужал, стал он собирать много воинов храбрых. Был ведь и сам он храбр, и ходил легко как пардус, и много воевал. Не возил за собою ни возов, ни котлов, не варил мяса, но, тонко нарезав конину, или зверину, или говядину и зажарив на углях, так ел; не имел он шатра, но спал, постилая потник с седлом в головах, — такими же были и все остальные его воины. И посылал в иные земли со словами: «Хочу на вас идти».

А далее — великий князь Владимир, крещение Руси, мученическая смерть Бориса и Глеба, Ярослав Мудрый, Владимир Мономах, отражение набегов многочисленных врагов — хазар, печенегов, половцев, становление могучей державы — Киевской Руси. Нет, воистину без «Повести временных лет» немыслима русская культура! Недаром Нестерова летопись оказала колоссальное влияние на творчество крупнейших русских поэтов — Пушкина («Песнь о вещем Олеге», «Руслан и Людмила»), Рылеева, Языкова, Хомякова, Мея, Майкова, А. К. Толстого и др.

И как вольный звон русского колокола, всегда будет раздаваться в наших ушах и отдаваться в наших сердцах бессмертный зачин Нестерова многолетнего труда: «Се повести времянены, лет, откуда есть пошла русская земля, кто в Киеве нача перва княжити, и откуда русская земля стала есть». Благодаря Нестору все теперь знают, откуда мы родом. Но также теперь знают что и сама русская история, литература, культура берут начал из Нестеровой летописи.

загрузка...
Другие книги по данной тематике

Игорь Муромов.
100 великих авантюристов

Игорь Мусский.
100 великих актеров

Николай Николаев.
100 великих загадок истории Франции

Алексей Шишов.
100 великих военачальников

Дмитрий Зубов.
Всевидящее око фюрера. Дальняя разведка люфтваффе на Восточном фронте. 1941-1943
e-mail: historylib@yandex.ru