Информационный бюллетень "Каверт экшн" — ЦРУ, «возрождённое» Тэрнером
|
Эта редакционная статья была
написана специально для этой книги в Вашингтоне в 1978 г. Даже празднование двухсотлетия и президентские выборы не вытеснили вопросов о незаконных программах ЦРУ с первых страниц прессы. Каждое новое разоблачение вызывало новую волну критики и осуждения во всём мире. Нового президента ожидали незавершённые конгрессом расследования, неудовлетворённые иски о нанесении ущерба, а также оставшиеся без реализации реформы президента Форда, не установившие новых ограничений для шпионских ведомств, если не считать запрещения убийств. Когда Картер пообещал создать свежую команду, открытое правительство и положить конец тайной выработке политики в башне из слоновой кости, большинство американцев не думало, что это означает закручивание гаек в государственной секретности, возвращение некоторых видных деятелей, приведших нас к Вьетнаму, или передачу вопросов национальной безопасности в ведение главных членов трёхсторонней комиссии элитарного внешнеполитическрго круга, о котором большинство людей понятия не имело. Общеизвестно, что каждого нового главнокомандующего, вдруг вовлечённого в секретные инструктажи и интриги реальной жизни, охватывает шпионский ажиотаж. В таком состоянии Картер сразу отменил все планы по сокращению государственной секретности. Одним из его первых шагов было серьёзное ограничение доступа к информации о тайных операциях ЦРУ и прекращение возможной утечки. Он сократил с 40 до 5 число чиновников Белого дома, имевших доступ к этим материалам. Он был шокирован, узнав, как много членов конгресса получают информацию ЦРУ, и рекомендовал ограничить её поступление единственной объединённой комиссией с небольшим числом членов. Он приказал проверить все правительственные учреждения, занимающиеся сбором разведывательной информации, и начал создавать новую команду. По меньшей мере 15 членов Трёхсторонней комиссии были введены в правительство или назначены на другие высокие посты, и по крайней мере ещё 6 были избраны в качестве советников президента — все из 65 американских членов комиссии, тщательно отобранных её основателями Дэвидом Рокфеллером и Збигневом Бжезинским. В двух словах, философия комиссии предполагает, что в конечном счёте выживанию современного капитализма лучше послужит активное сотрудничество, чем беспорядочная конкуренция между индустриальными державами Северной Америки, Западной Европы и Японии. Создание комиссии явилось для Картера вступительным вкладом во внешнюю политику, которая стала объектом интенсивных инъекций со стороны Трёхсторонней комиссии. Неудивительно поэтому, что Картер выбрал Бжезинского в качестве советника по вопросам национальной безопасности. Государственный секретарь Сайрус Вэнс также был активным членом этой нью-йоркской организации, одним из творцов политики во время вьетнамской войны и первым советником в предвыборной кампании Картера. Вице-президент Уолтер Мондейл, представитель в ООН Эндрю Янг, министр обороны Гарольд Браун, министр финансов Майкл Блюменталь, бывший директор бюджетного управления Берт Лэнс и посол в Италии Ричард Гарднер — вот некоторые из других членов Трёхсторонней комиссии, получившие государственные посты. Спустя месяц картеровский разгон внезапно был остановлен выдвижением либерала Теодора Соренсена на должность директора ЦРУ (и неожиданным разоблачением длительных денежных выплат ЦРУ королю Хуссейну и другим, публикации о чём Картер пытался предотвратить). После того как консерваторы провели успешную кампанию, чтобы вынудить Соренсена снять свою кандидатуру, Картер назначил на этот пост адмирала Стэнсфилда Тэрнера. Бывший однокашник Картера по училищу в Аннаполисе, Тэрнер прошёл проверку конгресса без допроса, устроенного Соренсену. Его военная деятельность и научный подход произвели впечатление на либералов и консерваторов. Он быстро сделал карьеру в военно-морских силах и дошёл до командующего вооружёнными силами НАТО в Южной Европе. Прежние сообщения показали, что его адмиральская политика встрясок в ВМС была успешной, так почему не дать ему волю в Лэнгли? Тэрнер развил кипучую деятельность, угождая членам кабинета, выслушивая комиссию сената по надзору, встречаясь регулярно и в частном порядке с Картером, и стал первым директором ЦРУ, занявшим кабинет рядом с Белым домом в здании правительства. Президент заявил новому шефу ЦРУ: «Одним из самых больших сюрпризов для меня после вступления на пост было узнать, сколь эффективно ЦРУ». Результатом всех этих встреч явилась самая обширная организационная и процедурная трансформация с момента создания ЦРУ тридцать лет назад. Тэрнер добился учреждения должности директора национальной разведки о централизованным контролем над всеми разведывательными ведомствами и предложил свою кандидатуру на этот пост. Для руководства ЦРУ должен был быть назначен другой человек. Так этот план начал претворяться в жизнь. Картеровские внутренние преобразования завершились к августу и легли в основу исполнительного приказа № 12036, подписанного 24 января 1978 года. Он предусматривал создание четырёх новых ведомств, рационализацию работы, чтобы избежать дублирования, и вообще сделал шпионаж централизованной, более эффективной и якобы легальной государственной деятельностью. Считается, что важнейшим шагом Картера была передача высокоцентрализованной власти и руководства директору ЦРУ, который теперь ставит задачи, проверяет результаты, контролирует бюджеты не только ЦРУ, но и разведывательных служб армии, флота и ВВС, национального управления аэрофоторазведки, министерства финансов, управления по борьбе с наркотиками, Агентства национальной безопасности, разведывательного управления министерства обороны, научно-исследовательских институтов, министерства энергетики и даже контрразведывательного управления ФБР. Тэрнер возглавляет четыре руководящих органа и выступает в качестве главного представителя разведывательного сообщества перед конгрессом, прессой и публикой. Он стал первым директором ЦРУ, который присутствует на всех заседаниях правительства. Когда Тэрнеру было предоставлено право окончательного решения по бюджетам, он, говорят, заявил: «Кто владеет бюджетом, тот владеет золотым правилом». Вето на бюджеты позволяет Тэрнеру приостанавливать или продвигать программы по своему усмотрению, даже если деньги поступают через министерство обороны. Только это право предполагает надзор и контроль за бюджетом от семи до двенадцати миллиардов долларов ежегодно. Тэрнер возглавил ЦРУ в критический период истории. Публичные разоблачения тех, кто привык действовать в темноте, быстрая смена директоров (пять человек менее чем за пять лет), половинчатые реформы и слухи о планах реорганизации имели отзвук во взволнованном управлении, особенно в его оперативных отделах. Роберт (Расти) Уильямс, приглашённый Тэрнером из Стэнфордского исследовательского института для изучения деятельности оперативного управления, выразил согласие с собственными исследованиями ЦРУ: оперативное управление имеет избыток кадров, и особенно сотрудников высших рангов. В течение лета Тэрнер совместно с кадровиками и штатными психологами подготовил план мероприятий для смягчения бурной реакции на сокращение 820 оперативных должностей из 4730. Он принял к сведению рекомендации о более решительных сокращениях, но вместо увольнения 1400 сотрудников в течение шести — восьми лет решил сократить 800 должностей за два года, тем более что многие из них были заполнены в то время и многие относились к штаб-квартире. Были затронуты тринадцать должностей за рубежом, включая резидентов в ФРГ, Австрии, Норвегии, Швеции, Люксембурге, Испании, Швейцарии, Канаде, Австралии и Японии. Три резидента вернулись домой из Латинской Америки, чтобы уйти в отставку. К концу 1978 года почти 20 процентов оперативных работников превратятся в писателей, лекторов, полицейских начальников на местах, иностранных агентов, лоббистов, филеров, частных детективов в корпорациях, а многие присоединятся к шумной ассоциации бывших сотрудников разведки, клубу погоревших шпионов. Увольнения могли отразиться на моральном духе, но ведь было несколько предупреждений. Первый намёк на сокращения прозвучал в июле, когда заместитель директора Генри Ноке неожиданно подал в отставку после 24 лет службы из-за несогласия с политикой Тэрнера. В то же время сообщения, что Тэрнер добивался преждевременной отставки многих старших оперативных сотрудников, были хитро опровергнуты. «Принудительные отставки или перемещения кого-либо из высших сотрудников ЦРУ не намечаются; в настоящее время не планируются серьёзные изменения организационной структуры ЦРУ», — заявил Тэрнер. Но это было сказано в августе, а к октябрю были разосланы меморандумы на восьми листах, с детальным изложением критериев, используемых при составлении списков увольняемых. Поскольку функции Тэрнера расширились, новый заместитель директора теперь осуществляет повседневный контроль над ЦРУ. Это Фрэнк Карлуччи, взятый на эту должность из посольства США в Португалии, ветеран государственной службы, который наделён полномочиями замещать Тэрнера на совещаниях в Белом доме и СНБ и получать разведывательные оценки, ранее направлявшиеся только адмиралу. Картер рассматривал возможность ещё нескольких назначений для Карлуччи, но оставил свои планы, когда демократы в конгрессе напомнили о его многих высоких постах в администрации Никсона. Его дипломатическая карьера началась в 1956 году в Иоганнесбурге, где он пробыл до 1959 года, затем служба в Бельгийском Конго до 1964 года, год в Занзибаре, далее в Бразилии до 1969 года, потом он возвратился в США, в управление экономических возможностей администрации Никсона. В 1971 году он был помощником директора административно-бюджетного управления. В 1975 году он внезапно был отправлен (в разгар сражения между коммунистами и социалистами) послом в Лиссабон. Заслужил похвалу, выступив против предложения Генри Киссинджера прекратить американскую помощь Лиссабону, когда одно время казалось, что там берут верх коммунисты. Когда подошло время для его утверждения в конгрессе, демократы лишь мимоходом затронули деликатное прошлое Карлуччи. Они быстро проголосовали в комиссии за утверждение — 10:0. Карлуччи сменил Джека Блэйка, кадрового сотрудника ЦРУ, который был заместителем директора с июля 1977 года, после отставки Ноке. Хотя ожидается, что 47-летний Карлуччи успокоит ЦРУ, некоторые выражают сомнение, что управление сумеет сразу приспособиться к новым порядкам, если даже захочет. По словам одной из жертв сокращения, несмотря на все разоблачения ЦРУ в печати, его организация остаётся в основном неизменной. Неважно, кто управляет, заявляет Дональд Джордан, важно, что руководят представители элиты, большинство которых презирает как идиотов широкую публику и готово, когда нужно, лгать конгрессу. Поражённый безразличием, которое он наблюдал среди высокопоставленных сотрудников, Джордан говорил, что в досье ЦРУ регулярно поступает сфабрикованная информация. Он вспоминает, как один сотрудник оправдывал своё выдуманное сообщение в штаб-квартиру: «О'кей, кое-что приукрашено, ну и что? Ведь это не повредит. Увеличат наш бюджет и добавят много людей». Джордан прослужил двадцать шесть лет во внутренней службе ЦРУ в качестве представителя по связи с общественностью. Он считает, что ему предложили уволиться потому, что он был занесён в список потенциальных критиков. 57-летний сотрудник обвиняет высокопоставленных руководителей ЦРУ в том, что они ведут один законный учёт личного состава, а другой незаконный — учёт недовольных. Это делается для контроля, шантажа и увольнения служащих, которые несогласны или критикуют своих боссов, говорит он. Джордан был одним из первых, выполнивших новую инструкцию ЦРУ, требующую от сотрудников сообщать о возможных недостатках. Его сообщения, говорит он, игнорировали, и генеральный инспектор начал затушевывать проблемы в деятельности его подразделения, о которых он сообщал. Попытки Джордана проинформировать адмирала были безрезультатными. По словам Джордана, большинство служащих не изменило образа мышления и их главная озабоченность состоит в том, что ЦРУ находится в цепких руках и что инструкции не имеют никакого значения. Один административный сотрудник ЦРУ сказал, что «существует много бюрократических уловок, которые используются, когда пишут долгосрочные планы. Начальство не хочет ошибаться и старается, чтобы всё было гладко и банально». Согласно журналу «Ньюсуик», ЦРУ даже подготовило в 1977 году пятилетний план с единственным ответом на все проверки и критику: «Мы справляемся с помехами нашему прикрытию, создавая подлинно секретный корпус оперативных сотрудников. (Это будет) чрезвычайно деликатное дело, учитывая множество сложных операций и разнообразные потребности в обеспечении, что требует искусного руководства со стороны наших самых опытных людей». Те, кто интерпретирует «чистку» Тэрнера как сокращение тайных операций, объявляют о «конце эры» секретных шпионов. Но эпитафии преждевременны. Сам Тэрнер признает: «Мы никоим образом не отказываемся от тайных операций... Они продолжаются... Я за то, чтобы сохранить возможность прибегать к политическим акциям, когда они соответствуют цели и должным образом санкционированы». Шпионские операции с помощью людей «будут продолжаться, являясь самой необходимой стрелой в нашем колчане». За период с 1961 по 1976 год было проведено примерно 900 крупных тайных операций, осуществлены тысячи более мелких проектов. Ещё рано делать надгробные надписи: в действительности традиционная структура ЦРУ, включая приукрашенное оперативное управление, лишь организована. И, подобно воскресшему Христу, оно будет действовать ещё с большим жаром, чем когда бы то ни было. ЦРУ не только сохраняет возможность прибегать к тайным операциям, оно также старается скрыть их от государственного департамента. В октябре 1977 года, после длительных переговоров между ЦРУ и государственным департаментом, президент Картер издал приказ, предоставляющий всем послам право просматривать всю переписку, касающуюся американского персонала, находящегося в рамках их юрисдикции. Адмирал Тэрнер и государственный секретарь Вэнс направили идентичные «указания» своим сотрудникам, уточнив, что послы имеют право быть информированными о деятельности ЦРУ. Тэрнер одновременно послал дополнительную директиву своим резидентам, запрещая сообщать послам детали тайных операций и административных процедур. Спор продолжается, и дипломатический корпус, как говорят, недоволен нынешним положением дел. Новые названия отделов, должностей заместителя директора ЦРУ и порядки подчинения не отразились на соотношении источников разведывательной информации. Приблизительно 50 процентов разведывательных данных поступают из открытых источников, таких, как пресса, фильмы и выступления. Источником 40 процентов являются технические средства, такие, как спутники, скоростные самолеты-шпионы, съёмочная аппаратура, подслушивающие устройства и другая техника. Остальные 10 процентов сведений добываются с помощью людей. Людские ресурсы, которые бывший заместитель директора ЦРУ генерал-лейтенант Вернон Уолтерс называет «самым важным элементом, поскольку только они могут выявить намерения», остаются ещё главной необходимостью. Намерения — это именно то, что стоит на повестке дня. Первостепенное значение приобретают планы иностранных государств по реализации этих намерений. Из людей, занятых сбором разведывательных данных, около одной трети разбросано по всему миру, а остальные играют вспомогательную роль в Штатах. ЦРУ насчитывает около 6 тысяч сотрудников за пределами Лэнгли и около 1400 в штаб-квартире. Тайная деятельность не нуждается в большом бюрократическом аппарате: он может серьёзно помешать операциям. Сохранены не только возможности тайных операций, но, как недавно заявил Тэрнер, «мы поддерживаем наши полувоенные ресурсы в готовности, как часть нашего инструмента тайных операций». Как сообщает «Ньюсуик», это секретное полувоенное подразделение насчитывает по меньшей мере 50 человек. Меры Тэрнера добавили бюрократизма, но с соответствующего разрешения все тайные операции могут продолжаться. Говорят, что Тэрнер заявил одному из резидентов в Западной Европе, что «единственная разница состоит теперь в том, что все тайные операции впредь будут проводиться законно». Другие значительные изменения произошли в аналитическом ведомстве ЦРУ, которое должно оценивать и синтезировать информацию, собранную оперативными подразделениями. Сведения сами по себе — это ещё не разведывательные данные, и аналитики в разведывательном сообществе должны развивать и исправлять «продукцию». ЦРУ, в частности, надеется оживить свои отношения с американскими учёными, допустив большее распространение информационных материалов, исходящих из ЦРУ. Чтобы сделать дипломатическое оружие более действенным в осуществлении внешней политики, потребуется больше информации по таким проблемам, как производство продуктов питания, народонаселение, климат, культура и экономика. Всё больше и больше докладов публикуется открыто. «Я весьма горд вкладом, который мы внесли за прошедшие девять месяцев в публичное обсуждение важнейших проблем, — заявляет Тэрнер. — Посмотрите сегодняшние утренние газеты, там помещено большое сообщение о проблемах добычи нефти в Советском Союзе. Мы составили его в апреле, после завершения исследования о советской нефти». Мозговой центр ЦРУ «становится всё более совершенным», говорит Деннис Беренд, помощник представителя по связи с общественностью. «Здесь имеется достаточно лиц с докторскими степенями в любой области, чтобы составить штат университета. Чтобы получить некоторые должности, надо иметь кандидатскую степень», — добавляет он. Отражением научных дисциплин, которые способствуют аналитической деятельности управления, являются отделы экономических исследований, научной разведки, стратегических исследований (вооружения и военная готовность), компьютерных систем и географическо-картографических исследований. Тэрнер и в самом деле наращивает темпы всей работы ЦРУ, и особенно это становится заметным в его отношениях с общественностью. Тэрнер даёт интервью, распространяет фотографии внутренних помещений здания штаб-квартиры, публикует статьи с комментариями в газетах и вообще пытается создать впечатление, что ЦРУ быстро исправляется. Он, естественно, опровергает каждое критическое выступление и умело замазывает слухи о низком моральном уровне, ошибочных прогнозах и непомерных расходах. Бывший заместитель директора Рей Клайн говорит: «Центральное разведывательное управление, с его известной аббревиатурой, которая стала помехой в общественных отношениях во всём мире, должно прекратить существование... Жизнь подсказывает, что нам лучше иметь какое-то новое название». Клайн предлагает что-то вроде «Центральная разведка по исследованию международных дел». Этот шаг, хотя и спорный, возможно, и будет сделан, но Клайн должен бы знать, что требования общественности не так просты. С одной стороны, Тэрнер должен убедить критиков, что управление изменило свои методы, а с другой — он должен успокоить сторонников, что ЦРУ не растеряло своих возможностей по проведению тайной деятельности. Удивляет, как широко средства массовой информации поддерживают ЦРУ, сосредоточивая теперь внимание на важности тайных операций и критикуя «сверхподозрительных дотошных репортёров», пытающихся поставить под угрозу национальную безопасность. Прилагаются огромные пропагандистские усилия, чтобы раз и навсегда положить конец нападкам на ЦРУ и «позволить ему вернуться к работе». Публичная критика со стороны общественных сил, выступающих за гражданские свободы и стоящих на страже народных интересов, загнана на последние страницы. Этот ответный удар, без сомнения, направляется ЦРУ как одна из его самых необходимых тайных операций и в прямое нарушение его устава, поскольку проводится именно здесь, в Америке. Как крупные журналисты, так и представители органов надзора конгресса высказывают опасения по поводу последствий критики и жалоб. В то же время проводится разъяснительная кампания о важности секретности. Во время недавних слушаний о связях ЦРУ с журналистами выяснилось, что ЦРУ формировало профессиональное мнение и что подобные операции жизненно важны для «национальных интересов». Рей Клайн в своих показаниях заявил, что связи ЦРУ с прессой не могут быть прекращены. «В конце концов, — заявил бывший заместитель директора, — первая поправка — это только поправка». ЦРУ в разное время приобрело или субсидировало более пятидесяти газет, информационных агентств, радиостанций, журналов и других информационных средств, частично в США, но главным образом за рубежом. Платные агенты ЦРУ проникали ещё в десяток иностранных информационных служб, не финансируемых ЦРУ. Около десятка американских издательств, включая некоторые самые известные, выпустили с начала 50-х годов свыше 250 книг на английском языке, субсидированных или подготовленных ЦРУ, во многих случаях не зная о его участии. Значительное число фиктивных информационных сообщений, составленных за границей, публиковалось в Соединённых Штатах как достоверные — явление, которое в ЦРУ называют «отдача», «перегруппировка», «осадки». И картеровские реформы даже не пытаются изменить это положение. ЦРУ предупреждает дипломатов и других важных деятелей, чтобы они не обращали внимания на информационные сообщения, распространяемые им за рубежом. Но как общественность может отсеять ложь и дезинформацию? Некоторые пропагандистские акции ЦРУ, особенно во время вьетнамской войны, были предназначены специально для США. Все эти методы требуют секретности, и картеровские перемены лишь усилили её. Президент заявил в новом правительственном постановлении, что многие из «документов, которые обеспечивают выполнение этого постановления, будут засекречены из-за деликатности информации и их связи с обеспечением национальной безопасности». Но он обещает, что эти документы не будут идти вразрез с упомянутым постановлением. Конечно, нет логичных оснований верить Картеру больше, чем верили Ричарду Никсону или Джону Митчеллу в лучшую пору их обещаний. Это особенно справедливо, поскольку практическое выполнение постановления — исключительная прерогатива разведывательного ведомства; столь же нелогично предполагать, что полицейский департамент может беспристрастно разбираться в делах по обвинению полиции в жестокости. Вопреки риторической кампании Картера, его правила засекречивания лишь увековечивают манию секретности федерального правительства. Они не сокращают число лиц и ведомств, которым разрешено засекречивать информацию, и не сокращают сроки действия секретности. В самом деле, американский союз борьбы за гражданские свободы и другие группы утверждают, что картеровские перемены являются шагом назад по сравнению с ограниченными запретами, введёнными администрацией Форда, и в некоторых отношениях смягчают правила, установленные Никсоном. Новые ограничения в отношении шпионских операций требуют в каждом случае утверждения министром юстиции и могут проводиться, если они направлены против лиц или организаций, которые считаются агентами иностранной державы. Но имеются исключения. Признается «законным» шпионить за лицами, которые могут разгласить секретные сведения, бывшими агентами, или кандидатами на шпионскую работу, или теми, кто поддерживает контакт с кем-то, кого считают иностранным агентом, или с тем, кто является объектом иностранной разведки или контрразведки. Использование необоснованного электронного наблюдения также санкционируется в подобных случаях, хотя федеральный апелляционный суд (только он может решать такие дела) осудил эту практику как неконституционную, а сенат отклонил утверждение законопроекта по этому вопросу убедительным большинством в 95 голосов против одного. Термин «агент иностранной державы» никак не определён в постановлении, там содержится бесчисленное множество и других лазеек. Все «запреты» также могут быть «законно» сняты в том случае, если получена санкция высшей исполнительной власти даже на убийства, которые являются единственным видом деятельности, абсолютно «запрещённой» правительственным постановлением. Как со странной логикой подчёркивает адмирал Тэрнер, «я категорически запретил совершать это (убийства). Если мы окажемся в экстремальной ситуации, когда оправдано лишение человека жизни во имя доброй цели, например, при угоне самолета, тогда, по крайней мере, мы сможем уговорить президента сделать исключение». Постановление не запрещает разведывательным ведомствам использовать журналистов, преподавателей, студентов, служителей культа или любые другие определённые группы американцев, хотя в нём указано, что прямое манипулирование — это плохой метод. Разрешается также передача денег политическим группам в иностранных государствах и использование оперативных сотрудников в попытках дестабилизировать иностранные правительства. Предполагается, что конгресс введёт ограничения законодательным путём с помощью устава, выработка которого должна быть завершена к середине 1978 года. Правительственное постановление Картера даже после многих предложений специальной сенатской комиссии по разведке и новой специальной комиссии палаты представителей (возглавляемой бывшим сотрудником ЦРУ) не даёт конгрессу права вето в отношении любых планов тайных операций и от разведывательных ведомств требует лишь «своевременно» информировать комиссии. Члены конгресса могут лишь надеяться, что это будет делаться «до взлёта, а не после аварийной посадки». Члены комитета по надзору благодушно заверяют нас, что их информация об операциях и планах различных ведомств разведывательного сообщества достоверна и актуальна. В будущем предстоит ещё одна битва, битва вокруг Агентства национальной безопасности, которое было создано распоряжением президента и не имеет какого-либо законодательного основания. Надвигается вторая битва из-за того, что американской общественности всё ещё не известны ни бюджет, ни число служащих огромной разведывательной сети правительства США. Считается, что ежегодный бюджет составляет от 7 до 12 миллиардов долларов, а число служащих около 200 тысяч, из которых 40 тысяч представляют основное ядро. Многие американцы ещё не представляют полностью размеров и сложной структуры других ведомств. Например, считается, что ЦРУ расходует свыше 800 миллионов долларов в год, в то время как разведывательная служба министерства финансов тратит ежегодно примерно 926 миллионов. Бюджет Агентства национальной безопасности предположительно намного больше — приблизительно 1,3 миллиарда долларов в год, а его технически высоко оснащённый аппарат на американской земле и во всём мире располагает самыми большими секретами. Военные управления ещё крупнее, причём отсутствуют даже приблизительные цифры их бюджета. Возможно даже, что есть другие ведомства, о существовании которых мы ещё и не знаем. Центральное разведывательное управление — всего лишь одна ветвь разведывательного сообщества, а это сообщество — только одно глубоко укоренившееся дерево в огромном лесу, представляющем военно-промышленный комплекс, который постоянно отрывает большие жирные куски государственного бюджета у социальных сфер, отчаянно требующих внимания, включая народное здравоохранение, социальное страхование, безработицу, жилищное строительство и образование. Как указал конгрессмен Отис Пайк, игра не стоит свеч. «Речь идёт об усталых пожилых бюрократах, и надо бы ткнуть их носом в миллиарды, которые они потратили, чтобы сделать плохие прогнозы по крупным событиям». Дополнением к этим миллиардам является цена человеческих жизней, не только как прямой результат тысяч тайных операций ЦРУ, но и как результат жестокостей, оставляемых им после себя. Свыше сотни иностранных разведывательных служб, подавляющее большинство которых создано и выпестовано ЦРУ, служат приводом в политических машинах, поддерживаемых Соединёнными Штатами во имя своих экономических интересов. ЦРУ пришлось начать новые операции и проекты с целью контроля над своими подопечными — иранской САВАК, южнокорейским ЦРУ, группами кубинских эмигрантов. Снаряжение американского производства многие годы использовалось сотрудниками спецслужб, подготовленными специальными органами США, по разработанной в США методике пыток. Когда Тэрнер заявляет, что работа ЦРУ «будет законной и соответствующей американским ценностям», то о каких ценностях и для кого он ведёт речь? Представляет ли наше разведывательное сообщество американские ценности? Действует ли оно в интересах американского народа? Картер, Тэрнер и Трёхсторонняя комиссия действительно представляют систему ценностей, но это ценности монополистического капитализма, усиленно разжигаемого западного гегемонизма. Влияние транснациональных корпораций имеет первостепенное значение, и политические руководители убедились, что ЦРУ и другие разведывательные службы на много лет опередили их в признании преимуществ сотрудничества над конкуренцией в индустриальных, несоциалистических государствах. Мы уже видели новое трёхстороннее сотрудничество в действии, когда Франция вмешалась в борьбу за Западную Сахару и помогла подавить восстание в провинции Шаба в Заире. Мы наблюдали совместные действия Великобритании, Германии и Израиля в Южной Африке. Но совместная стратегия не всегда популярна или экономична. Сотрудничество для правительства США, которое пришлось принуждать к покупкам европейского военного снаряжения и продаже собственных новинок на новых условиях, — это борьба, которая привела к обострению конфликта между США и Японией вокруг торговых балансов. Другим наглядным примером служит кампания по изгнанию Филипа Эйджи. Несмотря на протесты против изгнания, в причастных странах — Великобритании, Франции, Западной Германии, Нидерландах, да и в самих Соединённых Штатах — никто серьёзно не верит, что за мерами против Эйджи не скрывается рука США. Самое удивительное в нынешней политике Картера — это её упор на права человека. Этот мессианский компонент политики никогда так явно не подчёркивался со времён Вудро Вильсона. Права человека, заявил Картер в начале 1977 года, будут «основой нашей внешней политики». Восстанавливая роль Америки в качестве «путеводной звезды» для других государств, Картер надеется совершить в политическом плане второе пришествие. Хотя американская военная и экономическая помощь Аргентине и Уругваю была прекращена в связи с нарушением прав человека в этих странах, те же самые моральные критерии используются избирательно или просто не применяются в отношении таких «стратегически важных союзников», как Южная Корея, Индонезия, Филиппины, Иран, Бразилия и других государств, где упорно нарушаются права человека. Там, где ЦРУ вскормило свои чудовища — полицию и службы безопасности, всё ещё поддерживаются тесные рабочие взаимоотношения с ЦРУ. НАТО, естественно, является предметом первостепенного внимания для «трёхсторонних» мыслителей в картеровской команде. Главнокомандующий войсками НАТО генерал Александр Хейг заявил в одном интервью в начале января 1978 года: «Нарастают угрозы НАТО из-за границ блока... Запад должен принять коллективное политическое решение». Рост «еврокоммунизма» в Италии, Франции, Испании и в некоторой степени в Греции и Турции не может игнорироваться администрацией США. Збигнев Бжезинский на вопрос, исключена ли тайная деятельность в Италии, ответил: «Я не намерен давать безоговорочных обещаний относительно того, что мы можем или не можем делать». А сам Картер вызвал неприязнь миллионов европейцев, открыто угрожая французским и итальянским социалистам за возможные связи с коммунистами. Хейг защищал также нейтронную бомбу как «логический шаг» на пути модернизации в плане военных потребностей, несмотря на то что некоторые страны НАТО выступают против этого оружия. Хейг добавил, что войска «должны располагать региональными военными возможностями, которые могли бы быть использованы как сдерживающие силы для предотвращения эскалации движущих сил в третьем мире». Эти «движущие силы в третьем мире» являются ещё одним предметом первостепенного внимания США. Несмотря на «победы» ЦРУ в интересах политики США в Гватемале, Гайане, Заире, Индонезии, Иране, Уругвае и Чили (среди других), американские политические деятели столкнулись со всё расширяющимся перечнем «потерь» ЦРУ, включающим Кубу, Анголу, Гвинею-Бисау, Мозамбик, Вьетнам, Кампучию, Лаос и Ямайку. Если освободительные движения продолжат борьбу с прогнившими правительствами, которые поддерживает западный мир, правительству США понадобится больше народной поддержки для своего рода вмешательства, будь то помощь небольшим группам для проведения тайных операций или экономическое давление. Отсюда воссоздание эмоциональной и надуманной внешней угрозы, упакованной в советский или кубинский флаг или в страх перед терроризмом. Кажется, руководители США наконец согласились, что грубое прямое военное вмешательство периода 60-х годов, как некоторые ревностные акции ЦРУ, не способствует созданию американской модели мира, а лишь вредит всемирной корпоративной стратегии США. Теперь они будут следовать перспективам многонациональных корпораций. Несмотря на полученные синяки, американская империя корпораций должна пытаться держаться на плаву и, разумеется, не может себе позволить постепенной изоляции от мировых дел. Её нужды будут всегда требовать тайных акций и вмешательства во внутренние дела других государств. Этому народ Соединённых Штатов должен непрерывно заявлять «нет». Попытки убедить народ, что эта разведывательная деятельность больше не нужна или проводится лишь в минимальных масштабах, нельзя признать искренними. Всё говорит о том, что в глубине души возрожденное ЦРУ ещё жаждет власти и влияния. |
загрузка...