Эта книга находится в разделах

Список книг по данной тематике

Реклама

Сергей Алексеев.   Славянская Европа V–VIII веков

Первоначальное расселение словен

Первые письменные сведения о словенах восходят к концу V – началу VI в. В совокупности с археологическими материалами они позволяют очертить границы расселения славянских племен.
Особенно ценно свидетельство Иордана, опирающегося на полученную в начале VI в. информацию Кассиодора.[51] Согласно Иордану, венеты (в широком смысле) живут вдоль северного – восточного («левого») склона Карпат на восток от Верхней Вислы. В том числе словенам отводится территория «от города Новиетуна и озера, которое называется Мурсианским, вплоть до Данастра и на севере до Висклы».[52] Днестр и Висла опознаются легко. Город Новиетун, по мнению большинства ученых, – римский Новиодун на Нижнем Дунае, в провинции Малая Скифия.[53] Это соответствует археологической карте, на которой пражско-корчакская территория длинным языком протягивается вдоль «левого» (восточного) склона Карпат до низовий Дуная.[54] Логика расселения словен – вдоль гор в северном и затем западном направлении.
Загадкой в этой связи остается «Мурсианское озеро» (у впадения Дравы в Дунай[55]). В этом районе нет столь давних следов пребывания славян. Невозможно и предполагать какую-либо путаницу с нижнедунайскими областями. Наиболее вероятна следующая версия. Упоминание «Мурсианского озера» – исторический реликт, связанный с переходом в этом районе имперской границы группой славян, осевших во второй половине V в. в Иллирике, в округе Наисса. Возможно, кстати, у Кассиодора и шла речь об этом, а сокращавший предшественника Иордан неверно понял свой источник.
Более или менее надежно датируется V в. группа словенских памятников к востоку от Карпат – в Молдове (Костиш, Ботошаны), Буковине (Кодын, Гореча, Рашков и др.).[56] На большинстве этих памятников отмечено сосуществование славян с местным, отчасти романизированным, дакийским населением (прежде всего, культуры карпатских курганов).[57] В начале VI в. в связи или с ростом численности словенского населения, или уже с расселением антов из-за Днестра, этот процесс прервался.[58]
Из Буковины между верховьями Прута и Сирета расселение словен шло в последней четверти V в. двумя путями. Одна группа продолжила движение вдоль линии Карпатских гор, вскоре поворачивавших на запад, и достигла верховьев Вислы. Другая двигалась по изрезанной реками Подольской возвышенности на север, где словене вошли в первый контакт с антами. Миновав уже заселенные последними области Верхнего Поднестровья, словене по левым притокам Днестра вышли к Западному Бугу и осели по обоим его берегам. Иордан говорит о проживании словен в «лесах и болотах»[59] – следовательно, они уже достигли болотистых областей юго-западного Полесья и довольно прочно там обосновались. В верхнем течении Буга болота вплотную подступают к реке и отчасти переходят на левый, западный берег. Есть ряд указаний на то, что эти земли рано стали центром для дальнейших словенских миграций, так что упоминание Иорданом «болот» становится понятным. В описываемое время словене, судя по очерченным готским историком рубежам, уже заселяли междуречье Западного Буга и Вислы до впадения Сана и поворота Вислы на север – юго-западную часть Волыно-Подольских возвышенностей. На западе словенское расселение достигло истока Вислы у оконечности Карпатских гор.


Пражско-корчакский сосуд

О словенах к западу от верховий Вислы Иордан (Кассиодор?) ничего не знает, что, впрочем, само по себе ни о чем не говорит.[60] В политическом смысле эти земли действительно принадлежали еще германцам, а не словенам, хотя заселены были (особенно в северной части[61]) крайне редко. Пражско-корчакские находки, которые можно относить к V в., есть на поселениях (Иголомя, Хоруля, Страдув и др.) как в верховьях Вислы, так и на юге междуречья Вислы и Одры. В этих областях расселявшимся словенам встретилось родственное пшеворское население, немногочисленное и быстро ассимилированное.[62]
Стоит отметить, что пшеворцы, встреченные словенами, не обязательно сами относились к праславянскому этносу. В наиболее значительной позднепшеворской группе Южной Польши – добродзеньской – скорее всего, преобладали германцы. При этом праславянский элемент также имел место. На смешанных поселениях V в. пшеворцы жили в германских домах столбовой конструкции. Помимо германцев, словене ассимилировали или вытеснили также гуннов, проникших на север в середине V в.[63]
Продолжая движение по возвышенности вдоль Карпат, словене неизбежно должны были свернуть к югу и оказаться в долине Моравы. Здесь, в моравском Подолье, также есть славянские памятники конца V в. (древнейший славянский могильник Пржитлуки и др.).[64] В этой области словене встретили немногочисленное германское и романское население, быстро смешавшееся с пришельцами или ушедшее за Дунай. Этот процесс иллюстрируется, в частности, находками в поздних слоях древнего поселения Злехов.[65] Война герулов с лангобардами и уход за Дунай большей части германцев Богемии (бойо-варов, будущих баваров) создавали благоприятные условия для движения словен на запад.
Как уже говорилось, в сочинении Иордана об этих передовых группах расселяющихся словен на рубежах Паннонии нет ни намека. Зато о них знал основывавшийся на герульском предании Прокопий Кесарийский. Согласно ему, после поражения 494 г. герулы разделились на две части. Одни ушли к гепидам, а затем (в 512 г., по другому источнику) за Дунай, в римский Иллирик. Другая часть отправилась на свою северную прародину. Не совсем ясно, когда именно между 494 и 512 гг. и где (скорее всего, уже в землях гепидов) произошло это разделение. Зато четко сказано, что по пути на север из Паннонии или Западной Дакии герулам в первую очередь довелось миновать области, населенные словенами.[66] Между землями словен и варнами (в Тюрингии или скорее в Саксонии), то есть к востоку от Эльбы и по средней Одре, Прокопий в полном соответствии с исторической истиной помещает «обширную пустынную землю».[67]
В ходе расселения происходило разделение словен на отдельные племена и племенные союзы. Кассиодор, перелагаемый Иорданом, говоря о славянах, оправдывался перед читателем: «Хотя теперь их названия меняются в зависимости от различных родов и мест обитания, преимущественно они все же называются славянами (Sclaueni) и антами».[68] Таким образом, латинский автор неплохо был осведомлен о славянских самоназваниях. Он знал об обеих моделях образования славянских этнонимов – по происхождению (на – ичи) и по месту жительства (на – ане, – яне и т. п.). Соответственно, обе эти модели уже существовали на рубеже V–VI вв. и использовались для обозначения отдельных славянских (и антских) племен. В то же время словене осознавали общность своего происхождения и использовали термин «словене» как общее самоназвание. Это подчеркивают и позднейшие славянские хронисты.[69]
Русская летопись выделяет в отдельное племенное объединение, прежде всего, дунайских словен (дунайцев) на будущей территории Болгарского царства, включавшей и Мунтению.[70] На раннем этапе «дунайцами» именовали себя словене, осевшие по нижнему Дунаю, в Мунтении, и к востоку от Карпат, в Молдове и Буковине.
Западный Буг стал естественной границей между двумя другими группами словенских племен. Одна осела на правобережье (будущая Волынь) и двигалась вдоль реки на север в направлении полесских болот. Другая осела на западном, левом берегу реки (будущая «Червонная Русь») и быстро сомкнулась с соплеменниками, расселявшимися вдоль Карпат по направлению к верхней Висле. С этим разделением следует связывать появление двух преданий о происхождении славян.
Одно предание, более ясное, сообщает арабский автор Х в. ал-Масуди, располагавший сведениями восточнославянского происхождения. Согласно Масуди, «корнем из славянских корней» является племя волынян («валинана»), которому подчинялись все остальные славяне.[71] «Волыняне» – позднейшее (с первой половины Х в.) название племенного союза бужан. Это же последнее происходит от реки Буг. В древности на земле волынян, по «Повести временных лет», жили дулебы.[72] Данные топонимики в сопоставлении с археологическими позволяют сделать вывод, что дулебами именовалось первоначально все словенское население восточнее Западного Буга.[73] Это нетрудно сопоставить с рассказом Масуди.
Дулебы – этноним западногерманского происхождения со значением ‘наследство умершего’.[74] Слово могло быть заимствовано праславянами в пшеворскую эпоху. На каком-то этапе оно было осознано применительно к людям (‘потомки, наследники одного предка’). Его восприняли затем как кальку древнейшего славянского слова *?edь ‘чадь, домочадцы, потомки одного рода’. Это понятие иногда употреблялось как самоназвание народа.[75] Таким образом, «дулебы» стало самоназванием славянских племен, осевших на правобережье Западного Буга. Бужане изначально являлись старшим племенем дулебской племенной общности. Позже они стали одним из входивших в нее племенных союзов. Славяне-дулебы, расселившиеся на восток от Волыни, связывали свое происхождение с бужанами (волынянами).
Баварский географ IX в. приводит другое предание о происхождении славян. Согласно его данным (несомненно, западнославянского происхождения), все славяне произошли из «королевства» (regnum) Zerivani.[76] Оно завершает перечень племен Восточной Польши и прилегающих областей и всю первую часть сочинения. Убедительным является толкование этого названия как *?ьrvjane и отождествление червян с жителями «Червонной Руси».[77] Позже, в IX–X вв. на этих примыкающих к Волыни с запада землях жили лендичи (лядичи) или лендзяне (лядзяне). От последней формы происходит венгерское название поляка – lenguel. Усеченный вариант этого же слова – «ляхи». Так издревле обозначали славян Польского королевства другие соседи – восточные славяне. Этноним восходит к практике подсечного земледелия и обозначает жителей местности, впервые расчищенной под пашню.[78]
Можно заключить, что второй центр словенского расселения образовался на противоположной бужано-дулебской стороне Западного Буга. Помещаемые здесь источниками племенные названия – червяне и лядичи / лядзяне. Они соотносятся так же, как названия бужан и дулебов. Разница в том, что местное имя бужан пережило на востоке общее имя дулебов. На западе же общим было как раз сохранявшееся дольше имя лядзян / лендзян (ляхов). На это указывает распространение слова «ляхи» как обозначения поляков в восточнославянских языках и венгерское lenguel. Кроме того, чешские значения lech ‘начальник, землевладелец, старейшина’ можно объяснить ляшским происхождением обитателей Чехо-Моравии. Объяснимы они и древними политическими связями (чешское lech ‘поляк’ заимствовано из древнерусского, как и в самом польском).
Племя червян на левобережье Западного Буга лидировало в племенной общности лендзян (ляхов). Позже имя «червяне» забылось, оставшись лишь в названиях города Червень и Червонной Руси. Западнославянские племена этой области именовались лендзянами или лендичами. В то же время в языках соседей сохранялся и расширительный смысл понятия «лендзяне» («ляхи»). Славяне-ляхи, расселившиеся на запад от Буга, считали своей прародиной древнюю землю червян.
Процесс расселения дулебов на восток от Буга относится в основном уже к VI в. Лендзяне же, двигаясь от Буга и вдоль Карпат, достигли, как мы видели, уже на рубеже V–VI вв. верховьев Вислы и местами перешли через нее, направляясь к Одре. Выделение из ляшской общности отдельных племен или племенных групп трудно проследить. Отчасти это связано с тем, что польские хронисты обратились к древнейшей истории страны только в XIII в., когда древние племенные названия забылись. Русская летопись называет только те ляшские племена, которые сохраняли значительную автономию в XI в. Тем не менее можно предположить, что в первом десятилетии VI в. уже обособилось племя вислян на Верхней Висле. Название этого племенного объединения IX в. доказывает, что ляшские словене впервые достигли Вислы именно в этом районе. Так же ясно, что имя этой племенной группы возникло прежде, чем славяне продвинулись дальше на север.
В сложении племени, а затем племенной группы вислян приняли участие как славяне (включая «пшеворцев»), так и германцы, а возможно, и гунны. Археологически отмечено сравнительно плотное заселение района уже на рубеже веков.
Тогда же выделилась группа славян, осевшая на Мораве. Этноним «морава, мораване» связан с названием реки. Первоначально так называлась вся травянистая низменность моравского Подолья.[79] Мораване развивались отчасти автономно от племенного союза лендзян. Известие Кассиодора не позволяет считать территорией словен земли западнее Вислы – по крайней мере, в политическом смысле.
Итак, на рубеже V–VI вв. словене занимали уже обширную территорию. На юге, в Нижнем Подунавье, они вплотную подступали к рубежам Империи. Впрочем, перед ними еще были обширные незаселенные или редконаселенные пространства. Пустовали Полесье, южные области древней Дакии, территории современной Польши, Чехии (древней Богемии), Словакии, восточной Германии. В Паннонии и Западной Дакии располагались сильные королевства лангобардов и гепидов. Норик занимали подчинявшиеся остготам ругии и бавары. Восточными соседями словен были гунно-болгарские племена в Нижнем Подунавье и, прежде всего, – анты.
загрузка...
Другие книги по данной тематике

Игорь Коломийцев.
Народ-невидимка

Валентин Седов.
Происхождение и ранняя история славян

Галина Данилова.
Проблемы генезиса феодализма у славян и германцев

Сергей Алексеев.
Славянская Европа V–VIII веков

под ред. Б.А. Рыбакова.
Славяне и их соседи в конце I тысячелетия до н.э. - первой половине I тысячелетия н.э.
e-mail: historylib@yandex.ru