Эта книга находится в разделах

Список книг по данной тематике

Реклама

Сергей Алексеев.   Славянская Европа V–VIII веков

Поздние анты

В то время как на южной периферии зоны аварского влияния происходило становление культуры южных славян, на востоке продолжалась история антов. Как уже говорилось, аварское вторжение в начале VII в. хотя и имело место, но не оставило в антских землях заметных материальных следов. Авары не оседали в антской лесостепи. Антские земли не подверглись масштабному опустошению. Часть населения и особенно знати истребили или увели на запад – но в целом антская культура между Прутом и Днепром продолжала развиваться без заметных изменений. Это поздняя («сахновская») стадия существования пеньковской археологической культуры.
В таких условиях антские племенные «княжения» должны были сохранить широкую автономию – хотя некоторые из них наверняка платили дань каганату. Из числа антских племен VII–X вв. нам достоверно известны тиверцы в Прутско-Днестровском междуречье, хорваты в Верхнем Поднестровье и Закарпатье, угличи в Нижнем Поднепровье за Росью. В начале того периода существовали и иные, поздним летописям неведомые. Некоторые антские племена переселились на Балканы и там приняли общее наименование словен – фракийские северы, македонские сагудаты. Другие осели к началу VII в. в Центральной Европе – западные хорваты, сербы. Они тоже в то время уже именовали себя словенами, а не антами. Все эти племена в той или иной степени вовлекались в орбиту аварской политики – хотя бы как противники каганата.
К числу противников каганата относились и восточные северы, занимавшие земли по Среднему Днепру, преимущественно на Левобережье. Данных в пользу того, что сюда сколько-нибудь распространилось аварское влияние, нет. Именно здесь сосредотачивалась антская знать, оставившая «мартыновские» клады. И здесь же в VII в. сложилась отмеченная подобными кладами и погребениями т. н. культура днепровских ингумаций. Представители (и представительницы) этой культуры погребались только по обряду трупоположения, иногда в курганах (новых или старых), с «мартыновскими» украшениями. В культуре этих погребений видно слияние кочевнических, антских и германских традиций. Восходит такое смешение еще к черняховской культуре II–V вв. В погребениях «культуры ингумаций» видели и свидетельство сложного происхождения пеньковцев, и следы пребывания среди них особого иноплеменного населения.[1193]
Явные черты этого «населения» – зажиточность, разноплеменность по происхождению, рассеянность в массе «пеньковцев» и одновременно обособленность от нее. Все это наводит на единственно, как представляется, верную мысль – о социальной, а не этнической природе «культуры ингумаций». В условиях аварского натиска в среде северов (и нескольких соседних антских племен Поднепровья) произошла консолидация дружинной знати. Это были воины-всадники изначально смешанного, алано-славянского происхождения. Подобная знать и ранее выделялась в антской среде, в том числе использованием ритуала ингумаций. Однако теперь на сравнительно небольшом пространстве новая дружинная культура обрела целостность. Возглавлялись конные дружины, разумеется, племенными князьями-«архонтами», которые у антов известны с VI в.
Борьба с аварами резко ускорила этот процесс. Под аварским владычеством складывание собственной дружинной культуры у восточных антов без следов аварского влияния невероятно. Итак, можно заключить, что северы Поднепровья под главенством своих князей и их дружин отстояли полную независимость от захватчиков. Они создали собственное предгосударственное объединение, возглавлявшееся воинской знатью. При этом в обществе выстроилась более или менее четкая иерархия – укрепившаяся в борьбе за независимость знать четко обособилась от простых общинников даже культурно.
То, что в жилах этой знати текла разноплеменная кровь (славянская, аланская, отчасти германская), ничего не говорит о самосознании. Напротив, можно не сомневаться, что языком антской аристократии любого происхождения уже в VI в. был и в VII в. оставался славянский. Но дружинная культура любого народа легко вбирала в себя внешние элементы – как древние, так и вновь привносимые. Главным направлением внешних связей для антов после разрыва отношений с отдалившейся Империей окончательно стала кочевая Степь. Отсюда время от времени приходили и новые переселенцы, вливавшиеся в антские дружины.
Главным союзником антов в Степи являлась приазовская Великая Болгария. В описываемое время ей управлял хан Куврат. Старший сын Куврата, Батбаян, носил и славянское имя Безмер.[1194] Это можно объяснить только его полуантским происхождением. Смешение антов и болгар зашло достаточно далеко, чтобы вылиться в политический союз. До середины 620-х гг. Куврат оставался врагом нежданно вышедших ему в соседи авар. Куврат, некогда живший в Византии, восстановил в начале правления Ираклия тесные связи с Империей. В 619 г. он прибыл в Константинополь в сопровождении большой свиты и крестился, причем брат императора Ираклия выступил крестным отцом.[1195]
Западными соседями независимых антов в Среднем Поднепровье являлись пока еще немногочисленные и разрозненные «роды» дулебов-полян. Об отношениях с ними сразу после распада старых антского и дулебского союзов ничего сказать невозможно. Однако не исключено, что власть антской дружинной знати отчасти распространялась и сюда. Именно объединение, созданное ею на сохранившем независимость антском Левобережье, более всего подходит на роль предшественника того политического единства, что зародится позднее вокруг Киевских гор.
загрузка...
Другие книги по данной тематике

под ред. А.С. Герда, Г.С. Лебедева.
Славяне. Этногенез и этническая история

Л. В. Алексеев.
Смоленская земля в IХ-XIII вв.

коллектив авторов.
Общественная мысль славянских народов в эпоху раннего средневековья

Мария Гимбутас.
Славяне. Сыны Перуна

под ред. Б.А. Рыбакова.
Славяне и их соседи в конце I тысячелетия до н.э. - первой половине I тысячелетия н.э.
e-mail: historylib@yandex.ru