Затмение
|
«Спиритуалист» из Равенны, все еще уверенный в себе, плыл среди ожесточенных споров и неудобоваримых намеков против течения, ставшего особенно бурным в результате «усыплений», исключений из лож и все более настойчивых полицейских расследований. Его опорой, несмотря на все обвинения, оставались Сальвини и Джелли. С их помощью он пытался осуществить грандиозный проект: поставить Сальвини, который не мог быть в четвертый раз избран «великим мастером», во главе «шотландского обряда» не позднее 1979 года, накануне международной конференции «шотландских обрядов», провести которую было намечено в 1980 году во Флоренции. Таким образом, Сальвини удержался бы на посту всемирного президента «шотландских обрядов» до 1985 года. Гамберини пытался также заставить переизбрать на пост «великого мастера» после Сальвини самого себя и придать ложе «П-2» характер международной организации, имеющей статус «наблюдателя» в ООН.
Способ действий был прежний: оперировать в тени, не привлекая внимания, чтобы затем с жадностью вкусить от созревших плодов. В то время как в «Великом Востоке» некоторые уже точили ножи, чтобы нанести удар по допустившим прегрешения Сальвини и Джелли, Гамберини невозмутимо заставил назначить себя «инспектором» ложи «П-2», которая была вновь открыта «великим мастером» 9 мая 1975 г. Наряду с Джелли в этой новой «П-2» состояли три «неудобных» для «Великого Востока» человека: генерал в отставке Луиджи ДеСантис (который находился в подчинении у Джованни Де Лоренцо в 1964 г. во время подготовки плана «Соло»27), генерал карабинеров в отставке Франко Пиккьотти (бывший заместитель командующего корпусом карабинеров и также близкий сотрудник Де Лоренцо, для которого он составлял списки «неугодных лиц»), Джанантонио Мингелли, адвокат неофашиста Адриано Тильгера (одного из руководителей «Авангуардия национале») и защитник Альберта Бергамелли, руководителя «Анонима секуэстри романа» (банды, похищавшей людей с целью получения выкупа. — Пер.). Молодой Мингелли (сын бывшего генерала дорожной полиции Освальдо Мингелли, состоявшего в ложе «П-2», члена «правого учредительного собрания» Альмиранте) занял должность организационного секретаря этой ложи. В «П-2» он перешел из римской ложи «Лира и меч». Вполне определенные задачи ставились и перед обоими генералами: Де Сантис, обладавший, по словам знавших его людей, феноменальной памятью, служил «живым архивом» и присматривался к возможным новым членам ложи; Пиккьотти благодаря своему прежнему авторитету и образу мыслей должен был служить приманкой для тех высших офицеров, которые пока, может быть, не были окончательно убеждены в необходимости вступить в «П-2», чтобы спасти оказавшийся «без руля и ветрил» корабль Италии. Более двусмысленную роль играл Гамберини. В качестве бывшего «великого мастера» и редактора официального органа «Великого Востока» он должен был гарантировать «законность» лож, а также зажигать души их членов своими возвышенными и высокоморальными речами, а не содействовать «темным» делам Джелли. Новым в его положении было то, что он, будучи бывшим «великим мастером», не мог быть инспектором ложи, поскольку эту обязанность могут исполнять только члены Совета ордена. Поэтому, спасая свое лицо, Сальвини в марте 1976 года назначает на место Гамберини Луиджи Сессу, ритора Совета ордена (и друга Мингелли с университетских времен), а Гамберини поручает быть представителем на церемониях принятия в «П-2» новых членов. Гамберини присоединяется к парамасонской организации, специально созданной Джелли для защиты интересов масонов в Латинской Америке и на Ближнем Востоке, — МОМС. Потакая мании величия Джелли, «спиритуалист» толкает Сальвини к признанию МОМС. Ему, Гамберини, отводится роль «серого кардинала», то есть на этот раз — «итальянского представителя» «Великого Востока» в МОМС. Таким образом, он входит в руководящий орган этой странной и явно антикоммунистической организации, прямого детища ЦРУ. Для Гамберини это еще одна возможность укрепить связи со своими заокеанскими друзьями (итало-американскими кругами, близкими к ЦРУ и «Коза ностра», такими, как Фрэнк Джильотти и Ванни Монтана). Гамберини всегда следовал примеру Джильотти. И когда летом 1976 года следственные органы и служба по борьбе с терроризмом под руководством Эмилио Сантилло стали присматриваться к деятельности этой организации, Гамберини принимается при содействии генерала Пиккьотти посвящать в члены «П-2» десятки высших офицеров различных родов войск. Многих привлекают его речи, направленные против «морального упадка и опасных беспорядков, царящих в Италии». Почти все уверены, что, став масонами, особенно же вступив в такую элитную ложу, как «П-2», можно сделать быструю карьеру. Некоторые высшие офицеры финансовой гвардии, давно уже знавшие, что верхушка их корпуса состоит в масонстве, в частности в «П-2», надеялись, что со вступлением в ложу они смогут избежать обычных задержек в продвижении по службе. «Или мы вступали в масонство, или попадали в руки лобби нефтепромышленников, имеющего сильные позиции в комиссии по присвоению званий», — утверждает теперь, после публикации списков «П-2», один генерал, попавший в сеть, расставленную Джелли и Гамберини. В 1976 году был убит судья, которому удалось найти объединяющие звенья между, казалось бы, никак не связанными фактами и сферами. Утром 11 июля неофашистский отряд из «Нового порядка» под предводительством Марио Конкутелли убивает римского судью Витторио Оккорсио на пороге его собственного дома. Почему? На первый взгляд, ответ таков: потому что он вел сразу три следственных дела, в центре которых была одна и та же правая подрывная группа (позже объявленная вне закона). Но Оккорсио занимался одновременно и расследованием связей между организованным преступным миром, крайне правыми террористическими группами и тайным масонством («П-2» и МОМС). Возможно, ему удалось выявить еще не известные многим связи? Вполне вероятное предположение, поскольку Оккорсио хорошо изучил механизмы дестабилизации, которые могли быть приведены в действие секретными службами и международными подрывными центрами. Он был последним, кто полностью читал доклад генерала Джорджо Манеса, заместителя командующего корпусом карабинеров, который занимался расследованием дела СИФАР (погиб при невыясненных обстоятельствах; еще один человек, прочитавший доклад полностью, Альдо Моро, убит «красными бригадами» в Риме в мае 1978 г.). Кроме того, Оккорсио проследил происхождение правых и «левых» террористических групп. Лишь в 1981 году, спустя пять лет после его смерти, начали раскрываться первые конкретные связи между этими двумя террористическими фракциями. После убийства судьи Оккорсио (который, вероятно, был ближе, чем можно было предполагать, к раскрытию тревожной истины) группа Джелли могла больше не опасаться расследований и судебных разбирательств, хотя для многих судей стало привычным делом искать в среде масонской верхушки концы запутанного клубка убийств, попыток путчей, незаконной деятельности секретных служб и быстрых обогащений некоторых влиятельных итальянцев. Так или иначе, после смерти Оккорсио флорентийские судьи встают на след масонов и просят Сальвини и Джелли объяснить некоторые факты, а главное — получают от них копию списков первой «П-2». В списке значилось 573 человека, имена многих из них фигурируют позже во второй «П-2». В качестве приложения к списку «П-2» и трем спискам «братьев», изъявивших желание войти в окончательный список «законных лож», было также несколько списков членов римской ложи «Лира и меч» (ложи адвоката, Джанантонио Мингелли) и членов новой, «очищенной» «П-2», а также два не имевших заголовков списка «виднейших имен» (скорее всего, также членов второй и последней «П-2»). В то время законная «Лира и меч» приобрела видимость респектабельной ложи. Среди 53 ее членов были люди высокого ранга, а также журналисты. Кроме того, ряды «сиятельных братьев» обогатились видными столичными деятелями социал-демократической партии. В одном из двух «списков без названия» мы встречаем действительно влиятельных лиц, чьи имена уже давно называли «левые» оппозиционеры из дворца Джустиниани, не будучи, однако, уверенными в их принадлежности к «П-2». Впервые флорентийские судьи смогли дать себе отчет в «потенциальных возможностях» этой секретной ложи и ее «достопочтенного мастера» Джелли. Вот эти имена: генерал Вито Мичели, Рим; генерал Луиджи Биттони, Флоренция; полковник Роберто Маньелло, Перуджа; Альдо Чструлло, ИСДП, Пескара; Анджело Йазелли, капитан финансовой гвардии, Флоренция; Джузеппе Арена, из управления валютных операций, Рим; Никола Пичелла, генеральный секретарь кабинета президента республики, Рим; Фаусто Мусто, генерал финансовой гвардии, Больцано; Марио Бенуссо, генеральный директор «кассы Юга»28, Рим; Клаудио Вилла, певец, Рим; Дженнаро (Джино) Латилла, служащий радиотелевидения, Рим; Доменико Распини, председатель суда, Равенна; Джузеппе Дель Паскуа, судья, Ареццо; Джованни Чикколо, адмирал, Ла Специя; Джино Биринделли, адмирал, Рим (депутат парламента от ИСД во времена «правого учредительного собрания»); Ренцо Леарио, заместитель префекта, Флоренция; Эмануэле Террана, депутат парламента от ИРП, Рим; Луиджи Самуэле Дина, начальник управления министерства обороны, Рим; Томмазо Бариле, генерал медицинской службы, Рим; Этторе Бруско, руководящий работник итальянского радио и телевидения, Рим (главный редактор в то время еще объединенных тележурналов бывший руководитель пресс-группы президента республики Антонио Сеньи). Следствие, ведущееся флорентийскими судьями, дало «левым» масонам возможность действовать открыто и собрать весь доступный им материал. Первое документированное обвинение, особенно богатое свидетельствами и фактами, принадлежит римскому инженеру Франческо Синискальки, одному из бывших высших руководителей «Великого Востока», исключенному Сальвини за угрозу «обратиться в светский суд» и рассказать о всех неблаговидных делах, которые происходили в секретных залах дворца Джустиниани. 28 декабря 1976 г, Синискальки передал судьям досье из 14 машинописных страниц с приложением к нему 32 объемистых документов и 49 оригиналов и копий журналистских расследований и статей о масонстве. За этим первым обвинительным актом последовали другие. Не случайно в 1976 — 1977 годах почти все судьи, занятые расследованием «стратегии напряженности» и политических убийств, стремились получить копию этого досье и заслушать руководство «Великого Востока» и представителей масонской оппозиции. Позднее, 25 ноября 1979 г., Синискальки собрал и разослал другие материалы — на этот раз адресатами были журналисты и депутаты парламента, которые интересовались делом Джелли и «П-2». Для всевластия Сальвини, Джелли и Гамберини медленно и неумолимо приближался закат, который наступил весной 1981 года, когда были обнаружены и опубликованы списки «П-2». Их публикация вызвала настоящее землетрясение. Впервые в истории итальянского масонства следственные органы наложили арест на списки и документы «Великого Востока». Дело не ограничилось этим: 15 июня 1981 г. ложа Личо Джелли «П-2» была объявлена «в соответствии со ст. 18 итальянской конституции» секретной, а следовательно, незаконной организацией. Но весной 1977 года трио, заправлявшее в «Великом Востоке», было, как никогда ранее, убеждено в возможности продолжать свою игру, с тем чтобы заполучить в свои руки всю масонскую власть. Всего за пять месяцев до этого был создан новый Высший совет «шотландского обряда» под председательством врача из Катанзаро республиканца Витторио Колао. Сальвини, поддерживаемый Гамберини, пытался подчинить его себе, поставив во главе масонской пирамиды своего человека — государственного адвоката из Триеста Манлио Чековини, лидера «списка Мелоне», консервативного либерала. В хороводе взаимных отлучений, циркулярных писем и декретов обе группы (сплотившиеся вокруг Колао и Чековини, Гамберини и Сальвини) вступают в борьбу друг с другом, которая тянется с мая по конец декабря 1977 года и доходит даже до обращения в гражданский суд. А в «шотландском обряде» борьба идет с переменным успехом: то исключаются и разжалуются до 3-й степени («мастер») Сальвини, Гамберини и Чековини, то поражение терпят последователи Колао. Вихрь бумаг с грифом на латинском языке «Порядок из хаоса» (что, конечно, для непосвященного звучит иронично) свидетельствует о возникновении новых и воссоздании старых союзов. Вновь устанавливаются контакты с высшими руководителями американского масонства (почти 8 млн. членов). К ним обращаются с просьбой выступить на стороне той или иной враждующей группировки. Американцы не заставляют просить себя дважды и сообщают, что, если в скором времени среди «малоуважаемых» итальянских «братьев» не будет восстановлен порядок, они готовы отозвать полученные теми с таким трудом признания. Более того, после углубленного анализа происшедших в итальянской общине в последние годы событий (была даже учреждена комиссия по расследованию под председательством бывшего судьи, масона 33-й степени Чарльза Фроссела) принимается решение о том, чтобы Сальвини так или иначе во избежание худшего освободил в ближайшие же месяцы кресло «великого мастера». Агентство ОП («Оссерваторе Политико»), принадлежавшее члену «П-2» Мино Пекорелли, распространило 25 июня бюллетень за номером 140, содержащий богатый фактический материал и не допускающий двусмысленных толкований: «Борьба между фракциями Сальвини — Гамберини и Колао, — говорилось в нем,— не имеет никакого отношения к Личо Джелли, «достопочтенному мастеру» известной ложи «Пропаганда-2». Борьба между Сальвини и Колао, достигшая недостойных форм, сравнимая лишь с худшими течениями худших партий в наихудшей стране, является борьбой за кресло «великого мастера» итальянского масонства (занимаемое в настоящее время Сальвини) и за кресло «суверенного великого командора» древнего и признанного «шотландского обряда» (оно находится в руках фракции Колао — Пика)». Отведя на какое-то время любые возможные подозрения в том, что его друг Джелли плетет интриги, Пекорелли продолжает свои «разоблачения»: «Сальвини и Гамберини в Высшем совете «шотландского обряда» заключили секретное соглашение: Гамберини обещает помочь Сальвини стать «суверенным великим командором» «шотландского обряда» по истечении срока мандата Колао, а взамен Сальвини вновь отдаст Гамберини фартук «великого мастера» итальянского масонства. Обе фракции пытаются прийти к соглашению, в искренности которого есть основания сомневаться. В начале июня в Париже состоялась встреча представителей всех «шотландских обрядов» Европы. На этой встрече Колао просил официально признать существование в Италии второго «шотландского обряда», «великим командором» которого стал бы Чековини — человек, угодный Сальвини. Однако собрание европейских «братьев», проходившее под председательством графа Кентского, не приняло никакого решения. Тягостное чувство, с которым европейские масоны, собравшиеся в Париже, наблюдали за войной между двумя итальянскими делегациями, полностью проявило себя, когда на приеме у Жискар дэстена (тоже масона) итальянские масоны были оставлены за дверью. «Во всем этом темном деле, — продолжает бюллетень агентства ОП, — с раздачей должностей, сменой руководства и круговой порукой Личо Джели не участвовал никоим образом. «Достопочтенный мастер» «П-2» никогда не испытывал желания присоединиться ни к одному из масонских ритуалов хотя бы по той причине, что всегда был чрезвычайно занят установлением новых контактов на международной арене, поиском новых членов для своей секретной ложи. Напрасно говорят, что она была логовом путчистов и центром подрывной деятельности... В ней состояли политические деятели самых различных убеждений, но все самого высокого ранга: военные, судейские, высшие чиновники государственного аппарата. Можно сказать, что Джелли объединял вокруг себя то, что осталось от нашего государства. Теперь можно добавить, что все «братья» из «П-2» поклялись бороться за справедливость и нравственность повсюду, начиная с дворца Джустиниани». Так писал Пекорелли. В действительности он прекрасно знал о том, что Джелли был в сговоре с Сальвини с целью сместить Колао, именно Пекорелли передал Джелли всю необходимую информацию, дав понять, что сам может шантажировать Сальвини и других, как и когда захочет. Но целью Пекорелли, который писал для посвященной публики (журналистов, внимательно следивших за делами в высших кругах, парламентариев, военных, судей, крупных финансистов), было предупредить многочисленных новых адептов «П-2», чтобы они «не принимали в расчет того, что происходит между Сальвини и Колао, — главное сплотиться вокруг Джелли, который стал благодаря своим связям еще сильнее, еще могущественнее, чем прежде». 18—19 марта 1978 г, в ходе собрания великой ложи в отеле «Хилтон» Сальвини принимает историческое решение (которое Пекорелли уже предсказал в своем бюллетене за номером 140) и объявляет «масонскому народу», что оставляет «пост «великого мастера» до истечения срока своего мандата. Начинается избирательная кампания и составляют первые списки тех, кто будет участвовать в «предварительных выборах» почти в 500 ложах Италии. Главные участники забега, финал которого назначен на 18 ноября в Риме во дворце съездов в Эуре, где должна была собраться внеочередная великая ложа, объединены в четыре списка. Первый возглавляет старый оппозиционер римский нейропсихиатр Фердинандо Аккорнеро; второй — генерал авиации в отставке Эннио Баттелли; третий — Джордано Гамберини, поддерживаемый Личо Джелли и агентством ОП; четвертый — составлен дантистом Сальваторе Де Риски. ПРИМЕЧАНИЯ ПЕРЕВОДЧИКА Итак, «главное — сплотиться вокруг Джелли», который окончательно утвердился в качестве центральной фигуры во всей этой истории. Поэтому необходимо, хотя бы вкратце, остановиться на личности этого человека. Личо Джелли родился в 1919 году в небольшом городке Барбатоле в крестьянской семье средней руки. Происхождение не давало ему надежды на то, чтобы выбиться «в люди», учеба тоже шла туго. Но амбиции не оставляют молодого Джелли, и он решает сделать ставку на карьеру в фашистской партии, для чего вступает в батальон чернорубашечников и отправляется в Испанию. Об этом периоде своей войны с «красными» он будет впоследствии вспоминать часто и с удовольствием. С тех пор антикоммунизм становится его профессией. В Испании он завязывает знакомство с видными итальянскими фашистами, воевавшими на стороне Франко, и возвращается домой «героем». Это, однако, не мешает ему вновь провалиться по всем предметам на экзаменах в университете. От безвестности его спасает другая война — вторая мировая. Воевать он, впрочем, не собирается. Симулируя негодность к военной службе, Джелли пристраивается при итальянской администрации в оккупированной Югославии. Здесь он участвует в первой крупной махинации, которая обеспечивает ему, с одной стороны, еще большую благосклонность фашистской верхушки, с другой — по-видимому, некоторые материальные выгоды: он участвует в похищении из-под носа у немцев 60 т золота и других ценностей из югославского государственного банка. Надежды на будущее рушатся вместе с крахом фашистского режима в Италии. Джелли оказывается в тюрьме. До суда, правда, дело не доходит — двери на свободу ему открывает всеобщая амнистия. До начала 60-х годов в жизни его не происходит никаких особых перемен. Он перебивается, работая сначала шофером, затем на долгие годы оседает в фирме «Пермафлекс», известной в Италии и за ее пределами своими мягкими матрасами. Новый взлет начинается только после вступления в масонство. Здесь его замечают, приветствуют его последовательный антикоммунизм, дают возможность развернуться его талантам шантажиста. 27 Разработан в 60-е годы генералом Де Лоренцо, предусматривал аресты политических и профсоюзных деятелей. 28 «Касса Юга» — учреждение, финансирующее экономическое развитие юга Италии. |
загрузка...