2. На раскопках Кармир-блура

Летом 1949 года я приехала в Ереван, чтобы ознакомиться с раскопками, которые производились в окрестностях столицы Армении на холме Кармир-блур, или "Красный холм", как это название переводится по-русски. Это были первые годы возобновления археологических работ после Великой Отечественной войны. Прерванные в июне 1941 года, они возобновились летом 1946 года. Руководство археологической экспедицией на Кармир-блуре было возложено на старшего научного сотрудника Государственного Эрмитажа Бориса Борисовича Пиотровского (теперь директора Эрмитажа и действительного члена АН СССР). В довоенные годы с Б. Б. Пиотровским работали на раскопках его товарищ Каро Кафадарян и ученик Н.Я. Марра - профессор С. В. Тер-Аветисян. Впоследствии присоединились уже ученики Б. Б. Пиотровского - С. Есаян, Н. Арутюнян, Г. Тирацян, В. Касабян, А. Мартиросян, а также архитектор К. Оганесян и реставратор В. Газазян. На раскопках работают с Б. Б. Пиотровским сотрудники Эрмитажа А. П. Султан-Шах и одно время принимавший участие В. Сорокин. Великолепными фотографиями экспедиция обязана двум фотографам А. Булгакову и М. Агаронян. Кармир-блур представляет собой высокий холм, царящий над всей долиной реки Раздан, омывающей его с севера. Да, действительно, урарты умели выбирать места для своих крепостей, которые должны были служить оплотом их власти в покоренных областях Закавказья. Такой и была крепость Тейшебаини, раскопками которой занимались археологи на Кармир-блуре. Скалистые склоны холма круто спускаются к ущелью, где пробила свое русло река Раздан, или Ильдаруни, как ее называли урарты.

[16] Сама природа создала здесь для крепости надежную защиту, по отвесным скалам не взобраться к ее стенам. К юго-западу по пологому склону спускается дорога, ведущая к руинам города, расположенного здесь в древности. Его начали раскапывать уже после войны, и сейчас хорошо видны в городище прямые улицы, сохранившиеся фундаменты зданий. С холма открывается вид на огромное пространство. Хорошо видна долина Раздана, котловина, где живописно расположился Ереван, а за ним к югу высятся снежные вершины Арарата. Арарат - гора, которая упоминается в древнем библейском сказании о всемирном потопе. В легенде говорится, что будто бы ее вершина осталась единственным кусочком суши среди бушующего океана вод, затопивших всю вселенную. И именно к ней причалил "Ноев ковчег", когда прекратился ливень и закрылись "хляби небесные".

Невозможно оторвать глаз от величественной панорамы, пронизанной необыкновенным освещением, поражающей своими ни с чем не сравнимыми яркими красками.

И вся эта природа, река, горы, долина, ущелье были и тысячелетия назад. Их видели и те люди, которые более чем за две с половиной тысячи лет до наших дней строили здесь эту крепость, жили в ней, защищали ее от нападения вражеских племен. Много десятков столетий она была погребена глубоко под землей. И вот теперь, отрытая заступами археологов, она как бы вновь оживает, чтобы поведать нам о событиях далекого прошлого. Велик и тяжел был труд людей, создавших в глубокой древности мощную крепость на высоком неровном холме. Грандиозный дворец строили уступами на различных уровнях скал, и не было здесь единой крыши, и разными были высоты всех частей здания. Окна одного помещения выходили на кровлю другого, а пол во многих комнатах уходил вниз на различную глубину, поэтому они соединялись ступеньками небольших лестниц и дверных проемов. Судя по остаткам здания, в одной части дворца был возведен второй этаж. Вероятно, это было храмовое помещение, основанием для которого служили хорошо [17] забутованные перекрытия нижней части здания. А по углам здания были поставлены высокие башенки из базальтовых блоков. Много труда нужно было вложить в строительство крепости Тейшебаини: добыть, перетащить и уложить колоссальные каменные блоки фундамента, вырубить из скал и обработать базальтовые плиты и поднять их вверх, чтобы украсить второй этаж башенками и карнизами. Сколько труда было положено на изготовление из глины более двух миллионов кирпичей, которые пошли на укладку крепостных стен и дворца. Какая масса рабочих рук понадобилась, чтобы срубить в лесу огромные деревья, доставить стволы к месту строительства на высоком холме, обтесать их, превратить в балки и взгромоздить их наверх для перекрытия дворца. Все эти трудоемкие работы производились при помощи самых простейших приспособлений. И как же высоко было мастерство урартских зодчих, если при столь низком уровне техники они могли создавать такие грандиозные и великолепные произведения архитектуры.

Раскопанные археологами помещения уходили вниз на глубину не менее семи метров, широкие кирпичные стены и громадные толстые балки, рухнувшие во время пожара в крепости, лежали на полу. Сделанные из крепких пород дерева - дуба, тополя и сосны, - они не успели сгореть дотла, а только обуглились и хорошо сохранились, засыпанные упавшими кирпичными стенами, пеплом и землей. Вокруг них весь пол усыпан древесным углем, крепким и крупным.

Огромную работу должны были проделать археологи, чтобы открыть этот памятник - чудо древнего мира. Многочисленные предметы самого разнообразного характера и назначения извлечены из недр Кармир-блура. Они выставлены сейчас в Историческом музее Армении в Ереване и в Государственном Эрмитаже в Ленинграде. Но кто, любуясь ими, подумает о том, сколько труда, умения и знаний понадобилось, чтобы добыть их из-под многовековой толщи земляных наносов!

Каждый раскопочный сезон в течение почти тридцати лет работают археологи под жарким солнцем [18] Армении на Кармир-блуре. Сколько усилий было положено, чтобы вынуть миллионы кубометров земли, очистить и оконтурить крепостные и дворцовые стены, докопаться на большой глубине до пола и фундамента зданий. Какая величайшая осторожность и тщательность требуется от археолога, чтобы

1. Фреска из дворца Эребуни. VIII в. до н. э.

[19] не повредить хрупкий сосудик или металлическое украшение. Как внимательно надо следить за каждым заступом землекопа, чтобы случайная неосторожность не испортила древнюю вещь. И как напряженно приходится проверять каждый вынутый ком земли, чтобы ни одна мелочь, вроде бусинки, подвески, колечка, не была выброшена. А какая внимательность требуется от археолога, когда он собирает с земли обвалившийся со стены штук с цветными росписями. Они ведь упали рисунком вниз, и так трудно и кропотливо их поднимать, не повредив еще больше, чтобы реставраторы могли их очистить и закрепить, восстановив древние урартские фрески, украшавшие комнаты дворца. Только тот, кто сам работал на раскопках или хотя бы частично принимал в них участие, может полностью оценить тяжелую, кропотливую, огромную работу археолога.

Раскопки Кармир-блура уже в первые годы работы на этом холме дали столько материала, что оказалось возможным восстановить полную картину гибели Тейшебаини. Имя крепости было определено по надписи на дверном запоре, найденном около двери, ведущей в кладовую. Запор представляет собой бронзовый стержень с накидной петлей. Он был сломан, по-видимому, ворвавшимися в крепость скифами, но, к счастью, на петле сохранилась надпись, выполненная клинописью: "царя Русы, сына Аргишти, дом оружия города Тейшебаини". Тейшеба - один из главных богов урартского пантеона, бог войны, грома и бури, и его именем была названа крепость. На Кармир-блуре нашли небольшую бронзовую статуэтку этого бога. Она была, вероятно, навершием штандарта одного из военных отрядов. Но, несмотря на такие как будто точные доказательства, у археологов все же оставались некоторые сомнения - уж очень мал был затвор. Он мог случайно попасть в эту крепость. Для полной уверенности нужны были более веские подтверждения. И в 1955 году среди глиняных табличек архива хозяйственных предметов нашли одну, где снова повторялось название крепости Тейшебаини, которая находится в стране Аза. Но даже и эта табличка [20] не дала археологам полной уверенности в том, что их гипотеза была правильной. И только найденная строительная надпись в раскопках 1961-1962 годов позволила точно установить название крепости на Кармир-блуре. Эта надпись, начертанная на восьми каменных плитах, была помещена на камнях фундамента храма. В тексте написано, что царь Руса, сын Аргишти, построил храм богу Халди в стране Аза, в крепости Тейшебаини. После находки этого памятника уже с полным основанием можно утверждать, что крепость была создана в правление царя Русы, сына Аргишти, в VII веке до н. э. (Руса, сын Аргишти, царствовал с 685 по 645 год до н. э). Она находилась в области Аза, как называли урарты

2. Дверной затвор. VII в. до н. э.

[21] этот район Закавказья, и была названа Тейшебаини в честь бога Тейшебы, бога войны, грома и бури¹⁾. Пала крепость под ударами скифских полчищ, засыпавших ее тучами стрел во время штурма. Об этом свидетельствует множество бронзовых наконечников стрел, которыми полны развалины крепо-

3. Клинописная надпись. VIII-VII в. до н. э.

[22]стных стен с наружной стороны. Типично скифская форма и направление застрявших в стене наконечников не оставляют сомнения в том, что они были пущены нападающими воинами-скифами. Нетрудно догадаться, что нападение было совершено с юго-запада, так как именно с этой стороны

4. Бог Тейшеба. VII в. до н. э.

[23] в крепостной стене обнаружили скифские наконечники стрел. Со стороны реки подойти по крутым скалистым склонам было немыслимо. Самая удобная дорога для продвижения военных отрядов шла по пологому склону холма со стороны города. Поэтому скифы, прежде чем начать штурм крепости,

5. Бог Тейшеба. VII в. до н. э. Фрагмент.

[24] захватили город. Найденные вещи в развалинах домов совершенно ясно указывают на поспешное бегство жителей. Значит, нападение было внезапным. А временные хижины во дворе цитадели говорят о том, где укрылись беженцы. О том, как выглядел город, хорошо можно пред-

6. Наконечники стрел. VII в. до н. э.

[25]ставить себе по сохранившимся фундаментам зданий и его планировке. Это было поселение с домами и улицами, построенными по одному типу. Вдоль каждой длинной широкой улицы стояли дома, состоявшие из нескольких самостоятельных жилищ, крытых одной крышей и разделенных внутри стенками. Каждая из подобных "квартир" была устроена совершенно одинаково. Характерно, что ни в одной из них не обнаружено кладовых, где жители могли хранить запасы продовольствия. Следовательно, они получали его из казенных складов крепости. А так как к тому же в домах не нашли сельскохозяйственных орудий, естественно сделать вывод о том, что жители не занимались обработкой земли и что в этом поселении жили ремесленники, возможно, и воины. Даже снабжение их мясом шло оттуда же, откуда посылали зерно и масло. При этом в одну семью выдавали только часть туши барана или быка. В нескольких домах, близко расположенных, нашли кости, принадлежавшие одному крупному животному, значит, их делили между несколькими семействами.

От этого типа жилищ отличается одно здание, отрытое в центре города - большой двухэтажный дом, по-видимому, жилище административной знати. Нижний этаж представлял собой большой зал с колоннами.

Следов битвы за город, скелетов павших воинов в городе не обнаружено. Да это и не удивительно. Население не могло оказать сопротивления нападавшему врагу. Войти же в открытое селение, даже не полностью обнесенное ограждающей стеной, не представляло никакого затруднения для скифов. После захвата города, естественно, ожидали нападения на крепость. Надо было готовиться к тому, чтобы отразить новое наступление, и, может быть, даже к длительной осаде. Запасов продовольствия в крепости могло хватить на долгое время. Правда, далеко не все дворцовые кладовые были в это время заполнены. Административный центр Тейшебаини терял свое значение, и его хозяйство приходило в упадок. Однако в некоторых кладовых сохранились карасы - крупные остродонные сосуды, [26] вкопанные в землю, предназначенные для вина. Но во время осады пустые карасы были засыпаны пшеницей, ячменем, просом. Такие кладовые занимали большую площадь в нижнем этаже дворца. Только одна кладовая помещалась на втором этаже, очевидно, она предназначалась для сладкого вина, которому необходим был солнечный свет. Кладовые для вина строились по одному плану и различались только по величине. Некоторые из них достигали трехсот квадратных метров. Кладовая делилась на две половины большими земляными столбами. В каждой половине по обеим сторонам помещались вкопанные в земляной пол карасы различной емкости: от 800 до 1200 литров. Указания на емкость были отмечены на каждом сосуде иероглифами или клинописью. О размерах кладовых и об объеме сельского хозяйства в стране Аза можно судить по количеству хранимых продуктов. Только в двух винных кладовых в 152 карасах помещалось более 160 тысяч литров вина, а в одной зерновой кладовой обнаружили 20 тысяч литров пшеницы.

Такое количество зерна, остатки крупноразмолотой пшеницы и даже остатки хлеба, выпеченного из просяной муки, ясно указывают на то, что город был взят стремительным штурмом, а не осадой. Иначе не сохранились бы запасы зерна, которые заполняли даже карасы в винных кладовых. Дело в том, что урожай хлебов уже был убран, тогда как виноград еще не созрел. Поэтому винные карасы были свободны. Некоторые уже были подготовлены к приему нового урожая, но другие еще предстояло очистить. В одном из них нашли скелет мыши и кошки, кошка преследовала мышь, та заскочила в карас, за ней - кошка, и обе не смогли выбраться оттуда. Раскопки других помещений, особенно кладовых оружия, показывают, насколько плохо была подготовлена крепость к обороне. Далеко не все вооружение было роздано защитникам крепости. Скелеты, лежащие в кладовых, указывают на то, что смерть настигла воинов до того, как они успели вооружиться. Кинжалы, колчаны со стрелами, мечи так и остались лежать не употребленными в дело.

[27] Вспыхнувший пожар помог скифам овладеть крепостью. Вначале от скифских факелов, переброшенных через стены, загорелись хижины беженцев. Сухие ветки, покрывавшие временные жилища, сразу вспыхнули, и огонь перекинулся на здание дворца, где загорелись деревянные части. О необычайном размахе и силе пожара можно судить по огромным обуглившимся балкам перекрытий, лежащим чуть ли не в каждой комнате. Они окружены целой россыпью хорошо сохранившегося угля. Во многих местах были обнаружены обуглившиеся кости домашних животных с остатками обгоревшей кожи и мяса. По расположению скелетов установлено, что они падали с большой высоты. Значит, они провалились вниз вместе с рухнувшей крышей, куда животные взобрались, спасаясь от огня. В обуглившемся коровьем желудке, лежавшем в одной из комнат, обнаружили арбузную косточку. С особенной силой полыхало пламя пожара в том помещении, где хранились приспособления для выжимки кунжутного масла. Это были три большие комнаты. В одной из них стояла обширная ванна из туфа. В ней размачивали кунжутные зерна перед обработкой. Желоб узкий и длинный имел выход наружу, и отработанная вода выливалась по нему во двор. Рядом с желобом стояли на полу каменные ступки, в которых очищали просушенные зерна от шелухи. Масло выжимали в соседней комнате на деревянном прессе. От него не осталось и следов, так как он сгорел дотла, но о назначении комнаты говорит очень большое количество жмыхов. В третьей, вероятно, находился склад готового масла. И именно это горевшее масло дало такое сильное пламя во время пожара, что стены из кирпича-сырца частично плавились и стали такого красного цвета, как будто их обжигали в специальных печах. О том, в какое время года произошло это событие, можно догадаться по целому ряду признаков. В кладовых осталось много зерен - значит, урожай злаков был уже собран, обмолочен и убран... Начали поспевать арбузы (вспомним косточку в желудке коровы). А виноград еще не поспел, и вино не было готово, так как винные карасы пустовали. Их даже [28] еще не начали готовить к приему нового вина - в некоторые временно засыпано зерно, в одном карасе нашли 97 бронзовых чаш для вина. Таким образом, можно предположить, что нападение на крепость произошло в промежуток времени между жатвой и сбором винограда, т. е. в конце июля - на-

7. Чаша для вина царя Сардури. VIII в. до н. э.

[29]чале августа. И поскольку уборка хлеба была полностью закончена, это событие скорее всего следует отнести к первым числам августа. Есть еще одно доказательство в пользу этого предположения - в одной из кладовых нашли пучок травы, служивший метелкой. В нем оказались цветы овсянки и василька, которые цветут на берегу Раздана в самых последних числах июля, скорее всего в августе. О внезапности нападения говорит достаточное количество признаков, рассмотренных выше. А о том, что штурм начался ночью, доказывают брошенные во временных жилищах украшения, оставленное около очагов оружие, - словом, многое указывает на панику, охватившую людей, разбуженных внезапным ночным нападением.

Так материалы, извлеченные из земли археологами, позволили воссоздать подлинную картину гибели крепости Тейшебаини, происшедшую почти две с половиной тысячи лет назад.

Дата гибели - VI век до н. э. установлена на основании источников древнего царства Урарту. В 590 году до н. э. пала Тушпа, столица страны Биайни, т. е. Урарту. Крепость Тейшебаини также сгорела в начале VI века до н. э. во время правления царя Русы III, сына Эримены. После пожара крепости и города при ней жизнь в них прекратилась. Обрушившиеся стены засыпали горящие руины, которые долго еще тлели под обгоревшими кирпичами и пеплом. Поэтому многие памятники только обуглились, другие же не успели сгореть без доступа воздуха и хорошо сохранились под землей. Прошли века. Стены крепости постепенно разрушались от жары и холода, ветра и дождя. Каменные блоки башен упали вниз. Песок и земля мало-помалу заносили остатки крепости и в конце концов сравняли ее с поверхностью холма. И никто больше не знал, какая трагедия произошла на этом месте в глубокой древности в одну из августовских ночей. Так и стоял пустынный одинокий холм на берегу Раздана в окрестностях Еревана. Кармир-блур - "Красный холм" прозвали его за красноватый оттенок почвы. И никто не подозревал, что этот цвет - след древнего пожара.

[30] Никому не приходило в голову искать на этом месте памятники старины, производить раскопки. Правда, местами из-под земли выступали каменные блоки, но на них никто не обращал внимания. Только местные жители выкапывали их оттуда, когда им нужен был камень для постройки своих жилищ, он представлял собой хороший строительный материал. А между тем в архиве Эчмиадзина - местопребывания католикоса, главы армянской церкви - в одном из документов упоминается крепость Тейшебаини под именем "Кавакерт" - "Глиняная крепость" ²⁾. Но об этом знали немногие. Да и они не подозревали, что под этим именем скрывается название цитадели на Кармир-блуре, давным-давно сгоревшей и глубоко погребенной в земле. Инициатива и организация археологических экспедиций в Армении принадлежит академику Иосифу Абгаровичу Орбели, бывшему председателем Армянского филиала Академии наук СССР, директором Государственного Эрмитажа. В свое время, до того как он стал директором, Орбели организовал в Эрмитаже большой отдел Советского Востока. В 1934 году начались археологические раскопки в Армении на берегу озера Севан, между селениями Алучалу и Цовинар, под руководством молодого археолога Бориса Борисовича Пиотровского³⁾. Результатом этих экспедиций были находки интересных памятников. Открытие урартских крепостей позволило восстановить тип и характер этих сооружений. Стало совершенно ясно, что необходимо продолжать археологические изыскания в Армении, где несомненно скрыто много ценных материалов. Их исследование должно пролить свет на историю и культуру этого древнейшего, можно даже сказать самого древнего, государства на территории Советского Союза.

Случайная находка на Кармир-блуре привлекла внимание археологов. В 1936 году геолог А. И. Демехин занимался исследованием базальтовых пород в ущелье реки Раздан. Ему не раз приходилось подниматься на холм, и однажды он нашел на вершине небольшой гладко обтесанный кусок камня, по-видимому, обломок какой-то большой плиты. Рассматривая [31] камень, Демехин обратил внимание на четкие строки клинописных знаков. Он часто видел такие письмена на скалах вокруг Севана и в районе горы Арагац. Поэтому Демехин догадался, что эта надпись может заинтересовать специалистов, и передал свою находку в Исторический музей. Клинописные знаки были прочтены, но содержание текста было непонятно. Однако знаки, составлявшие имя царя, были расшифрованы, ученые прочитали имя Русы, сына Аргишти, который царствовал в VII веке до н. э. Фрагмент плиты оказался на Кармир-блуре не случайно, вероятно, под холмом находились памятники этого периода. Была организована небольшая археологическая экспедиция, чтобы произвести на Кармир-блуре разведку и определить, стоит ли там развертывать настоящие раскопки.

И уже с первых шагов археологи нашли следы древнего поселения, обнаружили древнейшие доурартские погребения. Открыли чрезвычайно интересный памятник - каменную форму для отливки топора. Эта вещь свидетельствовала о развитии ремесла, об употреблении орудий из металла. Разведка показала, что раскопки могут дать интересный материал, что на холме могут быть найдены и значительные поселения с большими сооружениями и с различными урартскими памятниками. И в 1939 году была организована первая археологическая экспедиция Академии наук Армянской ССР совместно с Государственным Эрмитажем. За дело взялись горячо. В первый день начали расчищать участки, где выступала древняя кладка камней. Сразу удалось обнаружить в отдельных местах контуры фундамента. Окрыленные первыми успехами, археологи готовы были работать до наступления темноты. Вдруг в середине дня пошел дождь. Сначала на него не обращали внимания. Дождь усилился. Работы продолжались. Дождь не прекращался. Вскоре начался такой ливень, что, казалось, "разверзлись хляби небесные". Потоки воды заливали Кармир-блур, косые крупные капли дождя хлестали со страшной силой, и к великой досаде археологов пришлось прекратить раскопки. Промокшие [32] до нитки, огорченные вынужденным отдыхом, археологи вернулись в Ереван. А на следующий день на синем безоблачном небе сияло солнце, и рано утром археологи были уже на месте. Каково же было удивление всех, когда они увидели, что на поверхности холма темными влажными полосами обозначился план скрытых под землей дворца и крепости. Ничего загадочного не было в этом явлении. Стены старинного здания были под поверхностью холма. После ливня земля быстро впитала влагу и к утру просохла, а слой кирпичной кладки из сырцового кирпича остался влажным, так как глиняные стены задержали дождевую воду. Благодаря этому и был получен на площади холма первый план некоторых помещений крепости. Таким образом, ливень помог работам. Раскопки можно было начинать по заранее известному плану. Сразу же удалось установить, что в холме сохранилось относительно немного остатков зданий и вещей других эпох, правда, за исключением небольших развалин средневековой часовни и усадьбы, почти на самой поверхности. Они были осторожно удалены и изучены. Однако все, что найдено на Кармир-блуре при глубоких раскопках, относится только ко времени существования там урартской крепости VII-VI веков до н. э. Это объясняется тем, что после страшного пожара в Тейшебаини и падения крепости там прекратилась жизнь, место было заброшено.

В 1948 году начали раскапывать новый объект - город Тейшебаини у подножия холма. Его удалось обнаружить благодаря тому, что экспедиция располагала самолетом, чтобы производить разведку местности с высоты. Подобная практика осмотра с воздуха всего пространства, намеченного археологами для раскопок, у нас впервые применялась в 1937 году в экспедиции С. П. Толстова в Средней Азии. С птичьего полета хорошо была видна вся система древних каналов, теперь уже высохших, старые русла рек, очертания крепостей, границы и руины городов. Это позволило точно наметить участки будущих раскопок в древнем Хорезме. Поднявшись на самолете над Кармир-блуром, чтобы [33] осмотреть всю площадь раскопок, археологи неожиданно увидели у подножия холма следы древнего города. С воздуха хорошо просматривался весь город с его планировкой, длинные широкие улицы, намечались очертания кварталов. И в этом же году приступили к работам на новом объекте - в городище.

Раскопки на Кармир-блуре - крепости и города - дали очень большое количество памятников, представляющих большой научный интерес, хорошо сохранившиеся редкой высоты стены древних зданий, небольшой по количеству архив клинописных табличек. Мне приходилось несколько раз слышать, что археологам на Кармир-блуре повезло, им попался счастливый объект для раскопок. При этом я всегда вспоминаю, как некоторые говорили о Суворове, что его военные успехи и победы являются результатом большого везения и счастья. На что Суворов отвечал: "Сегодня счастье, завтра счастье! Дайте же немножечко ума!" Перефразируя его реплику, можно сказать о работах на Кармир-блуре: "Сегодня везенье, завтра везенье! Дайте немножечко знаний и опыта археологов". С 1939 года экспедиция успела проработать на Кармир-блуре полных два сезона. Третий был прерван в самом начале Великой Отечественной войной. Археологические работы возобновились после войны в 1946 году и продолжаются до сих пор. За 30 раскопочных сезонов открыта вся площадь урартской крепости. Она занимает четыре гектара. Большое здание имело сто пятьдесят помещений. Как мы уже знаем, здесь были кладовые для хранения продовольствия, мастерские для переработки сельскохозяйственных продуктов, для выжимания масла, сыроварни, пивоварни, винные погреба. Тут же устроены склады для хранения посуды, орудий труда, кладовые оружия, или, точнее, крепостной арсенал. В верхних этажах находились парадные комнаты и храмовые помещения. В 1961-1962 годах в южной части цитадели открыли крупные каменные блоки от фундамента храма, построенного в честь бога Халди. На восьми камнях почти полностью сохранился упомянутый выше [34] текст, где имеется название крепости Тейшебаини. Там же сообщается о том, что главным урартским богам назначались особые жертвоприношения, так же как и урартскому царю, когда тот пребывал в крепости. Очевидно, она имела настолько важное значение как центр управления Закавказьем, что сам царь неоднократно ее посещал. Большой интерес представляют сами стены дворца. Фундамент был сложен из крупных каменных блоков, а кладка из кирпича-сырца. Остатки дворцовых стен сохранились до семи метров высоты, что редко встречается в раскопках памятников таких древних эпох. В самом начале работ это явилось причиной некоторого беспокойства археологов. Вынимая землю и очищая от нее стену, археологи постепенно углубляли раскоп, сначала до трех метров, затем до четырех. Продолжают копать дальше, прошли уже пятый метр, а конца стены не видно, никаких признаков пола. Уж не откапывают ли они колодец? Ни разу за весь их многолетний археологический опыт они не встречали стен подобной высоты. Наконец, после седьмого метра обнаружили хорошо утрамбованный земляной пол. Значит, открыли все же здание.

В некоторых комнатах дворца на полу лежали куски обвалившейся штукатурки. Когда их осторожно подобрали, то увидели, что на стороне, лежавшей на земле, сохранились остатки росписей. Ими были покрыты стены верхних, очевидно, парадных залов. Благодаря мастерству реставраторов, работавших вместе с археологами на Кармир-блуре, эти мелкие фрагменты удалось собрать, закрепить, чтобы они не рассыпались, и восстановить роспись. На ней были изображены боги у священных деревьев, быки и львы. Вероятно, в некоторых комнатах, где не было росписей, стены завешивались ткаными коврами. Такие ковры в Тейшебаини не были найдены, но в некоторых местах подобрали "зигатти" - глиняные гвозди, которыми на древнем Востоке (в Ассирии, Вавилонии) прикрепляли к стенам ткани. Во дворцах сохранились фрагменты тканей, но трудно сказать, каково было их название. Раскопки на Кармир-блуре дали колоссальное [35] количество самых разнообразных вещей. Если выписать их из ежедневных дневников археологов, куда заносился каждый предмет, то этот список превратился бы в довольно большую книгу. Но среди них очень мало памятников письменности. С первых дней раскопок археологи ожидали, что где-нибудь они обнаружат архив документов. Он несомненно должен был находиться в таком крупном административном центре, каким была крепость Тейшебаини. Сюда стекалась вся подать округа, здесь производилась переработка продуктов, в городе изготовлялись ремесленные изделия. Требовалось распределять наряды на работы, отпускать продовольствие всему населению крепости, писать распоряжения и указы. Во всех древневосточных государствах, в центрах управления, типа Тейшебаини, всегда имелись подобные архивы, где хранились глиняные клинописные таблички и даже документы на папирусах, как, например, в ассирийском дворце. Полного архива так и не удалось найти в Тейшебаини, так же как и в других урартских крепостях. Однако о том, что подобный архив в Тейшебаини был, свидетельствуют найденные в разных местах отдельные таблички с надписями. Куда же мог деться архив? На этот вопрос сейчас очень трудно ответить. Возможно, после падения города обстановка стала настолько напряженной, что архив вывезли из крепости в другое место. И тогда есть надежда, что когда-нибудь, раскапывая другие урартские поселения, археологи наткнутся и на этот архив. Но, может быть, он исчез бесследно, превратился в прах, после того как рухнул объятый пламенем второй этаж, где должны были храниться таблички. Ведь глиняные таблички обычно помещались в верхних этажах, чтобы предохранить их от сырости, которая губительна для такого рода письменных документов. Что же касается папирусов (если таковые вообще были), то они, разумеется, сгорели во время пожара.

И все же найденные на Кармир-блуре надписи и разбросанные по разным местам таблички, значительно пополнили письменные памятники древнего Урарту. До находки Демехиным фрагмента с [36] клинописным текстом историкам были известны 25 урартских надписей на скалах и плитах, на обломках зданий. Что же касается документов на глиняных клинописных табличках, то их было всего пять. На двух из них сохранилась вся надпись полностью, три оказались фрагментами с едва понятным содержанием. Эти таблички были найдены в Топрах-кале, в районе озера Ван.

8. Табличкa из архива Тейшебаини. VIII-VII в. до н. э.

На Кармир-блуре нашли еще одиннадцать клинописных глиняных документов. Таким образом, более двух третей из шестнадцати найденных урартских текстов происходят из раскопок в Армении. Содержание табличек очень разнообразно, и относятся они к различным периодам истории Урарту.

[37] Эти документы подписаны, а в некоторых случаях скреплены печатями с именами урартских царей, которые царствовали в VII и VI веках до н. э. Мы находим там и Русу II и Сардури III, неизвестного царевича Русу, сына Русы, Русу III и его отца Эримену. До находки таблички с именем Эримены не было уверенности в том, что он царствовал в Урарту. Его имя встречалось только как отца Русы III, сына Эримены. Теперь нет сомнения в том, что Эримена был царем⁴⁾.

9. Табличкa из архива Тейшебаини. VIII-VII в. до н. э.

Строительные надписи и военные летописи урартских царей не дают полной картины жизни и быта в древнем Урарту. Они передают только последовательность крупных исторических событий. Иное [38] дело такие документы, как письма, приказы и распоряжения, хозяйственные счета, расписки... По этим памятникам можно восстановить обычную повседневную жизнь в древнем государстве. И как ни мал архив, найденный на Кармир-блуре, он дает все же некоторое представление об обществе в "стране Биайни".

Вот, например, такой документ, скрепленный печатью царя Сардури III, - приказ о переделе земли в поселке Куду и восстановлении межевого камня. В другом документе предписывается разыскать и вернуть госпоже похищенную у нее рабыню. Иногда приказы касались чисто семейных дел. Так, в табличке, подписанной Эрименой, речь идет о том, чтобы дочь повара Мунды "отдать" в жены повару Алуани. Вероятно, отца девушки - повара Мунды уже нет в живых, а так как должности были наследственными, то эта девушка должна остаться в семье людей той же профессии, то есть стать женой повара. Но почему это распоряжение дается от имени царя? Скорее всего можно предположить, что дочь повара до совершеннолетия была на содержании дворцового хозяйства как работница хозяйственного персонала.

Интересен документ, указывающий на то, что лошади с грузом зерна для воинов не были доставлены по назначению. Городские власти распорядились зерном по собственному усмотрению. К сожалению, текст настолько поврежден, что конец этой таблички не читается.

Хранились в архиве и таблички, имеющие характер разведывательных донесений.

Как ни мал архив табличек, найденный в Тейшебаини, он все же важен для понимания подлинной жизни этих далеких времен. Благодаря им эпоха царства Урарту предстает перед нами не выхолощенной исторической схемой, а живой картиной далекого прошлого.

А о том, что исчезнувший архив был достаточно большим, свидетельствуют документы, упоминающие царей, правивших в разное время. Вероятно, он охватывал документы многих лет, даже более древних, чем сама крепость Тейшебаини.

¹⁾. Б. Б. Пиотровский. Кармир-блур. Альбом. Л., 1970.

²⁾. Там же.

³⁾. Об этих раскопках см.: А. А. Аджян, Л. Т. Гюзальян, Б. Б. Пиотровский. Циклопические крепости Закавказья. "Сообщения Гос. академии истории материальной культуры". 1931, № 1-2.

⁴⁾. Содержание табличек из архива Кармир-блура дается по переводам и комментариям И. М. Дьяконова "Урартские письма и документы". М.-Л., 1963.