Крестьянское восстание в Центральной Албании
|
В середине мая 1914 г. вооруженные отряды крестьян появились в центре Албании. Через несколько дней они овладели Тираной и подступили к тогдашней столице Дурресу. Вскоре к повстанцам примкнули многочисленные жители чифликов Центральной Албании.
Нет сомнения, что в основе движения лежал социальный протест крестьянства. Албанское крестьянство испытывало глубокое недовольство тем, что правительство Вида, состоявшее из представителей крупной феодальной знати, не провело каких-либо социальных реформ и оставило без изменений полуфеодальные порядки в деревне. Однако социальный характер восстания был в значительной мере затушеван активным участием в нем феодальных клерикальных кругов. Мусульманское духовенство использовало свое влияние для того, чтобы придать этому восстанию характер «борьбы за мусульманскую веру». В движение вмешались также туркоманы и прямые агенты Турции, призывавшие свергнуть Вида и заменить его турецким принцем. Все эти установки были направлены на то, чтобы ослабить социальный характер крестьянского движения и вбить клин между крестьянством и демократическими патриотическими кругами. Деятельность туркофилов и панисламистов нашла отражение в политической программе повстанцев, принятой 3 июня 1914 г. и сообщенной представителям держав в контрольной комиссии. Она содержала требования о смещении князя Вида, о назначении турецкого представителя в международную контрольную комиссию и переводе албанского языка на турецко-арабский алфавит. Летом 1914 г. восстание охватило не только Центральную, но и Южную Албанию. Повстанцы овладели Бератом, Эльбасаном, Влёрой, Круей, Каваей, Поградецем. После овладения основными городами в центре и на юге страны повстанцы сконцентрировали свои усилия на захвате Дурреса. Уже с мая того же года связь столицы с внутренними районами прекратилась; снабжение осуществлялось только морем, в результате чего в городе ощущался крайний недостаток продовольствия, угля и дров. Албанский князь, потерявший контроль над страной и получивший в иностранной печати иронический титул «мэра Дураццо», просил державы послать в Албанию 3-тысячный экспедиционный корпус для подавления восстания. Однако державы, противоречия между которыми все более обострялись, ограничивались обещанием помочь Виду спасти его жизнь и жизнь его семьи. Единственной внешней опорой албанского князя оставалась Австрия. Из австрийских портов в Дуррес прибывало военное снаряжение, приезжали добровольцы. «Судя по их внешнему виду и выправке, — сообщал из Албании А.М. Петряев, — едва ли можно сомневаться в том, что все эти "добровольцы" — солдаты, переодетые в штатское платье». К концу июня 1914 г. число этих «добровольцев» составило 300 человек. Резиденция албанского правителя находилась также под защитой пушек стоявших на рейде австрийских и германского военных кораблей. С началом первой мировой войны положение Вида еще более осложнилось. Несмотря на весьма относительный характер власти немецкого принца в Албании, Вена добивалась от него вовлечения этой страны в войну против Сербии. Не согласившись пойти на это, Вид лишился своей единственной внешней опоры. 3 сентября 1914 г. албанский князь вместе с членами своего правительства и многими политическими деятелями покинул страну. Вернувшись в Берлин, он возобновил службу в своем гвардейском уланском полку в чине майора: полгода пребывания на албанском троне принесло ему повышение на один чин на немецкой военной службе. С бегством Вида закончился короткий период албанской истории, когда впервые после провозглашения независимости в стране существовало международно признанное правительство, являвшееся, хотя и номинально, общеалбанским. Было бы несправедливо относить крах режима Вида только за счет бесцветной личности первого албанского монарха. Страна, избавившаяся от многовекового османского ига, повседневно ощущала его тяжелые последствия: примитивный характер экономики, слабое развитие культурной жизни, большие региональные различия. Албанский феодальный класс, являвшийся главной опорой османского владычества, сохранил свое господствующее положение в экономике и политике и после освобождения. Среди этого класса были сильны партикуляристские тенденции, которые поощряли иностранные государства, активно вмешивавшиеся в дела Албании. Сильным являлось влияние туркоманов и клерикалов, которые использовали религиозные предрассудки мусульманского крестьянства. После бегства правителя Албании в Дуррес вступили отряды повстанцев. В столице, как и в других занятых ими городах, был поднят турецкий флаг. Туркофильские руководители восстания послали делегацию в Стамбул, чтобы просить турецкого принца занять вакантный албанский трон. Однако выдвинутые этими руководителями установки на союз с Турцией и «защиту ислама» встретили сопротивление среди повстанцев. В руководстве восстанием нашлись искренние патриоты, выступавшие за создание национального правительства и упрочение независимости Албании. Что касается крестьян, составлявших основную массу повстанцев, то они требовали прежде всего скорейшего решения вопроса о земле. Характерно, что при занятии Дурреса рядовые повстанцы ворвались в здание земельного управления и уничтожили многие документы, имевшие отношение к собственности на землю. Проявление антифеодальных тенденций в повстанческом движении беспокоило феодально-клерикальные круги, и они решили навести порядок с помощью «сильной личности» — Эсад-паши. 2 октября 1914 г. паша прибыл в Дуррес во главе отряда наемников, набранного в Дибре на субсидию, полученную от сербского правительства. При поддержке реакционных вождей восстания Эсад-паша был провозглашен председателем созданного повстанцами Генерального совета — правительственного органа — и одновременно главнокомандующим повстанческой армией. Возвращение Эсад-паши в Албанию и передача ему правительственной власти в районах, охваченных восстанием, еще больше осложнили и запутали отношения между разнородными силами в повстанческом лагере. Крестьянские массы, для которых Эсад-паша являлся символом феодального произвола и эксплуатации, не признавали его власть. Непрочным оказался и союз паши с протурецкой феодальной группировкам Центральной Албании. Хотя Эсад-паша из политических соображений и поддерживал панисламистскую пропаганду, он тем не менее был тесно связан с державами Антанты (сближение Италии с этой группировкой становилось все более явным). Между тем 2 ноября 1914 г. Турция вступила в войну на стороне Центральных держав, и султан объявил «священную войну» всех мусульман против врагов Османской империи. В результате протурецкая группировка в Албании раскололась. Некоторые феодальные собственники, руководствуясь классовыми интересами, решили отказаться от панисламистских лозунгов и стать на сторону Эсад-паши. Часть же туркоманов предпочла действовать совместно с крестьянскими массами, поднявшимися на открытую борьбу против вождя феодальной реакции, и попыталась использовать их движение в своих целях. В конце ноября 1914 г. в окрестностях Тираны началось восстание, которое возглавил крестьянин Хаджи Кямили. В течение месяца администрация Эсад-паши была ликвидирована во всей Центральной Албании, за исключением Дурреса, который осадили крестьянские отряды. В освобожденных районах Хаджи Кямили запретил взимание помещиками трети урожая и начал делить их земли между крестьянами. Была конфискована также собственность некоторых мусульманских религиозных учреждений. Усиление антифеодальных тенденций в крестьянском восстании проявилось и в том, что в некоторых местах к нему примкнули крестьяне-христиане. Вместе с тем ориентировавшиеся на Турцию мусульманские круги сохранили в восстании руководящие позиции. Пользуясь этим, эмиссары Турции и Австро-Венгрии пытались втянуть албанцев в войну против Сербии. Но попытки эти оказались безуспешными: все внимание повстанцев поглощала борьба с Эсад-пашой. Хотя Албания оказалась единственной из балканских стран, не примкнувшей ни к одной из воевавших группировок, ей пришлось в полной мере испытать бедствия и несчастья, которые принесла война. |
загрузка...