|
Лишь наивный мог считать Аментет обителью мира и отдохновения: мертвые недоверчивы и мстительны, они боятся грабителей, привлеченных их золотом и серебром, боятся непочтительных или равнодушных посетителей гробниц, боятся служителей некрополя. Они призывали самые страшные наказания на головы тех, кто пренебрегает своим долгом и плохо заботится о гробницах: «Он предаст их огню фараона в день его гнева… Они опрокинутся в море, которое поглотит их тела. Они не получат почестей, предназначенных праведным людям. Они не смогут есть приношения покойным. Перед ними никто не совершит возлияний свежей водой. Их сыновья не займут их места. Их жен изнасилуют у них на глазах… Они не услышат слов фараона в день его радости… Но если они будут хорошо заботиться о погребениях… они получат все наилучшее… Амон-Ра, царь богов, пошлет вам долгую жизнь. Царь, правящий в ваше время, вознаградит вас так, как следует вознаградить. Для вас будут умножены должности без конца, которые вы будете получать от сына к сыну и передавать от наследника к наследнику… Они будут погребены в некрополе, достигнув возраста ста десяти лет, и приношения им будут множиться…»
Некоторые из умерших были настроены по отношению к живым особенно враждебно. Одни потому, что их забыли потомки, другие потому, что им нравилось творить зло. Боги не могли помешать их злодеяниям, так как они обманывали богов, выходили из гробниц и преследовали живых. Именно этих покойников и покойниц считали причиной большинства болезней. Матери боялись за своих детей: «Если ты пришел, чтобы обнять мое дитя, я не позволю его обнять. Если ты пришел баюкать мое дитя, я не позволю баюкать его. Если ты пришел, чтобы унести его, я не позволю его унести».
Египтяне часто посещали «дома вечности» не только из почтения, но и из страха перед мертвецами. Родственники, дети и вдовы поднимались по склону горы и ставили на жертвенные столы перед погребальной стелой или между пальмами при входе в гробницу еду и кувшин с водой, произнося при этом угодные покойному слова: «Тысячи хлебов и кружек пива, быки и птица, масло и фимиам, лен и веревки, превосходные и чистые вещи, которые приносит Нил, которые дарит земля и которыми живет бог, для ка такого-то, правдивого голосом».
В прежние времена не так-то просто было помолиться на могиле своего близкого. Мы уже приводили выше признания безупречного мужа и верной вдовы. О великих добродетелях несчастного мужа мы знаем лишь потому, что он подвергся тяжким испытаниям. Ему во всем не везло с тех пор, как он потерял жену. И тогда он написал ей длинное письмо, которое и дошло до нас. В нем он излагает печальные факты, напоминает обо всем, что сделал для нее до и после ее смерти, и горестно вопрошает: «Какое зло я содеял, чтобы попасть в положение, в котором нахожусь? Что содеял я против тебя, чтобы ты подняла на меня руку, хотя я не сделал тебе ничего плохого? Я взываю к богам Запада словами из моих уст, и пусть они будут судьями между тобой и тем, что написано».
Автор этого письма жил при первых Рамсесидах и лишь следовал старому обычаю, который подтверждается более древними текстами. Но это письмо доказывает, что в Египте по-прежнему верили в действенность таких посланий мертвецам. В эпоху Среднего царства покойнику предпочитали писать на перечне пожертвованных ему блюд, чтобы он заметил послание. Например, предка уведомляли, что его потомков пытаются лишить наследства и покойному следовало бы вмешаться. Пусть призовет он всех членов своей семьи и всех своих друзей на помощь тому, кого собираются обездолить. Ибо сын, создавая свой «дом вечности», заботится о доме его отцов и дает жизнь их именам, и, если он разорится, горе постигнет не только его потомков, но и его предков.
Но при всем уважении египтянина к усопшим никакие угрозы, никакие заклинания не могли его заставить тратить время и средства на содержание могил далеких предков. И приходил день, о котором пел арфист; его предвидел и древний мудрец: «Те, кто строил из гранита, кто выкладывал усыпальницу в пирамиде… их жертвенные столы пусты, как у несчастных, которые умирают на берегу, не оставив потомства». Так постепенно некрополь становился местом, где прогуливались любопытные посетители, равнодушно читавшие надписи. Кое-кто из них, подобно современным туристам, оставлял памятку о своем визите, не забывая отметить свои благие намерения. Например, писцы такой-то и такой-то посетили гробницу Интефикера и долго молились. Другие с радостью отмечали, что гробница хорошо сохранилась: «Они нашли, что внутри она подобна небесам».
Писец с искусными пальцами, писец, которому нет равных во всем Мемфисе, скромно называющий себя просто Аменемхет, посетил древнюю гробницу фараона Джо-сера. Он удивлен, что увидел там надписи с ошибками, начертанные, видимо, неразумной женщиной, а не ученым писцом, учеником Тота. Поспешим заметить, что этот Аменемхет обрушился, и не без причины, на безграмотные и уродливые писульки, нацарапанные второпях его современниками, и вовсе не имел в виду прекрасных надписей, исполненных древними художниками. Во времена Рамсеса II некий Хеднахти, писец сокровищницы, со своим братом, писцом визиря, отправились погулять и поразвлечься в некрополь Мемфиса. «О все боги на западе от Мемфиса, все боги, правящие на этой священной земле, Осирис, Исида и все великие боги, которые на западе от Анхтауи, пошлите мне долгую жизнь, чтобы служить вашему ка! Даруйте мне достойное погребение после прекрасной старости, чтобы я мог созерцать запад Мемфиса как высокочтимый писец и как вы сами!» Некий Неферкаптах – герой романа, сочиненного в эпоху Позднего царства, но якобы живший во времена Рамсесов, должно быть, для того только и жил на свете, чтобы разгуливать по некрополю Мемфиса, читая вслух надписи в гробницах фараонов и на стелах жрецов Дома жизни, которые его, по-видимому, очень интересовали. У этого Неферкаптаха был соперник, такой же мудрец и большой знаток древних надписей, Сатни-Хаэмуас, сын Усермаатра (Рамсеса II), который нашел в Мемфисе под головой мумии магические формулы, содержащиеся в папирусе 3248, хранящемся в Лувре. Добавим к этому, что недавно обнаруженная надпись на южной стороне пирамиды Униса в Саккаре сообщает нам, что Рамсес II поручил царскому сыну Хаэмуасу, великому жрецу Она, восстановить имя Униса, властителя Верхнего и Нижнего Египта, на его пирамиде, ибо царский сын Хаэмуас очень любил заботиться о забытых гробницах фараонов юга и севера, которым, несмотря на их солидный вид, грозило разрушение.
Нам остается лишь гадать, предполагал наш древний мудрец, предшественник Мариетта и специалистов Египетской службы изучения древностей, что после долгих веков забвения потомки варваров, «не знающих Египта», последуют по его стопам. Что они будут ревностно изучать некрополи юга и севера, стремясь вернуть к жизни имена его далеких предков и современников и получше познакомиться с ними. Мы надеемся, что читатель, у которого хватило терпения дочитать эту книгу до конца, не будет слишком строг к обитателям Древнего Египта. Ренан изобразил их в виде беспомощных рабов, готовых слепо подчиниться любой прихоти безжалостного фараона и фанатичных и корыстных жрецов. Это неверно. Конечно, при Рамсесидах, как и во все времена, было немало обездоленных; конечно, палки слишком часто пускали в ход. И все же чаще фараон и его верные помощники предстают перед нами гуманными хозяевами живых людей, которым религия помогала найти утешение и мир в их нелегкой жизни. Я убежден, что в жизни простого египтянина было больше хорошего, чем плохого.
|
