|
Процсесия медленно двигалась по направлению к Нилу, где ее уже поджидали несколько барок. Главное судно имело изящно изогнутые нос и корму, оканчивающиеся украшением в виде цветка папируса; на палубе была сооружена большая кабина, внутри драпированная дорогой материей и полосками кожи. В эту кабину вносили катафалк вместе со статуями Исиды и Нефтис. Жрец, облаченный в шкуру пантеры, воскуривал фимиам, плакальщицы стояли на берегу, опустив головы. Управлял судном матрос с помощью шеста; в большой команде необходимости не было, так как барка шла на буксире. На буксирном судне матросов было много, капитан занимал свое место на носу, у руля стоял кормчий. На этом судне также стояла кабина, на крышу которой забирались плакальщицы, ни на мгновение не перестававшие рыдать и горестно простирать руки в направлении катафалка. Плач по умершему мог звучать так: «Да прибудет он скорее на запад, в землю истины. Женщины с библской лодки рыдают в печали. С миром, с миром живи, о славнейший, в западной земле. Если будет угодно богу, когда день сменится вечностью, мы встретимся с тобой, кто ныне отправляется в ту землю, где все люди равны». Читателя может удивить упоминание библской лодки (кебенет), которая была предназначена для плавания в открытом море – ведь барка, на которую был погружен катафалк, должна была лишь пересечь Нил. Кое-что, однако, объединяло эти суда; когда Исида в Библе получила священное дерево с телом своего мужа Осириса, она перенесла его в лодку, отбывавшую в Египет. Там она обнимала дерево и окропляла его слезами. Так же плакали женщины и теперь, когда катафалк с телом умершего переправлялся через Нил.
Похоронная процсесия (Дейвис. Гробницы скульпторов)
Носильщики со своим грузом, а также все, кто хотел сопровождать умершего до конца его путешествия, поднимались на борт других четырех барок. Оставшиеся на берегу выкрикивали последние пожелания ушедшему другу: «Живи с миром на западе Фив» или «На запад, на запад, в землю праведников. Город твой, который ты так любил, стонет и рыдает по тебе». В этот момент раздавался и горестный стон вдовы умершего: «О брат мой, муж мой, друг мой! Останься, обрети покой в городе своем, не покидай место, где положено быть тебе. Увы, ты уходишь отсюда, чтобы плыть через Нил. О матросы, не торопитесь, пусть побудет он здесь дольше. Вы еще вернетесь в дома свои, а он отправляется в Землю Вечности».
|
