III. Подготовка гробницы

Теперь уже со спокойной совестью египтянин мог позаботиться о своем жилище вечности.

Фараоны принимались за это загодя. Постройка даже средней пирамиды была непростым делом. Приходилось посылать целые экспедиции, чтобы доставить на плато Гизе или на плато Саккара гранитные и алебастровые блоки. С начала Нового царства фараонов начали хоронить в Долине царей к западу от Фив, где образовался новый некрополь. Потомки Рамсеса I хотя и были родом из Дельты, однако переняли обычай побежденных соперников и продолжали вырубать в фиванских горах подземные залы и ходы длиной иногда до сотни метров со странными росписями на стенах. Они изображают ночное путешествие Ра по двенадцати регионам потустороннего мира, но ничто не напоминает о подвигах Ра при жизни. Ибо царская гробница не предназначалась для посетителей, и даже вход в нее старались сделать потайным.²⁴⁾

Совсем иначе обстояло дело с гробницами частных лиц, которые обычно четко делились на две части. Подземная камера на дне шахты предназначалась для покойного. Когда его укладывали в саркофаг и совершали последние обряды, камеру замуровывали, шахту засыпали, и никто больше не должен был тревожить его покой. Но над шахтой сооружали настоящий маленький храм, открытый для живых. Он выходил фасадом во двор, где стояли стелы с надписями: восхищенные потомки могли узнать о добродетелях и деяниях покойного. Иногда на таком дворе возле маленького водоема ухитрялись выращивать пальмы и сикоморы.²⁵⁾ Со двора посетитель входил в прекрасно украшенный зал. Даже потолок был ярко расписан растительным или геометрическим многокрасочным орнаментом. На стенах и на колоннах изображали наиболее характерные сценки из жизни усопшего. Если он был знатным вельможей, он присматривал за работой в поле, охотился на антилоп в пустыне, бросал бумеранг в водоплавающих птиц, вонзал гарпун в гиппопотама, участвовал в рыбной ловле. Если управляющим мастерскими Амона — наблюдал за скульпторами, ювелирами и столярами. Если [307] важным чиновником — собирал налоги в казну. Если военачальником — обучал новобранцев. Мы видим его на приеме у фараона: он вводит длинную вереницу посланников далеких стран, которые не знали Египта. Они сгибаются под тяжестью дани и умоляют «даровать им дыхание жизни».

Рис.: Изготовление саркофага

Совершив обход всего зала, посетитель входил в широкий коридор. На одной его стене он видел покойного на ладье, плывущей в Абидос, и другие эпизоды похорон, совершенных по всем правилам. Коридор приводил в последний зал, где были изображены богоугодные деяния покойного. Он поклоняется богам, совершает в их честь возлияния, подает им зажженную курильницу, поет гимны. А взамен все время получает свежую пищу как награду за свою веру и предусмотрительность.²⁶⁾

Из всей погребальной утвари самым главным, естественно, являлся саркофаг. Неферхотеп еще при жизни неоднократно посещал мастерскую, где изготовляли саркофаг для его мумии. Он видел свое будущее пристанище, поставленное на два табурета, смотрел, как мастера, сидя или стоя, полируют его и раскрашивают. Он видел жреца, который окроплял саркофаг святой водой.²⁷⁾

Фараону и знати было недостаточно одного гроба. Мумия Псусеннеса, уже защищенная золотой маской, покоилась в серебряном гробу, повторявшем очертания мумии, который, в свою очередь, стоял в саркофаге черного гранита, тоже похожем на стилизованную мумию. А этот саркофаг был помещен в прямоугольный каменный ящик, украшенный изнутри и снаружи божествами, в чьи обязанности входило охранять мумию. На выпуклой крышке [308] был изображен лежащий фараон с атрибутами Осириса, а с внутренней ее стороны — богиня неба Нут со всеми ее ладьями и созвездиями. Изображение ее стройного и грациозного тела находилось всего в нескольких сантиметрах над саркофагом из черного гранита, и фараон своими каменными глазами всегда мог созерцать красоту богини.

Так осуществлялась самая пылкая мечта египтян для своей загробной жизни: сделаться небожителем, странствовать среди звезд, которые никогда не стоят на месте, и среди бессмертных планет. Кроме того, на стенках саркофагов были выгравированы глаза; ими усопший фараон видел все, как Ра или Осирис, а также двери, через которые он мог выходить из своего дворца вечности и возвращаться, когда ему захочется.

Богатство и разнообразие погребальной утвари зависели, конечно, от средств хозяина гробницы. В этом отношении гробница Тутанхамона превосходит всякое воображение: парадные кровати, ложа для отдыха, колесницы и ладьи, ларцы и сундучки, кресла, стулья, табуреты, всевозможное оружие, всякие посохи и трости, лучшие в его время ювелирные украшения, игральные фигурки, предметы культа. В царстве Осириса фараон, как его подданный, должен был повторить все свои богоугодные деяния. А в качестве главы семьи и номарха ему предстояло принимать на том свете своих детей, родственников и друзей. Для этой цели усопшего фараона снабжали разнообразной посудой. В его гробнице рядом с царскими «сервизами» оставляли куски мяса, птицу, зерно, вина — короче, все, что едят и пьют живые.

Кроме саркофага в погребальную камеру ставили деревянный или каменный ящик с четырьмя сосудами, которые мы называем, кстати неправильно, канопами.^*) Они предназначались для различных органов, вынутых из тела перед бальзамированием и отданных под защиту четырех [309] богов и четырех богинь. Один из этих богов, Амсет, имел человеческую голову; второй, Хапи, — голову павиана; третий, Дуамутеф, — голову шакала, а четвертый, Кебех-сенуф, — голову сокола. Таким образом, крышка первого сосуда была в форме человеческой головы, а три остальные соответственно в виде голов павиана, шакала и сокола. Однако особо утонченным будущим покойникам и этого было мало. Они заказывали небольшие гробики из золота или серебра с внешними ящиками и крышками, как у настоящих саркофагов. В них укладывали маленькие свертки с мумифицированными органами, а затем эти четыре гробика опускали в алебастровые сосуды (так в погребении Тутанхамона).

Поля Иалу, где царил Осирис, были, как сад Кандида, самым прекрасным местом в мире. Но их надлежало возделывать, как настоящие: пахать, сеять, пропалывать, жать, заботиться об оросительных каналах и совершать еще множество работ, цель которых от нас ускользает, например переносить песок с одного берега на другой. Эти работы, вполне естественные для живого земледельца, казались невыносимыми для тех, кто провел земную жизнь в праздности или занимался совсем другим ремеслом. Ни один народ в мире не верил так свято, как египтяне, что изображение какой-то вещи или существа приобретает в загробном мире качества и способности оригинала. Выход из положения напрашивался простой: достаточно сделать статуэтку, чтобы она работала вместо покойного хозяина.^*) Статуэтки из глазурованного фаянса, а порой из бронзы имели форму мумии. Лицо иногда отличалось индивидуальными чертами. Мы думаем, мастера пытались добиться портретного сходства. Но даже если им это не удавалось, они все равно достигали своей цели, потому что на каждой статуэтке писались имя и титул хозяина, которого она замещала. Например: «Осирис N, первый пророк Амона-Ра, царя богов, Хорнахти». Часто более подробная надпись определяла обязанности статуэтки. [310]

«Осирис N говорит: „О ушебти", если Осирис N будет учтен, призван, назначен на всякие работы, которые должны быть сделаны там, в некрополе, как делает человек для себя, для плодородия полей, для орошения берегов, для переноски песка с востока на запад и обратно, для удаления сорняков, как делает человек для себя, ты скажешь: „Я сделаю это. Я здесь!"»

Однажды вступив на этот путь, египтяне стали множить такие статуэтки, чтобы избавиться в вечности от неприятных занятий. Они вкладывали им в руки или рисовали на спинах орудия труда и мешки. К статуэткам работников вскоре присоединились статуэтки писцов и надсмотрщиков, ибо за всеми земледельцами должен был надзирать чиновник. И наконец, египтяне начали делать для статуэток миниатюрные предметы из фаянса или бронзы: коромысла с кувшинами для воды или с тазами для песка, корзины, плетенки, мотыги и молотки. На этих модельках, чтобы их не украли и не использовали по другому назначению, тоже ставили имя хозяина гробницы, как на статуэтках.²⁸⁾

Следуя той же идее, египтяне начали делать для усопших статуэтки обнаженных женщин. У фараонов и знати при жизни были наложницы, и они не хотели терять этого милого обычая в загробном мире. Мы нашли такие статуэтки в преддверии гробницы Псусеннеса. На одних было имя фараона, на других — женские имена. Но если живые оригиналы походили на этих кукол, нам остается только посочувствовать фараону.²⁹⁾

Мумии «любили» украшения не меньше, чем живые. К тому же часто на них были те же самые украшения, которые покойный носил при жизни, но нередко для мумии делали новые. Вот список всего необходимого для мумии фараона или знатного лица:³⁰⁾ золотая маска для фараона и царевичей, раскрашенная маска из папье-маше или гипса для частных лиц; воротник из двух жестких золотых пластин с перегородчатой эмалью, изображающих коршуна с распростертыми крыльями; одно или множество ожерелий из золота, драгоценных камней, фаянса в виде многорядных бусин с одной или двумя застежками, которые иногда имели подвески из золота и граненых драгоценных камней, иногда их заменяли фаянсовые имитации; одно или несколько нагрудных украшений, пекторалей, подвешенных на цепочках. Наиболее распространенными [311] были пекторали в виде крылатого скарабея с Исидой и Нефтис по бокам. На обратной стороне скарабея вырезали знаменитое обращение к сердцу: «О сердце мое, сердце моей матери, сердце моей плоти! Не вставай против меня в качестве свидетеля, не перечь мне перед судьями, не клади свой вес против меня перед владыкой весов. Ты — мой Ка, который во мне, ты — Хнум, дающий целостность моим членам. Не допусти, чтобы имя мое плохо пахло... Не лги против меня перед богом!»; другие скарабеи, с крыльями или без крыльев, с надписями, но на сей раз без обрамления; лазуритовые сердца на цепочках с именем покойного; браслеты, гибкие или жесткие, полые или массивные, для запястий, предплечий и лодыжек; «напальчники» для рук и ног; кольца на каждый палец; сандалии; амулеты и статуэтки разных богов, которые вешали на шею или подвешивали к пекторали.

Богами-охранителями мертвых были прежде всего Анубис и Тот, однако египтяне не пренебрегали помощью соколов и коршунов с распростертыми крыльями, змеиных голов, ибо змея — хранительница замков на дверях между разными отделениями потустороннего мира, а также глаза «уджат»^*) и фетишей Осириса и Исиды.

К этим украшениям и амулетам следует добавить огромное количество миниатюрных моделей всевозможных предметов: тростей, скипетров, оружия, царских и божественных эмблем, которые всегда не мешало иметь под рукой.

Было совсем не легко выбрать и заказать все эти сложные и дорогие предметы и проследить за их изготовлением. Что бы там ни говорили некоторые скептики, а благополучие на том свете все-таки в основном зависело от забот человека о своем «доме вечности», о погребальной утвари и украшениях. Загробный мир вовсе не был местом отдохновения и спокойствия: усопшего подстерегали там опасности и ловушки и, чтобы их избежать, следовало заранее принять все меры предосторожности. [312]

²⁴⁾ Urk., IV, 57.

²⁵⁾ См. виньетку, опубликованную Масперо: Histoire. Т. II, с. 516, по стеле Нового царства из музея в Каире.

²⁶⁾ Подробнее см.: Введение к Th. T. S., т. 1.

²⁷⁾ Davies. Neferhotep, с. 27; Wr. Atl., I, 124.

^*) Антиквары XVIII в. называли так кувшинообразные изображения бога Канопа и сосуды для внутренностей, возможно, не только из-за их некоторого внешнего сходства, но и потому, что впервые подобные сосуды были обнаружены в г. Канопе. Согласно греческому преданию, город назвали в честь похороненного там кормчего Менелая. В греко-римский период культ героя Канопа, связанный с культами Осириса и Нила, приобрел заметную популярность, и его кувшинообразные «идолы» вывозили в Италию и Грецию. Обычай хоронить внутренности покойных в специальных сосудах никак не связан с поздним культом Канопа, а восходит к эпохе Древнего царства (древнейший из известных нам ящиков для каноп принадлежал матери Хуфу).

^*) Эти статуэтки впервые стали помещать в гробницы в эпоху Среднего царства; с III Переходного периода они назывались «ушебти» (букв. «ответчик») и должны были заменять хозяина гробницы, если его призовут на «всякие работы» (особенно тяжелыми считались «царские»). Их количество в одной гробнице могло доходить до 365 (на каждый день), причем при XIX династии на каждые 10 статуэток приходился один ушебти-надсмотрщик, а общее руководство этой трудовой «армией» осуществляли верховный надсмотрщик и писцы. В конце Нового царства сложилось представление об ушебти как о рабах хозяина гробницы.

²⁸⁾ Speleers. Les figurines funéraires égyptiennes, Bruxelles, 1923; Kêmi, IX, 82-83.

²⁹⁾ Kêmi, IX, 78-79.

³⁰⁾ Так в гробнице Псусеннеса: Montet. Tanis, c. 145-157.

^*) Египетское обозначение глаза бога Хора, представление о котором занимало одно из центральных мест в религиозных воззрениях жителей долины Нила.