III. Ирландия при Тюдорах и первых Стюартах

Образование абсолютной монархии в Англии привело к подчинению Тюдорам всей Ирландии и превращению ее в королевскую колонию.

Начало усиления власти английского короля в Ирландии

В 1494 г. в Дублин прибыл наместник Ирландии Эдуард Пойнингс в сопровождении крупного военного отряда. Он созвал парламент в Дрогеде, на котором, использовав поддержку рыцарей и представителей городов, ему удалось добиться принятия так называемого закона Пойнингса, сыгравшего в дальнейшем важную роль в подчинении Ирландии английской короне. В соответствии с этим законом парламент в Дублине можно было созывать только с разрешения английского короля, а обсуждать он мог лишь те законы, которые предварительно были обсуждены и одобрены королем и его Тайным советом в Лондоне. Кроме того, каждый статут английского правительства в Ирландии получал силу на всей территории острова (а не только в Пейле), хотя большая часть его еще не находилась в подчинении английского короля. Были также подтверждены Килкеннийские статуты, за исключением запрещения говорить по-ирландски.

Генрих VIII в одном из своих посланий наместнику так охарактеризовал ирландскую политику короны в начале XVI в.: «Сейчас, в начале, политические меры могут принести больше пользы, чем война, до тех пор, пока не наступит такое время, когда мощь ирландских врагов будет ослаблена вследствие лишения вождей власти и внесения в их среду раздора». Сначала политику подчинения Ирландии первым двум Тюдорам пришлось осуществлять через могущественных Килдаров, купив их поддержку милостями, а также опираясь на вражду между англо-ирландской и ирландской знатью. Генрих VIII в своей политике ловко использовал интриги, подстрекал других англо-ирландских аристократов выступать против Килдаров, затем вмешивался в борьбу между ними, вызывая время от времени того или иного ее участника в Лондон. Здесь по обвинению в государственной измене их заключали в Тауэр или казнили. В 1534 г. Томас Шелковый из рода Килдаров поднял восстание в защиту заключенного в Тауэр его отца и осадил Дублин. Но поскольку англо-ирландские лорды его не поддержали, он сложил оружие на условии полного прощения. Однако его вызвали в Лондон, где вместе с пятью дядями повесили как государственных преступников. С этого времени Генрих VIII стал назначать наместниками Ирландии только своих верных слуг из английских феодалов.

Когда Генрих VIII, порвав с Римом, в 1534 г. стал главой англиканской церкви, борьба в Ирландии против английских завоевателей вспыхнула с новой силой и велась под лозунгами защиты католичества. Ирландия стала объектом интриг католического лагеря. Глава оппозиционного католического духовенства архиепископ Арма Кромер в своих проповедях утверждал, что Ирландия никогда и никому не подчинялась, кроме папы, которому и надлежит быть ее правителем.

Это заставило Генриха VIII поспешить с осуществлением мероприятий по подчинению Ирландии и превращению ее в королевскую колонию. Прежде всего большие надежды возлагались на реформацию, в результате которой английский король, став носителем верховной церковной власти в Ирландии, мог скорее добиться от вождей подчинения, а секуляризация церковной собственности увеличила бы его доходы. К началу реформации в Ирландии насчитывалось 563 монастыря и приората; кроме того, по стране было разбросано около 2 тыс. монастырских гостиниц, богаделен и приютов, а ежегодные доходы, которые получала ирландская церковь, исчислялись в 110 тыс. ф. ст. У реформации, замечает Маркс, «с самого ее начала на лбу написан был грабеж; но что касается Ирландии, то там все было грабежом с головы до пят...»¹

Англиканская реформация церкви и конфискация в пользу короны десятины, земель и имущества монастырей в Ирландии была осуществлена королевским правительством на основании постановлений дублинского парламента, принятых в период с 1536 по 1541 г. В 1538 г. наместник в сопровождении английских отрядов прошел от Трима до Кавана, разрушая церкви, статуи святых и другие предметы культа. Была уничтожена и статуя Патрика в церкви в Дауне, одна из самых почитаемых святынь ирландских католиков. Они «разбивали и сжигали священные изображения, алтари и мощи святых Ирландии и Англии», — с болью замечает автор «Анналов четырех магистров», сравнивая эти насилия с преследованием христиан в Римской империи. Значительная часть секуляризованных земель была роздана в качестве пожалования светским держателям, в том числе и представителям англо-ирландской знати в целях добиться их преданности короне.

Но ирландские крестьяне остались приверженцами католической церкви; католиками были и многие англо-ирландские лорды, ирландские вожди. За это они и подвергались преследованиям. При Елизавете были введены карательные законы против католиков: ирландский парламент 1560 г. подтвердил акт о церковной супрематии (верховенство) английского короля и установил строгие наказания за отказ признать супрематию, ввел англиканский молитвенник, запретил католическую мессу и обязал всех ирландцев посещать англиканскую службу в воскресные дни, а за каждое непосещение платить штраф в 12 пенсов (Яков Стюарт карал за это даже тюремным заключением). Тем не менее в целом по стране осуществление реформации, особенно в глухих районах острова, затянулось вплоть до английской революции XVII в.

Так в Ирландии после реформации появились две церкви: одна — чужеземная, официальная; другая — преследуемая английскими властями, но признаваемая большинством жителей острова. Нередко католики платили две десятины: одну — англиканской церкви по принуждению и другую — католической церкви добровольно.

Поскольку реформация и преследования католиков способствовали увеличению эмиграции из Ирландии, папа римский, а также короли католических стран получили возможность использовать ирландских эмигрантов-католиков в своих контрреформаторских целях.

Политика сдачи и нового пожалования поместий и начало массовых земельных конфискаций

Особенно важное значение в процессе подчинения Ирландии английскому королю в XVI—XVII вв. имела аграрная политика при Тюдорах и первых Стюартах. Она заключалась в том, что проводились «сдача и новое пожалование поместий», а также массовые конфискации земли у ирландцев и заселение их англичанами.

В июне 1541 г. парламент в Дублине торжественно, в присутствии всех лояльных вождей, объявил Генриха VIII и его преемников королями Ирландии, а представители всех кланов принесли четвертую после начала завоевания присягу верности английскому королю. Непосредственной целью этой меры была борьба с католиками, которые считали, что поскольку Генрих VIII в 1538 г. был отлучен от церкви папой, то он лишился титула лорда Ирландии. Но значение этой меры было гораздо шире. Члены Государственного совета в Дублине писали Генриху VIII по поводу его нового титула: «Мы считаем, что ирландцы более охотно будут подчиняться Вашему величеству как королю этих земель, чем как лорду их». Английский король, став королем всей Ирландии, получал, согласно английскому праву, юридические основания для превращения ирландских вождей в своих вассалов и как сюзерен мог распоряжаться по своему усмотрению землями кланов и септов.

Именно пользуясь титулом короля всей Ирландии, Генрих VIII стал настойчиво проводить политику сдачи и нового пожалования поместий. Сущность этой политики сводилась к тому, что король, нарушая права кланов и септов на землю, принимал от лояльных ирландских вождей подвластные им территории и жаловал их этим вождям как своим непосредственным держателям-вассалам обычно на правах рыцарского держания, с выдачей жалованной грамоты и присвоением титула согласно английской феодальной иерархии, подчиняя таким образом их своей власти. Чтобы закрепить преданность крупных вождей, король обычно жаловал им еще земли монастырей, находившихся на их территориях, а также земли из своего домена вблизи Дублина.

Так, в 1542 г. верховный вождь Ольстера Кон О'Нил после поездки в Англию и приема королем в Гринвиче подчинился власти английской короны на следующих условиях: он отказывался от своего ирландского титула и имени, получал титул графа Тирона, обязывался соблюдать английские обычаи, не собирать со своих подданных никаких архаических поборов, соблюдать все законы английского короля как его вассал. На подобных условиях, посетив Англию, вассалами английского короля стали граф Десмонд в Манстере, Маурис О'Брайен, принявший титул графа Томонда, Улик Берк из Коннота, принявший титул графа Кланрикарда, Хью О'Доннел из Ольстера, принявший титул лорда Тирконнела, — всего 40 вождей. «Поверьте мне и моему опыту, что наши титулы скорее ослабляют их (ирландских вождей), чем усиливают», — писал в конце XVI в. один из приближенных короля, вскрывая истинный смысл политики сдачи и нового пожалования поместий.

Вместе с осуществлением этой политики Тюдоры создали в Ирландии свой бюрократический аппарат и армию, состоявшие из сервиторов (так называли в Ирландии лиц, находившихся на королевской службе).

Во второй половине XVI в. был проведен ряд административных реформ: закончено образование графств в Ленстере, Конноте и Ольстере, созданы новые президентства, возглавлявшие гражданское и военное управление всеми графствами, входившими в эти провинции. В графства Ленстера и Манстера стали регулярно выезжать разъездные судьи, обязанные проводить свои сессии не менее двух — четырех раз в год, решая дела согласно английскому общему праву. Было построено много военных крепостей и фортов, в которых размещались английские войска. На содержание войск в стране королевское правительство собирало со всех жителей специальный побор натурой.

При наместнике был создан Государственный совет, члены которого назначались королем из высших чинов королевской администрации, английских и англо-ирландских аристократов. Этот совет, подобно Тайному совету в Лондоне, контролировал осуществление политики короля, вместе с наместником издавал прокламации, обязательные для всей страны. Суд королевской скамьи разбирал судебные дела всех свободных подданных короля, а казначейский суд ведал доходами короля и всеми делами, связанными с ними. Для разбора дел о мятежах и других государственных преступлениях в 1562 г. был создан особый суд, получивший название Суд замковой палаты, — грозное орудие королевской власти, наподобие Звездной палаты в Лондоне.

Ирландский парламент из однопалатного представительного органа, каким он был на протяжении всего периода своего существования, превратился в двухпалатный, а его состав был значительно расширен, главным образом за счет представителей тех слоев, которые были заинтересованы в усилении власти короны над Ирландией, — рыцарей и богатых горожан. Они заседали в нижней палате. Верхнюю палату пополнили лояльными аристократами.

Но все эти меры не могли привести к уничтожению клановой системы и власти вождей в целом по стране. Королевская администрация во многих районах была еще слабой, политика сдачи и нового пожалования поместий вызывала сопротивление со стороны многих вождей, сама сдача поместий не была обязательной для всей ирландской знати, и обычно наместники производили ее по своему усмотрению. Нередко с получением пожалования от короля прежних земель отношения между вождем и другими членами кланов и септов не изменялись и, как и прежде, регулировались старинными обычаями и брегонским правом.

Наряду с политикой сдачи и нового пожалования поместий Тюдоры во второй половине XVI в. стали осуществлять массовые конфискации земель у ирландцев и англо-ирландцев и раздачу их своим сторонникам, широко используя для этого провокации и обвинения в государственной измене. Обращение верховного суверенитета в землевладение² — так называл Энгельс конфискации в Ирландии — должно было со временем создать королю огромный домен и обеспечить увеличение и регулярное поступление доходов в его казну.

Но земельные конфискации были важным средством и политического подчинения всей Ирландии английскому королю. Непокоренная Ирландия не только угрожала английскому господству над островом, но и была опасна с точки зрения борьбы Англии с Испанией и папством, обострившейся во второй половине XVI в. Страны католической реакции предприняли несколько попыток использовать Ирландию с целью вторжения своих войск в Англию (в 1576 г. папа лишил Елизавету прав на корону Англии и Ирландии). Один из фаворитов королевы, имея все это в виду, указывал, что именно «в Ирландии и Шотландии враги могут наиболее легко найти пути и средства для нашего уничтожения» и что, только надежно заперев эти «потайные ворота в Англию», можно надеяться отразить опасность вторжения католических сил в Англию. Кроме того, с господством над Ирландией связывали возможность успешного проникновения англичан в Северную Америку, торговли с ней, борьбу за господство на море и всю колониальную экспансию Англии. «Ирландия богата гаванями на южном и западном побережье и является ближайшей к Америке частью Европы», — отмечал в доказательство этого утверждения в своем докладе королеве Р. Хаклуйт, известный при Елизавете пропагандист морской экспансии Англии. Вот почему Елизавета с первых лет своего царствования стала так много внимания уделять Ирландии и тратить на ирландские дела большие средства, нередко намного превышающие доходы, которые корона получала в Ирландии.

Первая массовая конфискация земель ирландских кланов и заселение их английскими колонистами были произведены в Ленстере, в двух графствах — Лейке и Оффали, расположенных между Манстером, Коннотом и Пейлом и стратегически весьма важных для обеспечения английского господства в Пейле. Воспользовавшись распрей между О'Мурами и О'Коннорами — крупными септами в этих графствах, парламент в Дублине в 1557 г. принял акт о конфискации территорий этих септов в пользу короны и уполномочил наместника заселить их «добропорядочными людьми». Сервиторам было роздано 2/3 конфискованных в этих графствах земель (более 21 тыс. акров). Каждый из них был обязан у себя в поместье иметь набор оружия и в случае военной опасности являться вместе с держателями для защиты своего района. Лояльным ирландцам была отведена 1/3 всех земель (более 10 тыс. акров), расположенных главным образом вдали от границ Пейла. Они были обязаны подчиняться английским законам, исправно платить ренту королю, обязательно обучать детей английскому языку, одеваться на английский манер, жить в домах, иметь оружие для собственной защиты и являться к констеблю форта на сборы.

В 1562 г. вождь Ольстера Шан О'Нил заключил с Елизаветой мирный договор. Однако вскоре английское правительство, использовав жалобы вождей на Шана, обвинило его в нарушении договора и в измене королеве и спровоцировало войну. Вековую надежду ирландцев освободить свою родину от гнета английских завоевателей в это время выразил придворный поэт О'Нилов Фиарфлат О'Найв в балладе «Падение гэлов». Он призывал ирландцев к объединению против поработителей: «Нам спасенье — одно — единенье, сплоченье, а иначе — на дно увлечет нас теченье». Но Шану не удалось добиться такого «сплоченья». Ему пришлось просить военную помощь у французского короля Карла IX, предлагал он ирландский престол и шотландской королеве Марии Стюарт, претендентке на английскую корону.

Английские власти, провоцируя войну в Ольстере, рассчитывали таким образом конфисковать владения Шана и заселить их английскими колонистами. Когда наместник сообщил Елизавете о возможности выступления Шана О'Нила, она ответила: «Пусть мои люди не боятся этого; но скажите им, что, если Шан поднимется, это будет прежде всего выгодно для них, потому что получат поместья те, кто хочет их получить». После двух лет войны наместнику путем угроз, посулов и милостей удалось отколоть от Шана вождей — его союзников и в 1567 г. нанести его войскам поражение. Шан был убит, а его земли как государственного изменника были конфискованы Елизаветой. Однако предпринятые в 1572—1573 гг. попытки создать английские поселения на землях Ольстера были сорваны местными жителями.

Колонизация Манстера и «устроение» Коннота

Правительство Елизаветы поддерживало в Манстере Ормондов против Десмондов, рассчитывая таким образом ослабить и тех и других. В 1565 г. началась междоусобица между двумя этими родами. После того как Ормонды нанесли серьезное поражение Десмондам, соперники были вызваны в Лондон. Джеральд Десмонд и его брат Джон были заключены в Тауэр, Ормонды же осыпаны милостями. В 1569 г. в Манстере началась война за освобождение от английского господства, которую возглавлял Фицморис, двоюродный брат заключенных в Тауэр Десмондов. Однако ему не удалось создать объединенной армии, каждый из вождей воевал самостоятельно. Этим воспользовались англичане и в 1573 г. нанесли по главным силам восставших удар. Войска Фицмориса были разгромлены, а сам он бежал за границу. Но летом 1579 г., став во главе небольшого отряда католиков, набранных в Испании и Италии при поддержке папы римского и испанского короля, Фицморис высадился в Дингли, в графстве Керри. В специальной прокламации он призывал всех ирландцев начать борьбу против «королевы-еретички» в защиту католичества. Это послужило сигналом к новому восстанию в Манстере. Поднялась большая часть вождей провинции, в том числе и братья Десмонды, незадолго до этого освобожденные из Тауэра за обещание поддерживать Елизавету. После гибели Фицмориса (в случайной стычке с одним из вождей) руководство восстанием перешло в их руки.

Однако и Десмонды не выдвинули широкой программы национально-освободительной борьбы, видя главную задачу в защите католичества и рассчитывая на поддержку и помощь прежде всего католических стран. Вместе с тем продолжалась и вражда между англо-ирландской и ирландской знатью. Вот почему и на этот раз восстание в Манстере, охватившее значительную часть этого края, осталось все же локальным движением. Этим снова воспользовались англичане и блокировали восставших в горных районах южного Манстера. Не изменила положения и высадка испано-итальянского отряда в Смервике в 1580 г. численностью в 700 человек с запасом оружия на 5 тыс. человек, так как вскоре после высадки он был уничтожен войсками наместника. Хотя восставшие долго и упорно сопротивлялись, обстановка складывалась не в их пользу. Не хватало продовольствия, и они вынуждены были добывать его путем грабежа крестьян. В области Маскерри, которую буквально опустошил Джеральд Десмонд, крестьяне оказали ему сопротивление и силой заставили возвратить угнанный скот. Во время этой, операции английские войска разгромили отряд Десмонда, его самого взяли в плен и казнили. В 1585 г. ирландскими крестьянами был убит и Джон Десмонд при попытке угнать их скот.

После этого английские войска огнем и мечом прошли по Манстеру, грабили население, уничтожали посевы и скот, в результате чего в крае начался страшный голод, унесший много жизней. Очевидец событий в Манстере английский поэт Спенсер сообщает, что эта «наиболее людная и плодородная провинция Ирландии вследствие бесчинства английских войск вдруг оказалась без людей и скота».

В 1586 г. парламент в Дублине принял два акта о конфискации в пользу короны земель в Манстере, находившихся под властью мятежных вождей. Всего было отобрано 588 тыс. акров. Немало «благородных» искателей наживы в Англии, особенно в западных графствах, выразили желание стать колонистами этого края. Их поддерживало правительство Елизаветы вопреки стремлениям массы сервиторов Ирландии самим колонизовать земли этой провинции. «Иметь манор и много подвластных держаний есть вещь, достойная джентльмена хорошего поведения и репутации, а не человека низкого звания», — указывалось в королевской инструкции по поводу колонизации. Конфискованные в Манстере земли были разделены на крупные сеньории по 12, 8, 6, 4 тыс. акров, и каждую из них жаловали только колонистам из Англии, главным образом дворянам из западных графств и членам их семей. Они обязаны были селиться вместе и создавать поместья со всеми характерными для английского манора особенностями, прежде всего с зависимыми от них держателями, особенно из «наиболее состоятельных йоменов», сдавать свои земли только англичанам-держателям. Из представителей английской аристократии назначались «главные колонисты-предприниматели». Так, например, Уолтер Рэли, поэт и фаворит королевы, стоял во главе колонистов из Девоншира.

После подчинения поддержавших Десмондов вождей Коннота Елизавете представилась возможность осуществить новое «устроение» провинции. Этим занималась в 1585 г. особая комиссия. Она добилась того, что 67 ирландских вождей Коннота и Томонда сдали свои земельные владения уполномоченным королевы и получили их обратно в качестве пожалования. Королеве эти новые вассалы должны были платить ренту по 10 шилл. за каждые 120 акров. «Большая дань была наложена на Коннот саксами, т. е. по одной унции золота на каждую четверть земли, как церковной, так и светской»,— говорится в хронике Лох Ки по поводу «устроения» Коннота в 1585 г.

Национально-освободительная война (1594—1603 гг.)

Попытки англичан колонизировать Ольстер после победы над Шаном О'Нилом, создание английской администрации в этом крае и строительство крепостей и фортов, непрекращавшиеся преследования католиков, колонизация земель побежденных вождей Манстера — все это привело к тому, что Ольстер в 90-х годах XVI в. снова стал центром крупнейшего восстания и освободительной борьбы ирландцев против английского господства.

Эту борьбу возглавили графы Тирон (Гуг О'Нил) и Тирконнел (Рори О'Доннел). Вместе с другими вождями Ольстера они организовали заговор против англичан, образовали Северную лигу, в которую вошло большинство вождей провинций. Готовясь к войне, Лига собрала значительные запасы продовольствия, закупила оружие и снаряжение, создала армию по типу английской, произвела массовое военное обучение населения, установила связи с Испанией. В 1594 г. началась война Северной лиги против англичан. Тирон был избран главнокомандующим армии Лиги и принял прежнее имя — О'Нил, подчеркнув тем самым свои древние права на верховную власть в Ольстере.

Первые три года война велась с переменным успехом. Тирон просил у испанского короля помощь оружием, снаряжением и деньгами, предлагая в качестве платы за это присоединение Ирландии к Испании. В 1596 г. начались переговоры с англичанами о мире. Но известия о посылке снаряжения из Испании изменили планы Тирона, и он снова начал наступательные действия. 15 августа 1598 г. войска Северной лиги (4500 пехотинцев и 600 всадников) на р. Блекуотер у Желтого брода (в Арма) разгромили основные силы английской армии в Ирландии (4500 пехотинцев и 500 всадников). Более 1 тыс. английских солдат и офицеров (среди них сам командующий) было убито. «Это самая крупная потеря, а также позор, которые королева переживала в свое царствование» — так оценивал это сражение один из лондонских купцов.

Положение англичан становилось критическим: восстали О'Конноры и О'Муры в Ленстере, начался разгром поместий английских колонистов в Манстере, испанский король готовил вторжение своих войск в Ирландию. Посланная Елизаветой 22-тысячная армия во главе с графом Эссексом, фаворитом королевы, на которого возлагались большие надежды, потратила много времени на поход в Манстер, а в следующем году была разбита в Ольстере войсками Лиги. Эссекс был вынужден начать с Тироном переговоры о мире, за что был отозван из Ирландии. Возникла опасность создания под руководством Тирона общеирландской конфедерации против англичан.

Однако этому помешала умеренность программы Северной лиги. С самого начала восстания Тирон выдвигал на первый план задачу защиты католичества в Ирландии, и во время переговоров с англичанами о мире в 1596 г. в 22 пунктах, выдвинутых Тироном, требование свободы вероисповедания оставалось главным. Наряду с этим он потребовал подчинения ирландской католической церкви только папе, возвращения ей всех монастырей, церковных земель и десятины, секуляризированных при проведении реформации, лишения англичан права занимать духовные должности. Что касается политических требований, то они не отличались радикализмом. Тирон и его единомышленники считали, что Ирландия должна остаться под властью английской короны, причем наместником должен быть англичанин, а все остальные должности в дублинском правительстве и в президентствах должны занимать ирландцы, они же должны составить половину армии короля в Ирландии. «Чтобы управление главными провинциями Ирландии, такими, как Коннот, Манстер и т. д., осуществляла ирландская знать», — категорически заявлялось в одиннадцатом пункте. Были выдвинуты требования об отмене дискриминации ирландцев в области торговли и перевозок и уравнении их в правах с англичанами, а также о предоставлении им свободы самим строить корабли и вооружать их по своему усмотрению.

При такой умеренной программе, направленной главным образом на удовлетворение интересов ирландской аристократии, стремящейся получить в свои руки управление страной при сохранении власти английской короны, Северная лига не могла рассчитывать на активную поддержку всех слоев ирландского общества во всех провинциях. Англо-ирландская знать Пейла и других провинций и даже часть ирландских вождей явно не желали дальнейшего возвышения Тирона и его единомышленников в случае новых успехов армии Лиги. В результате Тирон после побед над английскими войсками вместо похода на Пейл с целью взятия Дублина вынужден был отправиться в Манстер. Воспользовавшись этим, английские войска после некоторой передышки начали активные наступательные действия из Пейла. К ним прибыли большие подкрепления, было назначено новое командование. Наместником провинции стал лорд Маунтджой, военным губернатором — Джордж Кэрью. Это были решительные и жестокие колонизаторы. Ими был принят следующий план подавления восстания: 1) проводить опустошительную войну, сжигая деревни, истребляя мирное население, посевы, скот, лес и т. д.; 2) на отвоеванных у восставших территориях строить крепости и форты и размещать в них крупные английские гарнизоны, закрепляя таким образом эти территории за короной; 3) нейтральных вождей и колеблющихся союзников Тирона привлекать на свою сторону путем различных посулов, обещаний, помилований и т. д.

Следуя этой тактике, английским войскам удалось оттеснить Тирона в труднодоступные районы Ольстера. Несмотря на осадное положение, Тирон продолжал получать оружие, снаряжение и деньги морем из Испании. В конце 1600 г. в одну из гаваней в графстве Донегол прибыло два корабля с оружием, снаряжением и золотом от испанского короля и папы. Прибыли даже папские легаты с грамотами об отпущении грехов. В сентябре 1601 г. пятитысячный отряд испанских войск, высадившийся в Манстере, захватил г. Кинсейл. Значительная группа вождей Манстера сразу же присоединилась к испанцам, другие стали соблюдать нейтралитет. Таким образом, возникла угроза соединения армии постанцев на севере с испанскими войсками и повстанцами в Манстере.

Учитывая это, Маунтджой вместе с главными силами английской армии поспешил к Кинсейлу, намереваясь разгромить испанский отряд еще до его соединения с силами Тирона; Кэрью со своими отрядами должен был удерживать Тирона в Ольстере. Но Тирону удалось пробиться в Манстер и в конце ноября блокировать войска Маунтджоя, осаждавшие Кинсейл. По требованию осажденных в Кинсейле испанцев 23 декабря началось решающее сражение Тирона с английскими войсками, в ходе которого испанцы не смогли оказать ему помощь. В результате войска Тирона были разгромлены, и ему пришлось с остатками своей армии снова отойти в Ольстер. Испанский отряд в Кинсейле капитулировал на условиях свободного пропуска его в Испанию.

Теснимый войсками Маунтджоя, Тирон через два года вынужден был отказаться от дальнейшего сопротивления.

За время войны 1594—4603 гг. Ирландии был причинен значительный ущерб. «Вся страна опустошена, те, кто избежал меча, погибли от голода», — сообщается в одном официальном документе. «Вашему величеству не над чем повелевать в этой стране, разве только над кучами пепла и трупами», — писал Маунтджой Елизавете.

Колонизация Ольстера

Между тем в Дублине готовилась провокация против Тирона и других вождей Ольстера с целью конфискации их земель. Для этого использовали спор Тирона с одним из подвластных ему вождей. Тирон был вызван в Лондон, где его ожидало заключение в Тауэр. Но этого не произошло лишь потому, что в начале сентября 1607 г. Тирон и Тирконнел со своими семьями тайно, на французском корабле, специально приготовленном для их бегства, отплыли во Фландрию, после чего отправились в Рим. Вскоре наместник издал прокламацию о конфискации короной всех земель, подвластных Тирону и Тирконнелу, а также другим вождям Ольстера.

Таким образом, в собственности английского короля оказались земли шести графств Ольстера — большая площадь, насчитывающая, по официальным данным, более 500 тыс. акров годной для обработки земли.

Колонизация Ольстера была осуществлена королем Яковом I в 1610—1611 гг. Поскольку размеры поместий колонистов в Ольстере были намного меньше, чем поместья в Манстере (2 тыс. акров, 1,5 тыс., 1 тыс. акров каждое), это позволило привлечь к колонизации английских джентри, горожан, сервиторов. Но вопреки ожиданиям сервиторов получить в свои руки большую часть земель Ольстера корона распределила эти земли следующим образом: колонистам из Англии и Шотландии предоставлялось 162,5 тыс. акров — 109 поместий, а сервиторам — около 50 тыс. акров — 53 поместья. Еще 38 620 акров были предоставлены Лондону, и лондонские гильдии образовали 12 компаний для освоения этих земель. Среди колонистов из Англии преобладали «простые деревенские джентльмены», а из Шотландии — представители проанглийски настроенной аристократии. Все колонисты были обязаны воспроизвести в Ольстере манориальный строй, сдавать земли держателям из англичан и шотландцев и иметь в поместьях набор оружия для самозащиты от нападения ирландцев.

Из земельного массива, предназначенного сервиторам, более половины было роздано офицерам английской армии в Ирландии, другая часть досталась «сервиторам лучшего сорта», т. е. высшим чиновникам английской администрации в Ирландии, членам Тайного совета при наместнике. Сервиторы платили королю более высокую ренту, чем колонисты из Англии и Шотландии. В то же время им разрешалось иметь держателей-ирландцев.

Колонистам-ирландцам, или «ирландцам лучшего сорта», как они именуются в документах (иными словами, лояльным ирландцам и предателям), было роздано около 52 тыс. акров, т. е. менее 1/10 всего массива конфискованных земель, до колонизации полностью принадлежавшего кланам и вождям; это было в четыре раза меньше по сравнению с землями, полученными английскими и шотландскими колонистами и лондонскими компаниями. Всего 273 ирландца-колониста получили небольшие участки площадью 40 акров и менее. В то же время с них взималась более высокая рента, чем с сервиторов. Получившие участки ирландцы должны были переселиться на новое место, в специальные округа заселения, отведенные для сервиторов и ирландцев, полностью порвать с ирландской системой поземельных отношений и вести хозяйство на английский манер. Предусматривалось также переселение всех ирландцев с участков колонистов из Англии и Шотландии. Для «улучшения дела заселения Ольстера» около 6 тыс. ирландцев насильственно были отправлены в Швецию на военную службу.

Отмена в 1605 г. клановой системы

Победа в войне 1594—1603 гг. дала Якову I возможность ускорить подчинение Ирландии путем проведения различных мероприятий. Важнейшей реформой была отмена клановой системы.

11 марта 1605 г. в специальной прокламации было объявлено, что по всей Ирландии навсегда отменялись ирландские поборы как незаконные, «варварские», недопустимые ни в одном цивилизованном христианском государстве. Вместо них вводились денежные ренты. Отменялась также юрисдикция вождей. От простых ирландцев требовалось беспрекословное выполнение всех обязательств и повинностей по отношению к их новым лордам согласно нормам английского права; нарушители подлежали самым строгим наказаниям, вплоть до смертной казни. В соответствии с прокламацией 1605 г. Суд королевской скамьи в 1606 и 1608 гг. вынес постановления, осудившие обычаи гевелкайнд и танистри.

В соответствии с этим раздел земель производился по-новому: вождю жаловался его домен за соответствующую ренту королю, а крестьянам, на правах фригольда, их земельные участки, причем такие пожалования производились, если участки были не менее 60 акров; у владельцев же меньших участков земли отбирались. Вводился английский порядок наследования земли старшим сыном. Все повинности и поборы, которые вождь взимал прежде, оценивались в деньгах, и крестьяне-фригольдеры были обязаны уплачивать их вождю как денежную ренту. Кроме того, крестьяне обязывались платить ренту и королю как его фригольдеры.

Ирландцы — фригольдеры короля, по мысли английских колонизаторов, должны были стать прочной опорой английского господства в Ирландии, силой, способной вместе с английскими властями ослабить могущество и авторитет клановой знати. Из их среды должны были вербоваться присяжные для вводимых повсюду в Ирландии английских судов. Основная же масса мелких ирландских крестьян совсем не получала участков. Ее уделом должна была стать поземельная зависимость в самой тяжелой форме от тех, кто имел землю. «В конечном счете здесь дело сводилось только к тому, чтобы ограбить всех, как вождей, так и народ!»³ — замечает Энгельс по поводу отмены брегонских законов в 1605 г. Введение во всей Ирландии феодальной системы поземельных отношений английского типа было полностью подчинено колонизаторским замыслам абсолютистской монархии Стюартов и связано с обезземеливанием массы мелких ирландских крестьян. Оно позволило ускорить проведение таких фискальных мер, как сдача и новое пожалование поместий, проверка и исправление неправильных титулов на землю, массовые конфискации земель у ирландцев. Таким образом, эта реформа явилась одним из «рычагов» процесса первоначального накопления в Англии, ускорившего создание благоприятных условий для развития капитализма в этой стране.

Проверка и исправление титулов на землю

При сдаче и новом пожаловании поместий непосредственные выгоды получали не жаждавшие завладеть ирландскими землями английские колонисты, а корона: король становился собственником земель кланов и септов, взимал ренту как с вождей, так и с ирландцев-фригольдеров. В то же время король не имел юридических оснований для немедленной передачи хотя бы части этих земель английским авантюристам. Такая попытка могла вызвать серьезные волнения в стране, чего после войны с Тироном очень опасались в Лондоне. Поэтому королевская инструкция предписывала: «При разделе графств предпочитать местных жителей, поскольку обилие иностранцев, помещенных на землях, может быть воспринято как намерение выселить местных жителей, что вызовет всеобщее недовольство у всех ирландцев».

Но сервиторам при Якове удалось соединить политику сдачи и нового пожалования с конфискацией земли у ирландцев, заключив своего рода сделку с короной о совместном земельном грабеже. По их предложению в прокламации лорда-наместника Ирландии и его Совета от 15 июля 1606 г. объявлялось распоряжение произвести проверку и исправление титулов на землю: всем, у кого титулы на землю были «сомнительными», предлагалось сдать свои владения короне с тем, чтобы снова получить их в качестве пожалования от короля с прочными титулами. Дело в том, что в течение длительного времени, прошедшего с начала английского завоевания Ирландии, короли Англии в разное время и на различных условиях жаловали ирландские земли английским феодалам и ирландским вождям. Но так как к началу XVII в. эти условия были или забыты, или изменены, а документы на земли или утеряны, или просто не существовали, английским юристам и чиновникам предоставлялись широкие возможности объявлять такие земельные владения доменом короля и производить от его имени новый их передел, заселив часть земель английскими колонистами.

Так в Ирландии начался новый земельный грабеж. Немало английских юристов и чиновников рыскали по всей стране в поисках «неправильных» титулов на земли, а если таковых не оказывалось, они фабриковали их, чтобы возбудить иски в защиту «земельных прав короны». Появилась особая категория лиц, так называемых «открывателей» земельных титулов короны, всячески поддерживаемых властями. Такие «открыватели», или «подлые люди», как их называли ирландцы, обычно получали вознаграждение со штрафов, взимаемых с виновников, за разысканные ими «неправильные» титулы.

Таким образом, при Якове I были присоединены к королевскому домену земли ряда септов в нескольких графствах, всего около 385 тыс. акров, а также была осуществлена частично английская колонизация при новом разделе земель в графствах Уэксфорд, Лонгфорд, Лейтрим. Обычно для сервиторов у ирландцев отрезалась 1/3 или 1/4 лучших земель. В то же время ирландцы, прежде владевшие земельными участками менее 60 акров, экспроприировались.

>Политика Страффорда в Ирландии

Значительная часть доходов, получаемых короной в Ирландии, уходила на большие пенсии, оклады, награды и субсидии представителям класса английских феодалов, прежде всего фаворитам короля из английской аристократии, занимающим высокие должности в королевском правительстве в Англии и Ирландии, а также на подкуп части англо-ирландской и ирландской аристократии. Вот почему ирландский бюджет при первых Стюартах, несмотря на значительное увеличение доходов, все время оставался дефицитным.

Выход из этого положения королевские правительства Якова и Карла искали в усилении фискального нажима на всех подданных, особенно на держателей земли от короля, а также в произвольном и беззастенчивом вымогательстве под любыми предлогами.

Наиболее настойчиво эти меры проводились Томасом Уэнтвортом (впоследствии граф Страффорд), наместником Ирландии с 1633 по 1640 г., одним из крупных деятелей абсолютизма при Карле I. «Когда я прибыл в Ирландию, — заявлял Страффорд, — корона была в большой задолженности — свыше 100 тыс. ф. ст... Когда я отправлялся из Ирландии, я оставил в королевской казне 100 тыс. ф. ст.»

В период правления в Ирландии Страффорда проверке титулов на землю с конфискацией части земель за «неправильные» титулы, аннулированию старых жалованных грамот и выдаче новых со взысканием всех соответствующих платежей в увеличенном размере стали подвергать всех держателей короля, англо-ирландскую и ирландскую знать и даже англичан-колонистов. Эти меры превратились в массовый грабеж, приносивший короне ежегодный доход около 10 тыс. ф. ст. Англо-ирландские лорды жаловались на «вероломные нападения по выдуманным титулам на их поместья, которыми они владеют в течение многих сотен лет», осуществляемые английскими судьями. Так, в одно утро, как они утверждали, эти судьи объявили 140 жалованных грамот недействительными. Многим аристократам пришлось откупаться за обнаруженные ошибки и упущения в их титулах на отдельные владения большими штрафами в пользу короля, некоторые были подвергнуты репрессиям. Около 100 землевладельцев были арестованы и содержались под стражей до тех пор, пока не согласились передать короне свои права на владения.

Еще в 1614 г. в Дублине была создана Палата по делам опеки, которая следила за исполнением держателями земли от короны всех повинностей и платежей в пользу короля как их сюзерена, за уплатой файнов (вступительных взносов) и других взносов, за опекой над малолетними наследниками, их воспитанием и выдачей наследниц замуж и т. д. При Страффорде произвол этой палаты, возглавляемой алчным колонизатором Уильямом Парсонсом, неимоверно возрос. Страффорд даже начал подготовку частичной конфискации земель местной знати Коннота, что очень встревожило ее. «Властью этой палаты, — жаловались англо-ирландские лорды, — вся страна наполнена многочисленными толпами чиновников, казначеев короля, учетчиков, надзирателей». Палата приносила короне ежегодный доход до 43 тыс. ф. ст.

Фискальному нажиму подверглись и английские колонисты. Поскольку эксплуатация ирландцев-держателей приносила большие выгоды, колонисты Ольстера из англичан и шотландцев постоянно нарушали запрещение сдавать им земли своих поместий. Учитывая это, еще Яков I предложил выдать им новые жалованные грамоты с разрешением сдавать земли ирландцам, но удвоить при этом ренту и снова получить с них вступительные взносы. Колонисты были вынуждены согласиться на это. А против колонизовавших земли в графствах Дерри и Колрайн лондонских компаний было возбуждено дело по обвинению их в том, что они якобы владели большим количеством земли, чем это было указано в жалованной грамоте, а также не выполняли другие условия колонизации. После судебного разбирательства с лондонцев были взяты снова файны в 70 тыс. ф. ст., выданы им новые жалованные грамоты, а сумма ренты королю значительно увеличена.

Напуганные англо-ирландские лорды в целях получения более обеспеченных прав на свои земли и ослабления фискального нажима короны стали добиваться у наместника так называемых «милостей», и в первую очередь обязательства не подвергать сомнению права собственников, владеющих землями более 60 лет, и в связи с этим не проводить расследований. Страффорд обещал дать такие «милости». Но, воспользовавшись этим, он добился того, что ирландский парламент 1635 г. предоставил королю шесть субсидий по 45 тыс. ф. ст. каждая на четыре года, а также утвердил комиссию по проверке неправильных титулов на земли. Однако «милости» не были пожалованы, и Страффорд, снова пообещав их парламенту 1640 г., добился новых субсидий по 45 тыс. ф. ст. каждая.

Ирландия в XVII в. оставалась экономически отсталой страной. Основные предметы экспорта вывозились в необработанном виде, собственное ремесло развивалось медленно, и многие - товары импортировались из других стран. Страффорд увеличил пошлины на эти товары с 1/12 до 1/5—1/3 их стоимости. Он ввел также монополию на табак, крахмал, металлическую посуду, стекло, курительные трубки и другие товары. Все это привело к усилению дороговизны. Особенно строго ограничивалось развитие в Ирландии сукноделия, которым наряду с ремесленниками занимались и крестьяне. Вместо этого предписывалось сеять лен и изготовлять из него полотно. «Его превосходительство наместник считает, что выработку сукна не следует поощрять в Ирландском королевстве, чтобы не причинить ущерба этому главному продукту Англии», — говорилось в одном документе. В результате множество семей ирландских ремесленников и крестьян разорилось.

В ирландских городах размещались гарнизоны королевских войск, которые содержались за счет городского населения. Кроме того, Страффорд создал 9-тысячную постоянную королевскую армию, состоявшую главным образом из ирландцев. Английские протестанты оттеснили от всех городских должностей местных католиков.

С целью укрепить позиции англиканской церкви в Ирландии Страффорд создал Высокую комиссию по церковным делам, усилил гонения на католиков, религиозную и политическую дискриминацию. Недовольство религиозной политикой короны еще более возросло, когда в 1639 г. Карл I потребовал от всех подданных, в том числе и пуритан, дать клятву признания английского короля главой церкви.

Так Ирландия в результате колонизаторской политики Тюдоров и первых Стюартов из «баронской колонии» превратилась в королевскую колонию, оплот английского абсолютизма. «Он управлял Ирландией в соответствии с теорией абсолютной королевской власти»,⁴ — говорит Энгельс о деятельности Страффорда в Ирландии.

«Новые англичане» в Ирландии

В связи с процессом разложения феодальных отношений и первоначального накопления капитала в Англии в XVI — начале XVII в. в Ирландию хлынула масса англичан — искателей наживы, так называемых авантюристов, надеявшихся здесь быстро разбогатеть и возвыситься. В противоположность англо-ирландской знати современники называли их «новыми англичанами». Часть этих авантюристов, особенно выходцы из дворян и аристократы, приобретали земли в качестве колонистов конфискованных короной территорий, другая часть стали сервиторами короля, заняв в его аппарате и в армии выгодные должности.

Немало «новых англичан», в конце XVI — начале XVII в. разбогатев в Ирландии, стали дворянами. Их титулованные представители заседали в Тайном совете в Дублине и занимали важнейшие посты в административном и военном аппарате.

Один из современников, имея в виду «новых англичан», отмечает: «Лица, приехавшие в Ирландию с большими средствами, увеличивают их гораздо медленнее, чем растет богатство лиц, прибывших в Ирландию, не имея с собой ничего». Одержимые жаждой наживы, эти авантюристы стремились посредством конфискаций земель у септов и вождей стать лендлордами, а экспроприированных ирландских крестьян превратить в своих краткосрочных арендаторов, жестоко при этом эксплуатируя их. Жажда земельных конфискаций и создание системы лендлордизма при наличии мелкой краткосрочной аренды ирландских крестьян — вот что отличало «новых англичан» XVI—XVII вв. от их предшественников, английских феодалов-колонизаторов времен Плантагенетов.

Однако обогащение и возвышение этих алчных авантюристов в Ирландии было в значительной мере подчинено абсолютизму. Земельные конфискации производились властью английского короля, отнятые у ирландцев земли не пускались в свободную продажу, а жаловались королем в держание для колонизации, непременным условием которой было создание аграрного строя феодальной Англии с сюзеренитетом короля как верховного земельного собственника и поземельной зависимостью от него колонистов. Это были феодальные методы колонизации. «Новые англичане» сначала мирились с ними, поскольку получали большие доходы за счет экспроприаций и эксплуатации ирландцев, приобретения выгодных патентов от короля на эксплуатацию других богатств Ирландии.

Однако положение стало быстро меняться по мере того, как корона все более подчиняла ирландскую экономику своим фискальным интересам. Политика короны, таким образом, становилась материально обременительной для массы английских авантюристов и стесняла их предпринимательскую деятельность. В 1641 г. ирландцам-католикам принадлежало около 5200 тыс. акров земли, а английским колонистам-протестантам, переселенным в Ирландию при Елизавете и Якове I, только 2000 тыс. акров. При таком положении жаждавшие отнять у ирландцев земли английские авантюристы никак не могли согласиться со свертыванием при первых Стюартах массовых земельных конфискаций и стремлением короны ограничиться «устроением» ирландской территории посредством предоставления местным жителям королевского фригольда. Вызывали серьезную тревогу обещания предоставить англо-ирландской знати «милости». Если проверка владельческих прав собственников будет ограничена только лицами, владевшими поместьями менее 60 лет, то она коснется главным образом английских колонистов, основная масса которых стала приобретать поместья не раньше второй половины XVI в. На службу в ирландской армии, которая была очень выгодна авантюристам, их не принимали. Произвол, посредством которого корона осуществляла все свои фискальные мероприятия, постоянно напоминал о недостаточной юридической обеспеченности их земельных держаний и имущества. Кроме того, многие английские авантюристы в Ирландии были пуританами, и требование дать клятву о признании королевской церковной супрематии вызывало сопротивление и с их стороны.

Обострение противоречий в Ирландии в первой половине XVII в.

Превращение Ирландии в XVI — первой половине XVII в. в королевскую колонию существенно изменило положение классов и социальных групп ее населения и усилило национально-освободительную борьбу.

Вся тяжесть проводимой Тюдорами и первыми Стюартами политики ложилась прежде всего на плечи крестьян. Неудивительно, что, как свидетельствует современник, ирландские крестьяне «ненавидели» англичан «больше, чем их религию». Судьба экспроприированных и насильственно освобожденных от клановых связей ирландских крестьян складывалась по-разному. Многие из них были вынуждены покинуть родину и отправиться в Англию или другие страны Европы, пополнив ряды неимущего люда. Часть экспроприированных крестьян в самой Ирландии стали наемными рабочими со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Но в условиях колониального режима и экономической отсталости Ирландии не наемный труд стал основной формой эксплуатации обезземеленных крестьян, а рента за мелкую, на короткие сроки, аренду земли у английских колонистов, ирландской знати и зажиточных ирландцев-фригольдеров. Она была намного выше ренты, взимаемой с держателей-англичан. О страшной бедности мелких арендаторов в одном официальном документе имеется такое свидетельство: «Ренты, взимаемые с них колонистами, вступительные взносы и повинности так велики, что эти держатели не в состояний уплачивать даже одну умеренную ренту; эти бедные, лишенные собственности люди действительно ничего не имеют». По признанию одного современника, в середине XVII в. ни в одной европейской стране крестьяне не были так бедны, как в Ирландии. Здесь было очень много обездоленных людей и бродяг.

В XVI—XVII вв. новое дворянство Англии в союзе с буржуазией осуществило аграрный переворот, насильственно уничтожая крестьянское землевладение и создавая буржуазную форму землевладения в виде лендлордизма при новой, свободной, чисто капиталистической аренде. В соседней Ирландии английские авантюристы на экспроприированных землях кланов и вождей создавали английский лендлордизм при «ирландской аренде», т. е. при мелкой аренде ирландских крестьян «из нужды»⁵ нещадно эксплуатируя их методами, присущими колониальному грабежу эпохи первоначального накопления. Конфискация земель в Ирландии и английская колонизация их в XVI—XVII вв. не были формой буржуазного аграрного переворота. Но это был один из компонентов процесса первоначального накопления, ускорявшего развитие капитализма в Англии.

Ирландские феодалы — клановая знать, господствовавшая в ирландском обществе при клановой системе, — в XVII в. значительно оскудели и расслоились. Наиболее влиятельные и воинственные представители этой знати в результате репрессий английских королей и завоевательных войн в Ирландии, которые вела Елизавета, были уничтожены или бежали за границу, а политическое и экономическое могущество их родичей, оставшихся в Ирландии, было основательно подорвано отменой клановой системы и земельными конфискациями конца XVI — начала XVII в. В первой половине XVII в. этих экспроприированных представителей клановой знати (больше всего их было в Ольстере) называли «древними ирландцами» или «коренными ирландцами». Они ненавидели своих экспроприаторов и поработителей — английских колонизаторов и, несмотря на все репрессии, продолжали вести с ними тайную и явную борьбу, чтобы вернуть себе земли и власть.

Хотя могущество «древних ирландцев» в основном было сломлено, для английских колонизаторов они являлись опасным противником. Они еще не утратили воинственности своих предков, пользовались влиянием среди своих многочисленных родственников, да и крестьяне всегда были готовы выступить на их стороне против англичан. Они были опасны еще и потому, что поддерживали связи с находившимися в эмиграции родственниками и единомышленниками, а через них с папой римским и многими дворами католических стран, рассчитывавшими использовать ирландскую эмиграцию против Англии. Многие «молодые джентльмены из местных жителей» в Ирландии, — говорится в одном из документов, — были недостаточно имущими, чтобы жить на собственные средства, но они продолжали собирать с подвластных жителей традиционные ирландские поборы вождей натурой или деньгами, имели свои вооруженные отряды, которые чинили разбой и всегда были готовы поднять мятеж против англичан.

Однако в результате политики сдачи и нового пожалования поместий и колонизации конфискованных земель из клановой знати образовался новый немногочисленный слой, «новые ирландцы», как их называли современники. Королевским фригольдом и дворянским титулом вознаграждались наиболее лояльные представители ирландской знати, особенно из боковых ветвей могущественных родов клановой знати, а также предатели национально-освободительной борьбы, часть которых получила еще монастырские земли, а за особые заслуги в борьбе против мятежной знати даже поместья при колонизации конфискованных у клановой знати земель. Связав свою судьбу и доходы с английской короной, «новые ирландцы» были лояльны по отношению к короне и добивались от нее больших «милостей» для себя. «Они не желали ничего лучшего, кроме усиления королевской прерогативы», — говорит о политических интересах «новых ирландцев» современник. Это их сближало с третьей группой знати в Ирландии, хотя между ними еще не исчезла вражда.

Третью группу ирландской знати современники называли «древними англичанами», подразумевая под этим термином англо-ирландцев. Англо-ирландцы расселились главным образом в Ленстере, особенно на территориях старинного Пейла, и в Манстере; немало их было в городах, где они занимались торговлей, ростовщичеством и ремеслом, конкурируя с английскими авантюристами. Прошли те времена, когда англо-ирландская знать поднимала мятежи против английских королей и наиболее могущественным из них, таким, как Ормонды или Десмонды, удавалось на время добиваться главенства в Ирландии, а Тюдорам приходилось прилагать много усилий, чтобы одних уничтожать, а других покупать своими милостями. В XVII в. потомки этих мятежников в основном были лояльны к английскому королю. Они занимали более привилегированное положение по сравнению с ирландской знатью, владели обширными земельными угодьями, которые были пожалованы английскими королями и обеспечены английским феодальным правом; многие из них имели титулы английских дворян. Земельные конфискации затронули их гораздо меньше, чем ирландскую знать, хотя после реформации они в основной своей массе остались верными католицизму; их депутаты составляли большинство в дублинском парламенте. Наиболее влиятельные и крупные аристократы из англо-ирландцев, такие, как графы Ормонд, Кланрикард, Томонд и др., были осыпаны королями различными милостями, приближены к королевскому правительству в Дублине, заседали в ирландском парламенте и в разных советах при наместнике, выполняли ответственные и почетные поручения. Некоторые из них даже сменили католическую веру на англиканскую.

Но англо-ирландская знать по-прежнему отделяла себя от ирландской знати и ревниво оберегала свои привилегии, за что ирландцы презрительно называли лордов Пейла «грязной, безобразной английской деревенщиной Пейла». Англо-ирландцы всячески стремились оградить себя от конфискаций и фискального гнета Стюартов.

Все группы местной знати в Ирландии переживали в первой половине XVII в. упадок. Его причины заключались не только в общих условиях, породивших в XVI— XVII вв. кризис феодального хозяйства, но и в специфических особенностях развития Ирландии, усиливших и обостривших весь этот процесс, т. е. в длительном экономическом и социальном застое, связанном с завоеванием страны англичанами, в колонизаторской политике англичан, в земельном грабеже, фискальном гнете короны и т. д. Материальное оскудение ирландских и англо-ирландских феодалов в первой половине XVII в. усилило их недовольство английским господством.

Так к началу 40-х годов XVII в. в Ирландии сложились предпосылки для подъема национально-освободительной борьбы.

¹ Архив Маркса и Энгельса. Т. VIII, с. 34.
² См. Архив Маркса и Энгельса. Т. X, с. 139.
³ См. Архив Маркса и Энгельса. Т. X, с. 159.
⁴ Архив Маркса и Энгельса. Т. X, с. 142-143.
⁵ См. Ленин В.И. Полн. собр. соч., т. 17, с. 90.

<<Назад Вперёд>>

Просмотров: 5531

загрузка...

Другие книги по данной тематике