4
|
Величайшая привлекательность романтической теории плюрализма для консервативно настроенных кругов состоит в том, что она избавляет их от необходимости прибегать к ясно выраженной защите людей, официально руководящих общественными делами. Раз принято, что все высокопоставленные круги и все управляемые социальные институты уравновешивают друг друга, так что каждый из них, в сущности, совершенно бессилен, то ни на один из них нельзя возлагать ответственность за современный ход событий и за принимаемые ныне решения. И, стало быть, всякие серьезные политические усилия и устремления являются, в сущности, иллюзорными усилиями, которые трезвые люди могут наблюдать с интересом, но, уж, конечно, не позволят им душевно увлечь себя.
Вот в чем заключается политическое содержание нынешних консервативных умонастроений; в конечном счете это ни к чему не обязывающая манера восприятия политических явлений, свойственная претенциозному самодовольству. И что довольно-таки необычно для консервативных умонастроений, мы имеем в данном случае перед собой не снобизм, сочетающийся с тоской о прошлом, а, наоборот, снобизм, сочетающийся с погоней за ультрановизной, то есть опирающийся не на традиции, а на моду и прихоть. Люди, развивающие эти воззрения, не борются за интересы страны или даже вообще не думают о своей стране; они думают и заботятся только о себе. В узких кружках единомышленников они культивируют друг у друга эти снобистские воззрения, которые приобретают, таким образом, сектантский характер, оказываясь совершенно в стороне от основного течения политических дел и реальных политических решений. Можно считать, следовательно (и это будет вполне точно), что консервативные умонастроения представляют собой лишенную серьезного значения модную причуду, которой забавляется небольшая кучка хорошо обеспеченных литераторов в период материального процветания. Эту концепцию нельзя, конечно, считать серьезной попыткой уяснить себе мир, в котором мы живем, и требования, которые мы могли бы предъявить к его политическим деятелям - консерваторам, либералам или радикалам. У нас не нашлось такой ассоциации мыслящих людей или ряда либеральных кружков, которые дали бы нам теоретическое объяснение проблем и противоречий, политических решений и мероприятий, из которых складывается история нашего времени. Господствующая у нас помесь либеральной риторики и консервативных воззрений фактически затемнила содержание стоящих перед нами трудных проблем и привела к тому, что историческое развитие не опосредствуется у нас теоретической мыслью. Господство консервативных умонастроений и либеральной риторики ведет к тому, что общественная мысль в сколько-нибудь широком смысле этого слова стала в значительной степени непричастна к видимым, всем известным политическим фактам и что в послевоенной Америке разум оказался оторванным от реальной действительности. Мелкотравчатым консервативным идеологам и политиканам так же мало, конечно, удалось обрести политическую власть, как либералам, действовавшим в свое время в исполнительных органах власти, удалось удержать ее. Пока оба этих лагеря были заняты словесной перепалкой в средних этажах государственного здания, менее шумливые и более искушенные консерваторы прочно обосновались на его верхних этажах.Занятые своей сложной борьбой с шумливыми правыми элементами, либеральные и некогда левые элементы, в сущности, содействовали продвижению консерваторов, ныне обосновавшихся у власти, - и точно так же обстояло дело тогда, когда они с головой ушли в борьбу со своим собственным левым прошлым и потеряли всякую возможность эффективной самозащиты против оскорбительных обвинений со стороны мелкотравчатых правых политиканов. Элита из мира корпораций, армии и государственного аппарата с выгодой использовала в сфере экономики, политики и военных дел разнузданные действия и фиглярство мелких правых политиканов, выступавших (зачастую невольно) в роли ее ударных политических отрядов. В обстановке материального преуспевания, когда правые демагоги задают тон общественной реакции на политические события; когда наиболее искушенные консерваторы втихомолку овладели государственной властью, победив в значительной мере без борьбы; когда либеральные идеи, ставшие в 30-х годах официальными идеями, присваиваются и опошляются ныне чуждыми либерализму элементами; когда мы имеем перед собой такие либеральные упования и программы, которые тщательно подгонялись под образцы пустой риторики на протяжении 30 лет, ознаменованных победой либеральной фразеологии; когда радикализм увял, а связанные с ним надежды полностью умерщвлены в результате 30 лет поражений, - именно в этой обстановке консервативные настроения овладели умами ученых наблюдателей. В их среде не раздается никаких требований и не наблюдается никакого расхождения с официальной политикой, никакой оппозиции тем чудовищным решениям, которые выносятся без глубокого и широкого обсуждения, а в сущности, и без всякого обсуждения вообще. Их не возмущает нагло недемократический образ действия высших военных и гражданских властей, ставящих все время страну перед совершившимися политическими фактами. Они не борются с безыдейностью во всех формах ее проявления, утвердившейся в общественной жизни, и не борются с теми силами и людьми, которые ее насаждают. Но что знаменательнее всего - среди ученых мужей мы наблюдаем слабое противодействие, а то и полное отсутствие противодействия разрыву между властью и знаниями, между общественной реакцией на политические явления и действиями власть имущих, никакого противодействия разрыву между разумом и действительностью. Современные властители в состоянии поэтому управлять без всякого идеологического покрова, политические решения принимаются без благотворного воздействия политических дискуссий или политических идей, высшие круги США стали воплощением американской системы организованной безответственности. |
загрузка...