Драма в Ниппуре

Жизнь многих первооткрывателей может послужить основой для приключенческого романа или фильма — столько интересного они пережили, в стольких необычайных событиях, совершенно не связанных с древней историей, приняли участие. Всё это были люди с чрезвычайно разносторонними увлечениями. Среди них — наряду с Раулинсоном и Ботта — был также упомянутый выше Генри Остин Лэйярд. Однако нас интересует не политическая его деятельность и не огромные его заслуги в комплексном исследовании прошлого Двуречья, а, к сожалению довольно скромное, участие в изучении истории Шумера. В январе 1851 г. Лэйярд, овеянный славой открывателя Нимруда, Ниневии, Ашшура и других древних городов, выбирает в качестве очередного района поисков холм, названный арабами Ниффер. По–видимому, он много слышал о нём от своих арабских друзей и знал о том огромном впечатлении, которое произвёл вид этого холма на Лофтуса и Фрэзера. Может быть, решающее значение для него сыграло мнение Жюля Опперта, полагавшего, что в арабском названии этой местности отразилось древневавилонское Ниппур^[3]. Зрелище песчаных бугров, кое–где возвышающихся над пустыней на 29 м, было впечатляющим. Но чтобы добраться до них, необходимо было переправиться на лодке через опасные болота. Этот путь Лэйярд проделывал каждый день. Он уходил из лагеря на рассвете и возвращался поздно вечером. Прежде всего его заинтересовал самый высокий холм, выступающий над покрытыми песком развалинами. Обломки кирпичей, камни, глыбы сухой глины — всё это, казалось, сулило археологу значительный успех. Сам того не подозревая, он обнаружил руины зиккурата, на котором некогда стоял большой и глубоко почитаемый храм Энлиля — Экур. К сожалению, Лэйярд в первую очередь искал такие памятники древности, которыми можно удивить мир. Среди арабов ходили легенды о якобы спрятанном в руинах огромном чёрном камне. Этот камень заинтересовал Лэйярда. Но, копая неглубоко, он, так же как Лофтус в Уре, наткнулся лишь на скромные могилы парфянского периода. Обескураженный бесплодной погоней за легендарным камнем, измученный приступами лихорадки, Лэйярд приходит к выводу, что в Ниппуре он уже ничего интересного не найдёт, и отказывается от дальнейших поисков. Даже если это правда, если он действительно пережил минуту слабости, то это продолжалось недолго: через 25 дней после ликвидации лагеря в Ниппуре Лэйярд приступает к раскопкам одного из холмов над руинами Ниневии.

Прошло несколько десятилетий, и в 1889 г. в Ниппуре появилась американская экспедиция — первая группа исследователей из Нового Света, которая занималась изучением древней Месопотамии. В неё наряду с руководителем Джоном Петерсом и упомянутым уже Германом Гильпрехтом (немецким учёным, переселившимся в США) входили X. Хейнес и ещё три исследователя. Ни один из членов экспедиции не был археологом, и ни один, кроме Хейнеса (фотографа и администратора), не знал условий работы в Месопотамии. А условия эти были нелёгкими. Надо было не только преодолеть «упорство» земли, не желающей раскрывать свои тайны, но и наладить контакт с местным населением, которое отнюдь не спешило оказывать помощь учёным.

Получив разрешение на раскопочные работы, экспедиция немедленно взялась за дело. Сразу же возникли трудности. Не хватало рабочих. Если 30 лет назад местные жители отнеслись к Лэйярду сердечно и дружелюбно, то теперь они не скрывали своей враждебности. И всё же работы продвигались. Под одним из холмов были обнаружены руины храма, на некоторых обломках сохранились надписи. Этот холм, обозначенный экспедицией № 1, таил в своих недрах остатки дворца. Холм под № 5 оказался кладезем табличек с надписями, почему его и назвали «холмом табличек». В середине апреля работы пришлось прервать: совершенно неожиданно группа учёных была втянута в межплеменные распри. Два рода племени афаков разделяла кровная вражда. Работавший в экспедиции молодой араб, желая помочь своим сородичам в их борьбе с врагами, решил увести лошадей экспедиции и во время совершения кражи был застрелен сторожем. В ответ на это афаки объявили учёным войну и, предводительствуемые сыном местного шейха, напали на лагерь. Почти всё оборудование и оснащение экспедиции было сожжено. К счастью, членам экспедиции удалось спасти добытые с таким огромным трудом материалы. Американцы сумели избежать участи Фреснела и Опперта, которые сорок лет назад в результате нападения арабских разбойников потеряли всё ценное, найденное при раскопках.

В следующем году Петере и Хейнес вновь приезжают в Ниппур. Отношения с местным населением наладились, но сказалось отсутствие археолога–профессионала. Бессистемность поисков, погоня за сенсационными находками, которые могли бы поразить воображение жителей Нового Света, не могли не повлиять на результаты исследований. И всё же их следует признать отличными. При обследовании зиккурата выяснилось, что он строился при царе Ур–Намму. Выкопанный рабочими туннель привёл к слоям раннединастического периода. Во время раскопок на холме №10 были обнаружены руины храма эпохи третьей династии Ура, а среди них — 2000 табличек. Вместе с 5000 табличек, найденных в «холме табличек», это составило огромную коллекцию. Позднейшие исследования привели учёных к выводу, что холм № 5 («холм табличек») представляет собой остатки древнего квартала, где находились библиотека, канцелярии и конторы писцов.

В 1893 г. Хейнес организовал новую экспедицию. Он прибыл в Месопотамию в сопровождении одного только Джозефа Мейера. Хейнес собирался надолго остаться в Ниппуре, чтобы довести до конца работы, начатые в предыдущие годы. Первым несчастьем, обрушившимся на него, были болезнь и смерть единственного помощника — Мейера. Однако это не сломило фотографа из Филадельфии, он не отказался от своих планов. Вызывает изумление сила духа этого человека, который без помощника, в полном одиночестве, невзирая на опасность, жару, усталость и болезни, упорно продолжает работы. Он продержался в пустыне три года и за это время тщательно обследовал два холма, добрался до более глубоких слоёв зиккурата и собрал более 8000 табличек.

В 1899–1900 гг., когда группу учёных из США возглавил Гильпрехт, рядом с ним работал неутомимый Хейнес. Раскопки велись очень тщательно и планомерно. Учёным удалось восстановить план города, определить расположение храмов и жилых кварталов. Копая на большой глубине, они добрались до фундамента зиккурата, сложенного в очень отдалённую эпоху. В Ниппуре была открыта уже известная по другим раскопкам применявшаяся шумерами система дренажа почвы с помощью глиняных труб диаметром от 40 до 60 см, найдены могилы, в которых были захоронены останки людей после их частичного сожжения. Огромное значение имело открытие храмовой библиотеки, которая дала учёным около 20 000 табличек.

После этого в Ниппуре надолго воцарилась тишина. Почти полвека никто — за исключением непрошеных «гостей», искавших в руинах ценные, пользующиеся спросом на антикварном рынке предметы, — не нарушал покоя священного города. Археологические работы возобновились только в 1948 г., когда американская экспедиция (в её состав входили такие исследователи, как Дональд Маккоун, Карлтон Кун и Торкильд Якобсен) добралась в юго–восточной части зиккурата до храма эпохи третьей династии Ура, над которым строили свои святилища сначала вавилоняне, а затем ассирийцы. Углубив раскоп, учёные открыли ещё более древний фундамент. Здесь же были найдены таблички с записью молитвенных гимнов (в частности, гимн в честь богини Нанше), судебных протоколов, а также хозяйственных расчётов. Во время сезона 1961 г. американцы нашли «клад» — более 50 фигурок, сложенных под полом храма. Эта находка, как и обнаруженные в Телль–Асмаре (Эшнунне) и Хафадже статуэтки, говорит о религиозных обычаях шумеров первой половины III тысячелетия до н. э.

Очередным шумерским городом, куда направились исследователи, был Киш. В 1816 г. британский чиновник по особым поручениям на Ближнем Востоке, страстный любитель древностей, богач Д. С. Букингэм во время одной из своих поездок обратил внимание на два холма аль–Ухаймир, разделённые высохшим руслом реки (предполагают, что 5000 лет назад здесь протекал Евфрат). Своими впечатлениями он поделился с Портером. Букингэм допускал, что аль–Ухаймир, где среди уже открытых мощных кирпичных стен выделялись более светлые, поблёскивающие слои пепла, может быть одним из районов разыскиваемого Вавилона. Не привыкший к адской жаре пустыни и ураганным ветрам, путешественник не захотел предпринимать поиски на свой риск и за свой счёт. Портера же уговаривать не пришлось. В сопровождении Карла Беллино, секретаря британского резидента в Багдаде, тоже увлекавшегося археологией, Портер отправился на место раскопок. Здесь он нашёл кирпичи с надписями, несколько обломков алебастровой плиты с текстом и часть стелы Хаммурапи. Но самое главное — Портер сделал зарисовки руин. Эти рисунки в будущем станут бесценным документом.

А) Статуэтка молящегося мужчины из Телль–Асмара

Б) Фигурка молящейся женщины из Хафаджи

Полевые археологические исследования в Телль–аль–Ухаймире впервые стали проводиться в 1852 г. Организованная французским правительством экспедиция, возглавляемая Фюльгенцием Фреснелом и Жюлем Оппертом, проработала здесь в течение недели. Во время пробных раскопок были обнаружены кирпичная мостовая эпохи Навуходоносора II, базальтовая статуэтка более ранней эпохи и множество мелких предметов. Спустя 60 лет сюда прибыл соотечественник Фреснела и Опперта Анри де Женуяк. После трёх месяцев напряжённых поисков французский археолог обнаружил зиккурат из красного кирпича и возвышающиеся над ним руины храма бога войны Забабы. Кроме того, в западной части возвышенности, на месте поселения, было собрано множество табличек.

После Первой мировой войны, начиная с 1923 г., в Телль–аль–Ухаймире вела работы объединённая группа археологов Оксфордского университета и Чикагского музея естественной истории, возглавляемая Стефеном Лэнгдоном и Эрнестом Маккеем. В центре внимания всех десяти экспедиций, организованных этой группой, был восточный холм с руинами, относящимися к глубочайшей древности. В ходе раскопочных работ на холме «А» был открыт знаменитый дворец из плоско–выпуклого кирпича, построенный предположительно при царе Месилиме. Дворец неплохо сохранился. Археологам удалось точно воспроизвести его план. Уцелели фрагменты лестниц, многочисленных залов и помещений различного назначения, а также фрески и рельефы. В руинах была найдена каменная табличка с рисуночным письмом. Дворец, вероятно, подвергся разрушению или был покинут обитателями ещё в раннединастический период и никогда не отстраивался заново. К тому же времени относятся и захоронения: возможно, руины (или опустевший дворец) использовались в качестве кладбища. В гробницах было обнаружено множество различных предметов: медные орудия, украшения из жемчуга, золота и серебра, печати из известняка, шпата, лазурита и красного железняка. В одном из погребений археологи нашли глиняную модель двухколёсной повозки, в нескольких других — страусовые яйца. Интересный материал дали раскопки западного холма, где было обнаружено так называемое кладбище с гробницами эпохи Месилима, напоминающими по конструкции гробницы Ура. В некоторых из них обнаружены следы коллективных захоронений. В более глубоких слоях найдены глиняные изделия, характерные для эпохи Джемдет–Насра.