Возникновение религии Яхве
|
Основную ячейку древнееврейского общества в XIV-XIII вв. до н. э. составляло племя, делившееся на несколько больших родовых групп (евр. мишпаха). Главным занятием племени было земледелие, а в некоторых районах садоводство и разведению скота. Во главе мишпахи стоял вождь или старейшина (алуф или рош). Каждая мишпаха имела своего бога, чаще несколько богов: богов природы и богов предков. Среди многих древнееврейских богов числился и бог Яхве. Яхве был богом колена (племени) Иуды. Когда земледельческие племена стали объединяться в союзы во главе с племенем Иуды, Яхве стал постепенно возвышаться над всеми богами и превращаться в бога всех израильских племен.
По представлению древних евреев Яхве не был вездесущим: его «сила» ограничивалась землей Ханаанской — родиной древнееврейских племен. За пределами этой территории Яхве уже не почитался. Вот что по этому поводу мы читаем в Талмуде: «Сказано (Левит XXV, 38): «Я, Яхве, бог ваш, который вывел вас из земли Египетской, чтобы дать вам землю Ханаанскую, чтобы быть вашим богом»: все это показывает, что покуда вы в земле Ханаанской, Я у вас богом, а как только вы не в земле Ханаанской, Я у вас, если можно так выразиться, не бог» (Тосефта Абода-зара IV, 5)1. Начиная с XII в. до н. э. в Иудее происходил насильственный процесс концентрации земель. В результате свободные крестьяне разорялись и былое родовое общество резко дифференцировалось. Владельцы земельных участков стали арендаторами, а свободные производители превратились в рабов. Так образовался класс рабовладельцев, «мощных владык», в руках которых сосредоточивалась экономическая и политическая власть. В условиях разложения родового строя менялись представления о божестве и о выполняемых им функциях: верили, что бог ведает не только урожаем, солнечным светом и дождем, но и взаимоотношениями внутри общества. Божества становились более жадными и ненасытными, воплощая в себе черты восточных деспотов со всеми их капризами и прихотями. Обслуживались боги жрецами и пророками. От имени бога жрецы непрестанно требовали жертв, и верующие в изобилии приносили их. По верованиям древних евреев, излюбленным местом пребывания богов были холмы. На вершинах строились святилища и воздвигались жертвенники. Обычай совершать богослужение на высотах существовал у многих древних народов. В XI—X вв. до н. э. в Палестине образовалось древнееврейское рабовладельческое государство, во главе которого стояли цари, беспощадно грабившие подвластное им население. В Библии, в I книге Самуила (VIII, 11—14), сохранилась яркая характеристика власти царя: «Вот какие будут права царя, который будет царствовать над вами: сыновей ваших он возьмет и приставит к колесницам своим... и будут они бегать перед колесницами его. И поставит их у себя тысяченачальниками и пятидесятниками, и чтобы они возделывали поля его, и жали хлеб его, и делали ему воинское оружие и колесничий прибор его. И дочерей ваших возьмет, чтобы они составляли масти, варили кушанье и пекли хлебы. И поля ваши и виноградные и масличные сады ваши лучшие возьмет и отдаст слугам своим». При Соломоне (X в. до н. э.) царская власть приобрела исключительно деспотический характер. Угнетенные низы запечатлели свое отвращение к ней в рассказе о том, как деревья решили избрать царя. Этот рассказ вошел в Библию, в книгу Судей (IX, 8—15). Обратились они к масличному дереву: «Царствуй над нами. — Не брошу я, — ответила маслина, — забот о моем масле, приятном людям и богам, ради того, чтобы надеть на себя корону». Фиговое дерево отвечало, что любит больше свою смокву, нежели тяжесть верховной власти. Виноградная лоза сказала, что она не хочет властвовать над ними и оставить ради этого сок свой, которым веселит богов и людей. В таком же духе ответили и другие благородные деревья. Стал царем негодный терновник: у него были шипы и он мог причинить зло. В связи с укреплением монархии происходил процесс выделения из множества богов одного главного бога. «...Единый бог,— писал Энгельс, — никогда не мог бы появиться без единого царя», а «единство бога, контролирующего многочисленные явления природы, объединяющего враждебные друг другу силы природы, есть лишь отражение единого восточного деспота, который по видимости или действительно объединяет людей с враждебными, сталкивающимися интересами»2. Борьба за централизацию культа Яхве и за признание его единым богом всех евреев велась очень долго. Возглавляли эту борьбу господствующие эксплуататорские классы, заинтересованные в ликвидации первобытнообщинных и родовых пережитков и в прикрытии своего гнета идеей общенародного бога. В VII-VI вв. до н. э. классовая борьба в Иудее приняла острые формы. «В народе, — жалуется автор книги Иезекииль, — угнетают друг друга, грабят и притесняют бедного и нищего» (XXII, 29). Кто же эти грабители и притеснители? Иезекииль отмечает четыре группы эксплуататоров: это «судорешители», которые «обирают сокровища и драгоценности»; священники (жрецы), искажающие законы и оскверняющие святыню; вельможи (князья), которые, как волки, терзают добычу, «проливают кровь, губят души, чтобы приобретать корысть», и пророки, которые видят пустое и предсказывают ложное (XXII, 25—28). Эти господствующие группы добились упразднения местных святилищ и стали насаждать культ Яхве в Иерусалимском храме, впервые воздвигнутом при Соломоне. Религиозно-правовым актом, закрепившим интересы господствующих классов, служила обнародованная в 621 г. до н. э. Книга Закона (основная часть библейского Второзакония), в соответствии с которой царь Иосия провел религиозную реформу. Жрецы, выражая волю царей, стали учить, что бог Яхве — единственный, всесильный бог, контролирующий многочисленные явления природы и объединяющий противоположные силы общества. Классовая функция яхвизма была тесно связана с трансформацией религиозного сознания древних евреев, с попыткой жрецов преодолеть многобожие. Хотя учение о едином боге Яхве нельзя считать монотеизмом (оно все еще было пронизано элементами «язычества»), все же яхвизм уже в VII—VI вв. до н. э. символизировал трансцендентную общность древнееврейских племен. Реальным воплощением этой общности стал в устах жрецов Иерусалимский храм — якобы единственное место пребывания Яхве. 1 Мишну и Тосефту (сборник добавлений к Мишне) цитируют по трактатам, главам и параграфам. Например: Абода-зара IV, 5, что означает: трактат Абода-зара, глава четвертая, параграф пятый. Гемару принято цитировать по трактатам и листам, которые по тексту и объему стереотипны во всех изданиях. Например, вместо: трактат Берахот, лист десятый, страница первая пишут: Берахот 10а. 2 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 27, стр. 56. |
загрузка...