Покаяние
|
Вот таинство покаяния. Катехизис определяет его таким образом: «Покаяние есть таинство, в котором исповедующий грехи свои, при видимом изъявлении прощения от священника, невидимо разрешается от грехов самим Иисусом Христом».
Да как же может сила сделать своих носителей образцами высоких человеческих качеств — правды, достоинства, честности и т. п., а через их посредство очистить и спасти других! Ведь еще пастырь и святой древней церкви IV в. н. э. Иоанн Златоуст написал в «Шести словах о священстве»: «Не думаю, чтобы многие священники спаслись». Кстати, в этом таинстве священник налагает на кающегося часть своего облачения — епитрахиль, а затем, по «отпущении грехов», снимает ее с головы человека, как бы снимая тем самым и грехи. Это древняя форма магии. В Ветхом завете рассказывается, что священник, наложив руки на черного козла, перечислял грехи людей, а затем прогонял его на гибель в безводную пустыню, чтобы он унес грехи и они погибли вместе с ним. Отсюда бытующее в народе выражение: быть козлом отпущения. Но таинство исповеди на поверку оказывается и не только древним колдовством. Во-первых, таинство исповеди служит не исправлению, воспитанию людей, а их самоуспокоению. Человеку внушается: «Что бог простил, то и вспоминать нечего. Иначе, значит, ты божьему милосердию не доверяешь!» И вот живут люди. В житейской суете они вольно или невольно нарушают законы морали. И ежегодно, а то и по нескольку раз в году ходят исповедоваться. Расскажут батюшке о своих прегрешениях, получат отпущение и успокоятся. Не взвесят степени своего проступка перед обществом и людьми, не задумаются над тем, как честнее и лучше сделать жизнь свою. Прощено и забыто! Л для тех, кто встал на путь преступления, покаяние — истинное благо. Мне пришлось столкнуться, рассказывал А. Осипов, с дето-растлителем (это было в буржуазной-Эстонии), который, лицемерно закатывая глаза и крестясь, с явным удовольствием ворошил в себе всю мерзость своей душонки, рассказывал в подробностях, как он заманивал и насиловал малолетних девочек... Смаковал свои преступления и тут же торопливо добавлял: «Я не каюсь. Это я уже говорил на исповеди, это уже прощено. Так вот, перед законом отвечать за последние прегрешения приходится — сижу, а перед богом я уже чист». Что может быть страшнее такого успокаивающего преступную совесть таинства! Во-вторых. Церковь дает священникам право применять при исповеди особую систему наказаний — епитимию. Это, как говорит катехизис, средство к «очищению и умиротворению совести покаявшегося грешника». «Епитимия значит запрещение. Кающемуся предписываются лишения, служащие к заграждению неправды греха, например, пост». Активное, реальное добро, искупительный труд на пользу людям, против которых человек совершал проступки, церковь подменяет псевдо-добродетелями — постами, молитвой, временным непричащением. Как будто обществу, пострадавшим людям станет от этого легче. Я сам встречался со случаями, когда «отцы духовные» повелевали не вернуть украденное, не возместить активным трудом причиненные убытки, а отбивать в день по стольку-то поклонов, съездить на богомолье в такой-то монастырь, пожертвовать на церковь такую-то сумму. И не принимали в расчет, делали тем самым и себя, и церковь, и бога своего «богоузаконенными» потребителями краденого. Знал я убийцу, «искупившего» свое преступление тем, что 15 лет не ел скоромной пищи. При помощи церкви он успокоил свою совесть и считал свое злодеяние искупленным. В-третьих. Таинство исповеди церковь обращала часто в средство контроля над душами и в средство шпионажа за своими пасомыми в пользу «властей предержащих». Охранка, жандармерия, третье отделение в царской России в течение десятилетий пользовались информацией, которую поставляли им священнослужители. В-четвёртых. Церковь, проникая в тайны людей, тем самым усиливала и свою власть над ними, используя ее ради умножения доходов. Святое таинство исповеди! Древнее колдовство, взятое на вооружение религии теми, кто хочет прожить — и морально, и материально — за счет других. |
загрузка...