Глава третья. Загадки святого причащения
|
Во время беседы с А. А. Осиповым о христианских таинствах разговор не дошел до главного из них — святой евхаристии, или причащения. А для христиан нет таинства выше, потому что с помощью его будто бы происходит соединение людей с Иисусом Христом. И в наши дни православное духовенство продолжает проповедовать, что «божественная евхаристия» есть «таинство теснейшего единения христианина с своим господом и учителем богочеловеком Христом чрез приобщение его пречистых тела и крови» («Журнал Московской патриархии», 1966, №2, с. 57). Христианская церковь считает, что это таинство есть «лекарство бессмертия». Принявший его получает будто бы гарантию своего спасения в царствии небесном. В «Журнале Московской патриархии» была даже опубликована молитва отца церкви Василия Великого, в которой говорится, что в евхаристии причащающиеся соединяются с умершими праведниками.
Таинство причащения совершается в церкви во время обедни, или литургии. Духовенство учит, что во время причащения хлебная лепешка, называемая у православных просфорой (приношением), а у католиков — гостией, или облаткой, будучи освящена при посредстве особой церемонии, становится телом Христа. Эта просфора изготовляется из пшеничной муки, замешенной на чистой воде с прибавлением соли и закваски из дрожжей. Когда ее пекут, то читают Иисусову молитву. Просфора состоит из двух соединенных между собой круглых частей, верхней и нижней, знаменующих, что Иисус Христос имел два естества: божественное и человеческое. На просфоре есть изображение креста с именем Иисуса Христа и словом «Ника», означающим победу Христову. Известно выражение фокусников «хокуспокус». Вот откуда оно возникло. В средние века произносили «священную формулу», до сих пор изрекаемую католическим священником во время мессы при выносе «святых даров» — облатки из бездрожжевого теста: «Хок эст корпус меум» («сие есть тело мое»). Во время таинства причащения вино тоже «непостижимым образом перестает быть тем, чем было, и непостижимым образом превращается в кровь Христа». Священник выпивает теплую кровь Христа (в вино подливают горячую воду, чтобы оно напоминало теплую кровь). В православной церкви глоток вина выпивают и миряне. После Второго Ватиканского собора католикам-мирянам разрешено приобщаться не только хлебом, но и вином. Католическая и православная церкви требуют, чтобы это таинство понималось буквально, реально, а не фигурально, не символически: «Истинно и действительно, хлеб пресуществляется в истинное тело господа, которое родилось в Вифлееме от девы Марии, пострадало, погребено, воскресло, вознеслось и сидит одесную бога отца, а вино претворяется в истинную кровь господа, которая пролита на кресте». Еще в средние века были еретики, которые сомневались в этом. Они считали, что гостия, как всякий хлеб, переваривается в человеческом желудке. Католическая церковь называла таких вольнодумцев «стеркоранистами», что значит «почитатели навоза». Их арестовывали и истребляли. Другие еретики доказывали, что Иисус Христос не может находиться в «святых дарах», ибо тогда у него миллионы тел. В XVIII веке таинство причащения беспощадно критиковал выдающийся французский философ-материалист, атеист и коммунист-утопист священник Жан Мелье. Он с возмущением обличал богоедство, совершаемое во время этого таинства, доказывая, что никакого чуда превращения хлебной лепешки и вина в тело и кровь Иисуса Христа произойти не может. «Люди дошли до такого ужаса, что после того, как они некогда славили бога, принося ему в жертву людей, они ныне приносят в жертву самого бога,— писал Мелье.—...Всякий культ и поклонение богам есть заблуждение, злоупотребление, иллюзия, обман и шарлатанство... Отбросьте же полностью все эти пустые и суеверные обряды религий, изгоните из вашего ума эту безумную и слепую веру в мнимые тайны». |
загрузка...