Президент Филиппинской Республики в 1965–1986 годах (в 1973–1981 годах также премьер-министр).
Фердинанд Эдралин Маркос родился 11 сентября 1917 года в местечке Саррат (провинция Северный Илокос) в илоканской семье. Его отец, дон Мариано Маркос, был учителем, адвокатом и «пулитико» в главном городе провинции — Лаоаге, затем губернатором провинции Давао (на острове Минданао), дважды избирался конгрессменом. Мать, донья Хосефа Эдралин, дочь богатого помещика, после окончания школы преподавала в младших классах. По примеру родителей Фердинанд сделался ярым приверженцем римско-католической церкви. Он никогда не курил, не пил алкогольных напитков, вел здоровый образ жизни, уважал филиппинские обычаи. Говорил на трех языках — родном илоканском, испанском и английском.
В 1939 году Фердинанд Маркос окончил Юридический колледж государственного Университета Филиппин, получив диплом бакалавра права с отличием, и в том же году был первым в списке тех, кто сдавал экзамены на адвокатское звание. Этот университет с двадцатых годов был известен как рассадник левых взглядов. Одним из студенческих лидеров стал Маркос, прекрасно выступавший на митингах, водивший студенческие демонстрации к президентскому дворцу Малаканьянгу, в котором ему предстояло поселиться спустя четверть века. Как и в школе, в университете он удостоился почти всех высших наград: медали Кэсона, первого президента Филиппин, за красноречие, медали Лауреля за выдающееся мастерство в судебной практике, кубка Авансеньи за умелое ведение полемики и некоторых других студенческих отличий, а также золотой медали за успехи в освоении военной науки.
Война на Тихом океане застала Маркоса в звании лейтенанта армейской разведки. По официальной версии, он участвовал в рейдах по тылам врага, был среди защитников полуострова Батаан и острова Коррехидор («филиппинского Сталинграда»), последней опоры американо-филиппинских войск на Филиппинских островах, где союзные солдаты вплоть до апреля 1942 года отражали атаки превосходящих японских сил, не получая никакой поддержки извне. В числе 36 000 пленных, из которых по дороге, под палящим солнцем, погибли 25 000, Маркос прошел знаменитый «марш смерти» до концлагеря Кэмп О'Доннелл в Капасе. Бежал из плена, присоединился к партизанам Северного Лусона и закончил войну в звании майора, получив 28 воинских наград — больше, чем кто-либо из его соотечественников. При освобождении страны в 1944–1945 годах он состоял в военно-юридической службе ЮСАФ-ФЕ, был членом Партизанского совета Северного Лусона по проверке политической благонадежности.
После провозглашения независимой Республики Филиппины в 1946–1948 годах Маркос служил техническим помощником президента Мануэля А. Рохаса, впервые соприкоснувшись с таинствами большой политики, которая навсегда захватила его.
В 27-летнем возрасте отставной майор Маркос возглавлял гражданскую администрацию Северного Лусона, руководил Илоканским районом, ставшим на долгие годы прочной базой его стремительной политической карьеры, удачное начало которой многие связывают с его умением общаться с избирателями. В 1949 году Маркос впервые избирается в Палату представителей Конгресса Филиппин от Северного Илокоса, получив 70 процентов голосов. «Голосуйте за меня, — убеждал он своих избирателей на предвыборных митингах, — и через 15 лет вы будете иметь илоканского президента». В свои 32 года он оказался самым молодым среди филиппинских конгрессменов того времени. В 1953 году он вновь избран в Конгресс. Его деятельность в Пресс-клубе Конгресса, в комитетах и комиссиях (он был председателем Комитета по торговле и промышленности, членом Избирательного суда, а также комитетов по гражданской службе, экономическому планированию, Комитета ветеранов войны) была высоко оценена выдвижением в число «десяти выдающихся конгрессменов». Газета «Манила тайме» (которую он также закрыл в 1972 году) писала: «Маркос играет важную роль в воспитании чувства долга в нижней палате».
В 1959 году Маркос избирается в Сенат. Он становится «признанным лидером Севера», в особенности илоканцев, третьей по численности национальной группы, составляющей 10 процентов населения страны. Будучи членом Конгресса, он имел возможность в непосредственной близости наблюдать деятельность трех президентов страны: Элпидио Кирино (1948–1953), Рамона Магсайсайя (1953–1957) и Карлоса Гарсия (1957–1961). В качестве вице-президента Либеральной партии он был одним из руководителей оппозиции по отношению к Диосдадо Макапагалу, своему непосредственному предшественнику, избранному в 1961 году.
В 1963 году Маркоса избирают президентом Сената. Его предвыборная кампания 1965 года планировалась как крупномасштабная военная операция. Он выступал с зажигательными речами об «этике свободы — не свободы уединения, а свободы борьбы».
Три срока в Палате представителей, один — в Сенате, руководство Либеральной партией, прекрасное происхождение, героическая биография, красавица жена, трое милых детей, которым он, несмотря на свою занятость, уделяет много внимания, — все это делало Маркоса несомненным претендентом на президентский пост.
В ноябре 1965 года Маркос победил на выборах своего соперника Д. Макапагала, в мгновение ока изменив своей партии и став кандидатом Националистической партии, тем самым поставив своеобразный рекорд филиппинского политиканства.
Приняв «руководство нацией в кризисной обстановке» 30 декабря 1965 года, (дата официального принятия присяги), филиппинский президент заявил в своем первом послании Конгрессу: «Нам не следует надеяться на чью-либо помощь. Мы должны рассчитывать только на самих себя, чтобы собственным трудом поднять экономику, улучшить условия жизни народа, проводить политику национальной консолидации внутри страны и независимую внешнюю политику». Из мероприятий, принятых в первый срок пребывания Маркоса у власти, выделяется «программа развития инфраструктуры», которая в отличие от прежней экономической политики в равной степени затронула все основные острова Филиппинского архипелага.
Переизбранный в 1969 году подавляющим большинством голосов на второй срок (ему противостоял на этот раз Серхио Осменья-младший, сын первого вице-президента), Маркос провозгласил намерение решить наиболее серьезные и трудные проблемы: ликвидировать бедность, социальное неравенство, преодолеть застой в сельскохозяйственном производстве. Он начал проведение активной «личной дипломатии», отказавшись поддержать политику «холодной войны» и поставив целью консолидацию региона Юго-Восточной Азии.
Обострились до предела его отношения с Конгрессом и политическими партиями. Манилу захлестнула волна насилия, организованной преступности. В этих условиях 21 сентября 1972 года президент провозгласил чрезвычайное положение на территории всей республики.
Уже в 1973 году Маркосу удалось достичь благоприятного баланса во внешней торговле, увеличить на 60 процентов налоговые поступления, разработать и осуществить начальный этап радикальной земельной реформы, создать широкую политическую и административную базу для дальнейших преобразований и преодоления общего экономического застоя. Наиболее значительным мероприятием его правительства стало создание Национального управленияэкономики и развития, на которое было возложено плановое руководство экономическими процессами (его председателем стал сам президент). Основным направлением экономической политики был провозглашен «экономический национализм». Характеризуя ситуацию начала семидесятых как «возмущение бедноты», Маркос объявил о программе создания «нового общества — общества равноправия» и о «новой социальной ориентации» для улучшения жизни семей с низкими доходами (от 1000 до 3000 песо в год) посредством земельной реформы, увеличения занятости, повышения зарплаты.
Действительно, за 5 лет строительства «нового общества» госбюджет вырос в 4 раза и достиг к 1978 году 32,8 миллиарда песо, к 1984 году планировалось в основном завершить электрификацию всех 1414 городов и 34 000 деревень страны. Маркос призывал совершить «демократическую революцию из центра» с перераспределением частной собственности и богатства. «Наше общество должно выбрать, — заявил в те дни филиппинский президент, — между демократизацией богатства и его уничтожением. Нашему обществу необходимы коренные, фундаментальные намерения. И следовательно, революция неизбежна». Провести ее он предлагал мирными средствами, обеспечив «преобладание прав человека для всего народа над правами немногих».
Маркосу в целом удалось справиться с «частными армиями», обладавшими большим числом единиц огнестрельного оружия, чем регулярная, и «политическими военачальниками» — так называемыми пулитико, торговавшими властью в филиппинском обществе, а также сократить организованную преступность за счет непосредственной опоры на военных. Но сокрушить «коммунистический вооруженный мятеж» и локализовать сепаратистское движение на островах Минданао и Сулу ему удалось в значительно меньшей степени. Что же касается «традиционной Компартии Филиппин», то президент констатировал, что ее лидеры «прекратили антиправительственную деятельность и сдались правительству». «Более коварной опасностью» для правительства, нежели коммунистическое и повстанческое движение, он считал «действующие с использованием легальных средств правые группы».
Добиваясь «политической зрелости» народа, Маркос ввел Конституцию 1973 года (третью с 1898 года), практиковал ничего не доказывавшие референдумы, которые, как и выборы, проводились под наблюдением военных. Провозглашая главной задачей достижение политического и экономического равенства, обеспечение прав человека, он отправил в тюрьму большинство оппозиционных деятелей: генерального секретаря Либеральной партии Б. Аки-но, видных журналистов, ученых, промышленников, нередко прибегая к экспроприации их собственности; другие успели эмигрировать.
«Для политического руководителя, — писал Маркос в книге „Пять лет нового общества“, — достижение счастья народа является его личным долгом… Исторический случай и обстоятельства возложили на меня великую миссию руководства нацией в наиболее критическое и — не побоюсь этого слова — опасное пятилетие ее истории. И решающим оказался тот факт, что наш народ остался со мной и поддерживает меня не столько ради моего руководства, сколько ради своего собственного будущего».
В борьбе за «счастье народа» Маркос и его семейство не забывали и о себе. Их «личная экономика» состояла из множества процветающих предприятий промышленности и сферы обслуживания, оформленных на имя родственников и знакомых. Американский журнал «Сан-Хосе Меркури ньюс» в 1985 годув серии нашумевших статей вскрыл механизм безудержного обогащения «первой четы», в особенности в тех сферах, которые связаны с США. Но он так и не смог определить всех его источников, и до настоящего времени количество «денег Маркоса» оценивается от 5 до 10 миллиардов долларов. Несмотря на морально-этическое осуждение «личной экономики» президента, очевидно, с точки зрения права ее нельзя идентифицировать с казнокрадством или «грабежом». Недаром же швейцарские банкиры вообще отказались принять иск правительства Акино как недостаточно обоснованный и не раскрыли тайных счетов семейства Маркос. Однако специальная президентская комиссия «по добропорядочному управлению» к августу 1987 года возбудила 35 дел о возмещении нанесенного государству финансового ущерба против бывшего президента, его супруги и 300 лиц из их окружения на общую сумму 90 миллиардов долларов. Особый интерес вызывает вопрос о так называемом золоте Маркоса: около 1000 тонн золота, нахождение которого было известно только ему самому, — якобы «сокровища азиатских стран, награбленные японскими вооруженными силами во время Второй мировой войны и погребенные японским главнокомандующим Томоюки Ямаситой». Вполне возможно, что это всего лишь красивые легенды.
Тем не менее с 1977 года президент с каждым годом все более откровенно злоупотреблял властью. Фердинанд-младший возглавил одну из провинций в Илокосе в 20-летнем возрасте, обучаясь при этом в университете в США; старшая дочь, Имельда-младшая, руководила официальным «Советом молодежи», вторая, Ирэн уже в 20-летнем возрасте дирижировала Манильским симфоническим оркестром. Брат Имельды, Бенджамин Ромуальдес, был послом Республики Филиппины в КНР, а затем в США. Следует оговориться, что в принципе «семейственность», «клановость» филиппинцы не считают предосудительной. Однако Маркос, по-видимому, перешел допустимые границы. Своего друга детства из Саррата, Фабиана Вэра, он последовательно назначал на различные посты: от личного президентского шофера до начальника Генерального штаба филиппинской армии. Кстати, вооруженные силы при Маркосе возросли в 2 раза, составив 112 800 человек; было значительно увеличено денежное содержание для солдат и офицеров.
В провинциальном центре Северного Илокоса Маркос открыл новый Университет им. дона Мариано, своего отца, на базе… средней школы На острове Палаван был основан город Маркос, одно из местечек на острове Ромблон было названо Имельда.
Их именами назывались улицы, площади, колледжи, дворцы, конкурсы и фестивали искусств. Для одного Ф. Маркоса существовала специальная поликлиника, оснащенная по самым высшим стандартам. И это в стране, где один врач приходится в среднем на 8000 жителей! Для одной И. Маркос работало специальное ателье, чтобы обеспечить безумную прихоть «первой леди» каждый день быть в новом платье. Ни один глава государства не доставлял принимающей стороне столько трудностей, сколько Имельда Маркос во время своих государственных визитов: ее приезду предшествовал целый десант из слуг, камеристок, парикмахеров, поваров, массажистов, врачей и т. п., при ней следовал груз из 200–300 чемоданов, повергавший ответственных дипломатов (в Москве, Нью-Йорке, Лондоне — везде) в панику. Она очень любила подарки.
Считая себя прямым продолжателем революционных традиций 1896 года, Маркос использовал любую возможность, чтобы приобщиться к славе Хосе Рисаля, Апполинарио Мабини и других деятелей филиппинского освободительного движения. Судя по всему, он заранее готовился к введению чрезвычайного положения, поскольку его объявлению предшествовало опубликование одной из первых его книг — «Революция сегодня — это демократия» (1971), где он широко цитировал Маркса и Энгельса (в том числе «Манифест Коммунистической партии»), Адама Смита, якобинцев, деятелей филиппинской антииспанской революции, а также Папу Римского Павла VI. В этой книге он провозгласил «демократическую революцию из центра», которая толковалась двояко: как революция сверху типа «белой шахской революции» и как революция из гущи народных масс. Впоследствии все его писания торжественно посвящались филиппинскому народу, а самого его после «демократической революции 1972 году», как он именовал совершенный им тоталитарный переворот, все чаще стали угодливо называть «отцом народа» (Имельду — соответственно «матерью») и «вождем нации».
Основные идеи создаваемого общества содержались в многократно переиздававшейся книге «Заметки о новом обществе Филиппин», где намечались пути нового социально-экономического развития за счет повышения производительности труда, опоры на собственные силы, проведения радикальной аграрной реформы и социального переустройства посредством капиталистической модернизации под решающим воздействием государства. «Пять лет нового общества» — еще одна этапная работа, написанная в непосредственной связи с выборами во временное Национальное собрание (апрель 1978 года), которым, по словам президента, было суждено стать «решительным шагом на пути к политической нормализации в стране» в условиях «конституционного авторитаризма». Чрезвычайное положение он рассматривал как «кромвеллианскую фазу» в поисках «справедливого общества», поскольку разрыв «между бедностью масс и контролируемым олигархией национальным богатством» может привести к «террору якобинского типа, кровавой резне и анархии».
Маркосов восхваляли как искренние почитатели, так и нанятые с этой целью журналисты, писатели, художники, музыканты, скульпторы, архитекторы. Огромный портрет Ф. Маркоса был выбит в скале в горах Северного Лусона. В честь Маркоса слагались поэмы и оды.
Кризис, зревший несколько лет, разразился в августе 1983 года после убийства Б. Акино, давнего соперника, которого считали единственно способным возглавить и объединить оппозицию маркосовскому режиму. К чему привела бы деятельность Б. Акино, которого обвиняли в чересчур тесных связях с США и даже с ЦРУ, теперь сказать очень трудно. Тень убийства пала на Маркоса. Хотя это убийство, тщательно спланированное и умело осуществленное, было скорее всего на руку кому-то из его политических противников внутри страны или за ее пределами, решивших таким непростым путем отстранить Маркоса от долголетней президентской власти.
Досрочные президентские выборы в феврале 1986 года проходили под лозунгами поддержки Корасон Акино, вдовы мученика и матери пятерых детей. Был сотворен новый миф о неиспорченной властью, неискушенной в политических делах домашней хозяйке, взявшейся разоблачить диктатора, погрязшего во всяческих грехах. Подтасовки результатов выборов были отмечены с обеих сторон. Сперва победителем объявили Маркоса, а затем К. Акино — после того как она призвала к массовому протесту и получила мощную поддержку католической церкви и армии.
Акино и министр национальной обороны Ф. Рамос провели чистку филиппинской армии, избавляясь от «нежелательных элементов». Президент не разрешила ни Маркосу, ни членам его семьи приехать на Филиппины на похороны доньи Хосефы Эдралин-Маркос, которая умерла 4 мая 1988 года. К. Акино не разрешила возвратиться на родину и самому Ф. Маркосу, который, находясь в тяжелом состоянии, выразил пожелание умереть в своем родном городе Саррате.
Проблема возвращения смертельно больного Маркоса серьезно беспокоила политические круги страны. По этому поводу даже собирался Совет национальной безопасности. Однако вечером 28 сентября 1989 года на Филиппины с Гавайев пришло ожидаемое здесь со дня на день известие о смерти бывшего президента, которому за две недели до этого исполнилось 72 года.
15 октября 1989 года Фердинанд Маркос был похоронен на Гавайях.
|
