III

   Затем случилось так^[29], что Бьярни Герьольфссон покинул Гренландию, чтобы встретиться с ярлом Эйриком, и последний принял его весьма радушно. Бьярни поведал о своих путешествиях и тех землях, которые он видел, и люди подумали, что мало в нем было предприимчивости и любопытства, если он не захотел узнать подробнее, что это за земли. И многие его за это осуждали. Бьярни стал вассалом ярла и на следующее лето вернулся в Гренландию. Здесь в то время много говорили о его открытиях. Лейф, сын Эйрика Рыжего из Браттахлида, встретился с Бьярни и купил у него корабль. Здесь же Лейф нашел команду (как рассказывают, всего их было 35 человек). Лейф пригласил своего отца Эйрика присоединиться к его экспедиции, но тот отказался, посчитав, что уже слишком стар и не сможет, как прежде, переносить все тяготы опасного путешествия. Но Лейф возразил, что из всех членов их семьи Эйрик по-прежнему может рассчитывать на особую удачу, и тот в конце концов поддался на уговоры сына. Как только они подготовили все для путешествия, сразу же выехали к морю из дома. Не успели они, однако, преодолеть и часть пути, как лошадь Эйрика оступилась, он упал и повредил ногу. «Не судьба, видно, мне, – сказал Эйрик, – открыть еще одну землю. И мы больше не можем продолжать наш путь вместе». Эйрик вернулся домой в Браттахлид, а Лейф и его товарищи поскакали дальше к кораблю, и всего их было, как утверждают, 35 человек. Был среди них и один немец по имени Тюркир.

   Снарядив свой корабль, они отправились в открытое море и прежде всего поплыли к той земле, которую Бьярни и его команда видели последней. Подплыв к берегу, они стали на якорь и спустили лодку, затем сошли на берег, но не увидели там ни единой травинки. Повсюду были одни ледники, а от моря к ледникам вела единственная скальная плита. Страна показалась им совершенно пустынной и бесплодной. «По крайней мере, – заметил Лейф, – с нами не случилось так, как с Бьярни, который даже не сошел на берег. Теперь я хочу дать этой земле имя и назову ее Хеллуланд – Скалистая равнина». После чего все они вернулись на корабль.

   Затем они снова направились в море в поисках другой земли. И на этот раз мореходы приблизились к берегу, бросили якорь, спустили лодку и высадились на берег. Новая страна оказалась равнинной и лесистой. Берега, отлого спускающиеся к морю, были покрыты мелким белым песком. «Этой стране, – заявил Лейф, – следует дать имя в соответствии с ее природой, поэтому я назову ее Маркланд – Лесная страна». После этого они сразу же вернулись на корабль.

   Затем они снова вышли в море и плыли два дня при северо-восточном ветре, пока не увидели еще одну землю. Они приблизились к земле и достигли острова, лежащего к северу от нее. Там они сошли на берег и осмотрелись. Погода стояла чудесная, на траве была роса. Они опустили руки в эту росу, затем поднесли ее ко рту и подумали, что никогда еще им не встречалось ничего слаще ее. Затем они вернулись на корабль и заплыли в узкий пролив, лежащий между островом и северным мысом неизвестной земли. Отсюда они направились на запад, обогнув по пути мыс. Там были обширные отмели, и кораблю пришлось долго пробираться между ними, пока наконец Лейф и его товарищи не увидели впереди открытое море. Но их желание сойти на берег было столь велико, что они не стали дожидаться прилива, а спустили лодку и пристали к земле в том месте, где из озера вытекала река. Затем, как только прилив поднял их корабль, они вернулись к нему на лодке и провели его в реку, а оттуда в озеро, где и встали на якорь. Они перенесли на берег свое имущество и соорудили себе палатки для жилья. Но позднее, решив остаться здесь на зиму, выстроили себе большой дом.

   И в реке, и в озере было много лосося, и рыба эта была куда больше той, которую они когда-либо видели. Климат здесь казался на редкость теплым, и им даже не пришлось заготавливать скоту сено: мороза зимой не было, и трава лишь немного поблекла. День и ночь здесь были более равны друг другу по протяженности, чем в Гренландии и Исландии. В самый короткий день зимы солнце было так же хорошо видно в три часа пополудни, как и утром. (Буквально: в самый короткий день (или дни) у солнца там был eyktarstaðr и dagmálastaðr. В начале XI столетия у норманнов еще не было часов, но указанный период охватывает примерно шесть часов: три до полудня и три после.)

   Как только они завершили строительство дома, Лейф обратился к своим товарищам со следующими словами: «Теперь я хочу разделить нашу команду на две отдельные группы и исследовать эту страну. Одна группа останется здесь, в доме, а другая отправится на разведку – но так, чтобы они ни в коем случае не разделялись и могли вернуться домой уже к вечеру». Так и повелось с того времени, и Лейф то отправлялся в экспедиции, то оставался дома. Лейф был мужчиной высоким и сильным, привлекательной наружности. Он отличался умом и проницательностью, был во всех отношениях воздержанным и честным.

   Как-то случилось так, что они вернулись домой без одного человека, немца Тюркира. Лейфа это очень расстроило, так как Тюркир долго жил вместе с ним и его отцом и очень привязался к Лейфу, когда тот был еще совсем ребенком. Лейф высказал своим товарищам немало нелицеприятных слов и сам отправился на поиски Тюркира, взяв с собой еще дюжину человек. Не успели они еще отойти далеко от дома, как столкнулись с Тюркиром, возвращавшимся к месту стоянки. Все они с большой радостью приветствовали его. Лейф сразу же заметил, что его приемный отец в хорошем настроении. Тюркир был человеком невысоким и невзрачным, с выступающим лбом и невыразительным лицом, зато на редкость искусным в различного рода ремеслах.

   – Почему вы так задержались, – спросил Лейф, – и почему проделали этот путь отдельно от своих товарищей?

   Поначалу Тюркир долго говорил по-немецки, так что никто не мог его понять. Но спустя какое-то время он заговорил по-норвежски:

   – Я прошел ненамного дальше, чем вы, но могу сообщить вам кое-что новое: я нашел виноградные лозы с гроздьями на них.

   – Неужели это правда? – спросил Лейф.

   – Разумеется, это правда, – ответил Тюркир. – Я родился в стране, где виноград – отнюдь не редкость.

   Они спали всю ночь, а наутро Лейф сообщил им следующее:

   – Теперь у нас с вами есть два основных занятия – собирать виноград и валить лес, поскольку я хочу нагрузить этим свой корабль.

   Так они и поступили, и вскоре вся их буксирная лодка была заполнена виноградными лозами. Они полностью загрузили свой корабль и весной отправились в путь. Лейф назвал ту землю в соответствии с теми хорошими вещами, которые они нашли на ней, Винланд – Виноградная страна. Затем они вышли в море и плыли при попутном ветре, пока не увидели вдали ледяные горы Гренландии.

   Тогда один человек нарушил молчание и спросил у Лейфа:

   – Почему ты так круто забираешь к ветру?

   – Я думаю об управлении кораблем, – ответил Лейф, – но не только о нем. Вы ничего не замечаете в стороне от нашего пути?

   Они ответили, что не видят ничего необычного.

   – Я не уверен, – заметил Лейф, – вижу ли я вон там корабль или риф.

   Теперь и они увидели это тоже и сочли, что это риф. Но глаза Лейфа были гораздо зорче их, и он разглядел на этом рифе людей.

   – Я думаю, нам следует двигаться против ветра, – сказал Лейф. – Тогда мы подойдем к ним так близко, что при необходимости сможем поднять их на борт. Если же они настроены воинственно, мы сохраним за собой контроль за ситуацией.

   Итак, они направились к рифу, спустили парус и встали на якорь. Затем спустили на воду вторую маленькую лодку, которая была на корабле. Тюркир спросил людей с рифа, кто они такие.

   Их предводитель ответил, что его зовут Торир и по происхождению он норвежец.

   – А как зовут тебя? – спросил он Лейфа. Лейф ответил ему.

   – Ты сын Эйрика Рыжего из Браттахлида? – поинтересовался Торир.

   Лейф сказал ему, что он действительно сын Эйрика.

   – А теперь я хочу пригласить вас всех на борт моего корабля со всем тем грузом, который он сможет увезти.

   Они приняли его предложение и поплыли вместе с ним в Эйриксфьорд. В конце концов они добрались до Браттахлида. Лейф пригласил Торира, его жену Гудрид и еще трех человек к себе. Они также нашли жилье как для спутников Торира, так и для своих собственных. Всего же Лейф снял с рифа пятнадцать человек. После этого его и прозвали Лейфом Счастливым. Этот поступок, равно как и путешествие в Винланд, принесли Лейфу уважение сограждан и в немалой степени пополнили его кошелек.

   В эту зиму Торира и его спутников поразила тяжелая болезнь, так что многие из них умерли, и Торир в том числе. В эту же зиму умер и Эйрик Рыжий.