Гориты VI в. до н. э.
Древнейшие образцы подобного вооружения происходят из курганов у ст-цы Келермесс на Кубани и Мельгуновского кургана у с. Куцеровка на Кировоградщине. От колчанного набора из Мельгуновского кургана сохранилось лишь 40 бронзовых наконечников стрел. К украшению колчана Е. Придик отнес предположительно 23 железных гвоздика, украшенных на шляпке восьмилепестковой розеткой («можно думать об украшении колчана, хотя от него и следов не осталось...»).19) Здесь же был найден еще один предмет, который связать с горитом с большой степенью вероятности позволяют предметы, найденные в других курганах. По поводу ее назначения Е.Придик ничего не написал, ограничившись кратким описанием. Это бронзовая, сильно окисленная застежка от горита, обтянутая тонкой золотой пластиной (рис. 17), имеющая вид почти круглой палочки, оканчивающейся стилизованными головками львов. В средней части ее имеется гладкий перехват для ременной петли. Между этим перехватом и головками львов три невысоких рельефных гладких пояска делят палочку на восемь более широких участков, украшенных частыми рубриками, проходящими вдоль нее (по 4 участка с каждой стороны перехвата).20) Скудные остатки горита из Мельгуновского кургана не позволяют провести его реконструкцию. Несколько золотых предметов, связанных с горитом, позволяющих предложить вариант его реконструкции, известно из кургана № 4 у Келермесса. Описание этого горита будет приведено ниже. В отчете Н. И. Веселовского о раскопках Костромского кургана указано, что было найдено «...два кожаных колчана, из которых один был вышит мелкими белыми и голубыми бусами; тут же находились бронзовые наконечники от стрел».21) Это единственный известный случай украшения горита бусами. Рис. 17. Застежка горита из Мельгуновского кургана. В первом Ульском кургане, раскопанном Н. И. Веселовским в 1898 г., «в грабительском ходе найдены золотая пластина, по-видимому, от колчана с рельефным изображением оленя и двух грифонов, нападающих на козла, и небольшая кучка железных трехгранных наконечников стрел».22) Пластина имеет форму, близкую к прямоугольной со слегка закругленными углами. Размер пластины около 20 X 7,5 см, вдоль края пробиты небольшие отверстия. М. И. Ростовцев полагал, что пластина использовалась «...предположительно для горита».23) Его поддержала А. И. Мелюкова, отметив, однако, что пластина, покрывавшая «...лишь часть наружной поверхности, могла быть принадлежностью горита и колчана»,24) но не может дать представления о форме горита (рис. 18). Представляет интерес серия рядовых горитов VI в. до н. э., от которых [31] сохранились металлические и костяные детали, к числу которых следует отнести застежки, однотипные с застежкой из Мельгунова кургана, и небольшие костяные части декора, обычно называемые в отчетах «гвоздиками» или «столбиками». Чаще всего, эти части горитов встречаются в потревоженных погребениях и их первоначальное положение выяснить не удается. Только в нескольких могилах они были найдены нетронутыми. К сожалению, при раскопках не всегда принимались меры к достаточно четкой фиксации их в погребении и выяснению особенностей конструкции горитов. Это было сделано лишь при раскопках кургана Репяховатая Могила у с. Матусов Шполянского р-на Черкасской обл. А. И. Тереножкиным, В. А. Ильинской и Б. Н. Мозолевским, чьи наблюдения легли в основу описания горитов подобного рода.25) Рис. 18. Пластина из Ульского аула. В двух погребениях кургана были найдены остатки трех горитов (один в погребении 1 и два — в погребении 2). К сожалению, форма горитов не восстанавливается. Их кожаные части не сохранились, кроме наконечников стрел и костяных частей горитов. Гориты принадлежат к одному и тому же типу. По-видимому, они имели такой же вид, как и аналогичные приспособления для ношения лука и стрел, воспроизведенные на пластине из Сахновки Корсунь-Шевченковского р-на Черкасской обл.26) Горит имеет форму продолговатого футляра, несколько сужающегося книзу, нижние края чуть закруглены. В левой верхней части — прямоугольный выступ для защиты тетивы, помещенного в большое отделение горита лука, сверху которого находится прямоугольное помещение — карман для стрел. Для предохранения оперения стрел отделение имеет крышку в виде прямоугольного клапана. В центре нижнего края клапана помещалась костяная палочка-застежка, которая продевалась в петлю из кожи, закрепленную на лицевой поверхности отделения для стрел* (рис. 19; 20, 2). Гориты из Репяховатой Могилы, к сожалению, были слегка повреждены при ограблении. Лучше других [32] сохранился первый горит из погребения 2. В нем находились 151 бронзовый и 4 костяных наконечника, лежащих в несколько рядов полосой около 30 см остриями вниз. Ниже наконечников шляпками наружу лежали три костяных «гвоздика» с грибовидной шляпкой, небольшим перехватом и треугольным острием. Высота «гвоздиков» 2 см, диаметр шляпки 1,1 см. Выше наконечников на расстоянии 40-45 см находилась костяная застежка, сделанная из куска трубчатой кости. Форма продолговатая, слегка сужающаяся к концам. В середине — перехват для петли, которой она крепилась к карману для стрел. Поверхность застежки тщательно отполирована. Длина ее 6,8 см, ширина 1,1 см. Несколько выше застежки находилось пять костяных гвоздиков, аналогичных найденным у наконечников, и два «столбика» той же формы, но с ножкой, отрезанной под прямым углом. Столбики имели вид грибков (рис. 19, 21). Исходя из пропорций горитов на Сахновской пластине, можно восстановить приблизительные размеры подобных горитов — длина 60-65 см,* ширина до 35 см. На этом горите, как и на других, в состав которого входили «гвоздики» и «столбики», они выполняли только роль декора. Закрепить ими что-либо прочно было нельзя. Тщательно отполированная кость их шляпок красиво выделялась на окрашенной коже горитов.* Аналогичные детали имели и другие гориты из Репяховатой Могилы (рис. 18, 20, 21). Связь «гвоздиков» и «столбиков» с горитами не вызывает сомнения. Во всех случаях они находятся вместе с наконечниками стрел. Лишь в одном случае в погребении на Никопольском курганном поле были найдены костяные «столбики» без наконечников стрел.27) Хронологические рамки бытования их четко определяются VI в. до н. э. Рис. 19. Изображение горита на пластине из Сахновки. Достаточно полная сводка этих предметов приведена в работах В. А. Ильинской.28) Три «столбика» были найдены в кургане у с. Луки Лубенского р-на Полтавской обл. (рис. 21, 1),29) один в кургане № 13 у Поповки (рис. 21, 2),30) несколько известно из раскопок А. А. Бобринского в бывшем Роменском уезде (рис. 22, 3),31) в курганах уроч. Дарьевка под Шполой (рис. 21, 4),32) в основном погребении кургана № 432 у с. Шуровки — восемь [33] «гвоздиков» (рис. 21, 5),33) четыре экземпляра в кургане у Новоселок Гримайловских (рис. 21, 6),34) три подобных предмета в кургане № 474 у с. Оситняжка35) (рис. 21, 7). К этому перечню можно добавить «столбики» из кургана у с. Осняги, раскопанного В. А. Городцовым (рис. 21, 8),36) и из кургана № 2 у с. Перебыковцы Хотинского р-на Черновицкой обл. (рис. 21, 9), обнаруженные при раскопках Г. И. Смирновой в 1974 г.37) Несколько «гвоздиков» обнаружила Г. Т. Ковпаненко при раскопках курганов у с. Медвин Богуславского р-на Киевской обл. Два известны из кургана № 3 первой курганной группы (рис. 21, 10) и один — в кургане № 13 третьей курганной группы38) (рис. 21, 11). К сожалению, все перечисленные выше части горитов обнаружены в комплексах, подвергшихся ограблению. Рис. 20. Гориты из Репяховатой Могилы (реконструкция В. И. Клочко). «Столбики» и «гвоздики» лежали не на первоначальном месте и их роль и расположение в составе горита выяснить не удается. Это же полностью относится ко всем названным ниже комплексам. Несколько таких же предметов происходит из скифских архаических комплексов в степи. «Столбики» из погребения на Никопольском курганном поле были описаны выше (рис. 21, 12). Весьма показательно их нахождение в Темир-Горе — самом древнем скифском кургане в степях Северного Причерноморья. Из восьми найденных при раскопках А. Е. Люценко «столбиков» до наших дней сохранилось только шесть.39) Они точно такие же, как все остальные подобные предметы, и выде-[34] Рис. 21. Детали горитов: «столбики» и «гвоздики». ляются лишь несколько большими размерами (рис. 21, 13). «Столбики» от горитов найдены в погребении у Серогоз Херсонской обл.40) (рис. 21, 14). Один такой же предмет найден в разрушенном погребении 1 кургана № 17 у с. Новоалексеевка Скадовского р-на Херсонской обл. вместе с наконечником стрелы и костяной накладкой на лук41) (рис. 21, 15). Десять столбиков найдены недавно при раскопках Койсугского могильника (курган № 5, погребение 3) на Нижнем Дону, из них — восемь «гвоздиков» и два «столбика». «Гвоздики» длиной от 1,9 до 1,7 см. Форма их несколько отличалась от большинства подобных предметов. Под обычной полусферической небольшой шляпкой находился невысокий конический стерженек, оканчивающийся чуть расширяющимся острием. Две другие поделки — «столбики» — аналогичны большинству остальных изделий. Совершенно безосновательно авторы публикации материалов раскопок этого могильника считают их заготовками42) (рис. 21, 16). Описанные предметы из Койсугского могильника лежали в ногах погребенного вместе с обломком костяной стрелы и небольшой костяной орнаментированной муфтой, обычно входившей в состав горита. Связь «гвоздиков» и «столбиков» из Койсугского могильника с горитом не вызывает никакого сомнения. С горитами, как убедительно показывают найденные рядом наконечники стрел, части горитов, роговые и костяные детали луков, связаны все названные выше «гвоздики» и «столбики». Исключением могут быть лишь подобные изделия из погребения на Никопольском курганном поле, где не было наконечников стрел или каких-либо иных частей горита или лука. Однако, может быть, и в этом погребении лежал горит без наконечников. Положение их в могиле очень напоминает положение таких же вещей в горите из Репяховатой Могилы. Несколько костяных «столбиков» от горита было найдено при раскопках погребения 8 в кургане № 7 у с. Новоалександровка-I недалеко от Ростова.43) Как отмечалось выше (гориты из Мельгуновского кургана и Репяховатой Могилы), для застегивания клапанов на карманах для стрел использовались застежки из металла или кости. Около десяти таких застежек собрала В. А. Ильинская.44) Эту подборку сейчас можно было бы пополнить новыми находками. Три застежки происходят из курганов у Келермесса. В кургане № 4 вместе с золотыми пластинами от парадного горита (весь горит будет описан ниже) найдена застежка «...в виде цилиндрического стержня с выемками-гнездами для инкрустации голубой эмалью и янтарем и скульптурными бараньими головками на концах».45) Длина застежки 8,6 см. Это самая нарядная застежка из довольно многочисленной серии вещей подобного рода (рис. 22, 1). Из Келермесса известны еще две застежки. Одна из них — золотая, цилиндрической формы, разделенная невысокими рельефными рубчиками на зоны (рис. 22, 2). Застежка оканчивается копытами коня (?). Длина ее около 6,5 см (инв. № Ку. 1904 1/13). Другая изготовлена из бронзы и обтянута тонкой золотой обкладкой. Она цилиндрическая. Поверхность, кроме перехвата в средней части, покрыта мелким рельефным рубчиком. На концах утолщение, образующее валик. Длина застежки около 6,5 см (инв. № Ку. 1903 2/12) (рис. 22, 3). Застежка, близкая мельгуновской, обнаружена в комплексе Темир-Горы. Это «...круглый в сечении бронзовый стержень, покрытый тонким листовым золотом. Поверхность стержня украшена четырьмя рельефными зубчатыми утолщениями в виде колец и поперечной нарезкой»46) (рис. 22, 4). Близка [36] ей по типу бронзовая плакированная золотом застежка из кургана № 3 у с. Обиточное. Отличается лишь наличием узкого рельефного жгута, проходящего вдоль застежки47) (рис. 23, 9). Бронзовая застежка от горита была найдена у левого бедра (там, где обычно находится горит) в погребении № 12 некрополя Ольвии.48) Поверхность покрыта четко выраженными рельефными валиками (рис. 23, 3). Две бронзовые застежки происходят из кургана [37] Бобовича в Центральном Крыму49) (рис. 23, 4) и поселения у с. Грищенцы50) (рис. 23, 5). Две несколько большие по размеру застежки известны из курганов бывшего Роменского уезда51) (рис. 23, 6, 7). Бронзовая застежка с сохранившейся на ней ременной петлей найдена в погребении Старшей Могилы, относящемся к V в. до н. э.52) По форме застежка очень близка третьей застежке из Келермесса (рис. 23, 8). Рис. 22. Застежки горитов. Бронзовая застежка, украшенная рельефными поясками из чередующихся участков узких, слегка заостренных поясков и более широких округлых с перехватом в средней части происходит из кургана № 9 (погребение 5) у с. Огородное Болградского р-на Одесской обл.53) (рис. 23, 2). Рис 23. Застежки горитов. 1 — Макеевка, курган № 2; 2 — Огородное; 3 — Ольвия; 4 — курган Бобовича; В кургане 1G у Аджигола найдена застежка длиной 2,5 и шириной 1 см, изготовленная из рога, плотно обмотанная бронзовой проволокой, что придавало ей внешнее сходство с цельно-бронзовой.54) Известна серия застежек из кости. Древнейшей из них является застежка из Старшей Могилы.55) Она имела вид стержня с перехватом в средней части. К концам стержень сужался (рис. 24). Застежки из Репяховатой Могилы были описаны выше (рис. 24, 13-15). Их можно разделить на два типа. К первому относятся застежки, по форме близкие из Старшей Могилы, — они имеют вид заостренного к концам стержня с перехватом. Ко второму типу — застежки, изготовленные довольно небрежно из стенки трубчатой кости и слегка сужающиеся к концам. Перехват в средней части выражен нечетко. [38] Как правило, застежки этого типа больше и грубее. Образцом могут быть застежки из Репяховатой Могилы. Застежки первого типа происходят из курганных комплексов Среднего Поднепровья. Они есть среди материалов курганов у с. Пруссы (Михайловка) (рис. 24, 3),56) кургана № 447 у с. Журавка (рис. 24, 4),57) № 432 у того же села (рис. 24, 5)58) и из кургана у с. Луки (рис. 24, 17).59) Последние две отличаются некоторым утолщением на концах. Близкую форму имеет и застежка из кургана Три Брата под Керчью60) (рис. 24, 7). Застежки второго типа, помимо упомянутых из кургана Репяховатая Могила, известны также в комплексах из курганов у с. Осняг (рис. 24, 8),61) № 13 у с. Кириковки,62) в уроч. Дарьевка под г. Шпола Черкасской обл. (рис. 24, 9, 10).63) Недавно такие же застежки были найдены в кургане № 2 у с. Перебыковцы Черновицкой обл. при раскопках Г. И. Смирновой64) в 1974 г. (рис. 24, 11). Рис. 24. Застежки горитов.
1 — Старшая Могила; 2 — Белоглинка; 3 — Пруссы; 4 — Журавка, курган № 447; Две застежки подобного рода известны из кургана № 7 у с. Новоалександровки на Нижнем Дону.65) О находках костяных застежек от горитов в погребениях VI в. до н. э. могильника в долине р. Эшкакон на Ставропольщине сообщает В. Б. Ковалевская66) (рис. 24, 21). Обычно подобные застежки лишены орнаментации. Очень скромный декор есть лишь на нескольких экземплярах. В этой связи можно вспомнить две застежки. Застежка из кургана у с. Осняги на Ворскле орнаментирована поперечными неглубокими нарезками и косой сеткой, а из кургана ус. Перебыковцы — только поперечной нарезкой у краев и в средней части изделия. [39] Серию подобных застежек недавно пополнила застежка, найденная в кургане № 5 (погребение 3) Койсугского могильника на Нижнем Дону.67) Она довольно небрежно изготовлена из обломка трубчатой кости и имеет ширину около 1 см при толщине 0,85 см и длине 5,5 см. К концам застежка слегка сужается, в разрезе имеет бобовидную форму. Перехват в средней части намечен лишь с одной стороны (рис. 24, 12). Несколько застежек найдено и на территории поселений. Помимо застежки с поселения у с. Грищенцы, упомянутой выше, можно отметить еще одну, найденную на территории Вельского городища (рис. 24, 21).68) При раскопках поселения у с. Залесье Тернопольской обл. О. Д. Ганина обнаружила костяную69) (рис. 24, 22). Сводка всех известных застежек приведена в приложении 4. Остановимся на вопросе о времени бытования застежек для горитов. Застежки второго типа обнаружены только в комплексах, относящихся к VI в. до н. э.; первого — известны не только в VI, но и в V в. до н. э. Металлические застежки относятся к VI—V вв. до н. э. — времени бытования большинства известных нам застежек. Об использовании их и в IV в. до н. э. свидетельствуют лишь находка костяной застежки в кургане Три Брата и изображение застежки на горите Сахновской пластины. Положение застежек на горитах VI и V—IV вв. до н. э., насколько позволяют судить об этом скупые данные, различно. У горитов VI в. до н. э. (Репяховатая Могила) они находились у левого нижнего угла клапана, закрывавшего карман для стрел, а у горитов V — IV вв. до н. э. (стела из Терновки, пластина из Сахновки) — в средней части нижнего края клапана. Описав около десятка застежек от горитов, В. А. Ильинская сделала неожиданный вывод на основании находок золотых застежек из курганов № 406 у с. Шуровки и № 1 у с. Мастюгино: «Служили ли золотые палочки подобного рода застежками колчана или имели другое назначение, сказать трудно, так как в составе находок из скифских погребений имеются близкие им золотые украшения, являющиеся принадлежностью костюма».70) Связь застежек из кургана № 406 у с. Журовка с горитом не вызывает сомнения. В кургане были найдены две застежки. Одна из них костяная, относящаяся к первому типу, другая — такая же, но обложенная золотым листом (а не золотая, как писала В. А. Ильинская), с перехватом в средней части и расширяющаяся к концам. Здесь неглубокими насечками передан орнамент в виде уголков и коротких пунктирных насечек. По поводу обеих пластин имеется твердое указание, что они были найдены «вместе с кучкою стрел».71) Не имеет ничего общего с колчаном или горитом застежка из кургана № 1 у с. Мастюгино. Найденная там «золотая трубочка, покрытая двумя поперечными рядами проволоки с шариком внутри каждой спирали», не сплошная, как все остальные застежки, а полая. Нет никаких оснований даже полагать, что это только золотое покрытие деревянной или костяной застежки. Нет на ней и перехвата в средней части, обязательного для всех застежек. Очевидно, права А. П. Манцевич, полагая, что эта трубочка являлась частью браслета, использовавшейся в качестве пронизи в ожерелье.72) Застежка из Койсугского могильника73) находилась у пояса, а все остальные костяные предметы, связанные с горитом («гвоздики», «столбики», стрела), лежали в ногах погребенного. Остается неясным, связана ли она с горитом или портупейным поясом. Во всяком случае, находки подобных застежек [40] вместе с портупейными поясами, кроме этого случая, неизвестны. Еще две застежки были найдены отдельно от наконечников стрел. Первая происходит из погребения VI в. до н. э. у с. Белоглинка в Крыму (рис. 24, 2). Она лежала в сосуде.74) В кургане IG у Аджигола при раскопках М. Эберта роговая, обмотанная бронзовой проволокой, застежка лежала в изголовье погребенного вместе с бронзовыми ситечком и черпаком, черно-фигурными киликом и амфорой. Не исключено, что здесь мы имеем дело с вторичным использованием этого предмета. Сейчас еще у нас очень мало данных, чтобы говорить об использовании застежек подобного рода для иных, кроме применения в горите, целей. Следует отметить ошибку И. Потраца, считавшего, что эти застежки связаны с конской уздой* и объяснявшего их как простейшие псалии. В качестве примеров он приводил застежки, найденные вместе с наконечниками стрел в кургане у хут. Шумейко и в кургане № 432 у с. Журовки.75) Очень любопытна серия застежек из курганов второй половины VII в. до н. э. у хут. Красное Знамя на Ставрополыцине, раскопки которых ведет В. Г. Петренко.* Связь, по крайней мере трех застежек с наборами наконечников стрел не вызывает сомнений (рис. 25, 4-6). В отличие от застежек скифских горитов из кости или бронзы, эти сделаны из мрамора, змеевика или мергеля. Их типологическое сходство с горитами VI в. до н. э. несомненно. Весьма показательно, что вместе с застежками (рис. 25, 4, 5) и набором стрел найден и очень характерный (древнейший из ныне известных) костяной столбик (см. рис. 21, 22). Подобные застежки получили распространение в степях Евразии. Обращает на себя внимание удивительная близость застежки из кургана № 9 у хут. Красное Знамя и застежки из кургана № 21 могильника Уйгарак.76) Рис. 25. Застежки из предскифских погребений. Типологическая связь прослеживается между застежками из курганов у хут. Красное Знамя и погребений Северного Причерноморья предскифского времени — Высокой Могилы77) (рис. 25, 1, 2) и Васильевки (рис. 25, 3). Застежки предскифского времени не всегда связаны с набором наконечников стрел. Из двух застежек Высокой Могилы только одна (рис. 25, 2) была [41] найдена вместе с наконечниками стрел. Отдельно от единственного найденного в могиле наконечника стрелы лежала застежка в погребении у Васильевки.78) Во второй половине VII в. до н. э., насколько позволяют судить материалы, застежки применялись не только в горитах или колчанах. Простейшие в виде палочек с перехватом в средней части использовались и в конской узде (рис. 25, 7, 8). В VI в. до н. э. застежки, как правило, использовались в горитах. Примеров использования их в составе конской сбруи этого времени нет. Для застежки горитов могли применяться и ворварки. Но это уже характерно для V в. до н. э. Для примера можно назвать ворварку из кургана у сел Новая Розановка79) и Верхней Тарасовки (курган № 52, погребение I).80) Рис. 26. Детали горитов. Среди комплексов IV в. до н. э. известно погребение в кургане № 2 у с. Старое под Киевом, где большая бронзовая ворварка лежала рядом с набором стрел,81) и погребение 2 кургана № 4 у с. Балтазаровка на Херсонщине.82) К этому времени относятся еще несколько находок подобного рода. Известна интересная серия костяных предметов, найденных вместе с наконечниками стрел и другими частями горита. Однако место их в составе горита сейчас установить нельзя. Единственное место, где положение этой детали устанавливается более или менее точно, это — гробница I в кургане Репяховатая [42] Могила у с. Матусово под Шполой, где она лежала несколько выше застежки горита.83) Это костяная круглая поделка в виде двух цилиндров разного диаметра, меньший из которых возвышается над расположенным под ним. Сквозь предмет проходит круглое отверстие диаметром в 1 см. Еще одно отверстие диаметром около 2 мм проходит параллельно большему сквозь нижнюю часть предмета. Место, где находится это отверстие, слегка намечено нарезкой. Сбоку в стенке меньшего цилиндра просверлено еще одно отверстие. Диаметр нижней части предмета 2,5 см, верхней — 1,5 см, общая высота предмета — 1,7 см (рис. 26, 1). Подобный предмет, найденный в погребении № 3 Комаровского могильника под Моздоком на Север ном Кавказе,84) также находился вместе с предметами, связанными с горитом. Как и предмет из Репяховатой Могилы, он имеет цилиндрическую форму с двумя (большим и меньшим) сквозными отверстиями. В отличие от предыдущего, предмет выполнен не в виде двойного цилиндра, поперечного отверстия не имеет, орнаментирован неглубокими врезными треугольниками (рис. 26, 2). Еще одна находка подобного рода происходит из кургана № 406 у с. Журовки (рис. 25, 3). В отчете о раскопках этого кургана при перечислении предметов, относящихся к гориту, этот предмет не упоминается.85) В. А. Ильинская, публикуя материалы этого комплекса, упоминает «...костяной невысокий округлый предмет с отверстием в центре и боковым треугольным выступом и с небольшим вертикальным отверстием».86) Три предмета, описанные выше, при определенных различиях имеют и общие черты — это цилиндрическая форма и проходящие сквозь них два отверстия разного диаметра. Такой же экземпляр вместе с остатками горита обнаружен в кургане № 7 у Новоалександровки-I (раскопки С. И. Лукьяшко). Точно такой же костяной предмет, украшенный углубленными треугольниками, найден в кургане № 3 у с. Подгородное вблизи Днепропетровска. Общая высота предмета 2,5 см, диаметр в нижней части 1,8 см.87) Связь предмета с горитом бесспорна (рис. 26, 4). В 1958 г. при раскопках Б. Н. Гракова на территории Западного Вельского городища* был найден костяной предмет такого же типа и, по-видимому, того же назначения (рис. 24, 7). Обращает на себя внимание тот факт, что подобные изделия встречаются только в скифских архаических комплексах. Очевидно с горитами связан также и костяной предмет в виде свернувшегося хищника из кургана Темир-Гора.88) Назначение его в составе горита неясно. В качестве очень осторожного предположения, можно высказать мнение, что этот предмет из Темир-Горы (рис. 26, 6), как и описанные выше из архаических скифских курганов, имеющие круглое центральное отверстие, служил для определения диаметра древков стрел в качестве эталона. Вместе с горитами нередко находятся ножи, обычные для скифских погребений IV в. до н. э. Назовем лишь некоторые комплексы. Это курганы № 7, погребение 9 у с. Кут;89) № 4, погребение 1 у с. Любарцы;90) № 13, погребение у с. Капуловка;91) Страшная Могила, погребение слуги,92) все наборы из Толстой Могилы; № 4, погребение 2 у Владимировки.93) Этот перечень можно продолжить. Назначение ножей ясно. Очевидно, они предназначались для ремонта стрел. [43] Два парадных горита были обнаружены при раскопках И. А. Зарецкого на территории Харьковщины, в курганах Витова Могила и Опишлянка. Горит из Битовой Могилы был сделан из небольших дощечек толщиной около 1,25 см и покрыт кожей, окрашенной в красный цвет. Реконструирован автором раскопок в виде прямоугольника длиной 53,25 и шириной 26,5 см с закругленным нижним краем. О внутреннем устройстве горита ничего неизвестно. Лицевая поверхность богато орнаментирована золотыми пластинами разной формы и размеров. Вдоль верхнего края одна над другой помещено 11 пластин в виде пантеры, лежащей с поджатыми ногами. Уши, ноздри и глаза, переданные в виде кружков, украшены зеленой эмалью. На плечах, концах лап и хвосте — головки грифонов. Длина пластин 5 см, ширина 2,2 см (рис. 27, 2). В центре горита находится круглая выпуклая и гладкая в средней части пластина диаметром 9,5 см. Вдоль края пластины помещены головки орлов или грифонов. На равном расстоянии от центральной пластины помещены четыре небольших круглых розетки. Ниже ее — шесть фигур горных козлов, которые лежат дугой, обращенной изгибом книзу, откинув голову с массивными ветвистыми рогами. Их фигурки напоминают скульптурные изображения животных на секире из Келермесса. Ниже фигур козлов, вдоль самого края горита, помещено 11 головок [44] грифонов или орлов, обращенных вверх. Как и козлы, они тоже лежат дугой, несколько большего диаметра, чем козлы. На обороте всех пластин находились небольшие петли для крепления на основе.94) Достоверность реконструкции размещения пластин на поверхности горита вызывает некоторые сомнения. Только на нем можно встретить неизвестное на всех остальных памятниках подобного рода различное размещение пластин по отношению друг к другу — пластины верхнего ряда (пантеры) лежат одна над другой* головами к устью горита, спинами к левой стороне горита. В расположении остальных фигур заметно отступление от обычного для скифов горизонтального размещения фигур — расположения дугой. Козлы лежат поперек горита. Головки орлов или грифонов нижнего ряда, как и фигурки пантер, обращены клювами к устью горита, но верхней частью направлены к правой стороне горита. Создается впечатление, что, реконструируя горит, старались придать форму средневекового колчана с характерным равномерно изогнутым нижним краем. Горит из Опишлянки имел форму, расширяющуюся к устью, в разрезе овальную. Правая сторона прямая, а левая скошена. Его размеры: длина 33,5 см,* ширина в верхней части 29,2 см, в нижней — 20,3 см. Сделан из бересты, покрытой коротким черным мехом.* Для придания необходимой прочности вдоль боков и низа размещались железные стержни. Вдоль верхнего края находилось 14 золотых пластин в виде лежащей пантеры длиной 4 и высотой 2 см, по форме, характеру орнаментации и расположению между собой и на горите достаточно близкие гориту Битовой Могилы. Они лишь короче и чуть массивнее последних (рис. 27, 1). В левой верхней части горита помещалась бронзовая крестовидная бляха, обтянутая золотым листом.* Длина ее 11,5 см и ширина 9,5 см. Три конца бляхи круглые, четвертый, более длинный — прямоугольный, на нем помещены четыре пантеры почти такого же типа, как описанные выше, и расположенные так же. На трех остальных — изображения свернутого кольцом хищника (пантеры?), головой к центру, где находилась такая же пантера. С помощью двух петель, находящихся в верхней и средней частях, пластина крепилась на ремне, обрывок которого сохранился в верхней части пластины. Ремень мог, очевидно, использоваться для подвешивания горита к поясу. В таком же положении изобразил его автор реконструкции. В горите было обнаружено 174 наконечника стрел.95) [45] Вызывает сомнение правомерность помещения крестовидной бляхи на горите. К сожалению, известные сейчас подобные бляхи найдены в таких комплексах, где первоначальное расположение их не выясняется. Исключением является курган № 2 у с. Волковцы (1897 г.), где она была найдена вместе с конской уздой.96) Может быть и бляха из Опишлянки тоже связана с уздой, остатки которой известны в этом комплексе.97) Более естественным было бы подвешивание горита на ремне, пришитом к изнанке горита или к коже, примыкавшей к той части, где помещался лук, а не к карману, где находились стрелы, как это сделано на реконструкции горита из Опишлянки. На всех известных сейчас изображениях горитов ремни, на которых они висят, отходят от задней части горита или проходят через отверстия, расположенные в правом верхнем углу золотых обкладок горитов. А. И. Мелюкова датирует комплексы Битовой Могилы и Опишлянки концом VI — началом V в. до н. э., называя найденное снаряжение лучника из Битовой Могилы колчаном, а из Опишлянки — горитом.98) Хотя, скорее всего, в обоих курганах были найдены гориты. Интересные остатки горита были найдены в кургане № 37 у с. Бобрицы. Его обычно описывают как колчан. Горит большой — длина его доходила до 70 см. Судя по описанию, часть, где находился лук, не сохранилась. Из могилы была вынута «... та часть, где находятся стрелы (не наконечники, а стрелы. — Е. Ч.). Это деревянный ящик шириной 0,17 мм, в который в несколько рядов воткнуты стрелы, остриями вниз... Украшений на колчане не было».99) Очень интересна находка из кургана № 6 у с. Пруссы (Михайловка). Это бронзовая, местами позолоченная пластина,* широкая в верхней части и постепенно сужающаяся к нижнему округлому краю, покрытая невысокими рельефными изображениями. В ее верхней части, отделенной от нижней невысоким бортиком, помещена часть сцены охоты Артемиды (по мнению М. И. Ростовцева). В средней части вытиснены два грифона, стоящие на задних лапах. Между ними вдоль пластины изображены вьющиеся растения. Края, обрезанные довольно небрежно, пробиты мелкими отверстиями. Бесспорно, что в своем нынешнем виде пластина несет следы вторичного использования — при вырезании ее повреждены некоторые изображения. Первоначально пластина была издана как часть колчана.100) Это мнение поддержала А. И. Мелюкова.101) В. Г. Петренко описывает пластину как конский налобник.102) Вряд ли можно сказать что-либо определеннее по поводу ее назначения, которое еще остается неясным. Этими немногими данными и исчерпываются наши сведения о горитах. Об остальной части горитов, обнаруженных в погребениях, как указывалось выше, в отчетах или публикациях сохраняются лишь скупые указания на находку остатков дерева или кожи. Из отчетов можно заключить, что обычно гориты изготавливались из дерева и кожи. Есть данные, говорящие и о применении бересты. В кургане № 13 у с. Кириковки «...сохранился остаток колчана из березовой коры, пропитанной медной окисью».103) К этому замечанию, по-видимому, следует отнестись с доверием. Кору березы нельзя спутать с какой-либо другой, а [46] пропитанная окислами она обычно сохраняется очень хорошо. В кургане № 6 у с. Балабаны Чадыр-Лунгского р-на в Молдавии был найден «колчан-цилиндр, видимо, сделанный из бересты, остатки которой были прослежены в виде тонкого слоя тлена. Диаметр колчана более 10 см. В нем находилось более 150 стрел IV в. до н. э.»104) Цилиндрический колчан, изготовленный из бересты, найден в савроматском могильнике Мечет-Сай (курган № 8, погребение 5). Длина его 50 см, диаметр 14 см.105) Украшению горитов уделялось большое внимание. На фрагментах из кургана № 20 у Холодного Яра «...сохранились следы рисунка, наведенные красками»,106) горит из Старшей Могилы был «орнаментирован красками, поблекшими на воздухе».107) К сожалению, цвет этих красок и характер орнамента остались неизвестными. Остатки футляра для лука (горита?) из кургана № 6 в уроч. Скоробор были покрашены ярко-красной краской,108) а горит из кургана № 396 у с. Шуровки носил «...следы окраски в красный и ярко-синий цвета».109) Горит № 4 из основного погребения Толстой Могилы был окрашен красной и голубой красками.110) Рис. 28. Украшения горитов. 1 — Новая Розановка; 2 — Жданов; 3 — Подгородное. Интересны гориты из погребений воинов-дружинников, выявленные в курганах у Новой Розановки и в кургане № 7 под Ждановом. Они украшены близкими по форме массивными литыми бронзовыми бляхами в виде головы лося111) (рис. 28, 1, 2). Горит из Жданова покрывала железная пластина. Сами гориты сохранились плохо и что-либо определенного об их конструкции сказать нельзя. Очевидно, к гориту следует отнести и пластину в виде головы лося из Жовнина112) (рис. 29). Бронзовыми небольшими (длина 2,5 см) бляхами восьмеркообразной формы был украшен горит из кургана № 3 у с. Подгородное под Днепропетровском. На нем было найдено 28 таких бляшек с петлей на обороте. К сожалению, го рит сохранился плохо и систему расположения бляшек установить не удалось (рис. 28, 5).113) Сравнительно неплохо сохранился колчан или горит из кургана № 5 у с. Булгаково (раскопки О. Г. Шапошниковой на Николаевщине). Он был сделан из кожи. С декоративной целью в коже были прорезаны небольшие отверстия. К сожалению, эта находка еще не издана и поэтому в полном объеме не может быть использована в данной работе. 19) Придик Е. Мельгуновский клад. — MAP, 1911, № 31, с. 20, рис. 13. 20) Там же, с. 20, рис. 14. 21) OAK за 1897 г. Спб., 1900, с. 13. 22) OAK за 1898 г. Спб., 1901, с. 30, рис. 42. 23) Ростовцев М. И. Скифия и Боспор, с. 334. 24) Мелюкова А. И. Вооружение скифов, с. 33. 25) Ильинская В. А., Мозолевский Б. Н., Тереножкин А. И. Курганы VI в. до н. э. у с. Матусов. — В кн.: Скифия и Кавказ. Киев, 1980, с. 31-64. 26) Бессонова С. С, Раевський Д. С. Золота пластина из Сахшвки. — Археологiя, 1977, 21, рис. 3; Черненко Е. В., Клочко В. И. О подлинности пластины из Сахновки. — СА, 1979, № 4. * Наличие застежки на горитах, изображенных на пластине из Сахновки, является одним из решающих доводов в пользу ее подлинности. К моменту находки в 1901 г. не было известно изображений застежек на горитах. Все известные до того времени на предметах торевтики гориты не имели застежек. У них отсутствовали клапаны, закрывавшие верхнюю часть карманов для стрел. Застежка на горитах из Сахновки не имеет аналогий на предметах торевтики. Такая же застежка воспроизведена только на горите стелы из Терновки, ставшей известной лишь в 1955 г. (Елагина Н. Г. Скифские антропоморфные стелы Николаевского музея. — СА, 1959, № 2, с. 193, рис. 8, 1). * В. И. Клочко определяет длину горита из этого погребения в 63-65 см (Клочко В. И. Новые данные..., с. 51). * Об окраске кожи, из которой были изготовлены гориты, см. ниже. 27) Граков Б. Н. Скифские погребения на Никопольском курганном поле, с. 109, рис. 8, 4. 28) Ильинская В. А. Скифы Днепровского лесостепного Левобережья, с. 149; Iллiнська В. А., Iз неопублiкованих матерiалiв..., с. 151-152; Ильинская В. А. Раннескифские курганы..., с. 104-105. 29) Iллiнська В. А., Iз неопублiкованих матерiалiв..., с. 151, рис. 2, 1, 7. 30) Ильинская В. А. Скифы Днепровского лесостепного Левобережья, с. 149, табл. I, II, 21. 31) Смела, т. 3, табл. VIII, 9. 32) Смела, т. 2, табл. XIV. 2-4. 33) ИАК, вып. 17, с. 88. 34) Sulimirskl T. Scytowie na Zachodiniem Podolu. Lwow, 1936, s. 27, tabl. X, h-K. 35) ЖРБ, с. 139. 36) Городцов В. А. Дневник раскопок..., табл. 3, 35-36. 37) Смирнова Г. И. Курганы у с. Перебыковцы. — В кн.: Труды Государственного Эрмитажа, 1979, т. 20, с. 48, рис. 10, 16-20. 38) Ковпаненко Г. Т. Курганы скифского времени у с. Медвин в Поросье. — В кн.: Скифы и сарматы, с. 48, 65, рис. 3, 2; 4, 11. 39) Яковенко Э. В. Курган на Темир-Горе, с. 262, рис. 1, 1. 40) Браун Ф. Отчет о раскопках в Таврической губ. — ИАК, вып. 19, рис. 6, 9. 41) Черненко Е. В., Бреловская Э. И., Полин С.В., Олъговский С. Я. Работы Краснознаменской экспедиции, с. 370. 42) Кореняко В. А., Максименко В. Е. Погребения раннего железного века... — СА, 1978, № 3, с. 180, рис. 3, 5. 43) Лукьяшко С. И. и др. Указ. соч., с. 127. Материалы раскопок этого интереснейшего погребения были продемонстрированы С. И. Лукьяшко на симпозиуме «Вопросы происхождения и хронологии скифской культуры» (Ленинград, февраль 1979 г.). 44) Ильинская В. А. Скифы Днепровского лесостепного Левобережья, с. 970. 45) Артамонов М. И. Сокровища скифских курганов, с. 104, табл. 52, 53. 46) Яковенко Э. В. Курган на Темир-Горе, с. 262, рис. 1, 2. 47) Яценко И. В. Скифские погребения близ Ногайска. — ВДИ, 1956, № 1, с. 161. 48) Капошина С. И. О скифских элементах в культуре Ольвии. — МИА, 1956, № 50. с. 174, рис. 17, 2. 49) OAK за 1895 г. Спб., 1898, с. 16, рис. 31. 50) Петренко В. Г. Правобережье..., табл. 4, 24. 51) Смела, т. 2, табл. V, 15, 16. 52) Ильинская В. А. Скифы Днепровского лесостепного Левобережья, с. 97, табл. V, 1. 53) Субботин Л. В., Загинайло А. Г., Шмаглий Н. М. Курганы у с. Огородное. — В кн.: Матерiали з археологiï Пiвнiчного Причорномор'я. Одеса, 1970, вып. 6, с. 152, рис. 17, 13. 54) Eberi M. Ausgrabungen auf dem Gute Maritzyn, Gouv. Chereon (Süd-Russland). — Prähistorische Zeitschrift, 1913. Bd V. 55) Ильинская В. А. Скифы Днепровского лесостепного Левобережья, с. 25, табл. II, 1. 56) ДП, т. 3, табл. XI, 533. 57) ИАК, вып. 17, с. 94. 58) Там же, с. 88, рис. 15. 59) Iллiнська В. А., Iз неопублiкованих матерiалiв скiфського часу..., с. 150-151, рис. 2, 9. 60) Бессонова С. С. Погребение IV в. до н. э. из Трехбратнего кургана, с. 247, рис. 2, 1. 61) Городцов В. А. Дневник археологических исследований в Зенковском уезде Полтавской губ. в 1906 г., табл. 3, 37; Ковпаненко Г. Т. Племена скiфського часу на Ворсклi, рис. 53, 109. 62) Мельник Е. Раскопки в Харьковской губ. 1900—1901 гг. — Тр. XII АС, 1905, т. 1, с. 715. 63) Смела, т. 2, табл. 14, 7. 64) Смирнова Г. И. Новое в изучении археологических памятников северо-западной [155] Скифии. — В кн.: Культура Востока. Древность и раннее средневековье. Л., 1978, с. 119; Смирнова Г. И. Курганы у с. Перебыковцы, с. 48, рис. 10, 21. 65) Лукьяшко С. И. и др. Указ. соч., с. 127. 66) Ковалевская В. Б. Разведки и раскопки на р. Эшкаконе — АО 1977 г. М., 1978, с. 122. 67) Кореняко В. А., Максименко В. Е. Указ. соч., с. 180, рис. 3, 2. 68) Ковпаненко Г. Т. Племена скiфського часу на Bopcклi, с. 157, рис. 53, 109. 69) Ганина О. Д. Поселение скифской архаики у с. Залесье Борщевского р-на Тернопольской обл. — В кн.: Археологические исследования на Украине в 1978—1979 гг., с. 83. 70) Ильинская В. А. Скифы Днепровского лесостепного Левобережья, с. 97. 71) ИАК, вып. 14, с. 31, рис. 72. 72) Манцевич А. П. Мастюгинские курганы по материалам из собрания Государственного Эрмитажа. — АС, 1973, вып. 15, с. 13, рис. 1, 10. 73) Кореняко В. А., Максименко В. Е. Указ. соч., с. 180, рис. 3, 2. 74) Троицкая Т. Н. Поселение у села Белоглинки. — СА, 1957, т. 25, с. 223. * Кстати, в кургане у хут. Шумейко застежки не было. Не было там и наконечников стрел. Это явная ошибка И. Потраца. 75) Potratz J. A. H. Die Scythen in Südrussland. Basel, 1963, Abb. 21, S. 42. * Благодарю В. Г. Петренко за разрешение использовать ее неопубликованные материалы. 76) Вишневская О. А. Культура сакских племен низовьев Сырдарьи в VII—V вв. до н. э. М., 1973, с. 19. табл. VI, 7. 77) Бидзиля В. И., Яковенко Э. В. Киммерийские погребения Высокой Могилы. — СА, 1974, № 1, с. 148, рис. 2; 3; 5; 1; Тереножкин А. И. Киммерийцы. Киев, 1976, с. 28-32, рис. 5, 6; 6, 11. 78) Тереножкин А. И. Указ. соч., с. 37, рис. 10. 3; Мiхлiн Б. Ю. Передскiфське поховання поблизу с. Васiливка. — Археологiя, 1979, 31. 79) Шапошникова О. Г. Погребение скифского воина на Ингульце, с. 212. 80) Мурзин В. Ю., Евдокимов Г. Л. Раннескифское погребение у с. Верхнетарасовки. В кн.: Курганы юга Днепропетровщины. Киев, 1977, с. 58, рис. 1, 12. 81) Ильинская В. А. Скифские курганы около г. Борисполя. — СА, 1966, № 3, с. 156. 82) Ковпаненко Г. Т., Яковенко Э. В. Скифские курганы на юге Херсонщины. — В кн.: Скифские древности, с. 256. 83) Мозолевский В. Н., Тереножкин А. И. Указ. соч., с. 39. рис. 6, 34. 84) Абрамова М. П. Указ. соч., с. 202. Почти такая же поделка найдена и в погребении того же могильника (рис. 3, 27). 85) ИАК, 1905, вып. 14, с. 31. 86) Ильинская В. А. Раннескифские курганы бассейна Тясьмина, с. 23. 87) Ковалева И. Ф., Мухопад С. Е. Скифские памятники Орельско-Самарского междуречья, с. 113, рис. 2, 6. * Эта находка не опубликована. Благодарю В. Е. Радзиевскую, любезно предоставившую рисунок этой вещи. 88) Яковенко Э. В. Курган на Темир-Горе, с. 264, рис. 2, 2. 89) АП, т. 9, с. 55. 90) СА, 1966, № 3, с. 159. 91) СД, с. 122. 92) Там же, с. 136. 93) Курганы южной Днепропетровщины. Киев, 1977, с. 132. 94) Zakharov A. A. I. A. Zaretsky's excavations in the Gowernment of Kharkov. — ESA, Helsinki, 1932; Ковпаненко Г. Т. Племена скiфського часу на Bopcклi, с. 144, рис. 48. * Аналогичное расположение животных хорошо известно на предметах ранних скифских памятников. Достаточно вспомнить топор из Келермесса, мечи из кургана у хут. Шумейко и Острой Томаковской Могилы. * Это единственный известный случай применения меха для украшения горита. В гробнице № 2 кургана № 12 группы Носаки у с. Балки Василевского р-на Запорожской обл. вместе с остатками кожи от горита был обнаружен кусок меха, который, по мнению авторов раскопок, «...видимо, лежал на дне колчана и служил упором для наконечников стрел» (Бидзиля В. И., Болтрик Ю. В., Мозолевский Б, Н., Савовский И. П. Курганный могильник в уроч. Носаки, с. 143). Это единственный случай подобного рода и делать из этого вывод вряд ли стоит. * Вероятно, эти размеры определяют только ширину горита и высоту его от низа до фигур пантер. Действительная высота была очевидно, большей. * Подобная бляха найдена в кургане у с. Гусарка Куйбышевского р-на Запорожской обл. (Мурзин В. Ю. Два раннескифских комплекса из Запорожской области. — В кн.: Новые исследования археологических памятников на Украине. Киев, 1977, с. 56-67, рис. 2). 95) Zakharov A. A. Op. cit. с. 78-80, рис. 15; Ковпаненко Г. Т. Племена скiфського часу на Ворсклi, с. 144, рис. 47. 96) Ильинская В. А. Скифы Днепровского лесостепного Левобережья, с. 127, рис. 37. 97) Ковпаненко Г. Т. Племена скiфського часу на Ворсклi, с. 150, рис. 46, 8. С конской уздой связывает бляху из с. Гусарки В. Ю. Мурзин (Мурзин В. Ю. Указ. соч., с. 60). 98) Мелюкова А. И. Вооружение скифов, с. 33. 99) Смела, т. 3, с. 109-110. * А. И. Мелюкова ошиблась, назвав ее золотой (Мелюкова А. И. Вооружение скифов, с. 33). 100) ДП, 1900, вып. 3, с. 10, 13; Ростовцев М. И. Скифия и Боспор, с. 499. 101) Мелюкова А. И. Вооружение скифов, с. 33-34, табл. II, 8. 102) Петренко В. Г. Правобережье среднего Приднепровья в V—III вв. до н. э. — САИ. Д1-4. 1967, с. 40, табл. 28, 1. 103) Мельник Е. Раскопки курганов... с. 708. 104) Чеботаренко Г. Ф. Скифские курганы у с. Балабаны. — В кн.: Археологические исследования в Молдавии. Кишинев, 1973, с. 115, 119, 129. 105) Смирнов К. Ф. Сарматы на Илеке, с. 139, рис. 55, 1. 106) Смела, т. 1, с. 71. 107) Архив ЛО ИА АН СССР, с. 11. 108) Городцов В. А. Дневник археологических исследований..., с. 142. 109) ИАК, вып. 14, с. 4. 110) Черненко Е. В. Оружие из Толстой Могилы, с. 154. 111) Шапошникова О. Г. Указ. соч., с. 212, рис. 5; Черненко Є. В. Скiфськi кургани V ст. до н. е. поблизу м. Жданова. — Археологiя, 1971, 23, с. 178, рис. 2, 4. 112) Ильинская В. А., Горишний П. А. Бронзовая бляха из кургана у с. Жовнино. — В кн.: Скифский мир, с. 207-210. 113) Ковалева И. Ф., Мухопад С. Е. Указ. соч., с. 114, рис. 2, 4. |