14. «Все, что происходит в этом регионе, нас интересует»

Баку — восхитительное место, где сразу же приходит на ум мысль о брызгах нефти¹. Марко Поло в своих рассказах о путешествиях упоминает о том, как он проезжал по этому региону, где масло сочится сквозь камни и где почва наполнена черной жидкостью, которую коренные жители используют для обогрева или для смазки. В конце XVIII века путешественники рассказывали о том, как кусок зажженной веревки, брошенной в Каспийское море за 10 километров от берега, не гаснул из-за пузырьков газа, поднимавшихся к поверхности.

Баку по своему населению и географическому положению относится к Среднему Востоку. Жители страны, азербайджанцы, принадлежали Персии, пока в 1813 году их не захватила Россия². С другой стороны границы, в Иране, азербайджанцы составляют 30 миллионов жителей, то есть половину населения. В 1946 году Сталин послал войска с целью оккупировать иранский Азербайджан. «Все, что происходит в этом регионе, нас интересует, — заявил он, — даже если там кто-то зажигает спичку». Паранойя Сталина питалась долговременными обычаями этого региона. Он родился в соседней Грузии.

Вторая мировая война, попытки Гитлера захватить Баку и получить контроль над Каспийским морем (этот регион был уже целью захвата немецкой армии в 1914 году), союзная победа — все это заставило его осознать свою уязвимость. «Нефтяные месторождения в Баку — это главный источник нашего нефтеснабжения», — говорил он.

Оккупация севера Ирана, первый кризис между Востоком и Западом отметили начало «холодной войны», а также выявили одержимость коммунистического диктатора. «Баку уязвим, мы находимся слишком близко от иранской границы».

Приступая к оккупации севера Ирана, он хотел создать настоящий непроходимый ров. Вашингтон и Лондон, чьи компании БП, «Галф», «Эксон» укоренились в Иране, провели испытание военных сил, что заставило Москву отступить. Инициатива Сталина имела и другую причину: в 1946 году месторождения Баку давали нефти на 30% меньше, чем в начале Второй мировой войны, а СССР был необходим максимум нефти, чтобы восстановить экономику.

Эльдорадо и преисподняя

В конце XIX века царский режим предоставлял концессии более свободно. «Надбавка цены на аукционе,— пишет историк Леонард Мосли, — достигала эквивалента в 1 миллион евро за земли, которые несколько месяцев тому назад не стоили и сотой части этой суммы. Когда сделка была заключена, счастливые обладатели тут же принимались сооружать буровые вышки и бурить, не тратя времени на ожидание. Им не нужно было задавать себе вопрос: «Где копать?», так как земли, проданные с торгов, были теми же самыми, в которых местные жители копали скважины вручную с незапамятных времен».

Баку становится Эльдорадо и преисподней. Здесь зарабатываются значительные состояния и воздвигаются экстравагантные дворцы. Фасад одного из них был покрыт тонким листовым золотом, а интерьер отделан итальянским розовым мрамором с массивным золотым бордюром. Самые известные ювелиры из Парижа открывали филиалы в Баку, который становится местом, известным своим богатством и вульгарностью, куда хлынули дамы полусвета.
Самый богатый человек среди нефтепромышленников, армянин по имени Александр Манташев, говорил: «Только слабые бывают хорошими, потому что они недостаточно сильны, чтобы быть злыми».

Рабочие, занятые добычей нефти, находились в таких жизненных и рабочих условиях, которые можно назвать нечеловеческими, близкими к адовым. Они живут в поселении, прозванном «черным городом», в 20 километрах от Баку, в крохотных деревянных домишках, неподалеку от скважин. Улочки, как и сами жители городка, были пропитаны нефтью, часто происходили несчастные случаи, пожары и взрывы, жертвами которых становилось множество людей. Заработная плата, смехотворно низкая при подобных условиях труда, сопровождалась жестокими репрессиями при попытке протеста или восстания.

Этот восточный вариант Дикого Запада поможет сколотить состояние одной шведской семье: братья Нобель быстро станут самыми крупными нефтепромышленниками региона, контролирующими не только производство нефти, но и транспортировку, которая осуществлялась по железной дороге через туннели. Их внушительный успех угрожал даже самому Джону Д. Рокфеллеру.

«Нефть изменит жизнь только наших руководителей»

Сто лет спустя Баку, по сути, не изменился. Это вульгарный и суетливый город, деловой и озабоченный, в котором нефть находится в центре всех дел, как в далекие времена, когда она привлекала людей, чья жизнь стоила дешевле, чем самая маленькая капля черного золота.
Когда вы гуляете в общественном саду, который идет вдоль дамбы, ветер, дующий с моря, приносит сильный и едкий запах сырой нефти, в то время как густая пелена, состоящая из капель, плавает неподалеку, выходя из буровых вышек, выстроенных в море в нескольких сотнях метров от берега. Баку дышит нефтью, от которой население не получало никогда никакой выгоды, какими бы ни были времена или режимы. Царизм, коммунизм, капитализм ничего не изменили. Эта страна, имеющая 8 миллионов жителей, из которых 2 миллиона живут в столице, насчитывает 70% безработных, а средняя заработная плата ниже 150 долларов в месяц. Один шофер такси, которого я спросил: «Новые нефтяные залежи смогут изменить вашу жизнь?» — ответил мне, иронически улыбаясь: «Нет, месье, они могут изменить жизнь только наших руководителей».

Каспийское море, самое большое море, со всех сторон окруженное сушей, имеет площадь 400 000 квадратных километров, но у него двойной статус — море это или озеро? — и Баку теперь находится в самой сердцевине «большой нефтяной геостратегической игры». Первый визит Владимира Путина, когда его выбрали президентом, был нанесен в Баку. Первый визит Маргарет Тэтчер, столь близкой к БП и нефтяной индустрии, когда она покидала дом номер 10 на Даунинг-стрит и свой пост премьер-министра, был также нанесен в Баку, в 1992 году. Два визита, совершенно не случайных, но требующих краткого возврата в прошлое.

В 1945 году Сталин ведет переговоры о тайной статье договора с Черчиллем. БП разрешат провести экспертизу по розыску нефтяных месторождений в Каспийском море. Это сотрудничество, обставленное самым тщательным образом, начинает действовать только в 1951 году, с возвратом к власти Уинстона Черчилля, и за него будут расплачиваться продажей русской нефти. Цель Сталина такова: опора на Великобританию, чья мощь убывает, но сама она продолжает оставаться нефтепромышленной державой первого плана по другую сторону советской границы — в Иране.
Советский руководитель ведет двойную игру: в 1948 году по его требованию советский Генштаб предоставляет Политбюро, руководству партии, широкий план действий, предусматривающий молниеносное наступление на Персидский залив, осуществляемое танковой армией из пятидесяти дивизий. Два года спустя, в ноябре 1950 года, в Москве собирается конференция, посвященная Среднему Востоку, на которой, в присутствии многочисленных делегатов из арабских стран, говорится о «средствах защиты нефтяного региона СССР и в то же время об аннексии источников горючего, расположенных в прилегающих странах».

Проблема, с которой вынужден столкнуться Сталин, — та же самая, с которой столкнутся его последователи: катастрофическая отсталость советской нефтяной технологии, пропасть, которая все увеличивается. В эти времена западные нефтяные специалисты считали, что Москва более чем на тридцать лет отстает в области изысканий и в области бурения. В 1980 году западные компании могут производить бурение на глубине 20 километров, советские нефтяники не могут преодолеть глубину в 5 километров. В то время как западным компаниям требуется шесть месяцев для того, чтобы пройти 5000 метров, советским нефтяникам нужно на это три года, тот разрыв закрывает все перспективы. К каспийской нефти нетрудно подобраться, так же как и в соседних странах — в Иране и монархиях Персидского залива. Если Москва постоянно и ревниво следит за своими месторождениями, то она то делает скорее по экономическим соображениям, нежели по геостратегическим.

В 1991 году распад коммунистической империи лишает Москву одного из главных источников нефтеснабжения. Азербайджан, далекая и заброшенная республика, становится независимым. И желанным для всех.

Свергнуть избранного президента

Баку, 16 часов, площадь Фонтанов в центре города. На третьем этаже дома начала XX века расположены погруженные во тьму офисы. Ставни закрыты из-за убийственной жары,
которая царит этим летом 2005 года, и я вижу нескольких прохожих, которые пересекают эстакаду, обсаженную пальмами. Человек, сидящий напротив меня, небольшого роста, плотный, улыбающийся, лет сорока, уже более пятнадцати лет является одним из важных действующих лиц в нефтяной отрасли. Ему известны все ее тайны, секреты ее людей, и он долго колебался, прежде чем встретился со мной. Его условия: «Никаких фотографий, никаких упоминаний моего имени».

Мы усаживаемся в зале для собраний — просторном помещении с лепным потолком. Секретарь приносит кофе и закрывает дверь. Я говорю об информации, которую я собирал в течение многих месяцев и которая дополняет разоблачения «Санди таймс» об участии БП в государственном перевороте 1993 года, который сверг избранного президента:

— Это доказанный факт. БП купила людей и необходимое оружие для свержения Эльчибея. Первый демократически избранный президент страны был сторонником суверенности, и для нефтяного объединения это не слишком обнадеживающий и не слишком послушный партнер. «Санди таймс» опиралась на факты, взятые из одного донесения, полученного от турецких секретных служб, где в деталях изложены приготовления к государственному перевороту и встречи с руководителями БП для обсуждения договора «оружие — нефть». Бывший офицер турецкой военной разведки, присутствовавший на этих встречах, упоминал о том, что нефтяное объединение поддерживает контакты с посредниками по закупке оружия, и он вспоминал еще одну встречу, на которой присутствовал и «где были представители и, как я понял, важные руководители из БП, «Эксона», «Амоко», «Мобил» и «Туркиш петролеум компани». Их цель такова: получение прав на нефть». Далее в донесении, которое никогда не оспаривалось ни БП, ни британским правительством, говорится без всякой двусмысленности, что БП и «Амоко», которые формируют «Азербайджанскую международную нефтяную компанию», стоят «за государственный переворот, который низвергнет президента Эльчибея и принесет сорок смертей».

Мой собеседник слушает меня с легкой улыбкой на губах, сложив руки на столе.
— Все правильно. БП всегда поддерживала тесные связи с секретными британскими службами. Агенты МИ-6³, находящиеся в Баку, завязали контакты с главарями местной мафии для вербовки необходимых им людей. С технической точки зрения низвержение главы государства было проведено очень профессионально и было очень тщательно организовано от начала и до конца.

Шеф КГБ, связанный с нефтяными компаниями

Действительно, нефтепромышленники прячут у себя в рукаве козырного туза — Гейдара Алиева, бывшего хозяина Азербайджана во времена существования Советского Союза. Этот экс-шеф КГБ Азербайджана был первым мусульманином, заседавшим в Политбюро, высшем органе власти бывшего СССР⁴.

Алиев — БП, совершенно невозможная упряжка, которая, тем не менее, окажется весьма удачной и полезной для обоих партнеров. В 1994 году, немного спустя после занятия им поста президента, бывший коммунист, вкусивший «радостей капитализма», подписывает договор с БП и другими западными компаниями на сумму в 5 миллионов фунтов о разработке месторождений в Каспийском море.

Алиев является прекрасным кандидатом для этой должности: он и жаден и тщеславен одновременно. В Баку везде присутствуют его изображения: в виде скульптур, живописных портретов или огромных фотографий. Все они одинаковы: мужчина с седыми, зачесанными назад волосами, с поднятой рукой и улыбкой, приветствующий свой народ, одетый в светло-синий костюм, всегда безукоризненно скроенный и сшитый. Его костюмы шьют по мерке в Англии, а обувь поступает от лучших обувщиков из Италии.
— Это человек, — говорит мой собеседник, — который всегда уделяет, большое внимание своему внешнему виду... и своему счету в банке.
— Как Бонго.
— Вы не поверите, насколько это верно. Отношения между семьей Алиевых и БП во многом похожи на те отношения, которые Бонго, президент Габона, поддерживал с компанией «Элф». Его управление страной было патерналистским и популистским. Вместо того чтобы запретить оппозиционные партии, он старался их разделить. В результате в стране оказалась 51 партия и страшная раздробленность, отмеченная личным соперничеством. Каждый месяц он показывался по телевидению в окружении своего правительства, и его выступления иногда длились почти четыре часа. В какой-то момент он театрально обращался к какому-нибудь министру: «Мне говорят, что в такой-то провинции проблемы с газоснабжением. Ты уволен». И он прямо перед телевизионными камерами подписывал приказ об отставке. Вот как он правил. Парадоксально, но этот бывший министр госбезопасности [председатель республиканского КГБ, партийный вождь Азербайджана, в 1982—1987 гг. первый заместитель председателя Совета Министров СССР], когда-то бывший лакеем господ из Москвы, старался держаться от Москвы на расстоянии. Однако его личное обогащение сопровождалось разрушением экономики страны. Два миллиона азербайджанцев переселились в Россию по экономическим причинам. Финансовые трансферты, совершаемые этими эмигрантами, практически равны годовому бюджету страны. Я спрашиваю своего собеседника также о бывшем доверенном лице Алиева Марате Манафове, который в 1994 и 1995 годах выговорил у БП 360 миллионов долларов комиссионных для своего патрона.
Он сделал неосторожные заявления относительно «тайных соглашений между семьей Алиевых и нефтяными компаниями», — я цитирую. Через шесть месяцев он таинственным образом исчез, не оставив никаких следов.

Алиев «представляет собой миллиарды долларов»

В любом случае, никому не интересно замазывать этот союз, который существует между Алиевым и БП. В 1998 году азербайджанский президент наносит официальный визит в Лондон. Премьер-министр Тони Блэр принимает его со всеми подобающими почестями. Рядом с Блэром его министр торговли, лорд Саймон Хайбери, который являлся главой БП во времена подготовки и свершения государственного переворота 1993 года, приведшего Алиева к власти.
Прекрасно отлаженный сценарий в 2003 году дает сбой. Алиев умирает, но болезнь дает возможность подготовить почву для наследника — это будет его сын, Ильхан, до этого времени бывший президентом национальной нефтяной компании «Сокар». Он — закоренелый игрок, который вынудил отца закрыть все казино в стране и выкупить его значительный проигрыш у одного турецкого мафиози.

Одним из немногих людей, которых Гейдар Алиев принимал в присутствии сына во время своей агонии, был лорд Браун, президент БП. «Визит сочувствия, продиктованный общими интересами», — иронически посмеиваясь, заметил «корреспондент» секретной службы одной из западных стран. Он молод, ему лет тридцать, рубашка расстегнута, сумка через плечо — он скорее напоминает путешествующего студента. Мы ужинаем на террасе рыбного ресторана, который принадлежит министру внутренних дел. Поблизости от ворот и стен, опоясывающих старый город, где находятся офисы многих нефтяных компаний, черные сверкающие джипы располагаются поблизости обновленных домов, которые соседствуют со зданием Конституционного суда.

— БП — это фактор стабильности, — говорит мой собеседник. — Если власть будет свергнута, все инвесторы покинут страну.
Большое количество согласующейся между собой информации убеждает меня в том, что Соединенные Штаты и Израиль, имеющие солидные посольства в Баку, используют азербайджанскую территорию в качестве тыловой базы для проникновения специальных сил ЦРУ и Моссада на иранскую территорию, где они должны установить местоположение военных и ядерных сил Ирана на случай будущей интервенции.

— Это возможно, но нельзя утверждать с уверенностью. К большому несчастью экс-КГБ и русской армии, которые сохранили важные связи за кулисами азербайджанской власти.

«Здесь все покупается и все продается»

— Президент Алиев — это человек, который представляет собой миллиарды долларов и сам тянет на миллионы долларов. Естественно, что нефтяные компании и западные страны, так же как и их израильские союзники, заинтересованы в том, чтобы он жил подольше.
Густые усы, иронический тон — этот мужчина является высшим чином в Министерстве нефтяной промышленности. Он также преподает в бакинском университете, где были обучены поколения геологов и специалистов-нефтяников.

— Действующий президент Анголы Душ Сантуш учился в Баку. Мой оклад составляет 200 долларов, столько, сколько зарабатывает инженер, работающий в национальной нефтяной компании. Инженеры, занятые в БП, получают от 700 до 1000 долларов. Моя жена работает в компании, которая занимается газоснабжением Баку. Она получает 75 долларов, которые обычно платят с опозданием. Мы привилегированные бедняки, — заканчивает он.
Фраза, которую чаще всего повторяет этот азербайджанец: «Здесь все продается и все покупается». Посты, дипломы, захоти кто стать полицейским, послом или врачом — цены известны всем. Цена на убийство: 100 долларов наемному убийце без особой квалификации, 300 долларов признанному специалисту — дешевле, чем откупиться от службы в армии: 400 долларов.

Баку — это город, который всегда живет в излишестве и нужде: излишество выражается в нефти и в колоссальных суммах, которые за нее можно получить, нужда — это постоянное состояние населения. Баку также город, не имеющий памяти, чья история сконцентрирована в нескольких местах. Прежде всего, имеется это мрачное сооружение, обращенное фасадом к морю: темный камень, зубчатая башня. Здание правительства в советские времена. На другом конце дамбы, неподалеку от дома, где в 1943 году провел ночь генерал де Голль по пути на Тегеранскую конференцию, находится импозантная резиденция национальной нефтяной компании «Сокар», разместившаяся в доме нефтяного миллионера, на площади, переименованной в площадь Азербайджанской нефти. Совсем поблизости находятся здания из белого мрамора, где располагается президент республики и его окружение. А в 150 метpax от этого места огромный необычный куб белого цвета, похожий на забытую деталь, загромождает пейзаж. Алиев, в те времена первый секретарь Компартии Азербайджана, в начале 1970-х годов построил его исключительно для банкета на 500 персон, данного по случаю двадцатичетырехчасового визита Брежнева в Азербайджан.

Я посетил кладбище, где с 2003 года покоится Гейдар Алиев. Оно находится прямо напротив Министерства госбезопасности, бывшего КГБ. Сооружение из серого цемента с крошечными окнами, похожими на слуховые окошки, к которым Алиев питал большую нежность. Вся драматическая история страны заключена здесь: аллея бюстов из мрамора или скульптур из камня, с точностью воспроизводящих черты награжденных медалью социалистического труда, членов Академии наук или даже марионеток в руках Москвы. Как Пишавари, коммунистический лидер, который в 1945 году «спонтанно» требовал, по приказу Сталина, аннексии иранского Азербайджана и его нефти.

Уважение, оказанное Алиеву, исключительно: несколько могил перенесли, чтобы освободить достаточно места для его захоронения. Каменный костюм прекрасно сидит на его фигуре, рука поднята, на губах улыбка, он стоит на газоне, а рядом его супруга, сидящая на скамейке, высечена из камня с таким же реализмом, с книгой в руках. Не бывший аппаратчик из КГБ изображен здесь, но два персонажа, которые словно бы вышли из мира Чехова.

Самая большая ставка в нефтяной игре

Неподалеку от этого тихого места, в нескольких сотнях метров, находится еще одно кладбище... на этот раз морское. Ржавые каркасы кораблей, наполовину затопленные, стоят впритык с огромными заброшенными ангарами. Рядом — лес вышек, выстроенных прямо в море, или, скорее, на огромном нефтяном пространстве, смешанном с водой: их штук пятьсот или шестьсот, металл их проржавел, и установлены они были лет шестьдесят тому назад. Проку от них мало, но китайцы, готовые ухватить любую каплю черного золота, стали покупать эту нефть, совсем как в Казахстане.

Верфь, пережиток коммунистической эпохи, носит название «Парижская Коммуна». В этом заключается контраст и парадокс. Я нахожусь в Биби-Эйбат, месте, где в 1875 году было разработано первое нефтяное месторождение. Земля здесь темная, пропитанная нефтью, с застоявшимися огромными лужами. Так как бурение Каспийского моря более столетия велось без всяких предосторожностей, оно стало представлять собой экологическую угрозу, а уж Баку и вовсе является экологическим бедствием. Советы мало считались с тем, что это все же город, и установили два огромных завода по очистке нефти, всегда работающих на полную мощность, — прямо в центре азербайджанской столицы.

При выезде из Баку дорога расширяется и становится лучше. Внизу, на пляже, купальщики плавают в пятистах метрах от огромных нефтяных платформ. Две платформы — бывшие советские, переоборудованные за 200 миллионов каждая. Остальные четыре — последний крик техники нефтяных изысканий: бурение на водной глубине до 3000 метров, а глубина самих скважин — до 11 000 метров.

Мы находимся в нескольких километрах от самой крупной нефтяной затеи последних тридцати лет: нефтепровода БТС — Баку — Тбилиси — Джейхан, который идет из Баку через Грузию, а потом через Турцию к Джейхану— 1750 километров от Каспийского до Средиземного моря, что дает возможность «БП-Амоко», хозяину проекта, и его союзникам избежать прохождения нефтепровода по территории России. Двенадцать тысяч человек более двух лет трудились на этой стройке, чья полная стоимость составляет 3,6 миллиарда долларов. Консорциум, состоящий из компаний БП, имеющей 30,1% акций, «Сокар» — 25%, «Юнокал» — 8,90%, «Статойл» — 8,71%, турецкой компании TPAO — 6,53%, ENI — 5%, «Тотал» — 5%, «Иточу» — 3,40%, «Импэкс» — 2,50%, «Коноко Филиппе» — 2,50% и «Амерада Хесс», имеющей 2,36%, авансировал 1 миллиард долларов на свои собственные фонды. Остальные суммы были внесены частными банками и международными организациями, такими как Всемирный банк или Европейский банк реконструкции и развития.

Одна вещь показалась мне удивительной. Всемирный банк финансирует проекты и развитие стран третьего мира, так же как Европейский банк— стран Восточной Европы, и обычно он не спешит на помощь нефтяным компаниям, инвестируя сотни миллионов евро в общественные фонды.
Для нефтяных компаний, занятых в этом проекте, финансовый риск сводился к нулю, а расчет прибыли составил по 25 долларов с барреля, и сегодня эта цифра намного больше. Еще один пример подобного «соучастия»: представитель Европейского банка реконструкции и развития в Азербайджане Томас Мозер стал членом правления «Аз Петрол». Эта азербайджанская компания занимается транзитом нефти в Грузию, а во главе ее стоит Рафик Алиев, брат министра экономики.

Постоянно обозревается спутниками-шпионами

Военные вертолеты американского производства контролируют тесными рядами зону, напоминая о том, до какой степени для Вашингтона эта затея является уязвимой и трудной — делать ставку на нефтяные ресурсы в политически нестабильном регионе, в стране, полностью изолированной со стороны Ирана, протяженно граничащей с Россией, — соседи более мощные, чем сам Азербайджан.

Внезапно джип замедляет ход и спускается вниз. Слева, на берегу, можно увидеть место соединения с трубопроводом, приходящим под водами Каспийского моря с расстояния приблизительно в 172 километра. Таким образом, сюда может влиться какая-то часть казахской нефти. Справа, с другой стороны дороги, за высокими сетками я вижу огромные чаны для хранения нефти и факелы, пламя которых взмывает в небо у подножия лысых холмов. Трубы БТС в этом месте проходят под землей, неподалеку от археологических раскопок в местечке Гобустан, украшенном наскальными рисунками.

По всей длине трассы в 1750 километров нефтепровод постоянно контролируют военные, но особо стараются разведчики из Агентства национальной безопасности. Для Белого дома защита БТС является приоритетом. Однако, несмотря на победные заявления «БП-Амоко» и азербайджанских властей, не все идет так, как хотелось бы. Количество нефти, поступающей по этому трубопроводу, будет меньше, чем рассчитывали, — 300 000 баррелей в день вместо 1 миллиона, по причине того, что месторождения идут на убыль... и проект еще не доведен до конца, хотя и было предусмотрено, что первые танкеры будут нагружены нефтью в порту Джейхан в конце 2005 года.

Главный камень преткновения — Грузия. «У нее нет нефти, но эти горемыки еще требуют высокую плату за свой транзит. БП сначала пыталась вести прокладку трубопровода в форсированном режиме. Безуспешно. Затем они стали вести себя как почтительные партнеры и принимали во внимание все требования относительно безопасности окружающей среды. Грузины восприняли это как слабость и в 2004 году остановили работы». Человек, с которым я разговариваю, проработал на БТС семь месяцев в качестве эксперта из БП. «Если я назову вам свое имя, то больше не получу работу». Он обеспечил меня многими контактами в грузинской столице.

Центральный вокзал в Баку, 18 часов 40 минут. Я заказал купе в экспрессе, который три раза в неделю курсирует между Баку и Тбилиси. У главной платформы поезд, состоящий из восемнадцати вагонов, берут приступом. Проводник качает головой: «Нет, экспресс стоит у соседней платформы». Мой поезд состоит из трех потрепанных вагонов. Проводник сердечно приветствует меня у первого класса, отделенного от экономического класса вагоном-рестораном.
— Ах, господин Лоран, мы ждем вас.
— Но я же не опоздал. Другие пассажиры уже прибыли?
— Но вы наш единственный пассажир...
Он показывает мне листок, который держит в руке, где написано только мое имя, и после короткой паузы говорит мне подчеркнутым тоном:
— Вы, должно быть, работаете на БП.

Неистовая обвинительная речь против БП

Сандро пришел встречать меня на вокзал в Тбилиси. Известный геолог, эфемерный министр нефтяной промышленности в последнем правительстве экс-президента Шеварднадзе, он является чрезвычайно информированным человеком. Проезжая по городу, печальному, бедному, угрюмому, я вспоминаю о трагической судьбе родины Сталина.

Эта маленькая республика, с населением меньше, чем в городе Москве, познакомилась с гражданской войной, с авторитарной властью, до того как вылупилась из яйца «революция роз», которая подарила место президента (благодаря США) молодому Михаилу Саакашвили. Это продвижение демократии странным образом совпадает с желанием Джорджа У. Буша и его команды ускорить строительство БТС. Проведение трубопровода по территории Грузии обеспечивает самый безопасный путь для перегона нефти из Азии в Европу. Но это страна, почти пятая часть которой находится в руках сепаратистов, опирающихся на Москву, знакома и с мучительным пробуждением. Иллюзии «революции» рассеялись, и состояние умов очень хорошо выражает одна шутка: «Миллионеры из неокапиталистов прогнали миллионеров из экс- коммунистов».

Сандро в своей обширной квартире в центре города, в месте, неподвластном времени, наполненном книгами и картинами, объясняет мне стратегию Эдуарда Шеварднадзе, бывшего министра иностранных дел при Горбачеве, ставшего значительным человеком Грузии.
— Он подписал договор по сооружению БТС, прежде всего думая об углублении политических отношений. Попытка зацепиться за США — это одно из средств вырваться из тисков Москвы. С этой точки зрения он преуспел, и очень неплохо, но это же и вызвало его падение. Руководители западных стран предпочли иметь дело не с бывшим коммунистом, привлеченным на их сторону, а с человеком, скроенным по их мерке. Но в экономическом отношении он не совершил ничего, достойного такого проекта.

Понедельник, 11 часов, встреча с президентом «Грузинской международной нефтяной корпорации» — громкое имя для компании, у которой нет нефти и которая занимается только переговорами относительно прав прохождения трубопровода через территорию Грузии. Офис находится в трехэтажном здании с белым фасадом, в котором прежде ютилось российское консульство.

Поскольку большинство комнат в здании пустует, паркет безукоризненно натерт и сверкает. Единственным наследием советской эпохи являются темные панели. Это пустая скорлупа, пустынное место, которое жестко напоминает об уязвимости Грузии в этой игре с огромными финансовыми ставками: у нее нет ни газа, ни нефти; ее единственный козырь — это 340 километровая территория, по которой проходит нефтепровод. Договор был подписан и одобрен предыдущим правительством, а те, кто сегодня стоит у власти, напрасно пытаются изменить его условия, и их единственным оружием порой является смесь гнева и недобросовестности. Президент корпорации Николоз Вашакидзе, молодой, высокий, крупный, как и глава Грузии, чьим другом он является, принимает меня, будучи одетым в джинсы и расстегнутую рубашку. Встреча едва начинается, но он сразу же приступает к обвинительной речи против БП.
— Наша функция, — заявляет он, — состоит в том, чтобы проконтролировать, что каждый пункт договора выполняется всеми участниками. Было предусмотрено, что БТС будет давать Грузии 12 центов с каждого барреля, то есть 50 миллионов долларов в год. Это скромная сумма. Даже если речь идет о проекте, прежде всего политическом, о важных связях, он все равно является экономическим проектом, который создает множество проблем и вызывает чрезвычайно серьезные возражения. Грузия пошла на некоторый риск. Мне кажется, что перед лицом своих партнеров, нефтяных компаний, опытных в ведении сложных переговоров, прежние грузинские правители оказались не слишком хорошо подготовленными и не слишком квалифицированными. Нефть уже бежит по трубам, а множество проблем так и остаются нерешенными.

Он поудобнее устраивается в черном кожаном кресле и кладет руки на подлокотники.
— Первые из этих проблем технического и экологического порядка. Нефтепровод требует повышенных мер безопасности, особенно в районе Боржоми, где он проходит по природному парку. БП же не решило всех связанных с этим вопросов, и после довольно напряженных переговоров руководители компании признали, что ситуация остается по-прежнему острой. Другая проблема возникла за последний год, когда выяснилось, что облицовка, покраска, примененные для 50 000 стыков трубопровода, не спасают его от коррозии, что может вызвать настоящую экологическую катастрофу. Этот скандал даже стал предметом дебатов в британском парламенте, и сейчас, несмотря на серьезность ситуации, БП не ответила официально и не приняла никаких необходимых мер... Третья проблема — социального порядка: грузинские компании, занятые в строительстве трубопровода, оказались сегодня в плачевном положении [он три раза повторяет эти последние слова]. «Петрофак», компания, нанятая БП для обеспечения строительства, потребовала 180 миллионов долларов дополнительного финансирования плюс 100 миллионов за работу, уже выполненную грузинскими компаниями, по причине увеличившейся теперь стоимости работ. Наши компании обратились к властям с тем, чтобы они не допустили такого подорожания. Иначе сорок из них окажутся на грани разорения, а несколько тысяч рабочих в течение месяцев останутся без зарплаты.
Я прошу его назвать сумму, которую должны этим компаниям.

— Речь может идти о 12 миллионах долларов. Я разговаривал с представителем БП и сказал ему: «Почему вы не хотите заплатить эти 12 миллионов долларов, которые по сравнению с колоссальными прибылями, полученными вами, ничего для вас не значат?» Он мне ответил, что он согласен и он посмотрит. С тех пор от него нет никакого ответа. — В его голосе звучит горечь. — Мы не можем изменить цены, и мы не получаем выгоды от повышения цен на баррель, но, по крайней мере, можно потребовать от БП, чтобы у нее хватило приличия решить все остальные спорные проблемы. Это партнер, с которым постоянно надо быть начеку, — у него есть множество ключей к ведению переговоров.

Я смотрю на обширный офис, обставленный функциональной мебелью, на этого колосса, который берет меня в свидетели своей беспомощности и чьи последние слова выражают все разочарование обманутого человека:
— Действительно, стыдно признавать, что из этого огромного проекта все — и Азербайджан, и Турция — извлекают приличные доходы, только не Грузия...

Катастрофические финансовые последствия

Я вспоминаю слова доклада, сделанного в ноябре 2002 года Дереком Мортимером, известным во всем мире консультантом, сотрудничающим с БП в течение тридцати лет. Его слова показали, до какой степени он был поражен тем, что обнаружил: «Мы все ходим по краю пропасти. Использование этого покрытия [для защиты стыков между трубами] поставит перед нами серьезную проблему [в случае возникновения трещин]. Стоимость ремонта будет астрономической, а жалобы на БП будут бесконечными. Я был свидетелем разных трудностей и неудач, но то, что я вижу сейчас на этом трубопроводе, является для меня беспрецедентным за сорок один год моей практики. И у меня, и у многих других людей нет никаких сомнений, что это дурная система, которая была избрана в результате порочного отбора».
БП все эти предостережения спокойно игнорировала и скрывала, пока 15 февраля 2004 года «Санди тайме» не опубликовала отрывки из этого доклада. Также в статье говорилось о том, что все самые горькие жалобы Мортимера подтвердились в ноябре 2003 года, когда строительство было вынуждено остановиться из-за того, что были обнаружены трещины в стыках, прямо перед тем, как трубы должны быть зарыты в землю. 15 000 стыков из общего числа 60 000 уже были сварены и зарыты в Азербайджане и в Грузии. Обнаружение этих трещин могло бы привести БП к катастрофическим финансовым последствиям: надо было бы потратить более 500 миллионов долларов на то, чтобы извлечь трубы из земли и покрыть стыки более эффективным материалом.

БП, отказавшись от услуг эксперта Дерека Мортимера, решает не предпринимать никаких мер, разве что как отвлекающий маневр. И с успехом. Самым удивительным является не молчание британского правительства, потому что, как это мы уже видели, бывший президент— генеральный директор БП, заседал в кабинете Тони Блэра, но поистине удивительна пассивность банков, участвующих в этом проекте. Они вложили более 1 миллиарда долларов с условием, что консорциум, которым руководит БП, должен выявлять все случаи, «которые могли бы иметь «неприятные материальные последствия», относящиеся к трубопроводу. Ни один из банков никак he прореагировал, несмотря на серьезность разоблачений, Которые были сделаны менее чем за две недели до окончательного подписания документов, утверждающих финансирование проекта.

Важная экологическая угроза

Церемония проходит 3 февраля 2004 года в президентском дворце Гулистана в Баку. Договор, парафированный представителями трех стран — Азербайджана, Грузии, Турции — и представителями БТС, содержит 208 финансовых документов, на которых стоит 17 000 подписей 78 партнеров. И среди них — частные банки или такие учреждения, как Всемирный банк или Европейский банк реконструкции и развития, которые вложили деньги в чисто коммерческий проект, а он обернулся важной экологической угрозой.

С самого начала работ организации по защите окружающей среды яростно критикуют допущенные нарушения: дороги, ведущие к деревням, разрушены; урожай поврежден, компенсация слишком мала; в Турции полиция нападает на протестующих против всего этого крестьян.

Плохое покрытие по длине всей трассы, требующее исправления, и серьезный риск коррозии и утечки придают этому делу совсем иной оборот. Проверки выявили, что использованный материал не будет плотно прилегать к стыкам труб, которые лежат в земле или находятся под водой. Обширная коррозия может вызвать утечку нефти, сбои в системе трубопровода и привести к взрыву нефтепровода при высокой температуре.

В ноябре 2004 года британские официальные лица признались парламентской комиссии по расследованию, что использованное покрытие стыков никогда раньше не подвергалось проверке, что противоречило заявлениям, сделанным за несколько месяцев до этого бывшим министром торговли Майком О'Брайеном.

БП принимается за дискредитацию экологических объединений, обвиняя их или, вернее, предоставляя эту возможность средствам массовой информации, в пристрастности, в непримиримости и даже в том, что они подкуплены врагами проекта, которые их и направляют. В некоторых, очень редких, случаях местные организации послужили острием копья для групп нажима, чтобы повысить цену. Тем не менее это лишь отдельные примеры. Большинство экологических групп указывают на множество недочетов БТС и на драматические последствия, которые могут от них произойти. Этот гигантский проект не только представляет собой экологическую опасность, он является также актом подозрительного соучастия. Все специалисты утверждали, что выбор покрытия стыков для избежания коррозии играет жизненно важную роль для безопасности самого проекта. Ну а БП, против всех ожиданий, остановила свой выбор на материале, который производит одна канадская компания и который никогда еще нигде не применялся. Материал называется SPC. «Санди тайме» обнаружила, что выбор был поручен Тревору Осборну, консультанту из БП, чья собственная фирма «Дипвотер коррозион сервис» в Британии является представителем канадского производителя SPC.
Сегодня, в начале 2006 года, ничего не изменилось. БП отрицает существование какой-либо опасности, а защитники окружающей среды продолжают, при полном молчании средств массовой информации, перечислять все опасности этого проекта. Большая удача нефтяных компаний состоит здесь в том, что международное мнение не интересует Кавказ, о котором оно ничего не знает. Место политически бесперспективное, незадачливое, одновременно слишком удаленное от Европы и слишком близкое к нефти.

Единственное, но значительное исключение: два партнера БП — ССІС и британский строительный гигант АМЕС — решили преследовать по закону нефтяную компанию. Они утверждают, что БП принудила их использовать покрытие, которое предварительно не опробовалось, несмотря на предостережения их собственных экспертов о риске быстрой коррозии трубопровода. Президенту БП лорду Брауну пришлось признать, что он был предупрежден о проявившихся неожиданно недостатках, когда Дерек Мортимер, независимый эксперт, поднял тревогу по поводу финансового риска. «БП, — заявил Мортимер, — зарыла в землю тысячи бомб замедленного действия».

40 километров, восемьдесят назад

Вернувшись в Баку, я получаю доказательство, что следы прошлого никогда не исчезают полностью. Достаточно выехать из города и проехать 40 километров на север, чтобы словно бы отступить на восемьдесят лет назад. Во времена царизма, а затем и в советское время остров Артем был настоящим городом, полностью посвященным нефти.

При выезде из Баку русские станции обслуживания «Лукойл» быстро уступают место узкой дороге. Отары овец и козы щиплют траву на невозделанной земле неподалеку отброшенных остовов кораблей.

На краю этой земли, где нет людей, находится спальный район, состоящий из ветхих грязных домов с фасадами, подточенными годами и морским воздухом, окруженных грязными земляными площадками со следами от шин грузовиков, покрытыми ржавчиной, нефтяными лужицами или кучами мусора.

Через несколько километров на горизонте появляются сотни буровых вышек, стоящих в море, а сам горизонт приобретает темный цвет нефти. Там я вижу поселок на воде, лачуги на досках, склеенных между собой, плавающих по черной поверхности. Озерные хибары.
Я иду по понтону и внезапно натыкаюсь на людей. Мне тут же вспоминаются рассказы начала века об этом «черном городе», где рабочие теснятся в ужасных условиях. Вот они, перед моими глазами. Из домов выглядывают хмурые и враждебные лица, одежда людей и их кожа буквально пропитаны нефтью. «Уходите, вам здесь нечего делать». Человек, сказавший мне это, стоит в двух метрах от меня. Он одет в грязную майку и рабочую спецовку, в руке у него железный брус. «Вы здесь давно живете?» Он обменивается быстрым взглядом со своими товарищами и переводит им мой вопрос, который, по-видимому, кажется им провокационным. «Если ты сейчас не уберешься, сначала мы расколотим твою машину, а потом займемся тобой и твоим шофером». Я поворачиваю обратно, шофер уже в машине и срывается с места, как ураган. Я оборачиваюсь: мужчины неподвижно стоят на понтоне. Я видел призраки прошлого, людей, забытых в этом мрачном месте.
По возвращении в Баку я обедаю с одним дипломатом.
— Вы что, ездили в Артем? Что за мысль! Там не на что смотреть.
Я ему отвечаю:
— Это одна точка зрения.

¹ Слово "petrole" (нефть) происходит от латинского слова "petroleum", которое буквально означает "масло из камня"
²Вернее, речь идет о землях, которые нельзя назвать исконными для распространявших на них влияние Персии, Османской империи, России, азербайджанцы создали здесь свои небольшие ханства. Некоторые из этих
Ханств добровольно выбрали именно Россию.
³МИ-6 — Британская внешняя разведка.
⁴До него членом Политбюро КПСС (в 1957—1961 гг.) был также Нуриддин Мухитдинов, работавший ранее первым секретарем ЦК компартии Узбекистана.

<<Назад Вперёд>>

Просмотров: 2661

загрузка...

Другие книги по данной тематике