Глава 6. Кампучия в последней трети XV—XVI в.

В 1467 г. престарелый Попья Ят отрекся от престола в пользу своего старшего сына Нореая (1467—1472), тоже уже весьма пожилого человека, который умер пять лет спустя почти од-новременно с Понья Ятом. Затем на престол взошел (был избран большей частью знати) один из самых младших сыновей Понья Ята — девятнадцатилетний Рама Тхуфдей (1472—1473). Меньшая часть знати выдвигала на трон своего кандидата, сына Нореая — принца Сорьотея, и, не желая признавать нового короля, подняла мятеж. Потерпев неудачу в попытке свергнуть законного короля, Сорьотей обратился за помощью к сиамскому королю Боромотрайлоканагу. Тот немедленно воспользовался представившимся предлогом и направил свои войска в Западную Кампучию. За короткий срок сиамская армия захватила области Чантабун, Корат и Ангкор [26, с. 79-80].

Между тем войска Рамы Тхуфдея в Центральной Кампучии осадили Сорьотея и его приверженцев в крепости Срей Сант-хор. Узнав о вторжении сиамцев, король послал на западный фронт своего брата Тхоммо Реатеа со значительным войском. Тот, однако, двинулся не на запад, а на юг — в Пном-Пень и, захватив там королевские регалии, вступил в переговоры с Боромотрайлоканатом. В обмен на признание королем Тхоммо Реатеа уступил Сиаму провинции Чантабун и Корат. Сорьотей, видимо, предлагал меньше или не обладал достаточной реальной властью. Во всяком случае, в 1473 г. Боромотрайлоканат сам вторгся в Кампучию с двумя большими армиями. В битве при Самронг Тонг соединенные войска сиамцев и Тхоммо Реатеа разгромили Раму Тхуфдея и взяли его в плен. Немного погодя был арестован прибывший в сиамский лагерь Сорьотей. Обоих отправили в Сиам [114, с. 60]¹.

Правление Тхоммо Реатеа продолжалось 20 лет (1474— 1494). Оно не было богато внешними событиями. Однако на протяжении его царствования подспудно вызревали события, потрясшие страну на рубеже XV—XVI вв. Весьма любопытно, что, несмотря на предательство национальных интересов, благоларя которому on взошел на престол, кампучийские летописи очень похвально отзываются о Тхоммо Реатеа, именуя его великим ученым и истинно благочестивым буддистом [114, с. 60]. Очевидно, этот король имел весьма большие заслуги перед правящим классом своей страны. Вероятно, эти заслуги заключались в том, что он, консолидировав власть феодалов, снова резко поднял норму эксплуатации крестьянства, значительно снизившуюся в ходе социально-политического переворота середины XIV в. Пока Тхоммо Реатеа был жив, все признаки народного недовольства подавлялись железной рукой. Взрыв произошел при его преемнике Дамкхате Соконтхоре (1494—1498).

Согласно кампучийским летописям, Дамкхат Соконтхор пришел к власти, свергнув своего отца Тхоммо Реатеа, который бежал в Сиам. Но не успел новый король утвердиться на троне, как против него поднял мятеж младший брат — принц Анг Тян. Мятежный принц действовал так успешно, что даже занял Пном-Пень, принудив короля бежать в Срей Сантхор. Вслед за тем в династическую борьбу вступила вдовствующая королева Кесара (вдова Нореая, деда Дамкхата). Она, опираясь на горные меньшинства, провозгласила королем своего сына Чау Ба. Ее базой стал Пурсат в юго-западной Кампучии. Таким образом, в стране стали править одновременно три монарха [140, с. 11].

Глубокий раскол внутри правящего класса, вызванный борьбой феодальных клик, облегчил победу крестьянского восстания, которое давно уже назревало и разразилось в 1498 г. под предводительством бывшего храмового раба Най Кана на юге страны. В первую очередь войска повстанцев двинулись на Пном-Пень и выбили оттуда Анг Тяна (он бежал в Сиам, где прожил в эмиграции семь лет). В ходе дальнейших боев незаметно сошел со сцены принц Чау Ба. В том же 1498 г. повстанцы провозгласили Най Кана королем. И хотя придворные брахманы успели спрятать королевские реликвии (золотые меч и копье), власть Най Кана признала большая часть страны [26, с. 80; 114, с. 61].

Часть феодалов бежала в Сиам и другие соседние страны, часть поспешила признать Най Кана, чтобы потом, при удобном случае, нанести ему удар в спину, остальные направились в Срей Сантхор, где находился еще «законный» король Дамкхат Соконтхор. Дамкхат со своим феодальным войском пытался перейти в контрнаступление, но крестьянское войско наносило ему одно поражение за другим. Вскоре под его властью осталась только одна провинция на востоке Кампучии — Кампонг Свай. В 1502 г. армия Най Кана взяла штурмом последнюю крепость, которую удерживал Дамкхат. Сам он был взят в плен и казнен [36, с. 200; 135, с. 127; 140, с. 13].

Придя к власти, Най Кан сразу вступил на путь широких реформ. Он снизил налоги, смягчил другие формы феодальной эксплуатации, способствовал подъему народного хозяйства и, в частности, развитию торговли. При нем в Кампучии впервые начали чеканить золотую, серебряную и медную монеты² (монеты Най Кана в значительном количестве дошли до нашего времени). В страну прибыло много чужеземцев, привлеченных выгодами кампучийского рынка. Португальцы, впервые появившиеся здесь в правление Най Кана, описывали эту страну как богатую и могущественную, с сильным флотом. Основанная Най Каном новая столица королевства — Сралап за три года превысила по численности население Пном-Пеня [36, с. 201; 140, с. 140].

Но как и всякая крестьянская революция в эпоху феодализма, восстание Пай Кана, несмотря на свою военную победу, не привело, да и не могло привести к крушению феодальной системы. Место убитых и изгнанных феодалов заняли новые феодалы из числа руководителей крестьянского восстания. Най Кап сам положил начало этому процессу, широко раздавай придворные посты и титулы своим родственникам. Кроме того, как уже говорилось выше, Най Кан оставил старым феодалам, признавшим его власть, их прежние должности и привилегии [36, с. 200]. Народ, видя, что восстанавливаются, хотя и в смяхченной форме, старые порядки, начал постепенно охладевать к Най Капу. Почувствовав изменение в обстановке, выжидавший -семь лет Лиг Тян в 1505 г. появился на западной границе Кампучии с 3-тысячным отрядом из кхмерских эмигрантов и экспедиционным корпусом сиамских войск, который предоставил ему король Рама Тибоди II в порядке классовой солидарности. Это вторжение было подготовлено засылкой в западную Кампучию тайных агентов, в задачу которых входила агитация против власти Най Кана [36, с. 201; 140, с. 140].

Захватив крайнюю северо-западную провинцию Аигкор, войско Анг Тяпа двинулось на соседнюю провинцию Баттам-банг. Губернатор этой провинции (из старой администрации, сохраненной Най Каном) поспешил признать претендента и предоставил в распоряжение Анг Тяна свое 10-тысячное войско. Губернатор другой провинции — Пурсат (на юго-западе страны) сохранил верность Най Кану и начал собирать войско, чтобы отразить вторжение. Но здесь предателем оказался представитель новых феодалов — бывший вождь повстанцев по имени Та Мыонг. Он убил губернатора и убедил жителей Пурсата открыть ворота Анг Тяну. В благодарность за это Анг Тян сделал его своим главнокомандующим [36, с. 201]. Вскоре в руках Анг Тяна оказалась вся западная Кампучия. Между тем Най Кан, узкав о вторжении, собрал свои войска и двинулся навстречу Анг Тяну. Противники встретились в 50 км к западу от Пном-Пеня. Увидев, что армия Най Кана значительно превосходит по численности все его сиамско-кхмерские формирования, Анг Тян решил прибегнуть к хитрости, чтобы выгадать время. Он предложил заключить перемирие на время сезона дождей, чтобы крестьяне могли спокойно заниматься сельскохозяйственными работами. Най Кан согласился и вернулся в свою столицу Сралап. Временной столицей Анг Тяна стал Пурсат. Здесь в 1506 г. он был провозглашен королем [26, с. 81].

За время перемирия Анг Тян смог значительно увеличить свои силы за счет прибывших с разных сторон чиновников, офицеров и принцев с их приверженцами. Эго позволило ему в 1506 г. перейти в наступление и занять Ловек. Но затем успех перестал сопутствовать ему. Война двух королей продолжалась еще 10 лет, в течение которых Най Кан прочно удерживал Восточную Кампучию. Наконец, в 1515 г., закупив большое количество огнестрельного оружия на Яве и в Малакке, Анг Тян перешел в решительное наступление. Най Кан был осажден в крепости Самроиг Прей Нокор. После трехмесячной осады крепость пала. Най Кан был взят в плен и на следующий день казнен [114, с. 62]. Но это еще не означало конца «смутного-времени». Сторонники Кана продолжали сражаться еще несколько лет в различных частях страны. Они не выбрали нового короля, и движение на этом этапе, судя по всему, приняло более острый антифеодальный характер, чем это было в 1498— 1502 гг. Но и это партизанское движение было потоплено в крови [26, с. 81].

Единоличное правление Анг Тяна (1515—1556) стало периодом новой стабилизации кампучийского государства. В самом его начале монархии Анг Тяна пришлось пройти испытание на прочность. Сиамский король Рама Тибоди II в возмещение за помощь, оказанную при подавлении крестьянского восстания, потребовал прислать ему имевшегося у Анг Тяна белого слона. Это было в символической форме требование признать Кампучию вассалом Сиама. Анг Тян ответил отказом. Тогда Рама Тибоди II, считая, что страна, ослабленная многолетней гражданской войной, не сможет оказать серьезного сопротивления, вторгся со своим войском в Кампучию. Встреча противников произошла недалеко от древней столицы Ангкор. В этой битве Анг Тян наголову разбил сиамцев. 10 тыс. сиамских пленных он пригнал в свою временную столицу Пурсат, которую он (по этому случаю) переименовал в Бантеай Меан Чей — Крепость победы. Небольшой городок, близ которого произошло сражение, также получил новое пышное название — Сием Реап (Поверженные сиамцы) и был сделан центром провинции. С тех пор провинция Ангкор стала называться Сиемреап [36, с. 203].

Борьба с Сиамом еще не раз возобновлялась на протяжении долгого правления Анг Тяна, причем успех в этой борьбе, как правило, сопутствовал Кампучии. В 1531 г., воспользовавшись династической борьбой в Сиаме, Анг Тян вторгся в пограничную провинцию Прачин и опустошил ее. В ответ на это в 1532 г. сиамцы вторглись в Кампучию по суше и с моря. Во главе сиамской армии был поставлен родившийся и выросший в Сиаме принц Понья Онг, сын пленного кампучийского короля Рамы Тхуфдея. Понья Онг заявил свои права на кхмерский престол и нашел в Кампучии некоторое количество сторонников. Война продолжалась два года. В 1533 г. войска Понья Он-га дошли до Ловека. В 1534 г. сиамцы высадили с моря десант, в то время как Понья Онг начал новое наступление с запада [135, с. 128]. Конец войне положило сражение под Пурсатом в 1534 г., в котором Понья Онг был убит. В том же году сиамские войска были вынуждены уйти из Кампучии [135, с. 128; 140, с. 14].

Вскоре после этого придворные брахманы торжественно вручили Анг Тяну «случайно найденные» тронные регалии — золотой меч (инсигния древних кхмерских царей) и золотое копье (инсигния «огуречного короля» Чая). Анг Тян перенес свою столицу в центр государства, в город Ловек и повторно короновался с большой пышностью. В 1540 г. мирное развитие Кампучии было вновь нарушено сиамским вторжением, но Анг Тян легко его отразил. В 1549 г., когда бирманская армия осадила Аютию, Анг Тян сам перешел в наступление. Он совершил глубокий рейд в Восточный Сиам и угнал в Кампучию большое количество пленных. В 1551 г. сиамцы совершили ответный набег, но без особого успеха [26, с. 82; 114, с. 62—63].

Во внутренней политике Анг Тян все время имел в виду уроки недавнего крестьянского восстания и придавал большое значение развитию экономики страны. Он содействовал разработке железных рудников, расчистил большие площади от леса, сделав их пригодными к пахоте, восстанавливал и расширял ирригационные сооружения. Так, только в одном Удонге он соорудил три крупных бассейна и пруд для орошения [36, с. 206; 135, с. 129].

Показателем экономического подъема страны в 30—50-х годах XVI в. явилось крупное гражданское и религиозное строительство, которое велось при Анг Тяне. Новая столица Кампучии — Ловек, выстроенная на правом берегу Меконга, была окружена каменной стеной, которая шла в один ряд вдоль берега Меконга, в три ряда на противоположной стороне и в два ряда на северном и южном фасах. В центре Ловека была возведена статуя Ганеши, бога ученых и покровителя города. Однако большинство религиозных строений, возведенных при Анг Тяне, носило буддийский характер. Таков, например, самый крупный храм Ловека Преах Вихеа Меан Дан, в котором была помещена огромная статуя четверолнкого Будды. Обширное строительство буддийских храмов и монастырей Анг Тян вел и в других городах страны, в частности в Удонге, где он соорудил два крупных храма. Кроме того, по его приказу был вырублен лес, окружавший Удонг, и на освободившемся месте были разбиты рисовые поля, которые смогли обеспечить рисом монастырь, находившийся вдали от деревень. Эти рисовые поля обрабатывались государственными рабами (военнопленными) под надзором специального чиновника³ [26, с. 82—83; 36, с. 206]. Иными словами, Анг Тян стремился укрепить влияние буддийского духовенства, которое, со своей стороны, было основной социальной опорой кампучийской монархии.

В конце правления Анг Тяна в страну приехал первый католический миссионер — португальский доминиканец Гаспар да Крус (1555—1556). Он пытался вести здесь христианскую пропаганду, но, не выдержав конкуренции с буддийским духовенством, вынужден был уехать в Малакку, так и не обратив ни одного кхмера, если не считать одного тяжелобольного, которого он обратил на смертном одре. Об Анг Тяне в своих воспоминаниях он отзывается весьма неприязненно, как о человеке, погрязшем в языческих суевериях и поэтому неспособном увидеть подлинный свет христианской веры. Любопытно, что, несмотря на краткость пребывания в стране, Гаспар да Крус хорошо осведомлен о крестьянском восстании 1498—1515 гг. «Король Анг Тян, — писал он, — получил права на трон потому, что народ взбунтовался против одного из его братьев» [36, с. 205]. Видимо, память об этом великом потрясении хороню сохранилась во всех слоях кампучийского общества.

При наследнике Анг Тяна, его сыне Баром Реагеа I (1556—1567) экономический расцвет страны продолжался. В начале своего правления он перенес столицу в Кампонг Прасанг, начал там широкое строительство, но затем вновь вернулся в Ловек. В правление Баром Реатеа I Кампучию посетил великий португальский поэт Камоэнс, посвятивший стране и ее «гостеприимным берегам» несколько строф в своей знаменитой поэме «Лузиада» [26, с. 83].

В правление Баром Реатеа I Кампучия вела войны с Сиамом и Лаосом. Уже в первый год его правления сиамцы вторглись в Кампучию, надеясь использовать замешательство, которое обычно возникает при смене трона. Но сиамскому королю Маха Чакрапату не удалось на этот раз найти коллаборационистов в среде кхмерских феодалов. Страна объединилась вокруг Баром Реатеа I, и сиамские войска были наголову разгромлены.

В 1560 г. над страной нависла новая угроза, на этот раз с севера. Король Лаоса Сеттатират направил к Баром Реатеа I посольство в сопровождении тысячи солдат и боевого слона ростом в 8 локтей (около 4 м). Посольство предложило возобновить древний обычай, который уже много веков не практиковался в Индокитае, — устроить поединок этого слона с любым слоном кхмерского короля. Хозяин побежденного слона по этому обычаю должен был стать вассалом хозяина слона-победителя. Согласно кхмерским хроникам, Баром Реатеа I сумел выставить на поединок слона только ростом в 6 локтей. Этот слон, однако, проявил столько боевого задора, что обратил в паническое бегство лаосского гиганта. Так ли это было на самом деле, сказать трудно. Лаосская версия этих событий до нас не дошла. Во всяком случае, король Сеттатират остался весьма недоволен исходом этого «божьего суда» и решил прибегнуть к более обычному способу решения спора о верховенстве. В следующем году он направил против Кампучии две армии. Одна из них, численностью в 50 тыс., спускалась на судах вниз по Меконгу, другая — 70-тысячная армия во главе с самим Сеттатиратом двигалась по суше [36, с. 208; 135, с. 131]. Первая армия дошла до пров. Срей Сантхор в Центральной Кампучии. Здесь, при Прек Прасапе ей преградила путь кхмерская армия под командованием наследника престола принца Сатхи. Несмотря на большой численный перевес, лаосцы были разбиты. Между тем вторая лаосская армия встретилась при Пном Сонтхоке с кампучийским войском, которым командовал сам Баром Реатеа I. И здесь лаосцы потерпели полное поражение. Кхмерская армия захватила большое количество пленных. Рассеянное войско Сеттатирата бежало на север, отставших добивали крестьяне. Сам лаосский король с трудом вырвался из западни [36, с. 208—209; 140, с. 16].

В следующем году началась война между Бирмой и Сиамом. Воспользовавшись тем, что большая часть сиамских войск была связана обороной столицы, Баром Реатеа I в 1564 г. вторгся в Сиам и дошел почти до стен Аютии. В 1566 г. Сиам предложил Кампучии вернуть захваченную в 1473 г. пров. Чантабун в обмен на заключение мира и военный союз. Восстановление старых границ было отмечено каменными пограничными столбами. В Сиам был направлен кхмерский экспедиционный корпус под командованием сына Баром Реатеа I, принца Сорьопора. Однако совместный поход против Бирмы не состоялся. Под предлогом нанесенного ему оскорбления Сорьопор вскоре увел свои войска обратно в Кампучию [26, с. 83; 140, с. 15].

Некоторое время спустя в Кампучию вновь вторглись войска короля Сеттатирата. На этот раз его армия насчитывала только 20 тыс. человек. Она спустилась на речных судах по Меконгу до деревни Рока Конг (в 30 км к северу от Пном-Пеня). Здесь на реке произошло генеральное сражение между лаосской и кхмерской флотилиями. Вскоре после этого Баром Реатеа I умер. На престол вступил его сын Сатха (1567—1594) [26, с. 83; 36, с. 209].

В начале правления международное положение сложилось крайне выгодно для Кампучии. В августе 1569 г. Аютия пала под ударами войск бирманского короля Байиннауна. Сиам на 15 лет утратил свою самостоятельность. В это время большая часть Лаоса была оккупирована бирманцами, и он надолго перестал представлять опасность для кхмеров. Воспользовавшись этими обстоятельствами, Сатха в 1570 г. вторгся в Сиам и оккупировал провинцию Корат [13, с. 86].

В правление Сатхи в стране продолжался экономический подъем, начавшийся в первой половине XVI в. Продолжался рост таких городов, как Ловек, Пном-Пень, Удонг, Срей Сантхор, где наряду с феодалами и обслуживающим их персоналом проживало значительное число купцов и ремесленников. Расширялись и ремонтировались ирригационные системы. Производилось большое количество риса, который не только потреблялся на внутренние нужды, но и шел на экспорт. Кампучийский рис особо ценился за свое высокое качество. Кампучия поставляла на международный рынок также скот, рыбу и другие продовольственные товары. Особую статью экспорта составлял вывоз обученных слонов. Из промышленных товаров Кампучия производила для внутреннего потребления или на экспорт шелковые, конопляные и хлопчатобумажные ткани, лак, квасцы, сандал, слоновую кость, камфору, воск, благовония, драгоценные камни. Страна производила или реэкспортировала такие металлы, как золото, серебро, олово, свинец, медь. Кампучия импортировала шелковые китайские ткани, изделия из фарфора, серу, ртуть, огнестрельное оружие и боеприпасы. В XVI в. развивалась также и внутренняя торговля по речным путям. Немаловажную роль играла и торговля с Лаосом по Меконгу. На степень развития кампучийского рынка в XVI в. указывает то, что страна в этот период чеканила собственную монету, в то время как такие крупные страны Индокитая, как Бирма и Сиам, своей монеты не имели. Внешнеторговыми операциями наряду с королем и крупными феодалами занимались постоянно проживавшие в стране китайские, малайские и индонезийские купцы. Крупных купцов кхмерского происхождения в Кампучии, как и в Сиаме, не было (их функции в обеих странах выполняли местные феодалы; торговля рядом товаров вообще была государственной монополией, которую осуществляли чиновники короля) [26, с. 84].

При Сатхе продолжалось оживленное религиозное строительство. В 1577—1579 гг. проводилась даже реконструкция грандиозного храма древних кхмерских царей Ангкор Вата, несмотря на его индуистский характер. Но наряду с экономическим процветанием уже в 70-х годах XVI в. появляются первые, пока едва заметные, признаки политической нестабильности. В 1574 г., согласно некоторым кхмерским источникам, король Сатха отрекся от престола в пользу своего десятилетнего сына Чей Четты. Но испанские и португальские источники, основанные на показаниях большого числа очевидцев, не говорят ни о какой смене правителей в это время. Вероятнее всего, Сатха просто объявил Чей Четту своим соправителем, чтобы гарантировать передачу короны своим детям (с этой же целью он вскоре или одновременно с Чей Четтой короновал и своего шестилетнего сына принца Тона)⁴. Этим он хотел отрезать дорогу к трону своему брату Сорьопору, популярность которого в феодальных кругах вызывала у Сатхи опасения [36, с. 212].

В начале 80-х годов XVI в. на западе вновь поднимается сиамская угроза. В 1583 г. талантливый сиамский полководец принц Наресуан отвоевывает у Кампучии провинции Корат и Чантабун. С тех пор, вплоть до настоящего времени, эти области остаются в составе Сиама (Таиланда).

Вслед за тем, продвинувшись в глубь коренной Кампучии, Наресуан занял Баттамбанг и Пурсат. После этого он осадил столицу страны Ловек. Подошедшие из глубины страны войска деблокировали столицу. Наресуан был вынужден отступить, отчасти из-за начавшейся эпидемии холеры. Но от холеры и начавшегося голода сильно пострадало и население Кампучии [26, с. 85; 114, с. 64].

В мае 1584 г. Сиам провозглашает свою независимость от Бирмы и начинается новая бирманосиамская война. Уже в 1584 г. король Сатха включается в эту войну в качестве союзника Бирмы. Это был неосмотрительный шаг, так как Кампучия еще не оправилась от потрясений прошлого года. Кхмерские войска вторглись в Сиам и оккупировали две юго-восточные провинции. Затем Сатха двинулся на Аютию. Но он не учел стремительного характера действий Наресуана. Быстро отразив удары бирманцев, он перебросил свои войска на восток и, обойдя армию Сатхи с севера, перерезал ее коммуникации с Кампучией. Кхмерская армия оказалась на грани разгрома. С большими потерями ей удалось пробиться к своей границе [36, с. 212].

В 1587 г. Наресуан, в очередной раз разгромив бирманцев, совершил новый набег в глубь кампучийской территории. При этом он, если верить одной дошедшей до нас надписи, даже временно захватил Ловек [140, с. 19]. Авторитет Сатхи, и без того подорванный неудачным походом 1584 г., окончательно упал. Ища выхода из создавшегося положения, он решил обратиться за помощью к испанцам и португальцам⁵.

Новый набег сиамцев в 1591 г. был отражен благодаря огромному напряжению всех сил страны. Чувствовалось, что монархия Сатхи доживает свои последние дни. В феврале 1593 г. Наресуан в последний раз нанес бирманцам сокрушительное поражение на своей территории. Весной того же года он уже перенес военные действия на территорию Бирмы и одновременно начал готовиться к решающему походу против Кампучии.

Судя по кхмерским хроникам, в этой подготовке немаловажную роль играла деятельность тайной агентуры. В частности, Наресуан заслал в Ловек двух сиамских монахов. Они под видом лекарства дали королю такое средство, от которого у него началось нервное расстройство. «Почувствовав себя больным, король обратился к этим двум монахам, которые объяснили его болезни присутствием статуи Будды... Король тотчас вызвал рабочих и приказал им сбросить вниз статую Блаженного. Монахи поспешили в Сиам с вестью об этом знаке неуважения, вызвавшем негодование камбоджийцев. Лишившись своего традиционного покровителя, они чувствовали себя беззащитными и готовы были безропотно покориться всякого рода несчастьям» [36, с. 213]. Эту версию, конечно, можно оценить как попытку кхмерского летописца задним числом дать логическое (по понятиям того времени) объяснение постигшей Кампучию национальной катастрофы. Но, возможно, что в данном случае нет дыма без огня. Король Сатха, заискивавший перед католическими миссионерами в надежде на иностранную помощь и даже обещавший (хотя вряд ли искренне) креститься, в конце своего правления явно сильно испортил отношения с буддийским духовенством, бывшим главной опорой власти его предшественников. При этом могли происходить всякого рода эксцессы, хотя вряд ли в такой скандальной форме, как это изображает летописец. Во всяком случае, охлаждение, если не прямой разрыв Сатхи с буддийским духовенством, бесспорно ослабили силу сопротивления сиамскому нашествию.

В июле 1593 г. войска короля Наресуана вступили на территорию Кампучии и заняли пров. Сиемреап. Затем, погрузившись на 250 кораблей, они пересекли оз. Тонлесап и оккупировали провинцию Кампонг Свай. Другой сиамский корпус, численностью в 20 тыс. человек, на 200 военных кораблях обогнул побережье Кампучии и высадился в глубоком тылу, в пров. Бассак. Третий корпус, состоявший из 10 тыс. тямов, перешедших на сторону Наресуана, также был переброшен по морю для захвата пров. Бантеай Меас. Так было подготовлено окружение Ловека [36, с. 213; 56, с. 132].

Сатха тщетно пытался остановить продвижение сиамцев, направив одну флотилию перегородить Меконг, другую — на оз. Тонлесап. Сиамские войска с северо-запада, запада, юга и юго-востока надвигались на Ловек. Потеряв присутствие духа, Сатха бросил столицу и бежал с сыновьями-соправителями сначала в Срей Сантхор, а когда сиамцы подошли и к этой крепости, скрылся в Лаосе. Брат Сатхи, Сорьопор, узнав о побеге короля, прорвался сквозь кольцо сиамских войск в Ловек и возглавил оборону города [36, с. 214].

Несмотря на упорство защитников кхмерской столицы, Ловек пал после нескольких месяцев осады в январе 1594 г. Победители разграбили город, а затем сожгли его. В огне погибли государственные архивы, летописи, собрания законов, религиозные и поэтические произведения. Многие буддийские святыни и большое количество уникальных рукописей были вывезены в Аютию. 90 тыс. жителей Ловека и его окрестностей были угнаны в Сиам. В их числе был и принц Сорьопор с семьей. В Ловеке был помещен сиамский гарнизон. Независимость Кампучии, казалось, была утрачена надолго [36, с. 215; 114, с. 66].

¹ Некоторые историки считают, что Рама Тхуфдей через несколько месяцев был уморен голодом в сиамской тюрьме [26, с. 70]. Однако он прожил в плену еще 12 лет. В Аютии у него родился сын, принц Онг, впоследствии сыгравший видную роль в кампучийской истории.
² На них помещалась гарантийная надпись и изображение священного гуся на котором ездил Брахма [114, с. 61]. Возможно, Най Кан хогел отчасти ослабить влияние буддийского духовенства (которое в это время все больше феодализировалось) в пользу уже безопасного индуизма, не имевшего в стране реальной поддержки.
³ Характерно, что Анг Тян прикрепил к монастырю не коренных кхмерских крестьян, а рабов-инородцев. Видимо, уровень эксплуатации крестьян при нем еще не достиг норм конца XV в.
⁴ 1574 г.— дата коронации сыновей Сатхи, принятая Д. В. Деопиком. Существует, однако, и другая датировка этого события — 1584 г., принятая, в частности, французскими историками Б. Гролье [140, с. 31] и А. Дофин-Менье [114, с. 65]. Если оставить в стороне чисто хронологические аргументы, датировка 1584 годом, пожалуй, выглядит логичнее, так как резкое падение авторитета Сатхи в результате драматических событий 1583—1584 гг. не вызывает никаких сомнений. Кроме того, если младшему сыну Сатхи принцу Тону в 1574 г. было шесть лет, то в 1596 г., когда он начал самостоятельное царствование под именем Баром Реатеа II, ему бы исполнилось 28 лет. Между тем современники единодушно утверждали, что Баром Реатеа II был молод и неопытен. Это было бы вполне логично, если бы принц Тон родился на десять лет позже и прошел обряд коронации в 1584 г.
⁵ Подробнее об этом см. в главе 7.

<<Назад Вперёд>>

Просмотров: 4020

загрузка...

Другие книги по данной тематике