|
Поразительная стойкость и выносливость армянского народа лучше всего видны на примере истории Киликийской Армении. Это сага о мужестве и терпении. Искусственное государство, основанное в чрезвычайно трудных условиях в чужой стране, сумело выжить на протяжении нескольких столетий и даже временами процветать. Оно пережило большинство франкских государств, созданных крестоносцами, и оставило после себя очаги армянской культуры и население, сохранившееся до наших дней.
Киликия – край, имевший огромное стратегическое значение. Она протянулась вдоль берегов Средиземного моря к югу от горных массивов Тавра и Анти-Тавра и включала в себя залив Александретту (нынешний залив Искандерун) и такие города, как, например, Тарс, родина святого Павла. Большая часть этой гористой страны лежит на отрогах Тавра, что часто означает скалистые берега и маленькие уютные бухточки и в древние (классические) времена делало эти места любимым убежищем пиратов, а в Средние века привлекало генуэзских и венецианских купцов. Были там и не слишком обширные леса, откуда шла древесина в Египет и Сирию. Восточная часть этой страны буквально усеяна идеальными для обороны изолированными утесами, увенчанными руинами древних крепостей. Равнинная, низинная часть страны обильна водой и чрезвычайно плодородна. С военной и политической точки зрения контроль над Киликией был жизненно необходим для свободного сообщения между Малой Азией и Сирией. Ведь знаменитые Киликийские Врата, этот узкий проход между крутыми горными склонами, был самым удобным, а иногда и единственно разумным путем из Константинополя и Западной Малой Азии в великие города Сирии, Египта и Месопотамии.
До возвышения ислама Киликия принадлежала Византии. В VII веке она подверглась нашествию арабов, а затем в 965 году император Никифор II вновь вернул ее под власть Константинополя. Греки застали страну обезлюдевшей и назначили туда нескольких армян наместниками в важные города, доверив им командование местными воинскими частями и наградив большими поместьями. Постепенно эти правители приобрели статус наследственных господарей и сделали свои владения независимыми анклавами и личными баронствами, лишь номинально подчинявшимися Константинополю. По мере того как греки по куску присоединяли Великую Армению к Византийской империи и под напором тюркских набегов ручеек армянских беженцев, стремившихся в Киликию, превратился в мощное наводнение.
Между 1078-м и 1085 годами армянский предводитель по имени Филарет сумел объединить под своим началом обширные территории, включавшие города Мелитену, Мараш, Эдессу и Антиохию. Впрочем, с его смертью этот непрочный агломерат рассыпался.
Так что когда князья и рыцари 1-го Крестового похода прорвались сквозь армии сельджуков, разбив их при Никее в 1097 году, они были радостно удивлены тем, что их гостеприимно встретило население, в основном христианское. «Страна Армян» простиралась далеко на север (до Цезареи в Каппадокии). Точно так же приветствовало крестоносцев армянское население Команы и Коксона.
Пройдя Киликийские Врата, крестоносцы получили помощь со стороны многих владетелей-армян. Наместник Мелитены (Малатьи) Гавриил был армянином греческой ортодоксальной веры. Его дочь вышла замуж за Болдуина Ле Бурга. Армянин Константин был правителем Гаргара. Татул был назначен императором Алексеем Комнином наместником в Мараш и утвержден в этой должности крестоносцами. Армянский элемент был особенно многочисленным в Эдессе, наместник которой, некий Торос, получил от Алексея Комнина высокое звание куроплата, то есть «хранителя дворца».
Вдохновителем армянских искателей приключений той эпохи был некий Рубен, или Роупен, который где-то около 1080 года укрепился в замке Бардзберд (западно-армянская форма Партцперт), расположенном в сердце Киликийских гор. Рубену, основателю династии Рубенидов, наследовал его сын Константин I (1095–1100 гг.), в правление которого и появились в этой земле первые крестоносцы. Армяне активно помогли крестоносцам при осаде Антиохии продовольствием и военным снаряжением. Сын Константина, Феодор, или Торос I (1100–1023 гг.), почувствовал себя достаточно сильным, чтобы выйти из своей горной твердыни и отнять у Византии верхнюю долину Пирама с городами Сис и Аназарпа. К той поре армяне стали играть существенную роль в междоусобицах крестоносцев. Торос помогал Болдуину II Эдесскому в его войнах с эмиром Мосула. Когда Болдуин стал королем Иерусалима, ему наследовал Жосклен де Куртене, приходившийся Торосу свояком, причем их родственные отношения были весьма дружелюбными. В то же время Торос обязан был воевать против Танкреда, мечтавшего создать в Киликии норманнское королевство. При последующих князьях Рубенидах византийцы неоднократно делали решительные попытки вернуть Киликию империи. Император Иоанн II в 1137 году вторгся в Киликию, захватил в плен правившего тогда барона Левона I и двоих его сыновей, один из которых был ослеплен и от этого умер. В 1162 году один князь из рода Рубенидов был взят в плен византийским наместником в Нижней Киликии и заживо сварен.
Армянская Киликия
Сочетая военную сноровку и дипломатические уловки, армянские Рубениды пережили все эти беды и укрепили, притом весьма искусно, свои владения. В их успехах немалую роль сыграли династические браки с ведущими семействами крестоносцев, а контакты с крупными центрами Средиземноморья способствовали выгодной торговле. При Левоне I Великом (1186–1219 гг.) и его зяте Гетуме I (1226–1269 гг.) Киликийская Армения достигает международного статуса: она становится королевством, союза с которым ищут даже римский папа и император Священной Римской империи.
О доблести рыцарей Киликийской Армении свидетельствует тот факт, что такая важная фигура, как император Фридрих Барбаросса, заигрывал с ними накануне 3-го Крестового похода, а папа Клемент III писал и Левону I, и Католикосу всех армян Григорию IV, уговаривая их оказать крестоносцам финансовую и военную помощь. В мае 1189 года Фридрих покинул Регенсбург и во главе отличной армии, преодолев враждебность византийского императора Исаака Ангела, направился походом в Малую Азию. Когда император приблизился к землям Киликийской Армении, Левон направил ему посольский эскорт. Тем временем, 10 июня 1190 года, Фридрих, не то купаясь, не то пытаясь переправиться через реку Каликаднус (Гёксу) близ Селевкии (ныне Селефке), утонул. Второе армянское посольство, возглавляемое почтенным епископом и писателем Нерсесом из Лампрона, прибыло слишком поздно, чтобы застать императора в живых, и возвратилось в Тарс с сыном императора, священнослужителями и германским войском. Фридрих дал торжественную клятву, что вознаградит верность Левона королевской короной, так что его смерть грубо отрезвила армян. Однако Левон оказал крестоносцам всяческую поддержку: его войска принимали участие в осаде Акры, и он присоединился к английскому королю Ричарду Львиное Сердце в завоевании Кипра.
В конце концов терпение и стойкость Левона были вознаграждены. Армянское посольство, направленное к новому императору Священной Римской империи Генриху VI и к папе Целестину III, нашло благоприятный отклик, особенно из-за того, что армяне манили их возможностью последующего воссоединения с католической церковью. В 1197 году имперский канцлер Конрад Хильдесхейм направился на восток, везя с собой две короны: одну для Амальрика Кипрского, другую – для Левона Армянского. Несмотря на сложности религиозных разногласий, коронация Левона состоялась 6 января 1199 года в Тарсе. Ее освятили и папский легат, кардинал Конрад Виттельсбахский, и армянский католикос Григорий VI Пахлавуни.
Хотя Левону не удалось достичь поставленной цели – отобрать Антиохию в пользу Киликийской Армении, – правление его является апогеем армянской государственности в странах Леванта. Его царство простиралось от Амана до Исаврии. Он был мудрым политиком и ловким дипломатом, установил полезные связи с другими современными ему правителями, такими, как Амальрик Лузиньянский, король Кипра и Иерусалима, чьим зятем Левон стал в своем втором браке. Свою дочь Риту, известную также как Стефания, Левон выдал замуж за Иоанна Бриеннского, короля Иерусалима. Племянница Левона, Филиппа, стала супругой императора Никеи Феодора I Ласкаря. Левон пережил разграбление Константинополя армией разбойников и негодяев, которые взяли его в 1204 году под видом 4-го Крестового похода. Видя, как усиливаются авантюристы, папские и западноевропейские, Левон предоставил значительные территории рыцарям ордена Святого Иоанна (госпитальерам) и рыцарям Тевтонского ордена в надежде, что они помогут сдержать напор тюрок-сельджуков из Анатолии.
Коронация Левона I принесла его стране обещание политической стабильности и торгового процветания. Генуя и Венеция поспешили направить к нему своих послов, чтобы договориться о торговых соглашениях и льготах. В марте 1201 года Левон и генуэзский посол Огерио ди Палло подписали торговый договор. Киликия стала важным перевалочным пунктом, где происходил обмен экзотических продуктов из Центральной Азии, доставляемых караванами из-за Каспия, на товары, произведенные в Западной Европе. Генуэзцам дано было право построить свои резиденции и создать коммерческие предприятия в Сисе, Мамистре и Тарсе с собственными церквами и консульствами. Вскоре после этого подобные же привилегии были предоставлены венецианцам.
Большое число источников подтверждает важное коммерческое значение Киликийской Армении. Главная таможня находилась в порте Паллорум, хотя ее роль постепенно перешла к таможне в Айасе, расположенном в десятке миль к востоку. Важный в этом смысле город Адана стоял на Сарусе неподалеку от моря. Еще один такой город – Мамистра на Пираме – также находился рядом с судоходными водами. Летописи рассказывают, что в 1322 году к Тарсу еще можно было добраться по воде. В наши дни большинство старых портов Киликийской Армении оказались далеко от береговой линии, которая сильно отодвинулась на юг, к Средиземному морю, из-за речных наносов и песка с гор Тавра. Киликия стала международным центром торговли пряностями. Другие товары, постоянно упоминаемые в записях той эпохи, – это сахар, древесина цезальпинии (иногда называемой теперь бразильским деревом), хлопок, железо, медь, лен и шкуры скота. Караванные пути связывали Киликию с Конией и Константинополем на северо-западе и Марашем с Тавризом (Тебризом) на востоке.
Левон уделял большое внимание упорядочению и организации управления и законов в своем государстве. Он смоделировал по франкскому образцу и ввел в обиход множество франкских титулов и названий должностей, например сенешали, маршалы, бейлифы и тому подобное. Древняя феодальная система Армении была видоизменена на манер западного феодализма. Непокорные нахарары (наследственные князья) были приведены к покорности и обязаны давать присягу на верность монарху. Многие армянские крестьяне-иммигранты утвердили себя в качестве свободных землепашцев, однако местное киликийское крестьянство было поставлено в крепостную зависимость. Судебная система также была организована по западному образцу. Высший суд пребывал в столице царской резиденции – Сисе. Созданный по образцу антиохийского суда присяжных, этот царский суд держал монополию на «высшую справедливость» (суд высшей инстанции), ранее принадлежавшую крупным баронам. Существовал также «низший суд» для горожан. Интересно отметить, что кодекс законов, известный под именем Антиохийского судебника, сохранился только в своем армянском исправленном варианте, созданном около 1265 года верховным коннетаблем Смбатом, братом царя Херума I. Созывались также специальные суды под юрисдикцией латинских рыцарских орденов, таких, как, например, госпитальер в Исаврийской Селевкии и консульские трибуналы генуэзцев и венецианцев. У армянских католикосов имелись свои собственные церковные трибуналы.
События царствования Левона подробно отражены на его монетах, золотых, серебряных и медных. Главный монетный двор находился в городе Сисе. На аверсе всех серебряных монет Левона I, кроме специального коронационного выпуска, царь изображен на троне, украшенном львиными головами. На голове у него корона, на плечах царская мантия, в правой руке он обычно держит крест, а в левой геральдическую лилию. На большинстве серебряных монет ноги царя опираются на подножку. В некоторых деталях этот рисунок воспроизводит монеты Священной Римской империи, а именно Генриха VI. Особые серебряные монеты были отчеканены в 1199 году в честь коронации Левона. На этих монетах изображен Христос, стоящий во весь рост, и коленопреклоненный Левон в короне и мантии. Между головами Христа и Левона иногда изображен падающий с небес луч света, иногда – голубь. Иногда там присутствует протянутая рука, указующая на корону царя. На реверсе большинства драхм (трам) Левона рисунок весьма необычен: крест между двумя стоящими на задних лапах и смотрящими назад львами. В других вариантах изображен лев идущий или держащий крест. Левон обожал обыгрывать значение своего имени: Левон = Лев. Часто львы на его монетах имеют человеческие лица и носят корону. На медных монетах царскому лику намеренно приданы львиные черты. Левон также выпустил ряд золотых монет. Подлинные экземпляры их крайне редки, но где-то около 1960 года на рынок стали поступать подделки производства ювелирной мастерской в Антиохии (Антакии).
Когда в 1219 году Левон I скончался, он не оставил после себя наследника мужского пола. Наследницей он назначил свою юную дочь Изабеллу, хотя выбор этот не устраивал многих видных князей и баронов. В конце концов, после нескольких дворцовых заговоров и жестоких убийств, проблема преемственности была разрешена: в 1226 году Изабелла сочеталась браком с князем Гетумом, отпрыском влиятельного рода Гетумидов Лампронских.
Гетум I процарствовал более сорока лет и выказал великую сообразительность перед лицом невероятных трудностей. Его врагами были могущественные мамелюки Египта и сельджукские султаны Конии. К тому времени владычество крестоносцев в Леванте сильно пошатнулось. Ситуация на Ближнем Востоке резко осложнилась внезапным вторжением монгольских орд из Центральной Азии, которые хлынули в Персию, Русь, Грузию, затопили большие куски Анатолии и Месопотамии. Армяне Киликии сумели умиротворить монголов путем дипломатии и предложения союза, а также предоставлением припасов. Однако это случилось уже после того, как алтайские полчища опустошили и разграбили Великую Армению, лежавшую прямо на пути их нашествия. Один из главных источников наших сведений о монгольском нашествии XIII века армянский летописец Григорий из Акнера создал обстоятельный труд «История нации лучников». Григорий живо передает ужас, внушаемый татаромонгольскими ордами. Он был подобен страху, который испытывали все два столетия назад перед тюрками-сельджуками.
«Итак, теперь мы расскажем о том, на кого были похожи эти первые татары, потому что первые явившиеся в верхнюю страну не были похожи на людей. Они имели неописуемо жуткий вид: у них были огромные головы, как у буйвола, узкие глаза, как у птенцов, вздернутый приплюснутый нос, как у кошки, выдвинутая челюсть, как у пса, узкие чресла, как у муравья, ноги короткие, как у свиньи, и от природы совершенно не было бороды. При львиной силе они имели пронзительные, как у орла, голоса. Они появлялись, когда их меньше всего ждали. Их женщины носили красивые шапки, повязанные поверх шалями из парчи. Их широкие лица были обмазаны ядовитой смесью смол. Смерть не являлась среди них, так как жили они по триста лет…
Сами они, по силе и сноровке своей, прибывали с набегами своей кавалерии и захватывали непокоренные города и замки, грабили и брали пленных. Они безжалостно убивали мужчин и женщин, священников и монахов, забирая в рабство дьяконов, грабя без стыда церкви христианские, обдирая украшения с драгоценных мощей святых мучеников, с крестов и священных книг, выбрасывая сами книги, как ненужные, не имеющие цены».
Когда первоначальная ярость монгольского нашествия поутихла, армяне смогли оценить ситуацию и воспользоваться выгодами, которые давало благожелательное отношение некоторых монгольских вождей к христианскому населению Ближнего Востока. Перед тем как Чингисхан официально принял ислам (около 1300 г.), монголы считали мусульман своими главными врагами. Великие ханы даже начали переговоры с папством, в результате чего несколько западных посольств посетили монгольскую столицу Каракорум. Забрезжила надежда возобновить Крестовые походы при поддержке монголов. Особенно заманчивой казалась эта перспектива царю Киликийской Армении Гетуму, испытывавшему сильное давление со стороны мусульманских соседей. Между 1233-м и 1245 годами Гетуму пришлось даже пойти на то, чтобы чеканить серебряные монеты совместно от своего имени и имени конийских султанов Кэй-Кубада I и Кэй-Хусрау II, вторгшихся в Киликию и наложивших на армян суровую дань.
Царь Гетум в 1253 году решил посетить великого хана Менгу (Мункэ) и отправился в Каракорум. Он был первым чужеземным правителем, явившимся к монгольскому двору по своей воле, и потому его приняли с высочайшими почестями. Менгу пообещал освободить армянские церкви и монастыри, находящиеся на монгольских территориях, от налогов. Главным желанием Гетума, главной его идеей было освободить Святую землю от мусульман с помощью монголов и западных католических держав. С этой целью он старался заключать династические союзы с франкскими князьями. Одна его сестра, Стефания, вышла замуж за кипрского царя Генриха I; другая, Мария, – за Иоанна Ибелинского, графа Яффского. Затем Гетум выдал своих дочерей за представителей династий крестоносцев: Сибиллу за Боэмунда VI Антиохийского, Юфимию – за Юлиана, графа Сидонского, Марию – за Гвидо Ибелинского, сына Болдуина, кипрского сенешаля.
Поначалу армяне получили немало выгод от альянса с монголами. Гетуму даже удалось в 1259 году победить сельджукского султана земли Рум, Килиджа Арслана IV. Он также изгнал тюркоманов, укрепившихся на западных границах Киликии, и смертельно ранил их вождя Карамана (в 1263 г.). Но вскоре армяне почувствовали все неудобства этого союза. После того как предводитель монголов Хулагу-хан разрушил в 1260 году Алеппо, он должен был вернуться в Каракорум, чтобы принять участие в выборах нового верховного хана. Командование монгольским войском в Сирии было возложено на Китбогу, крещеного монгола, несторианина. Дамаск в том же году сдался Китбоге, но затем, в сентябре 1260 года, монголы потерпели сокрушительное поражение при Назарете от Кутуза, мамелюкского султана Египта, и его военачальника Бейбарса. Несколько недель спустя Бейбарс убил своего повелителя, султана Кутуза, и захватил египетский трон для себя. Монголы отступили из Сирии и Палестины в Персию и Анатолию.
Армяне оказались среди первых жертв гнева Бейбарса. Лишенные своего щита, монгольской конницы, армяне не смогли оказать серьезного сопротивления. Мамелюки вторглись в Киликию в 1266 году, разграбили Мамистру, Адану, Айас, Тарс и несколько маленьких городов. В царской резиденции, Сисе, они подожгли кафедральный собор, предварительно вынеся из его сокровищницы все золото и собранные там ценности и ободрав с образов дорогие оклады. Царь Гетум находился в это время в Тебризе (Тавризе), ища поддержки у монгольского ильхана Персии. По возвращении Гетум нашел свою страну в руинах и отрекся от престола в пользу сына, который стал царем Левоном II (1270–1289 гг.).
В течение ряда лет внимание мамелюков было занято другими делами и странами, так что Левон II получил передышку, необходимую для залечивания последствий египетского нашествия. Новые привилегии были даны венецианцам, и был восстановлен порт Айас. Когда Марко Поло посетил его в 1271 году, то нашел его «городом славным и большим, многоторговым» и добавил, что «в город этот поступают все пряности, и шелковые ткани, и золото, и шерсть из внутренних областей». Однако вскоре Киликия вновь пострадала от набегов мамелюков. При этом Левону II добавили забот междоусобицы и мятежи части баронов. Монгольские ильханы Персии с армянской поддержкой в 1281 году вторглись в Сирию, но не смогли одержать победу над мамелюками. После этого Левон II заключил мирный договор с Египтом на весьма почетных условиях, включающих контрибуцию в размере миллиона дирхемов, часть которой должна была быть выплачена лошадьми, мулами и железными чушками.
По смерти Левона II в 1289 году пять его сыновей передрались между собой за престол, и все какое-то время занимали его. Из четырех дочерей Левона Изабелла была отдана замуж за Амальрика, брата кипрского короля Генриха II, Рита – за Михаила К, сына и соправителя византийского императора Андроника II Палеолога. Братоубийственная борьба между армянскими князьями дала египтянам шанс штурмовать резиденцию армянских патриархов в Громкле. Это была хорошо укрепленная цитадель на Евфрате, севернее Биры, в мусульманских источниках ее называют Каль'ат аль-Рум. Католикосы-патриархи всех армян избрали Громклу местом своего основного пребывания с 1151 года, с того времени, как им подарила этот замок Беатриса, супруга Жосклена де Куртене. Весной 1292 года султан аль-Ашраф выступил на Громклу и после тридцатитрехдневной осады взял ее штурмом. Последовала чудовищная резня, католикос Стефан IV был уведен в плен. Египтяне разграбили соборы и патриаршую резиденцию и разворовали или уничтожили драгоценные реликвии и сокровища церквей.
Ободренные сумятицей, армянские бароны и феодалы подняли мятеж. Армянское общество раскололось на тех, кто поддерживал прозападную фракцию, продолжавшую поддерживать союз с папством и франками, и националистов, презиравших все, что отличалось от древних традиций, связанных со святым Григорием Просветителем. (Этот дуализм и ныне, в XX веке, оказывает сильнейшее влияние на армянские дела.) Кое-кто полагает, что в 1307 году именно антизападная партия подстрекнула монгольского военачальника Биларгу убить царя Гетума III и его племянника царя Левона III, вместе с их свитой. Однако Сирарпия Дер Нерсесян возражает против этого традиционного взгляда, не находя основания ему в источниках, современных тем событиям.
При двух последних царях киликийской царской линии, Ошине (1308–1320 гг.) и Левоне IV (1320–1342 гг.), дворцовые интриги и тайные убийства были в порядке вещей. Неоднократные обращения за помощью против неверных к папе и королю Франции ни к чему не привели. И армянские цари вынуждены были вновь стать данниками египетских султанов. Левон IV был злодейски убит в августе 1342 года националистами, которые противились любому сближению с латинянами и папством.
Левон IV был последним потомком по прямой линии рубенидской королевы Изабеллы и гетумидского царя Гетума I. Он назначил своим преемником двоюродного брата, Гвидо де Лузиньяна, бывшего сыном тетки Левона Изабеллы, вдовы Амальрика Лузиньянского, князя Тирского. Гвидо прибыл из Константинополя с 300 солдатами и рыцарями и был тут же коронован, приняв царское имя Константина II. Однако дворец вскоре принял вид королевского двора латинян, царь окружил себя франкоязычными фаворитами, которых мало интересовали армянские национальные обычаи. Любопытно отметить, что Гвидо-Константин продолжал пользоваться французской формой своего имени (Ги) при чеканке монет, серебряных и медных. Хотя Гвидо-Кон-стантин был отважным воином, отстаивавшим национальные армянские интересы против мусульманского ига, он вскоре пал жертвой интриг армянских заговорщиков-националистов и был ими злодейски убит в ноябре 1344 года.
В этой атмосфере предательства и насилия, которая заставляет вспомнить о «Сицилийской вечере» и Риме времен Борджиа, царская власть в Киликийской Армении была обречена. Армянская знать теперь выбрала в свои государи претендента со стороны, вне наследной царской линии. Им стал Константин III (1344–1363 гг.), сын Болдуина Нигринумского, маршал Армении. В царствование Константина III последний значительный порт, Айас, в 1347 году попал в руки египетских мамелюков. В результате царство Константина III сократилось до отрезанного от моря анклава посреди мусульманской территории, лишенного всякого международного значения. Более того, Киликия оказалась прямо на пути распространения «черной смерти», чумы, пришедшей в Европу из Азии. Эта страшная зараза десятикратно уменьшила число подданных Константина III.
Положение далее осложнилось претензиями кипрского короля Петра I, который жаждал сам стать армянским царем или участвовать в управлении с помощью своих родственников, лузиньянских князей, племянников покойного царя Гвидо. Чтобы обеспечить поддержку папы, Петр I в 1362 году отправился в Авиньон и взял с собой князя Боэмунда, старшего племянника
Гвидо. Когда Боэмунд по пути заболел и умер, Петр перенес свое покровительство на младшего брата Боэмунда, Левона. Согласно некоторым хроникам, Левон, которому предстояло стать последним царем Армении, был незаконнорожденным. Во всяком случае, Левон V занимал трон Киликийской Армении дважды: один раз в течение нескольких месяцев в 1363–1364 годах, а затем вторично в 1374–1375 годах. Столкнувшись с враждебностью влиятельных баронов, осажденный в своей столице Сисе тридцатитысячным войском под командованием мамелюкского полководца, наместника в Алеппо, Левон V Лузиньян мужественно держался на протяжении нескольких месяцев против всех. Наконец он сдался и был пленником привезен в Каир вместе со своей супругой Маргаритой Суассонской и двоими их детьми.
В конце концов, благодаря вмешательству короля Кастилии и армянских сановников в Каире, а также усилиям своего верного духовника Дардела, Левон V был египтянами отпущен на свободу. Ему было позволено поселиться в Париже, где он и умер в ноябре 1393 года и был похоронен в монастыре селестинцев. Памятник ему теперь находится в соборе Сен Дени. В парижской церкви Сент Шапель имеется каменный барельеф с изображением Ноева ковчега и потопа, причем на заднем плане отчетливо видны гора Арарат и армянский собор Звартноц.
Несмотря на жуткие жестокости, предательство и убийства, марающие историю Киликийской Армении, достижения ее правителей, рыцарей и горожан никак нельзя назвать малозначительными. Киликия пережила большинство франкских королевств Леванта и оставила после себя долговечное наследие в архитектуре, искусстве, миниатюрах, поэзии, исторических писаниях, а также законодательных и административных кодексах. Это в Киликии родился возвышенный поэт Нерсес Шнорали и ученый-теолог Нерсес Лампронский (ум. 1198). Именно здесь два мастера армянской миниатюры, Саркис Питцак и Торос Рослин, создавали свои несравненные изысканные картины. Практически во всех современных книгах о замках крестоносцев включены сведения об армянских зданиях. Выдающимися образцами феодальной архитектуры является крепость Анамур, которая избрана украшать второй том «Истории Крестовых походов», изданной Пенсильванским университетом.
С Левоном V политическая история Армении закончилась почти на пять столетий… до провозглашения в 1918 году Армянской республики. Киликия стала частью мамелюкских владений до XVI века, когда она была захвачена Оттоманской империей. Титул армянского царя наследовали Лузиньяны Кипрские, а затем передали его Савойскому дому. Только в Кавказской Армении в Карабахском районе, на границе с Азербайджаном, сохранялись некоторые остатки старой структуры феодальной монархии: там мелики, то есть местные царьки, сохраняли свою суверенность вплоть до присоединения к России в 1805 году.
Киликия открыла армянам дверь в западный мир. Через эту дверь им было суждено пройти в Средиземноморье и западные страны, укорениться на Кипре, в Каире и Смирне и даже в Венеции и Марселе. Их сообщество процветало в Константинополе под властью Оттоманской империи вплоть до страшных времен правления Абдул-Гамида и режима хунты младотурок. В Иерусалиме армянский патриархат по-прежнему является силой, с которой принято считаться в религии, культуре и политических делах Ближнего Востока. Армяне также осели в Голландии и занимаются печатным делом в Амстердаме начиная с XVII века и по настоящее время. Армянин по имени Паскаль приобщил парижан к кофе. В 1672 году, при Людовике XIV, он открыл в Париже на ярмарочной площади предместья Сен-Жермен первое кафе. Позднее Паскаль устроился на набережной Л'Эколь, где продавал кофе по 2 соля и 6 денье за чашку. Не добившись благоденствия в Париже, Паскаль в конце концов перебрался в Лондон, где со времен короля Карла II кофейни были в большой моде. Спустя несколько лет другой армянин, Малибан, вновь открыл в Париже кафе на рю де Бюсси около королевского зала для игры в мяч (Жёде-Пом), неподалеку от аббатства Сен Жермен. Разумеется, в наши дни этот район стал одним из самых прославленных приманок для туристов и знаменит во всем мире как квартал кафе.
Армяне также продвинулись на север в Румынию, Польшу, Венгрию, а позднее в Россию, где наибольшее их число поселилось в районе Ростова-на-Дону, в собственном городке Новая Нахичевань. В Средние века существовали свободные армянские городки в Польше и Венгрии, которые были центрами деловой активности, социального и технического прогресса.
А Кавказской Армении в 1500–1722 годах большие беды принесли нескончаемые войны между оттоманскими турками и персидской династией Сефевидов. Турки и персы поделили Армению на сферы влияния. Большая часть, вокруг озера Ван, отошла к туркам, а меньшая, включающая Ереван и озеро Севан, к персам. Шах Аббас I (1587–1629 гг.) переселил большое число армян из районов Нахичевани и Джульфы в предместья города Исфахан, своей столицы, где они укоренились и процветали в собственном кафедральном городе Новая Джульфа. Предприняв этот шаг, шах Аббас руководствовался желанием пресечь сепаратистские стремления армянских националистов, понимая, какими отличными деловыми качествами обладают армяне. Это должно было помочь процветанию Исфахана и укрепить торговые связи со странами Персидского залива, Индией и даже Малайей и Дальним Востоком.
Индия с ее огромными перенаселенными городами бросала заманчивый вызов армянской предприимчивости и смекалке. Император династии Моголов Акбар (1542–1602 гг.) пригласил армян приехать и поселиться при его дворе. В результате в Агре возникла благоденствующая армянская колония. В соответствии с настойчивым желанием императора там в 1562 году была возведена армянская церковь. Одна из жен Акбара, Мариам Замани Бегум, была армянкой, как и главный судья Акбара (Мир Адл). Женщина-врач, присматривающая за здоровьем царского гарема, была армянка Юлиана. Армяне пользовались определенными правами и привилегиями и поспособствовали тому, чтобы правительство Моголов позволило Джобу Чарноку в 1690 году устроить порт и торговую столицу Калькутту. В страшные дни разграбления Калькутты и трагедии «черной ямы» человечный купец-армянин Ходжа Петрус Арафон тайно снабжал британских беглецов, спасавшихся на судах по реке Фульте от прибывающей из Мадраса армии возмездия под командованием адмирала Уотсона и полковника Клайва в январе 1757 года.
С 1760 года и далее индийское производство оружия было в основном в руках армян. Выдающимися специалистами по производству оружия были Шах Назар Хан, работавший у Ахмада Шах Дуррани в Лахоре, и его соотечественник Гурген Хан, армянский министр и главнокомандующий при набобе Мир Кассеме в Бенгалии (1760–1763 гг.). В Дакке армяне стали первооткрывателями торговли джутом. Они были многочисленны и очень влиятельны в Бомбее. Стоит обратить внимание на то, что первый армянский журнал в мире, «Аздарар», появился в Мадрасе в 1794–1796 гг. Его редактором и издателем был викарий Арафон Шумавон. Эдуард Рафаэл, римский католик, армянин, был одним из основателей «Карнатик Банка», первого акционерного банка в Мадрасе, открывшего свои двери 1 июня 1788 года. Любопытно отметить, что сын Эдуарда Рафаэла, Александр, впоследствии был избран в палату общин в качестве тори-католика. Он был шерифом Лондона в 1829 году и первым армянином, ставшим членом британского парламента.
|
