Глава 8. ИБЕРИЙСКОЕ. ИСКУССТВО

   Из предыдущих глав явствует, что в регионе между Андалузией и Роной не было ни одного унифицирующего фактора, кроме алфавита. Такое разнообразие индивидуальных региональных центров становится еще более очевидным, когда мы рассматриваем иберийское искусство.

   Скульптуры встречаются только в Андалузии и на Юго-Востоке, а скульптурные изображения человека не распространены дальше к северу от Аликанте. Этот факт говорит о схожести произведений различных художественных мастерских и школ. В том, что касается рисунков и (за исключением общих элементов) керамических изделий с геометрической росписью, то здесь мы имеем другие местные центры зооморфной и гуманитарной декоративной росписи. Первая встречается только на Юго-Востоке, а вторая распространена по всему Юго-Востоку, Испанскому Леванту и долине Эбро. И наконец, обработка металлов ограничивается Центральной и Западной Андалузией. Украшения в этих регионах носят скорее тартесский, чем иберийский характер.

   Имея все это в виду, перейдем к другому фундаментальному аспекту иберийского искусства – его хронологии. Незначительное число чисто научных раскопок означает, что хронологию следует устанавливать на основе изучения эволюции стилей этого искусства. Примеры финикийского и греческого влияния на иберийское искусство позволяют предположить, что его местная форма произошла из этих двух источников, а его последний период, по-видимому, формировался уже во времена римского нашествия.

   Рис. 44. Находки каменных скульптур в иберийский период (по Куадрадо) и расположение вотивных пожертвований из терракоты и бронзы

   Отнесение сроков существования иберийского искусства к периоду, близкому к римскому захвату, вызвано, главным образом, работами профессора Гарсия Бельидо, но такая точка зрения подвергается критике. Профессор выделил 3 периода: 1) греческий провинциальный между V и III веками до н. э.; 2) полностью местное развитие с конца III по I столетие до н. э.; 3) римский провинциальный период между I и IV веками н. э.

   Архаический характер иберийской скульптуры вполне очевиден. Все фигуры сделаны фронтально. Им не хватает динамики, и, как правило, они вертикальные. Об этом же свидетельствуют геометрический орнамент росписи ваз и их формы. Однако в 1940 году было невозможно связать истоки иберийского искусства с восточным архаизмом из-за недостатка внешних свидетельств. Бельидо настаивал на псевдоархаизме, основанном на простой схожести произведений провинциальной скульптуры Восточного Средиземноморья. Он использовал термин «псевдоархаичный» в хронологическом смысле. Однако это не объясняло исторического и культурного происхождения архаизмов иберийского искусства. Сейчас совершенно невозможно вставить иберийское искусство в какие-либо строгие географические или хронологические рамки. Существуют формы и модели архитектурных украшений явно греческого и восточного происхождения. Прослеживается определенное заимствование греческих архаизмов в скульптурных изображениях человека и животных с точки зрения как стиля, так и эволюции. На некоторых вотивных пожертвованиях также лежит печать архаического типа, встречающегося повсюду в неклассическом Средиземноморском регионе.

   Признать классические истоки иберийского искусства не значит отрицать его оригинальность и независимость, поскольку классическое влияние не нарушает исторической реальности местной культуры. В прошлом иберийский район приписывался к классическому Средиземноморскому региону и поэтому формально должен был соответствовать его характеру, однако фактически этого не было.

   Сегодня истоки иберийского искусства можно датировать V веком до н. э., основываясь на свидетельствах из различных захоронений, где фрагменты скульптур использовались повторно в последующих фазах. Стратиграфический анализ некоторых поселений и кладбищ показывает, что иберийская керамика, развившаяся на основе греческого и восточного импорта, относится ближе к VI веку до н. э. Формы тартесских украшений также демонстрируют греческое влияние и относятся примерно к тому же периоду.

   Таким образом, становится возможным заполнить пробел, который формально существовал между архаичным восточным искусством и истоками иберийского искусства.

   Некоторые проблемы до сих пор остаются нерешенными, например: как фактически происходил такой обмен и почему так поздно в росписях ваз появились сцены из человеческой жизни. Для ответа на первый вопрос следует изучить средиземноморские параллели местных способов производства и декорирования, а ответом на второй может стать простая конвергенция.